Текст книги "Английский с Р. Л. Стивенсоном. Алмаз раджи / R. L. Stevenson. The Rajah’s Diamond"

 But these few steps had not been taken before he heard a man’s voice hailing him by name with many execrations, and, looking over his shoulder, he beheld Charlie Pendragon waving him with both arms to return. The shock of this new incident was so sudden and profound, and Harry was already worked into so high a state of nervous tension, that he could think of nothing better than to accelerate his pace, and continue running.

He should certainly have remembered the scene in Kensington Gardens (конечно, он должен был вспомнить сцену в Кенсингтонском парке); he should certainly have concluded that, where the General was his enemy (конечно, он должен был заключить, что, раз генерал был ему врагом), Charlie Pendragon could be no other than a friend (Чарли Пендрагон не мог быть никем иным, как другом). But such was the fever and perturbation of his mind (но таково было возбуждение и смятение его ума) that he was struck by none of these considerations (что ему не пришло в голову ни одно из этих соображений; to strike – поразить, зд.: прийти в голову), and only continued to run the faster up the lane (и лишь продолжал бежать все быстрее по переулку). Charlie, by the sound of his voice (Чарли, /судя/ по звуку его голоса) and the vile terms that he hurled after the secretary (и по гнусным словам, которые он изрыгал вслед секретарю), was obviously beside himself with rage (был, очевидно, вне себя от ярости). He, too, ran his very best (он тоже бежал, как мог: «бежал свое лучшее»); but, try as he might (но как он ни старался), the physical advantages were not upon his side (физическое преимущество не было на его стороне), and his outcries and the fall of his lame foot on the macadam (и его выкрики и топанье хромой ноги по мостовой; macadam – щебень; щебеночная дорога) began to fall farther and farther into the wake (начали затихать вдалеке: «стихать все дальше и дальше на пути»; wake – след, кильватерная струя).

 He should certainly have remembered the scene in Kensington Gardens; he should certainly have concluded that, where the General was his enemy, Charlie Pendragon could be no other than a friend. But such was the fever and perturbation of his mind that he was struck by none of these considerations, and only continued to run the faster up the lane. Charlie, by the sound of his voice and the vile terms that he hurled after the secretary, was obviously beside himself with rage. He, too, ran his very best; but, try as he might, the physical advantages were not upon his side, and his outcries and the fall of his lame foot on the macadam began to fall farther and farther into the wake.

Harry’s hopes began once more to arise (надежды Гарри начали снова восставать = он воспрял духом). The lane was both steep and narrow (переулок был и крутой = круто поднимался в гору, и узкий), but it was exceedingly solitary (но он был совершенно безлюден), bordered on either hand by garden walls (окаймленный с обеих сторон садовыми оградами), overhung with foliage (через которые свешивалась листва; to overhang – свешиваться); and, for as far as the fugitive could see in front of him (и насколько беглец мог видеть перед собой), there was neither a creature moving nor an open door (там не было ни души, ни открытой двери: «там ни существа, которое двигалось…»). Providence, weary of persecution (провидение, уставшее от преследования /его/), was now offering him an open field for his escape (теперь предлагало ему открытое поле = свободный путь для побега).

Alas! as he came abreast of a garden door (увы! когда он поравнялся с одной садовой дверцей; abreast – вровень) under a tuft of chestnuts (под купой каштанов), it was suddenly drawn back (она вдруг открылась), and he could see inside, upon a garden path (и он смог увидеть = увидел внутри, на садовой дорожке), the figure of a butcher’s boy with his tray upon his arm (фигуру разносчика из мясной лавки с лотком в руках; butcher – мясник). He had hardly recognised the fact (он едва заметил его: «это») before he was some steps beyond upon the other side (прежде чем пробежал мимо: «оказался на несколько шагов дальше с другой стороны /двери/»). But the fellow had had time to observe him (но у юноши было время заметить его); he was evidently much surprised to see (он был явно сильно удивлен увидеть) a gentleman go by at so unusual a pace (как какой-то господин идет мимо с такой необычной скоростью); and he came out into the lane (и он вышел в переулок) and began to call after Harry with shouts of ironical encouragement (и крикнул Гарри вслед, чтобы иронически подбодрить его: «выкликал крики иронического ободрения»).

 Harry’s hopes began once more to arise. The lane was both steep and narrow, but it was exceedingly solitary, bordered on either hand by garden walls, overhung with foliage; and, for as far as the fugitive could see in front of him, there was neither a creature moving nor an open door. Providence, weary of persecution, was now offering him an open field for his escape.

Alas! as he came abreast of a garden door under a tuft of chestnuts, it was suddenly drawn back, and he could see inside, upon a garden path, the figure of a butcher’s boy with his tray upon his arm. He had hardly recognised the fact before he was some steps beyond upon the other side. But the fellow had had time to observe him; he was evidently much surprised to see a gentleman go by at so unusual a pace; and he came out into the lane and began to call after Harry with shouts of ironical encouragement.

His appearance gave a new idea to Charlie Pendragon (его появление подало новую мысль Чарли Пендрагону), who, although he was now sadly out of breath (который, хотя и прискорбно запыхался: «не имел дыхания»; be out of smth. – не иметь чего-то), once more upraised his voice (снова возвысил голос).

“Stop, thief!” he cried (остановись, ворюга! – крикнул он; thief – вор).

And immediately the butcher’s boy had taken up the cry (и немедленно разносчик от мясника подхватил этот крик; to take up – подхватить) and joined in the pursuit (и присоединился к погоне).

This was a bitter moment for the hunted secretary (это был ужасный момент для затравленного секретаря). It is true that his terror enabled him once more to improve his pace (действительно, его ужас позволил ему снова прибавить: «улучшить» скорость), and gain with every step on his pursuers (и с каждым шагом уходить от своих преследователей; to gain on – нагонять, выигрывать расстояние; зд.: уходить от погони); but he was well aware that he was near the end of his resources (но он хорошо понимал, что он уже на исходе своих сил), and should he meet any one coming the other way (и если он встретит кого-нибудь, идущего с другой стороны), his predicament in the narrow lane would be desperate indeed (его положение в узком переулке будет поистине отчаянным).

 His appearance gave a new idea to Charlie Pendragon, who, although he was now sadly out of breath, once more upraised his voice.

“Stop, thief!” he cried.

And immediately the butcher’s boy had taken up the cry and joined in the pursuit.

This was a bitter moment for the hunted secretary. It is true that his terror enabled him once more to improve his pace, and gain with every step on his pursuers; but he was well aware that he was near the end of his resources, and should he meet any one coming the other way, his predicament in the narrow lane would be desperate indeed.

“I must find a place of concealment,” he thought (я должен найти место для укрытия, – подумал он), “and that within the next few seconds (и /нужно сделать/ это в течение ближайших нескольких секунд), or all is over with me in this world (или мне конец: «все кончится со мной в этом мире»; to be over – кончиться).”

Scarcely had the thought crossed his mind (едва эта мысль пришла ему в голову: «пересекла его мысли») than the lane took a sudden turning (как переулок внезапно повернул); and he found himself hidden from his enemies (и он оказался скрытым от своих врагов: «нашел себя спрятанным»; to hide – прятать/ся/). There are circumstances in which even the least energetic of mankind (есть обстоятельства, в которых даже наименее энергичные /представители/ человечества) learn to behave with vigour and decision (научаются вести себя с энергией и решительностью); and the most cautious forget their prudence (и самые осмотрительные забывают свою осторожность) and embrace foolhardy resolutions (и принимают отчаянные решения). This was one of those occasions for Harry Hartley (это был как раз один из таких случаев для Гарри Хартли); and those who knew him best (и те, кто знали его лучше всех) would have been the most astonished at the lad’s audacity (были бы больше всего поражены отвагой этого юноши). He stopped dead (он резко остановился), flung the bandbox over a garden wall (перебросил шляпную картонку через садовую ограду; to fling – кидать), and leaping upward with incredible agility (и, подпрыгнув с невероятной ловкостью) and seizing the copestone with his hands (и схватившись руками за верх стены: «карнизный камень»), he tumbled headlong after it into the garden (он рухнул вверх тормашками за ней в сад; headlong – головой вперед /при падении вниз, нырянии/).

 “I must find a place of concealment,” he thought, “and that within the next few seconds, or all is over with me in this world.”

Scarcely had the thought crossed his mind than the lane took a sudden turning; and he found himself hidden from his enemies. There are circumstances in which even the least energetic of mankind learn to behave with vigour and decision; and the most cautious forget their prudence and embrace foolhardy resolutions. This was one of those occasions for Harry Hartley; and those who knew him best would have been the most astonished at the lad’s audacity. He stopped dead, flung the bandbox over a garden wall, and leaping upward with incredible agility and seizing the copestone with his hands, he tumbled headlong after it into the garden.

He came to himself a moment afterwards (он пришел в себя секунду спустя), seated in a border of small rosebushes (сидящий в обрамлении небольших розовых кустов). His hands and knees were cut and bleeding (его руки и колени были изранены и кровоточили), for the wall had been protected against such an escalade by a liberal provision of old bottles (так как стена была защищена от подобного штурма обильными запасами старых бутылок = была обильно утыкана бутылочными осколками); and he was conscious of a general dislocation (и он осознал общую разбитость; conscious – сознающий) and a painful swimming in the head (и мучительное головокружение). Facing him across the garden (напротив него, через сад), which was in admirable order (который был в достойном восхищения порядке; to admire smth. – восхищаться чем-либо), and set with flowers of the most delicious perfume (и /был/ усажен цветами самого чудесного аромата), he beheld the back of a house (он увидел заднюю стену дома; to behold – видеть, замечать, узреть). It was of considerable extent (он был значительного размера: «протяженности»; extent – пространство, протяжение, расстояние, протяженность; размер, величина), and plainly habitable (и, очевидно, обитаем); but, in odd contrast to the grounds, it was crazy (но, в странном контрасте с садом, он был ветхий), ill-kept (в плохом состоянии: «плохо содержащийся»; to keep – зд.: содержать), and of a mean appearance (и захудалого вида; mean – убогий, жалкий, захудалый, запущенный). On all other sides the circuit of the garden wall appeared unbroken (со всех других сторон окружность садовой стены казалась непрерывной; broken – сломанный, прерванный: от to break – ломать).

 He came to himself a moment afterwards, seated in a border of small rosebushes. His hands and knees were cut and bleeding, for the wall had been protected against such an escalade by a liberal provision of old bottles; and he was conscious of a general dislocation and a painful swimming in the head. Facing him across the garden, which was in admirable order, and set with flowers of the most delicious perfume, he beheld the back of a house. It was of considerable extent, and plainly habitable; but, in odd contrast to the grounds, it was crazy, ill-kept, and of a mean appearance. On all other sides the circuit of the garden wall appeared unbroken.

He took in these features of the scene with mechanical glances (он разглядел: «вобрал» эти детали пейзажа механическими взглядами), but his mind was still unable to piece together (но его разум был все еще неспособен составить цельную картину: «вместе») or draw a rational conclusion from what he saw (или извлечь разумный вывод из того, что он видел). And when he heard footsteps advancing on the gravel (и когда он услышал шаги, приближавшиеся по гравию), although he turned his eyes in that direction (хотя он и обратил глаза в том направлении), it was with no thought either for defence or flight (это было /сделано/ без мысли и о защите, и о побеге). The new-comer was a large, coarse, and very sordid personage (новоприбывший был большим, грубым и очень отталкивающим человеком), in gardening clothes (в одежде садовника), and with a watering-pot in his left hand (и с лейкой в левой руке). One less confused would have been affected with some alarm (человек, менее растерянный, был бы встревожен: «задет тревогой») at the sight of this man’s huge proportions (при виде огромного роста этого человека) and black and lowering eyes (и /его/ черных и угрюмых глаз).

 He took in these features of the scene with mechanical glances, but his mind was still unable to piece together or draw a rational conclusion from what he saw. And when he heard footsteps advancing on the gravel, although he turned his eyes in that direction, it was with no thought either for defence or flight. The new-comer was a large, coarse, and very sordid personage, in gardening clothes, and with a watering-pot in his left hand. One less confused would have been affected with some alarm at the sight of this man’s huge proportions and black and lowering eyes.

But Harry was too gravely shaken by his fall (но Гарри был слишком сильно оглушен: «потрясен» своим падением) to be so much as terrified (чтобы даже просто испугаться); and if he was unable to divert his glances from the gardener (и раз он был неспособен отвести взгляд от садовника), he remained absolutely passive (он оставался совершенно бездеятельным), and suffered him to draw near (и позволил ему приблизиться: «стерпел»), to take him by the shoulder (взять его = себя за плечо), and to plant him roughly on his feet (и поставить его грубо на ноги), without a motion of resistance (без единого жеста сопротивления). For a moment the two stared into each other’s eyes (секунду эти двое смотрели друг другу в глаза), Harry fascinated (Гарри – завороженный), the man filled with wrath (а этот человек – исполненный гнева) and a cruel, sneering humour (и жестокой, глумливой веселости; to sneer – насмехаться, глумиться).

 But Harry was too gravely shaken by his fall to be so much as terrified; and if he was unable to divert his glances from the gardener, he remained absolutely passive, and suffered him to draw near, to take him by the shoulder, and to plant him roughly on his feet, without a motion of resistance. For a moment the two stared into each other’s eyes, Harry fascinated, the man filled with wrath and a cruel, sneering humour.

“Who are you?” he demanded at last (кто ты такой? – спросил он наконец). “Who are you to come flying over my wall (кто ты такой, чтобы перелетать = прыгать через мою стену) and break my gloire de Dijons (и ломать мою «Славу Дижона»[3]3
  Сорт роз. Название французское, читается ['glwR dq dI'ZoN].


[Закрыть])! What is your name?” he added, shaking him (как твое имя? – добавил он, встряхнув его); “and what may be your business here (и что тебе здесь нужно: «каково может быть твое дело здесь»)?”

Harry could not as much as proffer a word in explanation (Гарри не мог вымолвить ни слова в /качестве/ объяснения). But just at that moment Pendragon and the butcher’s boy went clumping past (но как раз в этот момент Пендрагон и посыльный из мясной лавки с топотом пробежали мимо), and the sound of their feet and their hoarse cries (и звук их шагов и их хриплые крики) echoed loudly in the narrow lane (громко отдавались эхом в узком переулке). The gardener had received his answer (садовник получил свой ответ = который ждал); and he looked down into Harry’s face with an obnoxious smile (и он посмотрел вниз, на лицо Гарри, с неприятной улыбкой; obnoxious – неприятный, несносный, противный, отвратительный; надоедливый).

 “Who are you?” he demanded at last. “Who are you to come flying over my wall and break my gloire de Dijons! What is your name?” he added, shaking him; “and what may be your business here?”

Harry could not as much as proffer a word in explanation. But just at that moment Pendragon and the butcher’s boy went clumping past, and the sound of their feet and their hoarse cries echoed loudly in the narrow lane. The gardener had received his answer; and he looked down into Harry’s face with an obnoxious smile.

“A thief!” he said (вор! – сказал он). “Upon my word (честное слово), and a very good thing you must make of it (и хорошие деньги ты, верно, делаешь на этом); for I see you dressed like a gentleman from top to toe (ведь я вижу тебя одетым как джентльмен с головы до пят; top – макушка; toe – палец на ноге). Are you not ashamed to go about the world in such a trim (и не совестно тебе ходить по свету в таком наряде; ashamed – стыдящийся; trim – подрезка, стрижка; наряд, нарядная одежда; to trim – подрезать, подстригать; отделывать, украшать), with honest folk, I dare say, glad (когда честные люди, осмелюсь сказать, довольны /были бы/) to buy your cast-off finery second hand (купить твои обноски подержанными; finery – наряд; cast-off – ненужная вещь; зд.: обноски: «брошенное прочь = выброшенное»)? Speak up, you dog,” the man went on (говори же, пес, – продолжал человек = садовник); “you can understand English, I suppose (ты же понимаешь по-английски, я полагаю); and I mean to have a bit of talk with you (и я собираюсь с тобой потолковать; a bit – немножко, кусочек; talk – разговор) before I march you to the station (прежде чем я отведу тебя в участок).”

“Indeed, sir,” said Harry, “this is all a dreadful misconception (поистине, сэр, – сказал Гарри, – это все ужасное недоразумение); and if you will go with me to Sir Thomas Vandeleur’s in Eaton Place (и если вы соблаговолите пойти со мной в /дом/ сэра Томаса Венделера на Итон-плейс), I can promise that all will be made plain (я могу обещать, что все будет прояснено). The most upright person, as I now perceive (и самый честный человек, как я теперь понимаю; to perceive – воспринимать, понимать, осознавать; постигать), can be led into suspicious positions (может оказаться в сомнительном положении; to lead – вести, привести).”

 “A thief!” he said. “Upon my word, and a very good thing you must make of it; for I see you dressed like a gentleman from top to toe. Are you not ashamed to go about the world in such a trim, with honest folk, I dare say, glad to buy your cast-off finery second hand? Speak up, you dog,” the man went on; “you can understand English, I suppose; and I mean to have a bit of talk with you before I march you to the station.”

“Indeed, sir,” said Harry, “this is all a dreadful misconception; and if you will go with me to Sir Thomas Vandeleur’s in Eaton Place, I can promise that all will be made plain. The most upright person, as I now perceive, can be led into suspicious positions.”

“My little man,” replied the gardener (мой милый: «маленький человечек», – ответил садовник), “I will go with you no farther (я пойду с тобой не дальше) than the station-house in the next street (чем /до/ полицейского участка на соседней улице). The inspector, no doubt, will be glad (инспектор, без сомнения, будет рад) to take a stroll with you as far as Eaton Place (прогуляться с тобой аж до Итон-плейс; stroll – прогулка; far – далеко), and have a bit of afternoon tea with your great acquaintances (и выпить перед обедом чайку с твоими важными знакомыми; afternoon – день после полудня; a bit – немного). Or would you prefer to go direct to the Home Secretary (или ты бы предпочел пойти прямо к министру внутренних дел)? Sir Thomas Vandeleur, indeed (сэр Томас Венделер, в самом деле)! Perhaps you think I don’t know a gentleman when I see one (может, ты думаешь, что я не распознаю джентльмена, когда увижу такого), from a common run-the-hedge like you (от обычного прощелыги вроде тебя: «бежать = лазить через изгороди»)? Clothes or no clothes, I can read you like a book (одежда там или не одежда = можешь одеться как хочешь, я /все равно/ могу читать тебя, словно книгу). Here is a shirt that maybe cost as much as my Sunday hat (вот рубашка, которая, наверное, стоила столько же, сколько моя воскресная шляпа); and that coat, I take it, has never seen the inside of Rag-fair (а этот пиджак, я уверен: «беру это», никогда не видал барахолки; inside – внутренность), and then your boots (а еще твои сапоги) – ”

The man, whose eyes had fallen upon the ground (человек, чьи глаза опустились на землю: «упали»), stopped short in his insulting commentary (внезапно прервал свои оскорбительные комментарии: «остановился коротко»), and remained for a moment looking intently upon something at his feet (и минутку пристально смотрел на что-то у своих ног; to remain – остаться). When he spoke his voice was strangely altered (когда он заговорил, его голос странно изменился; to speak – говорить).

 “My little man,” replied the gardener, “I will go with you no farther than the station-house in the next street. The inspector, no doubt, will be glad to take a stroll with you as far as Eaton Place, and have a bit of afternoon tea with your great acquaintances. Or would you prefer to go direct to the Home Secretary? Sir Thomas Vandeleur, indeed! Perhaps you think I don’t know a gentleman when I see one, from a common run-the-hedge like you? Clothes or no clothes, I can read you like a book. Here is a shirt that maybe cost as much as my Sunday hat; and that coat, I take it, has never seen the inside of Rag-fair, and then your boots – ”

The man, whose eyes had fallen upon the ground, stopped short in his insulting commentary, and remained for a moment looking intently upon something at his feet. When he spoke his voice was strangely altered.

“What, in God’s name,” said he (что, во Имя Господне, – сказал он), “is all this (все это такое)?”

Harry, following the direction of the man’s eyes (Гарри, проследив за направлением глаз = взгляда садовника), beheld a spectacle that struck him dumb (увидел зрелище, которое лишило его дара речи: «ударило его немым»; to strike – ударять; поражать, производить впечатление; доводить до некоторого состояния /связанного с физическим ущербом/) with terror and amazement (от ужаса и изумления). In his fall he had descended vertically upon the bandbox (в своем падении он рухнул прямо на шляпную картонку) and burst it open from end to end (и прорвал ее по всей длине: «из конца в конец»; to burst open – лопнуть; прорвать); thence a great treasure of diamonds had poured forth (оттуда высыпался целый клад бриллиантов), and now lay abroad (и теперь /они/ лежали снаружи; to lie – лежать), part trodden in the soil (частично затоптанные в землю), part scattered on the surface (частично разбросанные по поверхности) in regal and glittering profusion (в царском и блистательном изобилии). There was a magnificent coronet which he had often admired on Lady Vandeleur (там была великолепная диадема, которой он часто любовался на леди Венделер); there were rings and brooches (там были кольца и брошки), ear-drops and bracelets (серьги и браслеты), and even unset brilliants rolling here and there among the rosebushes (и даже неоправленные бриллианты, закатившиеся туда и сюда = повсюду среди розовых кустов) like drops of morning dew (словно капли утренней росы). A princely fortune lay between the two men upon the ground (королевское богатство лежало между двумя людьми на земле) – a fortune in the most inviting, solid, and durable form (богатство в самой соблазнительной, надежной и долговечной форме), capable of being carried in an apron (которое можно унести в переднике: «способное быть унесенным…»), beautiful in itself (красивое само по себе), and scattering the sunlight in a million rainbow flashes (и рассеивающее солнечный свет миллионом радужных вспышек).

 “What, in God’s name,” said he, “is all this?”

Harry, following the direction of the man’s eyes, beheld a spectacle that struck him dumb with terror and amazement. In his fall he had descended vertically upon the bandbox and burst it open from end to end; thence a great treasure of diamonds had poured forth, and now lay abroad, part trodden in the soil, part scattered on the surface in regal and glittering profusion. There was a magnificent coronet which he had often admired on Lady Vandeleur; there were rings and brooches, ear-drops and bracelets, and even unset brilliants rolling here and there among the rosebushes like drops of morning dew. A princely fortune lay between the two men upon the ground – a fortune in the most inviting, solid, and durable form, capable of being carried in an apron, beautiful in itself, and scattering the sunlight in a million rainbow flashes.

“Good God!” said Harry (Боже милостивый! – сказал Гарри), “I am lost (я погиб: «потерян = пропавший»; to lose – терять)!”

His mind raced backwards into the past (его разум устремился назад в прошлое; to race – участвовать в гонках, скачках, забеге и т. п.; мчаться, нестись) with the incalculable velocity of thought (с невычислимой = невероятной скоростью мысли), and he began to comprehend his day’s adventures (и он начал понимать свои приключения этого дня), to conceive them as a whole (представлять их в целом: «как целое»), and to recognise the sad imbroglio in which his own character and fortunes had become involved (и осознавать досадную запутанную ситуацию, в которую его собственная личность и судьба оказались вовлечены; imbroglio – путаница, недоразумение; запутанная, сложная ситуация; sad – печальный; досадный). He looked round him as if for help (он оглянулся вокруг, как если бы /ища/ помощи), but he was alone in the garden (но он был один в саду), with his scattered diamonds and his redoubtable interlocutor (со своими разбросанными бриллиантами и своим грозным собеседником); and when he gave ear (а когда он прислушался: «дал ухо»), there was no sound but the rustle of the leaves (не было ни звука, кроме шелеста листьев) and the hurried pulsation of his heart (и учащенного биения его сердца). It was little wonder if the young man felt himself deserted by his spirits (было мало удивительного в том, что молодой человек ощутил, как его покинуло присутствие духа: «почувствовал себя покинутым присутствием духа»; to feel – чувствовать), and with a broken voice repeated his last ejaculation (и дрогнувшим голосом повторил свое последнее восклицание) – “I am lost (я погиб)!”

 “Good God!” said Harry, “I am lost!”

His mind raced backwards into the past with the incalculable velocity of thought, and he began to comprehend his day’s adventures, to conceive them as a whole, and to recognise the sad imbroglio in which his own character and fortunes had become involved. He looked round him as if for help, but he was alone in the garden, with his scattered diamonds and his redoubtable interlocutor; and when he gave ear, there was no sound but the rustle of the leaves and the hurried pulsation of his heart. It was little wonder if the young man felt himself deserted by his spirits, and with a broken voice repeated his last ejaculation – “I am lost!”

The gardener peered in all directions with an air of guilt (садовник поглядел во все стороны с виноватым видом: «с видом вины»); but there was no face at any of the windows (но не было ни одного лица ни в одном из окон), and he seemed to breathe again (и он, казалось, вздохнул с облегчением: «снова»).

“Pick up a heart,” he said, “you fool (выше нос, – сказал он, – ты, дурачок: «подними/подбери сердце»)! The worst of it is done (худшее позади: «сделано»). Why could you not say at first (почему ты не мог сказать с самого начала) there was enough for two (что тут достаточно для двоих)? Two?” he repeated, “aye, and for two hundred (для двоих? – повторил он, – да что там, и для двухсот)! But come away from here (но пойдем прочь отсюда), where we may be observed (где нас могут заметить; to observe – наблюдать, замечать, обращать внимание); and, for the love of wisdom, straighten out your hat (и, во имя мудрости, приведи в порядок свою шляпу) and brush your clothes (и почисти свою одежду). You could not travel two steps (ты и двух шагов не пройдешь) the figure of fun you look just now (таким пугалом/посмешищем: «потешной фигурой», как ты сейчас выглядишь).”

 The gardener peered in all directions with an air of guilt; but there was no face at any of the windows, and he seemed to breathe again.

“Pick up a heart,” he said, “you fool! The worst of it is done. Why could you not say at first there was enough for two? Two?” he repeated, “aye, and for two hundred! But come away from here, where we may be observed; and, for the love of wisdom, straighten out your hat and brush your clothes. You could not travel two steps the figure of fun you look just now.”

While Harry mechanically adopted these suggestions (пока Гарри механически выполнял: «принимал» эти советы), the gardener, getting upon his knees, hastily drew together the scattered jewels (садовник, встав на колени, поспешно собрал вместе разбросанные драгоценности; to draw – тащить) and returned them to the bandbox (и вернул их в шляпную картонку). The touch of these costly crystals (прикосновение к этим драгоценным стекляшкам) sent a shiver of emotion through the man’s stalwart frame (вызвало дрожь волнения/, прошедшую/ по дюжему туловищу этого человека; to send – послать); his face was transfigured (его лицо исказилось: «преобразилось»), and his eyes shone with concupiscence (а его глаза сверкали от вожделения); indeed it seemed as if he luxuriously prolonged his occupation (в самом деле, казалось, что он расточительно продлевал свое занятие = собирание бриллиантов), and dallied with every diamond that he handled (и играл с каждым бриллиантом, который он брал в руки; to dally – тратить время впустую, бездельничать; развлекаться). At last, however, it was done (наконец, все-таки, с этим было покончено); and, concealing the bandbox in his smock (и, спрятав картонку у себя в блузе), the gardener beckoned to Harry (садовник поманил Гарри; to beckon – манить, кивать; делать знак /рукой, пальцем/) and preceded him in the direction of the house (и пошел перед ним = повел его по направлению к дому).