Текст книги "Мрачный Взвод. Двенадцать дней Коляды"

– Что ты, что ты! – Женщина замахала руками. – Тогда он и до утра не доживет!

Красимир взвыл, попытался штаны натянуть, но вдруг натужно закашлялся. Дива подошла ближе и увидела, что на ладони, которой он рот прикрыл, остались капли крови. Не обманула колдушка.

– Хорошо поразвлекался с ведьмой-то? – Тихо спросила Дива, присев перед парнем на корточки. – Поди, она тебя и прокляла.

– Помоги, – прохрипел Красимир, – Богом прошу, помо…

– Как же я тебе помогу? Раньше думать надо было.

Красимир расплакался как дитя. Закрыл лицо руками, дрожал, даже жаль его стало, но всего на мгновение.

– За ошибки нужно платить, – сказала Дива, выпрямившись.

Выйдя из дома целительницы, она достала заговоренный гвоздь и зашвырнула его подальше. Чтоб никто никогда не нашел.

Глава 9. Радомила

Ее чрево снова пусто. «Краски»[6]6
  Месячные в славянской деревне называли чаще всего «красками».


[Закрыть] пришли, а вместе с ними и разочарование. Ждан ничего не спросил, когда она вышла из уборной, только громко вздохнул.

– Может, оно и к лучшему, – пытаясь казаться безразличной, сказала Радомила. – Не с нашей работой детей заводить.

– Работу можно бросить, – ответил муж. – Хочешь, уедем подальше, обогнем Ясностан, и будь что будет.

– С голоду помрем.

– Я отличный охотник.

– Это я отличный охотник, ты своими сапожищами всю дичь распугиваешь. – Она провела рукой по его щеке и искренне улыбнулась. – У нас еще есть время.

На самом деле времени у них как раз не было. Ей сорок три года, если Господь сжалится, у нее будет еще лет пять, но, скорее всего, меньше. Как верно заметил Ждан, с их работой они могут и до завтра не дожить.

– Все собрал? – Радомила заглянула в седельную сумку. – И монеты?

– И их тоже. Но я бы предпочел закопать их на перекрестке, – проворчал муж.

– С возрастом ты совсем растерял боевой задор.

– Как я погляжу, ты сама хочешь кошель с про́клятым золотом нести?

– Нет, спасибочки, уступлю эту привилегию тебе, дорогой.

Спустившись на первый этаж, они попрощались с хозяином кабака и вышли в морозную ночь. Пусть все считают, что по темноте путешествовать опасно, им так привычнее. Глупо думать, что зло скрывается во мраке, при свете дня дурных дел творится даже больше.

Кобылка била копытом землю, Радомила похлопала ее по крупу и залезла в седло.

– Если след верный взяли, то нам на юг. – Ждан приладил сумку к седлу.

– Как думаешь, что еще оно натворило? – тихо спросила Радомила.

– Глупо надеяться, что ничего. Сколько нам пережить осталось?

– Шесть дней.

– Мое предложение все еще в силе.

– Обманщик, ты никогда не сбежишь с поля боя.

В этом городе они ловили очередной морок – кота, который своими песнями привораживал детей и уводил из дома. Пятерых не нашли, еще трое, судя по остаткам окровавленной одежды, погибли. Двоих удалось вернуть матерям.

Началось все в Царьково в первый день Коляды. Прибыли они туда не по делу, решили отдохнуть, отоспаться, да и чего греха таить, снова попытаться зачать ребенка. Но у богов, старых и новых, замысел был иным.

В итоге в Царьково они ловили крошечных человечков, которые рвали одежду, травили еду и всячески портили жизнь всему населению городка. Несколько жителей погибло, но нечисть удалось истребить огнем. После этого Ждан нашел горстку монет на пороге их комнаты на постоялом дворе.

Такие же монетки получили дети, не все, но многие. Они узнали об этом случайно, подслушали разговор двух пьяных торгашей. Один из них рассказывал другому, что с ним пытались расплатиться поддельными деньгами.

Когда услышали про кота-колдуна, Радомила едва не расхохоталась. Вы только подумайте, кот Баюн в обычном мире! Но когда в деле всплыли монеты, смеяться расхотелось. Кто-то подкидывал их детям – кому-то под подушку, кому-то прямо в карманы. У погибших их не нашли, как и у тех двоих, которых удалось спасти.

Кота изловили, засунули в мешок, вышитый освященной нитью, и бросили в бурную речку. А потом нашли про́клятое золото в седельной сумке.

Ждану доводилось бывать в книгоположнице Светозарных. Его подвешенный язык и природное обаяние творили чудеса, когда дело доходило до необходимости договариваться. Он около полугода жил в Ясностане и каждый день ходил туда, но никогда не читал ни о чем подобном.

Они охотились на существ из баек. Маленький человечек, скорее всего, был какой-то разновидностью шуликунов, которых в этих краях отродясь не водилось. Кот явно вышел прямиком из песен и былин, но при чем тут монеты? Обычно нечисть не платит Взводу за работу.

Судя по всему, сущность куда-то двигалась, попутно заглядывая в человеческие поселения – взбаламутить мирный люд, позабавиться. На юге был еще один городок, крошечный, на пару улиц, но обнесенный стенами. Туда уже принесли Слово, но новый Бог все еще не укрепил свои позиции. Возможно, тварь умчалась именно туда.

– Смотри-ка. – Ждан спешился. – Здесь костер разводили.

– Кого сюда занести могло? – Радомила увидела кости в золе и нахмурилась. – Человеческие.

Они переглянулись. Не каждый захочет с ведьмой возиться – многие охотники обходились тем, что обезглавливали и закапывали головы отдельно от тела.

– Белые плащи? – Радомила огляделась. – Следы уже замело.

– В Коляду даже их за стены отправляют, но сюда им не добраться, одна дорога займет несколько дней. – Ждан покачал головой. – Наши, думаю.

– Скверное у меня предчувствие, – пробормотала Радомила. – Мне знакома только одна шайка охотников, убивающая ведьм таким способом. И это не самые приятные люди.

– Я их помню, – кивнул Ждан. – Лучше уж ночь в колодце с лизуном провести, чем с ними под одной крышей. Еще не поздно повернуть на запад и…

– Охоту бросим из-за юнцов желторотых? Совсем на тебя не похоже.

– Я пытаюсь заботиться о тебе. – Он подошел к ней и погладил по бедру. Лошадь беспокойно затопталась на месте. – К чему нам лишние проблемы? Может, они уже изловили тварь, которая все это устроила.

– А может, нет, – упрямо ответила Радомила. – Я не могу зачать ребенка, а не лежу на смертном одре. Все эти годы мы охотились как все, что произошло теперь?

Ждан не ответил, пожал плечами и вернулся к лошади. Не стоило так грубо отвечать, в конце концов, он желает ей лучшего, всегда желал.

Ей было тринадцать, когда они познакомились. Ждан приехал с отцом охотником, тот попросил присмотреть за сыном, пока сам выслеживает нечисть. Вышло так, что мужчина больше не вернулся. Никто не знал, погиб он или просто избавился от сына, но с тех пор мальчишка стал ей названым братом.

В пятнадцать лет она забеременела от него. Родители пришли в ужас – не такого мужа они для дочери хотели, да и посватали ее уже за другого! Отец избил Ждана, мать потащила ее к повитухе, чтобы избавиться от приблуды, но Радомила ударила бабку ухватом по голове и сбежала. Они покинули деревню в чем были, без денег, без одежды, а на дворе стоял конец сентября. Первая зима едва не стала последней, но им повезло встретить странствующих скоморохов, которые подобрали их и довезли до одного из безымянных сел. Местные помогли кто чем смог, позволили жить в доме, хозяин которого умер прошлым летом, там она и разродилась. Да только кому нужен ребенок, когда нет за душой ничего?

Они оставили его на крыльце повитухи и сбежали. Ничего не проходит бесследно – теперь она страстно желала родить ребенка от любимого мужа, но боги отвернулись от нее. Это наказание матери, бросившей своего сына. Где он сейчас? Выжил ли? Скорее всего, бабка отнесла его в лес и оставила там – кому нужны чужие дети?

Они не говорили об этом, делали вид, что забыли ту ночь, но, когда «краски» в очередной раз начинались, во взгляде Ждана мелькало нечто вроде тоски и сожаления. Она помнила, и он тоже помнил, но у них не хватало духу обсудить это.

Однажды Ждан предложил взять чужого ребенка. В эти темные времена сирот предостаточно, выбирай – не хочу. Но ей претила эта мысль. У малыша не будет ее темных глаз, не будет вьющихся волос мужа, сколько бы ни прошло времени, ребенок останется чужим. Она знала, что не полюбит его как родного.

Сердце ее давно болело об утерянном сыне. Радомила ни разу не приложила его к груди, ни слова не сказала ему, просто завернула в одеяло и отложила в сторону, как вещь. Они молча собрали пожитки, отнесли кряхтящий сверток к дому повитухи и скрылись в ночи на украденной у кузнеца лошади.

В тяжелых думах они добрались до Ясенево. Стены-то возвели, а вот ворота не поставили. Не слишком-то местные стремились обезопасить себя.

Улицы были вычищены, на столбах висели масляные лампы. Кто-то заботливо зажигал их каждый вечер. На первый взгляд казалось, все спокойно. Ждан вопросительно посмотрел на жену, та пожала плечами. Если они ошиблись и нечисть не сюда направилась, то куда?

Нашли постоялый двор, привязали лошадей у коновязи и вошли. Тут-то и стало понятно, кто расправился с ведьмой в лесу.

Эту шайку головорезов они знали – встречались пару раз, ничего хорошего о них сказать нельзя.

Если есть в рядах Мрачного Взвода отъявленные негодяи, то все они собрались под началом бритоголовой Дивы. Об их деяниях ходили легенды – они насиловали ведьм и ворожей, с перевертышей живьем сдирали шкуры, над заложными глумились. Ни капли уважения к охоте, они были жестоки и кровожадны. Встреча с ними не сулила ничего хорошего.

– Какие люди! – выкрикнул седой мужик. – На помощь приехали?

– А мы и сами справляемся, – заявил неприятной наружности охотник с кривой челюстью.

– Заткнитесь. – Дива посмотрела на вошедших оценивающе. – Мы ведь знакомы?

– Встречались, – холодно ответила Радомила.

– И какими судьбами вас сюда занесло?

– Проездом, – вмешался Ждан. – Закончили работу неподалеку, едем дальше.

– Хм. – По лицу было видно, что Дива не верит ни единому слову. – А тут как раз дело есть.

– Это наша работа. – Седой с грохотом поставил кружку на стол.

– Хватит орать. Иди лучше проверь, как там Крас.

Спорить охотник не стал, ушел, освободив место за столом. Дива жестом пригласила пару присоединиться к ним. От одного ее вида Радомилу бросало в дрожь, но раз уж они встретились, то придется работать вместе.

– Так что тут? – Ждан подтащил к столу еще один стул и сел рядом.

– Из детишек чучела сделали. Два. – Дива показала два пальца.

– В каком смысле? – Радомила облокотилась на липкую столешницу.

– В прямом. Одна кожа осталась, в нее соломы напихали, да так и оставили. Родители нашли их в кроватях, крови не было.

– Уверены, что это не человек сделал? – спросил Ждан.

– А ты к роду людскому доверия не питаешь, как я посмотрю. – Охотница расхохоталась. – Нет, такая работа человеку не по силам.

– Уверена? Может, есть в городе мастер, который выделкой кожи занимается? Охотник, чучела делающий?

– Нет тут таких, – вмешался в разговор хозяин постоялого двора, все это время стоявший за стойкой. – Отродясь хороших охотников в Ясенево не водилось, а кожа, на, погляди.

Мужик стащил сапог и кинул им. Ждан ловко поймал его и хмыкнул.

– Ужасная работа, – сказал он.

– Все жители в таких ходят, в городе кожемяка есть, но руки, как видишь, у него не из того места выросли.

– Да, так ловко кожу снять у него бы не вышло. – Дива кинула сапог обратно.

– Что еще узнали? – Радомила старалась говорить спокойно и дружелюбно.

– Угли в глазах были, – сказал криворожий. – В глазницах лежали кусочки угля.

Ждан незаметно коснулся колена жены своим. Да, подозрения подтверждаются.

– А детей местных вы опрашивали? – спросила Радомила.

– Их-то зачем? – удивилась Дива.

– Может, видели что, – неопределенно ответила Радомила. – Ладно, утром договорим. Мы устали с дороги.

– Ага, давайте. – Охотница проводила их тяжелым взглядом. – Только без нас-то не суйтесь никуда, возраст у вас уже не тот.

Можно было начать перепалку и поставить выскочку на место, но дела и так плохи. Если еще и охотники между собой грызню начнут, то в безымянных землях живых не останется.

– Шайка разбойников, – пробормотал Ждан. – Ненавижу их.

– Придется потерпеть.

Они вошли в комнату, закрыли дверь на хлипкую щеколду и насторожились – тишина. Эти и подслушивать могут, у них нет ни совести, ни чести.

– Ты права была, похоже. – Ждан сел на кровать. – Эта тварь играет с нами, со всеми людьми, которые ей на пути попадаются.

– И платит золотом за победу над мороком. – Радомила провела рукой по волосам. – Но все дело в детях.

– Думаешь?

– Нутром чую. Ничего не кажется тебе странным?

– Просвети меня.

– Думай, Ждан. Совсем разум усох? – Она пытливо посмотрела на него. – Подарки…

– Подарки? – медленно повторил он. – Мне нужна помощь. – Его глаза вдруг округлились. – Подарки только послушным детишкам!

– Наконец-то! А то я уж было решила, что вышла замуж за дурака.

– Думаешь, оно наказывает непослушных детей и поощряет тех, кто вел себя хорошо? Как поняла?!

– Уголь стал последним кусочком мозаики. – Радомила откинулась на подушки. – Плохие дети получают угольки, а хорошие – монеты.

– А нам оно за что платит?

– Забавляется так. Жаль только, что умирают в этой забаве по-настоящему. – Радомила посмотрела в окно. – Есть одна могущественная сила, которая за собой всех остальных тварей ведет. И каждый раз, когда мы побеждаем их, нас награждают золотом.

– Это дико даже для нашего мира.

– Уверена, что завтра мы найдем хороших ребят, которые обнаружили под подушкой монетки. А те двое, которых набили соломой, сделали в этом году что-то скверное. Ничего не напоминает?

– Неужто сама Коляда решила явиться? – тихо спросил Ждан.

– Вот и узнаем. – Радомила подалась вперед и поцеловала мужа. – Но сначала отдохнем.

Радомила ошибалась часто, как и любой другой человек, но на этот раз оказалась права – городские детишки обнаружили под подушками и в карманах немало монет неизвестной чеканки.

Жители Ясенево были напуганы, детей загоняли по домам. Да вот только стены твари не преграда.

– Чего вам? – Сурового вида мужик сверлил Ждана взглядом.

– Дети есть? – спокойно спросил тот.

– Ну есть. Ты кто будешь?

– Охотники мы, не серчай, хозяин, помочь хотим.

Что за дар у мужа, Радомила понять не могла уже много лет. Даже если человек не собирался иметь с ними дел, стоило Ждану открыть рот, как каждый выкладывал все как миленький.

– В дом не пущу, – предупредил мужик.

– Мы и тут неплохо себя чувствуем, – заверил его Ждан. – Нам бы с мальцами твоими поговорить, много времени это не займет.

Хозяин оценивающе осмотрел их, пожал плечами и крикнул:

– Позови Миколу! – Потом понизил голос и спросил: – Тварь-то нашли эту? Знаете, кто детей убил?

– Пытаемся выяснить. Темное время нынче, чего только не повылазило, – ответил Ждан.

– Из Пади прут?

– Да если бы из Пади.

Худощавый мальчишка испуганно сжался, увидев на пороге людей в черном. Радомила вышла вперед, присела на корточки и ласково спросила:

– Как звать тебя?

– Микола, – ответил за него отец.

– Скажи, Микола, знал мальчишек, которые умерли недавно? – Малец медленно кивнул. – Хорошие они были друзья?

– Нет! – выкрикнул он. – Не дружил я с ними.

– А почему?

– Да задирали они его, – снова вмешался в разговор отец. – Всех задирали, на самом деле, и девчонкам доставалось. Вон, недавно одной косу подпалили, чуть не сгорела.

– А родители что? – Они с Жданом переглянулись.

– Да чхать они хотели. Теперь вон, в одиночестве оплакивают сыновей, никто им плеча не подставит.

– Не по-людски это, – заметил Ждан.

– А по-людски было спускать им все с рук?

– Так ты считаешь, что заслуженно ребятня поплатилась?

– Нет, такого никто не заслуживает, – признал мужчина.

– Тогда собери семью и пойди на похороны, а потом и на поминках рюмку выпей. – Ждан по-отечески похлопал здоровенного мужика по плечу. – Все под одним небом ходим, кто знает, что завтра случится. Вы в нового Бога веруете?

– Ни во что уже не веруем, ни в старых, ни в новых богов. Если они допускают, чтобы из детей чучела набивали, то много чести им поклоняться.

– Микола, – Радомила снова обратилась к мальчику, – а монетки есть у тебя? Вот такие.

Она разжала кулак, показала золото. Колька кивнул, залез в карман и вытащил свои. Выходит, права она во всем. Послушные дети получают награду, а хулиганы – по заслугам. Но кто за шалости смертью наказывает? Может, и были братья настоящей холерой, но чучела из них делать?!

– Спасибо, хозяин. – Ждан крепко пожал мужику руку. – Береги сына, на улицу без надобности не отпускай.

– Найдите тварь-то. Одна у нас надежда – вы.

Выйдя со двора, охотники остановились у забора и надолго задумались. На лбу Ждана прорезались глубокие морщины.

– И как ловить древнее божество? – спросил он. – И откуда мы знаем, что не теряем здесь время? Быть может, Коляда уже ушла.

– Не знаем, – подтвердила Радомила. – Ни разу еще положение таким безвыходным не казалось.

– Озарения закончились? Помнится, ты говорила, что у меня ум ссохся, а что насчет тебя?

– И не стыдно тебе? – притворно возмутилась она. – Я и так додумалась до всего, что нам известно.

– Тогда нужно узнать, что наши приятели успели найти.

– Приятели… – Считать Диву и ее головорезов соратниками не хотелось, но теперь супруги были вынуждены плыть с ними в одной лодке. – Пойдем узнаем. Если драка начнется, я беру на себя седого.

– А мне опять женщину бить? Не щадишь ты меня, любимая.

Не найдя охотников на первом этаже постоялого двора, Радомила решила проверить комнаты. Они в это время и спать могут, с них станется.

Постучала в одну дверь, в другую, у третьей задержалась, словно чутье охотничье сработало. Прислушалась и поняла, что в комнате кто-то глухо стонет.

– Эй! Помощь нужна? – спросила Радомила.

Ответа не дождалась, достала нож и поддела замок.

– Есть здесь кто?

Отвечать юноше не потребовалось – она разглядела его под слоем одеял и тулупов. Огромные глаза смотрели с мольбой, из носа текло – кажется, он недавно плакал.

Радомила села на край постели. Мальчишке на вид было лет восемнадцать, совсем молодой.

– Что случилось? – Она с неожиданной для себя нежностью погладила его по темным волосам. – Они тебя похитили?

Он обреченно покачал головой.

– Пойдем. – Она решительно отбросила одеяла в сторону. – Сейчас я…

Мальчишка стыдливо прикрылся руками, будто побоялся, что она что-то разглядит сквозь грубую ткань штанов.

– Что с тобой случилось? – повторила она. – Почему ты молчишь? Тебе что, язык отняли?

– Нет, – прохрипел юноша.

– Вставай. – Радомила подхватила его под руки и заставила сесть. – Мы сейчас же уйдем отсюда, найдем лекаря или…

– Был я у лекаря. – Крупные слезы покатились по чумазым щекам. – Не помог он мне.

– Ты болен? Объясни по-человечески!

– Ничего объяснять он тебе не должен.

В комнату вошла Дива. Ее ухмылка ничего хорошего не предвещала, но если она решила в пугалки играть, то не на ту напала. И покрепче разбойников встречали в дороге, и где они теперь?

– Что вы с ним сделали? – Сердце подсказывало, что к беде мальчишки «друзья» руку приложили.

– Обижаешь, дорогуша. Зачем нам своих калечить?

– От вас ожидать можно чего угодно. – Неприязнь наконец взяла верх над попытками смириться с их присутствием.

– Ведьма порчу на него навела. – Дива смотрела как змея, не отрывая взгляда. – Я показала его знахарке. Она сделать ничего не смогла.

– Врешь, – прошептал юноша. – Ни слова правды не сказала!

Он попытался кинуться на нее, но запутался в простыне и упал на пол. Радомила нагнулась, чтобы поднять его, и получила сильный удар в лицо.

Растерявшись от неожиданности, она завалилась на бок. По лицу потекло теплое.

– Сука. – Она сплюнула кровь на пол и достала из-за пояса нож.

Дива не дала ей выпрямиться – схватила за шею и приложила головой о стол. В глазах потемнело, раздался невнятный крик мальчишки. Охотница ничего не сказала, еще раз врезала Радомиле и отшвырнула ее от себя.

– Лезть в мои дела вздумала? Мы не выгнали вас из города только из уважения к возрасту!

– Вы не вышвырнули нас, – Радомила крепче сжала рукоять ножа, – потому что дураки. У вас ума не хватит это дело закончить.

Дива бросилась на нее, метя в горло. Против бешеной псины есть лишь один прием – позволив ей схватить себя за шею, Радомила выпустила оружие из рук и со всей силы хлопнула девчонку по ушам.

Оглушенная, Дива попятилась.

Не теряя времени, Радомила схватила нож и вбила его охотнице в бок. Та заорала, наотмашь хлестнула ее по щеке ладонью, да с такой силой, что подкосились ноги. Выстоять пришлось ради мальчишки – пока Дива пыталась прийти в себя, Радомила схватила парня под руки и потащила прочь из комнаты.

– Оставь меня. – Он не говорил, а хныкал. – Я все равно скоро…

– Закрыл бы ты рот, голубчик, – пыхтя от натуги, сказала Радомила. – Не то и правда брошу на растерзание дружкам.

Увидев Ждана, она громко свистнула. Он обернулся, мгновенно оценил происходящее и кинулся к выходу. Все-таки не муж ей достался, а настоящее золото.

Мальчишка едва переставлял ноги, всем весом на нее навалился. Напрягаясь изо всех сил, она вытащила его на улицу, на помощь как раз подоспел Ждан. Они дотащили юношу до лошади и перекинули его через седло. Парнишка застонал.

– Потерпи, милый. – Радомила похлопала его по спине. – Еще немного потерпи.

Оседлав лошадей, они погнали их прочь из Ясенево. Нечисть нечистью, но есть в этом мире кое-что, чего стоит опасаться не меньше, – люди.