Текст книги "Обмани себя. Как самообман помогает нам выжить"

Влияние супружеского конфликта на генетический конфликт

Все вышесказанное подводит нас к важному вопросу: каково генетическое воздействие супружеского противостояния на психику ребенка, который является одновременно свидетелем и участником драмы? Логично, что отцовский геном ребенка признает отцовскую точку зрения, а материнский поддержит мать. Противостояние двух генетических начал ребенка будет «подогреваться» родительским конфликтом и проявляться в повышенном производстве соответствующих веществ (протеинов, антисмысловых РНК, способных регулировать активность других генов). Так, чем суровее конфликт родителей, тем сильнее внутренний конфликт ребенка на генетическом, биохимическом, а также психологическом уровнях. Этот фактор может существенно увеличить страдания малыша.

Вспомните, как дети реагируют на появление полусиблингов – сводных братьев-сестер (скажем, ребенка отца от новой жены). С заметной враждебностью. Вместо того чтобы радоваться появлению нового генетического родственника, они наполняются гневом, видя в новом ребенке угрозу своему благополучию и счастью родных братьев и сестер. Логично, что такие реакции происходят под руководством материнских генов, которые не заинтересованы в новом потомстве отца. Генетический конфликт, вызываемый подобной ситуацией, может быть даже сильнее, чем непосредственно психологический.

Импринтинг и самообман

Геномный импринтинг имеет непосредственное отношение к обману и самообману; ключевым фактором являются внутренняя расщепленность и конфликт, порождаемый ею. В различных ситуациях в нас проявляются две отдельные личности с частично различающимися целями, взглядами на жизнь и степенью обмана и самообмана – два человека, которые склонны обманывать друг друга. Мы называем их нашим материнским или отцовским «я».

Различаются ли эти «я» уровнем своей осознанности? Это, конечно, зависит от того, какую часть мы больше склонны прятать от других. Материнская сторона более закрыта в отношениях с окружающим миром (взаимодействие с меньшим количеством родственников). Она стремится спрятать от других себя и свою вторую генетическую половинку (отцовскую). Поэтому сознание будет демонстрировать «отцовское» поведение, не зная о его «материнском» смещении, а у материнской части будет возможность изучить (и эксплуатировать) отцовскую часть, как это происходит в раздвоенном сознании, где подсознательное знает о существовании сознательного, но не наоборот. Это предварительные умозаключения. Неизбежно то, что предметом противостояния двух наших половинок станут семейные отношения.

Возникает интересный момент. Может ли одна наша часть чувствовать себя более виноватой? Да. Может ли быть так, что одна часть чувствует стыд, а другая – нет? Полагаю, да. Если чувство вины имеет отношение к нанесенному кому-либо вреду, то, по логике, вред, причиненный родственнику, хуже, чем вред, нанесенный чужому человеку. Поэтому наша отцовская сторона будет чувствовать стыд за обиду, нанесенную родственнику со стороны отца, а материнская сторона едва заметит это. Когда стыд связан с причинением вреда себе, особенно на людях, то если среди этих людей были наши родственники, скажем, по матери, мы будем чувствовать сильный стыд, провоцируемый материнскими генами, и почти не почувствуем его, если родственники окажутся со стороны отца. Чувства вины и стыда не только зарождаются в нас, но и налагаются на нас. Кто-то может попытаться вызвать у нас чувство вины или стыда без особых на то причин. Причем на склонность этого человека вызвать у нас определенное чувство могут влиять его собственные генные асимметрии. Такое наложение может вызвать расщепление личности и внутренний конфликт.

Дети и обман

В каком возрасте дети уже способны на обман? Мы называем детей «невинными», но, оказывается, они могут лгать уже в самом раннем возрасте. К двум-трем годам дети демонстрируют уже большой набор способов обмана, а самые ранние проявления замечены уже в шестимесячном возрасте. Фальшивый плач и притворный смех встречаются раньше всего. Обманный плач можно легко распознать: плача, ребенок часто останавливается, чтобы понять, слышит ли его кто-нибудь. Это говорит о том, что дети могут подстраивать свой обман под реакцию жертвы. К восьми месяцам младенцы уже умеют скрывать запрещенные действия и отвлекать внимание родителей. К двум годам ребенок способен блефовать: когда ему угрожают наказанием, он говорит: «А мне все равно!», хотя совершенно ясно, что это не так. Одно исследование показало, что две трети детей в возрасте двух с половиной лет применяли обман по крайней мере один раз в два часа. Мотивы детского обмана очень похожи на мотивы взрослых. Ложь во имя защиты чувств другого человека – так называемая белая ложь – появляется только в возрасте пяти лет.

Хорошо известны случаи вспышек гнева у детей, при которых они угрожают нанести вред самим себе (также они описаны у шимпанзе и пеликанов). Птенцы пеликана, приходя в бешенство, кружат на одном месте, раскидывают в стороны своих братьев и сестер, а затем падают к ногам родителей, требуя немедленной заботы и внимания, что чаще всего и получают. Вместо того чтобы биться головой о землю, как это часто делают дети или маленькие шимпанзе, птенец пеликана наносит вред самой важной своей части тела – клюет свое крыло!

Обман ребенка может быть очень тонким, как мы увидим из нижеследующих примеров. Женщина, очень любящая свою пятимесячную дочь, забирает ее из яслей. Девочка весело играет с воспитательницей, но, заметив свою мать, сначала радуется, а затем ударяется в слезы. Как мать интерпретирует ее поведение? Дочь, конечно, рада видеть маму, но прячет свою радость, чтобы показать, как она страдает без материнской заботы. Иными словами, она пытается вызвать у матери чувство вины. Другой пример: та же девочка (теперь ей уже пять лет) использует слово «нужно», когда чего-то хочет («Мне нужно…»), как бы подчеркивая важность просьбы. Но когда она не хочет чего-то, то уже более мягко говорит, что не «хочет» этого. Этим девочка как бы подчеркивает, что у нее тоже есть свои желания (жалобно: «Но мама, я не хочу этого…»). Она манипулирует своей матерью: побуждает ее к большему родительскому вкладу в первом случае, а во втором пытается вызвать у матери уважение к себе как к человеку, имеющему собственные желания.

Фактически обманывать дети начинают еще до своего рождения. В последний триместр беременности резко уменьшается степень контроля матерью основных параметров организма, связанных с кровью: скорости пульса, уровня сахара в крови, ее распределения в организме. Обычно они находятся под контролем материнских гормонов и имеют низкие показатели. Однако во время третьего триместра контроль переходит к ребенку, при этом выделяются те же химические вещества или их имитаторы, но в концентрациях, превышающих оригинальные в 100 и 1000 раз. Почему так происходит?

Контроль переходит к плоду ради его же блага. Цель этого акта – повысить подачу питательных веществ к эмбриону через плаценту, для этого повышаются уровень содержания сахара в крови матери, частота пульса. Чтобы сосредоточить больше крови вокруг эмбриона, меньшее ее количество поступает к ногам и рукам матери. В процессе коэволюционной борьбы повышение уровня выделения внутриутробных гормонов сопровождалось повышением нечувствительности к ним матери. Можно представить, насколько же в процессе эволюции увеличилось содержание горомонов в крови матери.

Дети растут и становятся все более смышлеными, а следовательно, повышается и частота обмана. И это не случайность. Развитие интеллекта увеличивает их способность подавлять истинное поведение и создавать новые шаблоны поведения. Есть свидетельства того, что частота возникновения обмана прямо пропорциональна развитию у ребенка интеллекта. В качестве эксперимента ребенка оставляют в комнате одного, строго наказав не заглядывать в коробку. К тому времени, как ведущий эксперимента возвращается, большинство детей уже успевают заглянуть в коробку. Когда им задают соответствующий вопрос, многие отвечают отрицательно, и чем более выдающиеся результаты ребенок показал в тестах, тем большая вероятность того, что он лжет.

У нас недостаточно сведений о случаях обмана, применяемого взрослыми, но совершенно ясно, что более развитые, умные люди создают обман чаще и искуснее. Логично будет предположить, что они также больше расположены к самообману. Опасность здесь в том, что высокие интеллектуальные способности в сочетании с высоким уровнем самообмана могут формировать характер в неблагоприятную сторону. Казалось бы, умные люди должны убеждать себя в том, что их особые таланты позволят им чаще избегать неудач, чем обывателям, но получается как раз наоборот. Умственно одаренные люди чаще склонны к обману и самообману (см. главы 10 и 13). Те, кто наслаждается преимуществами развитого интеллекта, гораздо чаще лгут, в том числе самим себе.

Когда детей побуждают к «белой» лжи (например, ребенка просят сказать, что подарок нравится, когда на самом деле это не так), они стараются улыбаться только жертве обмана (дарящему подарок). Если же подарок действительно нравится ребенку, он улыбается более широко и демонстрирует улыбку всем окружающим. Как и взрослым, детям легче бывает скрыть истинное выражение лица, чем изобразить новое (оно получается чересчур утрированным и подчеркнутым), и им лучше удается первое.

Интересно, что пятилетним детям, имеющим большую склонность к доминированию, удается лучше обманывать себя в лабораторных экспериментах, но их властный характер не помогает им лучше распознавать обман в других. Что касается взрослых, этот факт верен для мужчин; обманное поведение женщины не подвергается влиянию склонности к доминированию. В первой главе мы говорили о том, что когда человек подвергается прайму власти, он менее успешно различает выражения лица других людей, а поэтому легче поддается обману.

Стоит заметить, что родители с раннего возраста играют с детьми в игры, в которых нужно притворяться, фантазировать. Дети играют в такие же игры друг с другом, а большая часть детской литературы фантазийна. Наиболее популярные детские игры связаны с обманом: прятки, карточные фокусы и т. п. Таким образом, все способствует тому, чтобы обман вошел в жизнь ребенка в самом раннем возрасте. Конечно, это стимулирует воображение и обучение, а также готовит ребенка к жизни в мире, где крайне важно уметь обманывать и распознавать обман. Я никогда не замечал, чтобы маленькие дети, обманывая, испытывали искреннюю вину. Но когда дело касается родителей, дети стремятся отрицать свой обман перед ними, как бы защищаясь. Ведь родители больше, сильнее, более опытны и контролируют все необходимые ресурсы.

Влияние родителей на детский обман

Несмотря на то что родители поощряют у детей «белую» ложь, они склонны строго наказывать за обман (особенно направленный против них). Родители обладают властью. Обычный способ обнаружения обмана родителем – пристальный взгляд «глаза в глаза». Я видел, как некоторые родители практикуют это даже со своими двадцатилетними детьми. Мои студенты постоянно говорят о том, что родители, по их мнению, могут распознавать обман лучше, чем кто-либо. Угроза наказания в целом побуждает детей избегать обмана. Страх перед наказанием (особенно самыми строгими его видами) может сделать его еще более запутанным и изощренным, а возможно, спровоцировать и самообман, чтобы лучше скрыть свой страх и боль.

Дети также склонны копировать обманное поведение своих родителей. Если последние демонстрируют обман, ребенку может казаться, что обман – это хорошо, а позже он может стать стилем его жизни. Все начинается с небольшой лжи друзьям или сокрытия неблаговидного поступка («Ах, прости, я не забрал тебя, мой сын заболел») и приводит к более серьезным проявлениям. Например, родитель является наркоманом и лжет, дабы скрыть свое пристрастие к наркотикам; его дети также учатся лгать, чтобы скрыть пристрастие родителя, а потом ложь начинает сопровождать их по жизни. С другой стороны, дети чрезвычайно чувствительны к родительским противоречиям и лицемерию, особенно если обман направлен против них. Если ребенок «поймает» вас за тем, что вы ему запрещали (например, бросаете мусор в цветочный куст рядом с крыльцом), то вы обречены на упреки и обвинения.

Психологи утверждают, что ключевым аспектом развития ребенка является тот факт, научился ли он доверять. Обычно дети из благополучных семей демонстрируют большую степень доверия к окружающим. Уменьшение заботы может привести к тому, что степень доверия уменьшится. В самых крайних случаях родители могут так обижать ребенка, что у него развивается полное недоверие к миру и он лжет, так как боится сказать правду. Получается, что ребенок начинает бояться реальности, своего собственного видения реальности. Если ребенок не доверяет своим родителям, он может лгать в целях самозащиты. Ведь самые близкие ребенку люди – это родители, и они должны принимать его интересы близко к сердцу; недоверие к родителям может экстраполироваться на всех окружающих.

Родители часто лгут своим детям, завышая степень своей заботы: «Я это делаю для твоего же блага», «Мне важны только твои интересы», одновременно ограничивая их возможности. В таких случаях они действуют больше из своих собственных интересов, которые противоречат потребностям ребенка.

Крайние проявления родительского обмана можно проиллюстрировать таким случаем. «Где папа?» – спрашивает ребенок. «Он ушел от нас, – отвечает мать (хотя на самом деле это не так). – Он не хочет жить с тобой». Здесь мать переносит психологические затраты на своего ребенка, лишая его возможности общения со вторым родителем. Или: «Папа умер» (на самом деле он в тюрьме). Позднее ребенок узнает правду и испытывает большой гнев по поводу обмана и своих психологических затрат – лишения общения со вторым родителем (посещение в тюрьме, письма, телефонные звонки).

А вот один из самых ужасных примеров: ребенок рассказывает, что мужчина, живущий в доме с ним и его матерью, – брат матери. Они спят в разных комнатах, но ребенок уверен, что они занимаются сексом. Так каков же ответ? Они не брат и сестра, и мать лжет? Или она не лжет, а у них происходит инцест? Кажется, невозможно объединить семейные и половые отношения более абсурдным образом. Чтобы лучше понять ситуацию внутри семьи, мы должны непременно затронуть и аспекты половых отношений. Мы должны отдельно рассматривать мать и отца, отдельно сына и дочь, брата и сестру – ведь у каждого пола собственные механизмы и цели обмана и самообмана. Далее мы обратимся к этой теме подробнее.

Глава 5. Обман, самообман и отношения полов

Не многие виды отношений имеют такой потенциал обмана и самообмана, как отношения между полами. Генетически неродственные индивиды объединяются для того, чтобы участвовать в акте, направленном на воспроизведение потомства, – сексе, некоем опыте, который может быть как экстатичным, так и разочаровывающим, даже болезненным и разрушающим. Этот акт зачастую является частью более масштабных отношений, наличие которых позволит двоим оставаться вместе в течение какого-то времени, а то и всю жизнь, – достаточно длительных для того, чтобы вырастить потомство. Эти отношения пронизаны возможностями обмана, они подвержены давлению естественного отбора. При этом знание партнеров друг друга обычно очень детально и с течением времени увеличивается.

Вообще секс – это акт, наполненный психологическим и биологическим смыслом. А поэтому часты случаи неправильной интерпретации нашего интереса, сексуального или романтического, отношения к партнеру, позитивного или негативного, а также сексуальной ориентации. Чтобы проанализировать обман и самообман в сфере интимных отношений, мы должны сначала вникнуть в глубинную логику эволюции полов и отношений между ними, включая секс. И только затем мы сможем выявить разницу в обмане и самообмане между двумя полами. Мы рассмотрим различные аспекты проблемы: секс «на стороне», неустановленное отцовство, женский менструальный цикл, женский сексуальный интерес, фантазии, предательство, убийство.

Ключевая цель существования двух полов – это их жизненная функция: воспроизводство потомства. В эволюционном контексте есть только две переменные, на которые мы должны обратить особое внимание, – гены и родительский вклад. Чтобы сотворить потомство, нужны две клетки. Ребенок получает гены от обоих родителей (практически равное количество), а вклад (заботу, ресурсы) – либо от обоих, либо (чаще) только от матери. Гены он получает все одновременно – при оплодотворении, а родительский вклад – задолго до оплодотворения и долгое время после, в виде отдельных актов. Но прежде чем мы углубимся в проблему, выясним, зачем нам вообще нужен секс? Почему он так важен?

Зачем нам секс?

Почему существует половое размножение? Почему природа не придумала чего-то более простого и эффективного? Например, самки производили бы потомство без какого-либо вклада самцов? Самки выполняют почти всю «работу» – почему бы им не получать и всю генетическую выгоду? Другими словами, зачем вообще нужны самцы? Действительно, существуют некоторые виды, у которых есть только самки, но обычно это очень маленькие живые существа (мелкие насекомые, клещи, простейшие), с небольшим исключением в виде некоторых видов ящериц и рыб. Среди существ с большими размерами тела бесполовые виды обычно не способны эволюционировать, они быстро вымирают. Почему это происходит?

Преимущества полового размножения в том, что таким образом создается генетически разнообразное потомство. Два человека разного пола могут теоретически произвести огромное количество генетически различных отпрысков, а если бы в этом процессе участвовала только самка, потомство получало бы только ее геном, за исключением редких мутаций.

Почему же важно генетическое разнообразие? Есть две важнейшие силы. Рекомбинация (перераспределение генетического материала) позволяет генам разрывать комбинации и вступать в соединение с другими генами. Таким образом, набор генов живых существ постоянно меняется. Это увеличивает возможность развития «полезных» генов и скорость генной эволюции. Однако существует серьезное давление со стороны паразитов, большого их числа, которые также эволюционируют, развивая новые способы атаки на организм. Получается, что паразиты косвенно благоприятствуют воспроизводству генетически разнообразного потомства и потомства с высокой степенью внутреннего многообразия (гетерозиготности). Такова генетическая подоплека половых отношений, значительно влияющая на выбор партнера и другие аспекты отношений.

Два пола – два коэволюционирующих вида

Секс представляет собой доминирующую форму воспроизводства потомства у большинства видов уже в течение сотен миллионов лет. Две соперничающие формы – самец и самка (по признаку производства спермы или яйцеклеток) – являются частью некого частотно обусловленного равновесия, проявляющегося на протяжении долгого времени. При этом относительное увеличение количества особей одного пола делает второй более ценным, в результате чего воспроизводство особей этого пола увеличивается.

Два этих пола отличаются друг от друга относительным размером родительского вклада в потомство. Самки производят яйцеклетки настолько ценные, что их количество строго ограничено. Самцы производят сперму, настолько не ценную, что 100 миллионов клеток не весят и грамма, а самец, будучи в покое, может произвести такое же количество клеток менее чем за час. Что касается дополнительного вклада, обычно он поступает со стороны самки, а значит, в целом ее вклад превышает вложение самца. Это явление мы можем наблюдать непосредственно у человека.

На протяжении миллионов поколений мужской обман был связан с генетическим качеством, так как самец не предлагает ничего, кроме своих генов. Предполагается, что выбор самкой самца основан на таких признаках «мужского качества», которые трудно подделать: размер, симметрия, яркий окрас, замысловатость брачной песни и т. п. Спаривание с такими самцами повышает генетическое качество потомства. Иногда генетически ценные самцы временно находятся в недостаточном количестве, и естественный отбор способствует развитию у самок умения рекламировать свою фертильность в целях быстрого привлечения самца.

Конечно, любое качество можно спрятать или выставить напоказ. Когда-то я думал, что телесная симметрия является непременным признаком генетического качества (у растений, насекомых, птиц, млекопитающих): не только потому, что ее легко оценить, но и потому, что ее невозможно подделать. Но синежаберный солнечник доказал мне обратное. Обычно самцы этой рыбы одинаково ярко раскрашены с обеих сторон тела и имеют обыкновение демонстрировать самкам обе стороны. Но самцы, имеющие асимметричный окрас, обычно плавают так, чтобы показывать только одну свою сторону, более ярко окрашенную. Есть самки, которые не замечают этого трюка и неизменно «клюют» на него. Такие самцы преуспевают в производстве потомства не так хорошо, как полноценные самцы, но если бы они не применяли обман, дела бы у них шли еще хуже.

Я впервые осознал важность этого явления, когда беседовал с молодой студенткой, обладательницей чрезвычайно привлекательного лица. Казалось, что когда она хотела произвести на меня впечатление, она поворачивалась так, чтобы мне были видны обе стороны лица, и ослепительно улыбалась. Эффект был очень сильным. Я решил, что мы иногда склонны подсознательно демонстрировать ту сторону, которая кажется нам более привлекательной, и скрывать асимметрию.

Предполагаю, что научные исследования могли бы продемонстрировать разницу между шаблонами обмана и самообмана у разных полов. Например, женские особи, скорее всего, распознают обман лучше мужских; последние склонны чаще обманывать себя (самораздувание и завышенная самооценка). Думаю, женщины глубже изучают обман в их отношениях с мужчиной. Я никогда не забуду то чувство уязвимости, которое охватило меня, когда я узнал, что моя жена уже восемнадцать месяцев наблюдает случаи моей лжи без моего ведома. Она как бы создавала «библиотеку» моего поведения для последующего использования. Я почувствовал себя так, будто меня предали.

Являются ли мои умозаключения истинными, я не знаю, так как объем научных исследований по этому вопросу недостаточен. Нет доказательств того, что женщины действительно систематически распознают обман лучше, чем мужчины, или того, что самообман встречается чаще у одного из полов (за исключением завышенной самооценки, которая обычно наблюдается у мужчин).