Текст книги "Читай не хочу. Что мешает ребенку полюбить книги"

Зачем и как мы читаем?

Нужное или интересное?

Чтение полезно. Кажется, с такой установкой не спорят ни родители, ни учителя. Наоборот, идею о пользе книг взрослые различными способами поддерживают. Это почти религиозное убеждение разделяют и дети – хотя бы на словах. Я с трудом представляю школьника, который на вопрос «Полезно ли читать?» ответит отрицательно. Коротышки из «Приключений Незнайки» тоже наверняка признавали пользу касторки, но, вероятно, с большим удовольствием предпочли бы лечиться у Медуницы, чем у Пилюлькина. Кстати, у Носова чтение Незнайки описано замечательно: «Научившись как следует читать, он просиживал целыми днями над книжками, но читал вовсе не то, что было нужней, а то, что поинтереснее, главным образом сказки». Кошмар, сплошной вред!

Я раньше читал очень много, сейчас в три раза меньше. Мне неинтересна классика, однако ее же задают. Когда прочитывал, становилось все скучнее и скучнее. Когда читаешь книги, которые тебе не интересны, забываешь, что тебе так раньше нравилось.

Семен, 16 лет, Калуга

В отличие от идеи, что все советские школьники были продвинутыми читателями, у догмы о полезности чтения есть научное обоснование. Так, в 2013 году эксперименты американских психологов Эвана Кидда и Эмануэле Кастано показали, что чтение художественной литературы способствует развитию эмпатии. Кидд и Кастано утверждали, что проживание опыта персонажей (помните, родители в моем опросе называли сопереживание героям книг как одну из причин, по которой им важно, чтобы дети читали?) гораздо более ощутимо, чем кажется. Выяснилось, что, когда мы читаем о какой-либо жизненной ситуации в художественной книге и когда получаем схожий реальный опыт, у нас запускаются одинаковые психологические процессы[17]17
  Bury L. Reading literary fiction improves empathy, study finds // The Guardian. 2013. 8 октября. URL: https://www.theguardian.com/books/booksblog/2013/oct/08/literary-fiction-improves-empathy-study.


[Закрыть]. Несколькими годами ранее на это указывал и профессор психологии Вашингтонского университета Джеффри М. Закс: «Психологи и нейробиологи все чаще приходят к выводу, что, читая книгу и действительно понимая ее, мы создаем мысленную симуляцию событий, в ней описанных»[18]18
  Everding G. Readers build vivid mental simulations of narrative situations, brain scans suggest // The Source. 2006. 26 января. URL: https://source.wustl.edu/2009/01/readers-build-vivid-mental-simulations-of-narrative-situations-brain-scans-suggest.


[Закрыть].

Вот что говорит о связи между чтением художественных книг и эмпатией психолог Станислава Смагина: «Чтение нужно для создания языка рефлексии. Что происходит с нечитающими технарями на терапевтических консультациях? IQ у них есть, социальный успех есть, а выходить из сложных конфликтов, начиная с тридцати лет, непросто, если не обладаешь языком для описания того, что с тобой происходит. Чтение может развивать язык, необходимый для рефлексии, помогает сбрасывать напряжение внутренних конфликтов через эмпатию („я посочувствовала – значит, прожила как бы чужие эмоции вместе с Карениной“)».

Современные психологи утверждают, что порой эмоциональный интеллект влияет на успешность человека в большей степени, чем коэффициент интеллекта и хорошая учеба[19]19
  Гоулман Д. Эмоциональный интеллект. М.: Манн, Иванов и Фербер, 2020. Главы | Природа эмоционального интеллекта. Когда умный глупеет // ПостНаука. 2013. 13 августа. URL: https://postnauka.ru/books/16198.


[Закрыть]. Ставка на образование и недостаточное внимание к развитию эмоционального интеллекта приводят к негативным последствиям еще до школы: по результатам масштабного исследования Института возрастной физиологии РАО дошкольники шести-семи лет плохо распознают эмоции[20]20
  Кириллова С. «Он будет читать, даже если вы запретите» // Милосердие. 2017. 14 марта. URL: https://www.miloserdie.ru/article/on-budet-chitat-dazhe-esli-vy-zapretite.


[Закрыть]. Мы тщетно стремимся к тому, чтобы дети в возрасте четырех-пяти лет начали самостоятельно читать, а в это время стоило бы учить их различать собственные чувства и чувства окружающих. И чтение с родителем тут как раз пригодится: можно вместе бояться за Муху-Цокотуху, сопереживать трагедии мышки-матери, обнаружившей кровать глупого мышонка пустой, злиться на мачеху Золушки. А еще ребенок может рассматривать хорошие иллюстрации к книгам и стараться считывать эмоции персонажей по выражениям нарисованных лиц.

Итак, книги развивают эмпатию и рефлексию. Но раз родителей так беспокоит влияние чтения на ум и образованность детей, интересно узнать: есть ли в чтении особая польза для мозга? Нейропсихолог, кандидат психологических наук Ольга Семенова так ответила на этот вопрос: «Мозгу чтение может быть полезно, как и любая достаточно сложная деятельность, имеющая для человека смысл. Если для человека нет смысла в чтении, а его, например, заставляют читать, то чтение будет для его мозга скорее вредно, чем полезно».

Джейсон Меркоски, один из создателей Кindlе – устройства для чтения электронных книг, пишет, что, по мнению нейрофизиологов, книга сама по себе не несет никакого смысла, если с ней качественно не взаимодействовать[21]21
  Меркоски Д. Книга 2.0. Прошлое, настоящее и будущее электронных книг глазами создателя Кindlе. М.: Манн, Иванов и Фербер, 2014.


[Закрыть]. Под взаимодействием понимается, по всей вероятности, интеллектуальный диалог с книгой, когда мы не просто распознаем текст визуально, но и начинаем более глубоко расшифровывать и воспринимать его. Меркоски сравнивает мозг с интернет-браузером: образы слов хранятся в мозгу и в процессе чтения «загружаются» с огромной скоростью. Чем лучше человек читает, чем более он опытен в этой деятельности, тем быстрее и качественнее работает «браузер».

Именно поэтому всегда понятно, кто сколько времени проводит за книгой. Это легко определить по качеству чтения вслух. Иногда попросишь детей почитать и не знаешь, как гуманнее поступить: осторожно прервать старшеклассника, коверкающего каждое слово и не понимающего сути предложений, или домучиться до конца, потеряв по пути внимание половины класса. Больше всего достается стихам. Складывается ощущение, что текст, записанный в столбик, если он не совсем прямолинеен (а это тогда уже не совсем стихи), магическим образом закрывает доступ к пониманию. Так, опыт показывает, что при чтении хрестоматийного стихотворения Фета «Шепот, робкое дыханье» далеко не каждый школьник, даже знающий значение слова «лобзания», догадается, с кем же лобзается лирический герой.

Выходит, хорошо читает тот, кто читает осмысленно. Иначе набор букв просто складывается в набор слов, а пользы от этого никакой. Помните, как эффектно в сериале про Шерлока визуализированы «чертоги разума»? Символы, ассоциации, образы собираются в смыслы, а герой Бенедикта Камбербэтча мастерски ими управляет. Что-то подобное происходит в голове вовлеченного читателя, когда он по-настоящему взаимодействует с книгой.

Постмодернизм принес идею о том, что мир – это текст, а человек – сумма воспринятых им текстов. Речь, конечно, не только о текстах печатных, но и об иных культурных единицах, от рекламных вывесок до балета. Безусловно, чтобы лучше «читать» реальность, понимать других и себя самого, нужно развивать навыки декодирования, или интерпретации. Чтение художественной литературы помогает эти навыки прокачать. Львиная доля пользы от книг – именно в этом. Получается такое тавтологическое царство. Чтобы чтение было полезным, оно должно быть смысловым. Чтобы оно было смысловым, читатель должен видеть в нем смысл, то есть понимать, зачем ему эта сложная, требующая интеллектуального напряжения деятельность. Утилитарный подход здесь не срабатывает: цели больше знать или найти конкретную информацию в художественных текстах тонут, теряются. Значит, читать лучше не то, что нужнее, а то, что интереснее. Иными словами, что интереснее – то и нужнее.

А это точно чтение?

Какие пути знакомства с художественной литературой открывались перед советским школьником? У него были бумажные книги и журналы, в крайне редких случаях (зависело от семьи) – самиздат. А еще он мог слушать радиоспектакли или пластинки. Театральные и телеспектакли в расчет не берем: это все-таки уже интерпретация, а не встреча с оригинальным текстом. Выбор же современного школьника гораздо шире. Давайте посмотрим на возможные форматы и способы чтения в порядке их отдаления от традиционной коммуникации с обычной книгой.

Бумажная книга сегодня окутана романтическим флером. Она позволяет «подержаться» за постепенно уходящий нецифровой мир. К ней намертво приклеился штамп «шелест страниц». К шелесту обычно добавляется что-нибудь про запах. Книга дорого стоит: во-первых, на нее действительно надо потратить немалые деньги, во-вторых, чтение бумажной книги требует бо́льшего времени (например, листать пахнущие страницы дольше, чем безжизненные электронные), а время – деньги. Чтобы не торопясь погрузиться в какой-нибудь новый роман, нужно иметь хотя бы полчаса, свободных от работы или учебы. Бумажную книгу тяжело носить с собой: ее удобнее читать дома, то есть все снова упирается в необходимость создавать для этого специальные условия. За такие подготовительные труды бумажная книга платит особой атмосферой и потенциалом осязаемости. Основатель Kindle Джейсон Меркоски пишет: «Переворачивание страниц помогает лучше запомнить информацию, так как мы визуально, геометрически запоминаем, как одна страница соотносится с другой, создавая ментальную карту закладок»[22]22
  Меркоски Д. Книга 2.0. Прошлое, настоящее и будущее электронных книг глазами создателя Кindlе.


[Закрыть].

Для первых читательских шагов нужна именно такая, осязаемая книга, хорошо напечатанная, с качественными иллюстрациями. Ребенок может еще не понимать, что такое книга, а мы показываем ее, как игрушку, постепенно приучая его к тому, что это естественная часть нашей жизни. Иногда дети проявляют интерес и к электронному тексту, но на этапе, когда самостоятельный контакт с книгой еще невозможен, она обязательно должна быть настоящей. В этом смысле электронная книга и бумажная соотносятся примерно как тамагочи и живая собака. Тамагочи, конечно, вызывает азарт и даже привыкание, но по-человечески привязываешься к обыкновенному псу.

Еще одна причина на первых этапах окружить ребенка традиционными книгами – отсутствие экрана. Взаимодействие с экраном планшета или телефона связано с получением быстрого удовольствия. Если ребенок уже вкусил запретный плод с древа цифрового познания, то тянуться он будет не к тексту, а к экрану, центру удовольствия. Поскольку мне не удалось стать хорошей мамой, оградившей дочь от влияния смартфона, я уже руководствуюсь другим подходом: могу читать на ночь и с телефона в надежде, что интерес к нему перенесется на процесс чтения. Но этот метод (кстати, неплохо работающий) – для тех, кого, как и меня, настиг ранний родительский провал.

Из всех вариантов чтения с экрана ближе всего к бумажным книгам стоят ридеры, или «читалки». Бывают ридеры с цветным экраном, но в классическом виде дисплей действительно похож на белую страницу с привычным печатным текстом. Несмотря на часто встречающуюся функцию прослушивания аудиокниг, ридеры в первую очередь сосредоточены на тексте. В отличие от прочих электронных носителей, здесь гораздо меньше шансов в пределах одного устройства отвлечься на посторонние занятия. Уведомления о новой сотне сообщений в школьном родительском чате вам точно не придут. Как бы ридер ни был близок к привычной книге, разница во взаимодействии с ним очевидна: большая скорость листания страниц (не надо тратить время на переворачивание), иное движение руки при листании (мы либо жмем на кнопку, либо проводим пальцами по сенсорному экрану), а главное – меняющиеся страницы не слишком отличаются друг от друга. Читая обыкновенную книгу, вы лучше запоминаете информацию и выдаете более богатую эмоциональную реакцию. Последнее, по наблюдениям норвежского когнитивиста Анны Манген, связано с тем, что чтение бумажных изданий предполагает намного больше физических манипуляций[23]23
  Павперов А. Вне фокуса: как меняется чтение в цифровую эпоху // Афиша Daily. 2015. 24 сентября. URL: https://daily.afisha.ru/archive/vozduh/technology/reading-in-digital-age.


[Закрыть]. Все-таки тот самый шелест страниц вкупе с запахом не просто так лидирует в списке любимых читательских штампов. Однако ридер открывает и новые возможности: с ним можно мгновенно заполучить нужный текст, читать несколько книг на одном устройстве, делать заметки прямо в тексте, не испытывая мук совести (вы ничего не портите), оставлять цифровые закладки (их точно не потеряешь). Еще электронные тексты значительно дешевле.

Книги – удовольствие не из дешевых, и не всегда хватает денег на определенную книгу. Часто говорят про то, что на дворе XXI век и можно бесплатно прочитать любую книгу… Фактически да, мне действительно не составит труда это сделать, однако я уважаю работу автора, и хотелось бы заплатить за его же работу. Мне очень обидно, что за те же 200 рублей можно купить пачку сигарет и дешевый алкоголь, а вот хорошую книгу за эти деньги уже не купишь. Я знаю цену деньгам и не прошу родителей покупать мне книги, они дорого стоят.

Семен, 16 лет, Калуга

Ридер мало весит: вози себе в метро хоть «Тихий Дон», хоть всю Поттериану разом. К тому же никто не узнает, что именно ты там читаешь. За счет технологии электронных чернил вред для зрения соизмерим с тем, что мы наносим себе, читая все то же самое на бумаге. У некоторых ридеров есть подсветка экрана, что может быть сравнимо с очарованием ночного чтения с фонариком под одеялом. Кстати, для сказки перед сном функция очень удобная: со светом способен заснуть не каждый ребенок, а читать в темноте сложновато. Однако, как утверждает американская исследовательница Лаурен Сингер Тракман, изучающая природу чтения и понимания текста, подсветка отвлекает, «занимает часть нашей рабочей памяти»[24]24
  Мелконян М. Чтение на бумаге и на экране. 6 неочевидных отличий // Bookmate Journal. 2020. 6 ноября. URL: https://journal.bookmate.com/chtenie-na-bumage-i-na-ehkrane-6-neochevidnyh-otlichij.


[Закрыть]. Так что эта функция дает одни возможности и забирает другие. Итак, ридер – это своеобразный компромисс между традиционным форматом чтения и новыми технологиями.

Читать тексты в электронном виде можно и на других носителях: планшетах, смартфонах, компьютерах и ноутбуках. Последние два варианта выбирают реже. Они не предполагают той мобильности, которая в первую очередь прельщает в цифровом чтении, да и сосредоточиться на тексте, когда за пределами страницы вырастает целый лес значков и вкладок, непросто. Если же говорить о смартфонах и планшетах, то по своим положительным качествам они напоминают ридеры. Среди минусов же оказываются потеря концентрации внимания при чтении (вот тут как раз появляются те самые сто сообщений из родительского чата) и вред для зрения. Негативно на качество восприятия текста влияет процесс скроллинга, когда текст не делится на страницы, а идет сплошным потоком. Тракман, основываясь на ряде экспериментов, рекомендует при чтении с электронного носителя выбирать двухстраничный формат, который наиболее близок к виду обычной книги[25]25
  Там же.


[Закрыть]. Исследовательница отмечает, что это актуальнее для чтения учебной литературы, но я думаю, что такая компоновка предпочтительна и для вдумчивого чтения художественных текстов.

Лично я выбираю самый неправильный способ и читаю со смартфона в специальном книжном приложении. К сожалению, именно это для меня удобнее всего. Если я еду в метро, то в моем рюкзаке и так достаточно тетрадей на проверку, а несколько работ и интернет-зависимость делают телефон естественным продолжением руки. Утром я спускаюсь в метро, захожу в поезд, включаю классическую музыку, открываю в телефоне книгу… и начинаются мои законные тридцать минут чтения без обязательств. Мне нравится, что приложение показывает, сколько процентов от всего текста уже прочитано: это подстегивает. Правда, приходится психологически перестраиваться: какие-нибудь триста страниц живой книги в цифровой версии превращаются минимум в шестьсот. Благодаря системе закладок удобно готовиться к урокам. Но жизни в этих закладках, конечно, нет.

Из «Войны и мира» дома у родителей до сих пор торчат цветные стикеры, на которых я в десятом классе писала названия эпизодов. Когда я вижу эти тома с ярко-розовыми и ядрено-зелеными закладками, то вспоминаю школу, кабинет русского языка и литературы, свою учительницу, то, как выкручивалась на занятиях (полный текст осилить не успела и не захотела, спасалась заложенными эпизодами), и день, когда осталась после уроков, чтобы дописать десятистраничное сочинение о Наташе Ростовой. А все же книга с закладками в телефоне значительно удобнее. К слову о «Войне и мире»: в электронной версии все французские вставки оказываются не в сносках за пределами основного текста, а внутри него. Текст становится более линейным. Думается, это может уберечь многих школьников от преждевременного расставания с Толстым, ведь на фоне пугающего объема романа необходимость постоянно отвлекаться и переносить внимание с читаемого фрагмента вниз страницы зачастую становится последней каплей.

Если вы тоже по каким-то причинам выбираете формат чтения со смартфона или планшета, то хорошо бы объяснить ребенку, что вы так читаете, показать текст, вместе попробовать полистать страницы. Детям полезно видеть дома читающих взрослых, но при замене бумажных книг электронными носителями чтение становится невидимым.

Как учитель литературы я неизбежно встаю перед выбором: разрешать ученикам использовать на уроке электронные книги или требовать наличия традиционных. Поскольку учительница я жалостливая (видимо, потому что много читала и слишком сильно развила эмпатию), то, с одной стороны, переживаю за детские спины, а с другой – руководствуюсь простым принципом: чем бы дитя ни тешилось, лишь бы читало. Надо сказать, что дети с электронным текстом учителю даже выгодны. Когда просишь их найти какое-нибудь место в книжке, они благодаря технике с этой задачей справляются очень быстро.

Все перечисленные форматы чтения подразумевают контакт с оригинальным авторским текстом глаза в глаза. А ведь есть еще аудиокниги. Превращая читателя в слушателя, они почти буквально развязывают ему руки. Это в общественном транспорте можно выбирать между книгой и планшетом, а за рулем автомобиля? У современного жителя мегаполиса почти нет времени на себя. При удачном стечении обстоятельств маршрут «дом – работа – дом» можно разнообразить пробежкой или походом в спортзал. Выходит, либо человек выпадает из чтения вообще, либо заполняет свободные промежутки аудиокнигами. Меня в таком контакте с литературой смущает, что исчезает зрительное взаимодействие с текстом, а значит, сам механизм восприятия текста полностью меняется. Еще одно коренное отличие – появление посредника, в чьей интерпретации вы слушаете книгу. В случае с аудиокнигами мне уже сложно сохранять терпимость: ведь это уже не чтение в первоначальном значении и не прямой диалог с произведением. Я бы предпочла, чтобы школьники читали глазами, однако существует немало причин остановиться на аудиоформате. Если у ребенка плохое зрение, если он лучше воспринимает на слух, если у него дислексия, если что-то из школьной программы никак не дается, если загруженность кружками такая, что встретиться с художественной литературой получается только по пути с одного занятия на другое в машине родителей, то намного лучше аудиокнига, чем отказ от книг вообще. Будет правильно помочь школьнику с выбором чтеца: в открытом доступе есть многие программные произведения в исполнении разных актеров. Не факт, что вы совпадете с ребенком во вкусах, но тут имеет смысл следовать за ним.

Это все про школьников. А для детей, еще не умеющих или только начинающих читать, аудиосказка – святое дело. Я с теплотой вспоминаю, как в пять-шесть лет в предновогодние дни слушала перед сном пластинку «Волшебник Изумрудного города» и смотрела на зажженную елку. Только совсем заменять читающего вслух родителя аудиосказка не должна, потому что в младшем возрасте чтение становится еще одним способом контакта с близкими. Сказка на ночь – прежде всего акт коммуникации и уже затем акт познания. Это наш вклад в будущее, возможность сформировать в представлении ребенка позитивный образ книги.

Много читать меня приучила мама. Одно из самых ранних воспоминаний детства: я лежу на диване, рядом сидит моя мать и читает мне сказки Бажова. Вскоре я и сам научился читать и начал глотать книжку за книжкой.

Иван, 17 лет, Рязань

Но есть формат чтения, который кажется мне совсем неприемлемым. Это «краткие содержания». Как-то один ученик гордо сообщил мне, что читает «Обломова» в оригинале. Под «оригиналом» он имел в виду полный текст Гончарова. Если вы никогда не сталкивались с этим особенным жанром, обязательно восполните пробел. «Краткое содержание» напоминает анонс аргентинского сериала, только в стилистике автора произведения. Особенно хороши пересказы поэтических текстов. Не поленитесь и найдите в интернете разные варианты краткого содержания элегии «Море» – ни с чем не сравнимое удовольствие. В некоторых интерпретациях «краткое содержание» оказывается даже длиннее стихотворения Жуковского.

К сожалению, дети не всегда осознают, что это не чтение, и довольствуются таким поверхностным знакомством. Но самое удивительное, что даже «краткое содержание», как бы я к нему ни относилась, способно разжечь интерес к произведению и в конечном счете привести школьника к «оригиналу».

Разнообразием отличаются не только форматы чтения, но и литературные жанры. Впрочем, те жанры, о которых хочется сказать, учителя и родители редко признают литературными: это комиксы, графические романы, вебтуны (виртуальные комиксы для смартфонов, публикующиеся постепенно – как сериалы), фанфики. От традиционных эти жанры отличает синтетичность: словесное высказывание совмещается с изображением, новый текст – со старым. При этом современные комиксы затрагивают сложнейшие темы от буллинга до холокоста, один из самых популярных вебтунов посвящен мифологическому сюжету об Аиде и Персефоне, а фанфики нередко продолжают сюжеты классических произведений. Известны случаи, когда фанфики выходят за рамки массовой литературы. Хороший пример – рассказ Нила Геймана «Этюд в изумрудных тонах», написанный по мотивам повести о Шерлоке Холмсе и «Мифов Ктулху» Говарда Лавкрафта.

Задача взрослых, в частности учителя литературы, состоит не в том, чтобы отрицать одну форму художественного высказывания и превозносить другую, а в том, чтобы научить ребенка понимать и интерпретировать обе. Правда, есть одна сложность: в таком случае им самим придется осваивать принципиально новые жанры.