Текст книги "История одной эмигрантки"

Глава 4. Капитан Америка

Если в 45 лет вы не достигли успеха, то успех уже не придет.

Если вы разведены и у вас есть ребенок, то нового мужа уже не найти.

Если вы учитесь хорошо, то вас ждет билет в жизнь.

Если это, если то… Знакомые шаблоны, не так ли?

Моя жизнь подсказывает: единственное, во что можно верить, – это настоящее. Сегодня вы счастливы и успешны, завтра разбиты и разгромлены. Нет причинно-следственных связей. Есть только истории, которые пытаются связать факты. Это не в обиду на общество, просто так жить легче, с псевдогарантией.

Но если вы больше не верите в истории, то факты связывать не нужно. Тогда можно смело довериться текущему моменту и приспосабливаться к нему. Мир не двойственный, мир не линейный, мир не разделяется на черное и белое. На все цвета радуги.

Наслаждайтесь моментом. Вы не знаете, как долго продлятся ваши отношения, вы не знаете, как долго ваши близкие будут живы. Все, что можно, – живите здесь и сейчас, только так вы получите удовольствие от жизни. Достижение – это крутой навык в бизнесе, но не в жизни.

Вы бессильны перед вселенной. Все, что можно делать, – это быть человеком в моменте и поступать так, как подсказывает ваша мудрость. Но я не хочу умничать, мне тоже тяжело «быть в моменте», я достигатель: еще одна страна, еще одна галочка, еще одна сделка… И так каждый день по кругу, а потом просыпаешься и спрашиваешь себя: «А куда и зачем я, собственно, бегу? К чему или от чего? А мне вообще нужна эта Калифорния, или мне это кто-то навязал?»

Пауза.

Самолеты летают, консульства выдают визы. Всегда где-то есть мужчины и женщины красивее и умнее, работа с более высоким достатком и статусом, страны с более привлекательным уровнем жизни в глазах общества. Но зачем?

Со Шри-Ланки прошло четыре года. До Стамбула еще три. Я вернулась в Россию, построила и развалила бизнес. В целом не скучала. Когда бизнес разваливался, мне было поганенько.

«То ли я сама выбираю таких уродов, то ли они выбирают меня. Может быть, на мне где-то магнит стоит?» – думала я, нервно покачивая ногой в кабинете психолога. С этим кренделем мы познакомились в общей компании друзей. Тогда я еще была в другой интрижке и не искала новой, просто нужно было лекарство от скуки. Мы собирались несколько раз в месяц в одном клубе по интересам, так что пересекались там пару раз. Потом он заболел, а я уехала в другой город, и мы начали переписываться.

У меня был трудный период: закрытие бизнеса, подготовка документов на эмиграцию, поиск себя. Строить любовь в мои планы не входило ни под каким соусом. Я была так ослаблена этой борьбой с миром, что была рада любой поддержке со стороны. И как каждая маленькая девочка, выросшая в патриархальном обществе, я мечтала, чтобы кто-то пришел и решил все мои проблемы. А он так красиво говорил про свадьбу, эмиграцию в Америку и то, что я смогу никогда больше не работать.

Стоит ли говорить, что это все оказалось даже не золотой клеткой и не трехзвездочным отелем? Ладно, подержим интригу.

Я не воспринимала эти отношения всерьез, у меня было пару свиданий, одно из которых закончилось сами знаете чем. Богатый парень, хорошая машина, вкусный ужин. Почему бы и нет? Знаете, я не самый лучший человек. У меня есть своеобразная игра – я люблю поглядывать на богатеньких мальчиков и говорить себе: «По зубам?» Да-да, я так самоутверждаюсь за их счет. Это был именно такой случай, но история не про него.

Итак, сцена первая, не Париж. Питер или Санкт-Петербург в официальной версии. Я вернулась со своей первой вылазки на Балканы, у меня был план: через два месяца закрыть бизнес, собрать вещи и по возможности больше не появляться в этом городе. Этот город был для меня болью: больные отношения, закрытие бизнеса = на каждом углу напоминания моего отчаяния. Он приехал через пару недель, и все завертелось, как в первый раз. Первые объятия, первый сон в обнимку, первый секс. Но какого-то пазла не хватало. Ладно, хорошо, пусть будет хоть так.

Новый год. Раньше у меня было какое-то особенное отношение к этому празднику: игрушки, подарки, елка. Но после пяти лет в бизнесе Новый год просто превратился в ад. Сначала ты не спишь две недели до Нового года, потом отсыпаешься до обеда первого числа, и снова дней семь без передышки. В конце января кусаешь локти без выручки и живешь, как медведь в спячке, на заранее выработанном жирке.

В последний год бизнеса мы работали спустя рукава и распродавали остатки. Сотрудникам уже было объявлено о закрытии, и я могла немного расслабиться перед новогодними праздниками. Какая разница? Если все уже горит синим пламенем. Мне было двадцать три, четыре года из которых я занималась бизнесом. Это большая часть осознанной жизни. Когда бизнес закончился, мне казалось, что жизни дальше нет.

Тридцатое декабря.

– Давай поедем на маяк?

– Давай.

Это превратилось в настоящее приключение.

Сначала мы не могли найти машину в аренду, ведь все каршеры были уже разобраны более продуманными гражданами. Потом мы начали обзванивать маленькие конторы и наконец-то нашли машину в прокат.

Купили готовые салаты в ближайшем магазине и отправились по маршруту. Мы выехали слишком поздно и пару раз свернули не туда. Когда пришла полночь, все сидели за праздничным столом и пили шампанское, а мы куковали посреди дороги. Но причин расстраиваться не было – мы просто остановились в этом прекрасном месте, посреди чьих-то дач, уселись в багажник и начали есть оливье прямо из контейнера, запивая облепиховым морсом.

А потом в небе появились первые салюты. Мы попробовали зажечь бенгальские огни, но ничего не получилось, ветер был по-настоящему безумным. Ох уж этот Финский залив!

Мы доели первую порцию салата и попробовали проехать еще немного по маршруту вглубь леса. Там оказалось настоящее болото прямо посреди дороги. Мы вышли, размышляя, какая вероятность провалиться в него вместе с машиной. Потом мимо меня пробежала собака размером с волка, такая большая, что я решила больше из машины не высовываться. Мы вернулись на берег. Света там не было, так что пришлось использовать свечи и автомобильные фары. Попытались пожарить на мангале курицу, но получилось сыро и подгорело.

Еще было безумно холодно и ветрено, так что через час мы радостно запрыгнули в машину и поехали домой. Сейчас это осталось в моей памяти отличным воспоминанием из когда-то забытой истории. Поначалу все отношения были славные.

Как я уехала в США и у меня ничего не получилось.

«Ты все еще с тем парнем, с которым вы ездили в Чикаго?» – спросила меня подруга. «Нет, с другим, если честно», – ответила я. Умолчала, что между ними было еще парочка. Я никогда не хотела переехать жить в Америку. Если честно, я вообще никогда не хотела переехать, до определенного момента. А потом что-то щелкнуло, и стало понятно, что осталась только эмиграция. Не буду скрывать, пару лет назад я села и составила список из 10 стран. Сортировала их исключительно по климату. О да, я люблю, когда моей попе тепло. Там были Испания, Италия, Португалия, Австралия и Новая Зеландия и, конечно же, Калифорния. Которая в итоге станет моим большим разочарованием. Я тогда начала встречаться с отличным парнем. Как мне тогда казалось, мы отлично провели наш первый Новый год, пытаясь найти маяк. Он был на год старше меня, но уже успел засветиться в паре крупных компаний. Такой портрет заботливого и финансово стабильного айтишника. Он успел пожить в Эстонии и при этом всегда был потрясающе чист до блудных связей. Он работал в стартапе, который за недолгие наши отношения успел попасть в американский акселератор.

Было морозное январское утро, когда я, закрыв один из последних оставшихся у меня магазинов на пару часов, сбежала провожать его на вокзал. Было холодно и как-то не по-родному. Он слегка обнял меня и даже не поцеловал. Была какая-то агрессия и небрежность в его прощании. Потом он провел пару недель в Москве. Все эти пару недель мы ссорились по телефону. Я сорвала голос и, кажется, утратила последний здравый смысл. Потом я и сама оказалась в столице. Мне ведь надо было куда-то сбежать от раздирающей меня тоски и обиды после закончившегося бизнеса. Он устраивал мне ежедневные разборки по телефону. Ревновал ко всему, чему только мог. А я замерзала, стоя на московском морозе и пытаясь его успокоить. Каким же он был козлом. Но я была влюблена и… И не умела отстаивать свои границы. Да и если на чистоту, то была в таком жутком раздрае. Мне казалось, что это любовь. Любовь – это когда твой любимый ссыт в раковину, а ты просишь его хотя бы воду включить. И хорошо, если он ссыт только в раковину, а не тебе в душу. На самом же деле, это был весьма типичный абьюз. Но иногда бывает такое ощущение, что слишком вложился, чтобы бросить. Да и обесценивание в этих отношениях сквозило, как ветром в подворотне. Но это не помешало мне однажды купить билеты и прилететь к нему в Лос-Анджелес, где никто меня не встретил. Я была в этом городе абсолютно одна, гостиница мне вышла тысячу долларов на неделю, что в тот момент, когда я осталась без бизнеса и какого-либо источника заработка, было достаточно грустно. Я сразу завалилась спать, проснувшись ранним утром на следующий день.

Вот если бы первой мыслью было: «Скорей бы утро – новый день!» Согласитесь, вряд ли с таким ощущением ранний подъем будет проблемой. Так вот, оказывается, это работает в обе стороны.

Утро абсолютно одно и то же. Вопрос только в отношении к нему. Все проблемы в нашей голове. Задать темп и настроение дню можем только мы сами. Темпа не было.

Я с трудом раскачалась и выползла на улицу. Решила немного прогуляться, сейчас звучит смешно. Кто в здравом уме будет гулять по LA? Бомжи и эстакады, вот и весь пейзаж. В тот день я прошла километров 20, даже добрела до «Аллеи славы», что представляла собой сомнительное зрелище в виде обычной городской улицы. Как сказал один мой знакомый: «Достопримечательность посредине ничего».

Я вернулась в отель и села смотреть какой-то бессмысленный сериал. Потом в дверь постучали. Это был он.

– Привет, что ты тут делаешь?

Следующие пара дней прошли отлично. Мы гуляли и веселились. Пока утром понедельника он не признался мне, что ушел с работы.

«Отлично, – подумала я, – мы в одной из самых дорогих стран мира. У меня на счету повесилась мышь, а ты говоришь, что никакого притока денег не предвидится. Супер».

Мы были оба на туристических визах. Мой план был – найти работодателя, который мне сделает рабочую визу. Его план был – поднять стартап и сделать визу для талантливых людей. А еще выжить.

«У вас воспоминания в альбоме „Семья“», – напоминает Сири. Какое было красивое название для совместного альбома. Мы там такие молодые, и я какая-то испуганная. LA, Сан-Фран, «Большое яблоко» зимой. Эти фото в памяти как в старом фильме на повторе.

Почему на мужчинах нет этикетки – «абьюзер». А ведь он казался таким хорошим. Мы не вместе уже месяцев семь. Он сдержал свое обещание, больше не звонил и не писал. Только пару недель назад я заметила, как он вступил в новую группу в Фейсбуке 33
  Здесь и далее Фейсбук – организация, запрещённая на территории России»


[Закрыть]– «Русские в LA». Ух, значит, он вернулся? Инстаграм молчит – наверное, нет.

Через пару лет, копаясь ближе к полуночи в телефоне, я нашла скрин его последнего письма. И даже стала его немного уважать.

«Рина, я тебе этого не сказал, но я хотел бы поблагодарить тебя.

Спасибо тебе за то, что подарила мне чистые, яркие переживания.

Спасибо за то, что показала своим примером силу простоты решений.

Я благодарен тебе за все улыбки и смех, что мы подарили друг другу.

Я искренне благодарен тебе за все, что я почувствовал.

Я до мурашек благодарен тебе за тот прилив энергии, который ты дала мне пару недель назад.

Я благодарен тебе, что я смог увидеть твою глубину, что ты выскоблила, достала что-то из меня.

Спасибо за то, что пустила в свою странную сумасшедшую голову.

Мне жаль, что это ничего не стоит для тебя.

Мне жаль, что я не смог быть настолько же важен для тебя, насколько стала ты для меня.

Спасибо, что дала поверить, хотя бы на некоторое время, что это не так.

Я надеюсь, ты сможешь гордиться собой.

Я надеюсь, в душе твоей будет покой».

Мы расстались, потом снова сошлись, и так повторялось бесчисленное количество раз. Я прожила в Америке почти два года, меняя туристическую визу на студенческую, пытаясь найти работу и выжить.

⠀

Если вы спросите меня, какая она, Америка, я скажу – жестокая. Люди тут устроены по-другому, они сильно про деньги и эгоизм. С одной стороны, это мне помогло, ведь теперь я могла одеваться, как захочу, не краситься, и все равно себя чувствовать красивой. Народ тут много улыбается, но не вникает в твои проблемы. Ты это заварил – тебе и расхлебывать. Однажды мой приятель с Коста-Рики скажет, что в Америке им надо быть счастливыми, просто так принято.

А еще Америка отлично умеет продавать, даже вернувшись оттуда, мне безумно хотелось назад. У меня кончилась последняя виза, а рабочую сделать не получилось. Я сходила на сотни, если не больше, собеседований, и мне все равно пришлось уехать.

В конечном счете она сделала меня сильнее.

Только через полгода я поняла, что возвращаться назад нет смысла.

Глава 5. Дружок из Амстердама

Когда ты по ту сторону границы, тебя неумолимо тянет к родному, к этой необъяснимой русской душе. Мы познакомились в Тиндере – едва ли можно придумать менее подходящий способ. Хотя я могла стоять по колено в навозе, а он – проезжать мимо на коне. Не то чтобы я всецело презирала подобные способы знакомств, просто если ты взрослый (или думаешь, что взрослый), самодостаточный человек, ты не пытаешься найти отношения через приложения для знакомств. Тебе и самому с собой хорошо, только… Только если ты не в эмиграции, где, как бы хорошо тебе ни платили, каких бы друзей ты ни нашел, как хорошо бы ни жил, что-то всегда будет казаться не так.

Давайте я немного расскажу вам про Тео. Он жил в Голландии порядка пяти лет, когда мы с ним познакомились. Многие люди из нашей родной страны могли бы ему позавидовать, в особенности те, кто живет за пределами столицы. Ему было 32, в нем еще не угасла энергия, желание быть лучше других, подниматься по карьерной лестнице. А еще он был красив и вызывал у меня потрясающее чувство спокойствия.

Мы познакомились, когда я была в Западной Европе. Не знаю как, но мы выпали друг другу в приложении, и у нас завязался диалог. Мне было тогда двадцать три или около того. Шли месяцы, мы иногда переписывались, постепенно общение затихло. Он написал мне в середине весны, когда приезжал навестить родственников, но я была в Штатах со своим Капитаном Америка, и голова болела совсем о другом.

Время летит незаметно, когда мы не пытаемся измерять его в показателях. Он написал мне в одно летнее июльское утро. Как ни странно, мы оба оказались в столице, и теперь уже точно надо было встретиться – чему быть, того не миновать. Это был своего рода квест, построенный на затянутом интересе. Ты ни разу в жизни не видел этого человека, но все равно в тебе откликается близость к нему.

И вот вы видитесь первый раз в жизни, и тебе тепло, комфортно и уютно. Вы гуляете по парку, болтаете, обнимаетесь, как будто бы вместе уже пару лет. Все легко и просто, без договоров с собой, компромиссов и упреков. Мы провели один потрясающий вечер, потом второй, и даже немного поспали вместе. Просто поспали в обнимку за пару часов до самолета, а потом он улетел, оставив только хорошие воспоминания.

⠀

Аэропорт Скопье.

Да, я понимаю ваше удивление. Я, впервые услышав название страны – Северная Македония и города Скопье, тоже начала гуглить. Вы спросите, как я там оказалась? Сейчас расскажу. Дело в том, что ко всем моим любовным проблемам, я еще и безумный достигатор. И одна из моих ахиллесовых пят – это количество посещенных стран. Сейчас уже 47. Ух! Но минус этого неприятного недуга в основном в том, что меня заносит не только в туристически привлекательные Париж или Рим, но и в богом забытые места. Таким образом я поставила жирную точку на Балканах. Не то чтобы они мне не нравились, некоторые страны очень милые и даже приветливые, Черногория, например. Но в большинстве своем это не самые богатые регионы. И Скопье как раз один из таких. Прямо скажем, тут ты не будешь радостно гулять ночью по дорогам, потому что, во-первых, смотреть особо нечего, во-вторых, можно и проблем найти.

До вылета еще полтора часа. Скукотища тотальная, местный интернет никакой. Я сижу и думаю про моего дружочка из Амстердама. И в голове у меня вертится вопрос: «А может забанить? Давайте по-честному, на кой он мне черт?» Вы скажете: «Ну, это же роман, он окажется прекрасным принцем, увезет тебя в загнивающую Европу, и вы будете жить долго и, возможно, счастливо». Но есть маленький нюанс: принцев не бывает. Да и в Амстердаме мне ловить нечего, расходы на жизнь там неприятно удивляют, равно как и климат.

«Зачем же блокировать, – скажет моя сердобольная мать, – просто относись к этому проще». К сожалению, проще не получается. Не буду скрывать, парень он классный. Ну и что с того? Стоит ли он этих постоянных мыслей: «Где он? С кем он?» – это я так мягко вуалирую свою необъятную ревность и желание поставить свой штамп собственника парню прямо на лоб. Эта пара сообщений в неделю как длинный поводок – ты и не на свободе, и не на привязи.

Я злилась, что он не оправдал моих ожиданий, не прочитал моих мыслей, да бог знает на что еще. Мне хотелось, чтобы все было по-другому. Мне было от этого больно, а говорить словами через рот я тогда еще не умела.

Прости, дорогой, в этот раз я выбираю себя. Мессенджер, заблокировать.

Все было бы так легко, поставь я точку в этот момент и не вспоминай про него больше. Но что-то мне тихо шептало на ушко: «Малышка, это же тот самый принц, как же ты не видишь?» И я верила. Глупо, правда? Верила и через месяц, и через два, и через год. Это же проще – верить, придумывать отговорки, что вот у него работа, поэтому он не приехал. А то, что прошел уже год… Подумаешь, просто был занят.

Пару лет спустя, я узнала, что тогда в Москве я произвела на него впечатление эдакой заблудшей души. Он подумал, что у меня много парней и ему не стоит в это лезть. Он, впрочем как и я, оказался жутким собственником.

Глава 6. Турция

Когда закрывается одна дверь, открывается следующая.

Как-то так вышло, что вопрос «Где ты живешь?» стал для меня невыносимо сложным. Я даже не знаю, что на него отвечать, потому что «дом» для меня нечто особенное. Это точка, где по крайней мере тебе хочется задержаться на пятилетку и не думать, куда прыгнуть дальше.

Раньше мне надо было очень много мирских вещей. Мне было критически важно, какая мебель в квартире, какого класса здание, и чтоб все прямо идеально. Мне хотелось обустроить свое самое уютное гнездышко, но потом во мне что-то сломалось.

Последнее место, которое я могла назвать домом, было в Питере, и кончилось оно в 2019-м. Я года четыре снимала милую квартирку в центре и даже продолжила ее снимать последний год, когда в ней не жила. Я переехала в новую, более светлую и дорогую квартиру, а эта осталась про запас. Я даже не перевезла за почти год вещи в ту «шведскую» квартирку (она была в доме со Шведским посольством), потому что мне нравилось ощущение пустоты. Да и в целом я приходила в нее только спать. Кажется, даже никто из моих друзей толком в ней не был, все посиделки мы устраивали в уютной однушке на Лиговке.

Но жизнь меняется, потом мы съехались с парнем, я отказалась от «шведской» квартирки, потом и от «дома». Мы долго искали вариант идеального жилья для нас обоих, делали ремонт, покупали мебель. Но по иронии судьбы это чудо архитектуры так и не стало для нас домом. Мы часто уезжали. Вокзалы, аэропорты, новые страны, все что угодно, чтобы не быть с реальным «я и ты» наедине.

По-настоящему пожить в этой новой квартире, в которой мы так долго и упорно делали ремонт и подбирали мебель, мне удалось только пару месяцев, когда мы расстались и я собирала себя по кусочкам. Я пыталась обмануть систему и устраивала посиделки большими компаниями по 20—30 человек, думала, что так это жилье сможет мне запомниться смехом моих друзей. Но боль есть боль, пластырем не заклеишь.

Меня так шарахнуло жизнью в тот год. И одним вечером ответ пришел сам собой словами моей матери: «Тебе больше не нужно жить в Питере, да и вообще в России». Потом потянулась череда размышлений: если не здесь, то где? И так начался мой длинный путь жизни на чемоданах. Сначала я хотела найти место постоянной локации. У меня даже был список из 10 стран, подходящих по климату, кажется, из них я доехала только до Калифорнии. И в какой-то момент до меня дошла очень простая вещь: я могу жить везде понемногу. А дом теперь начнется там, где я могу открыть ноутбук и чувствовать себя хорошо.

«Дамы и господа, мы приземлились в аэропорту Анталии. Погода хорошая, солнечно».

Я прилетела в Турцию на десять дней к семье. И давайте начистоту: я много, где была, и эта страна не входила в мои топ-десять, даже в топ-двадцать не входила. Год после Штатов выдался тревожным. С одной стороны, я пыталась туда вернуться и ходила на бесконечное количество собеседований в американские компании. С другой стороны, мне надо было где-то жить, а Москва меня уже так сильно не прельщала. В Турции за последний год я побывала шесть раз. Москва – Стамбул – Бухарест, и назад. И один раз Анталия…

Я уже и забыла, что в этом городе я последний раз спала в обнимку с мужчиной, разбившим мне сердце. Да, я помню, как мы разок прогулялись по старому городу Анталии, как мы тут обедали. Ух, больно. Как будто бы наступил на гвоздь, быстро и колко. А это было всего года полтора назад. Ладно, это история не про него, а про то, как я наконец-то почувствовала себя счастливой.

Ночной перелет из Северной Македонии, я сонная и дурно пахнущая жду хозяйку квартиры в придорожном кафе. Морально настраиваю себя на полторы недели с родственниками и пытаюсь не думать о возможных проблемах.

Снова принесли чай в этих кружках без ручек. «Скорей бы свалить отсюда», – проносится в голове.

Прошла неделя. Днем работа, вечером разговорчики с семьей. Как я любила говорить, иногда большой кошке надо рисовать фантики, чтобы мышки посмотрели и попались в ловушку. Иногда тебе просто надо сесть и работать, без романтики. Одним вечером я заметила соседа на балконе – помахала рукой.

Следующий вечер, та же история. А он вроде ничего.

Пятница вечер. Мне уезжать через пару дней. Может, познакомиться? Переглядываемся. Наверное, он думает, что у меня не все дома. Активно веду охоту, проходит час, другой. Стемнело. Он что-то кричит, но я не слышу. Написать на телефоне «Hi» – не помогло. Ноутбук – точно.

– Привет!

– Меня Рина зовут.

– Мессенджер?

Он кивает. Пишу номер.

– Привет, меня зовут Ozzy. Пошли завтра плавать?

– Пошли.

Ему 36. Разведен, десятилетняя дочь. Последние его отношения продлились три года, с русской девушкой, закончились тем, что она ему изменила. И он никому об этом не сказал. Больно. Мягко сказать, в его планы построение отношений не входило.

– Почему ты это сделала, познакомилась со мной?

– Я такой человек, немного безумный. В любом случае при худшем раскладе ты бы просто послал меня и попросил не беспокоить. Почему ты решил со мной познакомиться?

– Я подумал, вы просто туристы, сходим кофе попьем.

Мы сходили на свидание еще раз, просто посидели на пляже. А потом зашли к нему, пили обычный чай, а не турецкий, из обычных кружек. И тут во мне зазвонил колокольчик. От того, как выглядит жилье мужчины, у меня может сильно поменяться отношение к нему. Дело не в квадратных метрах, а в том, как он его обустраивает. Было чисто и модно, кухня в моем любимом цвете мокрого асфальта. Он сказал, что придумал дизайн сам.

Такси, самолет, такси. Москва, встреча, одна, вторая. Свидание. Не то. Больше не цепляют русские парни. Они какие-то странные, или я им просто не интересна. Пишут тебе, чтобы просто время убить.

– Приезжай.

Такси, самолет, такси. Ночь без сна. Скучал без меня три дня? Я снова в его квартире, в его постели. Обвить ногами и уснуть. Как хорошо и спокойно, как будто бы мы тысячу лет вместе. День, второй, третий, все хорошо. Я попала в сказку?

Все когда-нибудь заканчивается. Влюбленность заканчивается, да? Чем старше становишься, тем меньше веришь в бабочек в животе. Прошло три месяца, три месяца в его квартире, его объятиях, и мой песочный замок из песка разрушился с приходом первых заморозков.

Обесценивание и пренебрежение подкралось маленькими шагами. Мои девяносто дней законного пребывания в этой стране подходили к концу, и надо было решать – уехать или остаться. Мне повезло, сделать вид на жительство было достаточно просто, но… Почему всегда есть какое-то но?

– Ты можешь помочь мне с видом на жительство? Для этого мне надо, чтобы кто-то поручился за меня.

– Да, но я делал его для своей бывшей, и оно все еще не аннулировано. И знаешь, я не буду его закрывать. Не хочу быть гадом.

«Все понятно», – пронеслось в моей голове. Для тебя это просто затянувшийся секс на одну ночь. Хотя даже секс пропал, начиная со второго месяца. Он хотел секс без презерватива, но идти к врачу сдавать анализы категорически отказался. Более того, он даже не смог вспомнить, когда был у него последний раз. Во мне тогда будто что-то оборвалось – ладно, ты губишь свое здоровье, но мое? Как тебе может быть настолько наплевать на партнера? «О, господи, во что я ввязалась?!» – промелькнуло у меня в голове. В общем, больше у нас секса не было. Все еще было очень приятно и мило, мы завтракали вместе, спали в обнимку. Но каждый из нас понимал, что это просто этап. Как взять фильм напрокат, который понравился, но так и не стал твоим любимым.