Текст книги "После Второго Солнца"

– Ты думаешь, в Плавне ему помогут? Это ведь настоящая дыра жлобов на вонючем озере. Почему ты в Крепость не отправишься? Как я понял, ты тот еще бродяга, раз с юга на север только так, со своей семьей гоняешь.– Поинтересовался Иван.

– Ты оглянись по сторонам, присмотрись, ты видишь что-то ценное у меня?– Все так же спокойно произнес Виталий.

– Ну, разве что автомат, если бы я был торговцем. Ну и симпатичную флягу у тебя заметил. Не подумай, что я вор и точу зубы на нее, но ты сам спросил. – Оправдывался Иван.

Медленно закивав головой, мужчина произнес:

– Вот именно, автомат и фляга, да и та с подгнившим дном. Это все что у меня есть. И ты думаешь, этого будет достаточно, чтобы попасть в Крепость, к ихним опытным врачам?

Бородатый шахтер приоткрыл рот и задрал голову, осознав мысль, что ему хотели донести:

– Это да, бесплатно тобой никто заниматься не будет.

Виталий, с досадой поджав губы, кивнул, а затем обратился к Владу:

– А вы кто такие и откуда?

Пришлось в очередной раз недоговаривать о своем прошлом, настоящем и будущем:

– Да мы вот с друзьями из небольшого поселения, на юге. Решили попытать счастья в Крепости, пока здоровье и силы есть.

– И что умеете?

Задумчиво посмотрев на свои кисти, покрытые шрамами, рубцами и ссадинами, Влад ответил:

– Да руками в основном… Все умеем. Может на склады, или за скотиной ухаживать. Думаю, без работы не останемся.

Виталий «подбодрил» трудового путешественника:

– Ты видимо ни разу там не бывал, и поэтому не знаешь, что в Крепости кого попало, к скоту ни за что не подпустят. Там с этим строго, так как это же все будущая еда, а вдруг ты заразный окажешься. Проще будет нанять местного, проверенного, так что туда даже не смотри. А на складах уже давно есть рабочие, это ведь склад. Там уже на сто лет вперед все занято, а спустя еще сто лет, опять будет то же самое. Понимаю что неприятно, зато правда. Это мерзкое место, а слабые или честные там подолгу не задерживаются, как бы тебя не уверяли в обратном. Пока ты что-то даешь городу, он тебя принимает, а стоит тебе свалиться по болезни на один день, так ты уже поганый балласт, и твои заслуги перед Крепостью никак не учитываются.

Отлучившись от сына, к костру подошла Люба и обратилась к путникам:

– У вас есть вода?

Влад знал, что недостатка воды в этом мире нет, достаточно было растопить хотя бы тот же снег или собрать дождевую воду летом и отфильтровать ее самым примитивным способом. Но по жизненному опыту он уже привык к тому, что если человек просит воду без объяснения в ее надобности, это означало только то, что требовалась достаточно хорошо очищенная вода, пригодная для питья. Иван немного замешкался, а потом обратился к Лехе:

– Эй, молодой, у тебя вроде бы есть, что скажешь? А то у меня только половина литра осталась, что еще в Колесе набирали.

Убрав руку с окровавленного свитера в области плеча, Леха неохотно заглянул в свой рюкзак и лениво ответил, всем своим видом демонстрируя нежелание делиться « прозрачным золотом», и за это было его глупо осуждать:

– Ну и у меня полторашка осталась.

Виталий улыбнулся из-под своей густой черной бороды, которой мог позавидовать даже Иван:

– В общем и целом, достаточно приличный объем, даже роскошный.

Наконец-то сняв с себя свитер, чтобы заняться своей неприятной раной, Леха скептически ответил:

– Ты прав мужик. Но это не означает, что я намерен просто так ей делиться, и друзья мои не будут этого делать. – Погрозив Ивану пальцем, проводник добавил. – Вы слышите, не делиться просто так своей водой! Вам ясно?

Лишившись свободы и обретя ее вновь, осознав всю ценность, любое живое существо быстро к ней привыкает, а человек особенно. И поэтому новоиспеченный вольник по имени Влад, возмутился тому, что ему указывают что делать:

– Своей водой мы распоряжаемся сами, Леха.

Тут в зарождающийся спор вмешалась Люба:

– Мы тебя поняли, Леша. Сделка, обмен. У вас товар, у нас покупатель. Наверняка, в твои годы ты уже осознал, что в этом мире ничего просто так никто не даст тебе.

Достав из рюкзака металлический цилиндр, Леха довольно кивнул:

– Вот, делового человека сразу видно. У вас ничего нет, поэтому и продолжать не стоит.

Виталий произнес:

– Это не мне нужна вода, а нашему сыну, видишь? – И указал пальцем на то место, где лежал Артем. Но безжалостный Леха, не придал никакого значения этим словам:

– Мне все равно.

Виталий хотел было вновь попытаться убедить проводника, но Люба махнула на него рукой, после чего обратилась к проводнику:

– Я могу посмотреть твою рану. Тебя же укусили, и ты наверняка знаешь, что укусы людоедов очень долго заживают. А без соответствующего лечения это и вовсе, ведет в одно место.

Леха сдвинул свои тонкие брови в раздумьях, но тут вмешался Влад:

– Не жадничай, Лех. Если человек предлагает такой обмен, значит, у него все есть для этого. А мы нашими тряпками и жалкими остатками спирта, вряд ли поможем тебе.

– А хрен с ним! – Недолго думая, согласился Леха, после чего начал раздеваться. Но когда остался в одной только коричневой рубахе, он спросил:

– А ценник то не утрясли.

Вернувшись с каким-то тряпичным свертком в руках, Люба присела рядом:

– Просто промыть, обработать -стакан, а если шить придется, то все два. Ну и на себя еще рассчитывай, не буду же я тебе промывать грязной водой. И еще мне руки помыть нужно.

Вновь запустив руки в свой рюкзак, Леха начал рыться:

– Мне кажется, если твой муж инженером был в Крепости, то ты, наверное, в Торговой палате заседала, или как это у них там называется.

После этих слов, проводник достал из потайного отсека рюкзака плоский кожаный мешок с водой.

– Я не торговец.– Сухо ответила Люба.

Протянув мешок женщине, Леха сменил гнев на милость:

– Здесь около литра, получается стакана три или даже четыре, думаю, хватит на все про все?

Приняв мешок, Люба присела рядом, и развернув сверток, обратилась к супругу:

– Виталь, одолжи нам свой фонарь.

Виталий с трудом поднялся и отправился в угол, к своим вещам, после чего вернулся и протянул жене источник света, который она зафиксировала на лбу.

– Эй, ты мне должен помочь. Подойди.

Обратилась Люба к Владу. Немного удивившись, он подошел и присел на корточки рядом.

– Ничего, если я посижу со своим ножом? – Спросил Леха.

Люба ответила:

– Сиди, только не пойму зачем.

– Ну, я ведь недавно тебе в голову целился, а теперь ты меня лечить будешь, поэтому мне так будет спокойнее. – Ответил проводник, и вынул из чехла на поясе маленький клинок.

Тщательно обработав руки водой и каким-то порошком себе и своему ассистенту, Люба развернула сверток, а затем еще один, в светлой ткани. Внутри оказался большой набор различных хирургических инструментов, о предназначении которых, Влад даже и не мог догадаться. Ножи, скальпели, ножницы, нити, проволока, иглы, трубки и маленькие бумажные конверты лежали внутри этой укладки. Раскрыв один из таких конвертов, в котором был порошок, Люба протянула его Лехе и строгим решительным голосом приказала запить это лекарство водой. После чего начала осматривать рабочее поле, на бледном тощем теле, освещаемое фонарем, что был закреплен у нее на лбу и светил достаточно ярким белым светом. На плече, в более плотной части руки, виднелась та самая неприятная рана. В основном были лишь мелкие царапины, и два достаточно глубоких широких отверстия с желтыми краями от укуса, из которых до сих пор подтекала кровь, не смотря на образовавшуюся тонкую корку. Подержав тонкий скальпель над огнем, а затем, обработав каким-то раствором, женщина начала медленно удалять ту самую корку, которая с хрустом отвалилась и из раны тут же пошла кровь, небольшими каплями. Леха тут же забеспокоился, начал шипеть от боли и пытаться повернуться, дабы посмотреть на рану, но Влад схватил его за плечи, и крепко зафиксировал по возможности. Затем Люба пальцами раздвинула края большой раны и начала промывать их клочком марли, намотанной на тонкий пинцет и щедро смоченной в каком-то желтом пахучем растворе. После чего она приказала Владу натянуть кожу вокруг раны, чтобы раскрыть ее, и, приготовив очередной бумажный конверт, высыпала содержащийся в нем порошок, прямиком в рану. От этой процедуры Леха начал тихо подвывать, но Люба не придавала этому никакого значения, и лишь строго произнесла:

– Орешь, значит живой. А это главное.

После обработки раны порошком, помощнику было велено свести края раны пальцами и держать ее в таком положении, пока Люба готовила шовный материал. Влад ощутил как по его пальцам, потекла тонкой струей теплая жидкая кровь. За свою жизнь молодой человек повидал немало, но наблюдать за тем, как человека живьем, грубо, будто одежду, зашивают, ему вовсе не хотелось. Заметив это на его лице, Люба ухмыльнулась:

– Тошнит?

Но ответил Леха:

– Нет, я вообще ничего не ощущаю.

Люба, нисколько не отвлекаясь, добродушно ответила:

– Я не тебя спрашивала, но это тоже хорошо. Не жалеешь теперь что воду-то отдал, жадюга?

Только что скуливший от страданий проводник уже улыбался:

– Более того, я хотел бы у тебя еще взять этого чудо-порошка. Хорошо от него. Даже не болит то, что всегда болело. Мне бы эта дрянь пригодилась. Может еще воды? – После чего Леха дурашливо захихикал.

Улыбнувшись, Люба принялась повторять тоже самое с другим раневым отверстием:

– Хитрый какой. Но меня не обманешь. Если тебе нужно будет такое средство не для операций, то одной только водой не отделаешься. А теперь заткнись, будь любезен, я не могу попасть иглой.

Леха вновь засмеялся, начиная пребывать в легкой эйфории, то ли от того что таков был эффект лекарства, а может из-за приятного чувства полного отсутствия боли, которое, заметив для себя Влад, он тоже захотел испытать. После того как швы были наложены, Люба обработала более мелкие повреждения все тем же желтым раствором, после чего перевязала плечо серым, потрепанным бинтом.

– Просто отлично себя чувствую! Только полежать бы немного.– С каждым словом все менее бодро, произносил довольный Леха. А затем и вовсе завалился на бок у костра и тут же, моментально уснул, едва успев надеть свою коричневую рубашку. А Влад, во время мытья рук в небольшой железной миске, обратился к Любе:

– С ним все в порядке?

Тщательно обрабатывая свои инструменты и заворачивая их в сверток, Люба, не отвлекаясь от своего занятия, отвечала:

– Возможно, я ему дала слишком много порошка. Но ничего страшного, побалдеет и будет спать до утра, а заодно и рана под повязкой заживет немного. Ты закончил?

Вытерев о себя руки, Влад подвинул миску Любе, а сам отправился к Ивану, который в это время, вместе с Виталием, занимался приготовлением горячего ужина из остатков их общих припасов. Над костром была установлена тренога из обугленных досок, и в глубоком котелке что-то побулькивало, источая приятный аромат из-за которого у Влада тут же заурчало в животе. Ужин прошел в полной тишине, все были слишком заняты важным делом, да и говорить больше было не о чем. А после вечерней трапезы, было решено лечь спать, но по очереди. Не смотря на оказанную друг другу помощь, Влад и Иван не желали полностью расслабляться в обществе малознакомых людей, и поэтому первым ушел на отдых Влад. В силу нехватки тряпиц, пригодных в качестве лежанок, постель пришлось делить вместе с компактным Лехой, который, вдобавок к своей скудной комплекции, свернулся калачиком и крепко спал, обхватив себя за бока. Устроившись поудобней и укутав голые стопы, Влад медленно лег на бок и мысленно приготовился к самопоеданию своими ужасными мыслями. Но как только он коснулся головой «постели», то сразу понял, что ему сейчас ничего не хочется, в том числе и думать. Всего-навсего у него не осталось на это никаких сил, ведь день был очень трудным, и поэтому оставалось только закрыть глаза. Со стороны соседей, в дозоре осталась Люба, что сидела возле своего сына и гладила его по голове, попутно напевая что-то очень похожее на колыбельную. Ее тихий, успокаивающий голос можно было услышать даже сквозь разъяренный вой ветра, и поддаться его чарам. Только сомкнув глаза, вольный человек тут же ощутил мягкий тычок в живот, после чего в лицо ударило чье-то не самое приятное дыхание, а по щеке проползло что-то теплое и шершавое. Это был волчонок, который желал прилечь рядом с теплыми людьми и немного вздремнуть.

– У тебя появился новый друг. – Тихо произнес Иван, сидя напротив, у костра.

Глава 4

Самая долгая ночь

– Вот и отмучался.

С искренним сожалением подытожил Влад. Он наблюдал за тем, как Иван и Виталий аккуратно погружали тело, что было полностью завернуто в тряпье, на дно свежевырытой могилы. Стоя по голень в луже, Виталий дрожащими глазами безмолвно смотрел на покойника. С трудом наклонившись, отец дрожащей рукой попытался снять ткань с лица сына, чтобы посмотреть на него в последний раз. Но Иван схватил руку Виталия, и как можно спокойнее, тихо произнес:

– Может не стоит?

Немного помолчав, Виталий с трудом взглотнул и ответил:

– Я видел его, как он только появился на свет, должен и увидеть когда он его покидает.

Бережно, будто бы стараясь не тревожить человека, который уснул вечным сном, Иван помог аккуратно снять с лица Артема мешковатую ткань. Затем он выпрямился и выбрался из могилы, дабы по возможности оставить наедине отца со своим сыном. В этот день погода успокоилась, не было ветра, а о вчерашней буре напоминал холод и свежевыпавшие серые сугробы. И не смотря на эту тишину и спокойствие, воздух был наполнен гнетущим ощущением утраты и непонимания перед несправедливым течением судьбы. Держа в руках траншейную лопатку, Влад краем глаза наблюдал за процессией. Виталий с трудом присел рядом и безмолвно смотрел в глаза своего сына. И в этот момент молодой человек недоумевал, откуда у отца нашлось столько сил, чтобы смотреть на тот ужас, что постиг его ребенка. Все та же бездушная гримаса, с застывшей улыбкой и едва раскрытыми глазами, смотрела в вязкое серое небо. Лицо будто было вытесано из камня и приобрело заостренные черты, вовсе это был не человек, а скульптура или все та же кукла, которая на этот раз не проявляла признаков жизни. Чем дольше вольный человек смотрел на это, тем хуже ему становилось, и он уже прекрасно понимал, к чему это приведет. Схватившись рукой за глаза, он начал их тереть, стараясь не поддаваться влиянию навязчивых мыслей. Но чем больше он пытался не придавать им значения, тем сильнее они наступали, вновь и вновь вселяя в сознание ужасные представления о происходящем, что могло постичь и его родных. На этот раз Владу вновь помогли вырваться из цепких когтей этого зла, что терзало его душу.

– Подай руку. – Прохрипел из неглубокой могилы отец, что закончил безмолвное прощание со своим сыном.

Выдохнув, ощутив недолгую свободу и душевное облегчение от нахлынувших мыслей, молодой человек схватил за руку Виталия и рывком вытянул его. Не нарушая столь тонкого душевного момента, трое мужчин стояли вокруг захоронения. И в этот момент каждый из них размышлял о своем. Метнув окурок в сторону, Виталий взял у Влада лопатку, и не глядя на путников, хрипло произнес:

– Не хочу вас больше задерживать.

После чего принялся засыпать могилу землей вперемешку со снегом. Иван хотел было вновь предложить свою помощь, но Влад схватил его за плечо и кивнул в сторону трансформаторной будки. Оказавшись внутри убежища, Влад и Иван ненадолго присели у костра, так как за полчаса рытья могилы, они успели подмерзнуть и перед новым броском в сторону города, желали взять от этого небольшого костра максимум тепла. К этому времени, Леха, сложив свои пожитки в сумку, играл с волком, который шутливо пытался его прикусить за руку. Люба в этот момент сидела в самом дальнем темном углу будки и перебирала в руках вещи, некогда принадлежавшие ее сыну. С самого утра она так и не проронила ни слова. Закинув за спину свой « бездонный » рюкзак, Леха пошатнулся под его весом, будто пьяный, после чего подошел к своим подопечным и устало произнес:

– Нам пора.

Даже в этом полумраке, освещаемом небольшим костром и вязким серым светом, что будто жир просачивался снаружи, было видно, что проводник был не в самой лучшей физической форме. Кожа на его лице была словно натянута на небольшой череп и имела бледновато-желтый оттенок, глаза еще глубже провалились внутрь. И для себя Влад отметил, что возможно этот парень выглядел так же и в момент их первой встречи, а сейчас все лишь немного усугубилось.

– Ты чего шатаешься-то?

Спросил Иван.

Направившись к выходу, Леха ответил:

– Не выспался. Давайте уже доведем дело до конца.

Путники поднялись, и хотели было покинуть убежище, но тут раздался голос Любы:

– Не забудь каждый вечер обрабатывать рану той жижей, что я тебе дала.

Будто находясь под тяжелым невидимым грузом, Леха хотел было ответить, но вместо этого лишь слегка кивнул и вышел за двери. Бросив косые взгляды на горевавшего отца, что продолжал зарывать могилу, отряд двинулся в сторону города по глубокому серому снегу. И с очередным шагом, каждый из путников начинал ликовать в глубине души, так как на горизонте уже виднелись большие бесцветные прямоугольники с черными глазницами окон. Даже относительно здоровому человеку было тяжело идти по столь заснеженному пути, а тем более уж Лехе, который с большим трудом волочил ноги. Но, тем не менее, он продолжал протаптывать дорогу сквозь снег, несмотря на свое бедственное положение. Заметив это, было решено поставить в голову колонны Ивана, который своими широкими шагами прокладывал путь, а следом шел Влад, и поэтому Леха уже передвигался по хорошей аккуратной дорожке, без особых препятствий. Трансформаторная будка осталась уже далеко позади, а высокие дома на горизонте ни насколько не приблизились, и даже казалось, будто и не собирались этого делать. Глядя на запад, взгляд цеплялся за какие-то металлические конструкции и станции, на которых в свое время добывали нефть или газ. Скованные холодным воздухом Иван и Влад, всячески намекали проводнику на то, чтобы добраться до близлежащих вышек и немного погреться под какой-нибудь крышей. Но суровый Леха, который больше остальных нуждался в отдыхе, категорически запрещал туда двигаться и даже говорить о приближении к этим местам, скрывая точную причину отказа под пеленой враждебной неизвестности. Вероятнее всего он больше остальных желал добраться до заветной Крепости, и поэтому отказывался, а может быть он был прав и прекрасно знал, с чем можно столкнуться в этих манящих строениях, до которых, в отличие от далеких, не приближающихся высотных зданий, было рукой подать. В любом случае, происходящее на данный момент заставляло продолжать путь в намеченном направлении. Время от времени путники принимали попытку легкой пробежки, как и вчерашним днем, для того, чтобы немного согреться и приблизить злосчастные руины города, но в столь глубоком снегу эта затея оказалась трудновыполнимой. Спустя около часа, изредка по бокам стали попадаться черные чащобы и огрызки длинных трасс. Влад начинал задумываться о том, что же сейчас происходит там, в тех местах, которые они покинули, в тех местах, в которые он дал себе обещание никогда не возвращаться ни под каким предлогом. Возможно, по их следам бродят некрофагисты, или та тварь, с которой он вступил в схватку в лесу. А может быть по отпечаткам их стоп на мерзлой земле, что сейчас покрыта снегом, идут такие же путники, как и они, или даже Виталий и Люба сейчас проходят по тому полю, где Влад впервые увидел Солнце. И за этими мыслями, вдруг последовала вполне очевидная, и не самая приятная: возможно, узнав об их побеге, Цеховики выслали патруль, чтобы вернуть их обратно. Вольному человеку очень сильно хотелось обсудить назревший вопрос со своим собратом по несчастью. Но с ними был Леха, который, не смотря на свое безразличие ко всему, все же не должен был быть посвящен в прошлое этих двоих людей, чьи души и тела, покрытые ссадинами, рубцами и красными ожогами от соли, с каждым шагом отдалялись от проклятого места. Рационально поразмыслив, Влад поймал себя на мысли, что охотники Цеха вряд ли будут засылать поисковой патруль так далеко от своего дома, из-за двоих беглецов. Но углубившись в происходящее, он с ужасом осознал, что совсем недавно, беглецов было больше, и понимание этого, пугало молодого человека. Пугало не то, что такое количество людей сбежало и это привлечет много внимания к происходящему. Было страшно потому, что буквально за пару дней, из шестерых людей, что имели большой жизненный опыт, осталось только трое. А возможно и двое, ведь их друг Серега пошел своей дорогой в одиночку, и вряд ли смог бы выжить, ведь он направился в противоположную от города сторону, в неизвестность, и это не обещало ничего хорошего. От нескончаемого шествия по бескрайнему заснеженному полю, сквозь холодный воздух, который будто тисками сдавливал людей, путники не сразу заметили, как близко они подошли к желанным домам. По округе уже было не так пустынно, торчали куски каменных стен, остатки фундамента, уже знакомые приземистые сугробы с полостями, в основном это были остовы грузовых машин. И на этой радостной ноте, Иван взволновано закричал:

– Что такое?

Влад тут же вцепился в рукоять своего ножа, но затем выдохнул. Причиной беспокойства оказался маленький волк, который выскользнул из-под одежд хозяина и с хрустом серого снега, плюхнулся в него, увязнув по шею. Пыльно-серая голова с острыми ушами и вытянутой мордочкой ненадолго застыла в таком положении. Но спустя пару мгновений, щенок начал плавать по снегу с высунутым языком, оставляя за собой неглубокую борозду в снегах. Совершив пару кругов возле людей, зверь остановился возле хозяина и доверчивым взглядом, насколько это было возможно для волков, уставился прямиком в глаза Ивана.

– Ах ты маленький бандит!

С нехарактерной лаской в голосе произнес Иван, не скрывая своих эмоций. После чего он взял в руку горсть снега и швырнул в морду зверю, на что тот, игриво зарычал и вновь начал бегать по кругу, продолжая уклоняться от клочьев снега, что в него бросал Иван. Заметив возле себя волка, Влад посчитал, что отвлечься от скучного пути не помешало бы, да и к тому же, когда ему еще выпадет шанс увидеть вновь такую зверюгу. Поэтому он присоединился к игре, метко запустив большую горсть снега в питомца. Отряхнув руки, Влад оглянулся и посмотрел на проводника, который к этому времени стоял позади и смотрел вниз, безразличный ко всему, он даже не так часто оглядывался по сторонам. Заметив для себя, что дела идут не совсем хорошо, Влад скомандовал Ивану:

– Ну, пойдем уже.

Наклонившись чтобы подозвать зверя, Иван заметил как его питомец по кличке Гром, пробежал немного вперед и зарычал, а после, вцепился своими клыками в какую-то черную корягу, торчавшую из снега. Одна секунда и люди с ужасом осознали, что это была вовсе не коряга, а гнилая рука.

– Подснежник!

Завопил Влад, как только понял, что под снежным покровом лежал спящий некрофагист. Сняв с плеча ружье, Иван прокричал:

–Хватай волка! Я пальну!

Не раздумывая, шахтер подскочил, и, позабыв о своем страхе перед собаками и им подобным, крепко ухватил Грома за бока и потянул к себе. Но рассвирепевший детеныш-хищник мертвой хваткой вцепился в черную кость, скудно покрытую разложившимися мышцами и серыми веревками сухожилий. Краем уха Влад услышал знакомый щелчок ружья и поэтому, не теряя ни единой секунды, со всей силы дернул волка, который продолжал держать в своих зубах костлявое предплечье, что на остатках рефлексов, ведомых неизвестными силами, продолжало медленно шевелить кусками уцелевших фаланг желтых костей. Нащупав стволом ружья мягкую плоть, Иван провел дулом чуть вверх, уткнувшись во что– то твердое и частично податливое, отвернулся и сделал выстрел. Снег тут же взлетел, и в небо брызнули черные ошметки со зловонной струей отвратительной жижи. Вокруг места выстрела тут же проступили желто-зеленые капли, и в воздухе вновь повис уже знакомый тошнотворный запах. Очевидной мысли озвучивать не пришлось, и путники тут же сорвались с места, высоко задирая ноги, дабы преодолеть снежные завалы. Как говорится: где один, там и десять, поэтому люди решили не искушать судьбу, дожидаясь пока из-под снега не появятся очередные некрофагисты, а вместо этого с каждым прыжком отдалялись от места расправы над существом. Пробежав несколько метров, Иван окрикнул Влада, что был впереди:

– Я догоню!

Обернувшись, человек с волком на руках заметил, что их проводник, шедший позади, угодил в гнилые лапы очередного человекоподобного существа. Будучи словно вырванным из бездушного состояния безразличия, бывалый Леха валялся в снегу, пытаясь перевернуться на спину, но ему это не особо удавалось. В это время из серой кучи торчала ободранная голова и рука, что держала человека за голень, и с каждой секундой подбиралась все ближе. Сокращая расстояние по вытоптанной дорожке, Иван бежал к Лехе на помощь, который к этому моменту все таки перевернулся на спину и рылся у себя под курткой. Прозвенев некачественной сталью своего ножа, проводник ухватился рукой за лоб бледнокожей твари, с которой тут же сползла кожа с омерзительным влажным звуком. Не растерявшись от выскользнувшей из руки головы, человек тут же попытался нанести несколько точечных ударов в темя твари. С третьего удара короткий клинок просочился между черепных швов, которые за некоторое время уже успели немного расползтись, на что некрофагист яростно попытался зарычать, но вместо этого выдавил из себя лишь какой-то хриплый писк. Будто впав в слепую ярость, Леха продолжал неистово колотить ножом череп, что к этому времени уже оголился от кожи, явив миру лишь желтые кости, скудно покрытые какой-то белесой гнилью. Несмотря на все отчаянные попытки остановить враждебное существо ничего не получалось, и некрофагист уже раскрыл рот, в надежде вцепиться своими редкими черными зубами в более плотную часть Лехиной ноги. Но вовремя подоспел Иван, который с прыжка тут же размозжил голову существу, а затем рывком поставил Леху на ноги.

– Их здесь куда больше!

Срываясь на крик, произнес Иван, заметив очередное движение под сугробами вокруг. Толкнув Леху перед собой, Иван побежал следом, задирая ноги каждый раз, как из снега появлялась очередная мертвая конечность или голова. Наглотавшись холодного воздуха и пережив незначительный адреналиновый удар, Влад остановился, громко избавляясь от вязкой слюны, что обволакивала горло изнутри, после затяжного кашля. Вырвав наконец-таки надоевшую конечность из волчьей пасти, человек обернулся, дожидаясь пока остальные не нагонят его. Остаток пути к недосягаемым домам прошел в ощущении полной боеготовности и опасности. Каждый из путников, в том числе и поникший Леха, бороздил снежное море уже с меньшей уверенностью, подскакивая на месте каждый раз, как под снегом попадалась очередная неровность. В этом мире закат наступал очень быстро, и уже к сумеркам отряд пересекал какую-то дорогу, которая словно несколько часов назад была проложена широкими колесами перед высотными домами, к которым так стремились люди. Остановившись на несколько минут, Леха начал осматриваться по сторонам, пытаясь зацепиться взором своих глаз за очередной ориентир, а Влад в это время, будто зачарованный, взирал на высотные дома. Серые бетонные прямоугольники, с множеством черных квадратов – окон, уныло стояли вдоль дороги. В некоторых местах, в основном ближе к крышам, эти массивные куски камня были оплавлены словно воск. Едва сделав шаг, когда Леха продолжил путь, Влад тут же испытал чувство, напоминавшее удар током, так как, краем глаза заметил что-то неприятное. На четвертом этаже одного из близлежащих высотных домов, у окна, стояли две человекоподобные фигуры. Разобрать их внешность, а уж тем более принадлежность к людям или к некрофагистам, не представлялось возможным из-за того, что сумерки с каждой минутой все сильнее и сильнее давили на и без того омраченный мир. Двое у окна стояли неподвижно, и ровно, словно нарочно пытались быть замеченными, а Влад буквально ощущал на себе недружелюбное прикосновение взглядов этих незнакомцев. Дернув Ивана за рукав, молодой человек указал ему на окно, на что тот, в свою очередь, окрикнул Леху, который уже более уверенно, чем пару часов назад, шествовал вдоль дороги:

– Эй, путевой, кажется у нас проблемы.

Не сбавляя ходу, Леха бросил косой взгляд и все так же, устало произнес:

– У них оружие есть?

С каждым шагом отдаляясь от дома с незнакомцами, Влад, не спуская с них глаз, пятился спиной за отрядом:

– Нет. Я не знаю, не вижу.

Улыбнувшись краешком рта, Леха, не оборачиваясь, ответил:

– Ну и плюнь ты на них, может они нас еще больше боятся, чем мы их.

Пройдя очередной высотный серый прямоугольник, и свернув за угол, Влад не переставал оглядываться:

– Ну как плюнуть-то? Они наверняка увяжутся за нами, а нам это не нужно.

Задрав голову, проводник негромко посмеялся:

– Да успокойся ты, все хорошо. Это чучела…

С уважением Иван закивал, после чего поинтересовался:

– Твоих рук дело?

Не оборачиваясь, проводник уже не так бодро, как пару дней назад, пожал плечами:

– К сожалению нет. Они тут стоят недавно, я их сам четвертый раз наблюдаю.

Услышав об этом, волнение Влада нисколько не поубавилось, а даже наоборот, несколько возросло:

– Ну, значит, тут поблизости есть те, кто их туда поставил. Тебя это совсем не напрягает, Лех?

Проводник хотел было что-то ответить, но тут же был перебит Иваном, который расстегнул куртку и позволил волку высунуть морду наружу:

– А ты в этом доме не был, не смотрел поближе на эту чертовщину?

Остановившись, чтобы достать свой фонарь, проводник выдержал долгую паузу, которую никто из остальных путников не собирался прерывать, дожидаясь ответа, который вскоре последовал:

– А их нет.

– Как нет? – Едва ли не в один голос произнес каждый из шахтеров.

– Вот я в прошлом месяце так же шел здесь, увидел эту хрень в окне, решил проверить. Поднимаюсь, значится, на нужный этаж, а там никого, просто голые ободранные стены, изредка всякий мусор, а чучелов этих нет. И так в каждой комнате на этаже, однако, когда выйдешь наружу, то вот они родимые, стоят, пялятся на тебя. Каждый раз так.

После этой речи, проводник обернулся и насладился не на шутку испуганными лицами двоих шахтеров, которые обеспокоенно оглядывались, ожидая преследования. Уже не в силах сдерживаться, Леха хохотнул и произнес:

– Да шучу я, мужики. Там они стоят, и в прошлом месяце я поднимался, смотрел. На палках висит тряпье и ничего особенного. Успокойтесь.