Текст книги "Антипутеводитель по современной литературе. 99 книг, которые не надо читать"

Глупый пиндос злобно прячет

Олег Дивов. Объекты в зеркале заднего вида. М.: Эксмо

В советские времена фантастики выходило мало, а сам жанр был высоколиквидным. Все книги с этим грифом считались дефицитом, независимо от качества. Позднее в России навыпускали так много фантастической халтуры, что рынок просел. Вообразив, что весь жанр скомпрометирован, издатели-мейджоры протрубили сигнал к отступлению: ныне они поощряют, когда раскрученные фантасты по-тихому избавляются от жанровых примет, да и сами с радостью убирают опасное слово из аннотаций и выходных данных. Это приводит к забавным перекосам. В 2007 году «Эксмо» выпустило, например, книгу Олега Дивова «Оружие возмездия», назвав ее фантастическим романом, хотя это были традиционные армейские мемуары. Шесть лет спустя новая книга того же Дивова выходит в том же «Эксмо» без всяких привязок к жанру, хотя формально это фантастика.

Действие происходит в России в 30-х годах XXI века. Недалекое будущее выглядит куда менее конфликтным, чем настоящее. Как удалось этого достичь? В своей предыдущей утопии, печально знаменитой «Выбраковке» (1999), Дивов привел страну к счастью и изобилию при помощи узаконенного террора (работники АСБ вершили экспресс-суды прямо на улицах) и национализма вместе с изоляционизмом (лозунг «У нерусских не покупаем»). Полтора десятилетия спустя фантаст обходится без прежних крайностей. Оказывается, к процветанию можно приблизиться, если идти по «китайскому пути». С одной стороны, политические свободы ограничены, и это хорошо: после принятия «Закона об оскорблении кого угодно» в России «давно никого не громили». С другой стороны, покупать у «нерусских» оказывается выгодно. А если еще и дать «зеленый свет» международной экономической интеграции, то выгода возрастает.

Согласно сюжету романа, Россия отказывается от идеи выбрасывать миллиарды на свой автопром и делает ставку на заокеанский бизнес. Местом действия выбран обычный среднерусский городок, где градообразующее предприятие принадлежит американцам. От завода, выпускающего «циррусы», польза всем: городу – рабочие места, стране – недорогие и качественные автомобили. Четыре главных персонажа работают на заводе, справляются с обязанностями, получая приличные деньги. И вроде бы до всеобщего счастья рукой подать, но есть проблема: проклятые пиндосы всех достали!..

Если бы автор решил подыскать для романа адекватный эпиграф, то едва ли сумел бы избежать пресловутого задорновского слогана: «американцы – тупы-ы-ы-ые». Представители заокеанской державы описаны в книге с удивлением, смешанным с омерзением. То есть много лет назад, вероятно, Америка была неплохой странишкой, однако нынешние США – «чистый Советский Союз, как по учебнику, прямо страшно. Выродилась нация, что ли». Быть может, когда-то янки были креативными, мобильными и пассионарными, но теперь «они все будто пластмассовые. Гладкие, ухоженные и ни грамма пассионарности». Короче, пиндосы – они и есть пиндосы.

В отличие от нормальных бизнесменов, способных к адаптации, выходцы из страны Пиндосия зачастую ведут себя просто по-идиотски: для них форма ценнее содержания, приказ весомей целесообразности, ритуал важнее смысла. Владельцы завода «готовы удавиться за копеечку» и теряют миллионы из-за своей управленческой косности. «Нелепая пиндосская бюрократия, которая цвела на заводе махровым цветом», душит любые (даже те, что явно на пользу делу) рабочие инициативы. Русские хотят как лучше, но «тупой пиндосине бесполезно что-то объяснять». В отношении местного «контингента» у пиндосов четкая программа: действовать, «разобщая и озлобляя, стравливая и приучая к плохому в целях лучшей управляемости». Уж, казалось бы, Кен Маклелланд – в России с пеленок, обрусел, свой в доску, пьет водку, травит анекдоты, но в день «Икс» и в час «Ч» бомба, скрытая в генах, срабатывает, и Кен ради карьеры предает лучшего друга.

Как ни старается писатель удержаться в рамках правдоподобия «производственного романа», фантаст внутри Дивова нокаутирует реалиста. С каждой страницей американцы все меньше похожи на людей, а все больше – на существ-паразитов из фильма «Чужие». Под конец уже вообще неясно, для чего каверзным пришельцам автозавод в России. Может быть, для того, чтобы аборигены на «циррусах» почаще давили друг друга? Мелочь, а все же приятно.

«Объекты в зеркале заднего вида» – это, пожалуй, самая скучная из всех книг Дивова. Характеры намечены пунктиром, фон почти не выписан, шуточки на редкость однообразны, сюжет тянется вяло, а единственная сцена экшен занимает полторы страницы. Впрочем, для автора важнее не рассказать внятную историю, а попасть в тренд, застолбить теплое местечко: в отличие от нефти, газа и, кстати, писательского таланта, запасы которых ограничены, антиамериканизм – вечно возобновляемый природный ресурс.

Подставное тело

Дарья Донцова. Путеводитель по Лукоморью: Роман. М.: Эксмо

Виола Тараканова, которая пишет детективы под псевдонимом Арина Виолова, а попутно балуется частным сыском, приезжает в провинциальный городок Беркутов, где живет модная художница и популярная целительница Ирина Богданова. Виоле уже известно, что упомянутая местная достопримечательность – не художница, не экстрасенс и не Богданова. Настоящая Ирина погибла, но шоу должно продолжаться, так что под бесформенным балахоном скрывается статистка – и не одна. Сыщица-любительница в итоге выведет всех на чистую воду: разоблачит, кто кем прикидывается, кто с кем живет, кто чья мать и кто кого в глухом лесу ударил по голове тупым тяжелым предметом…

Ну и всё, и довольно о сюжете «Путеводителя по Лукоморью» – сто сорок второй по счету донцовской книжки. Сэм Спейд с Филипом Марлоу, знаменитые частные детективы Дэшила Хэммета и Раймонда Чандлера, в любом из этих романов быстренько растеряли бы квалификацию и спились от безделья. Поскольку весь частный сыск тут заключается в том, чтобы случайно оказаться в нужное время в нужном месте: «до меня донесся резкий голос Марты», «до моего слуха неожиданно долетел шорох, потом голос», «его громкий голос долетал из-за занавески», «в соседнем помещении невидимые мне люди, уверенные в том, что их никто не слышит, ведут беседу», «есть аппараты, у которых очень громкий динамик, и то, что вам говорит собеседник, слышно тем, кто находится рядом»… Проще говоря, здешние злодеи столь беспечны и настолько идиоты, что болтают о своих темных делишках на всех углах – героине не надо даже прятаться и подслушивать, достаточно прислушаться и взять на карандаш.

Хотя сочинительнице книг о Виоле Таракановой, Евлампии Романовой, Степаниде Козловой и других серийных героях вручен «орден Петра Великого 1-й степени с лентой за большой личный вклад и выдающиеся заслуги в области литературы», главная из этих заслуг измеряется совокупным тиражом. Иными словами, орден и премию «Писатель года» романистке следовало разделить с ее создателями. Не с папой-мамой, а настоящими ее творцами. Если бы секретарь правления Союза писателей СССР и автор трилогии «Есть такая партия!» Аркадий Васильев воскрес в наши дни, он едва ли бы догадался, что под звонким бубенчиком бренда «Дарья Донцова» скрывается его дочь Агриппина Васильева.

Сама писательница в очень аккуратных мемуарах «Записки безумной оптимистки» пишет только о последней стадии метаморфозы. «Как вам нравится Дарья? – спросил редактор. – Коротко, красиво и в сочетании с фамилией отлично смотрится: Дарья Донцова. Д. Д. Легко запоминается, что для писателя важно». На самом деле выбор наименования готового продукта – лишь видимая часть айсберга. Прежде чем выбросить новый товар на рынок, нужно было оценить масштабы потенциального спроса. Еще в 90-х годах прошлого века аудитория читателей российских детективов считалась мужской, и преодолеть сексизм издателей заставила нужда. Потребитель устал от «экшена», тиражи мэтров-мужчин стали падать, а продажи – опасно провисать. Чтобы конвейер работал и дальше, требовалось расширить ассортимент. Без рубля из дамского кошелечка уже трудно было обойтись.

Понятно, что сюжеты подстраивались не под бизнесвумен, у которых мало времени на беллетристику, а под средних домохозяек: минимум проблем, максимум кастрюль, героиня-кошелка под сороковник и ситуативный юморок в духе позднего, то есть несмешного Гайдая. Подобно пластическим хирургам, работающим по знакомым лекалам (бюст Памелы Андерсон, попа Дженнифер Лопес, губы Анджелины Джоли и пр.), маркетологи издательства «Эксмо» изначально не мудрствовали: Маринину, например, шлифовали под «русскую Агату Кристи», а Донцову затачивали под «русскую Иоанну Хмелевскую» – причем не ту пани Иоанну, которая еще при социализме выстрелила лихим романом «Что сказал покойник» (тот образец оказался недосягаем), но Хмелевскую-типовую, у которой драйв растворился в быте.

Тридцатый роман про Виолу, непримечательный с литературной точки зрения, любопытен подтекстом: хочет автор или нет, но в книгу контрабандно проскальзывают важные «технологические» детали. То героиня рассуждает о значении скрытой рекламы в дамских романах, то речь заходит о механизмах пиар-раскрутки («нашел борзописцев, которые за определенную мзду написали нужные статьи»), а то вдруг нам приоткроются секреты бизнес-стратегии фирмы «Эксмо» («В издательском деле встречаются люди, готовые на все, лишь бы переманить под свою крышу автора, пусть даже им он и не нужен»). Более того! Сама история «конвейерной» подмены Богдановой то одним двойником, то другим, то третьим расцвечена слишком уж реалистичными деталями…

А ну-ка признавайтесь, господа из «Эксмо», в каком лесу вы зарыли тело Агриппины Аркадьевны Васильевой и кто вместо нее в образе Дарьи Донцовой появляется на презентациях? А?

И не допито темное пиво

Сергей Лукьяненко. Новый дозор: Роман. М.: Астрель

Вы с каким глазом мечтаете расстаться – с правым или с левым? Вы за кого проголосуете завтра – за Гиммлера или за Чикатило? Вы от чего хотите умереть прямо сейчас – от чумы или от холеры?

Вопросы, с которых мы начали, выглядят даже не провокационными, а просто идиотскими, но, если вдуматься, именно такому выбору, бессмысленному и беспощадному, посвящена едва ли не вся «дозорная» пенталогия популярного фантаста Сергея Лукьяненко.

К теме выбора из двух зол вернемся позже, а пока о сюжете пятого – и вроде бы заключительного – романа цикла. Итак, Антон Городецкий, достигший категории Высшего мага, случайно встречает юного пророка Кешу. Вскоре главное его пророчество (не услышанное пока ни смертными, ни бессмертными) станет яблоком раздора. Из Сумрака, средоточия Всея Магии, за мальчиком придет посланец, жуткий Тигр, а Гесер и Заву-лон, эмиссары Света и Тьмы в Москве, будут наблюдать, чем дело кончится: то ли пацана изничтожат, то ли всему волшебству на Земле придет конец. Хотя сердобольному Антону жаль мальчика, колдовскую силу терять тоже неохота, а потому герой будет искать выход из тупика. Метания Антона очень близки самому Лукьяненко. Ему и ребенка невозможно обидеть (иначе какой же хеппи-энд?), и «магическую реальность», которая приносит стабильный доход, нельзя пустить в распыл. Так что к финалу выход найдется. Овцы окажутся целы, а тигры сыты. Свет устоит, но и Тьма не накроется медным тазом.

Напомним, что первая книга цикла, «Ночной дозор», приобрела популярность благодаря двум экранизациям с участием Константина Хабенского (Городецкий), Владимира Меньшова (Гесер) и Виктора Вержбицкого (Завулон). Молодому зрителю особо полюбились эпизод с переворачивающейся машиной «Горсвета» и фраза Гесера-Меньшова: «Вот ты, Антон, Светлый, а пиво пьешь темное». (Кстати, в новом романе пиво упоминается 33 раза – фантаст снисходителен к привычкам своего читателя.)

Проблема конечно же не в выборе сорта пенного напитка, а в том, что для Лукьяненко понятия «Свет» и «Тьма» – не антонимы, между ними нет фундаментальной разницы. По сути, это «две равно уважаемых семьи», чей конфликт продолжается по инерции. Так что читателя-неофита, вообразившего, что увидит схватку Добра со Злом, ждет сюрприз. У Лукьяненко Добро и Зло – равноправные партнеры, ведь в Сумраке все кошки одинаково серы. Нет ни ада, ни рая – только безразмерная банька, заросшая синим мхом-паразитом. При этом бригада магов Завулона (они как будто исповедуют эгоизм) не всегда жаждет крови, команда магов Гесера (они вроде бы считаются альтруистами) не обязательно творит добро, и обеим силам, по большому счету, плевать на людей: для Темных они – порочная скотинка, а для Светлых – кирпичи в фундаменте башни всемирной утопии (мимоходом выясняется, что и коммунизм, и национал-социализм были экспериментами Светлых на пути к идеальному обществу). Перед нами редкий случай, когда не испытываешь сочувствия ни к одной из сторон. «Обе хуже», – как заметил товарищ Сталин по совсем другому поводу.

Несмотря на заглавие, в «Новом дозоре» не так много нового: примерно три четверти персонажей знакомы нам по первым книгам цикла, а собственно «пророческой» сюжетной линии отдано не более половины романа. Другая половина отведена текущей политике, почти не закамуфлированной в фантастические одежды. Писателю мало колонок в СМИ, многочисленных интервью и блога в ЖЖ – он и в романе про магов не упускает случая объявить о собственных политических симпатиях и антипатиях, даже не очень скрываясь за спинами своих говорливых персонажей. По Лукьяненко, демократия в России только «дала всем свободу ненавидеть друг друга», а «четко работающий транспорт, порядок и безопасность на улицах, вежливые люди и хорошая медицина – это все достижения диктатуры». Знаете, что надо делать с петербуржцами, протестовавшими против возведения газпромовской высотки? Их надо отправлять «пожить месяц-другой в старой питерской коммуналке с заплесневелыми стенами». А, например, виновных в «нарушении правил проведения собраний и демонстраций» хорошо бы «наказывать прямо в процессе пресечения противоправной деятельности. Пусть будет больно – раз, страшно – два!».

Кстати, о наказаниях. В романе есть эпизод, когда маг-демократ (такие выродки редко, но встречаются) хочет прорваться в Кремль и силой колдовства усовестить его обитателей. Но на пути выскочки встает Антон Городецкий. Он – за порядок и стабильность. Забалтывая полоумного инсургента фразами о том, что «власть – отражение общества» и для начала, мол, «должны измениться люди, общество», наш герой подбирается поближе и – как доктор Путин прописал – надежно отоваривает революционера по башке полицейской дубинкой. Магия магией, но и в спецсредствах МВД тоже есть свое тайное волшебство.

Наш паровоз, назад ползи!

Сергей Лукьяненко. Застава: Роман. М.: АСТ

Вообразите фантастическую Вселенную, похожую на ромашку. Ее лепестки – миры, соединенные внепространственными порталами с сердцевиной цветка – перевалочным пунктом между мирами. Всякое разумное существо, которое обнаруживает у себя способность открывать порталы, неизбежно попадает в этот Центрум и дальше может выбирать: либо вернуться к себе домой и попытаться забыть о своем даре, либо остаться жить на новом месте, либо заняться контрабандой, либо стать пограничником.

Уже из названия понятно, что главный герой, ударник рок-группы Иван Переславский, предпочел последний вариант и, пройдя краткий курс молодого бойца, заступил на охрану невидимых границ между мирами. Впрочем, в свободное от нарядов время он навещает свою московскую квартиру, чтобы посидеть за компьютером, посмотреть телевизор и т. п. Ведь этих радостей Центрум лишен: неизвестный вирус навечно уничтожил там всю пластмассу и тем самым приостановил прогресс. Дирижабль и пулемет возможны, а вот сотовая связь и Интернет – увы…

Стимпанк (описание мира, который технологически застыл в XIX веке) очень популярен как направление современной фантастики. Поклонники Сергея Лукьяненко могли бы надеяться, что автор нескончаемых «Дозоров» наконец-то завершит опостылевшее соцсоревнование Светлых и Темных магов и бодро двинется вслед за Гордоном Далквистом, Джеймсом Блэйлоком и Чайной Мьевилем – с амбициозным намерением догнать и перегнать англоязычных мэтров стимпанка. Однако надежды тщетны: «Застава» – не заявка на новый цикл самого Лукьяненко, а первый роман большого издательского проекта «Пограничье», к которому со второго тома присоединятся Владимир Васильев, Михаил Тырин и прочие фантасты, именитые и вовсе безымянные.

Отказ от амбиций губителен для литературы. Когда не замахиваешься на большое, не жди и результата выше среднего. Наш автор заранее знает, что не ему расхлебывать заваренную им кашу, и работает кое-как. Стиль сведен к штампу: если морозы, то трескучие, если ветер, то пронизывающий, если запах трав, то пьянящий, если седина, то благородная, если твердый, то как камень, a если расплющится, то… Правильно, в лепешку. Автору неохота тратить фантазию, поэтому вместо Вселенской Ярмарки – каким должен быть перекресток миров – нас ждет унылое захолустье, населенное гуманоидами, многие из которых вдобавок являются бывшими соотечественниками и обречены разговаривать фразами из фильмов. Даже изрешеченный осколками, такой персонаж попрощается с белым светом цитатами: начнет фразой из «Однажды в Америке», закончит фразой из «Кин-дза-дзы» – и умрет с улыбкой…

Нельзя сказать, будто и раньше Лукьяненко радовал читателя чрезмерными красотами слога и безупречностью детали, а все его фабульные конструкции были изящны и прочны, но завязка нового цикла выстроена с какой-то оскорбительной небрежностью. Стремясь оживить повествование, писатель уже к середине романа начинает подталкивать сюжет детективно-шпионской интригой, которая рвется при первом же испытании здравым смыслом. То ли диверсанты из таинственного «Очага» страдают коллективным Альцгеймером, то ли это фантаст играет с читателем в поддавки.

Впрочем, беда романа «Застава» – не только в стилистических проколах и логических нестыковках: к сожалению, писатель грузит в товарные вагоны еще и политику. То, что естественно в блоге или статье, в романе об иных мирах выглядит странно. Тем не менее Лукьяненко пользуется всяким удобным (чаще неудобным) случаем, чтобы в очередной раз обозначить политическую позицию.

Что же ему не нравится? Хитрость англичан («пока русские с французами дружили, интриговали и воевали, британцы неспешно прибирали себе реальную власть»), идея ядерного разоружения («Когда у нас не станет ядерного оружия, нашу страну разорвут на клочки соседи») и ужасающе лихие 90-е годы ХХ века («когда простой народ из центра Москвы расселяли на окраины», «в школе многие мальчики мечтали стать убийцами», а «девочки путанами хотели быть»). Понятия «перестройка», «глобализация», «толерантность» оказываются среди тех «гадостей», которые хуже чумы, а в одном негативном ряду с «Капиталом» Маркса и «Майн кампф» Гитлера упомянута «Теория «оранжевых революций» (автор этой книги, видимо, Госдеп).

Есть у автора и положительный идеал: «В России, когда развалился Советский Союз… железные дороги сшили трещавшую по швам страну и не дали ей развалиться окончательно». Вот! С одной стороны, это реверанс ведомству г-на Якунина, а с другой – ненавязчивый намек на то, почему наш автор не побрезговал взяться за роль «паровозика» проекта и почему, кстати, на обложке изображен ретро-локомотив. В самом деле, разве не Сергей Лукьяненко заслужил право вести за собой состав «Российская фантастика»? Правда, К.П.Д. паровоза – всего 8 %, но это значения не имеет.

Бес денег

Александра Маринина. Бой тигров в долине. Том 1: Роман. М.: Эксмо

Среди современных российских беллетристов, чьи книги регулярно попадают в первую десятку рейтингов продаж, наиболее популярны авторы-подростки: четырнадцатилетняя Даша Донцова, пятнадцатилетний Боря Акунин, семнадцатилетняя Поля Дашкова. В этой компании Александра Маринина самая старшая: еще осенью 2013 года она отметила двадцать один год. По западным стандартам – совершеннолетие.

Речь идет, как вы уже догадались, не о биологическом возрасте носителя псевдонима, а о сроке существования проекта. В 1992 году ведомственный журнал «Милиция» опубликовал повесть «Шестикрылый Серафим». Тогда (в первый и последний раз) Александра Маринина имела сразу двух «родителей». Затем мужчина-соавтор счастливо отпал, и с той поры у писательницы одно лицо – подполковника милиции в отставке Марины Алексеевой.

Сейчас, по прошествии лет, уже не вспомнишь имя конкретного человека, который додумался вывести на издательскую орбиту «русскую Агату Кристи», но идея родилась вовремя: к началу 90-х массовый российский читатель, получивший по дешевке многотомных Чейза, Чандлера, Хэммета, Макбейна, Гарднера и пр., пресытился переводными детективами, устал от чужих, совсем не похожих на наши, жизненных реалий и жаждал чего-то более знакомого.

Литературно-коммерческий проект «А. Маринина» набрал обороты в середине 90-х, пережил пик ближе к концу столетия и приобрел свои нынешние черты в начале нулевых, когда «королеву детектива» окончательно и эксклюзивно подгребло под себя «Эксмо». Эта могущественная фирма способна, если что, взять на себя кое-какие функции Всевышнего: вылепить из праха высокорейтингового Адама, сменить человеку пол безо всякой хирургической операции и даже, при наличии профита, отменить саму смерть.

Примечательно, что в новом романе Марининой тема «игры в бога» является сюжетообразующей, отодвигая в сторону даже собственно детективную интригу. Здесь нет Насти Каменской, да и поиски убийцы – не главное. Писательница выводит на поле две команды: во главе ангельской рати – пенсионеры Марго и Борис, а воинство мрака представляет миллиардер Забродин со своими бесенятами. Пенсионеры полагают, что человек по природе добр и нуждается в сочувствии, и потому каждый год 31 декабря они выходят на улицу Москвы, чтобы отыскать неприкаянную душу, а найдя, подобрать, накормить, обогреть и спасти. Демон-олигарх, напротив, уверен, что человек по природе сволочь, и этой сволочи надо лишь помочь вылупиться. Вместо крова и доброго слова Забродин подсовывает жертвам деньги, чертову кучу денег – чтобы затем издали понаблюдать, как «облагодетельствованные» персонажи будут грызть друг друга из-за купюр, являя миру худшие качества своих натур.

Пафос битвы Мрака с Рассветом изрядно подпорчен, однако, языком романа. Мы слышим не ангельские трели, перемежаемые дьявольским свистом, но мерный однообразный скрип милицейского протокола: «молодой человек начал оттачивать навыки, полученные на факультете журналистики и социологии», «Мила получила неплохой опыт сугубо материального характера», «адвокат был явно на другом уровне благосостояния, нежели сам Виталий» и пр. Маринина и раньше не могла похвастать особыми красотами стиля, но в последних романах, кажется, и вовсе перестала выбирать слова. Ну а там, где отступает унылая протокольная жвачка, ей на смену приходит нечто анекдотическое: «у мальчика в этом вопросе кроется болезненная мозоль», «мысль привычно соскользнула на дочь», «откуда-то в его голове появилось представление», «в голове вынашивать совсем другое», «кисти ее рук, которыми она подчеркивала смысл своих слов», «вовлек в игру и своих помощников, бросив им жирную кость» и тому подобное.

Кто же победит? Вопрос риторический. Поскольку персонажи Марининой изначально существуют в дистиллированном мире (тут следователи честны, прокуроры неподкупны, а наихудшим грехом милицейского опера оказывается его страсть к компьютерным играм), хеппи-энд гарантирован: слабый укрепится духом, печальная повеселеет, суровая смягчится, пьющий бросит пить, жадная и подлая получит по заслугам, а главный демон будет ввергнут туда, откуда пришел, – в царство Большой Скуки…

Стоп, никаких спойлеров! В первом томе повествование оборвано едва ли не на полуслове, и о финале читатель узнает лишь полгода спустя. Хитроумное «Эксмо» уже не впервые разбивает не слишком толстый роман на два тома – как если бы «Десять негритят» Агаты Кристи механически рассекли где-нибудь между пятым и шестым убийством и в таком виде выпустили: мол, жди, читатель. Подоплека издевательства издательства объяснима. Если продавать книгу по кускам, заработать можно больше. Увы, мораль «добро победит бабло» действует только внутри марининского романа, а вовсе не за его пределами.