Текст книги "Как научить ребёнка смотреть хорошее кино"

Фёдор Сухов и Питер Паркер

Почему в русской сказке солдат, возвращающийся домой, всем помогает? Да потому что он не только царю служит. Он служит людям, служит Отечеству, и часто он оказывается на самых дальних его рубежах. Конечно же, это не обычный солдат. Это, если угодно, очарованный странник, неизбывный лесковский Иван Флягин, который всё претерпевает на своём веку, но не роет глазами землю в поисках ответа, а возводит их к небу.

Вспомним, какие письма пишет герой «Белого солнца пустыни» своей супруге. «Ещё хочу сообщить вам: дислокация наша протекает гладко, в обстановке братской общности и согласия. Идём себе по пескам и ни о чём не вздыхаем, кроме как об вас, единственная и незабвенная Катерина Матвевна. Так что вам зазря убиваться не советуем. Напрасное это занятие». Ну как не назвать Сухова странником-созерцателем, хотя, конечно же, он и боец, да ещё какой! «Боец за счастье трудового народа всей земли».

Приключенческая лента Владимира Мотыля, вышедшая на экран в 1970 году, имела огромный успех. Фильм «Белое солнце пустыни» занял второе место в прокате, уступив эпопее Юрия Озерова «Освобождение», и его посмотрело пятьдесят миллионов советских зрителей. К блестящему сценарию Валентина Ежова и Рустама Ибрагимбекова приложил руку режиссёр театра и кино Марк Захаров, сочинивший письма Сухова.

Фёдор Иванович не столько красноармеец, возвращающийся домой из дальнего похода, сколько, как уже было сказано, персонаж волшебной сказки – солдат Иван, или Иванка. Воевал солдат честно, заработал «синий билет», и казалось бы, отдал свой долг сполна, но оказывается, служба не закончилась. Дорога домой превращается в новое испытание. Сохранил ли герой живую душу? Вот вопрос, который ставит сказка. Если сохранил, то домой вернётся живым.

Первый, кто попадается Сухову, – зарытый в песок пастух Саид. Проявляя сострадание, Фёдор откапывает обречённого на смерть человека. И делится с ним, можно сказать, последним – водой, крупой, отдаёт нож. Вскоре на голову Сухова сваливается и новая забота – доставить в Педжент «группу товарищей с братского Востока», читай – гарем басмача Чёрного Абдуллы. Под начало Сухова поступает молодой красноармеец Петруха с вечно заедающей винтовкой. Казалось бы, Фёдор Иванович связан по рукам и ногам, но он не унывает.

Как отмечали исследователи, персонаж Анатолия Кузнецова не герой вестерна. В нём запечатлён глубоко национальный русский характер, отобразившийся в фольклоре. Другими словами, перед нами храбрый служивый, восходящий к бессмертному образу Иванушки-дурачка, который выйдет сухим из любой воды. Не потому ли Сухов? Он побеждает не столько благодаря сноровке и удали, всё-таки перед нами бывалый солдат, сколько благодаря чувству юмора, уравновешенности, рассудительности, уважительному отношению к чужой жизни и удивительному чувству собственного достоинства. Он помогает, не задумываясь, и принимает единственно верное решение, находясь в безвыходной ситуации.

На плакате к фильму «Белое солнце пустыни» художник Мирон Лукьянов изобразил Фёдора верхом на коне, невольно уподобив его ковбою. Но обратим внимание на то, что боец Туркестанского фронта Сухов так ни разу коня и не оседлал. Фёдор Иванович прочно стоит на земле. Даром что она всё время струится под его ногами сарыкумским песком. Я уподобил его страннику и пойду ещё дальше. Согласно словарю Ожегова, «странник» – это «человек, идущий пешком на богомолье». Вот только Сухов путь держит в светлое будущее.

«Белое солнце пустыни» картина непростая. И не только потому, что «Восток – дело тонкое». Русская равнина тоже полна загадок. Заметим, что в образе, созданном авторами фильма, Иванушка-дурачок борется с Супергероем и побеждает первый. Письма Сухова работают на образ Героя-Дурака. Солдат, которого бросало по свету белому от Амура до Туркестана, выражается затейливо и обладает безусловным литературным даром. Попади ему в руки «гусли-самогуды», и они бы заставили всех пойти вприсядку. В своём стилизованном под письменную речь монологе, Фёдор косноязычен, но косноязычен обаятельно. «А ещё скажу вам, разлюбезная Катерина Матвевна, что являетесь вы мне, будто чистая лебедь, будто плывёте себе, куда вам требуется или по делу какому, даже сказать затрудняюсь… только дыхание у меня сдавливает от радости, будто из пушки кто в упор саданул». Сухов так обращается к своей жене, как, с рядом, конечно же, существенных оговорок, средневековый рыцарь – к Прекрасной Даме. Не ради ли неё, воплотившегося на земле небесного идеала, он совершает подвиги? Разумеется, это идёт в разрез с конвенцией историко-революционного фильма. Не случайно студийное начальство обвиняло «Белое солнце…» в размытости жанровой принадлежности, что чрезвычайно усложнило судьбу картины. Режиссёр фильма признавался: «Чем больше я думаю о причинах этого непредсказуемого успеха одной из девяти сделанных мною картин, тем больше мне представляется, что я как бы исполнитель чьей-то воли, мне, так сказать, помогал, нерукотворно помогал Господь». Харизма героя, которого создал Мотыль, наложила отпечаток и на судьбу режиссёра, так как Герой-Дурак всегда исполнитель «Божьей воли».

Весьма любопытно ещё одно обстоятельство, которое роднит Сухова с героем русской сказки. Фёдор Иванович как бы скрывает до поры до времени от суженой, а в сказке это царская дочь, на которой женат Иван, свои подвиги. Не на жизнь, а на смерть он бьётся с бандой басмачей, а сам пишет письма в духе сельской пасторали. «Обратно пишу вам, любезная Катерина Матвевна, поскольку выдалась свободная минутка. И разнежился я на горячем солнышке, будто наш кот Васька на завалинке. Сидим на песочке возле самого синего моря, ни в чём беспокойства не испытываем. Солнышко здесь такое, аж в глазах бело».

В белорусской сказке «Солдат Иванка» герой отказывается идти на войну, когда его призывает жена, но затем, влезая в одно ухо волшебного коня и вылезая из другого, оборачивается богатырём-молодцем. В этом своём новом облике, не узнанный женой, он и одерживает победу над врагом. «Как махнёт мечом-кладенцом, так по правую сторону войско как мякина сыплется, а по левую – как солома, стелется». Точно так же ведёт себя и товарищ Сухов, кроша бандитов из пулемёта. В конце сказки жена увидит в своём муже, «простом солдате», настоящего богатыря и вся правда откроется. Нечто подобное происходит и в финале фильма. Ведь мы, как это ни странно, видим Фёдора Ивановича глазами Катерины Матвеевны, которые не раз появляются на крупном плане. И это конечно же взгляд особый. Это взгляд любви, в глубинах которого всё преображается. И лирическая интонация, как это ни удивительно, берёт верх над иронией. Может быть, ещё и поэтому истерн, который является разновидностью вестерна, превращается в весьма своеобразную исповедальную ленту. Причём исповедуется не отдельно взятый герой, а сама русская культура устами собирательного образа солдата-странника.

Я понимаю, насколько неожиданным может показаться сравнение таких картин, как «Белое солнце пустыни» и «Человек-паук. Нет пути домой». Но раз уж мы противопоставили Иванушку-дурачка Супергерою, то подобная аналогия вполне уместна.

Питер Паркер, сыгранный моложавым двадцатипятилетним актёром Томом Холландом в фильме 2021 года, – это Человек-паук, которого можно назвать младшим братом среди более старших супергероев, имеющих подобные сверхспособности. Перед нами аж целых три Человека-паука, три Питера Паркера, которые встречаются в пространстве одной картины. Только действуя сообща, они способны восстановить равновесие в мире. Персонаж Тома Холланда – этакий новый Иванушка-дурачок. Идея картины состоит в том, что молодой человек и его друзья бросают вызов миру взрослых, будь они добрыми чародеями и магами или сверхлюдьми, страдающими раздвоением личности; амбициозными главными редакторами газет-таблоидов или администраторами из массачусетского технологического института. Иванушка-дурачок со способностями супермена действует необдуманно и спонтанно, говорит под руку своему наставнику, когда тот произносит заклинание. Стивен Стрэндж даже с позором выставляет Паркера за дверь. Однако благодаря непоследовательности молодого человека, назовём его «глупым младшим братом», и заваривается вся каша, которую герою Тома Холланда и придётся расхлёбывать.

Потеряв свою тётю, Питер собирается отомстить Зелёному гоблину, из-за которого тётя Мэй и погибла, но в Иванушку-дурачка уже вложены «высокие моральные ценности», а значит, он должен сделать всё возможное, чтобы не превратить восстановление справедливости в месть, в сведение личных счетов. Вот перед каким выбором оказывается «младший брат». И во время решающей схватки с Норманом Озборном (в Нормане верх взяла тёмная сторона его личности – Зелёный гоблин) племянник тёти Мэй даёт шанс Озборну вернуться к лучшей версии самого себя. И, вместо того чтобы убить Нормана, Питер оказывает ему помощь, он «исправляет» злодея. В этом персонажу Тома Холланда помогают две другие версии Питера Паркера. То есть, оказывается, в Питере точно так же, как и в Нормане, борется добро и зло, или две ипостаси его личности – светлая и тёмная, вселенская и эгоистическая. И ко всеобщей радости, побеждает вселенское начало его души, или безграничное сердце героя. Таким образом, восстанавливается не просто справедливость, а высшая справедливость. Вот почему рассеиваются грёзы о величии не только в душе Озборна, но и других незваных гостей – Электро, Песочного человека и Ящера. Доктор Осьминог прозрел раньше.

Кинематографическая вселенная Marvel оказалась достаточно дружелюбной и продемонстрировала высокую степень осознанности. Она предоставила шанс каждому из «гостей» духовно переродиться, что привело и к их физическому воскрешению. Судьбой им было предначертано погибнуть.

Судьба подобна линии на песке. Можно ли, не прикасаясь к ней, сделать её короче или превзойти её в силе? Да, можно. Для этого необходимо провести рядом линию длиннее, а это значит – провести линию, которая отразит в себе духовные устремления человека. Именно это и происходит в супергеройском фильме «Человек-паук. Нет пути домой». Путь домой всё-таки найден. И лежит он через сердце героя, который превозмог свой эгоизм. Да, племяннику тёти Мэй придётся принести в жертву память о себе в этом мире. Обнулятся не только все достижения Человека-паука. Питера не узнаёт ни его лучший друг Нед Лидс, ни его возлюбленная Эм-Джей. Однако нет худа без добра. Герой перестанет быть жертвой своей популярности. А с Эм-Джей, или Мишель, умной и красивой Мишель, Питер обязательно познакомится снова и ему снова предстоит завоевать её сердце.

Перед нами история обновления мира, если угодно – воскрешения его из мёртвых. Со всей очевидностью прослеживается и мотив экологического возрождения планеты. Все эти сверхлюди с их невероятными способностями подобны вулканам и океанам, солнечной энергии и земным ресурсам, с которыми мы должны научиться ладить, как и дружить друг с другом на уровне культур и цивилизаций. В связи с этим символично звучит наставление тёти Мэй: «С большой силой всегда приходит большая ответственность».

Парадигма уничтожения друг друга или потребительски-эгоистического отношения к природе хотя и медленно, но неминуемо отходит в прошлое. Долгое время Супергерой вне зависимости от его желаний был символом этой парадигмы, но постепенно ему на смену приходит мудрость, ближе всего к которой стоит фигура Иванушки-дурачка, как некоего ключевого героя не только отечественной культуры, но и нашей цивилизации в целом. Речь идёт, конечно же, об Иванушке-мудреце, но сам он себя не станет так величать, да и фольклорная традиция тоже, чтобы невольно не превратить его в очередного идола, который потребует жертв. Герой-Дурак сам себя то и дело приносит в жертву, показывая каждым своим поступком готовность к ней.

Сухов препровождает скрывающихся под паранджой сказочных существ, словно бы сошедших со страниц «Тысячи и одной ночи», называя их не женщинами, а «группой товарищей с братского Востока». Он собирается даровать им новую жизнь, он их политически просвещает. По сути, Фёдор Иванович перековывает их в новую веру. Сам же он – апостол этой веры. В отличие от Паркера, который вводит лекарство Озборну, Сухов не станет «лечить» главаря банды. Но убивает он врага в честном поединке. Прежде чем выстрелить, Фёдор окликает Чёрного Абдуллу, тем самым давая ему шанс: Абдулла отменный стрелок. Лиши Героя-Дурака благородства, и образ будет мгновенно разрушен.

В фильме Мотыля мы имеем дело не только со сказочным, но и с былинным мотивом. Не главные ли герои русской былины перед нами? Илья Муромец, Добрыня Никитич и Алёша Попович. «Богатырская застава» превращается в дальние рубежи Родины, отсюда и экзотический пейзаж, и таможня, и близость границы. Не так уж и важно, кого из троицы – Сухов, Саид, Верещагин – какому из эпических богатырей мы уподобим. Хотя и напрашивается сопоставление Сухова с Ильёй Муромцем. Важно, что действуют «богатыри» сообща.

Из трёх больше всего соответствует статусу Супергероя воин Саид. Он соревнуется с Фёдором Ивановичем в невозмутимости и, пожалуй, в этом качестве даже превосходит Сухова, но Саиду не хватает той широты души, той отходчивости и той весёлой удали, без которых невозможен Иванушка-дурачок. Широк душой Павел Артемьевич Верещагин, и его могучая натура в полной мере раскрывается в картине. В герое Павла Луспекаева просыпается настоящий богатырь. Слова бывшего начальника таможни «Я мзду не беру. Мне за державу обидно» давно стали крылатыми.

Саид и Верещагин прекрасно оттеняют Сухова. Первые двое предсказуемы, несмотря на взрывной характер Павла Артемьевича, который радикально меняется как персонаж, и тем не менее следить за Суховым интереснее, потому что он сноровистее, красноречивее во всех своих словах и делах, и человечнее.

Рассматривая два типа персонажей – Иванушку-дурачка и Супергероя, мы, по сути дела, сравниваем две картины мира. И первая оказывается куда как жизнеспособнее. Ещё раз напомню – Иванушка-дурачок и Супергерой скрещивают шпаги не как два отдельно взятых персонажа, они борются в душе одного героя, как две разные её ипостаси. Именно это объединяет советский истерн семидесятых годов ХХ века и американский супергеройский фильм первой четверти нового столетия. В обеих остросюжетных лентах Иванушка-дурачок побеждает Супергероя.

На пороге «комнаты желаний»

Дорогой читатель, только ты сможешь решить, когда тебе посмотреть вместе со своим ребёнком «Сталкера». Но я думаю, что торопиться не стоит. Лучше познакомиться со «Сталкером» позже, чем раньше. С твоей помощью ребёнок разберётся в фильме. Однако от нас должен исходить покой, нам необходимо сонастроиться с космическим ритмом картины, которая до сих пор остаётся большой загадкой: одного интеллектуального понимания недостаточно.

Об Андрее Тарковском написано много. И это неудивительно. Творчество великого режиссёра привлекало и будет привлекать внимание поклонников серьёзного кино. Среди теоретических книг об Андрее Арсеньевиче я бы выделил два фундаментальных исследования. «Художественная философия Андрея Тарковского» Игоря Ивановича Евлампиева и «Киногерменевтика Андрея Тарковского» Дмитрия Афанасьевича Салынского. Отдал дань творчеству режиссёра и ваш покорный слуга. В одной из своих книг я подробно разбираю картину «Сталкер». Однако об этом фильме, последнем из снятых в СССР, можно размышлять бесконечно. На мой взгляд, он является вершиной как отечественного, так и мирового кинематографа. Я не стану пересказывать фабулу картины, но её сюжетную канву напомню.

Три путешественника – Сталкер, Профессор и Писатель незаконно проникают в «Зону». Что такое «Зона»? Охраняемая правительственными войсками аномальная территория. Ходят слухи, что в «Зоне» есть волшебная комната. Она якобы исполняет желания. Возможно, что это и так. Но неизвестно, какое именно желание Комната предпочтёт исполнить. Учитель Сталкера по кличке Дикобраз зашёл в Комнату с желанием воскресить своего брата, а Комната исполнила другое желание, которое он вовсе не считал заветным, – Дикобраз немыслимо разбогател. Вернувшись из «Зоны», учитель Сталкера пустился в разгул. Он прожигал жизнь, как мог, и вскоре повесился. Вот почему Писатель не спешит переступать порог заветной комнаты.

Профессор пришёл в «Зону» не для того, чтобы Комната его осчастливила, у него есть стройная теория: жрец науки намеревается взорвать Комнату. Что, если она попадёт в руки безумца, который вынашивает план мирового господства? Так Профессор надеется спасти мир. Но в конце концов он разбирает свою бомбу. Всё-таки Комната – часть природы, и он как учёный призван исследовать природу, а не уничтожать её.

А теперь вспомним, как Сталкер относится к «Зоне» и её сердцу – «комнате желаний». Комната позволяет отчаявшимся людям надеяться. На что? На чудо. Она вселяет веру, и Сталкер видит своё призвание в том, чтобы поддерживать эту веру. Писатель сомневается в чистоте помыслов Сталкера. Писатель считает, что тот зарабатывает на нашей «тоске по чуду». Впрочем, после исповеди проводника, Писатель почти готов признать, что Сталкером движет бескорыстие.

Писатель говорит, что идёт в «Зону» за вдохновением, но на самом деле это не совсем так. Герой Анатолия Солоницына утратил веру. Веру во что? В цивилизацию, в человека. В то, что жизнь имеет смысл. Он во всём разочаровался. Он сам себе глубоко противен. И конечно же, он утратил веру в Высшую силу. Однако, пройдя через испытания «Зоной» – «сухой туннель», песчаный зал, «мясорубку», Писатель изменился. Когда он отправлялся в опасное путешествие, он задавал себе вопрос: существует ли Высшая сила, тот незримый огонь, та великая Тайна, которая всё создала и продолжает создавать? Не выдумка ли это? Не чья-то ли блажь? Теперь Писатель спрашивает, не словами, конечно, а всем собой: возможно ли моё существование в отрыве от Высшей силы, от того огня, который творит саму жизнь? И если моё существование уже невозможно без Высшей силы, то готов ли я стать с нею единым целым? Пусть герой Солоницына пока не может ответить на этот вопрос. Но он его уже поставил.

Переступи он порог заветной комнаты, и она бы исполнила какое-нибудь из его поверхностных желаний, то есть желание в высшей степени эгоистическое. Вот чего боится Писатель. Истинное же его желание, которое залегает на беспредельной глубине сердца, сокрыто от него. Но чего желать беспредельной глубине сердца, если к ней нельзя ничего ни прибавить, ни отнять? Да и нет уже того, кто мог бы чего-то желать. Или скажем по-другому. Желать этой глубины то же самое, что желать этой глубиной. Но для этого совершенно необязательно заходить в Комнату. Важно лишь возжелать всей душой, а не какой-то её частью. Или, как говорила Зинаида Миркина: «Самое истинное наше желание – это желание всей пробудившейся души». А чтобы возжелать всей душой, нужно, чтобы тебя уже ничто не отвлекало от твоей души. Вот «Зона» и старается убрать или скрыть всё лишнее. Вот почему трава высока. Вот почему столбы повалены, а провода оборваны. Подбитые танки заросли бурьяном. Кто победил, кто проиграл? Что делили? Победила тишина, и она всё в себе соединила. «Зона» оставляет человека наедине с его сутью, с его сердцевиной. Она-то, сердцевина, и притягивает, как магнит. И любой шаг, шуршит ли осока под ногами, скрипит ли битое стекло, становится шагом к самому себе.

Дома Сталкера дожидаются жена и дочка-инвалид: у Мартышки парализованы ноги. Жена Сталкера – святой человек. Она никогда его не бросит, хотя хлебнула с ним много горя. Все проводники в «Зону» маргиналы, никто из них не дружит с законом. Но герой Александра Кайдановского не просто маргинал, он юродивый. Так это или нет – неизвестно, но героиня Алисы Фрейндлих готова поддерживать эту веру и черпать из неё силы.

Зайди жена Сталкера в Комнату, и она бы нашла, о чём попросить. Но Сталкер, этот рыцарь веры, боится. А вдруг у жены ничего не получится? И что тогда? Тогда будет отнята последняя надежда на исцеление Мартышки. Невольно герой Кайдановского связывает свою веру с чудом. Если чуда не произойдёт, то и Высшей силы нет. И как после этого жить? Сталкер не понимает, что чудом является сама жизнь, такая, какая она есть. Чудо – это его семья, его жена, его больная дочь, которая учит его быть чутким и не требовать слишком многого ни от людей, ни от судьбы. Но Сталкер всё-таки требует, он обвиняет своих товарищей в безверии. Он и не заметил, какой переворот произошёл в Писателе. Да и Профессор вышел из «Зоны» другим человеком.

«Сталкер» – фильм о вере. Но он не ответ даёт, а вопрос ставит. Ответ же даст зритель. Ответов много. И ни за кем из нас не закреплено право решающего голоса. Можно усмотреть в этом слабость «немногословного искусства», а можно и – силу.

«Комната желаний» не освобождает нас от нашего креста, и всё-таки она помогает справиться с ношей. Ведь оказавшись на пороге Комнаты, человек задумывается о своём самом сокровенном, самом выстраданном, самом истинном желании. И в этом собирании себя перед лицом Тайны, он обретает внутреннюю опору. Вера в то, что внутренняя опора крепче всех внешних подпорок вместе взятых, и есть вера в Высшую силу. Писателю эта истина уже открылась, но он пока ещё отвлекается от неё. Например, он боится переступить порог Комнаты, допуская существование в мире магической силы. Заглянув в Комнату, герой Солоницына нелепо машет руками, боясь переступить волшебную черту. И Сталкер втаскивает его в обыденный мир, ухватив за полу плаща.

Высшая сила окутана облаком магических предрассудков, и «Зона» расставляет «ловушки» на эти предрассудки. Люди погибают в «Зоне», потому что становятся жертвой своих предвзятых суждений: сложных духовных концепций или слишком простых рецептов спасения. Удивительно, но именно Писатель, циник и зубоскал, проходит через смертоносные ловушки невредимым. А это значит, что он всё-таки выстрадал право угадывать присутствие Высшей силы и в природе, и в человеке. Да, он приберёг пистолет на случай, если в «мясорубке» встретит инопланетян, мутантов или тёмных духов. Но сам же и осознаёт, насколько нелеп его страх. И в этом ему помогает Сталкер. «В кого… Ну в кого вы там будете стрелять?» – спрашивает он. И Писатель опускает пистолет в воду.

Двигаясь навстречу Высшей силе, огню, творящему жизнь, Писатель постепенно избавляется от страха. Ведь творящий огонь – наш друг. Друг, который никогда не предаст нас, никогда не утратит веры в нас. Да и как может наша незримая внутренняя опора быть враждебной нам? Вот каким доверием к мирозданию должен проникнуться Писатель. Доверием этим заражает его Сталкер, который вроде бы лучше Писателя чувствует, как переплетены все жизни, как хрупки эти жизни, но герой Кайдановского создал культ «Зоны», и этот культ является «ловушкой». Вот почему Сталкер неизменно посылает вперёд Писателя, своего новоиспечённого ученика. И этот ученик, похоже, превзошёл своего учителя.

Упомянутый мною Игорь Евлампиев видит в Писателе последователя Христа. И на это есть масса указаний. Обращу внимание только на одно из них. Перед тем как первый раз приблизиться к Комнате (вспомним сцену из первой серии фильма), Писатель легкомысленно насвистывает какой-то мотив. Но если мы вслушаемся, то не без удивления обнаружим, что в исполнении Писателя звучит ария из «Страстей по Матфею» Баха. Причём именно тот фрагмент арии, в котором предавший Христа Симон Пётр горько раскаивается. А вот ещё одно косвенное свидетельство. Аскетичность и категоричность Сталкера совпадают с общепринятыми представлениями об Иоанне Предтече. И я уверен, что режиссёр фильма согласился бы с такой трактовкой, вот только Тарковский на ней не настаивает.

Как известно, Андрей Арсеньевич пытался построить смысловой мост между Западом и Востоком. Он словно бы спрашивал, имеют ли христианство и такие учения Дальнего Востока, как дзен-буддизм и даосизм, общие духовные основания? И, не вдаваясь в богословские тонкости этого весьма непростого вопроса, отвечал: «Да, имеют». Но отвечал не словами, а самой художественной тканью фильма. А иногда отвечал и фразами священных текстов. Так он соединил завуалированный евангельский стих с 76-м чжаном из «Дао де цзина».

«Истинно говорю вам, если не обратитесь и не будете как дети, не войдёте в Царство Небесное» (Мф 18:3), – говорит Христос. А вот как поэтический пересказ этих слов переходит в монологе Сталкера в почти дословное воспроизведение стиха из трактата Лао-цзы. «Пусть исполнится то, что задумано. Пусть они поверят. И пусть посмеются над своими страстями. (…) А главное – пусть поверят в себя. И станут беспомощными, как дети. Потому что слабость велика, а сила ничтожна. Когда человек родится, он слаб и гибок. Когда умирает, он крепок и чёрств. Когда дерево растёт, оно нежно и гибко. А когда оно сухо и жёстко, оно умирает. Чёрствость и сила – спутники смерти. Гибкость и слабость выражают свежесть бытия. Поэтому, что отвердело, то не победит».

Приведу факт, который стал уже давно общеизвестным. Когда Тарковский подбирался к замыслу «Сталкера», а было это в 1972 году, ему в руки попала ходившая в списках диссертация о дзен-буддизме. Её автором был Григорий Померанц, а называлась работа «Некоторые течения восточного религиозного нигилизма». Защитить опальному философу диссертацию не позволили, но она заинтересовала Тарковского, а впоследствии вдохновила не только его, но и композитора фильма Эдуарда Артемьева. Григорий Соломонович признавался нам, что узнал обо всём этом совершенно случайно, посмотрев передачу «Линия жизни» с Артемьевым. А потом я и сам нашёл в книге режиссёра «Мартиролог. Дневники 1970–1986» цитаты из диссертации Померанца.

Музыка, звучащая в фильме, усиливает атмосферу таинственности, которая очень тактично удерживается от ложной загадочности. Ничего сверхъестественного в «Зоне» не происходит. Но само ожидание чего-то из ряда вон выходящего становится неким аттракционом.

Превращая в сценарий свою фантастическую повесть «Пикник на обочине», братья Стругацкие переписывали «Сталкера» раз десять. Но на съёмочной площадке замысел дорабатывался. В фильме имеются сцены, которых нет в сценарии. Так, например, покинув ночное кафе, герой Кайдановского сажает Мартышку себе на плечи, но мы этого не видим. Перед нами крупный план дочери Сталкера. Она в зелёно-золотом платке. Девочка необъяснимо движется. Её ногами, в прямом смысле этого слова, ещё несколько лет будет её отец. Но впоследствии она может стать для Сталкера путеводной звездой, духовным наставником, если правильно распорядится своими уникальными способностями. Ведь Мартышка – дар «Зоны». Однако любой дар нуждается в шлифовке, чтобы отлетели комья земли и куски породы, приставшие к алмазу.

Что-то подобное происходит и с нами, зрителями, когда мы смотрим хорошее кино. Уходит всё лишнее, наносное. Остаётся только то, чем мы являемся на самом деле. Если Бузинную Палочку можно сломать и выбросить – значит, она не имеет никакого отношения к нашему Истинному «Я». Нашу истинную природу, у которой есть только одно желание – ни на шаг не отходить от самой себя, сломать и выбросить невозможно. Но возможно и ещё как возможно – предать её забвению. Вот тогда-то в нашей душе и заводится рой бесконечных желаний. Они могут выдавать себя за выстраданные или заветные, и даже облачаться в одежды святости, но в действительности являются лишь нашими страстями. Вымаливал же Дикобраз своего брата, а Комната сделала его немыслимо богатым. Учитель Сталкера повесился даже не из-за того, что Комната сорвала с него маску святоши, а из-за того, что Дикобраз именно так, а не иначе воспринял своё внезапное обогащение. «Комната желаний» может дать всё, что угодно. Или ничего не дать. Но лишь мы придаём смысл и значение её дарам или их отсутствию.

Почему Дикобраз, сделавшись богатым, снова не пошёл в Комнату? Почему он не продолжал вымаливать брата? Да потому что решил, что Комната уже исполнила его заветное желание. К такому выводу приходит Писатель. Мы же пойдём дальше или станем ещё тише. А что, если на Дикобраза богатство свалилось совершенно случайно? Такого он не допустил? Нет. Дикобразу очень нужно было удостовериться в своём тёмном нутре, и он не стал опускаться на ещё большую глубину, где и покоится наша внутренняя опора, незаходящий свет.

Иное дело Писатель. Признавая все свои несовершенства и каждый раз преподнося себя в самом невыгодном свете, он не опускает рук. Ему нужна истина и только истина. А значит, его не удовлетворит низкая истина о самом себе. Он не купится на неё, как купился Дикобраз. Хотя Писатель хорошо знает, насколько велик соблазн навешать на себя всех собак. Поистине подобный соблазн можно назвать дьявольским. Герой Солоницына фиглярствует и даже богохульствует, нацепив на голову терновый венок, но он не отступится, не сдастся. Ему предстоит стать человеком в полном смысле этого слова, вырасти в свою полную меру, а это значит обрести несломимую внутреннюю опору.

Опора эта не является собственностью Писателя. Она укоренена в глубинах личности и Сталкера, и Профессора, и жены Сталкера, и Мартышки. В этой опоре происходит встреча всех людей. Для этой опоры нет чужих, посторонних. Она и есть тот краеугольный камень общей жизни, который порою с поразительной лёгкостью отбрасывается.

Хорошее кино кладёт именно этот камень во главу угла.

Вот мы вместе с героем Анатолия Солоницына замираем на пороге «комнаты желаний». Дальше идти некуда. Помните притчу про ученика, которому учитель сказал: «Встань, а теперь шагни навстречу себе»? И ученик не смог даже пальцем пошевелить. Вот и музыкант Джо Гарднер из мультфильма «Душа» замирает на пороге то ли мира, то ли «комнаты желаний». Чего Гарднеру ещё желать? Он чувствует себя живым, абсолютно живым.

Живым, впервые за долгое время, чувствует себя и Писатель.

Да, человек есть тайна, но разгадать её можно только ещё большей Тайной, которая есть бесконечная глубина нашего сердца. Григорий Померанц сказал, что на вершине любви человек человеку – икона, и икона не заслоняет Бога. Продолжим этот ряд. Человек человеку – тайна, и тайна, благодаря которой мы все такие разные, фантастически разные, изумительно разные, не заслоняет собою Тайны, в которой тонут все наши различия и все наши споры. Эта Тайна с заглавной буквы есть та бездонная глубина жизни, на которой все сердца соединяются в одно Сердце.