Текст книги "Алиса и скрытый дар. Тайная сила воды"

– До свиданья, Раэн.

– До завтра, Алиса. – глухо ответил он.

Раэн

Когда Фалькор пришел домой, была уже почти ночь. Чтение Алисиных записей очень увлекло, и он несколько часов разбирался в её отчёте, мысленно сопоставляя с тем, что он прочёл в кабинете Альберта. Сейчас он думал, почему же раньше никто не догадался замораживать кровь жертв и исследовать изображения кристаллов в ней как в жидкости? Проводили диагностику на яды и проклятия, сканировали внутренние органы на поражения заболеваниями или на прямое негативное магическое воздействие, но до такого способа не додумались.

Хотя ведь действительно давно известно о способностях воды хранить информацию об эмоциональном фоне. А кровь в этом плане просто кладезь, ведь она хранит воспоминания за весь период жизни человека. Это просто невероятно! Раскрытие преступлений теперь выйдет на новый уровень.

Занимаясь привычными домашними делами, он думал о том, что очень хотелось бы спросить Алису, как ей пришло это в голову. Почему-то Раэну казалось что она что-то не договаривает насчёт своей разработки. Раэн помнил, что в их первую встречу, когда Алиса рассказывала ему о своих подозрений по поводу Армона Эйдера, она сказала что-то вроде «я знаю, вода не обманет». Раэн не стал тогда уточнять что означает эта фраза, хотя она показалась ему странной. Но он списал тогда все на горе девочки, только что потерявшей отца.

Фалькор вспоминал сейчас как приехал в тот день с командой в дом на Троуверской улице, которая находилась в восточной части столицы и была в ведении Бромского районного Бюро Расследований, где и служил тогда Раэн.

Бромский район города полюбился обеспеченным людям и магам с потенциалом ниже среднего, потому что он находился близко к Ниаланским озёрам, но при этом там не было запредельных цен. Таким образом, жители этого района во-первых, чувствовали себя частью элиты Брасамского района, а во-вторых, могли часто приезжать на отдых в приозёрные парки.

Троуверская улица состояла из добротных отдельно стоящих двухэтажных домов с ухоженными лужайками и оригинальными оградами, выполненными руками гномьих мастеров. Здесь жили успешные бизнесмены со своими семьями, хорошие целители и ведущие специалисты крупных компаний Вравэйла.

Когда Раэн и его команда прибыли на место происшествия, им открыла немолодая и некрасивая, как все носители орчьей крови, горничная, и провела их в гостиную. Там на диване сидела привлекательная женщина средних лет в вечернем наряде, сложив перед собой руки. Она застывшим взглядом безучастно смотрела в пространство перед собой. С левой стороны возле неё присела молоденькая девушка в небесно-голубом летнем платье, одной рукой периодически заправляла за ухо нервным жестом свои непослушные светлые кудряшки до плеч, а второй держала женщину за руку и говорила ей,

– Мама, мама очнись. Сейчас приедут из Бюро Расследований.

Женщина не реагировала. В кресле по соседству сидел мужчина в серых брюках и светлой рубашке, на которой виднелись бурые пятна. Его тёмные с проседью волосы были всколочены, и он молча раскачивался туда-сюда, сгорбившись и спрятав лицо в ладони. Его руки, кажется, тоже были в крови – то тут, то там виднелись бурые разводы, очень похожие на запёкшуюся кровь. Когда Раэн с командой вошли в комнату, на них обратила внимание только девушка.

Невозможные глаза цвета Аларского моря, подсвеченного солнечными лучами, посмотрели прямо на Раэна. Из них безостановочно текли слезы, но девушка как будто не замечала этого. Она отпустила руку женщины, поднялась с дивана и сказала прерывающимся голосом,

– Здравствуйте, я Алиса Ламард. У меня папу убили.

У Раэна почему-то пересохло в горле и он хрипловато ответил ей,

– Раэн. Раэн Фалькор, следователь-криминалист Бромского районного БР. А это моя команда.

Горничная обошла их и сказала,

– Я проведу вас в кабинет, где все произошло. Алиса, оставайся с мамой. – Она успокаивающе погладила девушку по плечу и усадила её обратно на диван. Потом повернулась к Раэну и добавила, – Месье Фалькор, оставьте кого-нибудь приглядывать за месье Ведом, – она многозначительно указала взглядом на мужчину в кресле.

Вырываясь из плена невозможных глаз, Раэн посмотрел на горничную, на раскачивающегося мужчину, понятливо кивнул и отдал одному из подчинённых распоряжение. Потом направился вслед за служанкой, но задержался возле Алисы, все так же смотрящей на него широко распахнутыми доверчивыми глазами, и протянул ей свой носовой платок. Она взяла платок и проводила Раэна взглядом, когда он наконец пошёл выяснять что произошло.

Кабинет был небольшой. На тёмно-коричневом кожаном диване, втиснутом между книжными полками, полулежал светловолосый поджарый мужчина лет сорока. Его голубая рубашка была вся в кровавых разводах, особенно интенсивных в районе груди. На полу рядом с убитым валялся кинжал с костяной ручкой, тоже с бурыми пятнами на лезвии.

Первым делом Фалькор просканировал мужчину и убедился, что он мёртв. Причиной смерти стало ранение, нанесённое точно в сердце. Надев перчатки, магистр поднял нож, рассмотрел его и убрал в специальный пакет. После этого он оглянулся на свою команду и кивнул им, призывая приступить к работе.

Что же, на первый взгляд, картина очевидна. Мужчина, раскачивающийся в кресле в гостиной, зарезал отца той несчастной девочки с необыкновенными глазами. Пятна на его одежде и руках указывают именно на это. Однако, странно то, что девочка и её мать сидят в одной комнате с предполагаемым убийцей, не кидаясь при этом на него с криками «убийца!», да и девочка сказала «папу убили». Не указала на мужчину с фразой «он убил папу», а просто констатировала факт. Значит, картина не такая уж и очевидная. «Будем выяснять», – решил он тогда и принялся за дело.

Сейчас же Раэн снова думал о том, почему он не разобрался во всём до конца. Ведь мог довести дело до ума, вернувшись с командировки, в частном порядке, так сказать, не ставя в известность высокое начальство. Но нет, решил не усложнять себе жизнь и не рисковать здоровьем сестры.

      Он очень сильно подвёл Алису, и неудивительно, что она на него злится. Поразило то, что она улыбнулась ему и при прощании назвала просто по имени. Он вдруг понял, что несмотря на то, что им приходилось видеться много раз по время того расследования, Фалькор раньше не видел Алисиной улыбки. А она завораживала: в невозможных глазах как будто зажигались маленькие золотистые искорки. Раэн вдруг поймал себя на мысли, что снова хотел бы стать причиной возникновения этих искорок.

Алиса

Открыв дверь в свою квартиру, я зашла, поставила чемоданчик и присела на пуфик рядом со шкафчиком для обуви. Ноги гудели. Всё-таки сегодня был очень насыщенный день. Я с усилием стянула с уставших ног туфельки винного цвета и пошевелила пальцами ног, разминая затёкшие мышцы и разгоняя кровь. В этот момент раздался нетерпеливый стук в дверь. Я с усилием поднялась, заглянула в увеличительное око в двери, догадываясь кого я там увижу, и распахнула дверь.

– Алиска, ну наконец-то ты вернулась! Я тебя жду-жду, уже третий раз прихожу! Как первый день на работе? – нетерпеливо проговорила с порога моя соседка и, по совместительству, лучшая подруга Лили.

Мы познакомились три года назад, когда я рыдала на скамейке в парке напротив МагКрима.

Мой парень, Филипп, с которым я начала встречаться на первом курсе, летом уехал к Аларскому морю с компанией друзей. Я не могла поехать с ним, потому как у меня заболела мама, а я никак не могла её оставить. Дед предлагал приехать присмотреть за ней, чтобы я могла поехать на запланированный отдых, но я не захотела лишний раз его беспокоить, когда и сама могла прекрасно справиться. К тому же я решила, что это даст мне дополнительное время, которое я смогу потратить на учёбу, ведь уже тогда я начала искать способ прикрыть свой дар магической наукой. Это бы позволило мне пользоваться моими способностями более открыто, Поэтому я решила, если на море я бывала довольно часто, то на мою идею на протяжении учебного семестра времени было немного. Так что не было ничего страшного в том, что я отменю поездку.

Филипп тогда всерьёз обиделся на меня за то, что я решила не принимать помощь деда и остаться в столице, и уехал без меня. Я думала, что он там отдохнёт, отвлечется, вернётся расслабленный и загорелый, и мы помиримся. Но он решил иначе, и вернулся из поездки с невестой, капризной и взбалмошной дочкой ректора МагКрима. Я еще во время учебы замечала, что она периодически кидала на Филиппа заинтересованные взгляды, поэтому для нее был подходящий момент на отдыхе и она решила воспользоваться моим отсутствием.

Проскользнувшая было мысль устроить скандал или хотя бы просто потребовать у него объяснений показалась мне неприемлемой, не хотелось унижаться. Но каждый раз, когда я видела их вместе, мне становилось больно и обидно. Ведь он мог хотя бы написать мне о своём решении разорвать наши отношения! Вместо этого, он намеренно меня оскорбил, появившись в университете с другой и сделав вид, что я для него теперь пустое место.

Как-то я вышла в сад возле библиотеки, чтобы подышать воздухом и увидела их двоих, обнимающихся и целующихся в беседке, мне стало совсем тошно, и я пошла прочь. Правда далеко не ушла, так как оказалась в парке напротив, опустилась на скамейку и расплакалась. На соседней скамейке сидела какая-то парочка, краем уха я слышала игривые мужские нотки и женское хихиканье, но я не обращала на них внимания. Тем временем парочка встала, и они направились вдоль по дорожке, как раз мимо моей скамейки. Оказавшись напротив меня, девушка притормозила.

– О-о-о, знакомая картина, – выпустив локоть своего кавалера, она оглядела меня и сказала ему, – милый, давай завтра встретимся. У меня тут дело.

Я недоуменно посмотрела на них, оценила «фигуристость» привлекательной брюнетки в алом шёлковом платье, а она весело мне подмигнула и сказала своему спутнику,

– Видишь, у меня здесь подруга рыдает, так что надо оказать скорую женскую помощь.

– Но Лилиан, у нас столик в ресторации заказан, ты же так хотела попасть в Белую Орхидею, – возмущённо возразил кавалер. Он был высокий, симпатичный и со вкусом одетый.

– Милый, ну как хотела, так и перехотела! Давай, иди уже. Я свяжусь с тобой. С меня поцелуй как ты любишь… – с соблазнительными нотками в голосе ответила ему девушка. Он покачал головой с досадой, развернулся и пошагал на выход из парка. Лилиан опустилась на скамейку рядом со мной и спросила,

– И чего рыдаем? Парень бросил?

Я всхлипнула, шмыгнула носом и сбивчиво рассказала ей все. Она внимательно меня выслушала, не перебивая, а потом заявила,

– Тут не реветь, тут мстить надо. Сразу легче станет. Я Лилиан, для друзей можно Лили.

– Алиса. А чего мстить? Отчасти, я сама виновата, отправила его одного, – снова начала всхлипывать я.

– Ну конечно, сама виновата, что твой кавалер не выдержал месяца, и полез под юбку к другой. А скажи-ка мне Алиса, он, наверное, приехал из маленького городка демоны знают откуда?

– Ну да, – удивлённо ответила я. Филипп действительно был из небольшого городка почти в сутках пути от Вравэйла. И очень гордился тем, что поступил в МагКрим. Он хотел стать известным адвокатом и хорошо зарабатывать. Правда, уделял учёбе маловато времени, все больше тусуясь со «сливками» нашего студенческого общества.

– Классика жанра, – покачала головой Лилиан и добавила – радуйся, что нашёл другую дурочку!

Посмотрев на неё с возмущением, я обиженно засопела.

– Не сопи, как хомяк. Я не хотела тебя обидеть. На самом деле, я пару раз видела тебя с твоим родственником сатира в Чайном Цветке. Ты наверное была такая влюблённая, что ничего и никого вокруг не замечала, – поддела она меня.

Фыркнув на «родственника сатира» я стала рассматривать Лилиан. Она обладала очень выделяющейся внешностью: ниже меня ростом, но с довольно большой высокой грудью, тонкой талией и округлыми бёдрами. Думаю, ей многие мужчины не давали прохода. Гладкий шёлк длинных чёрных волос, тёмные же выразительные глаза с чертинками во взгляде, пухлые губы в улыбке. Нет, я её не помнила, хотя странно, с такой-то внешностью. Очень между прочим плохо, для будущего следователя-криминалиста обязанного обладать отменной памятью. Я улыбнулась и виновато сказала,

– Прости, я совершенно тебя не помню.

– Ничего, главное что теперь ты меня не забудешь, – с ухмылкой уверенно ответила Лилиан и с предвкушением добавила, – Поехали ко мне, будем разрабатывать план мести!

Она подскочила со скамейки и потащила меня за собой. Переговариваясь, мы дошли до остановки магтрама и направились в сердце Центрального района. Выйдя на Клэйтовской улице, мы дошли до высокого жилищного комплекса и поднялись на второй этаж.

– Двух вещей в жизни боюсь – змей и высоты, – сказала Лили у входа в квартиру, отпирая дверь. – Ты не представляешь, как долго я искала квартиру именно на втором этаже.

– А почему центр? Ты работаешь где-то в офисе? – спросила я её, разуваясь в небольшом коридорчике в пространстве между входной дверью и огромным шкафом. Было непонятно, зачем Лили такой шкаф в коридоре. Но когда она сама разулась, открыла дверцу и поставила на подставку для обуви свои босоножки на каблуках-небоскребах, картина прояснилась. Я забыла о чем спросила и распахнутыми глазами разглядывала пространство шкафа. Оно всё было заполнено разномастной обувью, в основном на высоких каблуках. На некоторых из них лично я ни за что не смогла бы передвигаться.

– Этот шкаф – подарок моего бывшего любовника. Он же купил мне эту квартирку на прощание, – сказала Лили, заметив мою реакцию, потом посмотрела мне в глаза и с вызовом добавила, – и так, чтобы сразу все прояснить, моя прабабушка была чистокровная суккуба, поэтому я люблю мужчин.

Я пожала плечами и понятливо кивнула. Я ровно относилась к суккубам, и не разделяла страхов многих женщин. Пока что никто из них не переходил мне дорогу. А вообще, у всех свои пауки в голове. Видя, что её признание не произвело на меня особого впечатления, Лили расслабилась и ответила на мой вопрос,

– А центральный район, потому что я работаю в нескольких кварталах отсюда в Брун и Ко.

Я посмотрела на неё с уважением. Брун и Ко. была одной из ведущих адвокатских практик в столице.

Девушка повела меня за собой, и я спросила,

– Ты наверное там секретарь?

Она понимающе усмехнулась и ответила,

– Нет, я адвокат по семейным делам, между прочим один из лучших в городе.

Я смутилась, и поспешила заверить её,

– Прости, я ничего такого не имела ввиду. Просто ты такая красивая, плюс суккубская сущность. Опять же, наряд у тебя интересный, делает тебя совершенно не похожей на скучную профессию адвоката.

– Алиса, ты себя видела? Кудряшки, платье в цветочек, наивный взгляд, а студентка МагКрима. – хмыкнула Лили.

Оказавшись на просторной кухне, первым, кого я увидела, оказался большой рыжий котяра, который развалился прямо на обеденном столе. При виде нас, он дёрнул хвостом и мяукнул. Лили подошла и начала почёсывать ему под шейкой. Кот довольно сощурил глаза и замурчал.

– Знакомься, Алиса. Это самый главный мужчина моей жизни, Бонифаций, или для друзей Боня.

Коту надоело ластиться и мурчать, он спрыгнул со стола, подошёл ко мне и начал меня обнюхивать. Я наклонилась, и протянула ему руку. Он сначала обнюхал и её, а потом ткнулся лобастой башкой, чтобы я его погладила.

– Ты ему понравилась, Боня редко даёт чужакам себя гладить.

Я улыбнулась и почесала кота за ушком. Он лизнул меня в руку, мяукнул и важно пошёл к выходу из кухни.

– Он шикарный, – сказала я, присаживаясь за стол и оглядывая кухню.

Здесь все говорило о том, что хозяйка любит функциональность во всём. Везде был порядок и чистота, только в раковине одиноко стояла чайная чашка из тёмного толстого стекла. Обеденный стол был простой и круглый, из светлого прочного дерева, и его окружали несколько деревянных стульев без вычурной резьбы и было сразу понятно, что это работа высококлассных столярных мастеров. На окнах стильные прозрачные светлые занавески, никаких рюшек, оборочек, и всяческих женских штучек. Все чётко, дорого, в соответствии с необходимостью. Я сама бы так устроила свой кухонный быт. Вот перееду из университетского общежития в собственную квартиру, обязательно позаимствую у Лили несколько идей по обустройству жилища.

Тем временем, моя новая подруга дотронулась до кристалла под стальным чайником и насыпала чаю в белый заварник. Потом она протёрла после кота стол, достала из шкафа две чайные чашки и поставила их передо мной. Открыв большую холодильную камеру, явно образец последних моделей, она начала выставлять масло и нарезку с сыром и колбасой. Последней появилась упаковка с пирожными оранжевого цвета.

– Так, сейчас будем перекусывать и разрабатывать наш план, – заявила она.

Посмотрев на еду, я поняла, что ужасно проголодалась.

– Давай помогу тебе, может хлеб нарежу, – предложила я.

– Сиди, уже всё готово, – ответила Лили и достала из хлебницы нарезанный хлеб с соломенной форме. На хлебнице был значок одной из фирм, знаменитой своими рациональными предметами быта. Хлеб там не пересыхал и всегда был немного тёплый.

Собрав все на стол, Лили тоже уселась и сказала,

– Я тебя когда увидела в Чайном Цветке с твоим, ещё тогда подумала, что он какой-то слишком слащавый. Стелился перед своими богатенькими друзьями, извивался как угорь. И вообще, видно было, что он прямо из кожи вон лезет, чтобы быть в их обществе своим. Тебя одну оставил за столиком, а сам хвост распускал. А ты сидела, читала что-то, ничего вокруг не замечая. Я ещё удивилась тому, как ты на все спокойно реагировала .

Я не помнила конкретно этого дня, но мы с Филиппом частенько бывали в чайной, которая находилась рядом с МагКримом. Это было любимое заведение студентов. А Филипп и правда часто оставлял меня одну за столиком и уходил общаться с друзьями. Другое дело, что я от этого не страдала, на протяжении моей учёбы в МагКриме, мне никогда не было скучно наедине с собой. Как выдавалась свободная минута, я всегда была мыслями в своей разработке. Поэтому я пожала плечами и сказала,

– А чего глупостями заниматься, у меня всегда дел хватает.

– Мужчин надо воспитывать и держать в тонусе. Немного женской истерики никогда не повредит отношениям, – наставительно ответила Лили.

– Я не знаю, я как-то об этом не думала. Мне кажется надо быть собой и уважать друг друга. А истерики в это не очень вписываются, по крайней мере у меня, – сказала ей я.

– Ты, наверное, выросла в полноценной счастливой семье? – спросила Лили с улыбкой.

Я промолчала, взяла хлеб и начала намазывать его маслом. Лилиан не стала настаивать на ответе.

– Ладно, давай вернёмся к плану мести, – сказала она зловеще и стала наливать чай в чашки.

Тем же вечером мы подхихикивая приехали к ресторации рядом с МагКримом. Это место любили посещать самые обеспеченные студенты нашего университета, и Филипп с друзьями тоже частенько здесь зависал, особенно после того, как стал встречаться с дочкой ректора.

По плану, мы с Лили разделились. Я первая вошла в ресторацию, обходя компанию моего бывшего ухажёра по дуге, и устроилась за столиком у стены. Подавальщик принёс мне меню и стакан воды.

Столик как раз был в тени и находился близко от чёрного хода. Я знала об этом, потому что мы периодически сбегали этим путём на улицу поболтать с одной моей знакомой подавальщицей, во время наших с Филиппом визитов сюда. Он не одобрял моей дружбы с ней, видите ли род её деятельности не делал ей чести, но девушка мне нравилась, и я просто стала держать это от него в тайне.

Вспомнив сейчас об этом, я подумала, что наверное никогда не считала Филиппа близким человеком, ведь я не имела привычки врать близким. Так почему же я была с ним? Неужели просто от внутренней потребности в общении с противоположным полом? Ведь у меня всегда были более доверительные отношения с папой, чем с мамой. Да и с дедом мы с моего раннего детства были очень близки, хотя я очень любила и покойную уже бабулю, и люблю маму. Просто с ними я как будто была на разных волнах, в отличие от мужской части моей семьи. Но сейчас было не время и не место для подобных размышлений, поэтому я вынырнула из воспоминаний назад в настоящее и обратила своё внимание в зал. Вот-вот должно начаться «представление».

Компания Филиппа была как на ладони, при этом меня они не замечали. Все вальяжно развалились за большим столом, потягивали вино и переговаривались. Сам Филипп сидел ко мне спиной и что-то тихо говорил невесте, сидящей рядом с ним. Уловив отдельные слова, я поняла, что он в чем-то оправдывался.

Я увидела Лили. Она приближалась своей грациозной походкой, соблазнительно покачивая бёдрами. На ней было длинное обтягивающее платье цвета бордо с вызывающим разрезом и глубоким декольте. На плечах накидка из светлого меха, на ногах туфли на головокружительных шпильках, яркий вульгарный макияж и запах сладких духов на весь зал. Образ работницы борделя удался ей на славу. Лили обвела томным взглядом помещение и задержалась на компании Филиппа. При виде него изобразила узнавание и направилась к их столику.

Разумеется, её появление изначально не осталось без внимания друзей моего бывшего ухажёра, и поэтому сейчас все они заинтересовано ощупывали взглядами фигуру Лили, кто-то даже одобрительно присвистнул. Девушки, в свою очередь, либо смотрели на мою подругу с завистью, либо презрительно морщились. Филипп тоже застыл при виде неё.

– Фильчик, моя сладость, какая встреча. Мы с девочками ждем тебя завтра как всегда, ску-уча-ем, – Лили кокетливо стрельнула глазками и облизала губы, – и Давидик ждет. Он так рад, что тебе в прошлый раз понравился новый опыт, и особенно рад что ты разделил его именно с ним…

Жаль, я не видела реакции Филиппа, но я видела реакции его друзей, которые начали похабно улыбаться, я сама уже практически лежала на столе от беззвучного смеха. Тут подскочила его невеста, залепила ему звонкую пощёчину, и понеслась к выходу из ресторации.

Бедный Филипп не знал, что ему делать, то ли оправдываться перед друзьями, то ли нестись за невестой, то ли прибить Лили.

– Ой прости, сладенький, я не знала что ты тут с девушкой, – «смутилась» она и быстро смылась в направлении дамской комнаты. Филипп её не останавливал, пытаясь объяснить компании, что это чья-то глупая шутка.

Я не стала смотреть, что будет дальше, тихо ушла через чёрный ход и на улице расхохоталась в голос, напугав какого-то прохожего. Через пару минут ко мне выбежала развеселившаяся Лили, мы взяли магмобильный сервис и поехали к ней пить вино. С тех пор у меня не было подруги ближе неё. Я даже квартиру сняла именно в этом доме, чтобы жить рядом с ней.

Сейчас эта бестия стояла у меня на пороге, уперев руки в бока и выговаривала мне:

– Алиска, ну какое устала? Сначала ко мне с отчётом, потом спать. Так что давай в душ и приходи. Я пока ужин разогрею, наверняка ведь голодная, а дома, как всегда, ничего нет.

Я обречённо вздохнула и сказала,

– Ай, все равно ведь не отстанешь, заноза. Хорошо, через пятнадцать минут приду, – закрыв дверь за довольной таким поворотом Лили, я поплелась в душ.

Когда я пришла к ней на её кухню, тёплый ужин уже был на столе. Я с благодарностью посмотрела на подругу, села и принялась с аппетитом есть.

– Алиска, вот когда ты уже перестанешь жить как закоренелый холостяк и научишься нормально питаться? – с укором сказала она, попивая чай из большой кружки.

– Я хотела забежать в таверну и купить готовой еды, но совсем забыла, – с набитым ртом ответила ей я и льстиво добавила, – и у меня же есть ты, самый лучший повар Вравэйла.

– Вот знаю, что это лесть, но мне все равно приятно, – довольно ответила Лили и распорядилась, – рассказывай, как первый день? Как твоя команда? Как красавчик Фалькор?

Лили увидела магографию Раэна полгода назад, когда о нем писали газеты в связи с поимкой вампира-маньяка. С тех пор она томно вздыхала при каждом разговоре о нем. И его романтичный образ не искажался даже после рассказанной мною раньше истории убийства моего папы. Лилиан считала, что раз дело тогда прекратили, значит были на то основания. И периодически пыталась убедить меня в том, что обвинять в чем-либо Раэна вовсе глупо. В конце концов, не он принимал решение.

Я поведала подруге в общих чертах, как прошёл сегодняшний день и упомянула извинения Раэна. Тут на кухню пришёл Боня, потёрся о мои ноги и замурчал, когда я начала его гладить.

– Вот видишь, Алиска, нормальный он мужик. Извинился даже, а ты обвиняешь его во всех грехах. Это ведь не он виноват в том, что случилось с твоим отцом и другом, – прокомментировала Лили, забрала мою опустевшую тарелку, поставила её в раковину и села обратно за стол. Боня в этот момент запрыгнул мне на колени и свернулся калачиком.

Я чесала кота и думала, что какая-то часть меня согласна с Лили, но я не могла отпустить ситуацию. Он предал меня. Конечно, его сегодняшние слова немного растопили лёд обиды, но до прощения было ещё далеко.

– Это я понимаю, но я так же понимаю, что он не сделал всего, что мог и должен был сделать. Как ответственный и добросовестный следователь, – выдала я.

Этот спор между нами повторялся уже много раз, но каждая оставалась при своём мнении. Я не обижалась на Лили за то, что она не принимала мою сторону в этом вопросе. Наоборот, я очень ценила её прямоту и искренность.

– Ой Алиска, вот ты знаешь, что в мужиках я разбираюсь. Я, конечно, лично не знакома с этим Раэном, но мне кажется, что он нормальный хороший следак и отличный мужик. Перестань к нему цепляться. Следишь же за его карьерой уже столько лет, на работу к нему устроилась. У тебя мания, тебе бы к душеведу сходить.

Никак не прокомментировав «душеведа», я задумчиво ответила,

– Я думаю, что его чувство вины может мне помочь. Я сыграю на этом и добьюсь пересмотра дела.

Из глаз Лили исчезли привычные мне чертинки, и их как будто затянуло холодом. Она немного помолчала, а потом жёстким и безжалостным тоном высказала,

– Только ты сначала реши для себя наконец, чего на самом деле ты хочешь: добиться справедливости в память об отце и наказать убийцу, или же отомстить Раэну и ткнуть его в то, что он не состоялся тогда как следователь? И если первое, то это очень достойная и благородная цель, а вот если второе, то я была о тебе лучшего мнения, подруга.

Я опустила голову и молчала, к щекам прилил жар. Конечно, Лили поняла, почему я устроилась именно к Раэну в команду. Не могла не понять, она знает меня как облупленную.

– И я тебе больше скажу, девочка, весь твой план о пересмотре дела откровенно говоря детский. Я понимаю, ты потеряла отца и близкого человека, тебе больно и тошно от бессилия. Но ты осознаёшь что прошло уже восемь лет? В архиве есть только бумаги, твой Ториан давно покойник. Ты не сможешь взять у него пробы крови и воспользоваться даром, – добавила она. Лили и мой дед были единственными, кто беспрекословно верил моему умению слышать воду.

От её слов мне стало совсем горько, и из глаз закапали слезы прямо на Боню. Он недовольно дёрнул спиной и спрыгнул с моих колен. Заметив мои слёзы, Лили тяжело вздохнула, а потом встала, подошла ко мне и обняла. Начав гладить меня по голове и нежно перебирать мои волосы, она мягко сказала,

– Ну-ну, моя хорошая, прости меня. Я зря так резко с тобой, не сдержалась. Я просто хочу, чтобы ты реально смотрела на вещи и не ставила себе пустых целей. Это сэкономит тебе множество нервов и сил. Ты очень умная, добрая, и смелая. У тебя теперь замечательная интересная работа, есть дар, который способен помочь людям. Может тебе стоит именно это сделать своей основной задачей? Я понимаю тебе горько от несправедливости, но твой папа мёртв, и твой близкий друг тоже. Ты не можешь их вернуть. И я думаю, что они больше всего хотели бы, чтобы у тебя все было хорошо. А возмездие никогда никому не приносит облегчения, желание его только разъедает тебя изнутри. Отпусти уже наконец свою боль и обиду. Я же хочу для тебя только добра и счастья, ты знаешь, ты моя самая любимая дорогая девочка.

Я отстранилась, вытерла слезы и сквозь улыбку заметила,

– И это мне про возмездие говорит человек, который в первый день нашего знакомства потащил меня к себе «разрабатывать план мести».

– Нет, ну наказать обнаглевшего мужика, который свинтил к другой юбке, это святое дело, – приняв строгий ответила подруга и села обратно за стол, – тут я непоколебима.

Она не выдержала и рассмеялась воспоминаниям, и я вслед за ней. Кот посмотрел на нас, как на сумасшедших, и направился к выходу из кухни. Его подёргивающийся кончик хвоста выражал недовольство тем, что две глупые женщины то ревут, то смеются, вместо того чтобы восхищаться его пушистым высочеством.

А я смеялась и думала, что у меня всё-таки самая умная и самая лучшая подруга на свете. Она знала и мои тёмные стороны, но никогда от меня не отворачивалась. Мне самой еще было не все ясно в отношениях с Раэном, насколько решительно я смогу действовать, чтобы возобновить расследование убийства папы. Однако я была уверена, что Лили меня поддержит в любой ситуации.

Раэн

Он проснулся утром в хорошем настроении за полчаса до сигнала хронометра. Вспомнив о том, что они с Алисой вдвоём поедут в ЗлатоДвор, ему пришла мысль заехать купить ей кофе и каких-нибудь вкусных пирожных. Тогда, может быть, она улыбнётся ему снова и Раэн сможет получше рассмотреть искорки в её невозможных глазах. От этого вдруг стало было легко и радостно.

Раэн вскочил с кровати, натянул домашние штаны и побежал на кухню ставить чайник. Вчера по возвращению с работы он был слишком погружен в свои размышления об Алисе и ее новом методе, поэтому не проверил домашний амулет связи, и сейчас небольшой кристаллик, мигающий зелёным цветом, вызвал лёгкое беспокойство. Сестра пыталась связаться с ним. Раэн отправил ей вызов и стал дожидаться ответа.

Амина отозвалась уже, когда он начал пить чай.

– Раэн, у тебя все хорошо? – раздался её звонкий голосок в амулете, – ты так и не вышел вчера на связь.

– Прости, родная, замотался и сразу рухнул в постель, как пришел. Был очень тяжёлый день.

– Ну хорошо, а то я что-то беспокоилась. Когда ты к нам приедешь? Девчонки спрашивали о тебе, и Патрик привёз с Алара какое-то особенное вино. Я тоже очень соскучилась.

– На выходных обязательно загляну, мясо пожарим, пообщаемся. – ответил ей Раэн.

Амина Фалькор, точнее уже шесть лет как Рамон, была младшей сестрой Раэна. С детства она очень сильно болела, мучилась тяжелым заболеванием дыхательных путей. Их родители обычные люди с очень слабым магическим потенциалом, мама работала медсестрой в лечебнице, а отец трудился на магмобильном заводе. Они не могли себе позволить высококлассных целителей. Конечно, специалисты в маминой лечебнице делали всё, что могли, но у них элементарно не хватало потенциала, чтобы справиться с недугом Амины. К тому времени, как Раэну исполнилось восемнадцать, ситуация стала практически критической, и родители начали поговаривать о том, чтобы продать дом и оплатить лечение.