Текст книги "Труд во имя"

Владилен

Владилен, решила Вера Марковна, был из тех сотрудников, фотография которых соответствует жизнеописанию. В очках, аккуратно подстрижен, худощав, благороден, небольшие скулы, слегка выдающийся подбородок. И глубокие голубые глаза – не блюдца, но потонуть можно.

Родился в Вологде. Вырос в Кирове. Учился в Москве. Работал в информационных агентствах, на телевидение, продюссировал один любительский театр, почему – то еврейский.

«Культура, в общем, а почему его Геннадий решил на инновации поставить? Ага, вот», – Вера Марковна прочла:

«Участвовал в продвижение вузовского бизнес – инкубатора, был наставником по нескольким проектам коммерческого инновационного университета, готовил презентации нескольким стартапам».

Умен, красив, молод. Владилен, опять же. Почти так же звали героя культовой пиаровской книги – Вавилен, Вавилен Татарский. До сих пор скрытный писатель держит в секрете его прототип, в то время как с Ханиным[4]4
  Прототипом Владимира Ханина из агентства «Тайный советчик» стал Владимир Ганин, основатель агентства «Тайный советник», ныне – главный редактор PR – журнала «Советник» и одноименного PR – портала.


[Закрыть] все давно ясно.

И с таким человеком предстоит работать. Еще и день рождения в День пиарщика. Приятно. Пока что. Надо будет подумать об этом вечером. Вера Марковна чуть не добавила про себя «переспать», как она обычно говорила сотрудникам – «переспать с этой мыслью». В данном случае мысли были не о мыслях.

Вечер и время сна наступило быстрее, чем обычно. Можно немножко погулять по Сети, пройтись по любимым сайтам – своему маленькому Интернету, получить легкое визуальное удовольствие и свежий бэкграунд для ночных сновидений. Думать о работе не хотелось, но пришлось. Как никак, пиар – специалист всегда на работе.

«Что ж, неплохо», – Вера Марковна выключила компьютер и улеглась на живот, спать. Думала она совсем не о том, о чем предполагал Геннадий Петрович. Вера Марковна успела провести свое собственное расследование, которое неожиданным образом вывело ее к резюме Владилена.

Пока Геннадий тусил на Дне учителя, договаривался о второй книге и благополучно забывал о страшном, в общем – то, происшествии, погружаясь в текучку, Вера Марковна не дремала.

Главное, что удалось выяснить, это ложность имени. Ну, не мог называться Владиленом человек, решивший устроиться в пиар – агентство. Так явно себя выдавать за своего парня мог только тот, кто очень хотел получить работу. Тем более что по неофициальной статистике более двух третей руководителей пиар – агентств в России и на русскоязычном пространстве считали «Generation «П»» настольной книгой. Остальная треть молилась на Дэвида Майстера. Последние работали прибыльнее, но первые – дольше. Диета Майстера доводила людей до смены бизнеса или ухода под чье – то могучее крыло корпоративного пиара.

Вот тебе и приятный вечер – в голову залезли подозрения.

Второе, что привлекло Веру Марковну, это небольшая строчка в резюме «Владилена»: на втором курсе проходил практику в пресс – службе Московской медицинской академии имени И.М.Сеченова, которая как раз таки и владела моргом на Россолимо.

– Ты помнишь, как в морге студента звали?

– Нет, а что? Помню только, что он довольно наглый и компанейский паренек.

– Думаю, ты не все понимаешь, друг ты мой.

Геннадию угадать в студенте – практиканте, сопровождавшего его визит со следователем, Владилена было мыслью безумной, почти нереальной и абсурдной. Но ход мысли Веры Марковны Геннадию понравился. И откуда у женщин такая продуктивная подозрительность?

Решено было оставить Владилена в строю, понаблюдать за ним. Куда мог вывести новоявленный работник, этот волчонок, прикрывающийся овечьей шкурой культового имени?

Геннадий встал, достал с антресоли старый, но содержащийся в хорошем состоянии, промасленный пистолет:

– Вера, вот тебе оружие. Потренируйся в тире, вспомни навыки. На всякий случай. Спи с ним, я уеду ж завтра.

– Я с тобой! Можно?

– Куда, в Воронеж? Хрен догонишь! Шучу, спи. Съезжу один.

– Кстати, когда вернешься – у меня для тебя будет сюрприз!

– Что за сюрприз? Ты беременна?

– Нет, но ход мысли верный. Как там говорили человеку с бульвара Капуцинов – «Джонни, сделай мне монтаж»?

– Ничего не понимаю.

– Увидишь. Все, спим.

Поезд в Воронеж

С Аркадием Геннадий был накоротке, пожалуй, как ни с кем больше. Они не являлись в полной мере хозяевами компании, и Геннадий не был их наемным директором. Когда что – то подобное пытались проявлять представители совета или, как он их называл, «акционеры», включалось такое недовольство в голосе, что они понимали – давить не надо. Основной функцией акционеров была качественная реализация информационных и просветительских программ через надежного человека. Вопросы откатов не поднимались – смешные деньги для них. Геннадий Петрович и не предлагал.

О таинственных пока акционерах еще пойдет речь, возможно, что и не в этой книге. Пусть пока постоят за кулисами – эти люди на свету, как бактерии, могут и погибнуть. Страшна будет не их гибель, а гибель их бизнесов, и страшна не для них и их родственников, а для безопасности страны. Именно от них один раз в год, строго в начале осени, поступали срочные заказы – заблокировать их участие в мировом рейтинге миллионеров журнала «Форбс». Пока проколов не было.

Геннадий взял билет «Москва – Воронеж», купе – люкс на двоих, отправление с Павелецкого вокзала в ночь. В тайне надеялся на красивую попутчицу. Но вышло иначе – с пользой не для тела, но ума.

Последний вагон последнего поезда в последнюю минуту – долгое время было кредом Геннадия Петровича. В последний момент подал документы в ВУЗ, который зачислял без экзаменов. В последний момент определился, кто будет его научный руководитель. Пагубная все – таки привычка говорила ни о чем ином, как о сниженной воле к власти, к экспансии, к продуманному освоению окружающего пространства. Все на бессознательном уровне: пока рак на горе не свистнет, пока не прижмет инстинкт самосохранения, первый и он же последний стимулятор серой людской массы. И только с появлением собственного бизнеса, который был выбран стопроцентно сознательно, Геннадий бессознательное свое изжил, выдавил по капле, стал эффективнее в личностном плане. Жажда управлять другими людьми в интересах интересных людей и группировок оформилась сначала в небольшое частное пиар – агентство, а затем и крупную пиар – компанию с государственным участием.

Сознательность выбора – вот что отличало Геннадия Петровича и его бизнес от многих подобных. Выгоды отличия были налицо – быстрый, не имеющий аналогов рост и успешность не только в глазах окружающих, но и в собственных глазах, что важнее. Всех остальных пиарщиков – всех мастей, и корпоративных, и агентских – Геннадий Петрович считал неполноценными личностями. В самом деле, здоровый человек, а занимается какой – то сублимацией, говорит, «влияет на умы». Нет, чтобы заняться политикой, крупным бизнесом, зарабатывать хорошие деньги по способностям и потребностям – они в бирюльки играют: какие – то пресс – релизы пишут, какие – то пресс – конференции организуют. Два типа инвалидов информационных полей – одни журналисты, другие – пиарщики. «Право в чем – то старшее поколение, – Геннадий Петрович имел в виду бабушек и дедушек, которые не понимали и не хотели понимать, чем же занимаются их дети и внуки, – вот бы что – то руками делали, вещи, а не деньги». А то ведь и денег не делают, так – курам на смех. Девяносто пять процентов пиар – агентств России не смогли за десять, а кто и за пятнадцать лет, вырасти хотя бы в средний бизнес. О чем тут говорить? Сразу приходит на ум старческое, но сермяжно – правдивое: «Если ты такой умный, то почему такой бедный?» Вот и приходится пиарщикам повсеместно пускать пыль в глаза всему своему окружению, казаться быстрее, выше и сильнее, чем ты есть на самом деле: машина в кредит, офис в центре по завышенной цене, квартира по ипотеке и жестокая экономия на продуктах. «Как несостоявшиеся артисты, к тому же», – приходила и такая мысль Геннадию Петровичу, собственный пиар – бизнес которого был уже далеко за рамками среднего. Пиарщики, ушедшие в артисты и шоу – мены, подавшиеся в писательство, ставшие художниками, галеристами или, на худой конец, арт – менеджерами, внушали ему большее уважение, нежели те, кто топтался на месте и пытался «влиять».

«Мудаки, – подытожил мысленно Геннадий Петрович. – Перефразируя Сергея Полонского, пиар – агентство, не имеющее в собственности особняка в пять этажей, может идти в…»

Настроение что – то портилось, просто не пообедал сегодня горячим – надо быстрее спать ложиться. Одним словом, последний вагон последнего поезда в буквальном смысле – это единственная ситуация, где Геннадий позволял себе смаковать чувство «в последний момент».

– Вы чай будете заказывать, белье? – в дверь просунулись прелестные, но уже хотящие спать, глаза проводницы. Время – начало второго ночи.

– Конечно, буду, спрашиваете – я первым классом еду, думаете, без белья спать?

– Да я так, для проформы спрашиваю. Вот, возьмите. Чай попозже принесу.

– А где мой попутчик? Или попутчица, – поезд тронулся, Геннадий Петрович не терял надежды.

– Не знаю, мне передали, что будет.

– Ладно, несите чай.

Геннадий Петрович быстро застелил постель и откинулся на мягкий валик.

«Вот так бы и ездил каждый день, каждый месяц. В дороге – счастье. А то я уже зарастать мхом начал. Трудно представить, что будет, когда дети пойдут – гигантские объемы времени в топку – посидеть, полежать, в магазин сходить, в садик отвести – кошмар. Время не резиновое, на себя не хватает, а еще на потомство придется жертвовать. Мое дело – сделать его, а дальше сами растите и мне в контрольные сроки показывайте. А если мне Вера Марковна разонравится, просто так уже не разойдешься – с ребенком же. Была б моя воля – я вообще бы наделал детей каждой встречной: сочли бы за счастье. Какое там, ухаживать за детьми – сами, сами…»

– За Вами поухаживать?

Геннадий открыл глаза – в купе стояла проводница, на подносе – еще дымился чай.

– А Вы давно стоите?

– Да нет, только зашла.

Задремал, а она, видимо, проснулась окончательно и решила познакомиться поближе с гражданином из дорогого купе. Тем более что попутчик не шел и не шел… Видимо, опоздал.

– Меня Лена зовут.

«Конечно, женщины вокруг нас и с нами – только те, кого мы реально стоим. Что – то ко мне клеиться в последнее время начали проводницы, продавщицы. Геннадий, ты теряешь в классе! Хотя, чего уж там – жены многих олигархов раньше и были уборщицами, секретаршами, стюардессами… Если задуматься, вообще – то, эти богачи действительно их и стоили, не больше. Зато кем потом стали эти женщины – матерыми волчицами! Вот что значит, попасть под хорошее крыло», – размышлял в полудреме Геннадий Петрович. На часах – почти три ночи. – А почему бы и нет, в конце концов?» Физиология брала свое.

– А меня – Геннадий. – Геннадий встал, снял пиджак и обнял Лену – проводницу за талию.

– Ой, я Вам помешал? – Дверь в купе раскрылась, как всегда неожиданно. – Я еле дошел. У вас нет корвалолу? Сердце что – то прихватило.

В проходе стоял невысокого роста мужичок. «С носом», – как бы сказали в одном советском кинофильме. И в усах. Жевал сигарету.

– Лена, давайте в другой раз. Принесите гражданину лекарства. – Геннадий то ли от стыда, то ли от позднего времени сразу захотел спать. – Вы заходите, располагайтесь.

– Геннадий, – попутчик, как видим, далеко не женщина, протянул могучую сильную руку. Зашел, сел. – У меня, говорю, пока бежал, сердце прихватило. Пока шел из последнего вагона, раз пять перекурил, посидел, но вроде добрался.

«Нормальный ход – сердце у него прихватило, а он – сел – перекурил», – подумал Геннадий Петрович.

– Тезка. Я – Геннадий Петрович.

– А я Васильевич.

– Ладно, утром познакомимся. Я спать. Вы до Воронежа?

– До него, родимого.

– Ну, давай. – Геннадий перешел на «ты», подумал, что с воронежцем – можно, хоть он и постарше, видимо, будет. Отпил чаю, снял брюки, рубашку, носки. Упал и заснул. «Какая она будет, интересно, новая задача?» – вопрос снился ему в различных ассоциативных рядах.

Без вкуса, без цвета или без запаха?

Дальтоники лишены счастья видеть окружающий мир в настоящих красках. Глухие не слышат звуки планеты. Многие не видят не то, что цветных, а и просто обычных снов, даже отрывочных сюжетов. А люди с насморком живут какое – то время без запахов.

Говорят, Наполеона на Бородине лишил победы именно насморк. На самом деле это не так, тем более что Бонапарт в этом сражении победил. Но насморк сорвал не одну бизнес – сделку, лишил множество фирм клиентов, которые из разряда потенциальных так и не стали настоящими. Приходит кто – то с визиткой генерального директора, но сморкается, кашляет и постоянно утирается салфеткой – какое тут доверие? «Пусть сначала платок постирает, а потом другим репутацию пытается отбеливать» – так, видимо, думали потенциальные клиенты, которым не суждено было из – за брезгливости стать клиентами Геннадия Петровича.

Геннадий Петрович часто простывал – простужал нос, и понеслось. Видимо, гороскоп все – таки работал. Рожденным под знаком Стрельца звездные карты пророчили «слабый нос». Геннадий Петрович уже десять лет как моржевал (в основном, в Серебряном Бору, сразу после Владимира Вольфовича лез), но позитивный эффект наблюдался только первые года три от силы. И то, наверное, из – за эффекта «плацебо» – в медицинской терминологии, в социальной психологии этот фокус носил название «самосбывающегося прогноза».

И сегодня на утро в поезде Геннадий Петрович проснулся со щекочущим эффектом в правой ноздре. Далее – будет левая ноздря, затем – зачешется в обеих. Потом обе ноздри забьются соплями и будут дышать по очереди, в зависимости от того, на каком боку лежишь. Потом к этому безобразию прибавится горло. И – вот уже конец близко, кажется, весь свет белый не мил. Можно спасаться (на время) отжиманиями или приседаниями, чтобы нос задышал. Но это вредно – вирус разносится по телу, а если это грипп? Идеальный вариант – секс, но сегодняшнее утро не обещало подходящих партнеров. Если только уединиться в купе с проводницей… Но уверенности в мужской победе насморк не придавал.

Единственный выход при насморке – больше молчать и больше спать. Лучше это проделывать одновременно: замолчал, заснул и молчи дальше до полного выздоровления. Но до Воронежа еще ехать и ехать, не получится весь день пролежать, какая бы интересная книжка не была с тобой. Сегодня с Геннадием Петровичем путешествовал достаточно депрессивный экземпляр современной литературы – «Кандидат на выбраковку» Антона Борисова. Быстрому выздоровлению, на первый взгляд, ничего не способствовало.

Проснулся попутчик. «Как его там звали? Геннадий вроде. Надо поговорить что ли – первым классом еду все – таки, вежливость – главное оружие…эффективного общения. Чем он может быть мне полезен?» – размышлял Геннадий Петрович, глядя на Геннадия Васильевича.

Попутчик, несмотря на вчерашний, по его словам, сердечный приступ, выглядел бодро – очищал яички, раскладывал хлебушек, собирался открыть коньяк. Пахло ароматным кофе – запах кофе есть лучший будильник. Возможно, он и заставил проснуться. «Сколько там время, интересно, полдень есть?»

– Геннадий? Вы не подскажете, который час?

– Сейчас. – Попутчик достал часы из кармана пиджака. – Половина десятого. Кофейку не хотите?

– Отчего же, можно.

Так и завязалась беседа. Кофе – арабское изобретение, чисто восточный напиток для общения. Кофе начинает свою работу еще до того, как Вы его в себя вольете. Если Вы неожиданно чувствуете запах кофе, знайте – кто – то хочет с Вами пообщаться. Этот закон действует во всем мире, кроме Италии, где питие этого уникального по свойствам напитка (наверное, второго, после алкоголя) не принято днем и неофициально запрещено вечером.

Геннадий Васильевич действительно хотел пообщаться.

Попутчик

Геннадий Васильевич отхлебнул коньяку, запил кофе и начал рассказ. Он бы с удовольствием затянулся сигаретой (проводнице уже было уплачено), но Геннадий Петрович не курил, и попутчик отнесся к этому с уважением.

– Я так понял, Вы бизнесмен?

– Да так, в прошлом.

Кем является Геннадий Васильевич сейчас, Геннадию Петровичу пока было неинтересно. Ну, кем может являться человек сейчас, сегодня, даже если он едет в купе первого класса, ест вареные яйца, курит, дает взятки проводницам, пьет с утра, испытывает сердечное недомогание и опаздывает на поезд? Никем примечательным, на первый взгляд. Поэтому догадки Геннадий Петрович решил отложить на второе.

– А расскажите, как Вы создавали свое первое предприятие?

– На дворе было начало 93–го года, я пил крепкий чай и курил, и параллельно размышлял, чем дальше заниматься. Работа, которую мне предложили, меня уже не устраивала, хотя проработал на ней всего две недели. Я практически сразу понял, что бизнес, построенный на схеме «купи – продай» не для меня. Да, и должность вроде бы хорошая, заместитель коммерческого директора довольно крупной в городе компании, занимающейся практически всем – от торговли до строительства. Мне было поручено, с учетом моего опыта, руководить брокерским отделом компании. Иными словами, контролировать деятельности брокеров, торгующих на двух местных товарных биржах. Нет, это не для меня, гонять «воздух» туда сюда могут и без меня.

Кто я такой? Я – это человек, в очередной свой день рождения принявший сразу несколько решений, кардинально изменивших все вокруг. В этот день я, довольно успешный офицер Советской Армии, который через несколько месяцев должен был отправиться на учебу в Высшую школу КГБ, совершил сразу несколько кардинальных действий.

– А когда у вас день рождения?

– 28 июля.

– Серьезно? – «Что – то много новых знакомцев в День пиарщика повадились рождаться. А может, подобное притягивает подобное?»

Геннадий Петрович с вниманием относился ко дням рождениям в знаменательные праздники. Например, его мама родилась в День победы, 9 мая, который, правда, в ее время еще не так праздновался, как сегодня. День рождения Геннадия Петровича приходилось на Всемирный день информации, 26 ноября. Это очень символичный день рождения, указующий перст судьбы. Вот куда надо смотреть – на даты профессиональных праздников, а не в гороскопы. Мы живем в социуме, и наше поведение определяют уже далеко не небесные звезды (тем более что звезд – то нет, есть только их отражения), а земные. Впрочем, разницы в небесных и земных звездах немного: и то, и это – неестественное, пытающееся за человека определить его судьбу. Но из двух зол выбирают то, как говорится, что ближе лежит.

28 июля, как известно, – День пиар – специалиста в России. И с недавнего времени – День крещения Руси.

– Ну да, 28 июля я положил на стол командиру батальона рапорт об увольнении из Вооруженных Сил; на стол замполиту бросил книжку кандидата в члены КПСС; начальнику особого отдела заявил, что на учебу не еду; жене сообщил, что развожусь и ухожу из семьи к другой, оставляя им с дочерью полученную квартиру. Вот так я отметил свой 24–й день рождения.

– Круто.

– Круто? Безрассудство, наверное. А кто в молодости не безрассуден? Все были в шоке: жена, мама, брат, друзья, командование, короче, все. Что тут началось, но это уже другая история.

И вот я ушел из армии. Ушел от стабильной зарплаты, а в 92–ом военным ее еще платили вовремя, без задержки, поселился с новой женой на съемной квартире и начал искать работу. Что у меня было за «плечами»? Солидный опыт в фарцовке, немного скопленных денег, умение командовать людьми, высшее образование, но кому оно нужно мое высшее военное.

Нет, совсем забыл, у меня за плечами уже был небольшой образовательный курс, который реализовывался в рамках проекта «Интер – Волга». Кое – чему я там научился, по крайней мере, я узнал, что такое бизнес – план, и для чего он нужен.

Пораскинув мозгами, я понял, надо создавать свое предприятие, под свою идею. Но нужен офис, стартовый капитал, связь и т. д. Как быть? Но материальные ресурсы – это вторично, главное – идея, это первично. Можно что – то новенькое. Каждый день я читал много газет, анализировал прочитанное, пытался что – то придумать и сконструировать модель будущего бизнеса. Как – то мое внимание привлекла статья в «Деловом мире» о Международной бирже технологий и инвестиций (МЭБТИ) и интервью ее президента Ярослава Вержбицкого. Честно говорю, сначала мало что понял. Какие – то торги через компьютер посредством телефонной линии и модема. Что это, я не знал, и не понял. Но, интуиция мне подсказывала, что это то, что мне сейчас надо. Позвонил в Москву, по указанным в газете телефонам пообщался, узнал необходимую информацию, изложил все свои мысли на бумаге, получился какой – то рабочий документ, которому еще до бизнес – плана было далеко, но все же.

«Бухти бухти, как космические корабли бороздят просторы Большого театра. А ведь, черт подери, интересно», – молчал и слушал Геннадий Петрович.

– На следующий день я отправился со своим предложением к генеральному директору компании, в которой пока еще трудился. Говорю ему, хочу создать новую компанию, которая будет заниматься торговлей на электронной бирже, будет продавать информацию и вообще, будет внедрять новый вид услуг на городском пространстве. Директор был умный человек, он уже давно понял, что я не буду долго у него работать, хотя, видя мой трудоголизм, не хотел, чтобы я уходил, но держать меня не стал. Но, сделал свое предложение – включить его компанию в состав соучредителей нового предприятия. Конечно же, я согласился, и стали думать дальше над моим предложением. Тут – то директор, который сразу согласился поддержать мою идею, вникнув в суть проекта, и призадумался. Как можно воплотить эту идею в жизнь в городе Тольятти? Ведь проект предполагает, что будет использоваться передача данных посредством модема и телефонной линии, а как это можно сделать в Тольятти, если в городе отсутствовала как таковая автоматическая междугородняя связь. По межгороду можно говорить только через заказ разговора через телефонистку, да, это именно так.

Связь – эта одна проблема, а еще – где взять эти самые злополучные модемы, да и компьютеры стояли немало. Куча вопросов, шеф задумался, но меня уже несло.

Я продолжал излагать генеральному свою идею. Создается товарищество с ограниченной ответственностью, в которое, как я планирую, войдут: МЭБТИ (даст необходимое количество модемов), главные городские связисты ГорПТУС (дадут пару городских телефонов и канал выделенной связи «Искра», был такой в стране, позволяющий общаться и передавать информацию в любую точку страны) и еще банк (нужны средства на первое время). Шеф улыбнулся, покивал головой типа, мол, давай, дерзай, попробуй договориться со связистами, которые подчинялись Самаре, и с этими договориться, да и еще на канал выделенной связи. Все это считалось фантастикой, не говоря уже про банк. Но, как он ни улыбался, оптимизм у него не пропал, и я уже вечером убыл в Москву на переговоры.

Переговоры в Москве много времени не заняли, всего один день. Не знаю, может быть, я заразил москвичей своим оптимизмом, а может быть, они тоже, как мой шеф, захотели увидеть, к чему приведет мой практически фантастический план. Но, уезжая из Москвы, я имел на руках соглашение о намерении МЭБТИ войти в состав нового ТОО, и внести в уставной капитал предприятия 25 модемов и необходимое программное обеспечение к ним.

Вернувшись в Тольятти, я сразу отправился в городской совет, благо, обучаясь на курсах, завел знакомство с одним из сотрудников аппарата горсовета, которому очень близки были компьютеры и новые технологии. Я, недолго думая, предложил ему помочь в реализации моего проекта и стать моим заместителем в предприятии, которое пока было на бумаге, да и в моих мыслях. Представитель органа власти ухватился за мое предложение, так как Союз развалился, все ждали реорганизации горсовета, и он, как и другие его коллеги, уже думали о новых местах работы.

Итак, нас уже двое, и на руках у меня письмо от горсовета и администрации города на имя руководителя ГорПТУСА и главного областного связиста, в котором сказано, что было бы желательно поддержать проект. Письмо – то в принципе ничего не значило, связисты уже были в рынке и за свои услуги брали «бешеные» бабки, а тут еще их просят дать выделенный канал, а у них всего их 4 на город, а заводы как же?

Были еще и письма в банк – «АвтоВазБанк», главный банк города того времени. К этому времени я уже собрал информацию о банке, и знал, что если банк и выступает соучредителем какого – либо предприятия, то через свою дочернюю финансовую компанию. Пришлось заняться переговорами сразу с представителями финансовой компании, переговоры долго времени не заняли, финансовые монстры сказали, что поддержат проект, если дадут свой положительный ответ связисты.

Теперь оставалось самое главное – связисты. Пообщался с некоторыми знакомыми предпринимателями, постарался узнать побольше о главном городском связисте, но картина складывалась не очень перспективная. Все твердили в одни голос, что с «Татарином», так звали директора ГорПТУСа, не договориться.

– Татары они такие, ушлые, но практичные.

– Я убедился, да. Терять мне было нечего, и я направил официальное письмо – предложение директору ГорПТУСа. Через несколько дней мне позвонили и пригласили на встречу. И вот я, захватив описание проекта, рекомендательные письма, соглашения с МЭБТИ, банком и финансовой компанией, отправился на беседу. Высидев в приемной несколько часов (так много было желающих), я все – таки вошел в заветный кабинет. Хозяин кабинета спросил, кто я и по какому вопросу. Узнав, достал мое письмо из папки и бросил: «У Вас пять минут». Я присел, сказал, что мне хватит и 2 минут, так как я как бывший военных привык беречь время, как свое, так и чужое. Буквально за 30 секунд я пересказал свое предложение, а потом перешел в атаку и решил спровоцировать «татарина». Говорю, что Вам, наверное, мое предложение неинтересно, так как Вы хоть и представляете городскую структуру, но подчиняетесь Самаре и в развитии Тольятти и его бизнеса не заинтересованы, учитывая постоянное противостояние между Тольятти и Самарой. Сказал и сам пожалел, думаю, ну все дело «труба». На лице главного связиста я увидел гримасу чуть ли не ярости, как это ему какой – то мальчишка и такое говорит, но он ничего не сказал. А помолчав секунд 30, вдруг выдал, «А почему у Вас такое мнение обо мне?». Говорю в ответ – «Мое мнение основано на анализе собранной о Вас информации». Это, наверное, его добило окончательно. И вдруг он начинает меня расспрашивать о моей службе в Вооруженных Силах, где учился, где служил, почему уволился и т. д. Короче, разговор наш затянулся так минут на сорок, попили чайку, а в конце он говорит, что, в принципе, он согласен, но в любом случае нужно согласовать с Самарой, так как все – таки отдать в частные руки одну из четырех выделенных линий связи, тем более такой, которая работала и работает на промышленность, он без областного начальства не может. Получив обещание, что со мной свяжутся через несколько дней, я удалился. Зашел в горсовет, к своему будущему заму, поделился новостью, потом поехал к своему уже бывшему шефу, все рассказал ему. На их лицах кроме скептицизма я ничего прочитать не мог.

Ждать решения «Татарина» мне пришлось недолго, через два дня мне позвонили из его приемной и пригласили приехать. А уже через 30 минут, я покидал его кабинет с его заместителем, которому была дана команда подготовить документы о вхождении ГорПТУСа в состав, создаваемого мной ТОО, с передачей в уставной капитал предприятия 2–х городских телефонов и одного канала выделенной связи «Искра».

Свою радостную новость я сразу сообщил всем потенциальным соучредителям, и уже буквально через 15 дней было зарегистрировано Товарищество с ограниченной ответственностью «Электронный торговый дом «Агора», которое я возглавил.

Процесс «от идеи до предприятия» занял у меня всего 28 дней.

– Символично. По пятьдесят?

– С удовольствием.