Текст книги "Погасшее пламя"

Погасшее пламя
Часть 1

Глава 1: Погасшее пламя

Скрывшись в пещере, путник, затаив дыхание ждал, когда пройдут Охотники. Мрак пещеры жадно поглощал незваного гостя. Растворяя его в этой кромешной тьме, словно он был её неотъемлемой частью.

Едва заслышав голоса, тело путника отозвалось легкой зябью тревоги, и ноги сами шагнули вглубь пещеры. Рука с трудом держала посох, и путник с огромным усилием беззвучно опустил его на каменистую поверхность. Болезненная дрожь отозвалась по всему телу, от пальцев незримо перетекая к ладоням, от плеча к спине возобновляя невыносимую боль его старым ранам.

Путник изредка задерживал дыхание и вслушивался в тишину. В каждый шорох, в каждый звук, в каждый шаг. Ему казалось, что движения отражались громогласным эхом по пещере. Сделав очередной шаг, старик остановился. Опираясь о свой металлический посох, он закрыл глаза и слушал.

Воспоминания шорохом мыслей подкрадываются к нему. Тишина вгрызается в сознание чужими голосами. Он слышит их повсюду. Они терзают его снова и снова, обжигая память не человеческими криками боли.

Он заставляет себя слушать тишину, но её вновь разрывают предсмертные крики в голове. Снова это невыносимое чувство вины. Он прячется от голосов, в самую глубь пещеры, скрывшись в этой кромешной тьме.

Вновь эта не выносимая боль в старых ранах и огонь, пожирающий плоть. Он просит огонь сжечь голоса. Но огонь жжет его тело, жжет память. Голоса вгрызаются в сознание пронзительным визгом. Последнее, что они кричат, перед тем как смолкнуть навсегда, его имя.

Ветер томно блуждает по пещере, прогоняя эту зловещую тишину, будоражащую его память. Скользит вдоль стен, создавая свою незатейливую мелодию, перекликаясь с дыханием и редкими шагами, которые задают ритм, придавая этой какофонии законченную форму. Голоса исчезают. Старик всё в той же в пещере. Его тело ноет от боли. Но нет голосов, нет криков и стонов. Они растворились в темноте, пошли ко дну этого омута памяти.

Что-то быстро проскочило у ног, слегка коснувшись своим теплом. Рука крепко сжала посох, пальцы предательски затрещали в суставах. Путник осторожно пододвинул посох. «Это не ветер. Это что-то живое и теплое», – подумал он. Снова тепло и два сапфировых огонька мелькнули, словно призрак у самых глаз. Нечто проскочило мимо, коснувшись его тела, и помчалось тихим шуршанием в кромешную тьму пещеры.

Голоса вновь возвращаются к нему, приближаясь, все ближе и ближе, преследуя его заблудившимся эхом.

***

– Эй, Санум. – Идущий впереди Охотник в стёганом сером дублете, обратился к старшему Охотнику, в накидке из волчьей шкуры. – Следы снова исчезли. – Он припал к земле на колено и тщательно перебирал смятую траву. – Следы просто исчезают, словно их и не было. Вот здесь еще были, а дальше чисто. ― Пробормотал он себе под нос, уже не обращая внимания на старшего Охотника.

Лицо Санума выражало не то презрение, не то просто злость. Глубокие затянувшиеся шрамы, не давали ему возможности в полной мере выразить то, что он думал. Он лишь пристально уставился на сотоварища и довольно низким сиплым голосом обратился к Карто:

– Это тебе не зверь какой. И не верзила с Арены. Ты хоть понимаешь, кого ловим?

– Ну… Марута из Храма. – Произнёс Карто, не поднимаясь с колен.

– Марута из Храма? – Глаза Санум, наливались злостью, словно эти слова оскорбили лично его. – Марута из Храма? Это не просто Марут, Карто, это один из последних Фениксов. Многие из его собратьев сдали посохи и стали просто Марутами из Храма. – Санум многозначительно помолчал и продолжил:

– Я помню каждое мгновение того дня, Карто. Вопли сгорающих заживо, тошнотворную вонь обгоревших трупов. Помню лица тех людей, которых на моих глазах поедала лава, оставляя лишь обугленные кости. Я помню Карто. Я все помню. Среди погибших были не только стража и орден. Были простые горожане. Кто-то спешил на ярмарку, кто-то трудился в мастерской, детишки бежали поглазеть на Арену.

Санум замолчал, нервно теребя, рукоять батраса. Он стоял, не двигаясь, и пристально всматривался в Карто, как тот осматривает вокруг каждую травинку.

Санум был весьма зрелым и опытным охотником, ему уже шел пятый десяток, и, несмотря на это, он был довольно хорошим мечником. Его верным орудием были охотничьи батрасы – что-то среднее между мечом и обычным ножом для свежевания дичи. И он ловко с ними управлялся. Единственный раз, когда Санум чуть не погиб, была его первая охота на вурда. Страх перед диким зверем стоил жизни всех его людей и почти стоил жизни ему самому. Это был первый, и последний отряд, который он потерял. И рваные шрамы на лице охотника были отличным напоминание об этом.

Санум все стоял и пристально смотрел на молодого Карто, которому от силы было годков двадцать от роду. Он напоминал ему сына. «Такой же высокий и статный словно сосна, весь в мать», – подумал про себя Санум.

– А ты хоть раз видел тех, кто попадал в Оазис? – После продолжительного молчания, Санум вновь обратился к Карто. – Пепел. Это все, что остаётся от человека. Тех Марутов, которые проходили через порталы, потому и называли Фениксами. А других и не пускали. Да и кто полезет туда. У каждого портала был Страж – Гарм. Я сам видел, как он одного верзилу с Арены рассёк. Так его одним ударом… От плеч и до земли. Этакий стальной механизм. Один Гарм способен полгорода разнести, а Маруты их даже не использовали. Их для того же и создали ― охранять Оазис и Марута.

И Санум, и весь его отряд знали, что так по всем городам было. Один Оазис, один Марут управляющий порталом и один Гарм, дабы никто не лез к Оазису.

Жрецы говорили, что это Маруты и основали летающие города. Они были первыми Владыками. Это уже потом, спустя время люди стали наземные города строить. А в те времена, когда владычествовали Маруты, были только небесные. Это сейчас они уж и не города вовсе, а целые государства. Семь небесных городов-государств, которые парят словно месяцы над землёй: Шалмал, Куша, Краунч, Шака, Пушкар, Кетум и Касерум.

– Я почти во всех побывал. ― Снова заговорил Санум, словно продолжая свои мысли. – Пушкар говорят самый большой из них. Но я бы так не утверждал, вы Кетум видели? Такая громадина плывет в облаках. Кажется, он больше самого солнца. А Касерум? Это наверно самый красивейший из городов. Он как раз находится над Семиречьем и оттого, видимо, весь оплетен гигантскими ветвями вокруг его пещер у основания. По весне это еще то зрелище. Говорят, что был еще один небесный город, Уттарак. Жрецы поговаривали, будто это он рухнул на Ельберсов. Хотя кто скажет точно. Прошло то по более века с того времени.

– А я слышал, – Карто, наконец, поднялся с земли и продолжил, – что Ельберсов и Марутов, «богами, спустившимися с небес» называли. Говорят, что самому старому Маруту почти шестьсот лет. Это, правда?

– Не знаю, Карто может и больше, тех Марутов наверно и не осталось. Последний раз я в Шалмали видел Марута. Но так это было уж годков десять назад, не помню точно.

Санум с трудом мог вспомнить, как выглядел тот Марут. Единственное что он знал: это были уже не те грозные Маруты, что укротили пламя, а всего лишь дряхлые старики. Может они, и были когда-то богами, но со временем стали вырождаться. Это была их плата за столь могущественный дар. Их пламя угасало, оставляя лишь пепел после себя.

– А я только раз и видел Марута, – С восхищением произнес Багун, довольно увесистый Охотник, немногим старше Санума. Отчего был очень неповоротлив, но силёнок было ему не занимать. – Ещё пацаном, когда те на своих летательных аппаратах дичь забирали. Мы тогда с семьей жили у реки Каратал. Как раз под небесным городом Касерумом. Я тогда точно думал, что они боги не иначе.

– Я не договорил. – Произнес Санум, протягивая каждое слово. ― Наши предки сначала советниками у Марутов были, а после стали появляться и наши Владыки, людские то, есть. А эти старики уж никому и не нужны были.

Санум никак не мог вспомнить, когда именно появились Фениксы. Многие Жрецы утверждали, что это одна из ветвей Марутов, что-то вроде мутации. Охотники часто приводили из Шуралева леса странных животных, не похожих ни на каких других. Они считали, что эти звери просто мутировали в чудовищ. Но Санум придерживался иной версии. Если Маруты и Ельберсы были потомками Асунов, и управляли первородной силой, то Фениксы многим отличались от них. Они не могли создавать пламя из любой искры, как Маруты, а брали силу из Савитов. Это был такой огненный шар из лавы – Огненная сфера. Её еще Маруты обнаружили в жерле вулкана. И даже внешне Фениксы отличались от Марутов. Санум помнил Марутов седовласыми, длиннобородыми стариками. А Фениксы всегда были начисто выбриты. Как на лице, так и на голове. «Может у них просто, не росли волосы. Кто знает, может портал, просто выжигал все их кудри». – Подумал про себя Санум и улыбнулся. Но никто уж не вникал в эти тонкости. Для всех Фениксы были новыми Марутами.

– Это уже намного позже выяснилось, что эти новые Маруты могут создавать порталы из сфер. Их потому и прозвали Фениксами. – Санум снова задумался, вспоминая что-то. – Но для портала нужен камень, а у нашего Марута его точно нет, так что-то наверняка где-то рядом.

– Я слышал, что несколько отрядов после подобных вылазок просто исчезли. Бесследно. А те, кто вернулся, бредили о каком-то призраке с голубыми сапфирами вместо глаз. – Проговорил Манок шедший последним.

Он был самым молодым в отряде. Ему едва исполнилось шестнадцать, но он уже почти год был в Охотниках. Он был мелким и прытким, но главное: он был просто непревзойденным лучником.

– Какой еще призрак? – Гаркнул Санум. – Я же говорю вам, без камня и огненной сферы он не опасен. Просто старый Марут из Храма, как приметил Карто.

– Да на кой черт он вообще нам сдался? Пусть сами его и ловят. Вон пусть эти, из ордена и ловят, а нам на кой эта заноза? А может он вовсе по реке пошел.

– Хватит Карто! – Прошипел резко Санум. – За него такую награду назначили. А это тебе не диких кошек по лесу гонять. По воде он не пойдет, приметно больно. И в поселения не полезет, местные мигом сдадут. Кому охота, против «девятиглавых» идти. В яме сгноят или на Арену выкинут. А у меня… должок для него есть. Очень большой должок. Так что не тереби загривок, а топай молча.

Санум сосредоточено, двигался дальше. Бросая по сторонам быстрые взоры, он нервно перебирал пальцы на рукояти батраса. Чутье охотника нагоняло тревогу. Он остановился. В воздухе веяло страхом. Стрекочущие сороки то и дело замолкали. Ещё с утра он чувствовал, что за ними наблюдают. Идут по следу.

Ветер осторожно подкидывал опавшие листья, рассыпая их перед ногами. Затем снова уносил в сторону, где, застряв в траве, они встречали прохладный осенний вечер.

– Тише. – Санум ловил ноздрями воздух, словно старая гончая. – Тише, – повторил он напористо, сильно понизив голос.

Свободной рукой он натянул на лицо повязку и поднял руку, давая понять остальным Охотникам, остановиться. Санум напряжённо вслушивался в тишину, которую внезапно нарушил надвигающийся шорох. Он не был громким или пугающим, скорее напоминал нарастающий ветер. Вихрь снова подхватил сухую листву, поднял её в небо и резко бросил ему в лицо. Санум неохотно отвёл глаза, прикрываясь рукой от поднявшейся пыли.

Из-за дерева выскочило существо. Шея зверя была почти неразличима с остальным телом. Его спина круто спускалась к задней части тела и была покрыта густой темной шерстью с оттенками черно-коричневого цвета. Морда вытянута, как у волка, но с довольно мелкими ушами. Зверь с рёвом бросился навстречу Охотникам.

Санум резким, слегка заметным движением, дал знак отряду распределиться по сторонам. Сам же остался на месте. Охотник не двигался. Лишь немного сделал полуоборот.

Карто и Багун с двух сторон одновременно выскочили на зверя, направив на него две длинные рогатины. Зверь на миг остановился, осмотрелся вокруг и снова бросился на стоявшего перед ним Охотника в волчьей шкуре. Рогатины заставили его стать на дыбы.

Санум молниеносно бросился к зверю. Он выхватил охотничий батрас и ловко вывернулся, оставив на теле ревущего монстра порез.

Зверь взвыл. Спустя мгновение он огромной шерстяной тушей пал на землю. Крупица яда на лезвии ножа делали своё дело.

– Это Чемозит, – тихо проговорил Санум, все ещё оглядываясь по сторонам. – Редкий зверь, тем более для этих краев. Нужно его живее доставить к Смотрителям, иначе долго не протянет. Манок, оправляйся в город и передай, пусть забирают эту зверюгу. Да только побыстрее, а мы дальше. Чую, где-то тут наш главный улов.

– С каких пор зверье с Шуралева леса стало забредать так далеко. – Пробурчал недовольно Манок.

Ему так не хотелось возвращаться назад в Пушкар. Снова торговаться со Смотрителями. Он же Охотник, а не купец какой.

– Помнится, они никогда до селя, не покидали своего месталища. – Все возмущался Манок.

– У нас ходили легенды о некоем Каннуне, лесном боге или духе, с оленьими рогами. А они, как говорят, приходят только при большой беде, чтоб спасти своих лесных детей. Оттого я думаю, что эти твари и стали выходить из леса. Чуют приближение Каннуна. Ну, так говорят, – проговорил Багун, обращаясь к Маноку.

– Ну вот, может он, с какой заразой? Пусть себе подыхает, а то еще попадет нечистота в город. Тогда точно головы не сносить.

– Ступай Манок. – Сурово гаркнул на него Санум, подходя к ручью.

Затем умылся холодной водой, приободрил себя громким возгласом и торжественно обратился к остальным:

– Хорошая работа, думаю, это будет лучшая наша вылазка. Сегодня мы нагоним этого Марута.

Ободряющие выкрики понеслись по всему Семиречью, перекликаясь меж деревьями и коснувшись водной глади, растворяясь, шли ко дну.

Манок склонив голову, угрюмо направлялся прочь от довольных соратников.

***

Охотники весёлые и довольные добычей не спеша приближались к дереву-гиганту Атман, верхних листьев и ветвей которого даже не было видно с земли. Верхняя часть кроны Атмана растворялась в облаках, направляя свои ветви к самому солнцу, словно пытаясь дотянуться кончиками листьев до его лучей.

Заметив на дереве-великане, возле которого находилась пещера, огромное гнездо, Охотники с осторожностью подошли поближе. Они часто бывали в этих местах. Их работа включала в себя не только ловлю беглецов. Часто они приводили в города всяких тварей с Семиречья, Белой равнины, да и из самого Шурелева леса.

Многих из тех, кто был, покрупней, пускали на Арену. Тех, кто был мелок или более ценен, оставляли в Смотровых залах.

Обойдя этот природный гигант Атман, Санум внимательно всматривался в его величественный ствол, покрытый толстой вековой корой.

– Я вырос в этих краях. – Вдруг еле слышно проговорил он. – У самой реки Сарканд, здесь недалеко.

Сарканд поселение промысловое, в своей основе речной рыбный край. Семиречье от того так и называется, что здесь протекает семь крупных рек: Каратал, Аксун, Лепсы, Тентек, Баскан, Сарканд ну, конечно же, Хернай, самая большая из них.

По названию рек и именовались прилагающие к ним поселения. Жителей у реки Сарканд, к примеру, звали Саркандцами, и они очень гордились своим поселением.

– Мне всегда казалось, это звучит так по-благородному Санум Саркандский. – Санум слегка улыбнулся своим воспоминаниям. – Хотя по сути своей чушь всё это. Как были мы низинщиками, так и остались. Ещё до появления земных городов здесь обитал один речной народ ― Покуда, если я правильно помню. Потом он был разделён на семь племен и только после того, как все племена попали под влияние небесных городов, стали речными поселениями и были прозваны низиной.

– Без нас они бы и с голоду подохли. – Забубнил Багун. – Семиреченцы, по сути, и кормят небесников. Чем им там питаться то, в облаках? Дождем и ветром? – Багун от души рассмеялся. – А ещё говорят, что на самой верхушке Атмана обитает Гаруда, царь птиц. Воплощение божественной силы неба. Именно он управляет небесными городами и помогает им парить по небу. – Продекламировал Багун, словно цитируя строки из книги Жрецов.

– Да чушь это. Да, страшно неимоверно, облака руками можно трогать, но нет там никакого Гаруды. Только Ауры гнездятся. Мы ещё по малолетству пытались их поймать. Были случаи, срывались людишки, но до земли так и не долетали. Ауры их ловили и себе в гнезда относили на кормёжку птенцам. Ещё те зверюги.

Санум уже сотню раз пересказывал эту историю, но никто так и несмел его перебивать. «Помниться мы как-то на плотах добирались по реке Сарканд к Хернайцам». Именно этими словами он и начинал свои воспоминания.

Эти два поселения настроили между собой целый торговый путь, вдоль рек. Если был малый груз, то перемещались на плотах или на лодках, выдолбленных из дерева. Были, конечно, и большие плоты на дома схожие, где можно было ночевать в пути, если вдруг придётся.

– Ну, так плывём мы на плотах, и вдруг вижу, летит… Вот тогда я впервые Аура и увидел. Восторг был безмерный. Словно летательный аппарат Марутов. Вдвое, а то и втрое больше меня самого. Это было нечто.

Аур нёсся над водой, словно падающая звезда, оставляя за собой шлейф на воде от своего длинного хвоста, разделённого надвое у самого окончания. Тогда Санум, по его словам, и думал, что это был сам Гаруда – царь всех птиц. Но, к сожалению, или нет, потом он узнал, что это Аур, самая древняя птица на всем белом свете. Наверно ровесник дерева Атман. Их осталось несколько десятков не более по всему Семиречью.

– И в чем странность? Гнездятся Ауры только на Атмане, чтоб ни одно существо не могло до них добраться. Хотя, на мой взгляд, редкая зверюга рискнет напасть на него. Так Аур проскочил над водой и направился, прямо на меня. Вцепившись в мешок, он понёс меня в самую верхушку Атмана. Вот тогда я и увидел небесные города. И сказал себе. Что, как выросту обязательно буду там жить. Но тут лямки моего мешка не выдержали, и я со всего маха хлюпнулся в реку.

Охотники захохотали. Санум иногда был весьма хорошим рассказчиком, когда не брюзжал на остальных. Он всегда находил нужные слова приободрить своих ребят и настроить на нужный лад. Его отряд был одним из лучших не только в Семиречье. Их знали даже за пределами самого северного небесного города Шака.

– Сначала думал, что помер. До самого дна достал. – Выждав не большую паузу, продолжил Санум. – Я с трудом выбрался на поверхность, задыхаясь, захлёбываясь, полуживой добрался до берега. Я точно знал, кем стану. Охотником, дабы ловить этих тварей. И доставлять их в небесные города. В те самые Смотровые залы. С тех пор уж множество раз пытался поймать эту пернатую бестию. Должок у меня и для неё завалялся.

– А я рос в деревне на окраине городка Плакша. – Поддержав тему разговора начал Карто. – Мы в деревне были гончими, так нас звали. Следопыты, короче говоря, выискивали добычу, затем загонщики уж делали своё дело. В том лесу живности было полно. Так что запасов у нас было в избытке.

Наземные города тоже поставляли провизию небесникам. Плакша как раз и находился под летающим городом Шака, это почти у самой горы Карнаг. Земли под небесным городом формально принадлежат тому городу, под которым они располагались. Фактически Владыки брали подать от сбора урожая, рыбы, дичи и это было всем на руку.

Габхаст был под протекцией Куша, Наг и Саум, по сути, принадлежали Пушкару, так как он самый крупный из небесных городов. Шалмал кормился с поселения басканцев. Это только пара городов была независимы от небесников, но все равно вносили ежегодную плату за такую привилегию. По сути своей они были тоже городами-королевствами. Брухт на западе от каменных земель и Варун на востоке речных.

Санум снял с себя накидку из шкуры волка, засунул за пояс пару кинжалов и в один прыжок оказался у подножья Атмана.

– Говорят в прошлом, именно на этих деревьях росли сферы – Атмы, которые достигали таких же невероятных размеров, теперь эти сферы парят высоко в облаках. – Проговорил он, резко выдохнув и ловко заскочив на дерево.

С помощью крепежей на ногах в виде металлических когтей Санум свободно поднимался по стволу. Дерево было настолько широким, что казалось Санум, двигался по деревянной стене, лишь иногда перескакивая на довольно крупные ветви. Постоянный щебет мелких птиц, который он попросту не замечал, сопровождал его весь путь. Он ловко перескакивал с ветки на ветку и вскоре был довольно высоко.

Внезапно наступившая тишина встревожила Охотника. Лишь аккуратное шуршание ветра предательски успокаивало. Не успев сделать ещё одно движение, с верхних ветвей на него пикировала птица, чуть меньше его самого. Издав ужасающий крик. Огромная белая бестия когтями рассекла плечо обидчика, промчавшись над ним словно туча.

Сорвавшись с ветки, Охотник выхватил крюк с ремня и молниеносно загнал его в ствол дерева. Свободной рукой ловко достал из-за спины арбалет и выстрелил во вновь пролетающую над ним птицу. Стрела прошла сквозь крыло и исчезла в кроне дерева. Выстрел спугнул её, заставив покинуть это место.

В гнезде было три яйца жемчужного цвета и ещё не скинувший с себя пуховое оперение, но уже довольно крупный вылеток. Птенец, чувствуя неизбежность, испуганно поглядывал на Санума.

– По-моему улов у нас все-таки будет до неприличия удачен. – Сказал довольный Багун, обращаясь к Карто, догрызая вяленую зайчатину. – Птенца можно за хороший куш продать в Смотровые залы, если поторговаться со Смотрителями. Поймать взрослую особь практически невозможно. Так, что птенец может стоить куда дороже его раненой мамаши. Ходили легенды, что в прошлом они были таких размеров, что на них могли перемещаться между городами.

– Это ж, каких нужно быть размеров, чтоб унести человека? – Произнёс Карто, указывая пальцем на парящую в небе огромную сферу.

– Меня больше интересует, что у нас сегодня на ужин? – С улыбкой произнёс Санум, спустившись с дерева.

– О, тут недалече гостиный домик есть, прям на дереве. Местная знахарка за хозяйку там. Можно переждать. У нее малой на дудке так шпарит, заслушаешься. А готовит она, просто пальчики оближешь. Если старик здесь проходил, может и заглядывал туда. – Проговорил Багун, помогая Сануму снять крюки на ногах.

– Сферы ему нужны, без них он слаб. А после побега я еще ни разу не слышал об использовании Савитов. Значить он еще не добрался до них. Последние сведения о белом призраке были с речных земель. Значит он где-то здесь. А если добудет сферу, то нам его не взять. Так, что нужно, до вулкана его изловить. – Санум все больше начинал нервничать. Уж слишком много времени они потратили на этого Аура, а основная их добыча все ещё была не поймана. – Я чую, он рядом.

Санум замер, заставив всех замолчать.

– Слышите? Шуршание… В пещере…

– Да, что там может быть? – С недовольным видом пробурчал Карто. Но тут же уловив грозный взгляд наставника, достал из-за спины топор, и словно кошка, спускался в пещеру у дерева Атман.

Карто достал из мешка светосферу и аккуратно продвигался к центру пещеры, освещая путь, держа руку впереди себя. Пещера была огромной, даже больше, чем он мог себе представить. Корни свисали сверху, словно стволы деревьев. Охотник с трудом пробирался между ними. Свет светосферы не давал полного обзора. Карто ступая на влажный каменный пол пещеры, внимательно осматривал, нет ли где свежих следов. После шумной поверхности тишина сдавливала уши.

С трудом добравшись до центра пещеры, Карто бросил светосферу недалеко от себя. К этому времени ещё двое Охотников стояли за его спиной.

Едва сфера коснулась земли, из темноты выскочили два ярко-голубых огонька цвета сапфира. Единственное, что успел увидеть Карто, это блеснувшие в воздухе когти на белоснежной лапе. Бездыханное тело Карто глухим ударом пало на каменистую поверхность пещеры. Не издав более ни звука.

Двое Охотников быстро рванули к выходу. Не успев сделать и пару шагов к ним на встречу выскочило нечто из темноты, словно некий белый призрак. Призрак ловким движением рук выхватил из основания посоха, как из ножен, огромный двуручный меч, обернулся вокруг себя в полный оборот и со свистом пронёс его по пещере.

В мгновение, вырвавшись из пещеры крик Охотника, тут же умолк. Оставив за собой лишь тень тёмных брызг на ярко-жёлтой сфере.

Голова Багуна лежала не далеко от его окровавленного тела.

– Аг. За мной. – Прохрипел старик, и они молча двинулись к выходу, попутно осматривая мешки Охотников.

У одного кроме трав и грибов было пара мастеровых охотничьих кинжалов. У того, что был по крупнее, оказалось пара светосфер, три воздушные сферы и перья довольно крупной птицы.

Старик одну из светосфер поместил на свой металлический посох, и вся пещера озарилась теплым светом. Путник, немного наклоняясь, внимательно осмотрел следы вокруг лежавших не подвижно тел. Сделал пару шагов в сторону и к кому-то обратился:

– Хм. Аг, осмотри пещеру.

Белый Тигр в доли секунды выгнал на встречу старика «сумчатого дьявола». Животное размером с небольшую собаку, больше напоминавшего миниатюрного медведя. Его чёрная шкура не давала возможности видеть его в темной пещере. Альбинос в мгновение ока схватил «сумчатого дьявола» и вернулся к своему спутнику. В сумке зверька оказалось одна небольшая воздушная сфера. Она была сорвана вместе с веткой. Никого другого в пещере не было.

Выйдя наружу, старик внимательно осмотрел окрестность. Затем медленно подошёл к стволу дерева и поднял глаза высоко в крону. В ветвях над гнездом жалобно кричало огромных размеров пернатое существо. Оно потеряла своё потомство. Крик его горя разносился по всему Семиречью. Старик с пониманием взглянул на горюющую птицу, подозвал тигра, и они продолжили свой путь.

***

С наступлением ночи туман с нежной прохладной моросью всё больше опускался на земли Семиречья. Окутывал своими объятьями реки и озера. Светосферы отражались в воде сотнями лун. В это время года, в начале осени, они достигали самого яркого своего состояния, это говорило о том, что сезон лун наступил и пора собирать урожай. Многие паломники приходили в Семиречье, дабы наблюдать за этой неимоверной красотой. Во всех семи поселениях не было отбоя от путешественников, желающих узреть эту красоту.

Путник брёл не спеша, опираясь о свой металлический посох. Его старое тело, все меньше и меньше слушалось своего владельца. Он с трудом преодолевал желание присесть и отдохнуть. Старик из последних сил удерживал свой посох, иногда казалось, что, если он его упустит, больше не поднимет.

Зверь-альбинос брёл позади ещё медленней, все дальше и дальше отставая от путника.

– В чем дело, Аг? – Проскрипел голос старика.

Тигр остановился и не спеша повернул к реке Хернай. Затем он резко прыгнул в сторону за куст и исчез в темноте.

– Леший бы тебя побрал. – Проворчал старик и побрёл следом за своим белоснежным питомцем.

Некоторое время старик шел по следу тигра. Освещать дорогу не было смысла, сфетосферы давали столько света, что даже в самую темную ночь дорогу было видно. Тигр двигался не торопясь, выслеживая свою добычу. Старик едва успевал за ним.

Вскоре вдали завиднелся отблеск костра. Старик осторожно подошёл ближе и спрятался за кустом. И только сейчас он увидел, недалеко от него готовился к прыжку тигр.

– Нет, Аг! Не смей.

Но тигр его не слышал, он видел и чувствовал опасность. Инстинкт не давал ему остановиться. Он осторожно подкрадывался к Охотнику, сидевшему у костра.

– Да чтоб тебя, Аг. Остановись.

***

Санум сидел у костра не далеко от огромного дуба, в кроне которого находилось поселение. Жители речных земель очень часто возводили свои жилища на деревьях, так как в этих краях были частые паводки и дома, построенные на земле, уносило в реку. Иногда жилища сооружались на самой воде в виде плавающих плотов-хижин, соединённых между собой маленькими мостами. Такое жилье давало возможность не бояться ни уровня воды, ни диких зверей.

Санум был дома. Буквально в дне пути располагалось поселение Саркандцев. Это был его родной край, где он родился и вырос. Он часто был здесь пробегом, но очень давно не сидел так просто никуда не спеша. Просто сидеть и смотреть на последние потуги затухающего пламени. Сидеть и смотреть.

Он все не мог понять, поверить, что двое опытных Охотников так нелепо погибли от лап некоего «призрака». Санум сидел у костра и внимательно всматривался в его пламя. Его мысли легким шуршанием шёпота бродили у костра. – «Это был тот Марут. Я узнал этот меч. Но как могло так выйти, как?»

Санум был в полной растерянности. Он снял свой мешок, в котором был его пернатый улов и положил его недалеко у костра. Он единственный давал ему повод думать, что день прошёл не зря.

Внезапно Санум подскочил, чувствуя опасность, надвигающуюся со спины. Он обнажил охотничьи батрасы и уставился на старика. Тот стоял устало, опёршись, о свой посох, изредка поглядывая назад.

– Зря ты Марут побрёл за мной. Ты сделал свою последнюю ошибку, – проревел с яростью Санум.

– Он вновь откроется, – почти задыхаясь, скрипел голос старика. – Это моя миссия, я должен остановить его…

– Какая к вурдам миссия? – С еще большей агрессией перебил его Санум. – Убийство невинных жителей города это и есть твоя миссия?

– Я могу спасти… – Немного отступив и оглядываясь назад, произнес старик.

– Ты уже погубил сотни. От чего ты спасал их, Марут?

– Они не дали мне возможности уйти иначе. Ты не знаешь.

– Чего я не знаю, Марут? Думаешь, только Фениксы знали, что Госсард готовит объединение небесных городов? Это уже давно не тайна Марут. Я знаю, что он собирается убрать Владык со всех городов и поставить, так сказать, своих Смотрителей. Я знаю, что он это планировал, еще до того, как стал Владыкой Пушкара. Я помню его речи о едином государстве. Именно он предлагал поставить Смотрителями конкретно вас Марутов и Фениксов. Вначале, я не мог смекнуть, на кой ему это. Но после того как вы отказались от этого щедрого дара, я понял, в чем была суть. Ему нужны были козлы отпущения. И вы подходили на эту роль идеально. Если бы он обвинил вас, после того как вы стали бы Смотрителями всё стало бы на свои места. Маруты предатели, с ними нужно бороться, а он как никто другой знает, как. Но всё пошло иначе. Благородные Фениксы отказались. И вас с почётом отправили в Храмы Оазисов, помощниками Жрецов. Унизительная концовка для эпохи укротителей огня. Думаешь, сдали камни и на этом все?

Опешив, старик с непониманием, смотрел на Охотника.

– Да, Марут, молчишь? Я знаю почему. Думаешь, зачем ты Госсарду? Надеешься, ты ему нужен живым? Хрен там. Я слышал от «девятиглавых», что Фениксы были прикреплены к Жрецам в Храмах Оазиса, по всем городам. А зачем, ты не думал? В знак былой доблести и так далее? Нет, Марут. Я глубоко сомневаюсь, что хоть один из них ещё жив. Владыки вас потому и побаивались. Даже созданное Марутами орудие не так опасно, как сам огонь, который вы могли призвать. А еще эти ваши Стражи, которыми управляли только Фениксы. Лично Госсарду и нужны были: огонь Феникса и сами Стражи. Ты ещё не понял, что на самом деле произошло? Я знаю, что ты думаешь, Марут. Откуда мне это знать, что у вас там происходило? Но поверь, я не первый год в Охотниках. И с девятиглавым орденом было много вылазок. А в бою люди очень разговорчивы. А я очень люблю хорошие истории. И с удовольствием, в других обстоятельствах, послушал бы и твою. Да и хрен бы с вами со всеми, Марут. Но я уважал вас. Уважал Фениксов за ваш вклад в развитие городов, за ваш особый дар. Я даже переживал, вурды меня побери, когда вас лишили камней. Но когда ты выпустил на людей свою трижды проклятую огненную сферу. Я поклялся, что лично убью тебя.