Текст книги "Конь-призрак"

«Как мне найти Меликарда?» – напряженно думала она. То место, что ей привиделось, не слишком похоже на покои властелина Талака. Скорее короля запрятали в дворцовые подземелья, в какой-нибудь каземат. Эрини подозревала, что, если бы не солдаты Истона, ее засунули бы в камеру по соседству с Меликардом. К несчастью, принцесса слабо представляла себе огромный лабиринт камер и переходов под дворцом. Ей просто не хватит времени обыскать все.

Усталая, измученная принцесса смогла придумать лишь один путь – дерзкий и рискованный, но все же имеющий шансы на успех.

Она попросту спросит у кого-нибудь, где держат короля.

Собравшись с силами, она медленно пошла в сторону, противоположную королевским конюшням, которыми овладели ее верные защитники. Оплот Истона наверняка осажден людьми Кворина. Ей нужно найти одного-двух стражников, оставленных охранять какой-нибудь спокойный зал. Такое место, скорее всего, находится где-нибудь в глубинах дворца.

Принцесса шла по темным переходам, терзаемая страхом. Во мраке королевский дворец Талака казался запутанным лабиринтом. Эрини надеялась, что, идя по параллельным коридорам, она не заблудится в закоулках древнего здания. Королевский дворец в Гордаг-Аи казался ей скромным садовым домиком по сравнению с тем огромным строением, по которому она брела.

Найдя тех, кого искала, Эрини замешкалась. Их было двое – оба долговязые, уродливые, с длиннющими мечами. Принцесса пожалела, что не прихватила что-нибудь из оружия, оставшегося от ее злосчастных преследователей. Лучше бы острый длинный клинок, как у старшего из этих двух.

Итак, оставался единственный способ – использовать волшебство. Но каким заклинанием воспользоваться?

Один из стражников сонно клюнул носом, его толкнул локтем в бок второй, тоже не слишком бодрый. Их усталость напомнила Эрини о том, как измотана она сама. Действовать нужно быстро, иначе она совсем лишится сил.

И ответ пришел сам собой. Не так сложно погрузить в сон двух усталых людей, и тогда она выжмет информацию из незащищенного мозга одного из них.

Немного успокоившись, Эрини поняла, что знает, какая часть спектра поможет ей совершить это заклинание.

Ей представилось, как цвета перемешиваются и принимают определенную форму. Это произошло очень быстро, почти мгновенно. Дрейфитт так и предсказывал. Он говорил, что скоро это будет получаться у нее автоматически, мгновенно.

Результаты заклинания не заставили себя долго ждать. Стражник, начавший дремать еще раньше, привалился к стене и сполз на пол. Он упал бесшумно, не выпустив из рук оружия.

Со вторым получилось не так гладко. Стражник попытался бороться со сном, как будто понял, что происходит. Он поднес правую руку ко лбу, словно пытаясь не дать себе заснуть, и выронил меч. Оружие ударилось о пол со страшным грохотом, на который, испуганно подумала Эрини, со всех сторон должны сбежаться люди.

Наконец стражник упал на колени, а потом ударился головой о мраморный пол, и грохот от упавшего с его головы шлема перекрыл едва стихнувший звон меча.

Выждав минуту – стражники не шевелились, в зал не мчались со всех сторон готовые к схватке солдаты, – Эрини вышла из-за угла, где пряталась все это время, и стала разглядывать солдат. Первый стражник спал спокойно, с безмятежной улыбкой. Второму солдату пришлось хуже – из его разбитого при падении носа текла кровь. Он кривился от боли, и только сила заклинания заставляла его спать. Эрини боялась, что боль пересилит ее волшебство и разбудит солдата. Нужно действовать как можно быстрей.

Она подошла ко второму, склонилась к его уху и зашептала…

Заколдованный стражник, лежа у стены, вытянул руки по швам и выкатил глаза. Казалось, его растянули по стойке «смирно». Нет, так никуда не годится. Она прошептала еще несколько заклинаний, надеясь, что стражник не запутается в ее приказаниях.

Через минуту солдат был готов. Для стороннего наблюдателя теперь все выглядело так, словно это она идет под его конвоем.

Лицо его очень естественно хмурилось, а блеск в глазах свидетельствовал о том, что он рьяно исполняет приказ высочайшего начальства – понятное дело, самого Кворина. Если кто-нибудь остановит его, стражник ответит, что советник решил дать этим двоим встретиться в последний раз – пусть принцесса поглядит, каков ее возлюбленный без накладных деревяшек. Принцессе было неприятно внушать стражнику эту гадость, но такой ответ уж наверняка успокоит чрезмерно любознательных.

И тут, когда принцесса уже решила, что все остальное должно пройти гладко, ее поразила ужасная мысль. Торопясь проверить свои способности, Эрини забыла спросить о самом главном. Она повернулась к загипнотизированному солдату, тупо пялившемуся вперед в ожидании команды:

– Ты знаешь, где держат короля Меликарда?

– Восточный проход. Крысиное царство.

«Что за крысиное царство?» Эрини пропустила это мимо ушей, радуясь, что все старания не пропали зря.

У второго стражника она взяла небольшой кинжал – не для защиты, а скорее на всякий случай – и спрятала его в одежде. Потом она повернулась к своему «конвоиру» и прошептала:

– Веди.

Этот путь дался Эрини еще тяжелей. Сердце ее грохотало, как табун коней-тяжеловозов, спасающихся паническим бегством. Удивительно, что этот стук не слышен по всему коридору. Принцесса примерилась к быстрому шагу конвоира и не отставала. Она держала руку поближе к лезвию – вдруг солдат перехитрил ее, и это не она управляет им с помощью заклинаний, а он ведет ее в настоящую тюремную камеру. Их путь через дворец пролегал по таким местам, о которых Эрини и не подозревала. Если все обойдется, она найдет подробный план этой громадины и осмотрит каждый коридор, каждую комнату.

Раздумья о будущих житейских хлопотах немного отвлекли принцессу от сводящих с ума мыслей. Она и в прошлом не пряталась от ответственности, но тогда речь не шла о смерти – о слишком многих смертях – и об использовании волшебных способностей. Эрини не была трусихой – но боялась она не за себя. Жизнь слишком многих зависит от нее. Истон, Галея, Магда, Меликард… Если она не справится, все они умрут.

Грубая рука схватила ее за плечо. От неожиданности Эрини чуть было не использовала для защиты все, на что способна, но вовремя сообразила, что это всего лишь загипнотизированный страж.

– Сюда. В эту сторону. – Голос его был неживым, но со стороны мог показаться просто усталым. На всякий случай Эрини исправила этот недочет, и они продолжили свой путь к темному спуску в подземелье.

«Снова под землю». Предстоит самое трудное – и все будет зависеть только от ее способностей.

Они спустились вниз по лестнице. Там, у ее подножия, замыслам Эрини предстояло выдержать главную проверку. Подземный коридор охраняла четверка стражников. В отличие от ее спутника, эти не казались усталыми. Они смотрели на парочку сначала со сдержанным любопытством, а потом, разобравшись, кто стоит перед ними, – с нескрываемым интересом.

Один из них – скорее всего, главный – ткнул в сторону спутника принцессы булавой. Остальные были вооружены мечами. Все они, похоже, умели обращаться с оружием гораздо лучше, чем ее загипнотизированный провожатый.

– Да это подружка калеки! Ты поймал ее?

– Да. – Не слишком подробный ответ, но стражнику так и было велено – не говорить лишнего, пока не пристанут с расспросами.

– А сюда зачем приволок? Хозяин велел никого к заключенному не пускать.

Эрини заставила себя не смотреть на стража – он должен ответить сам.

– Новый приказ. Советник хочет, чтобы они провели последние минуты вместе. Пусть посмотрит, каков ее красавец. Чтобы увидела, за кого хотела выйти замуж.

Стражники после секундного замешательства расплылись в злобных ухмылках. Уничтожить добрую память о Меликарде, обратить любовь его невесты в отвращение – это было вполне в духе их хозяина. Никто из них не сомневался, что калеку любить невозможно, хотя Эрини не променяла бы Меликарда – даже без маски и руки из эльфийского дерева – и на тысячу им подобных.

– Проходите, – махнул рукой старший. Провожатый чуть замешкался, и сердце Эрини заколотилось еще сильней. Стоит стражникам присмотреться повнимательней, и они заметят его вновь остекленевший взгляд и тупое выражение лица. Они и заметили – но поняли по-своему:

– Тебе стоит обратиться к Остлиху, когда развяжешься с этой красоткой. Ему не понравится, если кто-нибудь свалится на посту. Особенно этой ночью. – Старший показал на шрам через все лицо у одного из его людей. – Спроси у Эджера. Эджер теперь всегда бодрячком – правда, Эджер? Иногда до четырех суток стоит.

Эджер мрачно кивнул. Сопровождающий Эрини автоматически кивнул в ответ, прибавив краткое «да».

Его слова становились все менее разборчивыми. Хорошо, что он уже ведет ее дальше.

Когда пост скрылся из виду, принцесса облегченно вздохнула, и тут же у нее опять перехватило дыхание – в полутьме показались еще два стражника. Они стояли, привалившись к стене, и за ними виднелись двери нескольких подземных казематов – память о мрачных временах в истории Талака. Один из охранников поднял глаза:

– Что такое? Почему она здесь?

Ее марионетка не отозвалась. Эрини сделала вид, что споткнулась, и толкнула его в бок. Стражник, очнувшись, повторил заученную легенду о садистской выдумке Кворина. Он говорил медленно, но разборчиво. Охранники переглянулись. Они, похоже, решили, что не просто усталость так доконала их коллегу. Один из них мечтательно облизнул губы, представив, как напьется после окончания такого долгого дежурства.

Они без колебаний отперли дверь. Принцессе хотелось кинуться к Меликарду, взять его за руку – но она должна продолжать игру. И ей пришлось, смиряя бешено заколотившееся сердце, приноровить свой шаг к едва волочащему ноги стражнику.

У дальней стены лежал человек со скованными руками и ногами. В камере было темно, узник казался едва заметной тенью. Дверь в камеру с грохотом захлопнулась. Завороженный солдат, выполнив свою задачу, застыл, глядя невидящими глазами на лежащего у стены. Посторонний наблюдатель решил бы, что он следит за заключенными.

Эрини, не в силах больше сдерживаться, кинулась вперед.

– Меликард!

Человек медленно повернул голову.

Да, это был Меликард! Она до последнего мгновения боялась, что не увидит его живым.

Сердце Эрини чуть не разорвалось на части, когда она увидела его лицо. «Они пытали его!» Принцесса заставила себя подойти ближе. Нет, короля не пытали. Его избили, и избили жестоко – лицо было покрыто синяками и ссадинами. «Кворин дорого заплатит за это!» Но то, что показалось ей ожогами, было частью лица, которая обычно скрывалась под маской из эльфийского дерева.

Глубокие рытвины обгоревшей, изуродованной плоти покрывали часть его лица. Это было само по себе ужасно. Но другая часть, принявшая на себя основной удар необузданной магии… Эрини лишь раз в жизни довелось видеть нечто подобное. Это было на пожаре в королевских конюшнях Гордаг-Аи. В огне погибли четыре лошади и страшно обгорел мальчик-конюх. Одной из лошадей удалось вырваться из горящей конюшни, и обезумевшее животное, обгоревшее до костей, дико металось по двору, пока жизнь не оставила его исковерканное тело. Лицо Меликарда тоже было прожжено до костей, и эти раны не заживали – благодаря магической силе предмета, которым были нанесены. Даже сейчас, в темноте, они влажно поблескивали текущей сукровицей, словно их нанесли лишь сегодня.

– Вот… плоды моих… трудов… – мрачно улыбнулся Меликард, с трудом заставляя себя сесть. Половина его лица походила на осклабившийся череп. Эрини, против своей воли, на мгновение отвела взгляд.

Король это заметил:

– В балладах не поют о подобных зрелищах.

– Извини меня. Это не из-за тебя…

– Из-за кого же? – горько усмехнулся Меликард. Эрини посмотрела ему прямо в лицо:

– Не из-за тебя. Я увидела твое лицо, почувствовала твою боль и представила, как же ты мучился все это время! И я прокляла каждый день жизни твоего милого советника Кворина!

– Да, Кворин, – мрачно сказал Меликард. – Каким же дураком я оказался! Сколько честных людей погибло ради того, чтобы наш умница и храбрец Кворин занял место рядом со мной! Я так гордился собой и Талаком, я так хотел истребить всех драконов! Посмотри, чего мне это стоило. Руки. Половины лица. Моего королевства. Жизни. – Он закрыл здоровый глаз. – И самое страшное, я потерял и тебя.

– Нет. – Она присела рядом и взяла его за руку. – Нет. Не потерял.

– Я сомневаюсь, что мы останемся вместе больше чем минуту-другую. Наверняка этому слуге моего глубокоуважаемого советника приказано увести тебя отсюда. Это еще одна его дьявольская игра – дать нам увидеться, а потом разлучить опять.

Настало время объясниться. Эрини наклонилась к нему:

– Да, тюремная стража так и думает. Но я пришла сюда вовсе не по воле этого шелудивого кота Кворина! Не страж привел меня сюда, а я его!

Король с нескрываемым изумлением смотрел на нее.

– Что значит – ты привела его?!

– Это… это что-то наподобие гипноза.

– Гипноза? – Похоже, пока ей не удалось убедить короля. Меликард встряхнул цепями. – А с этим что делать? Боюсь, что цепи не поддаются гипнозу, моя принцесса.

– Я… я смогу с ними справиться. – Эрини хотела дотронуться до железного наручника вокруг его запястья, но Меликард не хотел отпускать ее руку ни на мгновение. Стараясь скрыть от нее изуродованную сторону лица, Меликард повернулся к ней боком и одарил ласковой улыбкой.

– Моя принцесса… моя королева…

Когда их руки все же разъединились, Эрини коснулась изношенного наручника на его запястье. Замок был совсем простой – впрочем, Эрини не разбиралась в замках. Больше всего ее заинтересовала ржавчина. Ей удалось убаюкать двух и без того сонных солдат. Может быть, попробовать сделать так, чтобы наручники проржавели насквозь? Сделать их такими хрупкими, чтобы они рассыпались от легкого прикосновения?

Пока она раздумывала, кончики ее пальцев бессознательно потирали наручник, и на нем проступили крошечные бурые царапины. Эрини открыла рот от изумления.

– Что случилось, Эрини? – спросил Меликард. Она ничего не ответила, глядя в изумлении, как наручник вместе с куском цепи на глазах покрывается ржавчиной.

Эрини взяла его за запястье и, всхлипывая, прошептала:

– Ах, Меликард, что с нами будет?

Король ничего не ответил, а лишь обнял ее единственной рукой, и Эрини кинулась к нему в объятия. Меликард случайно задел рукой стену…

И наручник рассыпался в прах.

– Невозмо… – вырвалось у Меликарда. Эрини немедленно принялась за ножные кандалы, и, к ее восторгу, волшебство и тут удалось. Принцесса не решалась поделиться своей радостью с Меликардом. Она не смела даже поднять на него глаза – не потому, что боялась вновь увидеть его изуродованное лицо, нет! Ей было страшно: ее любимый уже наверняка понял, что его невеста – колдунья.

– Эрини, – шепнул Меликард.

– Итак, вот вам и подтверждение, – раздался голос, который она так боялась услышать.

Вскочив на ноги, Эрини заслонила собой Меликарда. Она с радостью воспользуется всем, на что способна – всем, что угодно, лишь бы убить Мала Кворина.

Один из стражников отпер дверь в камеру. Кворин вошел один, уверенный в своих силах. У Эрини дернулись пальцы. Нет, еще не время. Она еще не придумала, что с ним сделать. Предатель скоро поймет, что такое настоящая сила.

За ее спиной поднимался на ноги Меликард. Он не хотел, чтобы человек, подобный Кворину, возвышался над ним.

Советник не спеша приближался к ним мягкой, кошачьей поступью. Привычка появляться там, где его ждут меньше всего, только усиливала его сходство с котом. И улыбка тоже.

«Может, мне превратить тебя в шелудивого кота-крысолова, мастер Кворин?» Эта мысль очень понравилась принцессе. Она даже оставит его на королевских конюшнях – стеречь их от крыс и мышей.

– Вы только сейчас поняли, что ваша невеста – волшебница? Не правда ли, Ваше королевское Величество? Я подозревал об этом и раньше, но убедился только сейчас, когда она улизнула от моих людей. – Кворин посмотрел на Эрини. – Конечно же, я знал, миледи, куда вы устремитесь, и пошел более кратким путем. И вот вы вновь в моих руках. Остались только ваши упрямые крестьяне из Гордаг-Аи да несколько разрозненных стражников, которым удалось ускользнуть из моих сетей. А Талак узнает о смене властителя, только когда откроются северные ворота и в них въедет мой победоносный господин.

– Размахивая серебряным знаменем? – презрительно спросил Меликард.

– Вы на удивление проницательны, мой повелитель, – издевательски поклонился Кворин. – Взятие Талака станет истинным знамением его судьбы, его права быть Императором над всеми расами. Он взял в плен короля-чудовище и покарает его по заслугам. Настанет конец вашим вылазкам против драконов. Вокруг победителя сплотятся все его кузены, за исключением разве что изгоя из леса Дагора – Зеленого Дракона. Против объединенных сил Королей-Драконов не устоит никто, и они вернут себе славу, померкшую после Поворотной Войны!

Король рассмеялся, хотя это нелегко ему далось:

– Похоже, твой хозяин заставил тебя вызубрить эту речь! Ты только взгляни на него, Эрини! Как удивительно похож на человека этот драконишка!

Кворину с трудом удалось скрыть, как сильно ранила его насмешка Меликарда. Эрини, увидев и ощутив клокочущую в советнике ярость, продолжала внимательно следить за ним. Она уже почти придумала заклинание, подходящее для подобного негодяя. Еще чуть-чуть, и оно будет полностью готово.

Переведя взгляд на нее, Мэл Кворин продолжил:

– Я предполагал, что вас можно будет использовать для покорения Гордаг-Аи – или для удовлетворения моей склонности к развлечениям. Но мысль о том, чтобы оставить в живых волшебницу, мне не нравится – вряд ли она понравится и моему господину. Вашему жениху представится возможность увидеть вашу смерть – более или менее безболезненную, а потом мы подготовим его к встрече с новым правителем Талака.

Эрини обрушила свое заклинание на Кворина. Если оно ей удастся, то советник позавидует участи тех, кто пытался ее поймать в коридоре.

Ничего. Потрясенная Эрини ощутила, что способности вновь покинули ее.

– Вас никогда не удивляло, почему я не боялся фокусов этого старого осла Дрейфитта?

Зачарованный стражник вдруг застонал и затряс головой. Еще одно ее заклинание перестало действовать. Эрини молча глядела на Кворина, который доставал из-под одежды что-то, висящее у него на шее. Это оказался медальон размером с орех.

Меликард застонал от беспомощности:

– Это амулет искателей, Эрини. Я сам дал его Кворину. Он лишает заклинателей их способностей. Делает их беспомощными.

– Беспомощными. Очень точно подобранное слово. – Советник щелкнул пальцами. Два стража, стоящие в дверях, подошли к нему.

Одному из них Кворин велел помочь стражнику, который никак не мог прийти в себя после чар Эрини. Затем взглянул на второго и кивнул в сторону Эрини.

Меликард, избитый и израненный, попытался защитить невесту. Но быкоподобный прислужник Кворина толкнул его так, что король ударился о стену и сполз на пол, чуть не потеряв сознание.

Кворин смотрел на Эрини с кошачьей улыбкой на губах, сжимая в руке длинный отточенный кинжал. Кинжал, предназначенный для нее.

ГЛАВА 17

В ту ночь нечто еще более зловещее происходило в лесу Дагора, неподалеку от защищенных заклятием владений Бедламов. Огромные деревья скрючивались и корежились, с их увядающих ветвей срывались черные кляксы, широкими кругами расплываясь по земле и выжигая на ней все живое.

Но в землях Мэнора случилось только одно подозрительное событие: погибла птица, свившая гнездо на одиноком дереве; само же дерево почти не пострадало.

В темной комнате спал золотоволосый мальчик, грезя во сне о магических подвигах, которые он совершит, когда станет взрослым. В углу комнаты тьма сгустилась и обрела глаза. Вслед за глазами возник человеческий силуэт. Человек понемногу появился из окружающей тьмы и склонился над мальчиком, глядя на серебристую прядь в его волосах.

Сумрак улыбнулся почти что с нежностью. «Кровь дает себя знать, малыш! Великая сила, что течет по жилам твоих родителей, слилась воедино и произвела на свет тебя!»

Была еще и девочка, но она пока слишком мала.

Если этого вместилища окажется недостаточно, он подождет несколько лет и использует его сестру. К тому времени она уже повзрослеет.

Сумрак коснулся лба мальчика. Имя само всплыло в его мозгу, и он шепнул его во тьму: «Аурим. Золотое сокровище». Волшебник нахмурился. Он почувствовал любовь, с которой родители относятся к мальчику – к обоим детям, и это взволновало его так, как не должно было волновать. Он и раньше использовал для своих заклинаний человеческие создания. Они были не враады. Что они ему?

«У него глаза Кейба, а губы – как у матери».

Почему он до сих пор здесь? Задача проста – забрать ребенка и исчезнуть. Защитные чары вокруг Мэнора оказались смехотворным препятствием для волшебника с тысячелетним опытом, к тому же владеющего колдовством враадов.

«Забирай мальчика и уходи!» – приказал он себе.

– Сумрак.

Волшебник в капюшоне обернулся. По другую сторону кроватки возник человек. Человек в темно-голубых одеждах, с серебристыми прядями в волосах.

– Кейб.

– Это мой сын, Сумрак. Я не отдам его тебе. Уходи немедленно, пока я вежлив с тобой.

Двигаясь почти как тень, которую он напоминал, Сумрак склонился над мальчиком:

– Какие у него золотые волосы…

Кейб старался держать себя в руках. Это Сумрак. Этот человек когда-то был его другом. В другом своем перерождении он пытался убить юного Кейба. Кто он сейчас?

– Мы назвали его Аурим, потому что он наш первенец, наше сокровище. Когда он вырос настолько, чтобы понять значение своего имени, ему захотелось иметь золотые волосы. И на следующий день… его волосы стали золотыми.

– У мальчика колоссальные способности.

– Они пригодятся, если он сможет дожить до взрослых лет. – В голосе Кейба вновь зазвучали резкие нотки. – А если ты заберешь его, это ему не грозит.

– Может быть. А может быть, и нет. Но так или иначе, он нужен мне.

– У тебя нет прав на него. – Кейбу стоило немалого труда сохранять хладнокровие. – У тебя ни на что нет прав в этом доме!

Второй волшебник закутался в плащ.

– Мое имя – Сумрак. Я – враад. Я существую – это и есть мое право! И я желаю существовать и дальше.

Кейб поднял руку; на кончиках пальцев плясали зеленые огоньки.

– Ты живешь и так очень долго, Сумрак. Он тоже имеет право на жизнь. Ты не получишь моего сына.

Сумрак хмыкнул:

– Давно ли ты был новичком, не уверенным в собственных силах? Десяти лет тебе хватило, чтобы набраться опыта, правда, Кейб? Может быть, тебе хватит силы и умения, а как насчет проворства? Ты знаешь свои границы? У меня же нет границ.

– У тебя их больше, чем ты думаешь. Ты полагаешь, что искатели все еще держат нас под колпаком? Это я позаботился, чтобы все выглядело как прежде. Я ждал тебя, Сумрак. Я искренне надеялся, что ты не появишься и мне не придется сражаться с тобой. Но я скорей сто раз убью тебя, чем отдам сына.

– И тогда мне придется возвратиться в сто первый раз. – Лицо в капюшоне поднялось, и Кейб в зеленоватом свете, исходящем от его рук, впервые увидел истинное лицо Сумрака. – Лучше отдай мне его сейчас.

Яркие лучики света потекли от Сумрака, окутывая спящего Аурима, и вновь вернулись к волшебнику в капюшоне.

– Это не твой сын.

– Да, это не мой сын. Он вместе с другими детьми укрыт в надежном месте. Даже тебе не проникнуть туда. Я знал, что ты можешь прийти, и расставил несколько ловушек. Ты нашел поддельного Аурима – меня не интересует, зачем он тебе нужен, – и почти обманулся.

Прозрачная жидкость пролилась на Сумрака из ниоткуда. Едва коснувшись его, она затвердевала, становясь тверже мрамора. Поток не стихал, превращая свою жертву в застывшую статую. Сумрак попытался вырваться, но не смог шевельнуть даже пальцем. Жидкость, как ни странно, покрывала только волшебника в капюшоне и больше ничего.

– Мне и в голову бы не пришло, что придется благодарить Азрана Бедлама за идею, – сказала Гвен, появившись из-за спины Сумрака. – Я представить не могла, что обреку кого-либо на такие мучения, – пока ты не явился за нашими детьми.

Янтарный поток стих. Когда-то сумасшедший отец Кейба замуровал леди Гвен в янтаре – и теперь она поймала Сумрака в такую же ловушку. Разрушить эту темницу мог только легендарный меч Азрана, Безымянный – и только с добровольной помощью Кейба.

– Все кончено, – сказала она мужу, – ловушка срабо…

Янтарная статуя взорвалась множеством смертоносных осколков. Часть из них полетела прямо в Бедламов, и лишь бессознательно выставленная защита спасла их от гибели.

Острые осколки изрешетили стены и все, что было в комнате. Кейб и его жена потеряли сознание, хотя отделались легкими ушибами – осколки не тронули их.

Когда в разоренной комнате улеглась буря, Сумрак стряхнул с себя последние брызги янтаря и обернулся к двум волшебникам. Как ни странно, он не рассердился, а скорее был растроган.

– Я вновь стал самим собой, и никто не сравнится со мной, Бедламы, – прошептал он.

Сумрак повернулся к поддельному Ауриму, не тронутому дождем осколков, и одним взглядом отправил его в иную реальность, где скрытый в нем сюрприз не мог повредить ему. Две смертельно опасные ловушки. Вместе взятые, они могли погубить его.

– Я враад, Кейб. Вот в чем твоя ошибка. – Он глубоко вздохнул. – Но вы заслужили право на своих детей. Наверное, я смогу найти кого-нибудь взамен.

Он посмотрел на Кейба и его жену и слегка напрягся. Стены застонали, словно собираясь обрушиться, но он не обратил на это ни малейшего внимания. Благодаря заклинаниям, которые волшебник наложил на каждого из Бедламов, они проспят целый день, а то и больше. Времени больше чем достаточно, чтобы разобраться с другими делами.

Бросив последний – почти нежный – взгляд на Кейба, Сумрак исчез из Мэнора.

«Откуда их столько взялось? – изумленно подумал Темный Конь. – Я и представить не мог, что так много осталось!»

Легионы Серебряного Дракона казались бесчисленными. Такое драконье полчище не собиралось с тех времен, как объединенные Железный и Бронзовый кланы пытались свергнуть Дракона-Императора.

Далеко не все воины в нем принадлежали к Серебряному клану. Два разбитых клана обрели нынче нового повелителя. Оставшиеся в живых шли, скакали, летели теперь вместе с кланом Серебряного Дракона. Были здесь даже несколько драконов из Золотого клана. Темный Конь предполагал, что есть и другие выжившие – впрочем, дни их сочтены. Самозваный Император захватил их пещеры, украл их гнездовья, и не все с этим смирились. Те драконы Золотого клана, что присоединились к Серебряному, – скорее всего, подонки и изменники, вроде герцога-отступника Тома.

Темный Конь знал, что ночью его никто не заметит, хотя сам он отчетливо видел наступающую армию. Он не сразу отправился в Талак, а сначала пришел сюда.

Черный Призрак опасался именно такого развития событий, и его опасения подтвердились сполна. Даже всей армии Талака было бы нелегко выстоять против этой орды, какие бы сюрпризы ни готовил на такой случай король Меликард. Кстати, не потому ли он и хотел заполучить демона?

Темный Конь рассмеялся: «Даже демон дважды подумает, прежде чем сразиться с легионом подобных тварей!»

У драконьей армии было не много общего с армией Талака. В орду входили самые разные виды и касты драконов: от низких драконов (огромных рептилий, по уму стоящих недалеко от лошади и обычно используемых для тех же целей) до элиты – человекоподобных военачальников, ведущих за собой родственников из низших каст. Одни драконы, верховые и пешие, шли по земле, другие летели по воздуху.

Каждый из них был опасней двух десятков профессиональных солдат, и все же в прошлом люди побеждали их. У драконов были уязвимые места, и люди научились этим пользоваться. В особенности это могло относиться к Талаку.

Вот почему Серебряный Дракон так старался раздробить силы своего врага Меликарда. Будущему Дракону-Императору для престижа нужна была легкая победа. Кроме того, Темный Конь считал, что Серебряный – самый трусливый из всех Королей-Драконов.

«Но все же этот задира решил поразмять мускулы», – с горьким юмором подумал Конь-Призрак. Он мог напасть на драконов в одиночку и нанес бы им немалый урон, но рано или поздно его бы одолели. Хотя Серебряный Дракон привык действовать исподтишка, но силой он не уступает Бессмертному, а то и превосходит его. В окружении своей свиты, где каждый тоже обладает какой-то силой, он может оказаться непобедимым для Темного Коня.

Нужно предупредить Талак о надвигающейся угрозе. Если у них есть оружие, чтобы сразиться с этой ордой, – прекрасно. Бедламы тоже окажут помощь. Эта битва не для одиночки – в ней должны соединиться усилия многих, и его в том числе.

«Мы скоро встретимся, Король-Дракон, обещаю тебе!»

Темный Конь создал переход – и отправился в Талак.

«Да будут прокляты боги, ниспославшие мне такую удачу, да будут они так же злополучны, как и я!»

Темный Конь, очутившись в зале у главного входа во дворец, сразу же почувствовал неладное. «Здесь пролилась кровь! Много крови, и совсем недавно!»

События развивались чересчур быстро и непредсказуемо. Драконьи орды, по его расчетам, подойдут к Талаку на рассвете. На королевский дворец совершено нападение – а город спит, как ни в чем не бывало! Может быть, он ошибся насчет кровопролития? Не правильно понял слова старого колдуна? Ведь Дрейфитт не смог ответить на те вопросы, что терзали его.

«Какова роль Сумрака во всем этом безумии? Не он ли главный постановщик спектакля?»

Сейчас не время думать о Сумраке, одернул он себя. Хочется ему или нет, но в первую очередь нужно позаботиться о Талаке – о той угрозе, что движется к городским воротам. Темный Конь напряг свои чувства, пытаясь отыскать принцессу Эрини. Ее, неопытную колдунью, будет нетрудно обнаружить по излучаемой ею энергии. Потом она научится ее скрывать, но только смерть избавит ее полностью от этого. Однако сейчас ее неопытность пойдет ему на пользу.

Ему удалось обнаружить принцессу – она была в помещении под дворцом, неподалеку от его бывшей темницы. С нею рядом были и другие люди, но что-то мешало его чувствам разобрать, кто именно. Конь-Призрак без труда догадался, что принцесса, скорее всего, не по своей воле забралась ночью в подземелье. Темный Конь ощущал ненависть и страх.

Принцесса Эрини в опасности, нужно спешить! Создав тоннель, Темный Конь встал на дыбы и с громовым хохотом ринулся в него.

– Так-так-та-ак!! Если здесь званый прием, то я, конечно же, в числе приглашенных?!

Внезапное появление Коня-Призрака и его дерзкий выкрик ошарашили людей в помещении – это действительно оказалась тюремная камера. И в ней собрались все те, кого он хотел найти.