Текст книги "Серафина и посох-оборотень"

12

Серафина промчалась вниз по лестнице, едва касаясь каждой пятой ступеньки, – один пролет, второй, третий. Очутившись на первом этаже, она метнулась мимо испуганного лакея в буфетную, пролетела узким коридором, проскочила дверь, пробежала через малую столовую, где обычно накрывали к завтраку, снова по коридору и, в конце концов, притормозила, глубоко вздохнула и спокойно вошла в зимний сад.

Здесь стояли, склонившись, пальмы, росли фикусы и прочие экзотические растения. Сквозь высокий стеклянный купол, поддерживаемый резными балками, били солнечные лучи, освещая выложенный плиткой зал и стойки с предметами искусства из керамики и фарфора. Повсюду были расставлены французские плетеные кресла и диванчики, чтобы гости могли отдыхать и беседовать.

Серафина пришла сюда, в самый центр дома, в надежде повстречать Брэдена до расспросов сыщика, но она чувствовала себя такой беззащитной в этом роскошном зале, в который до сих пор прокрадывалась лишь тайком.

Девочка невольно обводила взглядом комнату, отмечая местечки, где можно спрятаться, мускулы ее были напряжены до предела, словно она готова была в любой момент кинуться в бегство. Но тут она заметила Брэдена и английскую девушку. Они стояли рядом, и Серафина остановилась в нерешительности.

Обитатели верхних этажей, Брэден и англичанка уже переоделись после верховой прогулки. На мальчике сейчас были черные брюки, сюртук и галстук. На девушке – небесно-голубое платье с туго затянутым корсетом и пышными короткими рукавами, из-под которых выглядывали узкие шелковые рукавчики, закрывающие руку до кисти. Рыжие кудри англичанки, зачесанные наверх и схваченные пряжкой, ниспадали на одно плечо длинными, тугими, идеально ровными локонами, напомнившими Серафине пружинки, которых немало валялось в папашиной мастерской. Наверняка камеристка, прислуживавшая сегодня англичанке, потратила не один час, завивая эти локоны горячими щипцами для волос. Поначалу Серафина думала, что англичанке лет четырнадцать, но сейчас поняла, что та просто старается выглядеть старше. В ушах у нее болтались изящные серебряные сережки, а шею украшала черная бархатка с подвеской-камеей. Приходилось признать, что гостья – очень элегантная барышня с прекрасными глазами цвета лесной листвы.

Серафина медленно шагнула вперед; сердце ее билось гораздо сильнее, чем во время боя с волкодавами. По своей привычке она ступала беззвучно, и люди не замечали ее. Но Гидеан мгновенно наставил уши, а потом с облегчением опустил их, узнав Серафину, и радостно застучал коротким хвостом. Серафина улыбнулась в ответ, ей было приятно видеть, как он оживился.

Англичанка стояла лицом к Серафине, но не замечала ее до тех пор, пока не стало ясно, что девочка направляется прямо к беседующей паре. Было совершенно очевидно, что гостью поразила внешность Серафины. Глаза ее распахнулись, голова чуть склонилась набок. Кажется, она испугалась. Но, когда девочка подошла, англичанка уже взяла себя в руки настолько, что окинула ее ледяным взглядом, словно хотела сказать: «С какой, собственно говоря, стати кто-то, одетый, как ты, смеет приближаться к той, что одета, как я?»

«Тебе не нравится? Видела бы ты, во что я была одета до этого!» – мысленно ответила ей Серафина.

Не дойдя всего нескольких шагов до пары, Серафина остановилась между бронзовым фонтаном в центре зала и прекрасной сине-белой китайской фарфоровой вазой эпохи династии Мин, красующейся на маленьком деревянном столике под несколькими стройными пальмами. Серафина слышала, что мистер Вандербильт купил эту вазу во время своих путешествий по Востоку, что вазе четыреста лет, и что она является самим дорогим произведением искусства в доме.

Серафина стояла на открытом пространстве так тихо и неподвижно, что на какое-то мгновение показалась сама себе одним из предметов обстановки.

Но наконец-то Брэден повернулся и увидел ее. Его лицо просияло от радости, и он улыбнулся.

– Привет, Серафина! – сказал он, не помедлив ни минуты.

Серафину охватило чувство облегчения и счастья.

– Привет, Брэден, – ответила она, надеясь, что говорит, как все нормальные люди.

Брэден знал, что им предстоит сегодня увидеться, но все равно смотрел на нее удивленно и радостно. Интересно, он о ней беспокоился? Или просто обрадовался оттого, что давно не встречал на первом этаже?

– Я… – начала Серафина, не совсем понимая, как лучше сказать. – Я в курсе твоей записки. – Она хотела выглядеть как можно умнее и, одновременно, показать, что понимает всю серьезность предстоящего допроса.

Брэден понимающе кивнул, потом подошел к ней вплотную и тихо проговорил:

– Не знаю, что от нас нужно, но мы должны быть очень осторожны.

– А как этого сыщика зовут? – спросила Серафина. – Откуда он приехал?

– Не знаю, – ответил Брэден. – Он появился ночью.

– А что говорит твой дядя?

– Если специалисты придут к выводу, что мистер Торн был убит, убийца будет повешен.

– Так и сказал? – растерялась Серафина.

В течение их короткого разговора она просто физически ощущала напряжение, повисшее в воздухе. Когда обрадованный Брэден шагнул ей навстречу, англичанка, наоборот, немного отступила назад, вздернув подбородок, поскольку не знала, как себя вести. Сейчас она просто тихо стояла и ждала. Барышня оказалась в неловкой ситуации – Брэден должен был представить ее Серафине. Но он этого не сделал. Кажется, он вообще забыл про англичанку, и, конечно, ей это было неприятно.

Серафина вдруг подумала, что гостье так же неуютно в Билтморе, как и ей самой. Англичанка появилась здесь совсем недавно, еще не освоилась, а теперь единственный мальчик, с которым она была знакома, шептался с какой-то растрепанной, искусанной и исцарапанной оборванкой. И, хотя англичанка не понравилась Серафине с первого взгляда, сейчас девочке стало даже немного жалко ее.

– Ах, да, – спохватился Брэден, как будто прочитал мысли Серафины и вспомнил внезапно про свои обязательства. – Серафина, это…

Но тут в зимний сад стремительно спустилась по ступенькам миссис Вандербильт.

– Я вижу, вы уже здесь! Вот и хорошо, я отведу вас в библиотеку для разговора с мистером Вандербильтом и сыщиком.

На хозяйке было красивое платье, и держалась она отлично, но Серафина сразу поняла, что ей нездоровится: щеки бледные, а лоб горит. Видимо, она мучительно заставляла себя держаться как ни в чем не бывало в течение дня, несмотря на плохое самочувствие.

– Серафина, перед тем, как пройти в библиотеку, я хотела бы познакомить тебя кое с кем, – сказала миссис Вандербильт, мягким движением поворачивая девочку к англичанке. – Позволь представить тебе леди Ровену Фокс-Пембертон, которая приехала к нам издалека. Надеюсь, вы подружитесь, пока она будет жить в Билтморе. Мы должны сделать все возможное, чтобы леди Ровена чувствовала себя у нас, как дома.

– Приятно познакомиться, мисс, – вежливо произнесла Серафина.

– Миледи, – поправила девочку леди Ровена, с удивлением оглядывая ее с головы до ног.

– Простите? – не поняла Серафина.

– Вы должны обращаться ко мне «миледи», а не «мисс», – проговорила та с твердым британским акцентом.

– Понятно, – протянула Серафина. – Значит, так говорят в Англии? И вы тоже будете называть меня «миледи»?

– Конечно, нет! – изумленно ответила леди Ровена, вспыхивая.

– Ну-ну. – Миссис Вандербильт протянула руки обеим девочкам, желая сгладить ситуацию. – Я уверена, что мы как-нибудь разберемся в англо-американских отношениях…

Но, при виде протянутой к ней руки, Серафина инстинктивно отступила назад. И тут же ощутила на своей щеке жесткие листья пальмы. Потом один лист неожиданно сдвинулся сам собой и запутался в волосах Серафины.

Девочка испуганно дернулась и взмахнула рукой, желая стряхнуть его, поскольку ей показалось, что это не лист, а древесная змея или еще какая-то тварь вроде того. Серафина обернулась так резко, что сразу на что-то наткнулась.

– Осторожнее, Серафина! – тревожно и раздраженно вскрикнула миссис Вандербильт, пытаясь поймать какой-то предмет у нее за спиной.

Только тогда Серафина сообразила, что сшибла деревянный столик, на котором стояла ваза эпохи Мин.

Ваза покачнулась и слетела со столика. Серафина с ужасом смотрела, как бесценное произведение искусства падает на твердую кафельную плитку. Она хотела поймать вазу, но было слишком поздно. Та с грохотом ударилась об пол и разлетелась на тысячу осколков. От вида бьющегося фарфора у Серафины перехватило дыхание. Ей показалось, что эхо от удара разнеслось по всему дому, и к горлу подступила тошнота.

Все потрясенно уставились на разбитую вазу, а потом перевели взгляды на нее.

У Серафины на глазах выступили слезы, щеки запылали огнем.

– Простите, простите меня, миссис Вандербильт, – залепетала она, поворачиваясь к хозяйке. – Я не хотела! Мне так жаль!

– Может быть, мы сумеем ее склеить, – сказал Брэден, опускаясь на колени и подбирая осколки.

Леди Ровена Фокс-Пембертон злорадно смотрела на Серафину, покачивая головой, словно хотела сказать: «Я сразу поняла, что в доме тебе делать нечего».

– Джордж будет в отчаянии, – пробормотала миссис Вандербильт, прижимая ладонь к губам и не сводя ошеломленного взгляда с осколков на полу. – Это была одна из его любимых…

– Мне так жаль, – повторила Серафина с болью, сгорая от мучительного стыда. – Я сама не знаю, как это получилось. На меня напала пальма.

Уже произнося эти слова, она поняла, как по-детски они звучат. Леди Ровена молча смотрела на нее и внимательно слушала. Она была слишком умна и хорошо воспитана, чтобы рассмеяться, но с трудом сдерживала улыбку. А Серафина с недоумением оглядывала растения и мебель в зимнем саду. Что произошло? Она провела в этом доме всю свою жизнь – подкрадывалась, пряталась, перебегала с места на место. И ни разу ничего не уронила и не разбила! Но именно сейчас, когда ее стали принимать на верхних этажах, когда ей так хотелось показать миссис Вандербильт свою симпатию, она совершила такую ужасную глупость, оказалась такой неуклюжей. Серафине хотелось убежать к себе в подвал и заплакать. Ей потребовались все ее мужество и выдержка, чтобы остаться на месте и вынести позор.

В конце концов миссис Вандербильт перевела взгляд на племянника, который ползал по полу, пытаясь собрать осколки.

– Брэден, – произнесла она, – боюсь, из этого ничего не выйдет.

Уловив серьезный настрой тети, Брэден остановился.

– Сейчас некогда этим заниматься, – продолжила она. – Вас с Серафиной ожидает для разговора сыщик Грэтен.

Серафина впервые видела, чтобы миссис Вандербильт разговаривала с Брэденом или с кем-либо еще так холодно и деловито. А виновата в этом была она, Серафина.

– Мы с леди Ровеной прогуляемся по оранжерее, – сказала хозяйка, – а вы с Серафиной немедленно отправляйтесь в библиотеку.

В зимний сад вошла домоправительница миссис Кинг.

– Я велела служанке принести метлу и совок, чтобы убрать осколки вазы, – спокойно и по-хозяйски обратилась она к миссис Вандербильт.

Как прислуга высшего ранга в Билтморе, эта дама практически со всеми разговаривала повелительным тоном. Обычно она носила оливковое платье с корсетом и перламутровыми пуговицами и собирала волосы в тугой пучок на затылке.

– Спасибо вам, миссис Кинг, – с признательностью проговорила миссис Вандербильт. – И, пожалуйста, отведите детей в библиотеку.

Серафина успела заметить, что при слове «детей» на лице леди Ровены промелькнуло глубокое удовлетворение.

– Идите за мной, – велела миссис Кинг таким голосом, что ослушаться было невозможно.

Миссис Кинг работала домоправительницей в Билтморе много лет, задолго до того, как мистер Вандербильт привез сюда жену.

Следуя за дамой через холл, Серафина поспешно вытерла глаза, представляя, что сказал бы сейчас папаша: «Кончай хлюпать носом и соберись с мозгами, дочка». И он был бы совершенно прав. Раз уж ей предстоит отвечать на вопросы сыщика по поводу убийства, в котором она принимала участие, надо взять себя в руки и собраться с мыслями.

Проходя по длинной Гобеленовой галерее, ведущей к библиотеке, Серафина принялась разглядывать миссис Кинг, которую крайне редко видела в такой непосредственной близости от себя. Девочку всегда интриговало то, что домоправительница жила в той части дома, которую Серафина никогда не видала. Дама была единственной обитательницей второго-с-половиной этажа. Девочка никак не могла представить, как между двумя этажами мог существовать еще один этаж – ну, пусть даже пол-этажа. Но она давно уже поняла, что в Билтморе возможно все – как прекрасное, так и ужасное. Вот пальмы, к примеру, не заслуживали особого доверия.

Девочка не могла не обратить внимания на связку ключей, прицепленных к поясу миссис Кинг. Серафину всегда зачаровывало позвякивание и покачивание висящих ключей, а тут на большое медное кольцо были нанизаны ключи от всех помещений в доме, от всех дверей, шкафов, буфетов и потайных шкафчиков – начиная с подвала и заканчивая чердаком.

Внезапно прямо на глазах у Серафины что-то крошечное сдернуло ключ с кольца, сбежало вниз по юбке миссис Кинг и молнией метнулось по полу. Коричневое существо было таким маленьким и двигалось с такой скоростью, что даже Серафина его едва углядела. И уж наверняка никто, кроме нее, эту тварь не заметил. Но Серафина слишком долго работала С.Г.К., чтобы не понять: это была мышь. Иногда мышь способна промелькнуть, как тень, – раз, и нету. Так, что даже Серафина тут же засомневалась, действительно ли она что-то видела или ей только померещилось. Ну как может живая мышь бегать по платью миссис Кинг? И что она сделала? Украла ключ от буфета, в котором хранится сыр?

Но сейчас перед Серафиной стояла другая задача. Девочка покосилась на Брэдена. Его губы были плотно сжаты, лицо выражало тревогу. Как будто миссис Кинг уже вела их на суд, где будет объявлен приговор, который тут же приведут в исполнение. Серафине вдруг захотелось повернуться и убежать, смыться, пока еще есть такая возможность. Да она будет за тысячу миль отсюда прежде, чем миссис Кинг заметит, что ее нет. Но не бросать же бедного Брэдена одного! и Серафина хмуро бежала рядом, не зная, что еще можно предпринять. У нее было такое чувство, что ее сунули в мешок, туго затянули веревку и вот-вот бросят в реку.

Наконец они вошли в библиотеку, и девочка быстро окинула взглядом знакомую комнату. Тысячи переплетенных в кожу книг, принадлежащих мистеру Вандербильту, выстроились рядами на полках из резного дерева и мрамора. Полки с книгами тянулись вверх на тридцать пять футов, до самого потолка, покрытого итальянской росписью с ангелами.

В комнате никого не было. Горели медные шары ламп, пылал огонь в массивном камине черного мрамора, но библиотека была пуста.

Серафина оглянулась на Брэдена – у него был такой же озадаченный вид, как и у нее. Но твердокаменная миссис Кинг ничуть не удивилась. Она провела детей мимо полок вдоль западной стены, повернула направо и остановилась перед одной из деревянных панелей, которыми была обшита комната. Прошло не меньше секунды, прежде чем Серафина догадалась, что перед ней не просто стена, но еще и дверь. Девочка с тревогой вгляделась в украшающую ее резьбу – мужчина в плаще с капюшоном прижимал палец к губам, словно говорил: «ш-ш-ш!», у него текла кровь по голове, а из спины торчал нож.

– Можете пройти, – проговорила дама, указывая на дверь. – Вас ждут.

13

Серафина осторожно ступила в слабо освещенную комнату. Это было душное, тесное помещение с кожаной мебелью, которая заслоняла лучи заходящего солнца, и с темным потолком, своей росписью напомнившим Серафине расположение косточек в крыле летучей мыши. Кабинет мистера Вандербильта располагался в другом месте, но сегодня он сидел за столом в этой комнате.

Серафина наблюдала за хозяином Билтмора с раннего детства, но так и не смогла понять его. Он был чрезвычайно богат, но спокоен и молчалив. Образованный, ученый джентльмен; невысокий, с маленькими руками и тонкими пальцами. У него были проницательные карие глаза, черные волосы и усы.

– Проходите, – серьезно сказал мистер Вандербильт. Сейчас он казался строгим и суровым.

Пройдя вместе с Брэденом в глубь комнаты, Серафина краем глаза заметила, что в тени неподвижно сидит человек и внимательно ее разглядывает. Она невольно затаила дыхание. Тяжелые удары сердца отдавались в висках медленной барабанной дробью.

Как только глаза Серафины привыкли к темноте, она стала понемногу различать черты лица незнакомца. К ее удивлению, это был вовсе не тот старик, который прогуливался утром с мистером Вандербильтом. У незнакомца была короткая козлиная бородка, редкие волосы мышиного цвета падали на плечи. Человек сверлил ее яростным взглядом. Возможно, когда-то он был довольно красив, но с тех пор его лицо исчертило множество серых шрамов – Серафина различила следы и от острого лезвия, и от когтей. Удивительно, как он вышел живым из всех своих битв.

Коричневое шерстяное пальто и такая же пелерина незнакомца выглядели измятыми и изношенными, потрепанными по краям, словно он путешествовал без остановки много лет подряд.

А незнакомец внимательно изучал царапины на лице девочки, следы укусов на ее руках. От его взгляда у нее по спине поползли мурашки, мускулы напряглись, готовя тело к драке или бегству. Этот человек видел слишком много. Серафина снова, как наяву, представила себе седого старика в широкополой шляпе, выходящего на дорогу, волкодавов с острыми белыми клыками, темный силуэт в глубине отъезжающего экипажа.

Успел ли пассажир выглянуть из окна и увидеть ее? Если даже и успел, он все равно заметил немного: она уже убегала. А сейчас она была и одета, и причесана по-другому. В любом случае, незнакомец смотрел на Серафину с таким же сомнением, с каким она смотрела на него.

В руке у незнакомца была трость с вырезанным спиралью древком и изогнутой рукоятью из оленьего рога. Почему-то Серафине подумалось, что эта трость опасна – гораздо опаснее, чем кажется на первый взгляд. Но, кажется, трость выглядела несколько иначе, чем посох, который она видела ночью. Девочка почему-то не могла четко вспомнить все, что произошло в лесу. Что было у старика в руках? Кривой посох или спиральная трость с изогнутой костяной рукоятью? Неужели посох может менять форму?

– Садитесь, – велел мистер Вандербильт, указывая на два жестких деревянных стула в середине комнаты.

Он говорил очень холодно и жестко, но Серафине было непонятно, сердится ли он на них с Брэденом или его злит неожиданное присутствие в доме сыщика. Мистер Вандербильт принимал множество гостей в своем роскошном доме, который для того и был построен. Но сам хозяин избегал шумного веселья. Он любил посидеть в тихой комнате с книгой, предпочитая обществу одиночество. Ему вполне хватало общения с самим собой. А тут вдруг явился какой-то незнакомец, путник, сыщик с обвинениями в убийстве. И мистер Вандербильт был не в восторге от его появления.

Серафина и Брэден опустились на стулья. Девочка покосилась на друга – тот казался испуганным и одиноким. Миссис Кинг велела ему оставить Гидеана у порога комнаты, и без своего собачьего друга Брэден выглядел совсем беззащитным. Глянув на него, Серафина твердо решила помешать сыщику Грэтену взять над ними верх.

Мистер Вандербильт посмотрел на Серафину и Брэдена:

– Сыщик Грэтен расследует исчезновение мистера Торна. Он предполагает, что мистер Торн не покинул Билтмор по собственному желанию, а столкнулся со злоумышленниками здесь, в поместье.

– Да, сэр, – произнес Брэден, стараясь говорить очень спокойно.

Но Серафина слышала, как дрогнул его голос. Она и сама ни минуты не сомневалась в том, что при малейшей ошибке их могут арестовать и обвинить в заговоре с целью убийства мистера Торна. Ведь Серафина завела его в ловушку, а собака Брэдена помогла прикончить.

– Я советую вам честно ответить на все вопросы сыщика, – сказал мистер Вандербильт.

Серафина бросила на него вопросительный взгляд – в его голосе ей послышался какой-то намек. Вроде бы он велел им с Брэденом слушаться сыщика и говорить только правду. Но, с другой стороны, он словно предупреждал, чтобы они были очень осторожны, потому что этот человек способен отличить ложь от правды.

– Сыщик Грэтен, – сказал мистер Вандербильт, оборачиваясь к детективу, – все обитатели Билтмора, конечно же, окажут всяческое содействие в вашем расследовании. Это мой племянник Брэден Вандербильт, сын моего покойного брата, и его подруга Серафина. Так же, как и все остальные, с кем вы уже беседовали, они были в Билтморе во время исчезновения мистера Торна. Вы можете задавать им любые вопросы, которые вы считаете необходимыми для дела.

Сыщик кивнул, потом серьезно проговорил:

– Вам необязательно присутствовать при допросе.

«Ого, – подумала Серафина, – он хочет выставить мистера Вандербильта из комнаты». Никто, никогда и ниоткуда не выставлял мистера Вандербильта. Это был его дом. Серафина почувствовала, как нарастает напряжение между мужчинами.

– Я останусь, – прямо заявил мистер Вандербильт.

Сыщик Грэтен посмотрел на него долгим взглядом и, видимо, решил, что сейчас еще не время спорить с хозяином Билтмора. Вместо этого он медленно повернул голову к Серафине. Она могла бы поклясться, что слышала, как при этом у него хрустнули хрящи. Сыщик изучал ее несколько секунд, запоминая каждую черту во всех подробностях. Девочка заметила, как его пальцы крепко сжали роговую рукоять трости. Затем он заговорил.

– Ваше имя Серафина, верно? – спросил он.

– Да, – ответила девочка.

«А ваше имя мистер Грэтен, – чуть было не сказала она в ответ. – Кстати, это не вам или, может быть, вашему хозяину принадлежат пять здоровенных шелудивых волкодавов с клыками, как кинжалы?»

– Вы были знакомы с мистером Торном? – спросил тот.

– Да, была, – честно ответила Серафина. – Но разговаривала с ним всего несколько раз.

Сыщик внимательно смотрел на нее и при этом крепко сжимал трость – или посох, или палку. Потом он снова медленно повернул голову и уставился на Брэдена.

– А вы были знакомы с мистером Торном?

– Он был моим другом, – сказал Брэден, и это тоже было правдой.

– Когда вы видели его в последний раз?

– На ужине в тот вечер, когда он пропал, – ответил Брэден.

Значит, и он понял предупреждение дяди. Серафина убедилась в этом, когда друг бросил на нее быстрый взгляд. В один миг они мысленно договорились между собой о том, как следует себя вести: не давать сыщику никаких подсказок, говорить только правду, но не словом более.

Сыщик медленно повернулся к Серафине:

– А когда вы в последний раз видели мистера Торна?

Когда она видела его в последний раз, он лежал мертвый на чужой могиле, истекая кровью, а затем его тело разложилось прямо у нее на глазах, и от него остался лишь пропитанный кровью клочок земли.

– Я думаю, мы все видели его в тот день в последний раз, – сказала Серафина, – в день его исчезновения.

– В какое время вы его видели?

– Насколько я помню, было уже темно, – ответила она, хотя правильнее было бы сказать «в полночь».

– Значит, вы были одной из последних, кто видел его в Билтморе?

– Наверное, да.

– И что же он делал, когда вы видели его в последний раз?

– Последний раз, когда я видела его в Билтморе, он надел плащ и вышел из дому.

– Вы видели, как он покинул Билтмор?

– Да, совершенно ясно. Он выбежал за дверь.

– Выбежал? – удивился сыщик.

– Да, выбежал.

«Он гнался за мной, – подумала Серафина, – а я вела его к смерти».

Голова сыщика повернулась к Брэдену.

– Вы это тоже видели?

– Нет, – сказал Брэден, – я ушел спать сразу после ужина.

В течение нескольких секунд сыщик не сводил взгляда с Брэдена, словно не верил ему. Потом проговорил:

– Черная собака принадлежит вам?

Неизвестно, откуда ему это было известно. Гидеана даже не было с ними в комнате.

– Да, – неуверенно ответил Брэден.

– Собака всегда находится возле вас, но вы сказали, что легли рано в ту ночь. Когда и как собака получила рану на правом плече?

– Я… – пробормотал Брэден, встревоженный вопросом.

– Откуда у пса рана? – настаивал сыщик.

– Я не видел, как он поранился, – правдиво ответил Брэден.

– Но когда это произошло?

– Это было в то утро, когда пропал очередной ребенок. Я отправил Гидеана в лес искать этого ребенка.

Серафина молча порадовалась тому, как ловко Брэден сформулировал ответ про ребенка, не пояснив, что этим ребенком была Серафина, которая ловила мистера Торна. И как хорошо он сказал про утро – конечно, это было утро, раз дело происходило после полуночи. Но сыщик-то понял это как утро, наступившее после восхода солнца.

– И что же, пес нашел пропавшего ребенка? – спросил Грэтен.

– Да, – ответил Брэден и посмотрел на мистера Вандербильта. – Дядя, почему он задает мне все эти вопросы про Гидеана? Он думает, что мы с Гидеаном совершили что-то плохое?

Серафина не поняла, действительно ли Брэден был так испуган и растерян, или только притворялся, но, в любом случае, у него это получилось очень убедительно.

– Конечно, нет, Брэден, – проговорил мистер Вандербильт, твердо глядя на сыщика. – Он просто выполняет свою работу. – Было очевидно, что хозяин не намерен долго терпеть настойчивость Грэтена. – Просто честно отвечай на все вопросы, – повторил он.

На этот раз Серафина уже не сомневалась в том, что мистер Вандербильт на их стороне. «Обдумывайте каждое слово», – предупреждал он. И было понятно, что надо изловчиться и честно ответить на вопросы, уклонившись при этом от опасных признаний.

Сыщик с хрустом повернул голову и посмотрел на Серафину.

– Вы знаете, что произошло с мистером Торном в ту ночь, о которой мы говорим?

И как же ей ответить на этот вопрос и не соврать? Она тут же представила, как устанавливают виселицу и делают петлю.

– Господь упокой его душу, – внезапно проговорила Серафина.

– Так вы думаете, что он не просто пропал, но именно мертв? – Сыщик резко качнулся вперед и вперил взгляд в Серафину.

– Да.

– Откуда вы знаете?

– Потому что он не вернулся.

– Но вы знаете, как он умер? Вы видели его тело? Были в это каким-то образом замешаны потусторонние силы?

Последним вопросом крыса выдала себя. Что он искал? Сказав «потусторонние силы», он имел в виду колдовство? Старик из леса приказал своим псам искать Черного. И этот человек тоже не просто искал убийцу Торна, ему был нужен черный плащ!

– Вы не отвечаете на мой вопрос, – приставал сыщик.

– Я думаю, что какая-то могучая сила застала его врасплох и убила, – сказала Серафина. – Все местные с гор знают, что в лесу нас подстерегает множество опасностей. – Тут она вспомнила фразу, которая так пугала Эсси. – Может, это снова озорует старик-лесовик.

При этих словах у сыщика широко раскрылись глаза.

– О какой могучей силе вы говорите?

– Я думаю, в лесу есть и злые, и добрые силы.

– И вы полагаете, что эти силы убили мистера Торна? – спросил Грэтен.

– Очень может быть, – сказала девочка. Она не стала уточнять, что мистера Торна, по ее мнению, прикончили добрые силы.

Мистер Вандербильт подался вперед:

– Я не понимаю, к чему ведут ваши расспросы, мистер Грэтен. Предлагаю обратиться к другим людям из вашего списка.

– У меня есть еще вопросы к этим двоим, – резко произнес сыщик, не глядя на мистера Вандербильта.

Серафина ощутила, как в сыщике закипают с трудом сдерживаемые чувства. Ей вдруг померещилось, что он явился сюда в чужом обличье – обличье горожанина, полицейского сыщика, – но сейчас его истинная сущность рвалась наружу.

Грэтен сунул руку в карман и вытащил серебряную пряжку с изысканным, сложным узором: туго переплетенные виноградные побеги и ветви терна.

У Серафины отчаянно забилось сердце. Сомнений не было. Сыщик нашел обрывки черного плаща. Это значит, что он действительно добрался до того места, где находилось логово ее матери. Ей стало страшно, бросило в жар.

– Вы узнаете эту вещь? – поинтересовался сыщик.

Кровь в висках стучала так громко, что она едва расслышала вопрос.

– Вы узнаете эту вещь? – повторил он.

– Похоже на пряжку, которой застегивают одежду, – проговорила Серафина так невозмутимо, как только могла.

– Вы не отвечаете на мой вопрос, – напирал сыщик.

– Мистер Грэтен, успокойтесь, – предостерегающе произнес мистер Вандербильт.

– Вы узнаете? – не обращая внимания на Вандербильта, повторил сыщик.

– Наверное, то, что она скрепляла, сейчас ничто не держит, – сказала девочка.

– Но вы видели эту вещь раньше? – еще раз спросил он, сжимая рукоять трости, словно готовился взмахнуть ею, как оружием, в любой момент.

Ужасная тяжесть навалилась на Серафину. Она сделала вид, что внимательно рассматривает пряжку. И тут вдруг поняла, что узор отличается: крошечные лица, которые раньше смотрели из-за колючих ветвей, теперь пропали.

– Я никогда еще не видала пряжки с таким узором. – Наконец-то она нашла выход и сумела извернуться, не сказав правды, но и не солгав.

Сыщик долго всматривался в ее лицо, словно догадывался, что она его провела, но не знал, как ее на этом поймать.

– Господин сыщик, нам следует двигаться дальше, – поторопил его мистер Вандербильт.

– У меня еще много вопросов! – злобно возразил тот, не отрывая взгляда от Серафины. – Вы знаете, на каком этаже находилась спальня мистера Торна, когда он жил в Билтморе?

– На третьем этаже, – сказала она.

– А вы живете здесь, в Билтморе?

– Да.

– На четвертом этаже вместе с остальными служанками?

– Нет.

– Где же вы спите по ночам?

– Я не сплю.

Сыщик удивленно уставился на девочку:

– Не спите?

– Не сплю по ночам.

Мужчина нахмурился:

– Вы дежурите по ночам?

– Нет.

– Тогда что же вы делаете?

Серафина посмотрела ему прямо в глаза и твердо ответила.

– Я главный крысолов. Я ловлю вредителей.

Он ответил ей таким же прямым взглядом:

– Что ж, значит, у нас с вами есть кое-то общее.