Текст книги "Философия хорошей жизни. 52 Нетривиальные идеи о счастье и успехе"

Глава 16. Тирания призвания

Делайте то, что можете, а не то, что хотелось бы

Антоний[23]23
  Святой преподобный Антоний Великий, основатель пустынножительства.


[Закрыть] родился в Египте в 251 году в семье богатых землевладельцев. Когда ему исполнилось восемнадцать[24]24
  По другим источникам – 20 лет.


[Закрыть], его родители умерли. В церкви он слышал слова из Евангелия от Матфея: «Если хочешь быть совершенным, пойди, продай имение твое и раздай нищим; и будешь иметь сокровище на небесах: и приходи и следуй за Мною». Он поступил соответственно: раздарил все свои владения и ушел на край пустыни, где провел в одиночестве многие годы. Со временем за ним последовали и другие. Их становилось все больше – молодых мужчин, которые прислушивались к зову Господа. Так возникло христианское монашество: из случайных объединений людей, живших уединенно в пустыне. Поэтому Антония называют сегодня «Отцом монахов»[25]25
  На Руси святого преподобного Антония называют «Начальником всех монашествующих», так как он положил начало монашества.


[Закрыть].

Через тысячу лет нечто подобное произошло с сыном богатого итальянского купца. Франциск Ассизский[26]26
  Франциск Ассизский – католический святой, основатель нищенствующего ордена францисканцев.


[Закрыть] вел весьма расточительный образ жизни, любил веселиться и щеголять роскошной одеждой, пока вдруг во сне не услышал глас Божий. Он раздал все, что имел, поменялся своей одеждой с нищим, поселился в пустыне и занялся реставрацией церквей. Постепенно к нему присоединились другие отшельники – так возник орден францисканцев.

Когда сегодня мы слышим слово «призвание», то вспоминаем Антония или Франциска Ассизского. Они не могли не последовать зову Господа. О подобном призвании мы знаем на примере Павла, Августина, Блеза Паскаля и других призванных и обращенных – по Библии и по другим источникам.

В то же время слово «призвание» звучит современно и актуально. «Как мне найти свое призвание?» – один из самых частых вопросов, который мне доводилось слышать от молодых людей. И каждый раз я запинаюсь, хватаю ртом воздух: «призвание» – реликт христианства. А в устах человека, который не верит в бога, оно выглядит как некий сдвиг в сознании – химера, бредовое представление.

Разумеется, люди, которые ищут сегодня свое призвание, больше не думают о том, чтобы удалиться от мирской жизни. Напротив, для них это означает, скорее, еще более сильную вовлеченность. У них романтическое представление о том, что каждый человек несет в себе некий зародыш способностей, которые непременно должны расцвести – и тогда расцветет полным цветом вся жизнь. И вот люди напряженно вслушиваются в себя в надежде уловить призыв именно к такой деятельности, которая обеспечит им полную самореализацию. Это опасно, поскольку сама идея призвания – одна из величайших иллюзий нашего времени.

Американец Джон Тул считал себя прирожденным писателем. В возрасте 26 лет он отправил свою рукопись в издательство Simon & Schuster. Тул был убежден, что написал «роман века», но издательство ответило отказом. Другие издательства также отказались публиковать его роман. Джон Тул был потрясен до глубины души. Он запил. Шесть лет спустя, в 1969 году, находясь в Билокси, он подсоединил садовый шланг к выхлопной трубе своего автомобиля, надышался выхлопными газами и умер. После добровольного ухода сына из жизни его мать все-таки нашла издательство, которое согласилось опубликовать его рукопись. В 1980 году роман «Сговор остолопов» вышел в свет, и критики объявили его лучшим произведением литературы в южноамериканских штатах. Джон Тул посмертно удостоился Пулитцеровской премии за лучший роман года. Число проданных книг превысило полтора миллиона экземпляров.

«Одним из симптомов приближающегося нервного срыва является вера в то, что твоя работа неимоверно важна», – писал Бертран Рассел. Именно в этом и заключается опасность, которую несет призвание: человек начинает считать себя и свой труд слишком важными. Кто – подобно Джону Тулу – становится зависимым от реализации своего предполагаемого призвания, не может, не будет иметь хорошую жизнь. Если бы Тул не считал писательство единственно возможным призванием, а видел в нем всего лишь ремесло, которым он хорошо овладел, то едва ли он закончил бы жизнь столь ужасным образом. Ремеслом тоже можно заниматься с любовью, даже с некоторой примесью одержимости. Но фокусировать внимание всегда надо на самой деятельности, на работе, на используемых собственных ресурсах – но не на результате, не на успешности, не на признании своих заслуг. Лучше жить с девизом «сегодня я сделаю три страницы», чем с идеей «завтра я должен получить Нобелевскую премию по литературе».

Романтическое представление о том, что призвание делает человека счастливым, – просто фальшивка. Тот, кто отчаянно следует своему призванию, вовсе не счастлив: он именно отчаявшийся – и, с большой долей вероятности, скоро дойдет до фрустрации просто потому, что обычно призвание тесно связано с нереалистичными ожиданиями. Тот, кто вбил себе в голову, что напишет роман века, установит мировой рекорд, станет основателем новой религии или добьется окончательной победы над бедностью, вероятно, имеет один шанс из триллиона, что цель будет достигнута.

Не поймите меня неправильно: это прекрасно – иметь высокие цели, но лишь при условии, что вы сохраняете холодное, отстраненное, дистанцированное отношение к ним. А тот, кто следует своему призванию, сгорая от слепой страсти, – гарантированно обеспечит себе несчастную жизнь.

Свою лепту в романтизацию призвания вносит и так называемое смещение отбора, иначе говоря, предвзятость при отборе. Мы видим только успешные случаи реализации высокого призвания. Мария Кюри уже в 15 лет знала, что станет большим ученым, – и действительно, впоследствии была отмечена двумя Нобелевскими премиями. Или Пикассо, которого приняли в школу изобразительных искусств десятилетним мальчиком и который совершил революцию в живописи. Про каждую подобную прекрасную историю жизни написано множество биографических книг, снято огромное количество документальных фильмов и опубликована масса интервью. А вот чего мы не видим – рассказов о бесконечном множестве тех, кто не добился успеха. Например, о несчастных ученых, чьи доклады о проделанной исследовательской работе прочли ровно два человека – их жена и мать. Или о непризнанной пианистке, которая мечтала победить на музыкальном конкурсе, но не победила и теперь работает учительницей музыки – продолжая оставаться в капкане у «своего призвания», хотя у нее даже нет способностей к преподавательской деятельности. Все они поддались сладким напевам о великом призвании – и оказались на обочине. Об этих людях не рассказывают даже местные газеты. А почему?

Частенько приходится слышать такое: у меня, дескать, нет альтернативы, нет иного выбора – кроме как делать вот это. Такие слова вполне попадают в разряд романтической риторики, но это полная чепуха. Охотники и собиратели – вот у кого не было выбора. Рабы в Древнем Египте не имели выбора. Крестьянка в Средние века не имела никакого выбора. Но тот, кто начинает сегодня утверждать, что его внутренний голос не оставляет ему иного выбора – кроме как, например, посвятить себя игре на гитаре, – у того, вероятно, сбился внутренний компас.

Даже если в реальности существовало бы нечто, подобное настоящему призванию, я бы ни в коем случае не рекомендовал безоговорочно ему следовать. Хакеры, лжецы, террористы – все они верят, что нашли свое истинное призвание, и они ему полностью отдаются. Гитлер чувствовал свое несомненное призвание. Точно так же Наполеон, Сталин и Усама бен Ладен. Значит, и в качестве морального компаса призвание, со всей очевидностью, не годится.

Что же делать? Не слушайтесь внутренних голосов. Призвание – это не что иное, как желание заниматься определенной профессией. Призвания в романтическом смысле не существует, есть только таланты и предпочтения. Исходите из своих фактических способностей, а не из мнимого призвания. К счастью, почти все, что мы мастерски делаем, мы любим делать. Но есть и еще одна важная вещь: другие люди тоже должны ценить ваш талант, поскольку вам надо и холодильник чем-то заполнить. Скажу вместе с английским философом Джоном Греем: «Лишь редкие люди бывают столь же несчастными, как те, кто обладает талантом, который никого не интересует».

Глава 17. В плену хорошей репутации

Как найти путь от внешней оценки к внутренней

Что вам больше понравилось бы? Вы умнейший на свете человек, но весь мир думает, что вы самый глупый? Или – вы глупейший человек, но весь мир думает, что вы самый умный?

Когда Боб Дилан в 2016 году получил Нобелевскую премию по литературе, он «залег на дно». Неделю за неделей о нем ничего не было слышно. Ни официального заявления, ни одного интервью. Он не отреагировал даже на звонок из Шведской академии. Град критики посыпался со всех сторон. Как можно быть таким неблагодарным! Заносчивым и высокомерным! Таким ко всему безразличным! Но вот Дилан наконец объявился. В интервью одной британской газете он сказал: «Я очень высоко ценю эту честь». Как будто пиар-менеджер вынудил его сказать эту фразу! На церемонию вручения премии он опять-таки не явился, точнее, явился с трехмесячным опозданием. Можно – да, в общем, приходится – заключить, что присуждение ему почитаемой во всем мире премии его лично ничуточки не интересовало.

Григорий Перельман, 1966 года рождения, считается крупнейшим из ныне живущих математиков. В 2002 году он решил одну из семи математических «задач тысячелетия». Шесть остальных все еще остаются нерешенными. Ему присудили Филдсовскую медаль и премию – своего рода «нобелевку» для математиков. А он отказался. Отказался даже от премиальных в размере одного миллиона долларов, хотя эти деньги могли бы очень ему пригодиться: он безработный, живет со своей матерью в одном из панельных домов Санкт-Петербурга.

Для Перельмана имеет смысл только математика. Что там весь мир думает о нем и его достижениях, его совершенно не волнует.

Когда я начинал заниматься писательством, мне было важно знать: что другие думают о моих книгах? Я радовался благожелательным отзывам и сердился на каждое слово критики. Аплодисменты я воспринимал как знак своего успеха. А потом, где-то в возрасте сильно за сорок, у меня наступил «момент Боба Дилана». Я понял: оценка публики имеет мало общего с качеством моей работы, она не делает книги ни лучше, ни хуже. Осознание этого факта стало моим освобождением из самостоятельно возведенной темницы.

Но вернемся к начальному вопросу. Уоррен Баффет ставит его так: «Хотели бы вы быть лучшим в мире любовником, несмотря на то что все вокруг убеждены в том, что вы худший любовник в мире? Или же наоборот – вы предпочли бы быть худшим в мире любовником, а в глазах окружающих выглядеть лучшим?»[27]27
  Цит. по: Шрёдер Э. Уоррен Баффет. Лучший инвестор мира. М.: Манн, Иванов и Фербер, 2013. Прим. ред.


[Закрыть]

Баффет иллюстрирует этими словами один из важнейших моментов в понимании хорошей жизни: разницу между внутренней самооценкой и внешним списком показателей. То есть между внутренней и внешней системой оценок. «В самом раннем возрасте дети получают один очень важный урок, когда обращают внимание на то, что важно для их родителей. Если родители уделяют слишком много внимания тому, чтобы вы соответствовали ожиданиям окружающего вас мира, то в конце концов вы останетесь с внешней оценкой»[28]28
  Цит. по: Шрёдер Э. Уоррен Баффет. Лучший инвестор мира. М.: Манн, Иванов и Фербер, 2013. Прим. ред.


[Закрыть]. И это, как вы уже, наверное, и сами подозреваете, способно задушить стремление к хорошей жизни в зародыше.

К сожалению, забота о максимально хорошем имидже – инстинкт, который сидит в нас очень глубоко. Что, на ваш взгляд, было решающим для наших предков, собирателей и охотников – внутренняя или внешняя система оценок? Конечно, последняя. Их жизнь полностью зависела от того, что о них думали окружающие. Считали ли окружающие их «своими», кооперировались ли с ними – или они становились изгоями? Наши предшественники, игнорировавшие внешнюю систему оценок, просто исчезли с лица земли, их гены выпали из современного генетического набора.

Около десяти тысяч лет назад возникли первые деревни и города. Поскольку в таких поселениях уже невозможно было знать всех и каждого лично, общепринятым стало заботиться о своей репутации – как о собственном представительстве. Функцию личных знакомств переняли молва и сплетни. И вот эта болтовня до сих пор владеет миром. При следующей встрече с друзьями обратите внимание: ваши разговоры на 90 процентов будут вертеться вокруг других людей.

Таким образом, нацеленность на внешнюю систему оценок имеет вполне обоснованные эволюционные причины. Но это не значит, что такая ориентировка имеет смысл и сегодня. Напротив, мнения других людей о вас гораздо менее важны, чем вам кажется. Эмоциональная реакция человека на изменение престижа, репутации или авторитета бывает неадекватной, иначе говоря: мы частенько впадаем в состояние, характерное для каменного века. Превозносят ли вас до небес или марают в грязи – это оказывает гораздо меньший эффект на вашу реальную жизнь, чем ваша гордость и стыд заставляют вас думать. Стало быть – освобождайтесь от подобных воззрений. По многим причинам.

Во-первых, так можно избавиться от мучительных эмоциональных взлетов и падений. Все равно мы не можем управлять своей репутацией в течение долгого времени. Как говорил Джанни Аньелли, прежний босс компании Fiat: «В старости имеешь ту репутацию, какую заслуживаешь». А я добавлю: можно что-то изобразить для других на короткое время, но не в течение всей своей жизни.

Во-вторых, концентрация сил на престиже и репутации пожирает способность воспринимать то, что действительно делает вас счастливыми.

И, в-третьих, это создает стресс, который не очень-то совместим с хорошей жизнью.

Концентрация на внутренней системе оценок еще никогда не была так нужна, как сегодня. «Социальные сети, – говорит Дэвид Брукс, – делают каждого бренд-менеджером своего “я” в миниатюре: Facebook, Twitter и Instagram формируют ложно позитивное, демонстративно счастливое внешнее “я”, которое может завоевать славу в небольшом круге людей, а если повезет, то и в большом»[29]29
  Цит. по: Брукс Д. Путь к характеру. М.: Манн, Иванов и Фербер, 2018. Прим. ред.


[Закрыть]. Брукс использует замечательное выражение: «человек-автомат, ищущий чужого одобрения», которым можно стать, если не держать ухо востро. «Лайки», оценки, число посетителей и тому подобное сплетают сеть из немедленных откликов для показа собственного статуса – а он вовсе не является истинным статусом. Кто попался в эту сеть, сможет из нее выбраться и продолжить вести нормальную жизнь лишь с большим трудом.

Вывод: мир может откликаться, постить и распространять твиты о вас – сколько пожелает. У вас за спиной будут шушукаться и сплетничать. Вас будут закидывать похвалами или изливать на вас потоки грязи. Вы не можете этим управлять. К счастью, это и не нужно.

Если вы не политик и не знаменитость, если вы не зарабатываете деньги рекламой, перестаньте переживать из-за своего имиджа. Хватит лайкать и набиваться кому-то в друзья и «ровесники». Кончайте гуглить, прекратите искать признания и поддержки. Вместо этого делайте что-то полезное и живите так, чтобы было не стыдно смотреть на себя в зеркало. Уоррен Баффет говорит: «Если я делаю что-то, что не нравится окружающим, но при этом хорошо себя чувствую, то я счастлив. Когда другие меня хвалят, но я недоволен собой, я несчастлив». Вот так выглядит нормальная внутренняя система оценок. Постарайтесь ее придерживаться, а все, что приходит снаружи, – будь то похвала или порицание – воспринимайте со спокойным дружелюбием, но без особого интереса. Ведь важно только то, что вы сами о себе думаете.

Глава 18. Иллюзия «конца истории»

Все меняется, но изменить можно себя – не других

Каждый раз, оказываясь в аэропорту Цюриха, я замечаю небольшие изменения. Вот здесь появился новый магазин, там – новый кафе-бар. Наверху поставили гигантский рекламный щит, снизу выстроились ровным строем, как солдатики, поблескивающие киоски для самостоятельной регистрации. То и дело я за рулем машины путаюсь на новой автостоянке, а иногда в отчаянии ищу свободное место на парковке в перестроенном крыле какого-нибудь терминала. Я пробираюсь по лабиринту аэропорта в среднем раз в месяц уже на протяжении последних тридцати лет. При этом мой мозг приспосабливается и привыкает к слегка измененной инфраструктуре, так что в следующий раз верный путь находится без проблем. Если же вспомнить мой первый визит, когда я маленьким мальчиком, держась за мамину руку, встречал тут отца из командировки – я увидел, как он спускался по трапу из самолета, и мы помахали друг другу через пустое летное поле, – придется признать: тот аэропорт практически не имел ничего общего с нынешним. Тогда аэропорт Клотен представлял собой одно большое и прохладное помещение, где о каждом вылете и о каждом опоздавшем пассажире объявляли по громкоговорителю – специальным голосом (и по-французски тоже), а еще периодически возникал особый стрекочущий шум – это менялись буквы и цифры на табло. Сегодня международный аэропорт Клотен в Цюрихе – это, по сути, пульсирующий торговый центр с тремя взлетно-посадочными полосами.

Уверен, вы тоже знаете такие места – вокзалы, университеты, целые города, – где за долгое время все полностью изменилось, однако при частых посещениях это не особенно бросается в глаза.

Но что же за этот период произошло с вами? Как сильно вы изменились с течением времени? Попытайтесь представить, кем вы были двадцать лет назад. Только, пожалуйста, думайте не о внешних обстоятельствах (работа, место жительства, внешний вид), а о своей личности, характере, темпераменте, о ваших личных ценностях и пристрастиях. Поставьте нынешнее «я» рядом с прошлым и оцените произошедшие изменения по шкале от 0 (никаких перемен) до 10 (тотальное изменение: «я стал совершенно другим человеком»).

Большинство людей, кому я задавал этот вопрос, признают, что за последние 20 лет произошли определенные перемены в их личности, с их ценностями и пристрастиями. В цифрах это чаще всего между двумя и четырьмя. Конечно, не радикальная перестройка, как у аэропорта в Цюрихе, но все-таки есть явные изменения.

А теперь вопрос, вытекающий из предыдущего: как вы считаете, насколько вы изменитесь за следующие 20 лет? Сразу отмечу: самые распространенные ответы в цифровом выражении оказались гораздо ниже – от нуля до единицы. Иными словами, большинство людей полагает, что в будущем они совсем не изменятся или изменятся незначительно. Дескать, мы не вокзалы, аэропорты и города!..

Вам не кажется, что это смешно? Возможно ли, чтобы развитие личности остановилось? И почему именно сегодня?.. Естественно, это не так.

Психолог из Гарварда Дэниел Гилберт называет такое заблуждение иллюзией «конца истории». Факты свидетельствуют: в будущем мы станем меняться почти так же сильно, как и в прошлом. В каком направлении – неизвестно, но очевидно, что вы непременно станете другой личностью, с другими ценностями. Исследования это однозначно подтверждают.

Давайте отложим такие сложные абстрактные понятия, как «личность» или «набор ценностей». Возьмем что попроще, например обычные предпочтения. Вспомните себя двадцать лет назад. Какой фильм был тогда самым любимым? А сегодня? Кто вам сильнее всех нравился, был вашим «идолом»? И кто теперь? Кто были ваши лучшие друзья? А сейчас?.. Потратьте минуту времени и ответьте на эти вопросы.

Дэниел Гилберт придумал гениальный способ измерить изменения в предпочтениях. Он задавал людям два вопроса: а) какая музыкальная группа вам больше всего нравилась 10 лет назад и сколько бы вы заплатили сегодня за билет на ее концерт? и б) какая музыкальная группа вам сейчас больше всего нравится и сколько бы вы заплатили, чтобы сходить на ее концерт через 10 лет? Разница на удивление велика. Люди готовы заплатить в среднем на 61 процент больше за то, чтобы увидеть свою теперешнюю любимую группу через 10 лет, чем за то, чтобы увидеть сегодня своих прежних любимцев.

Вот вам и доказательство наших иллюзий по поводу «конца истории», а заодно – показатель нестабильности наших предпочтений.

Теперь – две новости: хорошая и плохая. Сначала хорошая: вы можете влиять на изменения своего характера.

Не сильно – по большей части развитие личности запрограммировано генетически, – но все же! Этот шанс нужно использовать. Наиболее эффективно контролировать изменения своего характера удается «по идолам». Поэтому будьте внимательны и осторожны при выборе человека, достойного вашего восхищения.

Плохая новость: вы не можете изменить других людей. Нет, это невозможно – даже со своим партнером по жизни или со своими детьми. Мотивация к изменению личности должна исходить изнутри. Тут не работают ни давление извне, ни рациональная аргументация.

На этом основано одно из моих важнейших правил для хорошей жизни: «Избегай ситуаций, когда нужно изменить людей». Эта простая стратегия позволила мне избежать массы неприятностей, лишних расходов и разочарований. Конкретно: я не имею дела с людьми, чей характер мне надо изменить, – поскольку я все равно не смог бы этого сделать. Я отказываюсь что-либо делать с людьми, чей темперамент мне не подходит, – и неважно, какие выгоды сулило бы это партнерство. И я ни за что бы не взял на себя руководство организацией, если надо было бы изменить установки и способ мышления людей, работающих в ней.

Опытные предприниматели давно уже действуют по этому правилу. Так, успешная авиакомпания Southwest Airlines[30]30
  Крупнейшая бюджетная, или лоукост, авиакомпания в США и в мире по количеству перевезенных пассажиров, основанная в 1971 году.


[Закрыть] с самого начала сделала своим девизом: «Нанимай по темпераменту, тренируй способности». Темперамент нельзя изменить – во всяком случае, за какое-то разумное время – и нельзя повлиять на него извне. А способности, напротив, можно.

Я вновь и вновь удивляюсь, когда вижу, как много людей не обращают внимания на это простое правило. У меня есть знакомый, светский лев и король вечеринок, который женился на прекрасной женщине-интроверте. Он вбил себе в голову, что сделает эту тихую душу «зажигалкой» на вечеринках. Разумеется, ничего не вышло. Результат – скорый и дорогостоящий бракоразводный процесс.

Очень сходное, близкородственное правило гласит: «Работай только с теми людьми, кто тебе нравится и кому ты доверяешь». Чарли Мангер по этому поводу высказался: «О, как это практично – иметь дело только с людьми, достойными доверия, а остальных гнать ко всем чертям! …Мудрые люди держатся подальше от тех, кто подобен крысиному яду, – а таких вокруг предостаточно». Но как изгнать ядовитых людей из своей жизни?

Например, мы с женой каждый год 31 декабря пишем на крошечных листочках бумаги имена тех, с кем нам явно нехорошо и кого мы больше не хотим видеть. Эти записки мы бросаем в огонь, одну за другой, с большим восторгом. Очень благотворный и целительный ритуал.