Текст книги "Стервятники звездных дорог"

Выпрямившись, детектив осмотрел тело у ног. Киллер? Нет. Мертвый агент. Грегор поднял окровавленную руку, сжал пальцы, разжал... Он чувствовал гнев и ярость. Боевой коктейль растворялся в крови, а следующую порцию Грегор так и не ввел. Невозмутимость отступила, и холодный рассудок сдался на милость ярости.

Нейман повернулся и побрел к столу шефа, только сейчас разрешив себе чувствовать боль. Его задело – один выстрел прижег плечо, а второй мазнул по спине. Ожоги страшно болели, но это лишь царапины, что не могли вывести из строя бывшего агента военного подразделения Бета. А то, что Грегор увидел, подойдя к столу, заставило его забыть о боли.

Они лежали за столом, между стеной и креслом. Все трое – в ряд. Грузный Борисов, все еще сжимавший в руке старинный пулевой пистолет, лежал внизу, и Грегор не сразу увидел выжженную дыру в его груди. На теле Борисова покоился Ричард с простреленной головой – словно и после смерти пытался закрыть собой шефа. Сверху лежала секретарь Катерина. Тонкая и изящная, она даже после смерти выглядела так строго, словно собиралась выставить вон наглого посетителя из приемной. На ее горле виднелся тонкий разрез, сделанный энергетическим лезвием, а белые кружева на груди потемнели от подсохшей крови.

Грегор отвернулся. Его ноги задрожали, и он вынужден был присесть на край широкого стола. Сгорбившись, детектив обхватил себя руками, пережидая внезапный приступ слабости. Закружилась голова. Такого он еще никогда не испытывал и не мог подобрать название своему ощущению. Страх, боль, горечь, отчаяние, паника... Нечто похожее он ощущал, когда его конвоировали из армейской тюрьмы в клинику. Тогда ему казалось, что он умер и тело двигается лишь по привычке. Сейчас он чувствовал себя так же. Но сквозь чехарду незнакомых чувств алой нитью проходило то, что было хорошо знакомо, – жажда крови. Он страстно хотел найти и убить того, кто разрушил его семью. Месть – подходящее слово.

Дрожь прошла. Нейман медленно выпрямился и поднялся на ноги. Он огляделся, словно пытаясь понять, как он попал в этот странный мир, где у него больше не было семьи. Кабинет шефа выглядел чужим и незнакомым местом. На полу разлита кровь, мебель разгромлена и сожжена выстрелами, дверь выломана и лежит на полу. Здесь не осталось ничего, что было знакомо Грегору Нейману. Это больше не его дом. Не его база. Все – чужое.

Грег понимал, что надо уходить. Ему незачем было заглядывать в комнату аналитиков, он знал, что увидит там, – мертвые тела и лужи крови. Сделав несколько шагов по хлюпающему ковру, детектив остановился над телом агента со сломанными руками и пнул его в бок.

– Кто ты такой? – прошептал он. – Кто?

Покойник не ответил. Грегор зарычал от нахлынувшей злобы и принялся избивать мертвое тело. Он пинал его до тех пор, пока под ногами не захлюпало. Тогда он остановился и дрожащей рукой стер капли чужой крови с лица. Его всего трясло, словно от энергетического удара, а сердце отчаянно колотило в ребра.

Вот как это – чувствовать, понял Грегор. Это значит быть живым. Испытывать ненависть и боль... Это чудовищно. Рука детектива медленно поднялась и коснулась запястья. Капли боевого коктейля хлынули в кровь, неся спокойствие и трезвость.

Шумно втянув носом воздух, Нейман медленно выдохнул, стараясь успокоиться. Он снова взглянул на тело у ног и отошел. Ему не хотелось копаться в кровавой каше. Отойдя в угол комнаты, он присел у тела с простреленной головой и быстро обыскал карманы комбеза. Ничего. Только оружие. Ни денег, ни документов, ни коммуникаторов. Детектив знал, что обыскивать других бесполезно – он все равно ничего не найдет. Но, выдавив из крови гнев с помощью химических соединений, он снова мог мыслить ясно. Он и так знал, кто эти люди. Этот стиль поведения ему хорошо знаком. Даже слишком хорошо.

Зачистка. Самая настоящая зачистка, что инициировалась для предотвращения распространения биологического вируса или опасной информации. Это люди из службы безопасности. Но не законопослушные молодчики в черных костюмах из Службы Виктории. Нет, это стиль Службы Безопасности Федерации – тех самых параноиков, что отвечают за безопасность всех сегментов Федерации. Самая тайная и самая беспощадная служба, которая вступает в дело, когда опасность грозит всей человеческой расе. Только эти палачи могут позволить себе оставить за спиной кучу трупов и не беспокоиться об этом – правительство замажет все кровавые пятна. И только в одном случае они действуют так – когда боятся опоздать. Когда уже не важно, узнает об этом пресса завтра утром или нет. Что-то должно случиться. И в самое ближайшее время. У Безопасности Федерации не осталось времени на долгие маневры, и они решили действовать прямо и открыто, напролом.

Но при чем тут «Ветеран»? Что такого нашло агентство, что попало под удар государственной махины? Ответ напрашивался сам собой – информация. Они копнули там, где не должны копать. Вспоминая мертвое тело хакера, лежащее в грязном переулке, Нейман был готов взвыть от ярости. Вот чем обернулось расследование. Этот подонок сунул нос куда не следовало. Подох сам и утянул за собой всех, кто прикоснулся к тайне.

Грегор распрямился и бросился в коридор. Перепрыгнув через выбитую дверь, он подбежал к своему пальто, которое все еще валялось в луже крови, и опустился на колени. Осторожно, словно адскую машину, он достал из кармана свой коммуникатор и открыл доступ. Письмо Ричарда все еще оставалось в личном ящике. Нейман открыл его и быстро прочитал. Потом развернул приложенный файл, выловленный Ричардом из почтовых сетей, и почувствовал, как перехватывает дыхание. Да. Несомненно, это то, что заставило неизвестных атаковать детективное агентство средь бела дня.

Сев прямо на пол, Грегор прижал коммуникатор к окровавленной груди и расплакался. Несмотря на химический коктейль, что успокаивал кровь, в нем кипели чувства. Его снова провели. Правительство снова бросило его. Списало в утиль – и его, и его семью. Допустимые жертвы – так это называлось в официальных документах. Агенту Нейману и самому не раз приходилось играть в эту игру. Но сейчас детектив Грегор, выброшенный со службы за то, что слишком хорошо исполнял свой долг, не считал жертвы допустимыми. Совсем наоборот.

Опустившись на четвереньки, Грегор подполз к агенту, которого убил первым, и начал осторожно расстегивать замки маскировочного комбеза. Сейчас ему нужно исчезнуть. Он не мог обратиться в полицию или начать собственное расследование – стоит ему только засветиться на улице, как на него спустят всех собак. Та же полиция начнет стрелять без предупреждения – получив соответствующий приказ сверху. На него начнут охоту и другие спецслужбы – даже не зная, что он сделал и почему выдан карт-бланш на его убийство. Нет. Сейчас ему нужно раствориться в толпе. Ведь у него есть ниточка, ведущая к клубку. Он найдет тех, кто отдал приказ. Он вытащит наружу все грязное белье, до которого сможет дотянуться, и для надутых болванов из правительства это будет пострашнее выстрела в затылок. Надо только на время исчезнуть и разработать план действий. У него есть зацепка, но всей картины детектив не видел. Головоломка пока не складывалась.

– Много вопросов, – прорычал Грег, вытряхивая мертвое тело из комбинезона. – Мне нужны ответы.

К тому времени, как охранник здания, встревоженный молчанием «Ветерана», вызвал полицию, в пустом офисе остались только мертвые тела. Детектив Нейман, поднявшийся на этаж полчаса назад, бесследно исчез из здания.

* * *

Сектор: Федерация, Сегмент Туман.

Координаты: Система Туман.

Колония Туман-Центр, столица Системы Туман.

Корабль «Стальной Шип»,

порт приписки отсутствует.

Артур вел электрокар осторожно, стараясь прижиматься как можно ближе к краю поля. Хоть Роза и велела им поторапливаться, он не собирался напрасно рисковать. На этом участке поля стояло много кораблей, в основном орбитальных шаттлов и челноков, что сновали между портом и кораблями на орбите Тумана. И старпому не хотелось случайно попасть под удар гравитационной подушки взлетающего челнока или в зону действия взлетных двигателей шаттла. Поэтому он старался держаться подальше от железных великанов. Но все же скорость он так и не снизил.

Магда связалась с ним по комму и сказала, что устроилась как нельзя лучше. Арт хотел притормозить и пересадить бухгалтера к себе, в кабину кара, но она запретила ему останавливаться. Она беспокоилась за корабль и Розу не меньше старпома.

Едва отъехав от ангара, Артур вышел на связь с кораблем. Роза все оставалась на линии и держала его в курсе происходящего. То, что услышал старпом, заставило его пожалеть о том, что он за рулем электрической телеги, а не за штурвалом флаера.

Полиция появилась у корабля как раз в тот момент, когда Артур и Магда громили склад Руперта. К этому времени Роза подняла на борт все грузы, а Дэн и Роберт закончили все ремонтные работы. «Стальному Шипу» оставалось только дождаться недостающих членов экипажа и взлететь, больше на этой планете его ничто не удерживало. Но все оказалось не так просто. Сначала диспетчер порта отменил разрешение на взлет, заблаговременно полученное Розой, а потом к кораблю подъехали пять патрульных машин полиции. Они окружили «Стальной Шип» и приказали экипажу покинуть корабль. Почуяв подвох, команда мгновенно заняла места согласно штатному расписанию, готовя «Шип» к экстренному взлету. Роза связалась с полицейским управлением порта и попыталась выяснить, что происходит.

Итог переговоров был неутешительным – полиция получила ордер на арест «Стального Шипа» и обыск на борту. Команду подозревали в контрабанде, и такая проверка, по совести говоря, была не такой уж редкостью в порту Тумана. Но Роза сразу насторожилась – ей удалось выяснить, что приказ спустили сверху, по федеральным каналам связи. Запахло большими неприятностями. Капитан не сомневалась – стандартным обыском и проверкой дело не ограничится. Стоит команде выйти наружу, как ее в полном составе отправят в местные застенки, а «Шип» поставят на прикол. И тогда они не выберутся из этой дыры еще очень долго. Кто-то, большой и сильный, заимел зуб на «Стальной Шип» и, судя по всему, собирался разжевать и выплюнуть вольного охотника.

Пока на поле установилось хрупкое перемирие – Роза пыталась связаться с федеральным отделением прокуратуры сегмента Туман, а полицейские бесновались у закрытых шлюзов корабля, угрожая вызвать военные машины с плазменными метателями. Капитану никак не удавалось нащупать нужных людей – в системе правосудия Тумана царила страшная неразбериха. Похоже, прокуратура и понятия не имела о приказе, появившемся в полиции как по волшебству. Дело пахло очень неприятно, и Роза не сомневалась, что лучшим выходом будет поскорее унести ноги с проклятой планетки. И пока в этом ей могло помешать только отсутствие Арта и Магды.

Выслушав отчет Розы, Артур сжал зубы и вывернул руль кара, бросая его в просвет между шаттлами. Он правил напрямую к причалам универсальных кораблей, где удобно устроился «Стальной Шип». Бывший курьер, небольшой и юркий, принадлежал как раз к этому классу, что позволяло ему летать как в космосе, так и в атмосфере планет. Его размеры и двигатель позволяли приземлиться даже на дикой планете, без всякого космопорта. Для вольного охотника это большой плюс, и Арт не сомневался, что Роза в свое время очень тщательно выбирала корабль для себя.

Выжимая из кара всю скорость, на которую тот был способен, Арт рассказал Розе о происшествии на складе и был вознагражден букетом ругательств, что вызвали бы зависть у любого завсегдатая портовых кабаков. Интуиция не подвела Розу: дело не просто дурно пахло, от него разило, как от сдохшей на помойке крысы.

– Не нравится мне все это, – высказался Артур. – Руперт ссылался на серьезных людей, что хотели с нами поговорить. Возможно, ему приказали нас задержать любым путем, и, когда мы собрались отчаливать, Руперт занервничал. Если бы меня и Магду хотели убить, то сделали бы это без лишнего шума. Они сами не знали, что делать.

– Да, вряд ли это идея самого Руперта, – отозвалась Роза. – Он бы не пошел на такое. Побоялся бы лишиться покупателей.

– Может, кто-то из местного картеля пытается взять нас на понт? – предположил старпом. – Задержать, предъявить обвинения, шантажировать и навязать контрабандный рейс?

– Сомневаюсь. Приказ на наше задержание пришел сверху, по федеральным каналам. Если местные дельцы имеют такое влияние, то вряд ли будут возиться с мелким вольным охотником. Нет, Арт, это не местные. Похоже, мы разворошили муравейник покрупнее.

– Думаешь, это из-за наших новых планов?

– Может быть, – неохотно признала капитан. – Но не могу сказать точно. Сейчас я не могу прочесывать федеральные сети – слишком занята разборками с местными властями, штудированием законодательства Тумана, расчетом курса и подготовкой к взлету. Я не чертов искин и не могу делать сто дел одновременно.

– Не прибедняйся, – хмыкнул Арт. – С десятком ты точно справишься.

– Мои ресурсы небезграничны, – отрезала Роза. – Одно я точно знаю: нам нужно быстро сматываться, пока в дело не вмешались военные. У нас еще есть шанс убраться отсюда целыми и невредимыми. Если поторопимся.

– Иду, – отозвался старпом. – Я тебя уже вижу.

– Заходи с тыла, – велела Роза. – Постарайся прошмыгнуть между машинами.

Артур лишь ухмыльнулся, крепче сжал руль, и кар нырнул под брюхо орбитального челнока. Машина проскочила между опорами и вылетела с другой стороны. Если бы в это время челнок решил взлететь и включил антигравы, от Арта и Магды остались бы только влажные пятна на покрытии стартового поля. Но старпом решил рискнуть и – проскочил.

Внимательно выслушав инструкции Розы, он заложил большой вираж и объехал следующий челнок. Теперь между ним и «Стальным Шипом» оставалось только метров пятьсот открытого пространства.

Отключив канал Розы, старпом связался с Магдой и объяснил ей, что нужно делать. Она согласилась с планом, но из коммуникатора повеяло ледяным холодом – Магда была не в восторге от того, что ей предстояло сделать. И все же львиная доля риска выпала на долю Артура. Как всегда.

Огромная серебряная стрела «Стального Шипа» нависала над взлетным покрытием. Сейчас она покоилась на коротких опорах, что принимали на себя вес судна. По-хорошему во время посадки надо было включать антигравы и компенсировать вес корпуса, но Роза обычно экономила энергию – конструкция курьеров позволяла им спокойно сидеть на опорах, словно шаттлу или челноку. В конце концов курьер – не лайнер, это маломерное судно. И все же, несмотря на это, полицейские машины на фоне «Шипа» выглядели крохотными коробочками. Разглядев их внимательней, Арт с облегчением выдохнул. Это лишь патрульные машины, неспособные нести на борту тяжелое оружие. Три из них стояли у левого борта, напротив главного пассажирского шлюза, к которому подкатила платформа-лестница. Еще две машины стояли перед носом корабля – словно «Шип» был обычной тачкой, что могла попытаться скрыться с места преступления. Все же служебные шаблоны нелегко выбить из дубовых голов копов. Но даже они догадались, что ставить машины у кормы не стоит. В самом деле, найдется немного храбрецов, что встанут напротив дюз космического корабля. Хоть это и поверхность планеты, где маршевые двигатели не запускают, но всякое случается в этом мире. Случайный пуск, всплеск плазмы – и за кормой звездолета остается выжженное поле. Нет, так рисковать не станут даже самые отчаянные копы. А вот Арт собирался рискнуть. В конце концов, он же самый удачливый сукин кот в Федерации. Он пережил выстрел орбитальной платформы, почему бы теперь не пережить запуск маршевых двигателей?

Электрокар с прицепленной платформой копы заметили издалека. Нелепый караван несся со скоростью хорошего авто и останавливаться не собирался. Одна из патрульных машин лениво взвыла сиреной и начала разворачиваться, собираясь перехватить нарушителя. Но в этот момент корпус огромного корабля дрогнул, и над полем пополз низкий гул. Остальные машины поспешно завели двигатели, собираясь броситься наутек: старт корабля – это такая штука, от которой лучше держаться подальше. Даже если ты полицейский и защищен десятком нормативных актов и судебных решений.

Артур гнал напрямик. Когда до «Шипа» осталось совсем немного, он заметил, как опускаются окна патрульных машин. Да, Роза права – иного от копов не стоило и ждать. Старпом представил, что сейчас творится в диспетчерской порта, и злорадно ухмыльнулся.

Когда копы открыли стрельбу, Арт заблокировал педаль скорости и резко выпрямился, разнеся в куски пластиковый колпак кара. Он наполовину высунулся из развороченной крыши, и тотчас в грудь впились две пули. От удара старпом чуть не свалился и, отчаянно бранясь, ухватился за обломки колпака. Стараясь не думать о том, что шальная пуля может попасть в глаз – единственное уязвимое место киборга, – он перебрался по крыше кара к антигравитационной платформе. Рядом свистели пули, но, к счастью, копы стреляли из своего пулевого оружия, что не могло причинить Арту особого вреда. Конечно, корпус из армированного пластика нужно будет латать и надо будет восстановить запас рабочих жидкостей, но – ничего смертельного.

Добравшись до платформы, Арт осторожно присел у пласталевого ящика и стукнул по стене. Магда, что успела выкинуть из ящика все барахло и забраться внутрь, стукнула в ответ. Старпом развернулся, прикинул расстояние до корабля – осталось всего ничего, – и достал карманный резак. Одним взмахом он отрезал крепления платформы, и освобожденный кар, завывая двигателем, вырвался вперед. Платформа, сохраняя скорость, по инерции летела следом. В тот момент, когда она влетела под самые дюзы корабля, в днище распахнулся малый шлюз. Арт пинком сбросил с платформы все лишнее и ударил по регулятору мощности антиграва.

Платформа подпрыгнула, словно получила хорошего пинка, и взвилась к открытому шлюзу. Старпом успел только придержать ящик с Магдой, но потом платформа ушла вниз, и киборг на секунду завис в воздухе. Арт мертвой хваткой вцепился в крепления ящика и вскинул руку, словно пытаясь дотянуться до открытого шлюза... Он успел подумать, что все пропало. Сейчас они грохнутся на обгорелый силикат поля, и от них останется только мокрое место. Но в тот же миг погрузочное крепление стукнуло его по руке, и пласталевые пальцы автоматически сжали леер. Когда старпома рвануло вверх, он услышал, как затрещал его искусственный скелет, но так и не разжал руку. Распятый между ящиком с Магдой и погрузочным креплением, он вознесся к светящемуся квадрату люка под аккомпанемент запускающихся стартовых движков. И только когда под ним встала на место броневая плита обшивки, он разжал пальцы и хлопнулся на пол вместе с пласталевым ящиком.

Преодолевая тошноту, он настроился на общую волну экипажа и был вознагражден приветственными криками команды. Никто его встречать не вышел – все оставались на постах, готовясь уводить родной корабль подальше от негостеприимной планеты.

Открывая ящик, он почувствовал, как дрогнул пол – вопреки запрету диспетчера «Стальной Шип» стартовал, рискуя сорвать график взлета других кораблей. Теперь его экипаж по праву можно засадить на пару лет за решетку – за нарушение летного режима порта.

Магда была в сознании, но лежала неподвижно, скорчившись на дне пласталевого контейнера. Старпом нагнулся и аккуратно достал ее, прижал к груди, как ребенка. Для него она весила не больше пушинки.

– Ты как? – спросил он.

– Нога, – ответила Магда, и Арт заметил, как по ее бледному лицу, что оставалось по-прежнему невозмутимым, катятся слезы. – И, кажется, ключица.

– Держись, – велел Арт и повысил голос, включаясь в общий разговор: – Инга, бросай все и спускайся в лазарет. У нас раненый.

Выслушав подтверждение, Артур тяжело затопал по коридору к медицинскому отсеку. Магда безвольно обвисла на его руках, так и не позволив себе вскрикнуть от боли.

– Роззи! – позвал Арт.

– Я тут, – отозвалась капитан. – Но лучше ко мне не лезь. Кажется, нас берут на прицел орбитальные платформы. Я буду уходить напрямую сквозь атмосферу.

– О, черт, – пробормотал Артур, прекрасно знавший, что такое выстрел платформы. – О, черт!

– Все будет хорошо, – заверила его Роза. – У них не техника, а древнее барахло. Они не успевают за мной, а антиграв-поле закроет жилые отсеки от перегрузок.

– Роза, – снова позвал старпом, услышав, как Магда едва слышно застонала. – Знаешь, я очень хочу верить, что наш следующий приз окажется джекпотом. Потому что если это будет не сказочным сокровищем, а пустышкой, то мы окажемся в таком дерьме, из которого не выберемся до конца жизни.

– Он того стоит, – заверила его капитан. – Поверь, Арт. Целая планета. Новая колония. Новый огромный мир – наш мир, Арти. Стоит ведь немного хлебнуть дерьма, чтобы потом получить целый мир, правда?

– Очень на это надеюсь, – мрачно отозвался киборг. – И очень боюсь разочароваться.

– Все будет хорошо, Арти, – мурлыкнула Роза. – Держись.

Артур прислонился к стене, стараясь не потревожить Магду, и шумно сглотнул.

Блестящая игла модифицированного курьера прошила мутную атмосферу колонии и пылающим факелом вонзилась в темное полотно открытого пространства. Со стороны казалось, что она зависла над светлым слоем атмосферы. Но потом двигатели разгона отключились, и из дюз ударили плазменные струи. Маршевые двигатели придали стальной игле ускорение, и за несколько секунд мятежный корабль обратился в крохотную искорку на темном покрывале космоса. Она все ускоряла бег, набирая необходимую скорость для прыжка. Военные радары орбитальных платформ еще некоторое время вели цель, а потом экраны опустели. «Стальной Шип» ушел в дальний прыжок.

* * *

Сектор: неизвестен.

Координаты: неизвестны.

Корабль «Эдем», порт приписки Новая Надежда.

Вода оказалась такой холодной, что ноги сводило судорогами. Зубы, стиснутые раз и навсегда, готовы были раскрошиться – лишь бы не открыть рот и не пустить ледяную шурпу в иссохшее горло. Болело все тело, руки не слушались, ноги повисли бесполезными придатками. Но Алекс не сдавался – он упрямо выбрасывал заледеневшие руки вверх, стараясь подняться к светлому пятну над головой. Там – свет. Там – воздух. Там – жизнь.

Отчаянно извиваясь, загребая стылую воду голыми руками, он постепенно продвигался вперед. В легких пылал костер. Нужен глоток воздуха. Хоть один-единственный глоточек... Куски льда, что медленно опускались сверху, обжигали кожу. От их прикосновений хотелось кричать, но пилот лишь крепче сжимал обледеневшие губы, зная – первый крик станет и последним.

Расплывчатое пятно света медленно приближалось. Слишком медленно. Костер в легких рвался наружу, обжигал гортань, грозя выплеснуться изо рта. Казалось, лучше просто открыть рот, чтобы впустить внутрь прохладную воду и покончить навсегда с этим адским пламенем. Проще всего... Но Алекс не сдавался, он сражался с толщей воды, как со смертельным врагом. Он хотел дышать. Хотел жить.

Когда в глазах потемнело, его пальцы наконец коснулись поверхности. Гладкой и холодной. Лед. Мутное покрывало замерзшей воды раскинулось над его головой бесконечным небом, а там, на той стороне, за крепкой стеной пылало солнце.

Темнота в глазах подернулась алым туманом. Легкие сжались в комок, выворачиваясь наизнанку, и Алекс вскинул руки, пытаясь разбить ледяную стену. Удар оказался слишком слаб – пилот даже не почувствовал боли. Он снова вскинул руки, но вода замедлила движения, остановила размах, и удар не получился. Лишь жалко царапнул по ледяной глади. Моруа чуть не закричал от отчаяния. Он чувствовал себя как во сне, когда бежишь изо всех сил и не можешь даже тронуться с места...

Это сон – понял Алекс, и от этого стало еще страшнее. Он лежит в заморозке и не должен видеть сны. Этого просто не может быть. Но если камера повреждена... Ужас пронзил пилота ледяной стрелой, и он закричал. Выплескивая страх, он рванулся вверх, и ледяная стена взорвалась фонтаном осколков, уступая человеческой ярости. Пилот вынырнул на поверхность, заколотил руками по острым осколкам льда, жадно втянул холодный воздух... И открыл глаза.

Над плексигласовым колпаком криокамеры, мутным от крохотных капелек влаги, горела световая панель. Алекс жадно втянул носом воздух и закашлялся – холод обжег горло не хуже огня. Он заворочался и с ужасом обнаружил, что лежит в луже талой воды, холодной, словно горный ручей. Он заворочался, и под спиной мерзко хлюпнуло – влага от растаявших кристаллов не успела впитаться в пеноподушки. Извернувшись, Моруа хлопнул ладонью по пульту управления камерой, и колпак зашипел, готовясь сдвинуться в сторону. Пилот с облегчением вздохнул – он понял, что произошло. Как-то раз он видел процедуру экстренной разморозки. Смертельно опасный трюк. Так действуют только в крайних случаях. Но если его срочно подняли из ледяного гроба, значит, что-то случилось.

Стараясь не думать о том, что кристаллы замерзшей воды могли порвать его ткани во время быстрой разморозки, Александр вскинул непослушные руки и уперся в прозрачный колпак. Механизм, конечно, не стал работать быстрее, но пилот почувствовал себя лучше – мышцы работали уверенно, а некоторая заторможенность – это нормальная реакция тела на быстрое пробуждение.

Когда колпак ушел в сторону, в лицо ударила теплая волна кондиционированного воздуха. Алекс вздохнул с облегчением – все в порядке, камера работает. Теперь надо только выбраться из нее и посмотреть, что случилось. Уцепившись за край камеры, напоминавшей пилотное кресло, Алекс приподнялся. Мокрые руки скользили по пластику, непослушные ноги разъезжались в стороны, и выбраться оказалось труднее, чем он рассчитывал. Выругавшись, пилот подтянулся и перекинул онемевшее тело через край. Пластиковое ребро больно впилось в живот. Алекс недовольно заворочался, пытаясь найти ногами опору, и взглянул на пол. Дыхание перехватило. Пилот вздрогнул, пальцы разжались, и он упал обратно в камеру, расплескивая талую воду. Забился на холодном ложе, поднимая кучу брызг, и вскрикнул. Горло перехватило от боли, и пилот зашелся кашлем.

Прижав руки к груди, Алекс постарался успокоиться и выровнять дыхание. Сделав глубокий вдох, он медленно выдохнул. Сердце колотилось как безумное, гоня по жилам волны горячей крови с кипящим адреналином. Остатки сна как рукой сняло. Вдохнув еще раз, Алекс взял себя в руки и снова ухватился за край камеры.

На этот раз пилот поднялся сразу и твердо встал на ноги. Взглянув на пол, он удостоверился, что это не сон, и только тогда смог выдавить ругательство.

На полу, у самой камеры, уткнувшись лицом в холодное покрытие, лежал мертвый человек в серебряном летном комбинезоне. Под ним собралась лужа крови, и даже сверху было видно, что у человека сильно обожжен левый бок. Левая рука пряталась под телом, а правая была вытянута в сторону криокамеры. Алекс ничуть не сомневался – именно этот несчастный и запустил экстренную разморозку.

Стуча зубами больше от страха, чем от холода, Александр переступил борт криокамеры и зашлепал босыми ногами по ледяному полу. Склонившись над покойником и затаив дыхание, он осторожно перевернул тело. Закусил губу. Остекленевшими глазами на него смотрел Муни – старший техник последней вахты, что должна была подготовить корабль к прыжку. Левый бок серебристого комбинезона превратился в черное месиво, искусственная ткань сплавилась с тканью живой. Это был след от энергетического оружия, но Алекс не мог сказать – от какого. Лазер не мог оставить такой ожог, он работает чище. Разве что плазма, но такое оружие хранилось у военных, в сейфах, за семью печатями...

Алекс отчаянно мерз, и холодок, пробежавший по спине, показался ему огненным ручьем. Что происходит? Он повернулся и посмотрел на датчик собственной камеры. Сутки! Прошли всего сутки с тех пор, как он лег в заморозку. Что случилось за это время на корабле? Кто стрелял в техника и почему он вернулся к камерам экипажа, а не поднял общую тревогу с главного пульта? Где остальные вахтенные?

С трудом он отвел взгляд от мертвого тела, поднял голову и осмотрелся. В каюте горел общий свет. Тихо сопела вентиляция, а камеры криозаморозки бесшумно перемигивались крохотными огоньками датчиков. Четыре из них пусты – это места вахтенных, что должны дежурить в рубке корабля. Амир!

Обернувшись, Алекс нашел взглядом камеру напарника. Она стояла у дальней стены, и ее колпак оставался мутным. Камера скрывала свое содержимое от посторонних глаз, и это означало, что Амир по-прежнему в заморозке и техника работает в штатном режиме. Он просто спит. Пилот снова взглянул на тело у ног. В каюте стояла звенящая тишина, а он, голый и продрогший, стоял над телом убитого человека. Алекс снова взглянул на камеру Амира и покачал головой. Нет. Сейчас не самое подходящее время для возвращения его в мир живых. Если ему померещится что-то такое... Нет. Сначала надо разобраться, что происходит на борту, а потом уже поднимать второго пилота.

Моруа решительно прошлепал к своему шкафчику, достал комбез. Одевшись и включив подогрев изнанки, довольно кивнул. Взглянув на несчастного Муни, он содрогнулся, и рука непроизвольно погладила пояс. Первый раз в жизни Алекс сожалел о том, что у него нет оружия. Но «Эдем» – не военный корабль, его экипажу незачем носить оружие. Конечно, оно есть у военных, но их разбудят после прыжка – сейчас на борту корабля работают только технические вахты.

Нехорошо засосало под ложечкой. Александру подумалось, что как раз теперь и настало время разбудить военных. Но у него нет доступа к их сегменту. Он может зайти только в этот отсек, где отдыхает только его смена. Но с главного пульта можно разбудить тревожную команду, в которую входят старпом и один из старших военных офицеров. Они со своим доступом могут поднять из ледяных гробов хоть всех пассажиров корабля.

Покачав головой, Александр снова ощупал пояс и нерешительно двинулся к открытой двери. На самом пороге он оглянулся. Муни лежал на спине, а лужа крови уже начала подсыхать. Нужно было вернуться и обыскать техника – может, у него есть оружие? Но Алекс не смог заставить себя сделать это – он больше не хотел касаться мертвого тела. Сглотнув, он вышел в коридор и побрел к лифтам.

У него созрел вполне разумный план: нужно, во-первых, подняться на командный мостик и протестировать системы корабля, а во-вторых, найти остальных вахтенных. О том, что у пульта его может поджидать спятивший техник, вооруженный плазмотроном, Алекс сообразил только у самых дверей лифта. Нерешительно взглянув на панель вызова, он немного потоптался у дверей, а потом двинулся к аварийному трапу, которым команда пользовалась в случае поломки лифтов.