Текст книги "Ли Кахори: Космические хроники"

Ошибки

Декораторы превзошли себя – зал для приема демонстрировал богатство и власть их хозяина. Тончайшие ткани на окнах с Гетерии. Вместо стандартного освещения – ценные энергетические кристаллы с Зиррака, которые в виде подсветки мог использовать только такой богач, как Гектор. Дорогая посуда, лучшие музыканты. Не это ли мечта девушки? Шикарное платье, великолепный жених, статус?

Рори стояла около мраморной колонны, пытаясь сильно не злоупотреблять розовым шампанским. Она переступила с ноги на ногу, пытаясь их немного размять – все-таки каблук был высоковат. Девушка почти не перемещалась по залу, потому что все ее попытки подойти к брату или знакомым заканчивались сопровождением к следующей колонне под руку с Инпу. Даже просто желающие ее поздравить гости не могли подойти. Все это говорило просто об идеальных мыслительных способностях ее будущего мужа. Его личный телохранитель выполнял свою миссию идеально. Гектор же переходил от одной группы к другой, периодически кидая в ее сторону оценивающие взгляды.

– Инпу, ты не мог бы снять шлем?

– На мероприятиях такого уровня не положено, Примаэ, – и тактично поклонился перед ней своей собачьей мордой.

– Ясно…Могу я выйти на балкон? Или до конца вечера придется колонны подпирать? – она посмотрела прямо ему в глаза.

– Я провожу, Примаэ, – подавая свою накаченную руку.

– Ты очень добр, Инпу…Спасибо.

Лирой проводил взглядом удаляющуюся фигуру Рори и снова оглядел великолепный зал в поисках нового собеседника. Он старался выжать из этого вечера максимум информации о своем враге «номер один».

– Рад тебя видеть, Лирой! Я слышал, ты снова в строю.

Напротив него остановился красивый мужчина в темно-синем кимоно с изящным рисунком на ткани. Черные длинные волосы были собраны в высокий хвост, полностью открывая лицо.

– Кошими-сан, спасибо за вашу заботу.

Взгляд черных глаз остановился на ногах Лироя. Консул улыбнулся каким-то своим мыслям.

– Ты всегда пользуешься моим родным этикетом. Ты и твой отец. Я думаю, ты будешь отличным советником в будущем. Ты уже выбрал практику? – он постучал своим тэссэном по ладони.

– Пока нет. Честно признаюсь, еще не думал, – Лирой вежливо поклонился.

Он действительно забыл о практической части диплома. И в последнее время жил только от встречи до встречи с Рори, которые становились все реже.

Тэссэн раскрылся, сверкая металлическими ребрами боевого веера, и снова сложился в изящную рукоять под тонкими пальцами хозяина. Лирой только и успел уловить изображение фамильного мона.

– Спешка здесь ни к чему. Продумай все тщательно. Моя практика изменила очень многое в моей жизни, – тэссэн снова раскрылся, чтобы остановить на себе взгляд Тамуры. И почему-то Лирой понял, что консул не любит вспоминать то время. Но в ту же секунду воздух рассек свист. Тамура молниеносным движением хлестнул полуоткрытым веером по руке, ухватившей его за запястье. Тонкий металл разрезал кожу, не хуже ножа, оставляя глубокую царапину. Но рука даже не разжалась.

– Не надо портить свой тэссэн моей кровью, Кошими-сама, – пальцы Джинная Готье медленно отпустили запястье. Кровь капала на дорогой паркет.

– Вы уже закончили, Лирой? – вот так прямо, без завуалированных намеков, Готье дал понять, кто здесь лишний.

– Да. Спасибо за ваш совет, Кошими-сан. Я обязательно подумаю.

Легкий поклон и мужчины остались вдвоем.

– Какие отношения вас связывают, Тамура?

– Не смей звать меня по имени, Джиннай.

Готье обмотал платком рану и поднял на него глаза.

– Почему? Ты же произносишь мое с такой легкостью.

Тамура раскрыл тэссэн, закрывая часть лица. Но Джиннай отогнул его в свою сторону, разрезая пальцы об острые края.

– Когда ты простишь мою ошибку, itoshii?

Тамура резким движением сложил веер, а затем отточенным движением раскрыл его у горла Готье.

– Никогда, Джиннай. Твоя ошибка убила слишком многое.

Джиннай Готье смотрел в эти глаза и видел только тьму. Он так устал за тринадцать лет бороться с ней, что уже не видел никакого смысла что-то продолжать. И почувствовав прикосновение холодного металла к своей шее, наконец-то нашел решение. Один выпад вперед и кровь брызнула на это прекрасное лицо. Но как бы не хотел господин Готье умереть в тот вечер, Тамура Кошими не дал этому произойти, успев сменить траекторию удара своего тэссэна. Какая же помолвка без скандала?

Лирой не успел дойти до Блэйлока, как тот рванул к нему, схватив за предплечье.

– Поворачивай назад! – и не дожидаясь реакции, сам развернул Ли в сторону пары, которую тот покинул минуту назад.

То, что Лирой увидел, его поразило. Все кимоно Кошими-сана было в пятнах крови. Впитываясь в шелковую ткань, она окрашивала вышитые синие хризантемы в черный, как символ беды. Тамура зажимал горло Джинная Готье. Тот даже в преддверии смерти оставался самим собой – хищная улыбка и полузакрытые тигриные глаза – его явно не волновала собственная смерть. Но не успели они подойти к ним, как с противоположной стороны материализовался Гектор. Он присел на карточки, что-то быстро спросив по-японски и, достав ампулу-инъектор, точно впрыснул желтую жидкость прямо в раненое горло. Зрачки Джинная резко расширились и веки медленно опустились.

– Принудительный анабиоз?

– Да, Кошими-сан. Чтобы успеть доставить вас к Бергману.

Гектор легко поднялся на ноги и кивнул Диосу, который уже стоял около Лироя и Блэя. Толпа плотно окружала их. Никто не мог поверить, что кто-то смог ранить Кровавого Барона.

Диос подошел к телу Готье и помог переложить его на реанимационную платформу, которая моментально сомкнулась над ним прозрачной капсулой. Не говоря ни слова, он со своей охраной под личным контролем направил капсулу к запасному выходу.

– Дорогие гости! Нет никаких причин для паники! Это всего лишь случайность! Господин Готье неудачно зацепился за боевой веер консула.

Кто-то в толпе гоготнул. Блэю показалось, что это был Нитус Цай, старый завистливый хрыч. Но слова Гектора возымели успокаивающее действие и вскоре около Кошими-сана остались только пятеро: Гектор, Лирой, Блэй и их отцы. Все пытались подобрать слова, нервничали, но только Тор не собирался ничего говорить. Наоборот он ждал слов от консула. Тамура чувствовал его взгляд и понимал, что совершил огромную ошибку, придя сегодня сюда. Быть должником Гектора – это вряд ли приятная обязанность.

– Я вам очень благодарен, Гектор-кун.

Даже тогда, когда он вел в бой свой взвод, его руки так не дрожали. Он старался не думать о том, что его трясло от волнения за Джинная.

– Жизнь господина Готье важнее всего, – Гектор поклонился ровно настолько, чтобы показать уважение и равное положение. И добавил:

– Но буду рад в знак вашей благодарности прийти к вам на ужин, Кошими-сан.

Тамура в ответ поклонился ровно настолько же, и последовал к выходу. За ним поспешил и Уильям Кахори.

– Артоинская дипломатия в действии, Гектор?

– Не завидуй, Лирой. А то скоро твоя жизнь превратится в одну сплошную ревность моим успехам.

Лирой сложил руки на груди и чуть выступил вперед, как бы прикрывая Блэя.

– Самонадеянность тебя погубит.

– Не раньше, чем тебя твоя наивность.

Когда Гектор ушел, Блэй тихо продолжил:

– А Машина хорош. Так всех на поводок посадить. Что-то я сомневаюсь, что Консорциум удержит Артои в узде.

– Блэй, прекрати симпатизировать Гектору.

– Я? Да ладно, он действительно великолепен. Признай это, Ли!

Ли посмотрел на улыбающегося друга и хмыкнул.

– Лучше бы о Готье подумал. Надеюсь там ничего серьезного.

– Ты, что дурак! Конечно, серьезно! Ему вообще-то по горлу полоснули, но Бергман – бог в микрохирургии. Этот старый интриган оклемается.

Пес

Рори смотрела на Ли и думала о том, что скоро только такие взгляды тайком останутся единственно доступными для них. Она знала, что колонию Артои не увидит до следующего лета, но ведь восемнадцать лет ей исполнится в марте, а Гектор может в итоге изменить свое решение. И что тогда? Она сжала тонкую ткань платья и опустила взгляд. Почему она так уверена, что они выберутся из этой ситуации целыми, а главное невредимыми? И только сегодня, увидев кровь Готье, реальность накрыла ее. Она – невеста наследника Артои, его генетический алмаз, который он не собирается терять. Что может Лирой? Точнее, как далеко она может позволить ему зайти? Не станет ли ее спасение тюрьмой для Лироя?

Рори и не заметила, как с этими мыслями дошла до своей комнаты. Теперь ей предстояло жить в резиденции Артои. Но когда за ней закрылась дверь, она вдруг поняла, что не одна.

– Мериэм?

Эм налила себе сока из хрустального графина, стоящего на столике в небольшой гостиной перед спальней. Она сняла толстый серебряный браслет и, проведя большим пальцем по всей длине, открыла его. На гладкой поверхности забегали голубоватые разряды, разрезая поверхность на маленькие квадраты. Она бросила его под ноги Рори и, чтобы та не отшатнулась, шагнула и схватила ее за руки, удерживая перед собой. Голубое равномерное сияние вырвалось из металла и они оказались в куполе.

– Ты ведь не хочешь, чтобы Гектор знал о чем мы будем говорить? Ведь так, Розари?

– Я не понимаю…

– Ты думаешь, что я должна тебя ненавидеть?

Мериэм отпустила руки Розари, а свои сложила на груди. Она смотрела на нее с насмешкой, но почему-то Рори чувствовала, что эти глаза смеются совсем не над ней.

– Что ж…Это было бы вполне естественно, если бы я действительно любила Лироя. Но…

– Но?

Эм улыбнулась такому интересу.

– Достаточно «но». Я лишь хочу сказать, что твой жених весьма жесток. Впрочем, как и всегда. Приставил к тебе помощницу, бывшую девушку твоего любимого человека – Гектор любит многоходовые стратегии. Но здесь он ошибся. Хотя, возможно, у него и другая цель.

Рори расстегнула жемчужное ожерелье и с облегчением сняла его.

– Даже не сомневаюсь. Причины его поступков никогда не лежат на поверхности.

– Хм, ты начинаешь его понимать.

Рори потерла шею и засмеялась.

– От этого очень многое зависит.

– А ты мне нравишься. Скажу честно, я не понимала, что в тебе нашел Лирой. Но думаю, мы найдем общий язык. Я дам один совет – никогда не позволяй Гектору увидеть, что ты чувствуешь. Для него это, как эндорфин – заставить человека играть только по его правилам, забирая мечты. Он не способен понять многие обычные эмоции.

Мериэм опустилась на корточки и уже собралась деактивировать звуковой глушитель, как Рори сжала ее плечо.

– Твою мечту он тоже забрал?

Эм напряглась. Надо же, а эта девчонка попала в цель с первого удара. Но от этого не стало больней, а только легче. Как будто камни, которые она носила столько лет на своей спине, наконец-то рассыпались, превращаясь в песок. Это было удивительное чувство – иметь возможность ответить на этот вопрос. Может они смогут даже подружиться? И это напугало Мериэм. Она подняла голову и быстро ответила:

– Он забрал много большее, чем мечту. Но впредь не спрашивай меня об этом. Тебе будет лучше не пытаться со мной сдружиться, Розари.

И выключив браслет, резко встала, тем самым прекратив их разговор.

– Спокойной ночи, Примаэ.

Дверь плавно закрылась, показав на секунду черный схенти Инпу.

* * *

Спустя три дня по внутренней сети Консорциума было отправлено сообщение, что господин Джиннай Готье находится в удовлетворительном состоянии и прибыл к себе домой, поэтому все срочные вопросы можно перенаправлять на его домашний визор. Но были и те, кто хотел увидеть его лично.

– Господин Готье, я повторяю, что приехал проведать вас только по инициативе моего отца. – Блэйлок отодвинул кружку с черным чаем, изрядно сдобренную коньяком. – Я не буду пить за ваше здоровье третью порцию.

– Фью! Какой же ты весь правильный, Блэй. И прекрати «господинничать», я с тобой еще в «Звездные Войны» играл, мелочь. Просто Джиннай. Когда же ты запомнишь.

– А когда вы поймете, что я не могу «тыкать» главному Квестору Консорциума? Как вы себе это представляете? Я даже к отцу обращаюсь на Вы вне дома.

– Ну, так это вне дома. А здесь дом – мое личное пространство. Будь другом, зови меня по имени.

– Хорошо…Джиннай. Но только на «Вы».

Готье удовлетворенно улыбнулся и закусил зубами сигарету. Опаляя кончик газовым огнем, раскурил и блаженно затянулся. По комнате разнесся сладковатый аромат. Блэй, забывшись, глотнул чаю и сразу поперхнулся от количества алкогольного градуса. Но больше всего его поразило другое.

– Вы курите травку?

– Не травку, а специальный сорт сигарет с аноисом.

– В чем разница? Он же входит в список наркотических средств.

– Разница в количестве аноиса. Тут совсем чуть-чуть. Только для того, чтобы поднять мне настроение. – Он машинально провел по регенерирующему пластырю на шее. – Знаешь ли, космос забери, это больно – проснуться после того, как тебе сшивали сосуды.

Блэй прикрыл глаза. Он жуть как не хотел переходить на эту тему. Ведь сейчас последует вопрос…

– Кошими-сан интересовался моим здоровьем?

И что ответить? Сказать правду, то есть, что он даже не спросил. Или же сказать, что тот уехал следом за Готье и был в больнице. Блэйлок не знал, что творится в голове консула.

– Да как вам сказать? Ни да, ни нет…Я не знаю, Джиннай, какой ответ поднимет вам настроение.

– Ты такой милый, Блэй, – очередная затяжка и белый сладковатый дым вышел из его ноздрей, превращая в настоящего дракона, – заботишься о моем настроении.

– Вы, что? Флиртуете со мной!

Джиннай расхохотался, затушив сигарету в дорогую агатовую пепельницу.

– Упаси меня, Вселенная, рассматривать тебя в роли объекта для романтических игр. Мне еще дороги мои яйца, мелочь. Хотя… – Готье привстал и нагнулся к самому лицу Блэя, пристально его изучая, – на приеме мне показалось, что Гектор тер Артои слишком часто провожает тебя взглядом.

Блэй онемел. И почему он раньше не подумал об этом? А если кто-то также видел, что он провожает взглядом Гектора, как заметил это Готье. На том приеме они действительно переглядывались, пытаясь себя не выдать, а получается, что выдали с потрохами. И самое ужасное в этом то, что Блэй и сам не мог объяснить себе, почему взгляд так и возвращался к высокой, прямой спине и белоснежным волосам.

– Ммм, как интересно ты реагируешь… – Джиннай наклонил голову на бок. – Пытаешься сделать вид, что не понимаешь. Но, Блэй, я знаю этот запуганный взгляд. Так смотрят звери, загнанные в угол.

Он вернулся в свое прежнее положение и с досадой продолжил:

– Жаль, что ты воспринимаешь меня этим углом, а не другом. Не бойся, никто кроме меня и не обратил внимания, мелочь. Такие вещи я замечаю, благодаря тринадцатилетней практике с Кошими-саном, – и криво улыбнулся.

Блэй хотел ответить, но вдруг в его руку уткнулся мокрый нос. От неожиданности он отпрянул.

– Ох, не бойся. Это Барон, – Готье протянул руку, подзывая своего питомца.

Огромная черная псина сразу подскочила к хозяйской руке, виляя хвостом. И Блэй увидел, как искренне осветилось лицо Джинная Готье от улыбки. Он стал таким молодым в один миг.

– Нагулялся, мальчик? А теперь поздоровайся с моим гостем.

Собака повернула массивную голову и гавкнула. Блэйлок сначала даже не понял, когда увидел, а через секунду до него дошло – у Барона не было глаза. Точнее половина левой части морды была как будто обожжена. А когда он опустил глаза, то понял, что это не единственное увечье. У собаки была повреждена передняя лапа, которая выглядела, как скрюченная сухая ветка.

– Вижу ты в шоке. Скажи спасибо подросткам с Мекки. Они тренировали на этом псе свое хладнокровие, чтобы стать настоящими ассасинами. Я забрал его полгода назад и сам выхаживал, потому что все ветеринары говорили, как один, что гуманнее усыпить. Конечно, это гуманнее в обществе, где красота является мерой статуса.

Блэй был потрясен такой человеческой бессердечностью.

– Зачем? Откуда такая жестокость?

Джиннай погладил Барона по голове, отчего пес уткнулся мордой в его ногу.

– А где реальная жестокость? На Мекке, где для выживания своих родных дети должны быть сильнее своих отцов? Или на Земле, где из-за твоего уродства тебе даже не дадут шанса?

От этого вопроса Блэй совсем растерялся. Он никогда не думал об этой стороне жизни и хотя Лирой, по сути, стал неполноценным, но для него ничего не изменилось. А для других?

Барон лизнул руку Готье и вскинул уши, прислушиваясь к шумам снаружи. Джиннай повернулся к огромному окну, выходящему во двор с подъездной дорогой.

– Похоже, у нас новые гости.

Блэй, как заторможенный процессор, повернулся в ту же сторону и увидел темный кар с консульскими номерами. Из машины вышел Тамура Кошими. Сопровождающий его дройд-охранник остался за рулем. Сегодня консул был в темно-синем костюме, который шел ему не меньше кимоно и, накинутом на плечи бежевом тренче. А вот волосы были распущены. Блэй как-то сразу почувствовал, что тот приехал по личной причине и понял, что сейчас он третий лишний.

– Ну, я выполнил свою миссию, так что поеду в тренировочный класс.

Джиннай уже давно встал со стула. Он явно нервничал. Барон, ощущая это, крутился около ног хозяина.

– Спасибо, что навестил. Отцу привет. И пойдем, я провожу тебя.

Готье накинул Блэйзер на плечи и открыл входную дверь, не дожидаясь сигнала звонка. Тамура так и застыл с поднятой рукой. Блэю хотелось провалиться на месте. Он не имел желания увидеть смущенного консула и нервного квестора. Но сегодня он был единственным свидетелем. Барон радостно ткнулся в ноги Тамуре, отчего стало понятно, что мужчина здесь не чужой. Здесь его ждут, несмотря ни на что. Интересно, а кто-нибудь когда-нибудь будет также ждать его годами, несмотря ни на что?

Он молча кивнул и пошел быстрым шагом к своему старенькому ретрокорвету. В этом доме сейчас должны остаться только двое.

* * *

Мэриэм стояла в кабинете Гектора, только вот за его столом сидел совсем другой человек. Мужчина, который на приеме даже не посмотрел в ее сторону ни разу. А теперь, оказывается, у нее появилась обязанность предоставлять ежедневный отчет о себе и Розари, и событиях за прошлый день.

– Это все? – он не поднимал глаз на нее, делая пометки в своем сенсоре.

– Все. Я могу идти? – Эм старалась изо всех держать себя в руках. Он не заслужил даже толики ненависти от нее. Никакой эмоции – только равнодушие.

– Нет. – Диос отложил планшет и встал. Он явно собирался подойти к ней. Эм непроизвольно напряглась, но он остановился прямо напротив нее.

– Последний вопрос… У меня есть шанс?

Шанс? Да как можно вообще даже пытаться думать об этом? Но эти эмоции бушевали в голове, а на лице не дрогнул ни один мускул.

– Нет. Плодотворного дня, господин тер Артои.

И Мериэм развернулась, чтобы уйти. Но она совершенно не учла, что Диос не собирается прятать свои эмоции. Он обвил ее руками, крепко прижав к себе, благодаря чему девушка оказалась в плену его сильного тела. Воспоминания обрушились на нее, как будто и не было этих лет.

– Эм…Прошу, хотя бы выслушай меня. Я приму любое твое решение.

Диос уткнулся лицом в ее затылок, вдыхая такой любимый аромат.

– Нет! Я нагло вру. Я не приму отказ. Я сделаю все, чтобы ты снова сказала мне, что любишь…

И Мериэм накрыло волной гнева. Сильно оттолкнув Диоса, она вырвалась из его рук и молча ушла. Даже отвечать не хотелось. Ничего не хотелось. Только лечь и заснуть навеки, чтобы не видеть эту надежду в его глазах. Это желание…Как же тяжело сопротивляться этому темному раю, который обещают эти глаза.

Тамура допивал вторую чашку своего любимого зеленого чая. Барон так и сидел у его ног, положив свою голову ему на колени. Впрочем, как и его хозяин, который примостился рядом, вытянув свои ноги на ковре и облокотившись на диван рядом со своим гостем. Готье же смаковал крепко заваренный кофе.

– Ну что ж, все официальные темы обсудили. Может уже перейдешь к сути твоего приезда, itoshii? – чашка звякнула о стеклянную столешницу.

– Я не спал всю ночь…

Тамура замолчал, слова давались слишком тяжело. Столько лет в молчании. Сейчас он ощущал, как все становится каким-то неважным. Вся эта месть, обида – все выглядело мелко.

– Я так испугался…Я ведь никогда всерьез не думал, что могу тебя потерять.

Джиннай от такой откровенности аж развернулся к Тамуре всем корпусом. Но, видимо, это было ошибкой потому, как он сразу почувствовал, что тот закрылся, пытаясь спрятаться за своей хладнокровностью. Как же она ему надоела за эти годы! Он схватил его за предплечья и тряхнул.

– Не смей сейчас закрываться от меня! Слышишь! Не смей… – и с силой притянул к себе, зарываясь в его распущенные волосы. – Тамура… – то ли прошептал, то ли простонал Джиннай. Кошими прикрыл глаза – так сильно резанула его сердце эта немая просьба, прозвучавшая в его имени, ведь самые важные слова он не произнес. Но Тамура их прекрасно слышал, как слышал их первые пять лет вслух. Пора было ответить на них. Он бережно погладил его по волосам и прошептал на ухо:

– Я не хочу потерять тебя, Джиннай.

Готье слегка отстранился, чтобы заглянуть Тамуре в глаза. Он чувствовал его дыхание на своей щеке. Сколько ночей он мечтал об этом?! Вместо ответа он потянулся к нему, к его губам, но Тамура отстранился.

– Подожди Джиннай! Я еще не готов…к этому этапу.

Чтобы сдержать себя, Готье разжал объятия и, тяжело выдохнув, прикрыл глаза.

– Я буду ждать столько, сколько потребуется.

– Другого ответа я от тебя и не ждал, мой сёгун, – и ласково провел костяшками пальцев по щеке. – Но учти – это не значит, что я простил тебя. Я лишь даю тебе шанс. И, возможно, ты сможешь все исправить.

Когда машина Кошими отъехала от дома Готье, Барон с веселым гавканьем побежал следом. Но Джиннаю казалось, что на самом деле, это он бежит. Бежит за своей мечтой, которая представлялась ему несбыточной до сегодняшнего дня.

Лирой продолжал играть в молчанку с консулом Идалье. Сегодня с утра, вместо того, чтобы посвятить себя лекции по классической литературе, а точнее, мирно вздремнуть в ее первой части, и подчистить конспекты по политологии во второй, Ли вызвали к консулу. И самое главное – тайно. После инцидента с Готье Идалье задержался в Нью-Йорке.

– Лирой, я понимаю. Ты имеешь право сохранять нейтралитет и не отвечать на мои вопросы, как гражданин свободной Республики. Но ведь это же лично касается тебя. Ответь, пожалуйста, как долго этот молодой человек собирает для тебя информацию по Гектору тер Артои?

Лирой скрипнул зубами, но поблагодарил Идалье за хорошую проницательность – он не называл имен и не вмешивал лишних. Байтман и так шел на риск. Он, конечно, высококлассный специалист, но такая реклама ему точно не нужна.

– Я также хотел бы узнать, как долго вы за мной следите? Это нарушает мои права о неприкосновенности личного пространства.

Идалье хмыкнул, постучал пальцами по полированному пластику компьютерного стола и активировал папку с файлами на нем. Окно программы-просмотрщика развернулось, и Лирой увидел свои фотографии, точнее снимки двух тайных встреч с Айшей Байтманом.

– Мои люди следили за тобой с того дня, как я получил информацию весьма интересного содержания, а точнее о том, что Гектор собирается жениться…на Розари Май. А Маи всегда были близкими друзьями Кахори.

Радовало только одно – Идалье не в курсе истинного положения вещей. Если он пронюхает о том, что двух детей этих семей связывает не только дружба, он будет работать более жестко.

– Лирой, как и тебе, мне не нравится та агрессивность в политическом курсе, которую проявляет Гектор. Сдерживать его становится тяжело. Поэтому я прошу тебя помочь мне и предоставить собранную информацию. В конце концов, ты сын Земли.

– Прошу вас, господин Консул, не давите на мою гражданскую позицию. Как вы правильно заметили, я делал это из личных интересов. А вот ваших мотивов я не знаю.

Идалье потряс головой и улыбнулся, деактивировав окно программы. Стол снова стал прозрачным.

– Сын дипломата, и этим все сказано. Ну что ж, ты прав, мне тоже надо показать свои цели и задачи. Цель – не дать Гектору увеличить свое влияние в Колониях. Задача – добиться ограничения для Артои в генетических изысканиях, а также в приобретении определенных групп товаров…Как, например, в робототехнике и машиностроении…Твой ответ, Ли Кахори?

Лирой изучал свои сложенные пальцы и думал, что так или иначе Идалье получит эту информацию, раз его ищейки напали на след. С другой стороны он же может отдать ее не безвозмездно. Конечно, договор будет только устный, и если что-то пойдет не так, сначала полетят головы по меньшинству – например, его. Но возможность вытащить Рори из лап Гектора была для Ли важнее всего.

– При одном условии…

– Внимательно слушаю…

Гектор смотрел на раскинувшийся океан и материк, испещренный дорогами в большое панорамное окно Небесного города – огромного научно-исследовательского центра. Практически все земные лаборатории были перемещены на эти плывущие острова, как для безопасности, так и для удобства. Гектору же тайно принадлежало несколько научных кабинетов во всех трех Небесных городах Земли, и еще несколько лабораторий на Луне. Сзади него, в ожидании застыла голограмма Диоса.

– Значит, они служили вместе во время восстания на Мекке?

– Кошими был главнокомандующим военной Армады, в которую входил Готье. По какой-то причине эта информация закрыта для внешнего доступа и в их информационных досье изменены коды военных подразделений.

Гектор резко развернулся и сложил руки на груди.

– Так найди эту причину, Ди! Я хочу знать все о Джиннае Готье и Тамуре Кошими.

– Что случилось, Тор? Откуда такая срочность?

– Идалье стал слишком любезен со мной. А это значит, что он начал что-то вынюхивать. Мне нужны гаранты.

Диос понимающе кивнул головой.

– Ваша просьба исполнима, Доминион.

Гектор прищурил глаза и направился к выходу из своего кабинета, проходя прямо сквозь голограмму.