Текст книги "Чичваркин и «К». Лужники – Лондон, или Путь гениального торговца"

После нецензурной рекламы и хулиганских первоапрельских выходок «Евросети» я лично, заходя в салоны с желтыми вывесками, первое время ожидал увидеть продавца с наколками, включившего на полную громкость разудалый шансон. Но Чичваркин, при всей своей привычке эпатировать, о покупателях заботился больше, чем владельцы других магазинов. Обычно в супермаркетах висят знаки: запрещено входить с мороженым, с домашними животными или на роликовых коньках. В «Евросети» все было можно, хотя на роликах в типовом российском салоне связи, конечно, не развернешься. Можно было даже курить.

Судя по письмам Чичваркина персоналу, идею заботы о покупателях он пытался вбить в голову каждого продавца. Стандартное начало письма: «Мы должны превзойти покупателя по всем чувствам. Кто не получает удовольствия от благодарной улыбки покупателя, должен работать не в сфере услуг, а сторожем в морге». Или вот: «Для тех, кому стыдно обслуживать: так как Советскому Союзу давно пиздец, поезжайте в Мьянму или Северную Корею. Всем гордым и независимым мудакам место в джунглях, пока желудок не прилипнет к позвоночнику».

Кстати, сам формат современных салонов, утилитарный и при этом комфортабельный, одним из первых использовал «Техмаркет» – чуть ли не с 1993 года, говорит владелец «Связного» Максим Ноготков. Но Чичваркин считает, что он сделал его удобным для покупателя. «Если сравнивать Россию с любой другой страной, десять лет назад это был мрак – магазины не освещаются, улицы полутемные», – говорит Чичваркин. А «Евросеть» первой установила норму по освещенности магазинов.

В 1999 году телефоны можно было купить в офисах операторов, но с безумной наценкой. В магазинах их продавали подешевле, еще дешевле – на радиорынках. «Евросеть» в 1999 году тоже пришла на радиорынки, работавшие, как правило, под открытым небом. Электронику и лазерные диски там продавали в брезентовых или пластиковых палатках, продуваемых всеми ветрами. Продавцы «Евросети» на Митинском радиорынке первыми купили кассовый аппарат и из-за нехватки места поставили его прямо на землю. А потом «Евросеть» первой открыла на «Митьке» полноценный салон – с застекленными стенами, креслами и столами внутри, витринами и освещением. Потом Чичваркин договорился открывать точки продаж в магазинах «Техносилы» – в то время самой большой сети магазинов электроники. А в 2000 году в «Евросети» поняли: нужно открывать салоны там, где больше всего прохожих, – и стали ставить их у метро. Сверху водружали гигантские яркожелтые вывески, чтобы никто не мог пройти мимо, не заметив их.

Все это вещи, вполне очевидные для современной торговли. Какие-то приемы Чичваркин не приемлет. Например, он выступает категорически против дисконтных и накопительных карт – обзывает их «потаканием психологическим комплексам людей, причем не лучших», – но подробнее объяснить не может. Разроев вспоминает, что подолгу спорил с Чичваркиным насчет дисконтных карт – не убедил. Другая бесполезная для розницы вещь – спонсорская реклама, уверен Чичваркин. Он рассказывает, что сейчас много играет в конное поло и у его лошади попона с логотипом Justerini & Brooks – магазина, торгующего вином. Несмотря ни на что, Чичваркин обещает никогда не покупать вина в этом лондонском магазине, потому что там давно вина нет совсем – посетители только заказывают какойнибудь сорт, а им его потом привозят домой. А Чичваркин верит, что должна быть возможность выбирать товары, и никакая спонсорская реклама магазина не заставит его передумать.

Евгений категорически против дисконтных и накопительных карт – обзывает их «потаканием психологическим комплексам людей, причем не лучших».

Другая идея, которую не использовали в «Евросети», – реклама какойто одной модели по сверхнизкой цене. Ее дают, чтобы заманить покупателя в магазин, а потом продать ему чтото с совсем другой наценкой. Это классическая идея BestBuy, которую в России скопировало «Эльдорадо», – но людей она раздражала даже больше, чем все то эпатажное, что иногда делали в «Евросети», уверен Чичваркин. Он знает: чтобы заманить человека, а потом продать ему чтото другое, продавец должен быть тонким психологом, а в масштабе крупной сети такие фокусы не работают.

Глава 4
Неудобный партнер

Так уж получилось, что Россия не идет в авангарде технологий связи и Интернета – у нас в стране нет своей Nokia или Intel, а потому вид и свойства телефонов или компьютеров долгое время определяли вкусы жителей других стран. Вам нравится iPhone? Замечательно, но придумали его не для вас, а для американцев или европейцев, и потому купить музыку или новые сериалы в интернет-магазине iTunes вы для него не сможете. Вам нравится внешний вид японских телефонов? Вы их никогда не сможете использовать в России: другой стандарт да еще иероглифы. Их сделали тоже не для вас.

Иностранные производители всерьез заинтересовались Россией, когда здесь пошли серьезные продажи. Сегодня по числу проданных телефонов, например, наша страна – крупнейший рынок Европы. Только потому, что у нас самое большое население. Чтобы понять, что здесь хотят покупать, в каких магазинах или салонах, по каким ценам, какую рекламу надо показывать, – для этого нужны свои люди в России.

И не только в России. Чтобы учесть особенности национального менталитета, транснациональные корпорации открывают представительства по всему миру. Вот в Азии, к примеру, белый цвет обозначает траур, а в Китае есть даже специальный термин – «тетрафобия»: четверка здесь означает то же самое, что для западной культуры число «13». Другой пример: телефонное подразделение немецкого концерна Siemens в середине 2000-х объединилось с тайваньской компанией BenQ. Возникло неблагозвучное для русского уха название Qisda. Вы когданибудь купите себе телефон Qisda?

С иностранными производителями телефонов – а своих у нас пока нет – у «Евросети» поначалу имелись серьезные проблемы. Пока телефонов в России покупали мало по сравнению с другими европейскими странами, никто не хотел связываться с «демпингерами», сильно мешавшими бизнесу потенциальных партнеров, – хотя компания продавала больше телефонов, чем кто бы то ни было. Приходилось работать через промежуточное звено – дистрибьюторов, а это означает увеличение цен. Первым среди заметных игроков на этом рынке с «Евросетью» о прямых поставках договорился LG, вторым – Samsung. Впрочем, в те времена корейские бренды еще не занимали серьезных позиций ни в России, ни в мире. Больше всех телефонов продавали Nokia, Motorola, Siemens и Sony Ericsson. Российским покупателям был особенно мил немецкий Siemens.

Первой навстречу «Евросети» пошла Motorola. За продажи мобильных телефонов в России тогда отвечала Инга Чурашова, директор подразделения мобильных устройств представительства Motorola. Чурашову с Чичваркиным познакомил в 2002 году ее давний друг, первый вице-президент МТС Михаил Сусов. До МТС он руководил московским оператором мобильной связи «Сонет», где сам познакомился с Чичваркиным. Сусов заверил Чурашову, что «Евросеть» – достойный и надежный в финансовом плане партнер, хотя из крупных производителей телефонов с ним тогда еще не работал никто. И Motorola, недолго думая, договорилась летом 2002 года подписать с «Евросетью» маркетинговый договор и поставлять телефоны через официальных дистрибуторов.

Уже когда «Евросеть» и Motorola подписали контракт, Чурашовой прислали компромат на Чичваркина и Артемьева – копию некоего официального досье на обоих с данными банковских карт и личными делами чуть ли не с самого рождения. Из него следовало, что оба связаны с какими-то бандитскими группировками. Досье получали в офисах Samsung, Alcatel и других крупных компаний – их пытались предупредить, что с «Евросетью» никаких дел иметь нельзя.

Уже когда подписали контракт с «Евросетью», руководству Motorola прислали компромат на Чичваркина и Артемьева. Из него следовало, что оба связаны с какимито бандитскими группировками.

Чичваркин видел это досье. Он качает головой:

– Там было написано, что мы бандиты и с нами нельзя работать, потому что мы финансируем чеченских террористов.

Бывший совладелец «Евросети» уверен, что письмо инициировал один из дистрибьюторов, который не хотел лишиться крупного клиента. Назвать этого дистрибьютора Чичваркин отказывается – но радуется, что эта компания не пережила кризис 2008 года.

А Чурашова говорит, что ни разу не пожалела о подписанном с Чичваркиным контракте. «Евросеть» безупречно вела дела с Motorola и ни разу не нарушила ни одной договоренности. Чурашова ушла из Motorola в 2010 году, когда американская компания перестала продавать в России свои телефоны.

Историю непростых взаимоотношений «Евросети» и производителей сотовых телефонов можно изучать, как мексиканский сериал – выяснять, от кого и почему непокорная компания ушла, с кем и зачем подружилась. В первый раз от «Евросети» досталось Samsung еще в августе 2002 года – через месяц после того, как «Евросеть» подружилась с Motorola. Чичваркин обнаружил пропажу телефонов Samsung на $170 000 и решил, что это виноваты нерадивые корейские менеджеры в Москве.

Историю непростых взаимоотношений «Евросети» и производителей сотовых телефонов можно изучать, как мексиканский сериал, – выяснять, от кого и почему непокорная компания ушла, с кем и зачем подружилась.

«Скоро телефонов Samsung в Москве станет заметно меньше», – обещал корейцам Чичваркин. Газета «Ведомости» назвала конфликт «битвой гигантов»: на «Евросеть» приходилось не менее 15% столичной розницы сотовых телефонов, а на Samsung – 10% российского рынка мобильников. Обе компании долгое время ничего не хотели слышать друг о друге до тех пор, пока в Samsung Сангмина Джонга – менеджера, которого обвинял Чичваркин, – не перевели в другой регион, а в «Евросети» не поймали воришку Сергея Власкина. Стороны тогда договорились, но сквозь зубы – Samsung так и не сделал своим дистрибьютором «Евросеть», то есть перепродавать мелким региональным компаниям телефоны она не могла.

Перемирие продолжалось полтора года. А в июле 2005 года Чичваркин разослал своим сотрудникам письмо, в котором, как всегда образно, обвинил Samsung в дискриминации:

«Президент Samsung кушает тортик на открытии фирменного магазина «Ультра Стар». Samsung отправляет товар полуобморочным компаниям в кредит и позволяет его не оплачивать вовремя… Нам же достается 15% заказа по остаточному принципу, и нам же не платят бонусы из-за маленького объема».

Там было еще много всего написано о кознях Samsung, дальше шло резюме:

«з/п – 0 [имеется в виду зарплата за продажи телефонов Samsung]. На дальнюю полку, и всеми силами пытайтесь продать другие телефоны, например Pantech и LG. Но если человек хочет себе Samsung, так и быть (сделайте себе з/п на добровольном предложении к нему контракта или аксессуара)!»

Но Чичваркину показалось мало – и он приказывает всем сотрудникам сменить свои собственные телефоны Samsung на чтото еще:

«Это – вопрос принципа. Это – тест на лояльность… с первого сентября Samsungи полетят в стену, а гордые почитатели КЗОТа – за дверь».

В начале 2006 года «Евросеть» наконец добилась расположения другой компании, с которой очень долго пыталась подружиться, – финской Nokia. Несколько лет подряд Чичваркин писал письма в Финляндию и жаловался на российских менеджеров, потом даже встречался с глазу на глаз с топменеджерами Nokia на международных выставках. В результате он подписал контракт с финнами о прямых поставках телефонов. Еще через месяц Чичваркин опять помирился с корейцами. На этот раз – на более выгодных условиях. «Евросеть» получила желанный статус дистрибьютора, и не только: Samsung пообещала предоставить максимальную кредитную линию из возможных со сроком погашения два месяца, полный ряд своих моделей, среди них и эксклюзивные, и компенсацию за рекламу своих телефонов, которую размещала «Евросеть».

Едва договорившись с Nokia в начале 2006 года после многолетних попыток найти с финнами общий язык, Чичваркин бросился оборудовать в Москве бутик Vertu – дочернего бренда Nokia, который выпускает телефоны из драгоценных материалов ценой в несколько тысяч или даже десятков тысяч долларов. Казалось, что «Евросеть» закопала топор войны и больше не будет ни с кем ссориться. Куда там! В августе 2006 года Чичваркин поругался с Nokia.

«Модные модели нам не грузят, а бизнес с Vertu хотят отдать друзьям своих сотрудников <…> за девять месяцев плодотворного сотрудничества с нами Nokia впервые стала лидером продаж в России и возгордилась, как Ребекка, – неблагодарные», – пожаловался он в очередном письме. И теперь уже финские телефоны полетели в стенку.

Бутик Vertu открылся в сентябре при пустых прилавках.

«К сожалению, сегодня на витринах бутика лишь шампанское и легкие закуски. Ремонт длился довольно долго, и мы не могли задерживать открытие более», – объяснял Чичваркин в прессрелизе. Он пообещал принимать заказы на будущее в бутике Vertu, а убытки оценил в 250 000 евро – столько он заплатил за ремонт и аренду помещения. Впрочем, представители Wital, дистрибьютора Vertu в России, утверждали, что поставили запас телефонов для «Евросети» на три месяца вперед.

К слову, когда салон Vertu под контролем Чичваркина в Москве всетаки заработал, он продавал втрое больше телефонов, чем бутик в Лондоне, хотя цены в нем на 30% выше.

С Nokia «Евросеть» при Чичваркине так больше и не помирилась. Следующее разочарование постигло его при контактах с компанией Apple – из-за ее политики в России. Он всегда восторгался и продолжает восторгаться до сих пор тем, что выпускает Стив Джобс: музыкальными плейерами iPod, компьютерами «Mac», телефонами iPhone. до 2007 года представительства Apple в нашей стране вообще не было, а единственным дистрибьютором техники была российская компания Apple IMC. Она продавала технику Apple намного дороже, чем в США, – но основатель Apple IMC Евгений Бутман говорил, что это следствие политики Стива Джобса, а не его собственная жадность. Действительно, в США и Европе ценники на технику Apple обычно одинаковые, хотя евро приблизительно на 30% дороже доллара. Чтобы достучаться до Стива Джобса, Чичваркин даже писал ему письма с требованием «Поверните глобус другой стороной» и размещал на правах рекламы в западных СМИ.

Чтобы достучаться до Стива Джобса, Чичваркин даже писал ему письма с требованием «Поверните глобус другой стороной» и размещал на правах рекламы в западных СМИ.

В том, что Чичваркин обижался на своих оппонентов искренне, у меня лично нет никаких сомнений. На месте того же Сангмина Джонга я бы брал отгул и уезжал куда-нибудь подальше, когда Чичваркин приезжал на переговоры в корейский офис Samsung. Однако смотрите: экспедитор Андрей Власкин воровал не только телефоны Samsung, а вообще все трубки без разбору. Чичваркин не мог не знать о том, что пропадают и другие телефоны, но в качестве спарринг-партнера выбрал себе именно Samsung. Зачем ему нужно было ругаться именно с этой компанией?

Чичваркин любил создавать «точки напряжения», которые потом давали преимущества компании, рассказывает Инга Чурашова. Бывший президент «Евросети» Элдар Разроев уточняет – компания никогда не требовала себе какихто особых условий, которых нет ни у кого другого. А вот если кому-то из конкурентов предлагали чтото интересное, «Евросеть» хотела получить предложение не хуже, добавляет Разроев. Но всетаки «Евросеть» всегда требовала, чтобы закупщики снижали цены при росте продаж, говорит бывший начальник отдела рекламы и вице-президент по маркетингу компании Дмитрий Патрацкий. «Евросеть» так работала сама и пыталась заставить поставщиков работать так же. Он уверен, что именно мягкотелость в отношениях с партнерами в свое время сгубила «Техмаркет»: их не заставляли продавать телефоны по более низким ценам, и компания-лидер сама себя лишила конкурентных преимуществ.

Ведущий аналитик Mobile Research Group Эльдар Муртазин уверен, что в свое время кражи были лишь поводом для ссоры «Евросети» с Samsung. Кроме непосредственного давления на самих корейцев, «Евросеть» решала для себя множество других задач, продолжает эксперт. Вопервых, это «психическая атака» на Nokia, которая тогда не хотела работать с «Евросетью» напрямую. Вовторых, способ «выбить» условия получше у ключевых партнеров «Евросети» – корейской LG и компании Meridian Telecom, продающей в России телефоны под своей маркой Fly. Благодаря им у «Евросети» была сбалансированная товарная линейка: дешевые телефоны Fly, средние по цене LG и дорогие телефоны от Samsung и Nokia. «Fly всегда хотел продать побольше телефонов и отвоевать долю рынка, а его шантажировали: мы вас заменим на LG, или снижайте цену», – объясняет Муртазин. С LG договаривались, используя как пугало Samsung. Причем неважно, продавала его «Евросеть» или нет, смысл угрозы не менялся: снижайте цены, а не то мы помиримся с Samsung или договоримся с ним о снижении цены. А ссоры с Samsung и Nokia лишь демонстрировали серьезность намерений «Евросети». «Они играли на противоречиях между компаниями, играли хорошо и играли постоянно», – резюмирует аналитик.

Ссоры с «Samsung» и «Nokia» лишь демонстрировали серьезность намерений «Евросети». «Они играли на противоречиях между компаниями, играли хорошо и играли постоянно», – резюмирует аналитик.

Зачем же компании соглашались играть в игры, навязанные «Евросетью»? Изза продаж. Не зря Чичваркин так хотел, чтобы «Евросеть» стала лидером по продажам телефонов в России. «Я приблизительно представлял себе рыночную теорию, – вспоминает он про конец 90-х, – мне хотелось достичь того момента, когда станешь на рынке настолько значимым игроком, что сможешь уже получать дисконт от объема». Кроме скидок, «Евросеть» торговалась с поставщиками за объем товарных кредитов и отсрочку по платежам за них. Motorola, к примеру, давала 90 дней кредитной отсрочки на все рождественские периоды, то есть «Евросеть» получала телефоны и прочую технику Motorola во время пика распродаж, а расплачивалась уже после праздников.

Еще одно ноухау «Евросети» – продвижение отдельных марок и даже моделей на рынке. Чичваркин в годы своей работы в Лужниках понял, что можно продать все что угодно – был бы правильный стимул. Со стимулами его продавцам помогали партнеры. «Зачем отдавать карт-бланш на продвижение одной марки или даже модели, не нанесет ли это ущерб продажам других брендов?» – спрашиваю я у Чичваркина. «Зато можно улучшить отношения с той компанией, которую продвигаешь, – возражает он, и продолжает: – Мы понимали, что нам с этими брендами долго жить, это стратегическая вещь».

Как это все работало? Перед акцией люди из «Евросети» и, к примеру, Samsung, договаривались, за какую модель сколько баллов получает продавец и какие за них будут призы, которые иногда оплачивали обе компании, иногда – партнер «Евросети». Потом о начале акции всем продавцам сообщал Чичваркин в одном из своих писем. «Если руководству [«Евросети»] в голову приходила какая-то акция, она немедленно документировалась и с невероятной четкостью давала большой выхлоп, – рассказывает Инга Чурашова, – знаменитые «письма счастья» всегда работали хорошо, как бы над ними ни смеялись». Например, цитата из письма «Весеннее обострение», разосланного в марте 2006 года: «LG. Доля «корейцев» не менее 25%. До середины апреля будет письмо по мотивации продаж LG. Призовой фонд рекордный – $550 000».

Сначала акции были растянуты по времени, и у продавцов все быстро вылетало из головы. «Через три месяца вы про акцию и думать забыли, вдруг смотрите – а набрал ли я чтонибудь? Нет? Ну и ладно», – вспоминает Дмитрий Кузнецов из Samsung. Но Чичваркин постепенно стал сокращать срок акций и на ходу изменять их условия, тем самым поддерживая интерес продавцов. Победители получали призы – бытовую электронику, машины, квартиры.

Этот прием потом взяли на вооружение и конкуренты «Евросети». Например, в конце 2009 года «Связной» на похожих условиях договорился с Nokia о продажах телефона Nokia 5230, рассказывает эксперт Эльдар Муртазин. В российском офисе Nokia тогда хотели показать штаб-квартире в Финляндии, что бесплатный музыкальный сервис Comes with music, доступный с Nokia 5230, пользуется спросом в России. Для этого, говорит эксперт, они решили платить продавцам «Связного» по 180 рублей за продажу каждого такого телефона и еще 420 – за активацию музыкального сервиса. Для Nokia было нужно, чтобы покупатель в магазине вставил свою SIM-карту в телефон, который сам отправлял SMS. Nokia 5230 стоит 5000 рублей, и еще 600 рублей премии – неплохая прибавка к зарплате продавцов. За декабрь 2009 года все получили то, что хотели, посчитал Муртазин: «Связной» продал 50 000 телефонов, а Nokia в России получила 50 000 активаций Comes with music.