Текст книги "Мрачный Взвод. Ведьмин час"

Глава 12. Тогда

Сначала ее начало тошнить в церкви.

Дурманящий запах ладана всегда вызывал головокружение, но в тот раз все было иначе. Варна не могла этого объяснить: рвотные позывы сотрясали тело каждый раз, стоило ей оказаться внутри. Испугалась по-настоящему она в тот день, когда Нина оставила для нее крестик взамен того, который Варна якобы потеряла в лесу. Когда она попыталась его надеть, ладонь обожгло огнем, поднялся пар, Варна взвизгнула и отбросила его в сторону.

После ночи на Ивана Купалу она проснулась в своей постели, но не помнила, как вернулась в церковь. Все воспоминания превратились в тугой клубок, который Варна мало-помалу распутывала, доводя себя до отчаяния. Все, что творилось на берегу озера, казалось дурным сном, ужасным видением, мороком, который наслала Рослава. Но в глубине души Варна знала, что на самом деле была там и видела Зверя, видела тварей, поклоняющихся ему, видела одурманенных колдовством людей, славящих его.

На площадке Варна так глубоко задумалась, что не заметила, как уложила Свята на лопатки. Только услышав восхищенный возглас Мстислава, она встрепенулась и разглядела недоверие в глазах противника, которого так давно мечтала увидеть на земле.

– Как ты это сделала? – Свят хмурился.

– Много занималась, – пробормотала она.

Он, как пес, втянул носом воздух, пытаясь распознать ложь. И он учуял ее – вонь обмана ни с чем не спутать. Варна тоже ощущала смрад, клубившийся вокруг нее с того самого дня, как она встретила в лесу Рославу.

– Повторишь? – выкрикнул Мстислав.

Свят встал и занял оборонительную стойку. Еще ни разу Варна не доводила его до этого – он всегда нападал, она всегда защищалась. Теперь все изменилось.

Удар, удар, взмах… Удар! Прыжок, отскок, взмах!

Под кожей растекалось тепло, кровь разгорячилась. Свят двигался слишком медленно или это она стала быстрее? Его движения казались предсказуемыми – Варна легко уходила от атак и чувствовала, что способна на большее.

– Соберись, – прошептала она одними губами.

Свят осуждающе покачал головой, его рот превратился в тонкую линию, на скулах выступили желваки.

С ней что-то происходило, Свят чуял это, но молчал, как молчала она, зная о твари, что ходит за ним. Теперь у них появилось кое-что общее.

Он снова упал. Удар получился таким сильным, что меч вылетел из его рук. Свят резко сел и принялся тереть запястье.

– Долго же ты собиралась с духом, – Мстислав одобрительно покачал головой. – Отлично! Закончим на сегодня. Ты прекрасно справляешься.

Слышать незаслуженную похвалу было стыдно, но Варна послушно кивнула, мол, да, спасибо, я так старалась. К глазам подступили горькие слезы.

– Останься, – резко сказал ей Свят.

Она проводила Мстислава взглядом, убедилась, что он скрылся в церкви, и повернулась к Святу.

Тот стоял напротив, сжимая меч в руке. Свят был недоволен и не собирался сдаваться.

– В полную силу, – прорычал он.

Это было ужасно опасно, но она кивнула. Если их застукают, то, скорее всего, убьют обоих.

Тень выбралась из земли и встала рядом с ним. Варна без страха взглянула на темную тварь и перехватила меч поудобнее. Кровь побежала быстрее, разогналась и раскалилась, стоять на месте стало больно, и Варна кинулась в атаку.

Их мечи сталкивались с ошеломляюще громким звоном, от лезвий разлетались искры, казалось, что клинки вот-вот разлетятся на куски, но металл выдержал. Варна врезалась плечом в тень и ощутила ее липкую плоть. Отбивая удары, она всматривалась в непроглядную темноту, заменяющую твари лицо, и пыталась представить, что́ может скрываться за ней.

Свят попытался напасть сзади, но Варна резко присела и сделала подсечку ногой, он рухнул на землю и захрипел. Тень тут же превратилась в темное пятно под ним, быстро принявшее очертания человеческого тела.

– Что ты сделала? – Свят проигнорировал протянутую руку и сел, держась за грудь.

– Ничего. – Она убрала меч в ножны и вытерла пот тыльной стороной ладони.

– Лжешь. Светозарные убьют тебя.

– Тебя же не убили, – парировала Варна.

– Ты не такая, как я, – прорычал он. – У тебя не может быть этой силы.

– Расскажешь кому-то?

– И не подумаю. – Свят вскинул голову и, даже сидя на земле, умудрялся смотреть на нее сверху вниз.

На том и разошлись – она ушла первой, оставив его на площадке. Руки дрожали от напряжения, но внутри Варна ликовала. Стыд и гордыня слились в одно опаляющее чувство, и она не знала, что с этим делать.

На одном из уроков Светлана учила сирот новой молитве и очень удивилась, когда Варна выскочила из-за стола и выбежала из комнаты.

Пробегая мимо Свята, она увидела его тяжелый, совсем не детский взгляд. Он знал, что́ с ней, по крайней мере догадывался, но молчал, позволяя злу находиться под крышей их общего дома.

Окунув голову в бочку с дождевой водой, Варна немного пришла в себя. Она привалилась спиной к холодной стене и прикрыла глаза. Плохо, ей было плохо с того самого дня, как Рослава отвела ее на шабаш. Крест надеть так и не получилось: кожу жгло огнем, на ней оставались красные пятна, а если продержать крестик в ладони слишком долго, вскакивали волдыри, как от ожога. Запах ладана сводил с ума, по ночам она видела странные тени и никому не могла рассказать об этом. Слова молитв резали горло, словно она проглотила лезвие. Несколько дней Варна не молилась перед сном, из-за этого Дарий посматривал на нее с явным неодобрением.

Дарий! Он все глубже погружался в занятия с Мстиславом, возомнил себя мессией, избранным, которому суждено поднять приход на ноги, отстроить приют и принимать обездоленных. Он даже говорил как Мстислав, стал его тенью, а ведь когда-то мечтал совсем не об этом!

Почему-то эти мысли разозлили ее, захотелось пойти и рассказать Дарию, что с ним возятся только потому, что Гореслав посулил наставникам белые плащи. Вместо этого Варна попыталась образумиться, ударив себя по щеке, и побежала в сторону леса, петляя между церковными постройками.

Заметив впереди тонкую фигуру Рославы, Варна прибавила шаг. Они не виделись с той самой ночи, и внутри что-то заныло, когда ведьма обернулась и смерила ее оценивающим взглядом.

– Подойдешь? – спросила Рослава.

Варна подошла, но не слишком близко, замерла на расстоянии и сжала губы. Не стоило, наверное, приходить сюда, но только Рослава знала, как жить с тем даром, который она получила.

– Мне плохо, – выпалила Варна. – И с каждым днем только хуже становится.

– Кто-то знает об этом? – деловито осведомилась ведьма.

– Один мальчишка из церкви, но я ничего не рассказывала ему! Он просто что-то подозревает.

– Если проболтается – тебя убьют. Знаешь, что делают с такими, как мы?

– Я не такая, как ты, – жестко ответила Варна.

– Теперь у нас гораздо больше общего, чем ты думаешь. – Рослава села на землю и прислонилась спиной к дереву. – Где твой крест?

На ее губах играла улыбка: ведьма прекрасно знала, что Варна больше не может носить крест, и насмехалась над ней.

– Что ты со мной сделала? Зачем привела к озеру?

Рослава поманила ее к себе, и Варна, сама не понимая почему, послушно подошла, села рядом, почувствовала руки ведьмы в своих волосах и, к своему стыду, прильнула к ней, как побитая собака.

– Я полюбила тебя в ту ночь, когда ты, совсем кроха, посмотрела на меня без страха. Брошенная в лесу, ты все равно отказывалась сдаваться. – Рослава говорила тихо, ее голос успокаивал, как размеренный шум реки. – Но тебя у меня отняли. Знаешь, сколько раз я бродила вокруг церкви, надеясь увидеть тебя хоть краем глаза? Надежда – это наказание.

– Зачем ты приходила? – тихо спросила Варна.

Рослава отстранилась, и Варна заметила проблеск недоумения в зеленых глазах.

– Зачем? Чтобы увидеть тебя. Чтобы убедиться, что с тобой хорошо обращаются, что ты ни в чем не нуждаешься. Если бы эти люди посмели обидеть тебя… – Рослава вздохнула и нежно убрала челку с лица Варны. – Неужели так трудно поверить в то, что мое сердце навек отдано тебе? Ты слишком юна, чтобы быть мне сестрой, но можешь стать мне дочерью. Я так часто думала об этом, снова и снова вспоминала нашу первую встречу. Если бы я забрала тебя тогда, если бы сумела отбить у своры охотников…

Варна задумалась.

Как бы сложилась ее жизнь, пойди она с ведьмами? Чему они могли ее научить? Каково было бы жить среди сильных женщин, не подчиняющихся никому, кроме Зверя?

От воспоминаний о его увенчанной рогами фигуре по спине побежали мурашки.

– Зачем ты отвела меня к нему? – тихо спросила Варна.

– Ты ведь хотела стать сильнее. – Рослава вздохнула. – И он согласился благословить тебя. Я призвала его только для того, чтобы исполнить твое желание.

– Но теперь я не могу жить в церкви, – с горечью сказала Варна.

– Тогда пойдем со мной, – предложила Рослава. – Мы будем жить вместе, я, ты и наши сестры. Мы уйдем отсюда, уйдем как можно дальше от этих людей.

– Но эти люди моя семья.

– Теперь твоя семья – это я.

Голос ведьмы обладал необъяснимой властью – Варна слушала ее и верила каждому слову, наивно, как ребенок. Мысль покинуть церковь вдруг показалась такой заманчивой! Никаких больше молитв, никакой липкой каши по утрам, никакой зубрежки гимнов.

– Я приготовила для тебя подарок, – вдруг сказала Рослава. – Хотела отложить, но, похоже, время пришло. Прогуляемся?

Прогулка оказалась конной – ведьма оставила лошадь неподалеку от места, где они встретились. Она помогла Варне забраться в седло и села сзади, обхватив ее руками. Воздух вокруг Рославы был густым и напоминал смолу, в которой неизбежно застынет каждый, кто окажется во власти ее чар.

Они ехали довольно долго, и вскоре Варна узнала родные края.

– Зачем мы здесь? – Она втянула голову в плечи.

– Разве справедливо то, как родители поступили с тобой? – вкрадчиво спросила Рослава. – Мы здесь для того, чтобы напомнить людям: любое совершенное зло непременно вернется троицей.

Деревня на двадцать дворов с одной улицей и колодцем в центре, такая же, как сотни других деревень. Пять лет назад батюшка вывел Варну из дома и бросил в лесу, оставил на съедение ночным тварям.

– Где ты жила? – дыхание Рославы щекотало ухо.

– Там, – Варна указала на дом в конце дороги.

По пути им никто не встретился. Раньше здесь не умолкали детские крики, чумазые сорванцы бегали туда-сюда, мешая повозкам и старикам, за что получали подзатыльники и затрещины. Сейчас деревня выглядела покинутой и пустой.

– Что ты сделала? – До Варны вдруг дошло, что эта тишина неестественна. – Что ты с ними сделала?!

Она спрыгнула с лошади, рискуя переломать ноги, и побежала к знакомому дому. Варна не успела войти во двор – Рослава оказалась рядом и схватила ее за плечо. Хрупкая ведьма обладала чудовищной силой, а ее пальцы напоминали клещи.

– Они спят, – сказала она. – Просто спят, все жители деревни.

– Что ты собираешься… – Варна прищурилась.

– Мы просто накажем их. Думаешь, твои родители – единственные, кто отправлял детей в лес? Они должны поплатиться за то, что сделали. И пусть это станет примером для всех, кто собирается избавиться от лишнего рта.

– Неужели кто-то еще на такое способен? – ужаснулась Варна.

– Ты даже не представляешь, сколько растерзанных тел мы находим в лесах, – вздохнула ведьма. – Сколько замерзших заживо зимой, сколько утопленников в болотах по весне. Твой брат недавно пропал, – добавила она. – А за три месяца до этого мать родила еще одного ребенка.

Варна похолодела.

– Да что же это… – пробормотала она. – Не может быть! Что же они, звери какие-то?!

– Можешь войти и убедиться.

И она вошла. Доверившись ведьме, Варна переступила порог некогда родного дома и замерла, пораженная лавиной нахлынувших воспоминаний. Пахло внутри точно так же, как в детстве, только обуви у двери стало больше.

Батюшка спал за столом, мать – прямо на полу у печи, видимо, колдовство настигло их в разгар обычного суетливого дня. Рядом с матерью стояла люлька, а в ней лежал младенец, совсем крошечный, похожий на сморщенную вареную морковь. Рослава не солгала.

– Заложники собственной звериной натуры. – Варна вздрогнула, услышав холодный голос ведьмы.

– Если Бог дает детей, значит… – Горло сдавил болезненный спазм.

– Значит, старших можно убить? – Рослава ухмыльнулась. – Они не могут прокормить столько ртов, но продолжают приводить в Явь новых детей каждый год. Даже животные более дальновидны.

Разглядывая лежащую на полу мать, Варна не ощутила ничего, кроме раздражения и гнева. Кого из мальчишек они убили – Красимира или Владимира?

Она прошла в крошечную комнатку, в которой ей приходилось жить вместе с братьями, и увидела черноволосую макушку, выглядывающую из-под одеяла. Варна подошла ближе, открыла его лицо – и непрошеные слезы навернулись на глаза: Красимир дремал, усыпленный колдовством, а вот Владимир, должно быть, давно мертв.

– Что ты хочешь сделать? – Она вышла из комнаты и остановилась напротив ведьмы.

– Заберем у них младенца. – Рослава заглянула в люльку и брезгливо поморщилась. – А на них нашлем хворь, чтобы никогда больше в ее бездонном чреве не появлялось детей, а он, – ведьма кивнула на батюшку, – не мог быть с женщиной.

– Хорошо, – тут же согласилась Варна и сама испугалась своей решимости.

– Помоги мне творить колдовство. – Рослава села за стол. – Принеси седельную сумку.

Ведьма довезла ее до самого края леса, рискуя своей безопасностью. Их безопасностью.

Они вымотались, даже на безупречном лице Рославы читалась усталость. Младенец, спящий в платке на груди ведьмы, так ни разу и не проснулся. Глядя на комочек сморщенной плоти, Варна не испытывала ни жалости, ни любви. Этот ребенок был ей чужим, таким же чужим, как мужчина и женщина, спящие в доме, оставленном далеко позади.

– Я сделала что-то дурное? – Варна подняла голову, чтобы посмотреть в лицо Рославы.

– Они поступили гораздо хуже, – жестко ответила та.

– Что делать, если в церкви узнают о нас?

– Беги, – серьезно сказала Рослава. – Раз по своей воле не хочешь уйти со мной, уйдешь, когда они все поймут. Если мальчишка проговорится – тебе не жить.

– В тюрьму отправят? – холодея, спросила Варна.

– Ты стала выше, но осталась ребенком. Ведьм не сажают в тюрьму, милая. – Рослава свесилась с лошади и провела пальцами по ее щеке. – Нас сжигают заживо.

Оторопев, Варна смотрела, как лошадь исчезает между деревьями. Говоря о невестах Зверя, Нина упоминала казни, но костры – никогда.

Внутри все сжалось от страха. Что, если они поймут все прямо сейчас, как только она вернется? Какими глазами Мстислав будет смотреть на нее, когда узнает, что она помогала ведьме творить заклятие, которое причинит вред людям? Как на нее посмотрит Дарий?

Она перемахнула через забор и тут же упала на землю.

Из нее вышибло дух, легкие охватило пламя, перед глазами разлилась алая пелена. Почти потеряв сознание, Варна услышала шаги и поняла, что сейчас все будет кончено.

Кто-то подхватил ее под руки и потащил в сторону. Она сопротивлялась, уверенная в том, что рядом враг, но ее упорно волокли куда-то. Звякнул замок, Варна почувствовала под собой деревянный пол, дверь со скрипом закрылась, и она оказалась в темноте. Через мгновение загорелась лучина, Варна часто заморгала, привыкая к полумраку, и наконец смогла понять, что находится в одном из сараев.

Напротив, зажав лучину в пальцах, на корточках сидел Свят. Его длинные волосы были влажными, будто он кинулся к ней прямо из бани, а взгляд – жестким и холодным.

– На, – сказал он.

– Что там? – Варна вытянула руку, и на ее ладонь упал крестик. – Не жжет, – удивленно прошептала она. – Но как?

– Вот так, – Свят смотрел зверем, но без осуждения. – Тебе нельзя находиться на святой земле без защиты.

– Это защитит меня? – Она повертела крестик в пальцах и заметила, что на внутренней стороне что-то выгравировано, какой-то незнакомый символ.

– Да. – Свят пристально глядел на нее.

– Где взял?

Он медленно достал из-за пазухи цепочку, на которой болтался такой же крест.

– Гореслав дал.

– И второй?

– Попросил на случай, если потеряю свой.

Он ничего не спросил, но, наверное, догадался, во что она ввязалась. Варна проглотила ком, застрявший в горле, и прошептала:

– Спасибо.

– Пожалуйста.

– И не спросишь, как я…

– Нет, – перебил ее Свят. – Не спрошу.

– И я не стану, – серьезно пообещала она.

Свят кивнул, встал и выглянул во двор. Потом обернулся и сказал:

– Пойду.

Варна обменяла обещание не спрашивать, что за тварь следует за ним, на поддельный крест, призванный не защищать человека от зла, а прикрывать это самое зло, пока оно ходит по святой земле. С каждым днем она все глубже погружалась в пучину колдовского безумия и не могла остановить это грехопадение. Рослава вела ее тропой Зверя, а Варна и не думала сопротивляться, наслаждаясь приобретенной силой и ощущением власти. Впервые в жизни ей не приходилось с ужасом вспоминать о детстве, о том, как родители поступили с ней, и она не жалела о том, что произошло в деревне.

– Они заслужили, – прошептала Варна, застегивая цепочку. – Заслужили.

Глава 13. Сейчас

После Клюковки была Щира – крошечная деревня, в которой домовые посходили с ума, принялись душить детей и убивать кошек, за Щирой – городок без названия, построенный, очевидно, без ведома княжества. Там пришлось повозиться – в округе завелась манья[19]19
  В русском фольклоре уродливая старуха, которая бродит по свету, разыскивая погубленного ею сына.


[Закрыть], которую оказалось не так-то просто выследить.

Варна завалилась на кровать, собираясь проспать как минимум два дня. В безымянном городке, расположившемся далеко от главных дорог, их встретили хорошо – выделили комнату над залом кабака, говорили уважительно, так что она решила задержаться здесь, чтобы передохнуть. После Клюковки Дарию будто вожжа под хвост попала – он гнал лошадь вперед, брался за любые дела, а Варна, не имея возможности уйти от него, плелась следом, наблюдая, как он отчаянно пытается умереть.

– Только тронь меня, – предупредила она, услышав, как открылась дверь. – Дай хотя бы ночь поспать, я…

– Не хочу тебя разочаровывать, но есть разговор.

Она резко перевернулась на спину, села и уставилась на Свята.

– Что ты здесь делаешь?

– Я уже сказал. – Он привалился к косяку и смотрел на нее. – Надо поговорить.

– Дело личное или ты как воин Святого Полка прибыл?

– Второе.

Делать нечего, придется выслушать его и помочь. Отказывать Светозарным охотникам Взвода запрещалось, так же как увиливать от работы.

Варна свесила ноги с кровати и жестом пригласила Свята сесть на стул. Он закрыл дверь, прошел в комнату и остановился у окна. Какое-то время молчал, вглядываясь в темноту, а потом произнес:

– Ты знаешь ведьму, которую мы встретили в Торжке, – Свят не спрашивал, он утверждал.

– И что с того? – Она почуяла, что ничем хорошим этот разговор не закончится.

– Нам нужно ее имя.

– Рослава, – спокойно ответила Варна.

– Настоящее имя. – Свят посмотрел на нее как на дуру. – Рослава – красивая сказка для испуганного ребенка. Нам нужно знать, кто она на самом деле.

– Тогда ничем помочь не могу. Мне ничего такого не известно.

– Попробуй вспомнить. – Он сел напротив и наклонился вперед. – Что она говорила тебе? Что рассказывала?

– Я не помешаю?

В комнату вошел Дарий. Воздух сгустился, будто вот-вот начнется буря. Свят напрягся, их взгляды встретились, и Варна была готова поклясться, что между бывшими друзьями сверкнула молния.

– Рослава рассказывала, что жила далеко от тех мест, где мы росли, – торопливо заговорила она, чтобы разрядить обстановку. – Последователи нового Бога убили ее родных, разрушили деревню и…

– Очередная ведьмина сказка, – вздохнул Свят. – Так вот на что ты клюнула. Я думал, ты умнее.

– Уходи, если не собираешься меня слушать, – сказала Варна.

– Хочу, чтобы ты понимала масштаб проблемы. Ведьмы ходят по святой земле, их длинные руки добрались до служителей церкви, и те оказались беззащитны перед колдовством. Моррей, Торжок – это только начало.

– Откуда тебе знать?

– Так считает Радомир.

– Твой новый хозяин?

Свят поморщился.

– А что говорит об этом твой хозяин, Варна? – холодно осведомился он.

– Спустя столько лет ты наконец научился разговаривать. – Дарий покачал головой, не сводя взгляда с бывшего друга. – Служба в рядах Полка идет тебе на пользу.

– Я могу убить тебя, даже не…

– Не можешь, – прервал его Дарий. – Я – охотник Мрачного Взвода, и ты не имеешь права поднимать на меня меч.

– Думай, Варна, – потребовал Свят, отвернувшись от Дария.

– Я понятия не имею, как ее зовут. – Она развела руками.

– Значит, мы возвращаемся. – Он встал.

– Куда? Домой, в нашу церковь? – Варна готова была рассмеяться, но, увидев решимость, застывшую на его лице, осеклась. – Шутишь? Хрен я туда вернусь.

– Это приказ.

– Не дождешься, – прорычала она.

– Мы предадим вас анафеме.

– Кишка тонка.

Ей хотелось вцепиться в светлые волосы и оттаскать его за них, как бывало в детстве. Судя по выражению лица Дария, он прямо сейчас лелеял ту же мысль.

– Думаешь, я горю желанием снова оказаться там? – тихо спросил Свят. – Это место домом мне так и не стало. Всем будет лучше, если мы просто выполним задание.

– Мы-то тебе зачем? – с вызовом спросил Дарий. – Твоих верных псов в белых плащах уже недостаточно?

Свят ответом его так и не удостоил, только окинул тяжелым взглядом, от которого могло бы скиснуть молоко.

– Когда выезжаем? – спросила Варна.

– Утром.

Толкнув Дария плечом, Свят вышел из комнаты.

– Прошедшие годы сделали его норов только хуже.

– Он всегда таким был. – Варна легла, но от сонливости не осталось и следа.

– Тебе виднее, конечно.

Она приподнялась на локте и вопросительно уставилась на Дария. Тот ответил хмурым осуждающим взглядом.

– Не твое дело, – прорычала она.

– А я ничего и не сказал.

– Твои мысли звучат намного громче, чем слова.

– Как и твои, – парировал он.

Она услышала, как он лег на соседнюю кровать и отвернулся к стене. Дарий не нуждался во сне, так что он просто дурил, всем своим видом выказывая недовольство.

От мыслей о том, что им снова придется оказаться под сводами церкви, сводило желудок. Луна поднялась выше, потом еще и еще, а сон так и не пришел. Когда закричали первые петухи, Варна встала и вышла из комнаты.

Спустившись на первый этаж, она сразу увидела Свята, который, кажется, тоже не сомкнул глаз. Он сидел за столом, подперев голову рукой, и смотрел в большую кружку. Белый плащ висел на спинке стула.

– Садись, – сказал он.

Зевнув, Варна подошла к столу и огляделась в поисках хозяина заведения, но зал оказался пуст, за стойкой никого не было. Пожав плечами, она взяла кружку Свята и отхлебнула из нее.

– Эй! – возмутился он.

– Дрянное пиво, – пробормотала она.

– Каким бы ни было, оно мое.

– Теперь наше.

Свят усмехнулся. Она села рядом и вернула ему кружку. Это был вызов, и он принял его – допил выдохшееся пиво залпом.

– Думала, что я побрезгую? – осведомился Свят.

– Да, – призналась Варна. – Ты шарахаешься от нас, как от чумных.

– От него, а не от тебя.

– Теперь это одно и то же.

Видно было, как трудно Святу сдержаться и не высказать все, что думает. Раньше он всегда молчал и был холоден, но с возрастом изменился: за словом в карман не лез, мнение свое выражал открыто, но очень уж жестко и бескомпромиссно. А сейчас он молчал, только глядел, совсем как в детстве.

– Скажи это вслух. – Варна облокотилась о липкую столешницу и положила подбородок на ладони.

– Он мертв.

– Какая неожиданность. – Она скривилась. – Но он все еще тот человек, которого мы знали.

– Он не человек. – Свят покачал головой. – И ты даже не представляешь, что я испытываю, глядя на него.

– Страх и отвращение? – предположила она.

– Боль, Варна. – Свят поморщился. – Мне больно за вас обоих.

– Оставь это. – Она махнула рукой. – Мы давно себя оплакали, так что сделай милость, не жалей нас.

– Как ты пошла на это? Как согласилась?

– Согласилась? – Варна чуть было не расхохоталась. – Я умоляла об этом, я ползала у ведьмы в ногах, я… – Она осеклась.

– Продолжай.

– Если бы ты только знал, что она с ним сделала. Если бы ты видел… – От воспоминаний о той ночи по коже побежали мурашки. – Когда я нашла их, было слишком поздно.

– Ты продала душу, верно? – Свят помрачнел.

– Моя душа – то, что держит Дария в Яви. Когда кто-то из нас умрет, ее получит Зверь.

Ни разу за все эти годы Варна не произносила этого вслух. От слов веяло отчаянием. Неужели она еще не смирилась?

– Боже… – пробормотал Свят. – Не лучше ли было позволить ему умереть?

– Я подумала об этом позже, когда увидела, с какой ненавистью он на меня смотрит. Дарий молчал почти десять лет! Ни слова, ни взгляда, только тупое желание ввязаться в драку и умереть. Его молчание сводило меня с ума, и мне казалось, что лучше бы он умер в том ритуальном кругу.

– Любовь – беспощадный зверь, – тихо сказал Свят, – многие погибают в его окровавленной пасти.

– Ты держишься молодцом, – попыталась отшутиться Варна, но вместо улыбки получилась гримаса отчаяния.

Мимо них прошел Дарий. Он даже не взглянул в их сторону, пронесся прямо к двери, на ходу заправляя рубаху в штаны. Свят проводил его настороженным взглядом.

– Он в порядке?

– Он все слышал. – Варна встала. – Ничего нельзя скрыть от человека, с которым ты делишь душу.

– И теперь он снова замолчит?

– Не думаю. Уж слишком сильно ты выводишь его из себя.

Свят и Дарий соревновались в выдержке – полтора дня верхом они ехали с идеально ровными спинами, изредка позволяя Варне отдохнуть. Тягаться с мертвецом – плохая идея, но ее забавляло упрямство, с которым бодались эти двое. Они выглядели совсем как те мальчишки, которыми Варна их запомнила, – десятилетние упрямцы, лупящие друг друга что есть силы деревянными мечами.

Чаще всего именно она дралась со Святом, а Дарий разнимал их, но стоило им сцепиться в словесной перепалке, как тут же разгоралась еще одна потасовка. До того как Мстислав убедил Дария в том, что церковь нуждается в нем, он был тем еще задирой.

Вот и сейчас, не желая уступать другому, два бестолковых мальчишки торчали в седлах до полного изнеможения. Вернее, уставал только Свят, а Дарий не чувствовал неудобств, и на его лице была написана мрачная решимость.

– Два мертвеца мне не нужны, – сказала Варна, заставляя лошадь преградить им путь. – Или делаем привал, или продолжайте путь без меня.

У нее затекла внутренняя поверхность бедер. Участвовать в их глупой игре она не собиралась. Спрыгнув на землю, Варна посмотрела на них и сказала:

– Слезайте.

Заметив, как Свят пошатнулся, Варна закатила глаза. Он действительно собирался ехать дальше в таком состоянии?

– Когда вы повзрослеете? – устало спросила она.

– Никогда, – процедил Дарий, проходя мимо.

Эту словесную пощечину пришлось стерпеть. Свят приподнял одну бровь: мол, так и спустишь ему это с рук? Варна отвернулась, чтобы не видеть его лица, потому что именно так и собиралась поступить.

Ночевать в поле им не впервой – развели огонь, поели, заварили чай в железных кружках. Не самый плохой вечер уходящего лета, если не считать гнетущей атмосферы.

– Я покараулю, – сказал Свят.

– Я не доверю Светозарному спину, – заявил Дарий.

– Предлагаешь доверить ее упырю?

Они смотрели на Варну, а она делала вид, что не замечает этого. Возникло ощущение, будто мир перевернулся с ног на голову, время обратилось вспять, и перед ней снова сидели дети, которых нужно вразумить. Почему именно она в любой ситуации остается взрослой?

– Дарию не нужно спать, – сказала Варна. По лицу Свята было видно, что он разочарован. – Пусть караулит, если ему так хочется.

Вообще непонятно, кто может на них напасть в этой глухомани – вокруг ни одной деревни, чистое поле, слева – подлесок, редкий, можно просмотреть его насквозь. Нечисть любит людные места, здесь ей искать нечего.

– Поощряешь его, а он самодур, – заявил Свят, укладываясь на плащ.

– Самодур, которому неведома усталость. Он не выпадет из седла под ноги лошади, если не будет спать всю ночь. – Варна повернулась на бок и увидела очертания профиля Свята через слабые всполохи догорающего костра. – Что между вами происходит?

– Понятия не имею.

Сморило ее быстро, но сон прервал резкий звук. Варна села и схватилась за меч, внимательно шаря взглядом по темноте. Костер почти угас и не давал света. Вокруг кто-то бродил, шаркал ногами, но Варна не видела, кто это.

– Свят! – позвала она, но тот не шелохнулся. – Свят!

Варна подползла к нему и положила руку на грудь – дышит. Почему тогда не просыпается?

Кто-то продолжал наматывать круги. От звука волочащихся по земле ног по спине бежали мурашки. Она попыталась мысленно обратиться к Дарию, но он не откликнулся.

– Боже милостивый… – пробормотала Варна и встала на ноги. – Дарий!

Вокруг было хоть глаз выколи, пришлось зажечь лучину, чтобы не переломать ноги в темноте. Она вышла из круга, очерченного Святом, и столкнулась с безлунной ночью, с ее непроглядной темнотой и туманом, стелющимся по земле. Огонь почти не рассеивал тьму, чернота поглощала его свет. Кто-то играл с Варной, и игра эта – предупреждение.

Мимо, подволакивая ноги, прошел Дарий. Она сжалась, вцепилась в рукоять меча, хотела даже зажмуриться, но не смогла.

Глаза Дария были пустыми, челюсть безвольно раскачивалась при каждом шаге, изо рта свешивался язык. Он сгорбился, руки висели безвольными плетьми.

– Дарий… – прошептала она и, набравшись смелости, крикнула громче: – Дарий!

Никакой реакции, он продолжал идти и, судя по следам, ходил так уже несколько часов.

Варна подошла ближе и пристроилась рядом – он не шелохнулся. Подчинившись чьей-то злой воле, Дарий продолжал свой ход, игнорируя все вокруг.

– Отец наш Небесный, – начала она, и Дарий зашипел:

– …дай мне сил, дай мне воли. Пусть рука моя не зна… – Он остановился и уставился в темноту пустыми глазами.

– …не знает промаха, – продолжила Варна, – пусть сердце не знает жалости. Защити, Отец, от проклятий и ядов, от… – нутро обожгло огнем, – от ведьминых…

Пришлось согнуться и отдышаться – боль стала невыносимой.

– Помоги мне.

Дарий стоял перед ней, морщась от боли. Его тело сковала судорога, глаза наконец прояснились, но на лице отражалась невыносимая мука.

– Помоги.

– Как?

Он указал на меч, Варна затрясла головой, прогоняя наваждение.

– Нет.

– Отпусти. Отпусти. Отпусти! – выкрикнул он и, зашатавшись, едва не упал.

Варна успела подхватить его под руки. Он дрожал, будто вот-вот заплачет, но мертвецы не могут плакать. Дарий не ест, не спит и не плачет – только смеется, как дурак, над собственной болью. Вот и сейчас тишину разорвал ужасный, отвратительный хохот, вырвавшийся из его горла.

Он смеялся, запрокинув голову к небу, и Варна чувствовала, как ледяные пальцы впились в ее плечи. Дарий делал ей больно, но еще больнее было ощущать собственное бессилие.

– Тише, тише… – Она вывернулась и обняла его за плечи. – Тише… ш-ш-ш…