Текст книги "Kidnapping tendre, или Люби меня на рассвете"

Kidnapping tendre, или Люби меня на рассвете
Рита Эллис

© Рита Эллис, 2017

ISBN 978-5-4485-2090-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1

Услышав наверху оживлённое движение, Фабрис, взяв оружие, поспешил подняться на палубу. Но не пираты, как он считал, послужили причиной такого шума, всё оказалось в разы страшнее.

Всего несколько часов назад, когда Фабрис отправился вздремнуть, стояла тёплая солнечная погода, дул лёгкий южный ветер. Сейчас же ветер изменил своё направление и усилился так, что мужчине пришлось ухватиться за трос, чтобы сохранить равновесие. Водную гладь Карибского моря накрыла такая мгла, что не было видно даже нос корабля.

Ещё больше усилившийся ветер снёс с головы Фабриса широкополую шляпу.

– Началась сильная буря, – сказал подошедший капитан.

– Вижу. Пошли проверить целостность корабля, – приказал Фабрис.

Не успел капитан отдать приказ, как раздался ужасающий треск, и вся команда ощутила толчок.

– Быстро проверьте судно! – перекрикивая свирепствующий ветер, отправлял приказы Фабрис. – Опустите левый парус!

– В носовой части течь! – раздался перепуганный крик.

Кровь отлила от лица Фабриса.

– Что, дьявол тебя захвати, ты встал как вскопанный?! Собирай команду, ремонтируйте, быстро!

– Не выйдет, слишком сильный прорыв.

Фабрис выхватил у капитана револьвер, направив его на матроса:

– Если не исполнишь приказ, простишься с жизнью раньше, чем мы потонем.

Матрос кивнул и побежал вниз.

– Я посмотрю насколько серьёзен урон, – сказал Готье.

– Нет, капитан. Ты мне нужен здесь. Я не смогу справиться с бурей, – после недолгого молчания, Фабрис спросил, – у нас есть шанс?

– Если только молитвы действительно имеют чудотворную силу, – горько усмехнулся капитан.

– Значит, друг мой, будем молиться, – с ироничной улыбкой ответил Фабрис.

Не успели они склонить головы, как раздался ещё один чудовищный треск.

– Мачта треснула!

– Дьявол! – выругался Фабрис.

Наблюдая за происходящим, он всё больше терял веру в спасение. Готье сохранял спокойствие, но Фабрис видел, как тяжело ему это даётся. Под натиском бури один парус сорвался и, подхваченный ветром, унёсся в море. Треснувшая мачта накоренилась, грозя вот-вот упасть на палубу. И когда она обрушится, последний шанс на спасение исчезнет. Корабль был охвачен непроглядным туманом. Команда оказалась затеряна в море.

– Я не буду собой, если потеряю дух…, – самому себе сказал Фабрис. – Готье, если спустим все паруса, шанс появится?

– Едва ли… Но можно попробовать. Всё равно больше ничего не остаётсся, – ответил капитан, – вы, двое! Спустите паруса!

– Месье! – крикнул мужчина, который чинил парусник. – Образовалось ещё несколько прорывов!

Фабрис в тихом гневе откинул голову назад, устремив взгляд в тёмный свод неба. Их путешествие подошло к концу. Рядом нет ни одного корабля, который мог бы оказать помощь. Они остались наедине с бушующей стихией, отданные во власть Посейдона.

В этот момент ветер вновь усилился, мачта не выдержала нового порыва и стала падать. Корабль затрясло от нового толчка – мачта разломила палубу.

– Опустите якорь! Спускайте шлюпки! – крикнул Готье.

Слова капитана пробудили Фабриса от мыслей и, решив не терять времени, он сам стал помогать матросам. Взглянув на море, мужчина усомнился, что при таком шторме они выживут, спустившись в лодках. Но выбора у них не было.

– Садитесь в шлюпки, – приказал Фабрис.

– А как же вы, месье? – обеспокоенно спросил матрос.

– После вас, – отвёл глаза Фабрис, – Готье, присоединяйся к ним.

– Без вас – никуда!

Носовая часть корабля медленно стала уходить под воду.

– Спускайтесь! – тоном, не допускающим возражений, приказал Фабрис.

Готье с неохотой подчинился, зная, что если тот настаивает, от своего не откажется. Фабрис стал отвязывать последнюю лодку, не глядя в сторону опускающихся на море шлюпок.

Разнёсся новый оглушительный грохот. Не успел Фабрис понять, что происходит, как стал падать за борт. В последний момент он ухватился за трос, но канат треснул, и мужчина полетел вниз.

От удара о кромку воды у Фабриса потемнело в глазах, но он всеми силами старался оставаться в сознании. С неимоверным усилием он боролся с бушующими волнами, призывая капитана на помощь. Лодка, в которой сидел Готье, развернулась. Фабрис облегчённо вздохнул – его зов был услышан, он будет спасён.

Вдруг парусник стал быстрее уходить под воду, море разбушевалось, образуя пену, тьма поглотила всё вокруг. В таком мраке Фабрис не видел лодок. Силы были на исходе, он больше не мог сопротивляться мощным волнам. Едва ухватившись за обломок мачты, Фабрис стал терять сознание. Он ещё слышал крики Готье и матросов, ищущих его во тьме, но сил ответить не было…

***

Проснулся Фабрис от зудящей боли в горле. Спиной он почувствовал горячий песок, кожу щекотал лёгкий бриз, слышался шум волн.

Фабрис открыл глаза и, превозмогая боль в груди и спине, сел.

Мужчина обнаружил, что оказался на острове. Он постарался вспомнить карту и догадался, что его выбросило на берег одного из Виргинских островов. Вот только последнее, что Фабрис помнил – это обломок корабля, за который он зацепился. Дальнейшие события померкли в памяти.

Что случилось с его командой? Остался ли жив Готье? Как ему самому добраться до дома, когда в кармане ни одной монеты?

Фабрис встал, желая подойти к морю.

Но что-то резко сжало кожу ноги, и он чуть не упал – вокруг голени была обвита верёвка.

Позади раздался смех и подшучивания на анлиском языке. Фабрис машинально потянулся за шпагой, но её не оказалось.

– Тебе очень повезло, что попался моим людям. Работорговцы отправили бы тебя, обезвоженного, стоять на невольничном рынке Ямайки под палящим солнцем. Но я сразу доставлю тебя на свою плантацию и, пожалуй, дам некоторое время на отдых.

Фабрис, превозмогая боль, распрямил спину и, приподняв подбородок, с вызовом в голосе сказал:

– Боюсь, сэр, для начала вам стоило узнать моё имя, а не привязывать, как беглого раба.

– Не думай, что твоё имя мне интересно, – рассмеялся мужчина и, дернув за верёвку, приказал, – идём!

Фабрис продолжал стоять, словно неподвижная скала. В его глазах горело презрение, которое и заставило мужчину задуматься о том, кого он всё-таки захватил.

– Меня зовут Фабрис Дюбуа. В Карибском море я и моя команда потерпели кораблекрушение. Если вы поможете мне вернуться домой, я щедро вас отблагодарю.

Услышав имя пленника, Этан распахнул глаза от удивления, а губы его плотно сжались.

– Где же ваш дом? – спросил он.

– На Юге Франции.

Этан потянул верёвку, и грубое плетение сильнее впилось в кожу Фабриса.

– Какого чёрта! – француз дёрнул верёвку на себя, от чего мужчина чуть не упал лицом в песок.

В секунду он подлетел к пленнику и залепил ему звонкую пощёчину.

– Свяжите ему руки за спиной! – приказал людям рабовладелец, а затем посмотрел на Фабриса. – Тебе нужно усвоить несколько вещей: я склонен считать, что ты не тот, за кого себя выдаёшь. Уверен, ты беглый ирландец, а я как раз хотел прикупить новую партию белых рабов. Ты будешь работать на моей плантации. И, как мой раб, теперь ты не смеешь не то, что говорить со мной, но и смотреть в мою сторону таким взглядом.

– Если сделаете это, я заставлю вас очень пожалеть, – в глазах Фабриса было столько ярости и ненависти, что Этан испытал ещё больший азарт.

– Тащите его, – махнул он людям.

Двое мужчин стали тянуть Фабриса, но это не дало результата – ноги мужчины словно вросли в землю. Тогда один из них не выдержал и ударил рукояткой револьвера пленника по голове, от чего тот, изнеможённый от борьбы с бурей, обезвоженности и голода, тут же лишился сознания.

Фабрис ещё не знал, что попал в руки человека, который много лет назад поклялся ему отомстить и теперь намеревался сделать это. Фабрис не знал, что стал рабом человека, смерть которого жаждал вот уже несколько лет.

Глава 2

Учитывая нрав Фабриса Дюбуа, Этан Хиггинз решил заковать нового раба в цепи. Он так долго ждал справедливого возмездия и вот, наконец, оно наступило. Грязное, покрытое синяками тело пленника, рваная одежда, кровоточащая от кандалов кожа, вызывали мстительную радость у его мучителя. Он-то теперь устроит Фабрису счастливую жизнь. Этан был уверен, что волею справдливой судьбы он получил такой щедрый дар.

Пнув обессиленного пленника ногой, Этан удалился, приказав надсмотрщику сообщить, когда Фабрис придёт в себя.

Оставшись наедине, Этан налил бокал крепкого вина и стал думать о далёком прошлом, воспоминания которого до сих пор порой терзали его.

Семь лет назад Этану было предложено жениться на прекрасной девушке из влиятельной английской семьи, проживающей во Франции. Благодаря этому союзу Этан вошёл бы в ряды высшего света, обзавёлся бы полезными знакомствами. Их связь обещала скачок профессионального роста. Этан получил бы власть, к которой так стремился. Лили была с ним скромна и покорна, какой и должна быть любая добропорядочная девушка. Но мог ли Этан ожидать, что накануне свадьбы он обнаружит письмо, в котором Лили сообщала, что сбежала с любимым мужчиной и желает покинутому жениху только счастья? Уязвлённая гордость и крушение всех чистолюбивых планов не могли позволить Этану оставить всё как есть. Его люди выследили беглецов и захватили Лили. Своим долгом Этан считал отомстить ей. Он заставил девушку стать его любовницей, а затем начал морить голодом. Когда Фабрис примчался к ней на помощь, было уже слишком поздно и всё, что ему осталось – это лицезреть тело измученной возлюбленной. Этан совершил попытку убить и его, но, как узнал только сейчас, Фабрису удалось спастись.

Конечно, перспективная карьера не состоялась, и Этану пришлось заново прокладывать себе путь наверх. Именно это – разрушенные планы и униженное мужское достоинство – и были поводом для мести.

В комнату зашёл надсмотрщик.

– Он очнулся, сэр, – сообщил он.

– Приготовь мою плеть, – злорадно улыбнувшись, приказал Этан.

Наконец враг оказался в его руках. Уже давно Этан не был так счастлив.

Фабрис стоял в узкой грязной комнате, гордо расправив плечи, несмотря на израненное тело. Взгляд, полный презрения и собственного величия, выдавал его истинное социальное положение. Но это уже не имело никакого значения. Быть может, любой другой рабовладелец отпустил бы Фвбриса, но точно не Этан.

– С тебя так и не сошла прыть, раб? – с усмешкой спросил он. – Придётся наглядно показать, что следует за такое отношение к своему хозяину.

– Не мне перед тобой склонять голову, – губы Фабриса растянулись в уничтожающей улыбке – он по-прежнему ничео не боялся.

Его спокойствие выводило Этана из себя. Он желал сломить своего врага, заставить его страдать. И пусть не так скоро, но это обязательно произойдёт.

Плеть взметнулась в воздухе и коснулась лица Фабриса. На скуле медленно стала пробиваться кровь.

– Этот шрам будет с тобой всю жизнь в память о твоём месте. Если, конечно, ты позаботишься о своей никчёмной жизни.

Криво усмехнувшись, Фабрис плюнул Этану в лицо.

– Ты заплатишь за это, псина! – в гневе закричал Этан. – Разверните его спиной и держите!

Удары эхом раздавались в маленькой комнате. Спина Фабриса была залита кровью, но он не издал не единого звука, с мужеством снося побои. Никакая боль не ослабит его дух, не заставит опуститься на колени.

Наконец, Этан опустил плеть. Тяжело отдышавшись, он сказал:

– Ты ещё нужен мне живым. Надеюсь, в следующий раз будешь более почтительным. Промойте ему раны. И дайте немного воды. В следующий раз, раб, за подобное поведение я опущу тебя в яму. Не думаю, что тебе понравится пару дней стоять на полусогнутых ногах под жарким солнцем.

По пути к дому Этан в небывалой эйфории вспоминал то, что осталось от кожи на спине Фабриса.

Лёжа на грязном лоскутке, Фабрис думал о побеге. Завтра его отправят в поле, и он сможет оценить обстановку. Если для побега придётся убить мужчину, взявшего его в плен, он с радостью это сделает.

***

Когда следующим утром Фабриса отправили работать, он понял, что шансы сбежать крайне малы. Поле со всех сторон охранялось вооружёнными людьми и собаками. Цепь, прикованная к его ноге, связывала его с другими рабами и не позволяла далеко от них отходить. Ключ от кандалов висел только у одного надсмотрщика.

Несмотря на увиденное, Фабрис не терял духа. Произошедшее не сломит его.

Но неделя сменялась следующей, месяц шёл за месяцем, а Фабрис всё также работал в поле, не разгибая спины. Палящее солнце оставило свой опечаток на коже, длинные волосы висели неухоженными прядями, за густой бородой не было видно лица. Исхудавшее тело было покрыто шрамами, сажей и землёй. Попытки сбежать оставили лишь новые отметины на спине. Лишь однажды, в самый жаркий день года, Фабрису почти удалось выбраться. В тот день надсмоторщик вёл себя ещё грубее, чем обычно. Волна ярости охватила Фабриса, и он напал на мужчину. Выхватив ключ, он снял оковы и бежал. Погоня ещё не последовала. И Фабрис успел бы скрыться, если бы не необдуманный поступок. На дороге он заметил мальчика-раба. Его глаза были закрыты. Фабрис опустился рядом и стал нащупывать пульс. Сердце ребёнка еле билось, очевидно он не выдержал сегодняшней жары. И пока Фабрис приводил его в чувство, откуда-то выбежал сторожевой пёс. На его лай прибежала вооружённая охрана. Борьба была недолгой.

Фабрис изменился до неузнаваемости. Лишь только взгляд оставался истинно его.

***

Этим утром Фабрис обратил внимание на гостя, прибывшего к хозяину дома. Они встретились взглядами, но мужчина не смог разглядеть в невольнике благородного человека. Внимательно осмотрев его, он пришпорил лошадь и поехал дальше.

Фабрис поднял глаза к солнцу. До скудного обеда оставалось несколько часов. Но, когда час настал, была подана настолько отвратительная пища, что Фабрис был вынужден отдать свою тарелку другому. Этим днём рабов увели с поля намного позже, чем обычно. Истощённый и обессиленный, Фабрис крепко уснул, ещё не зная, что утром его ждут перемены.

На рассвете пленника разбудили и, оставив без завтрака, вывели на улицу. Перед Фабрисом стояли Этан и его гость.

Он долго не мог понять, что хочет от него человек, которого видел накануне. Только из обрывков его разговора с рабовладельцем, Фабрис смог догадаться о происходящем.

– Взял бы другого, у меня много сильных рабов, – говорил хозяин дома.

– Мне нужен этот, поэтому давай не будем тратить времени на споры.

– Какой чёрт дёрнул меня столько выпить вчера?! У меня было столько планов на него! Хотя знаешь… полгода назад он был совсем другим. Думаю, своё дело я сделал.

Услышав это, Фабрис догадался, что его не просто так истязали сильнее других рабов. Когда-нибудь он узнает причину проявленной жестокости и отплатит за это.

Плетясь за лошадью нового хозяина, Фабрис раздумывал, нужно ли говорить ему о своём имени и роде. Но объективно предположил, что никто никогда не поверит его словам. Возможно, новые условия будут несколько лучше и его шансы на побе увеличатся. Но у Фабриса почти не оставалось надежды на это. Столько месяцев он живёт в качестве раба вдали от родного дома и строит планы, но не может их исполнить. Мечты о побеге уже казались такими нереалистичными, даже глупыми. Как долго он ещё сможет продержаться, не лишиться духа? Моральные силы были почти на исходе. Фабрис знал, что так продолжаться больше не может.

Глава 3

Кастодия прогуливалась во дворе, наслаждаясь свежим летним воздухом, когда увидела возвращающегося в сопровождении охраны дядю, её опекуна. Минувшую ночь он провёл у их соседа, играя в карты. Судя по довольному лицу, победа осталась за ним.

Кастодия весело побежала к нему навстречу:

– Дядя Фил! – сияющая улыбка озарила её лицо. – Хорошо провели время?

– Да, дорогая. А вот и мой трофей! – показав в сторону раба, ответил Фил.

Кастодия перевела взгляд на стоящего поодаль Фабриса. Его вид поразил её.

Гордая осанка, высокомерно приподнятый подбородок и взгляд, полный величия и презрения. Он не был похож на обычного белого раба. Внешний облик этого мужчины говорил о том, что он не родился невольником.

Фабрис посмотрел на новую хозяйку. Кастодию пронзил злой взгляд тёмно-зелёных глаз. Губы мужчины скривились в недовольной ухмылке, и девушка поспешно отвела взгляд.

– Ты знаешь, как Этан обращается с рабами: морит голодом, постоянно бьёт. А ты посмотри, как этот силён! – говорил Фил. – Из него выйдет толк.

Неохотно Кастодия снова взглянула на невольника. Хоть он и исхудал, мышцы не потеряли свою силу, а ростом он превосходил всех знакомых ей мужчин.

– Как тебя зовут? – спросила она.

Фабрис изучающе смотрел на девушку, но ничего не стал отвечать.

– Или он не знает нашего языка, или не обучен хорошим манерам, – предположил Фил.

Кастодия смотрела на этого гордого, самоуверенного мужчину. Она чувствовала его внутреннюю силу. Этот человек не должен был становиться рабом.

– Как он попал к Этану?

– Откуда мне знать? – ответил Фил. – Это меня ничуть не интересовало.

– Его нужно помыть, побрить и постричь, выдать другую одежду, – распорядилась Кастодия, – а также узнать, кто он. Не думаю, что мужчина тот, за кого его принимают.

– Что ты хочешь сказать?

– Он не раб.

– Не говори ерунды! Просто в нём слишком много гонора.

Кастодия недоверчиво посмотрела на дядю, но промолчала. Если Фил в чём-то убеждён, его невозможно переубедить.

– Когда всё будет исполнено, пусть мужчину приведут ко мне. Я хочу поговорить с ним наедине.

Фил не был доволен этой инициативой, но сейчас у него было только одно желание – поскорее добраться до постели и уснуть.

Кастодия, семнадцатилетняя девушка, рано лишилась родителей, и Фил – родной брат её матери, был вынужден взять на себя обязанности опекуна. Главной его целью было перевоспитать племянницу: сделать скромной, покладистой, послушной. Но год шёл за годом, а Кастодия становилась всё более своенравной, независимой, прямолинейной. Фил был убеждён – это опущение родителей. По всей вероятности, ему не удастся исправить её чудовищный нрав.

После достижения восемнадцатилетия, Кастодия будет вправе самостоятельно распоряжаться наследством и, согласно договору, должна будет выплатить некоторую часть дяди. Это и было главной причиной, по которой Фил продолжал её терпеть.

Другой причиной, заставившей его терпеть все неудобства опекунства, – была красота девушки, благодаря которой он мог поправить своё финансовое положение. Миндалевидные глаза медового оттенка, пухлые губы, тонкие черты лица, длинные, орехового цвета волосы, матовая кожа и стройная красивая фигура… Фил намеревался выдать девушку замуж за того человека, брак с которым поможет увеличить и его состояние. Нужную кандидатуру он пока не нашёл. Вот только оставалось слишком мало времени до исполнения восемнадцати лет, и слишком мал шанс, что Кастодия позволит устроить её замужество.

Наконец, Фабриса привели в порядок. Теперь, увидев его, Кастодия готова была поклясться, что все они допустили ошибку.

Аристократичные черты лица и волевой взгляд, чёрные блестящие волосы и покрытая загаром кожа, красивая форма губ и острая линия скул, на которой был узкий длинный шрам.

– Теперь признайся: кто ты? – внимательно смотря в глаза невольника, спросила Кастодия. – Ты ведь понимаешь наш язык?

Фабрис уже успел оценить обстановку. Этой девушке позволяется делать многое, но решения остаются за Филом. Если он и признается, опекун лишь поднимет его историю на смех.

– Понимаю, – наконец, ответил он.

– Кто ты? Как тебя зовут?

– Фабрис.

– Как ты оказался у Этана?

– Он подобрал меня, – нехотя отвечал мужчина.

– Где? Почему он не отпустил тебя?

– Ты задаёшь слишком много вопросов.

Кастодия опешила от такой наглости. Некоторое время она молчала, стараясь разгадать стоящего перед ней мужчину.

– Назови свою фамилию, – наконец, сказала она.

Фабрис решил, что вряд ли это поможет девушке что-то узнать, не отправится же она во Францию.

– Дюбуа.

– Ты не ирландец?

– Нет.

Кастодия продолжала внимательно смотреть на мужчину, и он не отводил взгляд.

– Я знаю, как прежний твой хозяин обращается с рабами. Здесь же такое недопустимо. Лачуги – чистые, еды – больше, плеть рименяют в редких случаях. Надсмотрщик строг, но не жесток. Работать будешь на плантации. Если удастся, переведу тебя в дом. А теперь ступай.

Не кланяясь и не прощаясь, Фабрис вышел из комнаты, оставив Кастодию в задумчивости.

Слова девушки оказались правдой. Домики действительно были чистые и просторнее. Постельное бельё не было засаленным и не кишело клопами.

После того, как Фабрис подкрепился довольно сносной похлёбкой, его отправили в поле.

К другим рабам он был привязан тонкой верёвкой. Плантацию окружали несколько вооружённых мужчин. Ночью дверь лачуги, в которой Фабрис спал с несколькими рабами, заперли. Окна с наружной стороны были заколочены двумя досками крест-накрест. Даже если Фабрис вышибет дверь, на шум прибегут все сторожа. Если и совершать попытку побега, то только днём.