Текст книги "Супервулканы. Неожиданная правда о самых загадочных геологических образованиях Вселенной"

Многочисленные землетрясения также вряд ли причинят вам вред – если, конечно, тектонические силы не позволят посетить парк более крупному сейсмическому собрату. 17 августа 1959 года три различных разлома в земной коре дали толчок, и землетрясение магнитудой 7,3 сотрясло озеро Хебген, расположенное к западу от Йеллоустоуна. Погибли 28 человек – большинство в результате схода оползня [40]. Ученые не могут сказать наверняка, но полоса сейсмичности, простирающаяся от озера Хебген до бассейна гейзеров Норрис, наблюдаемая в настоящее время, может быть следствием первоначального главного толчка магнитудой 7,3, произошедшего полвека назад, – так, колокол звонит еще долго после того, как в него ударили.

По словам Фаррелла, та катастрофа стала «своего рода сигналом тревоги». Ученые облепили парк сейсмометрами. Первоначально сеть сейсмометров была создана Геологической службой США, но в середине 1980-х годов перешла в ведение Университета штата Юта, и сегодня она состоит из 30 новейших приборов, которые фиксируют дрожь земли в любом направлении. Здесь есть еще несколько старых и около дюжины новых сейсмометров других научных агентств, поэтому Фаррелл говорит, что в Йеллоустоуне расположена «одна из лучших сетей сейсмического мониторинга». Это радует, потому что с геологической точки зрения, говорит он, «сейсмическая опасность самая значительная». Большие землетрясения происходят редко, но имеют огромный разрушительный потенциал.

Вулканическая активность – наименее вероятная и страшная из опасностей. Извержение – излияние лавы или даже взрыв – может случиться в далеком будущем, в зависимости от того, что будет происходить с магматической кашей под поверхностью земли в течение многих лет. К счастью, за вулканическими процессами Йеллоустоуна ведется постоянное наблюдение. Геологическая служба США имеет пять вулканических обсерваторий по всей стране: на Гавайях, в Каскадных горах (хребет вулканических гор, проходящий по западу США), на Аляске, в Калифорнии и в Йеллоустоуне, каждая из которых предназначена для наблюдения за своим региональным вулканическим царством. Как и другие, Йеллоустоунская обсерватория строится на партнерских отношениях. Геологическая служба США работает рука об руку, в частности, со Службой национальных парков, Национальным научным фондом, университетами Юты и Вайоминга, Университетом штата Монтана, геологическими службами штатов Айдахо, Монтана и Вайоминг, а также UNAVCO, консорциумом университетов, содействующих геонаучным исследованиям.

Вулканы редко извергаются, не устроив перед этим представления. Серию землетрясений, их сейсмический ритм, указывающий на прорыв магмы сквозь породу, наверняка обнаружат заранее. «Магме довольно трудно двигаться сквозь кору, ничего не сломав», – говорит Фаррелл. GPS-станции парка будут также отслеживать значительные деформации грунта, если магма будет скапливаться на небольшой глубине. А газовые датчики будут улавливать вулканические испарения, выходящие из магмы при ее подъеме.

Всем этим занимается огромное количество ученых. Если бы извержение было на подходе, они бы его не пропустили. Они бы бешено размахивали руками и кричали на каждом углу, а не устраивали заговор с целью все это скрыть. «Даже если бы мы скрывали эту информацию, в парке и вокруг него живут десятки тысяч людей, – говорит Поланд. – Они бы заметили».

Нам всем втайне нравится, когда в фильме или книге сбывается худший сценарий. И я знаю, что вы втайне хотите увидеть, как худший сценарий реализуется в Йеллоустоуне. Давайте проведем мысленный эксперимент.

При самом неудачном стечении обстоятельств когда-то в далеком будущем в Йеллоустоуне произойдет третье мегаизвержение. Безусловно, что любое событие, близкое по масштабам к катаклизму, случившемуся 2,1 миллиона лет назад, будет беспрецедентной катастрофой. Пирокластические потоки затопят парк, немедленно убивая всех, кто находится неподалеку. Но главная опасность исходит от шлейфов пепла.

Если извержение высокой интенсивности выбрасывает в небо большое количество вулканического вещества, обычно формируется нечто вроде зонта. Во время извержения Айленд-Парк, в результате которого появилось туфовое образование Хаклберри-Ридж, шлейфы поднялись так высоко, что пепел попал в стратосферу – участок атмосферы, начинающийся на высоте около 11 километров, выше того слоя, в котором формируется погода. И когда шлейф достигает высоты, на которой его плотность равняется плотности разреженного воздуха вокруг, он распространяется влево и вправо, образуя форму зонтика.

Алекса Ван Итон, вулканолог из Вулканической обсерватории Каскадных гор Геологической службы США, рассказывает, что продолжительное извержение меньшей интенсивности могло бы выбросить большое количество пепла на обширную территорию, если бы сложились подходящие ветровые условия. Но, добавляет она, решающий фактор – это наличие «зонтичного облака». Чем быстрее происходит извержение вулканического вещества, тем быстрее распространяется зонтичное облако, позволяя ему преодолеть шквалистые ветры и распространиться на бо́льшую территорию. Это означает, что в случае извержения 8-й степени в Йеллоустоуне на большую часть Америки обрушится снежная буря пепла.

В исследовании 2014 года, соавтором которого была Ван Итон, с помощью компьютерного моделирования было показано, что произойдет, если Йеллоустоун выбросит 300 кубических километров пепла в течение нескольких дней, недели или месяца. Тонкий слой пыли достигнет Восточного, Западного побережья и побережья Мексиканского залива; от 10 до 30 сантиметров вулканического вещества выпадет на севере Среднего Запада; несколько десятков сантиметров пепла покроют северную часть Скалистых гор.

Директор Международной сети по изучению вулканических угроз для здоровья Клэр Хоруэлл рассказывает о возможных последствиях извержения: люди с уже имеющимися заболеваниями легких могут пострадать от серьезных недугов, если вдохнут достаточное количество пепла. Но в целом выпадение пепла «скорее психологическая проблема», чем физиологическая. Вид тусклого солнца и снежной бури из серого стекловидного вещества, оседающего на весь регион, вселяет ужас в сердце любого человека.

Если извержение 8-й степени в Йеллоустоуне растянется на недели, месяцы или даже годы, то постоянное воздействие вулканического пепла на людей может вызвать проблемы со здоровьем. Однако долгосрочные последствия вды-хания вулканического вещества очень плохо изучены. Пневмоноультрамикроскопический силиковулканокониоз (лат. Pneumonoultramicroscopicsilicovolcanoconiosis) – выражение, которое моя проверка орфографии чудом определила как вполне правомерное, – это название заболевания легких, которое люди могут получить, вдыхая кристаллическую кремнеземную пыль, побочный продукт некоторых извержений. Но это заболевание никогда не было официально диагностировано. Оно гипотетическое, и кристаллический кремнезем может даже не быть токсичным. «В этом вопросе еще не все решено», – говорит Хоруэлл.

Что точно пострадает, так это инфраструктура. Пепел от извержения вулкана Сент-Хеленс в 1980 году засорял водоемы, замыкал электропроводку, блокировал дороги и прерывал полеты. Количество пепла, образовавшегося в результате извержения 8-й степени в Йеллоустоуне, было бы несравненно более разрушительным. Поля сельскохозяйственных культур будут уничтожены, а плодородная почва отравлена. Двигатели автомобилей засорятся и перестанут работать. Сети электропередачи и вышки сотовой связи выйдут из строя. Дороги будут заблокированы, железнодорожный и воздушный транспорт не сможет функционировать. Слабые крыши рухнут под толстым слоем плотного пепла. В серии исследований [41, 42], посвященных последствиям извержения в городе Окленд в Новой Зеландии, подчеркивается, как нарушится каждый аспект человеческой жизни, – даже то, что мы все считаем само собой разумеющимся. Канализационные стоки засорятся, и потребуется годы – годы! – чтобы это исправить. Экономический ущерб также будет огромным, что, вероятно, вызовет мрачные социально-экономические последствия по всему миру.

Но конца света не будет. Это даже близко не приведет к краху цивилизации. Мы знаем это, потому что такой эксперимент в истории человечества уже проходил.

Извержение индонезийского вулкана Тоба 74 тысячи лет назад было чудовищным. Оно произвело большое количество сернистого газа, который, смешиваясь со стратосферной влагой и солнечным светом, может сконденсироваться в аэрозоль – вещество, которое отлично отражает солнечный свет обратно в космос. В достаточно больших количествах вулканические аэрозоли на некоторое время могут немного охладить планету.

В работе 2009 года [43], в которой моделировалось рассеивание пепла и газа от сверхизвержения Тоба, было высказано предположение, что его аэрозоли могли снизить глобальную температуру на 7,7 °C [44], и чтобы вернуться к прежним уровням, потребовались десятилетия. На момент публикации генетические данные свидетельствовали о том, что 60 тысяч лет назад Африку покинула лишь ограниченная популяция современных людей. В совокупности оба свидетельства, по мнению одних, указывали на то, что глобальное похолодание настолько нарушило среду обитания наших предков, что практически уничтожило их. Но другие ученые были настроены скептически.

В 2003 году археологи работали над гипотезой, что современные люди много тысячелетий назад впервые мигрировали в Индию через долину реки Джурреру на юге страны. Там они узнали, что жители близлежащей деревни добывают в долине толстые залежи вулканического пепла, продавая его для различных промышленных целей. При ближайшем рассмотрении они обнаружили пепел с геохимическими характеристиками, которые указывают на извержение вулкана Тоба, расположенного за тысячи километров.

Одним из членов той группы был Майкл Петралья, который сейчас работает исследователем человеческой эволюции и доисторической эпохи в Институте эволюционной антропологии общества Макса Планка в Германии. По его словам, несмотря на удаленность от катаклизма, такие отложения показывают, что пепел Тобы покрыл весь Индийский субконтинент слоем толщиной 5 сантиметров. Но не это поразило Петралью: идентичные археологические останки были найдены ниже и выше вулканического материала, что свидетельствует о том, что эти люди, кем бы они ни были, пережили мегаизвержение. «Это было потрясающее открытие», – говорит он.

Сравнение местных артефактов и орудий труда с другими, найденными по всему миру в тот период, показывает, что они тесно связаны с культурой среднего палеолита в Африке – временем вида Homo sapiens. Другими словами, эти выжившие были нашими предками [45].

В последующие годы серьезность и продолжительность этого теплового спада неоднократно пересматривалась в сторону уменьшения [46]. Пепел и органические вещества, извлеченные из озера Малави в Восточной Африке, не показали никаких признаков вулканической зимы во время извержения Тобы [47]. А в 2020 году Петралья и его коллеги, работая в Северной Индии, обнаружили практически те же доказательства продолжения существования человека [48], что и в Южной Индии на рубеже веков.

Сегодня мало кто верит в гипотезу, что люди тогда едва не исчезли. Мегаизвержение Тоба, без сомнения, было потрясающим воображение, мощным проявлением вулканического гнева Земли. Но этого было недостаточно, чтобы уничтожить наших первобытных предшественников. «Мы увидели, что произошли некоторые экологические изменения, но они не были глобальными, – объясняет Петралья. – Нельзя сказать, что ландшафт полностью перестроился. Конечно, он изменился, но охотники-собиратели могли легко к этому приспособиться».

Петралья предостерегает, что извержение Йеллоустоуна 8-й степени сегодня привело бы к настоящему вулканическому ужасу. Большой кратер в центре Соединенных Штатов и удушающий поток пепла опустошили бы страну. Жизнь сотен миллионов людей, не имеющих возможности просто перебраться в другое место, как их далекие предшественники, была бы разрушена. Подобно извержению Таупо 26 500 лет назад или первому извержению Йеллоустоуна 8-й степени, вулканический армагеддон может произойти в несколько фаз [49], между которыми будут тянуться часы, дни, недели или годы – мрачные периоды, когда никто не сможет быть уверен, что уже можно расчищать обломки и начинать восстановление.

Насколько велика вероятность еще одного извержения Йеллоустоуна, с точностью неизвестно. Было слишком мало извержений 8-й степени, чтобы нанести их на график и выявить закономерности. Но такие извержения в любой точке мира происходят невероятно редко. Сегодняшний Йеллоустоун ведет себя относительно спокойно и не подает признаков, что собирается отдать дань уважения своим прошлым заслугам.

Поскольку магматический плюм перемещается дальше, а шансы на извержение постепенно уменьшаются, я бы утверждал, что Йеллоустоун не планирует терроризировать вас, ваших детей или внуков. Как бы вы на это ни смотрели, Йеллоустоун – это не машина Судного дня и не источник бесконечного ужаса, а край чудес природы, которыми нужно наслаждаться. И пока миллионы посетителей каждый год восхищаются этой сказочной галереей, исследователи будут продолжать слушать музыку бездны, наблюдать за метаморфозами парка сверху и заглядывать в его прошлое, чтобы постичь настоящее.

3
Гигантская чернильница

Танзания, 2005 год. Международная группа ученых и несколько местных проводников-масаев забрались в два «лендровера» и понеслись в кромешной тьме. Холмы и долины вокруг них скрылись в тени, а фары машин освещали коричневые пятна пустыни и зеленые вкрапления. В полночь они достигли подножия вулкана, который резко вздымался в небо. Снарядившись и прихватив газоулавливающее оборудование, они начали подъем. Огромные трещины и внезапные обвалы трудностей не составляли, исследователи осторожно преодолевали крутые скалистые склоны и пробирались к вершине, прибыв как раз в тот момент, когда выглянуло солнце.

«Я не стал заранее просматривать фотографии и снимки, потому что хотел испытать подлинное удивление», – говорит вулканолог и геохимик из Университета Нью-Мексико Тобиас Фишер. Какая выдержка. Как только вы достигаете высоты 3000 метров над уровнем моря и поднимаетесь на внешний край вулкана, вас встречает пейзаж, который, кажется, попал сюда из другой вселенной. «Когда вы переваливаетесь через край, это просто поразительно, совершенно не похоже ни на что, что я когда-либо видел, – делится впечатлениями Фишер, – все кажется таким необычным».

Перед Фишером и его коллегами предстала лава, бурлящая в кратере, но казалось, будто она была загрязнена чернилами. В ней не было классических красных, оранжевых и желтых оттенков. Вместо этого в воздух взлетала черная жидкость, которая быстро остывала, смешивалась с атмосферой и становилась серебристо-белой. Горнитос, одноцветные шишковатые конусы высотой 15 метров, похожие на гончарное изделие пьяного демона, во все стороны извергали черную лаву из множества трубок и отверстий. Обычная лава может двигаться с разной скоростью, но на ровной поверхности перегнать большинство лавовых потоков нетрудно. Несмотря на сходство с моторным маслом, эта лава была более текучей, чем вода, и хлестала так, будто опаздывала на собеседование. К тому же она была холодной – конечно, по меркам лавы. Базальт, вырывающийся из Килауэа, был раскален почти до 1000 °C. А эта лава, только что вышедшая из шахты, извергалась при температуре 500 °C, что всего в пять раз горячее воды, которая кипит в вашем чайнике. Иногда лава вытекает из горнитоса и остывает так быстро, что замирает в воздухе, создавая тусклые каскады, как бы остановившиеся во времени.

Разбив лагерь на вершине и удерживая трубки и бутылки для сбора газа над жерлами и трещинами вулкана, ученые наблюдали, как черный суп выплескивается из горнитосов и проносится всего в нескольких метрах от них. «Просто невероятно, как быстро он двигался, – говорит Фишер, недоверчиво качая головой. – Было страшно! Мы не знали, что может произойти и насколько мы можем приблизиться». В какой-то момент «лава пробила себе русло, перетекла через край кальдеры, или обод кратера, а затем подожгла растительность». Ночью поток лавы, едва освещенный тусклым красным свечением, внезапно пробился вниз по склону в кухонную зону лагеря: все быстро собрали вещи и переместились в другое место.

В большинстве магмы или лавы содержится изрядное количество кремнезема – вещества, состоящего из одного атома кремния и двух атомов кислорода. Кремнезем любит соединяться в длинные цепочки, которые образуют своего рода скелет лавы, и чем больше цепочек кремнезема, тем больше лава похожа на смолу. Базальт, как в большом и глубоком резервуаре Йеллоустоуна, имеет низкое содержание кремнезема, поэтому он довольно текуч. Риолит, который находится в небольшом и неглубоком резервуаре Йеллоустоуна, более чем на две трети состоит из кремнезема, из-за чего он очень вязкий и густой.

Однако в черной лаве этого вулкана так мало кремния, что она течет быстрее, чем выделения из носа аллергика. Известная как карбонатит, она насыщена (среди прочего) карбонатами натрия и кальция [1]. С последним вы наверняка знакомы – из него состоит известковый налет внутри чайника или вокруг водопроводного крана. Естественно, ученые хотят ответить на следующий вопрос: откуда этот карбонатит взялся? Нам не с чем сравнивать, потому что сегодня эта гора – единственный вулкан на планете, извергающий карбонатитовую лаву.

И спорить тут не о чем. Ол-Доиньо-Ленгаи – это не просто самый странный вулкан в мире, это один из самых необычных вулканов во всей Солнечной системе. Причина его своеобразия в том, что этот вулкан играет роль винтика в гораздо более крупной машине, которая преобразует Землю своим удивительным геологическим творчеством. Под Восточной Африкой происходят удивительные процессы, которые порождают вулканы и поддерживают условия обитания для весьма необычных, почти инопланетных форм жизни.

Об этом вулкане, известном народу масаи на протяжении бесчисленных поколений, давно говорили и арабские торговцы. В одном из рассказов 1870 года один из них по имени Сади [2] описывал вершину так: «Она то цвета золота, то белая, как серебро, а потом снова черная». В 1855 году Ол-Доиньо-Ленгаи впервые появился на карте, составленной двумя миссионерами. Одно из названий, которое они дали этому вулкану, – «Снежная гора». Однако на самом деле они видели не снег, а черную лаву, охлажденную потоками влажного воздуха.

Также был вариант «Энгай». Для масаи это слово обозначает «бог» и «дождь»; Ол-Доиньо-Ленгаи же означает «Гора бога».

Когда западные исследователи начали подниматься на вершину вулкана в начале XX века, они заметили быстро сочащуюся из его склонов грязь, которая, казалось, оседала в белый слой вещества, похожего на соль. Так они описывали карбонатитовую лаву вулкана – это зрелище было настолько причудливым, что они считали ее чем угодно, только не лавой. Ученые впервые спустились в кратеры только в 1960 году, когда эта часть современной Танзании еще называлась Танганьика, а до обретения независимости от Великобритании оставался всего год. Джон Барри Доусон, ученый из Геологической службы Танганьики, набрал немного черной лавы и в своем новаторском исследовании 1962 года [3] показал, что это странное вещество состоит из кальция, натрия, калия, воды и углекислого газа.

Ол-Доиньо-Ленгаи – это не просто химическая диковинка. Он также страдает от кризиса идентичности. Этот вулкан-малыш, которому всего 370 тысяч лет, удивительно крутой. Высокие, отвесные вулканы могут возникнуть только в том случае, если из жерла вырывается очень густая, вязкая магма, которая заваливает собой окружающий ландшафт, накапливается и образует крутой конус. Но черная лава этой горы растекается слишком далеко и слишком тонким слоем, чтобы образовать конусообразную гору. К счастью, большая часть магмы вулкана – это не карбонатит, а материал, содержащий приличное количество скелетных цепочек кремнезема, что делает ее достаточно клейкой для создания крутых склонов.

Другими словами, этот вулкан способен извергать странную магму двух видов: сверхтекучую и довольно вязкую. Густая магма может удерживать большое количество газов, не давая им спокойно выходить на поверхность. Стоит пробить отверстие в конусе вулкана с газом – и все эти запертые пары́ резко расширяются, вызывая очень мощный взрыв. Таким образом, более вязкая магма с большим количеством кремния вызывает взрывные извержения, а черная магма проявляется в виде лавовых рек, прудов и фонтанов.

Взрывные извержения Ол-Доиньо-Ленгаи, включая недавнее извержение 2007 года, – это нечто особенное. Они сопровождаются громкими взрывами, огромными шлейфами пепла, а иногда еще и поразительными вспышками молний и раскатами грома. При каждом крупном взрыве вершина часто частично или полностью перекраивается, и на месте крупного куска скалы образуется новый кратер. После каждого крупного взрывного извержения кратер заполняется черной лавой. Над активным бассейном лавы, находящимся прямо под землей, формируются горнитосы. Количество черной лавы при каждом извержении бывает разным, но всегда впечатляет [4, 5]. В 2006 году за две недели вулкан изверг столько, что хватило бы наполнить более 350 олимпийских плавательных бассейнов.

Окрестности вулкана также довольно причудливы. В двух шагах от него, недалеко от того места, где на травянистых равнинах пасутся дикие животные, находится озеро Натрон. Благодаря тем же странным химическим веществам, которые извергает Ол-Доиньо-Ленгаи, это озеро невероятно щелочное. Жидкость в нем настолько едкая, что может разъедать различные текстильные и пластмассовые изделия. Впрочем, это не смущает животных, для которых озеро служит домом, – от водорослей до рыбы тилапии и стай фламинго. Но когда животные погибают в озере, они не сгнивают под лучами палящего солнца. Карбонат натрия, содержащийся в озере, высушивает и сохраняет их тела от тления. Здесь уместен термин «мумификация», ведь карбонат натрия в своих захоронениях использовали древние египтяне [6].

Но центром всего этого потустороннего великолепия, несомненно, служит Ол-Доиньо-Ленгаи. Сотрудник Лондонского Имперского колледжа Мэтт Гендж изучает сверкающие частицы в вулканических породах и метеоритах. Он посещал Ол-Доиньо-Ленгаи трижды. «Это очень странный вулкан, – утверждает ученый. – Когда вы впервые слышите о карбонатитах, вы думаете: “Так это что-то вроде жидкого известняка?” А потом вы узнаете, что он к тому же извергается». В мире насчитывается несколько сотен потухших карбонатитовых вулканов, которые либо выступают над поверхностью планеты, либо погребены под многовековыми геологическими отложениями. Но это количество меркнет по сравнению с сотнями тысяч «обычных» вулканов, действующих, спящих или потухших на Земле. А на других планетах карбонатитовых вулканов, похоже, нет. Учитывая все вышесказанное, можно считать счастливой случайностью, что человечество стало свидетелем извержения такого вулкана.

Из-за крутого склона каждое восхождение сопряжено с риском, но серьезная опасность сохраняется и на вершине. «Это поистине страшное место, – подчеркивает Гендж. – Край кратера составляет от 30 до 60 сантиметров в поперечнике. А по обе стороны – крутые склоны». Упав с одной стороны, вы окажетесь в кратере, заполненном лавой. «А с внешней стороны зияет глубокая пропасть до самого подножия Ленгаи». Слева – смерть от жидкого огня, а справа – от удара тупым предметом. «Я передвигался практически на четвереньках», – рассказывает Гендж.

Не считая силы притяжения, существует множество других способов, которыми Ол-Доиньо-Ленгаи может вас убить [7]: взрывное извержение на вершине; лавины обломков, которые в течение многих тысячелетий сбрасывались вниз по склону; небольшие пирокластические потоки и всплески, которые не раз омывали склоны раскаленным газом и вулканическим веществом; озера невидимого углекислого газа без запаха, которые могут вызвать удушье, – они накапливаются на вершине, поскольку плотнее окружающей атмосферы… Не будем забывать и про обжигающий пепел, который после взрывного извержения 2007 года слоем несколько десятков сантиметров покрыл деревни Найоби и Капенджиро в 11 и 14 километрах от вулкана соответственно.

Если вы не будете осторожны, вам устроят засаду горнитосы. «Горнитос начинают заполняться магмой, затем его боковая часть может провалиться, и вся лава хлынет наружу в виде цунами», – говорит Гендж. Даже Анджелина Джоли не проявила должной сноровки: в конце фильма «Лара Крофт: Расхитительница гробниц 2 – Колыбель жизни» можно увидеть, как героиня выбирается из частично обрушившегося горнитоса на вершине Ол-Доиньо-Ленгаи. «Я не могу представить себе худшего места, более опасного места для съемок фильма с суперзвездой в главной роли», – рассуждает Гендж.

Он объясняет, что и он, и Доусон в разных случаях попадали на линию огня, когда горнитос извергается и выбрасывает десятки мелких капель черной лавы. Угодить под лавовый дождь неприятно, особенно если капли попадут на кожу, но черная лава, как мы уже говорили, отличается относительно небольшой температурой – если она окажется на одежде, то, скорее всего, так быстро остынет, что телесных повреждений не будет. На самом деле, несмотря на риск, те, кто поднимается на Ол-Доиньо-Ленгаи в сопровождении гидов-масаев и других танзанийцев, имеющих опыт восхождения на различные вулканы, включая Килиманджаро, могут чувствовать себя в безопасности. Несчастные случаи немногочисленны, но примечательны: в 2007 году носильщик-масаи провалился сквозь дно кратера в обжигающий водоем с черной лавой. Несмотря на сильные ожоги, он все-таки выжил, – и это, пожалуй, единственный случай, когда кто-то упал в лаву и остался жив [8].

Животным повезло меньше. После взрыва 2007 года по склону вулкана текла река черной лавы. Приехав на место после того, как все успокоилось, Гендж обнаружил застывший поток лавы и торчащую из него кость – останки газели, которая оказалась недостаточно проворной.

Но мало кто согласится, что игра не стоит свеч. Заглянуть в кратеры на вершине, которые меняются от недели к неделе, – опыт совершенно уникальный. Члены разных экспедиций видели временные пещеры, выстроенные черной лавой. Одна из них, обнаруженная в 1990 году, получила прозвище Аид. Автор отчета [9] о ней остерегался подходить слишком близко. «Опасность свариться заживо, если своды обрушатся, энтузиазма не добавляла, и ситуация не способствовала длительному наблюдению», – написал он. Своды Аида украшали жуткие, чрезвычайно тонкие карбонатитовые сталактиты, окрашенные в желтый цвет парами серы, выходящими снизу. «Вполне вероятно, что это очень хрупкие образования, хотя никто не решился проверить эту гипотезу», – отметил искатель приключений.

Там, наверху, все приобретает странную красоту. Однажды Гендж стал свидетелем того, как дождь просачивается сквозь кратер и вступает в реакцию с остатками лавы. «Это были прекрасные белые цветы, минеральные цветы, растущие из трещин на поверхности», – рассказывает он.

Эстетика эстетикой, но ученые поднимаются вверх, ближе к небу, потому что они хотят выяснить, что происходит в Ол-Доиньо-Ленгаи, откуда берется такая необычная лава. Единственный способ сделать это – раздобыть образцы вулканического материала, и в первую очередь саму лаву. А для этого потребуется трюк, немного напоминающий известную сцену из фильма «Миссия невыполнима».

Аспирантка Университетского колледжа Лондона Кейт Лэкстон изначально хотела исследовать Ньирагонго, чрезвычайно активную фабрику лавы, которая находится в Демократической Республике Конго. Когда стало понятно, что это вряд ли удастся сделать, ее научный руководитель предложил Ол-Доиньо-Ленгаи.

Она занималась не геологией, а охраной окружающей среды. При этом она давно была очарована регионом Серенгети, саваннами и населяющей их фауной. Оказалось, что пепел из Ол-Доиньо-Ленгаи распространяется по пастбищам и удобряет почву. «Интересно замечать все эти сложные связи, а не ограничиваться дотошным анализом процессов в вулканической системе, – говорит она. – Ну, знаете, видеть картину целиком».

До этого она не задумывалась о механизмах работы самого вулкана, но когда начала изучать его и странную черную лаву, то задалась вопросом: что же это за место? В отличие от большинства вулканов этот постоянно меняет свой вид, при этом обычный цикл его жизни длится десятилетиями и заканчивается сильным взрывом.

«Все вулканы уникальны. Они похожи на домашних животных, – говорит она, – у каждого из них свой неповторимый характер». Но Ол-Доиньо-Ленгаи выделяется среди всех прочих. Благодаря своей черной лаве он напоминает вулканологический тест Роршаха. Чтобы объяснить, как работает водопроводная система, обслуживающая этот странный, эксцентричный вулкан, было выдвинуто множество идей, но никто не смог дать окончательного ответа. Ученые часто сопровождают свои работы пояснительными схемами, чтобы проиллюстрировать то, что, по мнению авторов, происходит внутри вулкана. Но многие изображения магматических труб Ол-Доиньо-Ленгаи буквально заполнены вопросительными знаками, что отражает степень недоумения научного сообщества.

Лэкстон была не единственной, кто околдован этим танзанийским возмутителем спокойствия. Эмма Лю, вулканолог из Университетского колледжа Лондона, исследовала вулканы по всему миру. Последние два-три года она провела за границей, объездив весь мир от Папуа-Новой Гвинеи до Чили и Южных Сандвичевых островов недалеко от Антарктиды. В 2018 году она была на Килауэа вместе с Эмили Мейсон, отбирая пробы газов из высокоактивной трещины № 8. Как только я рассказал ей о своих беседах с Мейсон, она сразу же спросила: «Вы слышали о ловле лавы?»

Я не слышал. Оказалось, что Фрэнк Трасделл, геолог-исследователь из Геологической службы США, брал образцы лавы из канала, выходящего из трещины № 8, с помощью обычной удочки. «Он подходил к самому краю, закидывал удочку, немного покачивал ее, вытаскивал обратно, а потом на нее выливали бутылку воды», – вспоминает она.

Когда речь идет об Ол-Доиньо-Ленгаи, почти все, что вы знаете о вулканах, можно забыть. «Все шаблоны и закономерности, к которым мы привыкли, к Ленгаи неприменимы».

Лэкстон решила, что один из лучших способов понять несколько загадочных особенностей вулкана – взять образцы газов, вылетающих из Ол-Доиньо-Ленгаи, и зачерпнуть немного карбонатитовой лавы. В 2018 году она отправилась в Танзанию на разведку. «Я понятия не имела, во что ввязываюсь», – призналась она. Лэкстон никогда раньше не была в Африке и никогда не участвовала в экспедициях. «Это была хорошая идея – поехать и посмотреть, с чем придется столкнуться», – признается она. Оказалось, что одним из главных препятствий, как всегда, была бюрократия. Чтобы заниматься подобной работой в Танзании, нужно иметь множество связей и разрешений от всевозможных местных и региональных властей. Кроме того, нужно заранее знать людей на местах, чтобы запросить разрешения. Разбираться с этим бюрократическим уроборосом было совсем невесело.