Текст книги "Поединок разумов (сборник)"

Соренсен взмахнул лопатой и заточенным ее краем снес казуару голову. Тут на него накинулись муравьед и свинья. От них он отбился лопатой. Затем – и откуда только силы взялись? – наклонился, взвалил Кейбла на спину и припустил по тропе.

Через четверть мили он совсем выдохся, пришлось остановиться. Не было слышно ни звука. Судя по всему, свинья с муравьедом отказались от преследования. Соренсен занялся пострадавшим.

Кейбл очнулся и вскоре смог идти, опираясь на Соренсена. Добравшись до лагеря, Соренсен созвал всех участников экспедиции. Пока Икинс перебинтовывал Кейблу грудь эластичным бинтом, он сосчитал пришедших. Одного не хватало.

– Где Дрейк? – спросил Соренсен.

– На той стороне, удит рыбу на северном берегу, – ответил Том Рисетич. – Сбегать позвать?

Соренсен подумал, потом сказал:

– Нет. Сперва я объясню, с чем мы столкнулись. Затем раздадим оружие. А уж затем попробуем найти Дрейка.

– Послушай, что у нас тут происходит? – спросил Рисетич.

И Соренсен рассказал им о том, что случилось на четвертом участке.

В рационе кладоискателей рыба занимала большое место, а ловля рыбы была любимым занятием Дрейка. Поначалу он отправился на ловлю с маской и гарпунным ружьем. Но в этом богоспасаемом уголке водилось слишком много голодных и нахальных акул, так что он скрепя сердце отказался от подводной охоты и удил на леску с подветренного берега.

Закрепив лесы, Дрейк улегся в тени пальмы. Он дремал, сложив на груди крупные руки. Его пес Оро рыскал по берегу в поисках раков-отшельников. Оро был добродушным существом неопределенной породы – отчасти эрдель, отчасти терьер, отчасти бог весть что. Вдруг он зарычал.

– Не лезь к крабам, – крикнул Дрейк, – доиграешься: снова клешни отведаешь!

Оро продолжал рычать. Дрейк перекатился на живот и увидел, что пес сделал стойку над большим насекомым, похожим на скорпиона.

– Оро, брось эту гадость…

Дрейк не успел и глазом моргнуть, как насекомое прыгнуло, оказалось у Оро на шее и ударило своим членистым хвостом. Оро коротко гавкнул. В одну секунду Дрейк был на ногах. Он попытался прихлопнуть тварь, но та соскочила с собаки и удрала в заросли.

– Тихо, старина, – сказал Дрейк. – Смотри, какая скверная ранка! В ней может быть яд. Дай-ка мы ее вскроем.

Он крепко обнял пса – тот часто и быстро дышал – и извлек кортик. Однажды ему уже приходилось оперировать Оро – в Центральной Америке, когда того ужалила змея; а на Адирондаке он, придерживая собаку, щипцами вытягивал у нее из пасти иглы дикобраза. Пес всегда понимал, что ему помогают, и не сопротивлялся.

На этот раз собака вцепилась ему в руку.

– Оро!

Свободной рукой Дрейк сжал псу челюсти у основания, сильно нажал и парализовал мышцы, так что собака разомкнула пасть. Высвободив руку, он отпихнул Оро. Пес поднялся и пошел на хозяина.

– Стоять! – крикнул Дрейк. Пес приближался, заходя сбоку так, чтобы отрезать его от воды.

Обернувшись, Дрейк увидел, что «скорпион» снова вылез из джунглей и ползет в его сторону. Тем временем пес носился кругами, стараясь оттеснить Дрейка прямо на «скорпиона».

Дрейк не понимал, что все это значит, однако почел за благо не задерживаться и не выяснять. Подняв кортик, он запустил им в «скорпиона», но промахнулся. Тварь оказалась в опасной близости и могла прыгнуть в любую секунду.

Дрейк ринулся к океану. Оро попытался ему помешать, но он пинком отбросил пса с дороги, бросился в воду и поплыл вокруг острова к лагерю, уповая, что успеет добраться раньше, чем до него самого доберутся акулы.

3

В лагере спешно вооружались. Насухо протерли винтовки и револьверы, извлекли и повесили на грудь полевые бинокли. Раздали патроны. Мигом разобрали все имевшиеся мачете и топоры. Распаковали оба экспедиционных переговорных устройства и собрались идти искать Дрейка, но тут он сам выплыл из-за мыса, неутомимо работая руками.

Он выбрался на берег усталый, но невредимый. Сопоставив все факты, кладоискатели пришли к некоторым малоприятным выводам.

– Уж не хочешь ли ты сказать, – спросил Кейбл, – что все это вытворяет какая-то букашка?

– Похоже на то, – ответил Соренсен. – Приходится допустить, что насекомое способно управлять чужим сознанием – с помощью, там, гипноза или, может быть, телепатии.

– Сперва ему нужно ужалить, – добавил Дрейк. – С Оро так и случилось.

– У меня просто в голове не укладывается, что за всем этим стоит скорпион, – сказал Рисетич.

– Это не скорпион, – возразил Дрейк. – Я его видел вблизи. Хвост напоминает скорпионий, но голова раза в четыре больше, да и тельце другое. Присмотреться, так он вообще ни на что не похож, мне такого не доводилось встречать.

– Как ты думаешь, это насекомое с нашего острова? – спросил Монти Бирнс, кладоискатель из Индианаполиса.

– Вряд ли, – ответил Дрейк. – Если это местная тварь, почему она целых три месяца не трогала ни нас, ни животных?

– Верно, – сказал Соренсен. – Все беды начались после прибытия шхуны. Видимо, шхуна и завезла откуда-то эт… Постойте!

– Что такое? – спросил Дрейк.

– Помнишь того скорпиона, которого хотел раздавить капитан, он еще выполз из ящика с детектором? Тебе не кажется, что это та самая тварь?

Дрейк пожал плечами:

– Вполне возможно. Но, по-моему, для нас сейчас важно не откуда она взялась, а как с ней быть.

– Она управляет зверьем, – оказал Бирнс. – Интересно, а человеком она сможет управлять?

Все приумолкли. Они сидели кружком возле сарая для копры и, разговаривая, поглядывали на джунгли, чтобы не прозевать появления зверя или «скорпиона».

Соренсен произнес:

– Имеет смысл попросить по радио о помощи.

– Если попросим, – сказал Рисетич, – кто-нибудь мигом разнюхает про сокровища «Святой Терезы». Нас обставят – чихнуть не успеем.

– Возможно, – ответил Соренсен. – Но и на самый худой конец наши затраты окупились, набегает даже маленькая прибыль.

– А если нам не помогут, – добавил Дрейк, – мы, чего доброго, и вывезти-то отсюда ничего не сумеем.

– Не так уж все страшно, – возразил Бирнс. – У нас есть оружие, со зверями как-нибудь да управимся.

– Ты еще этой твари не видел, – заметил Дрейк.

– Мы ее раздавим.

– Это не так-то легко, – сказал Дрейк. – Она дьявольски юркая. И как, интересно, ты будешь ее давить, если в одну прекрасную ночь она заползет к тебе в хижину, пока ты спишь? Выставляй часовых – они ее даже и не заметят.

Бирнс невольно поежился:

– М-да, пожалуй, ты прав. Попросим-ка лучше помощи по радио.

– Ладно, ребята, – сказал, поднимаясь, Бирнс, – я так понимаю, что это по моей части. Дай бог, чтоб аккумуляторы на кече не успели сесть.

– Туда идти опасно, – сказал Дрейк. – Будем тянуть жребий.

Предложение развеселило Икинса:

– Значит, тянуть? А кто из вас сможет работать на передатчике?

– Я смогу, – заявил Дрейк.

– Ты не обижайся, – сказал Икинс, – но ты не сладишь даже с этой твоей дерьмовой рацией. Ты морзянки и то не знаешь – как ты отстучишь сообщение? А если рация выйдет из строя, ты сумеешь ее наладить?

– Нет, – ответил Дрейк. – Но дело очень рискованное. Пойти должны все.

Икинс покачал головой:

– Как ни крути, а самое безопасное – если вы прикроете меня с берега. До кеча эта тварь, скорее всего, еще не додумалась.

Икинс сунул в карман комплект инструмента и повесил через плечо одно из переговорных устройств. Второе он передал Соренсену. Он быстро спустился к лагуне и, миновав баркас, столкнул в воду маленькую надувную лодку. Кладоискатели разошлись по берегу с винтовками на изготовку. Икинс сел в лодку и опустил весла в безмятежные воды лагуны.

Они видели, как он пришвартовался к кечу, с минуту помедлил, оглядываясь по сторонам, затем взобрался на борт, дернул крышку люка и исчез внизу.

– Все в порядке? – осведомился Соренсен по своему переговорному устройству.

– Пока что да, – ответил Икинс; голос его звучал тонко и резко. – Включаю передатчик. Через пару минут нагреется.

Дрейк толкнул Соренсена:

– Погляди-ка.

На рифе по ту сторону кеча происходило какое-то движение. Соренсен увидел в бинокль, как три большие серые крысы скользнули в воду и поплыли к кечу.

– Стреляйте! – скомандовал Соренсен. – Икинс, выбирайся оттуда!

– У меня заработал передатчик, – ответил Икинс. – Минута-другая – и я отстучу сообщение.

Пули поднимали вокруг крыс белые фонтанчики. Одну удалось подстрелить, но две уцелевшие успели доплыть до кеча и укрыться за ним. Разглядывая риф в бинокль, Соренсен заметил муравьеда. Тот перебрался через риф и плюхнулся в воду, дикая свинья – за ним следом.

В устройстве послышался треск атмосферных помех.

– Икинс, ты отправил сообщение? – спросил Соренсен.

– Нет, Билл, – отозвался Икинс. – И послушай, никаких сообщений не надо! Этому «скорпиону» нужно…

Звук оборвался.

– Что там у тебя? – крикнул Соренсен. – Что происходит?

Икинс появился на палубе. С переговорным устройством в руках он, пятясь, отступал к корме.

– Раки-отшельники, – объяснил он, – взобрались по якорному канату. Я думаю возвращаться вплавь.

– Не стоит, – сказал Соренсен.

– Придется, – возразил Икинс. – По-моему, они припустят за мной. А вы все плывите сюда и заберите передатчик. Доставьте его на остров.

В бинокль Соренсен разглядел раков-отшельников – серый шевелящийся ковер покрывал всю палубу. Икинс нырнул и поплыл к берегу, яростно рассекая воду. Соренсен заметил, что крысы изменили курс и повернули за Икинсом. С кеча лавиной посыпались раки-отшельники. Свинья с муравьедом тоже последовали за Икинсом, пытаясь первыми добраться до берега.

– Живей, – бросил Соренсен. – Не знаю, что там выяснил Икинс, но, пока есть возможность, надо захватить передатчик.

Они подбежали к воде и столкнули баркас. За две сотни ярдов от них, на дальнем конце пляжа, Икинс выбрался на сушу. Звери почти что настигли его. Он кинулся в джунгли, по-прежнему прижимая к себе аппарат.

– Икинс, – позвал Соренсен.

– У меня все в порядке, – ответил тот, с трудом переводя дыхание. – Забирайте передатчик и не забудьте аккумуляторы!

Кладоискатели поднялись на кеч, поспешно отодрали передатчик от переборки и по трапу выволокли на палубу. Последним поднялся Дрейк с двенадцативольтовым аккумулятором. Он снова спустился и вынес второй аккумулятор. Подумал – и спустился еще раз.

– Дрейк! – заорал Соренсен. – Хватит, ты всех задерживаешь!

Дрейк появился с компасом и двумя радиопеленгаторами. Передав их на баркас, он прыгнул следом.

– Порядок, – сказал он. – Отчаливай.

Они налегли на весла, торопясь в лагерь. Соренсен пытался восстановить связь с Икинсом, однако в наушниках раздавался только треск помех. Но когда баркас выполз на песок, Соренсен услышал Икинса.

– Меня окружили, – сообщил тот вполголоса. – Похоже, мне таки доведется узнать, что нужно мистеру «скорпиону». Правда, может, я первый его припечатаю.

Наступило продолжительное молчание, затем Икинс произнес:

– Вот он ко мне подползает. Дрейк правду сказал. Я-то уж точно в жизни не видал ничего похожего. Сейчас попробую раздавить его к чер…

Они услышали, как он вскрикнул – скорее от удивления, чем от боли. Соренсен спросил:

– Икинс, ты меня слышишь? Ты где? Мы тебе можем помочь?

– Он и вправду верткий, – отозвался Икинс своим обычным голосом. – Такой верткой твари я в жизни не видывал. Вскочил мне на шею, ужалил и был таков…

– Как ты себя чувствуешь? – спросил Соренсен.

– Хорошо. Было почти не больно.

– Где «скорпион»?

– Удрал в заросли.

– А звери?

– Ушли. Знаешь, – сказал Икинс, – может, людей эта тварь не берет. Может…

– Что? – спросил Соренсен. – Что с тобой происходит?

Наступило долгое молчание, потом раздался негромкий спокойный голос Икинса:

– Мы поговорим позднее. А сейчас нам нужно посовещаться и решить, что с вами делать.

– Икинс!

Ответа не последовало.

4

В лагере царило глубокое уныние. Они не могли взять в толк, что именно произошло с Икинсом, а размышлять на эту тему никому не хотелось. С неба било злое послеполуденное солнце, отражаясь от белого песка волнами зноя. Сырые джунгли дымились; казалось, они, как огромный сонный зеленый дракон, исподволь подбираются к людям, тесня их к равнодушному океану. Стволы у винтовок так накалились, что к ним невозможно было притронуться; вода во флягах стала теплой, как кровь. Вверху понемногу скапливались, громоздились друг на друга плотные серые кучевые облака. Начинался сезон муссонов.

Дрейк сидел в тени сарая для копры. Он стряхнул с себя сонную одурь ровно настолько, чтобы прикинуть, как им оборонять лагерь. Джунгли вокруг он рассматривал как вражескую территорию. Перед джунглями они расчистили полосу шириной в полсотни ярдов. Эту ничейную землю, возможно, какое-то время еще удастся отстаивать.

Затем наступит черед последней линии обороны – хижин и сарая для копры. Далее – берег и океан.

Три с половиной месяца они были на острове полновластными хозяевами, теперь же оказались прижатыми к узкой ненадежной полоске берега.

Через плечо Дрейк бросил взгляд на лагуну и вспомнил, что у них еще остается путь к отступлению. Если эта тварь слишком уж насядет со своим проклятым зверинцем, они смогут удрать на кече. Если повезет.

Подошел Соренсен и присел рядом.

– Что поделываешь? – спросил он.

Дрейк кисло усмехнулся:

– Разрабатываю генеральный стратегический план.

– Ну и как?

– Думаю, сможем продержаться. У нас полно боеприпасов. Если понадобится, зальем расчищенный участок бензином. Мы, конечно, не дадим этой твари выставить нас с острова. – Дрейк на минуту задумался. – Но искать сокровище станет безумно сложно.

Соренсен кивнул:

– Хотел бы я узнать, что ей нужно.

– Может, узнаем от Икинса, – заметил Дрейк.

Пришлось подождать еще полчаса, прежде чем переговорное устройство заговорило. Голос Икинса звучал пронзительно резко:

– Соренсен? Дрейк?

– Слушаем, – отозвался Дрейк. – Что тебе сделала эта проклятая тварь?

– Ничего, – ответил Икинс. – Вы сейчас разговариваете с этой тварью. Я называюсь Квидак.

– Господи, – обратился Дрейк к Соренсену, – видно, «скорпион» его загипнотизировал.

– Нет. Вы говорите не с Икинсом под гипнозом. И не с другим существом, которое всего лишь пользуется Икинсом как передатчиком. И не с прежним Икинсом – его больше не существует. Вы говорите со многими особями, которые суть одно.

– Я что-то не пойму, – сказал Дрейк.

– Это очень просто, – ответил голос Икинса. – Я Квидак, совокупность. Но моя совокупность складывается из отдельных составляющих, таких как Икинс, несколько крыс, пес по кличке Оро, свинья, муравьед, казуар…

– Погоди, – перебил Соренсен, – я хочу разобраться. Значит, я сейчас разговариваю не с Икинсом. Я разговариваю – как это – с Квидаком?

– Правильно.

– И вы – это Икинс и все другие? Вы говорите устами Икинса?

– Тоже правильно. Но это не означает, что прочие индивидуальности стираются. Совсем наоборот. Квидак – это такое состояние, такая совокупность, в которой разные составляющие сохраняют свойственные им черты характера, личные потребности и желания. Они отдают свои силы, знания и неповторимое мироощущение Квидаку как целому. Квидак – координирующий и управляющий центр, но знания, постижение, специфические навыки – все это обеспечивают индивидуальные составляющие. А все вместе мы образуем Великое Сообщество.

– Сообщество? – переспросил Дрейк. – Но вы же добиваетесь этого принуждением!

– На начальном этапе без принуждения не обойтись, иначе как другие существа узнают про Великое Сообщество?

– А они в нем останутся, если вы отключите контроль? – спросил Дрейк.

– Вопрос лишен смысла. Теперь мы образуем единую и неделимую совокупность. Разве ваша рука к вам вернется, если ее отрезать?

– Это не одно и то же.

– Одно и то же, – произнес голос Икинса. – Мы единый организм. Мы находимся в процессе роста. И мы от всего сердца приглашаем вас в наше Великое Сообщество.

– К чертовой матери! – отрезал Дрейк.

– Но вы просто обязаны влиться, – настаивал Квидак. – Высшая цель Квидака в том и состоит, чтобы связать все существа планеты, наделенные органами чувств, в единый совокупный организм. Поверьте, вы слишком уж переоцениваете совсем ничтожную утрату индивидуальности. Но подумайте, что вы приобретете! Вам откроются мировосприятие и специфический опыт всех остальных существ. В рамках Квидака вы сможете полностью реализовать свои потенциальные…

– Нет!

– Жаль, – произнес Квидак. – Высшая цель Квидака должна быть достигнута. Итак, добровольно вы с нами не сольетесь?

– Ни за что! – ответил Дрейк.

– В таком случае мы сольемся с вами, – сказал Квидак.

Раздался щелчок – он выключил устройство.

Из зарослей вышли несколько крыс и остановились там, где их не могли достать пули. Вверху появилась райская птица; она парила над расчищенным участком совсем как самолет-разведчик. Пока они на нее смотрели, крысы, петляя, рванулись к лагерю.

– Открывайте огонь, – скомандовал Дрейк, – но берегите боеприпасы.

Началась стрельба. Целиться в юрких крыс, да еще на фоне серовато-коричневой почвы, было очень трудно. К крысам тут же присоединилась дюжина раков-отшельников. Выказывая недюжинную хитрость, они бросались вперед именно тогда, когда в их сторону никто не глядел, а в следующую секунду замирали, сливаясь с защитным фоном.

Из джунглей вышел Икинс.

– Гнусный предатель, – сказал Кейбл, ловя его на мушку.

Соренсен ударом по стволу сбил прицел:

– Не смей!

– Но ведь он помогает этой твари!

– От него это не зависит, – сказал Соренсен. – К тому же он безоружный. Оставь его в покое.

Понаблюдав с минуту, Икинс скрылся в зарослях. Атакующие крысы и раки одолели половину расчищенного участка. Однако на близком расстоянии прицеливаться стало легче, и рубеж в двадцать ярдов им так и не удалось взять. Когда же Рисетич подстрелил райскую птицу, наступление вообще захлебнулось.

– А знаешь, – сказал Дрейк, – мне кажется, мы выкрутимся.

– Возможно, – ответил Соренсен. – Не понимаю, чего Квидак хочет этим добиться. Он же знает, что нас так просто не возьмешь. Можно подумать…

– Глядите! – крикнул кто-то из обороняющихся. – Наш корабль!

Они оглянулись и поняли, зачем Квидак организовал нападение.

Пока они занимались крысами и раками, пес Дрейка подплыл к кечу и перегрыз якорный канат. Предоставленный сам себе, кеч дрейфовал по ветру, и его сносило на риф. Вот судно ударилось – сперва легко, потом крепче и через минуту, резко накренившись, прочно засело в кораллах.

В устройстве затрещало, и Соренсен поднял его с земли. Квидак сообщил:

– Кеч не получил серьезных повреждений, он только потерял подвижность.

– Черта с два, – огрызнулся Дрейк. – А если в нем, чего доброго, пробило сквозную дыру? Как вы собираетесь убраться с острова, Квидак? Или вы намерены так здесь и осесть?

– В свое время я непременно отбуду, – сказал Квидак. – И я хочу сделать так, чтобы мы отбыли все вместе.

5

Ветер утих. В небе на юго-востоке, уходя вершинами все выше и выше, громоздились серо-стальные грозовые тучи. Под гнетом их черных, плоских снизу, как наковальня, массивов жаркий неподвижный воздух всей тяжестью давил на остров. Солнце утратило свой яростный блеск, стало вишнево-красным и безучастно скатывалось в плоский океан.

Высоко в небе, куда не долетали пули, кружила одинокая райская птица. Она поднялась минут через десять после того, как Рисетич подстрелил первую.

Монти Бирнс с винтовкой на боевом взводе стоял на краю расчищенного участка. Ему выпало первому нести караул. Остальные наскоро обедали в сарае для копры. Снаружи Соренсен и Дрейк обсуждали сложившееся положение.

– На ночь придется всех загнать в сарай, – сказал Дрейк. – Рисковать слишком опасно – в темноте может напасть Квидак.

Соренсен кивнул. За один день он постарел лет на десять.

– А утром разработаем какой-нибудь план, – продолжал Дрейк. – Мы… Я что-то не то говорю, Билл?

– По-твоему, у нас есть какие-то шансы? – спросил Соренсен.

– А как же! Отличные шансы.

– Ты рассуждай практически, – сказал Соренсен. – Чем дольше это будет тянуться, тем больше зверья Квидак сможет на нас натравить. Какой у нас выход?

– Выследить его и убить.

– Проклятая тварь не крупней твоего большого пальца, – раздраженно возразил Соренсен. – Как прикажешь его выслеживать?

– Что-нибудь да придумаем, – сказал Дрейк. Соренсен начинал его тревожить. Состояние духа в экспедиции и так оставляло желать лучшего, и нечего Соренсену дальше его подрывать.

– Хоть бы кто подстрелил эту чертову птицу, – сказал Соренсен, поглядев в небо.

Примерно раз в четверть часа райская птица пикировала, чтобы рассмотреть лагерь вблизи, и, не успевал караульный прицелиться, снова взмывала на безопасную высоту.

– Мне она тоже на нервы действует, – признался Дрейк. – Может, ее для того и запустили. Но рано или поздно мы…

Он не договорил. Из сарая послышалось громкое гудение передатчика, и голос Эла Кейбла произнес:

– Внимание, внимание, вызывает Вуану. Нам нужна помощь.

Дрейк и Соренсен вошли в сарай. Сидя перед передатчиком, Кейбл бубнил в микрофон:

– Мы в опасности, мы в опасности, вызывает Вуану, нам нужна…

– Черт побери, ты хоть соображаешь, что делаешь?! – оборвал его Дрейк.

Кейбл повернулся и смерил его взглядом. По рыхлому розоватому телу Кейбла струйками лился пот.

– Прошу по радио о помощи – вот что я делаю. По-моему, я вышел на контакт, но они мне еще не ответили.

Он повертел ручку настройки, и из приемника прозвучал скучающий голос с английским акцентом:

– Значит, пешка d2-d4? Почему ты ни разу не попробовал другое начало?

Последовал шквал помех, и кто-то ответил глубоким басом:

– Твой ход. Заткнись и ходи.

– Хожу, хожу, – произнес голос с английским акцентом. – Конь f6.

Дрейк узнал голоса. Это были коротковолновики-любители – плантатор с Бугенвиля и хозяин магазинчика в Рабауле. Каждый вечер они на час выходили в эфир – поругаться и сыграть партию в шахматы.

Кейбл нетерпеливо постучал по микрофону.

– Внимание, – произнес он, – вызывает Вуану, экстренный вызов…

Дрейк подошел к Кейблу и, взяв микрофон у него из рук, осторожно положил на стол.

– Мы не можем просить о помощи, – сказал он.

– Что ты мелешь? – закричал Кейбл. – Мы должны просить!

Дрейк почувствовал, что смертельно устал.

– Послушай, если мы пошлем сигнал бедствия, на остров тут же кто-нибудь приплывет, но они не будут подготовлены к тому, что здесь творится. Квидак их захватит и использует против нас.

– А мы объясним им, что происходит, – возразил Кейбл.

– Объясним? Что именно?!! Что контроль над островом захватывает какое-то неизвестное насекомое? Они решат, что все мы свихнулись от лихорадки, и с первой же шхуной, которая курсирует между островами, направят к нам врача.

– Дэн прав, – сказал Соренсен. – В такое не поверишь, пока не увидишь собственными глазами.

– А к тому времени, – добавил Дрейк, – будет уже поздно. Икинс все понял, прежде чем до него добрался Квидак. Поэтому он и сказал, что никаких сообщений не надо.

Кейбл все еще сомневался:

– Тогда зачем он сказал, чтоб забрали передатчик?

– Затем, чтобы он не смог отправить сообщение, когда Квидак его охомутает, – ответил Дрейк. – Чем больше народа кругом, тем легче Квидаку делать свое дело. Будь у него передатчик, он бы в эту самую минуту уже вопил о помощи.

– Да, так оно вроде и выходит, – безнадежно признал Кейбл. – Но, черт побери, самим-то нам со всем этим не справиться.

– Придется справляться. Если Квидаку удастся нас захватить, а потом выбраться с острова – конец Землематушке. Крышка. Никаких тебе всемирных войн, ни водородных бомб с радиоактивными осадками, ни героических группок сопротивления. Все и вся превратится в составляющие этого квидачьего сообщества.

– Так или иначе, а помощь нам нужна, – стоял на своем Кейбл. – Мы здесь одни, от всех отрезаны. Допустим, мы предупредим, чтобы корабль не подходил к берегу…

– Не выйдет, – отрезал Дрейк. – К тому же если б и захотели, мы все равно не сможем просить о помощи.

– Почему?

– Потому что передатчик не работает. Ты говорил в бездействующий микрофон.

– А принимает нормально, – возразил Кейбл.

Дрейк проверил, все ли включено.

– Приемник в порядке. Но, видимо, где-то что-то разъединилось, когда мы вытаскивали рацию с корабля. На передачу она не работает.

Кейбл несколько раз щелкнул по мертвому микрофону и положил его на место.

Все столпились вокруг приемника, следя за партией между рабаульцем и плантатором с Бугенвиля.

– Пешка c4.

– Пешка e6.

– Конь c3.

Неожиданно отрывистой очередью затрещали помехи, сошли на нет, потом снова помехи тремя отчетливыми очередями.

– Как ты думаешь, что это? – спросил Соренсен.

Дрейк пожал плечами:

– Может быть все, что угодно. Собирается шторм и…

Он не закончил фразы. Стоя у открытой двери, он заметил, что, едва начались помехи, райская птица камнем упала вниз и пронеслась над лагерем. Когда же она вернулась на высоту и возобновила свое медленное кружение, помехи прекратились.

– Любопытно, – сказал он. – Ты видел, Билл? Как только снова пошли помехи, птица сразу снизилась.

– Видел, – ответил Соренсен. – Думаешь, это не случайно?

– Не знаю. Нужно проверить.

Дрейк вытащил бинокль, прибавил в динамике звук и вышел из сарая понаблюдать за джунглями. Он ждал, прислушиваясь к разговору шахматистов, который происходил за три-четыре сотни миль от острова:

– Ну, давай ходи!

– Дай же подумать минуту.

– Минуту! Слушай, я не собираюсь всю ночь торчать перед этим треклятым передатчиком. Ходи…

Раздался взрыв помех. Из джунглей семенящим шажком вышли четыре свиньи. Они продвигались медленно – как разведгруппа, которая нащупывает уязвимые места в обороне противника. Свиньи остановились – помехи кончились. Караульный Бирнс вскинул ружье и выстрелил. Животные повернули и под треск помех скрылись в джунглях. Помехи затрещали опять – райская птица спикировала для осмотра лагеря и снова поднялась на безопасную высоту. После этого помехи окончательно прекратились.

Дрейк опустил бинокль и вернулся в сарай.

– Точно, – сказал он. – Помехи связаны с Квидаком. Мне кажется, они возникают, когда он пускает в дело зверей.

– По-твоему, он управляет ими по радио? – спросил Соренсен.

– Похоже на то, – ответил Дрейк. – Либо впрямую по радио, либо посылает приказы на длине радиоволн.

– В таком случае, – сказал Соренсен, – и сам он что-то вроде маленькой радиостанции?

– Конечно. Ну и что?

– А то, – пояснил Соренсен, – что его можно запеленговать.

Дрейк энергично кивнул, выключил приемник, пошел в угол и взял портативный пеленгатор. Он настроил его на частоту, на которой Кейбл поймал разговор между Рабаулом и Бугенвилем, включил и стал в дверях.

Все следили за тем, как он вращает рамочную антенну. Он засек сигнал наибольшей мощности, медленно повернул рамку, снял пеленг и перевел его на компасе в азимут. Затем сел и развернул мелкомасштабную карту юго-западной Океании.

– Ну как? – поинтересовался Соренсен. – Это Квидак?

– Должен быть он, – ответил Дрейк. – Я засек твердый нуль почти точно на юге. Он прямо перед нами, в джунглях.

– А это не отраженный сигнал?

– Я взял контрольный пеленг.

– Может, это какая-нибудь радиостанция?

– Исключено. Следующая станция прямо на юге – Сидней, а до него тысяча семьсот миль. Для нашего пеленгатора многовато. Нет, это Квидак, можно не сомневаться.

– Стало быть, у нас есть способ его обнаружить, – сказал Соренсен. – Двое пойдут в джунгли с пеленгаторами.

– И расстанутся с жизнью, – закончил Дрейк. – Мы можем запеленговать Квидака, но его звери обнаружат нас куда быстрей. Нет, в джунглях у нас нет ни малейшего шанса.

– Выходит, это нам ничего не дает, – сказал Соренсен с убитым видом.

– Дает, и много, – возразил Дрейк. – Теперь у нас появилась надежда.

– То есть?

– Он управляет животными по радио. Мы знаем, на какой частоте он работает, и можем ее занять. Будем глушить его сигналы.

– Ты уверен?

– Уверен? Конечно нет. Но я знаю, что две радиостанции в одной зоне не могут работать на одной частоте. Если мы настроимся на частоту Квидака и сумеем забить его сигналы…

– Понимаю, – сказал Соренсен. – Может, что-нибудь и получится! Если нам удастся заблокировать его сигналы, он не сможет управлять зверьем, а уж тогда запеленговать его будет нетрудно.

– Хороший план, – сказал Дрейк, – но с одним маленьким недостатком: передатчик у нас не работает. Без передатчика нет передачи, а без передачи – глушения.

– Ты сумеешь его починить? – спросил Соренсен.

– Попробую, – ответил Дрейк. – Но особенно не надейся. Всеми радиоделами в экспедиции заведовал Икинс.

– У нас есть запчасти, – сказал Соренсен. – Лампы, инструкции…

– Знаю. Дайте время, и я разберусь, что там вышло из строя. Вопрос в том, сколько времени намерен нам дать Квидак.

Медно-красный солнечный диск наполовину ушел в океан. Закатные краски тронули громаду грозовых туч и растворились в коротких тропических сумерках.

Кладоискатели принялись укреплять на ночь дверь и окна сарая.

6

Дрейк снял заднюю крышку передатчика и пришел в ужас от обилия проводов и ламп. Металлические коробочки были, скорее всего, конденсаторами, а покрытые воском цилиндрические штучки с равным успехом могли оказаться и катушками сопротивления, и чем-то еще. От одного взгляда на это непонятное и хрупкое хозяйство голова шла кругом. Как в нем разобраться? И с чего начать?

Он включил рацию и выждал несколько минут. Кажется, горели все лампы – одни ярко, другие тускло. Он не обнаружил ни одного оборванного провода. Микрофон по-прежнему не работал.

Итак, с поверхностным осмотром покончено. Следующий вопрос: получает ли рация достаточно питания?

Он выключил ее и проверил батареи аккумулятора вольтметром. Батареи были заряжены до предела. Он снял свинцовые колпачки, почистил и поставил обратно, проследив, чтобы они плотно сели на место. Проверил все контакты, прошептал льстивую молитву и включил передатчик.

Передатчик все так же молчал.

Дрейк с проклятием выключил его в очередной раз.

Он решил заменить все лампы, начиная с тусклых. Если это не поможет, он попробует заменить конденсаторы и катушки сопротивления. А если и это ничего не даст, то пустить себе пулю в лоб никогда не поздно. С этой жизнерадостной мыслью он распечатал комплект запчастей и принялся за дело.

Все остальные тоже были в сарае – заканчивали подготовку к ночи. Дверь заперли и посадили на клинья. Два окна пришлось оставить открытыми для доступа воздуха – в противном случае кладоискатели просто задохнулись бы от жары. Но к каждой раме прибили по сложенной вдвое крепкой противомоскитной сетке, а у окон поставили часовых.

Через плоскую крышу из оцинкованного железа ничто не могло приникнуть, но земляной пол, хоть и был хорошо утрамбован, все же вызывал опасения. Оставалось одно – не сводить с него глаз.

Кладоискатели устраивались на ночь, которая обещала быть долгой. Дрейк продолжал возиться с передатчиком, повязав лоб носовым платком, чтобы пот не тек в глаза.