Текст книги "Великие сражения Востока"

ХОД СРАЖЕНИЯ

Сведения о битве при Кадисии довольно скудны и переполнены полуфантастическими преданиями о подвигах арабских витязей. Мы даже не знаем, сколько дней на самом деле продолжалось сражение – три или четыре. Тем не менее можно представить более или менее понятную последовательность событий.

Иранские войска продвинулись в сторону Кадисии и, переправившись через канал Атик, орошавший эту местность водой из Евфрата, расположились южнее его. Из дальнейшего хода сражения мы знаем, что они держали под своим контролем переправы через эту водную преграду, которая защищала их тыл. Арабские войска расположились фронтом на север, между Кадисией и Узайбом, имея за спиной оборонительную стену и ров, созданные в свое время Сасанидами для защиты Хиры от набегов бедуинов.

О распределении сил по отдельным подразделениям, как и о командирах этих частей, арабские источники не сообщают ничего определенного. Хотя, несомненно, существовали крупные подразделения (центр, фланги), основной боевой единицей оставался племенной отряд во главе со своим вождем, выступающий под собственным знаменем. В сражении принимало участие более 1000 ветеранов-сподвижников Мухаммеда, но об их месте и значении в разыгравшейся битве сведений нет.

После обычных поединков, предваряющих первый день сражения (получивший имя «Дня потрясения»), иранцы ввели в бой слонов. Согласно одному из сообщений, 18 этих животных находилось в центре, 7 на одном фланге и 8 – на другом. Основной их удар пришелся на участок, где находилось племя баджила, но пехота устояла до подхода арабов-асадитов во главе с Тулайхой, которые восстановили положение, но сами понесли большие потери. Жестокое сражение, выразившееся в повторных атаках слонов, поддержанных персидской конницей, продолжалось до наступления ночи.

Сасанидско-кушанский конный воин. Реконструкция по изображению на бактрианской серебряной чаше. Всадник облачен в легкий доспех (прикрытый одеждой) и вооружен длинным прямым мечом, похожим на каролингский

Тем не менее арабы, уже встречавшиеся со слонами во время битвы у моста, выработали тактику борьбы с боевыми животными. Они отбрасывали сопровождавшую слонов пехоту и окружали тех со всех сторон, стараясь поразить стрелков в башенках. К концу дня мусульманам удалось повредить большинство башен на спинах животных. Против саваранов также нашлось средство – тяжелые метательные дротики, которые пробивали персидские доспехи. Ближе к вечеру Рустам понял бесперспективность атак и отвел войска в лагерь.

На следующее утро (утро второго дня сражения, получившего название «День поддержки»), когда обе стороны хоронили убитых, к мусульманам прибыли передовые части отряда, посланного на подмогу из Сирии, что весьма приободрило арабов, ибо до сих пор, несмотря на чудеса храбрости, удача не склонялась ни к одной из сторон. Этот отряд, численностью от 300 до 700 человек, сразу же вступил в сражение, которое возобновилось к полудню. Теперь слоны в нем уже не участвовали, а мусульмане отправили вперед часть верблюжьей кавалерии, чтобы пугать вражеских коней. Сражение в целом шло довольно вяло – только к вечеру мусульманам удалось обратить в центре в бегство иранскую конницу, и лишь стойкость пехоты спасла Рустама от плена: центр иранской армии почти распался, однако прорыв арабов не был поддержан их фланговыми отрядами и персы восстановили положение. Столкновения продолжались еще некоторое время и после захода солнца; как выяснилось следующим утром, за день и вечер мусульмане потеряли 2500 человек.

Третий день получил у участников сражения название «Дня ожесточения». Иранцы вновь ввели в бой слонов. Однако к мусульманам подошли новые подкрепления из Сирии. В их числе были отряды конных копьеносцев, когда-то служивших византийцам, которые знали, как бороться с персидскими слонами. Вооруженные длинными пиками, они без страха выходили против боевых животных, выкалывая тем глаза или же отрубая мечами хоботы. Неизвестно, сколько слонов было выведено из строя, но к вечеру они в бою уже не участвовали. Для вечернего наступления большинство арабских всадников спешилось, чтобы усилить пехоту, без которой коннице не удавалось опрокинуть ряды иранцев.

Бой пехотинцев. Рисунок с позолоченного серебряного блюда их Хорасана, VII – начало VIII века

Вечером Рустам приказал своей армии переправляться на северный берег канала Атик. Арабы не смогли воспрепятствовать этому, но Са’д не дал противнику устроиться на новом месте. Его лучшие войска безостановочно беспокоили иранскую армию всю ночь и утро: эту ночь потом стали называть «Ночью грохота», и именно в эту ночь упорство мусульман сломило волю части иранского войска. Произошло несколько схваток отдельных отрядов, причем ни один из военачальников не мог представить себе общей картины боя. Быть может, именно этот факт стал причиной того, что утром Рустам отдал приказ на общее наступление.

Персы вновь переправились на южный берег канала и стали теснить противника. В какой-то момент их руководство могло решить, что они наконец-то близки к победе. Однако в этот момент произошло событие, на которое проигравшие списывают свою неудачу, победители же видят в нем особое покровительство со стороны небес. Неожиданно поднялся сильный ветер, и целые облака песка понеслись в лицо персам. Один из военачальников Рустама, Ормузд, оказался поколеблен природным явлением. Его отряд начал отступление, а Са’д бросил в образовавшуюся брешь свои лучшие силы. Некоторые из отрядов армии Рустама, не исповедовавшие зороастризм, подняли оружие против своих соратников.

После отчаянной борьбы Рустам, лично участвовавший в рукопашном бою, был вынужден отступить и искать спасения за Атиком. Однако в пылу сражения иранского военачальника убили, даже не опознав его, в результате чего потом эту честь приписывали себе многие мусульманские воины.

В середине дня мусульмане захватили Кадисию и, очистив от противника южный берег Атика выше и ниже места битвы, вернулись в Кудайс. Лишь небольшой отряд конницы гнался за отступавшим Джалинусом (принявшим после смерти Рустама командование над армией) по главной дороге, лежавшей за северным берегом Атика. Иранцы, впрочем, успели разрушить плотину, чтобы затруднить преследование. Действительно, арабский отряд добрался только до Сайлахина и к вечеру тоже вернулся в лагерь. В тот же день подошли новые отряды, посланные из Сирии, и начали требовать свою долю добычи, победители же при Кадисии не захотели делиться тем, что досталось им такой кровью. Спор решило вмешательство халифа, постановившего, что если сирийский отряд подошел до погребения павших, то им полагается доля добычи, как и участникам боя.

Тяжеловооруженный хорасанский пехотинец. Реконструкция по рисунку на серебряном блюде из Кулагиша (Хорасан)

ИТОГИ СРАЖЕНИЯ

Сражение при Кадисии было жестоким, и победа досталась арабам дорогой ценой, так что Са’д оказался не в состоянии преследовать бегущего неприятеля. Только в последние сутки погибло 6000 человек. Если прибавить к ним более 2500 воинов, погибших в предшествующие дни, то можно прийти к выводу, что арабы потеряли почти треть всего войска.

Однако жертвы были принесены не напрасно: крупнейшая иранская армия перестала существовать, а Иран лишился своего лучшего полководца. По арабским источникам (Масуди), иранцы потеряли более 40 000 человек – что, конечно является преувеличением. Важно другое: вместе с Рустамом, а также ветеранами византийских войн, персы окончательно потеряли волю к сопротивлению.

Са’д, правда, понял это не сразу: иранцы отступали, сохраняя полный порядок, и мусульмане опасались их возвращения. Только на следующий день, когда оказалось, что противник совсем ушел из этой местности, Са’д убедился в своей победе и сообщил о ней халифу.

Лишь спустя полтора года арабские армии продолжили вторжение в Сасанидский Иран. Отсрочка, полученная персами, не пошла им впрок. В 637 году арабы заняли Ктесифон, а в 642 году около Нехавенда (северный Иран) нанесли еще одно поражение шахским войскам. После этого Йездигерд III превратился в беглеца и был убит в 651 году. К тому моменту завоевание арабами Ирана в целом было уже завершено.

Глава 3
ТАЛАССКАЯ БИТВА (июль 751 года)

Эта битва, произошедшая между войсками арабского халифата Аббасидов и китайской империей Тан, интересна прежде всего в двух отношениях.

В историческом плане она любопытна тем, что была совершенно проигнорирована современниками, посчитавшими ее вполне рядовым событием в бесконечном ряду военных столкновений той эпохи. Со временем же за ней стало признаваться все более и более значительное влияние не только на судьбы Китая и Средней Азии, но и на развитие всего остального мира.

В военном – она дает богатую пищу для размышлений над практикой использования наемников.

ИСТОРИЧЕСКАЯ И СТРАТЕГИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ

В Китае в 618 году, с приходом к власти династии Тан, начался один из самых блистательных периодов в истории государства. К владениям Китая были присоединены так называемые Западные регионы. Кроме того, были расширены границы на северо-востоке страны: захвачена Корея, восстановлена власть Китая над Аннамом. Таким образом, территория страны по своим размерам вновь стала почти равной территории Китая периода расцвета Ханьской династии.

Китай стал не только самой мощной, но и самой гостеприимной державой в мире. К императорскому двору направляли свои посольства Персия, Аравия и другие западноазиатские государства. Поддерживались отношения со странами Юго-Восточной Азии. Многие религиозные деятели и философы, вынужденные покинуть свои родные страны, находили в Китае убежище и покровительство императора. Не только религии, распространенные в Персии, но и одна из христианских сект, а именно несторианская церковь, приобрели в Китае немало последователей. Буддисты из Кореи и Японии регулярно совершали паломничество к святым местам в Китае, а китайские буддисты поддерживали связи с буддийскими центрами в Индии.

Танская эпоха была свидетельницей расцвета китайского искусства и литературы. Императоры активно покровительствовали поэзии, театральному искусству и музыкальному творчеству, а многие из них сами проявляли незаурядные творческие способности.

Немалые достижения были сделаны и в области государственного управления. Был введен в действие новый порядок долговременного владения землей, в соответствии с которым ограничивалось образование крупных земельных владений, и крестьяне получили возможность поддерживать стабильный уровень жизни. Также огромным достижением стала созданная в Танскую эпоху правовая система, ориентированная на конфуцианский свод социальных традиций и правил поведения.

Вместе с тем танским императорам не удалось установить полный контроль над армией. Сильные императоры еще пользовались лояльностью военачальников, однако ослабление трона позволило приграничным наместникам, должности которых все больше доставались выдающимся воинам некитайского происхождения, постепенно подчинить своей власти местную гражданскую администрацию.

Тем временем окружение страны далеко не являлось стабильным и спокойным.

С северо-запада серьезную угрозу для пограничных областей Китайской империи создавала Тюркская держава, контролировавшая давние торговые пути, ведущие в страны Средней Азии, а через них в Переднюю Азию и Северо-Западную Индию. Танским императорам прямыми военными ударами, натравливанием соседей, а также путем использования постоянных внутренних племенных распрей удалось к 657 году полностью развалить каганат, и его основная территория (район к северу от Тянь-Шаня) перешла под власть Китая. А вскоре к империи отошли и земли к югу от Тянь-Шаня. После ликвидации тюркской угрозы укрепилась власть империи и в районе нынешнего Циньхая – к северу от Тибета, где обитали тогонцы, а к югу от них – тангуты. Тем самым граница империи достигла Тибета.

Однако в этом регионе в первой половине VIII века борьба за территории вспыхнула с новой силой, и в 742 году политическая гегемония в степях Монголии перешла к союзу трех других тюркских племен – карлуков, уйгуров и басмылов. Басмылы на короткое время возвысились, и их вождь стал каганом, но в 744 году уйгуры и карлуки разбили басмылов. В результате этих событий в Центральной Азии возникло новое государство – Уйгурский каганат (744–840 годы). Глава уйгурских племен стал верховным каганом, а вождь карлуков получил титул правого (западного) ябгу. Тем не менее такое положение карлуков явно не устраивало. Стремление к самостоятельности привело их к тому, что в 746 году («в год собаки») они откололись от Уйгурского каганата. В результате в середине VIII века в Семиречье[7]7
  Семиречье (казах. Жетысу – от жети – семь и су – вода) – юго-восточная часть Казахстана, расположенная между озерами Балхаш, Сасыколь и Алаколь, хребтами Джунгарского Алатау и Северного Тянь-Шаня. Название происходит от семи главных рек этого района: Или, Каратал, Биен, Аксу, Лепса, Баскан, Сарканд.


[Закрыть] развернулся новый виток борьбы за тюркское наследство. Ябгу – вождь карлуков – простер свою номинальную власть на весь Тянь-Шань до Кашгара и Ферганы.

Китайские императоры стремились использовать эту нестабильность степи в своих интересах и приняли неугомонных карлуков под свое покровительство. С помощью Китая карлуки подчинили своей власти Семиречье, а имперская армия продвинулась на рубеж Сырдарьи. В 747 году Гао Сяньчжи совершил поход на Болюй (Тибет), а на следующий год помог карлукам в их конфликте с правителем Чача (Ташкента). В 748 году китайский экспедиционный корпус захватил и разрушил столицу западнотюркских каганов Суяб, а в 749-м захватил Чач и отослал его правителя в Китай, где тот был казнен.

Казалось, ничто уже не может помешать китайской империи утвердить свое полное влияние в этом регионе, но тут на арене борьбы проявилась новая сила – мощная волна экспансии арабов.

Арабские племена, еще с третьего тысячелетия до нашей эры обитавшие на Аравийском полуострове, в VII веке были объединены пророком Мухаммедом в единое государство, идеологической основой объединения которого стала новая религия – ислам. Поначалу сам Мухаммед был в нем духовным, военным предводителем и судьей. Затем ближайшие родственники и сподвижники Мухаммеда постепенно консолидировались в привилегированную группу, получившую исключительное право на власть. Из ее рядов после смерти пророка стали выбирать новых единоличных вождей мусульман – халифов (заместителей пророка). Первые четыре из них, так называемые праведные халифы, искоренили всякое недовольство исламом в стране и завершили политическое объединение Аравии.

Наибольшего могущества арабское государство достигло в период правления Омейядов (661–750 годы) Сломив к этому времени сопротивление берберов, они завоевали Северную Африку, затем в VII – первой половине VIII века арабами были завоеваны огромные территории из бывших византийских и персидских владений, включая Ближний Восток, Среднюю Азию, Закавказье, Северную Африку и Испанию. Арабское войско вступило и на территорию Франции, но было разбито рыцарями Карла Мартелла в битве при Пуатье в 732 году. На востоке же арабский полководец Кутейба к 715 году подчинил халифату крупнейшие среднеазиатские города Хорезм, Бухару и Самарканд, а в 720-е годы овладел долиной Инда.

И вот сын казненного правителя Чача обратился за помощью к арабам. К этому времени всеми действиями арабов в Средней Азии распоряжался Абу Муслим, возглавлявший антиомейядское движение и, собственно, приведший к власти в халифате новую династию – Аббасидов. Как раз незадолго до этого арабский отряд Салиха ибн Хумейда взял Тараз, но был осажден в нем китайской армией и тоже обратился за помощью к наместнику Аббасидов в Хорасане Абу Муслиму. Просьбы о помощи сына казненного владетеля Чача и опасения за судьбу своего отряда в Таразе заставили Абу Муслима отправить на выручку осажденным отряд под командованием Зияда ибн Салиха.

Решающее столкновение между двумя мощными цивилизациями – арабов и китайцев – произошло в июле 751 года на реке Талас.

ПОЛКОВОДЦЫ

Гао Сяньчжи (?–756) – полководец династии Тан, по происхождению кореец, был помощником наместника Западного края (так китайцы именовали Восточный Туркестан и Среднюю Азию). Многие китайские историки считают Гао очень талантливым полководцем; его называли Александром Великим Востока.

Тюркский композитный лук – со снятой тетивой, с надетой тетивой и в натянутом виде

В 747 году Гао Сяньчжи с армией в десять тысяч всадников и пехотинцев совершил поход на Болюй (Тибет) против тибетцев, которые в то время захватили всю Центральную Азию и даже вторглись в Китай. Из Кашгара он поднялся на Памир, разбил противника в Ваханском коридоре, провел войско через Гиндукуш по ледниковому перевалу Даркот (4572 м), занял до того неприступный Дардистан, перевалил Ладак и вернулся с боями в Кашгарию. Такой переход очень труден даже для современной хорошо подготовленной экспедиции. Каким образом в таких условиях Гао обеспечивал снабжение войск, осталось неизвестным.

В 748 году Гао Сяньчжи взял Ташкент, а в следующем году, пригласив правителя этой области будто бы для переговоров, отослал его в Китай, где тот был обезглавлен «за нарушение долга вассала». Если бы Гао был китайцем, он, скорее всего, так не поступил бы. Вероятно, этим недостойным поступком он очень навредил себе в глазах степняков. Молва также обвинила его в резне слабых и беззащитных пленных и в захвате огромных богатств в личную собственность.

В 750 году Гао прибыл в западную столицу Китая Чаньань, где за огромную контрибуцию, собранную им с трех присоединенных к империи областей Азии, был пожалован титулом князя.

В 751 году император отправил его на освобождение захваченной арабами Таласской долины. Гао со своим экспедиционным корпусом быстро очистил долину и осадил лежащий на ее западной окраине город Тараз, но здесь был разбит арабами. Тем не менее, несмотря на свое поражение, Гао не лишился милостей при дворе и в 755 году уже был назначен командующим императорской гвардией.

Когда мятежные войска во главе с согдийцем Ань Лушанем двинулись на столицу, Гао возглавил 30-тысячную армию для защиты империи. Искусно выбрав позицию в горловине узкого перевала, Гао разработал целую систему оборонительных сооружений, в результате чего успешно противостоял атакам превосходящих сил мятежников до тех пор, пока не поссорился с совавшим везде свой нос могущественным дворцовым евнухом.[8]8
  Здесь следует отметить немаловажный факт: этот евнух был не только советником императора, но и родным братом его любимой наложницы, одной из известнейших красавиц древности Ян Гуйфэй. Ань Лушань до того, как поднял мятеж, часто приезжал в столицу, где его благосклонно принимал не только сам император, но и Ян Гуйфэй. Необычайно тучный генерал готов был разыгрывать перед нею роль шута. Как-то на ее день рождения он нарядился в детские подгузники и, прибыв в гарем, был прилюдно «усыновлен» Ян Гуйфэй. Подобные шуточные церемонии порождали слухи о том, что красавицу и военачальника связывает нечто большее, чем простая симпатия.


[Закрыть] Последний обвинил Гао Сяньчжи в коррупции и трусости (!) – и добился от императора приказа о казни полководца.

Вскоре после этого восставшие заняли столицу империи, и император вынужден был бежать вглубь страны, в восточную столицу Китая Лоян.

Ли Ши (?–759) – китайский генерал времен династии Тан. В 751 году во время Таласской битвы Ли Ши был помощником командующего Гао Сяньчжи, при поражении смог остановить панику и организовать отступление, спас главнокомандующего и остатки корпуса, проявив при этом незаурядное личное мужество.

Сведений о его рождении и ранних годах жизни не сохранилось, известно только, что он происходил из округа Ченьду. Говорят, что он был двухметрового роста, очень тощим и очень отважным. Начал военную службу при правлении императора Сюань-Цзуна (712–756) в отдаленной приграничной провинции (ныне Аксу). В это время как раз вошел в оборот тяжелый меч, так называемый меч Мо, которым Ли Ши овладел особенно искусно. В битвах он всегда был в первых рядах сражающихся. Военный наместник округа, прекрасно зная его боевые способности, всегда ставил его во главе особо опасных экспедиций.

В 756 году, когда войска мятежника Ань Лушаня заняли западную столицу Китая, сын Сюань-Цзуна, объявивший себя новым императором Су-Цзуном (756–762), обратился к наместнику отдаленной западной провинции за военной помощью. Ли Ши, бывший в это время его заместителем, предложил дождаться более определенной информации о происходящем в стране. Однако присутствовавший при этом Дуан Сиуши упрекнул его, сказав, что император страны находится в отчаянном положении. Ли Ши изменил свое мнение, и наместник отправил его с войсками на помощь императору, сделав Дуана своим заместителем.

Ли Ши так быстро прибыл ко двору, что обрадованный Су-Цзун сразу же сделал его командующим императорской гвардией, и в 757 году Ли Ши возглавил экспедицию по освобождению от мятежников западной столицы Китая, где в это время объявил себя императором сын убитого Ань Лушаня. В критический момент сражения, когда силы империи, неся большие потери, готовы были удариться в паническое бегство, Ли Ши, скинув свой роскошный халат, поскакал в самую гущу боя и, искусно орудуя своим боевым посохом, не только предотвратил панику, но и добился полной победы над восставшими. После освобождения войсками империи столицы император Су-Цзун даровал Ли Ши титул владетеля Гао и назначил его верховным главнокомандующим.

В 759 году, во время очередного столкновения с восставшими, Ли Ши был ранен стрелой в грудь. Стрела была извлечена, и его богатырское здоровье начало брать верх. Однако через несколько дней, услышав клич атаки, Ли Ши резко вскочил со своего ложа, рана вскрылась, и через несколько мгновений полководец скончался.

Дуан Сиуши (719–783) – китайский генерал времен династии Тан, известен также как Чэньхонг, родился в провинции носящей ныне название Ганьсу в семье профессионального военного. Был очень набожным человеком и почтительным сыном. Когда ему было пять лет, его мать сильно заболела, и потрясенный мальчик ничего не ел и не пил целых семь дней, пока матери не стало легче. Он рос настолько молчаливым и замкнутым, что даже отказался сдавать государственные экзамены по Пятикнижию, заявив при этом друзьям: «Глядеть в книги и запоминать предложения – разве это достижение?»

Скифский композитный лук – со снятой тетивой, с надетой тетивой и в натянутом виде

Военную службу начинал под командованием наместника Фуменга, в отдаленной китайской провинции (ныне Аксу), и впервые отличился в 745 году в походе на Файзабад. С 748 года, после отставки Фуменга, служил под командованием Гао Сяньчжи. Участвовал в Таласской битве, после которой Ли Ши рекомендовал главнокомандующему Гао приблизить его к себе. Впоследствии Дуан служил заместителем у преемника Гао и за свою долгую службу сменил нескольких начальников, всегда оставаясь верным и надежным помощником. Его настолько уважали в войсках, что даже во время мятежа, когда солдаты перебили всех офицеров, Дуана никто не рискнул тронуть.

Дуан Сиуши был приверженцем строгой дисциплины и верности долгу. Впоследствии, будучи уже заместителем главнокомандующего имперской армии и поняв во время военного совета, что его очередной начальник собирается предательски свергнуть императора и занять его место, набросился на командующего и стал бить его грифельной доской. Все присутствующие настолько опешили от неожиданности, что поначалу никто даже не двинулся с места. Однако через некоторое время телохранители главнокомандующего все же вышли из оцепенения и обезглавили Дуана. Главнокомандующий искренне сожалел о случившемся и велел похоронить доблестного офицера со всеми воинскими почестями.

Абу Муслим (ок. 727–755) – Абд-ар-Рахман ибн Муслим, видный арабский политический деятель родом из Исфахана. В 747 году по поручению Аббасида Ибрагима ибн Мухаммеда прибыл в Хорасан, где посредством компромисса между исламом и верованиями туземцев (особенно учением о переселении душ) привлек на свою сторону местное население; в течение одного дня к нему присоединились жители шестидесяти деревень. Ему удалось объединить вокруг себя все враждебные Омейядам элементы, и он возглавил восстание, которое в 750 году привело к власти новую халифскую династию – Аббасидов.

Практически сразу же после победы над Омейядами Абу Муслиму пришлось вести борьбу с многочисленными противниками, как среди арабов, так и среди персов-зороастрийцев. Наибольшую опасность представляло восстание, поднятое в Бухаре, в котором участвовало более 30 тысяч городского населения. Абу Муслим послал против него своего верного сподвижника Зияда ибн Салиха, который успешно справился с задачей. Затем Абу Муслим направил Зияда к Таразу на помощь осажденному там китайцами арабскому гарнизону. Понимая, что действовать против регулярных китайских войск не то же самое, что против повстанцев, Абу Муслим собрал в Мерве подкрепление для помощи Зияду.

Конный воин на охоте. Стенная роспись из дворца в Пенджикенте, Согдиана, VII–VIII века

Будучи ловким политиком и харизматичной личностью, Абу Муслим смог одержать победу над всеми внутренними и внешними врагами. Однако его огромная популярность среди населения Хорасана, для которого он являлся не только главным представителем государственной власти, но и вероучителем, возбудила опасения у Аббасидов. В результате Абу Муслим вынужден был вступить в борьбу с теми, кто был обязан ему троном. В конце концов его удалось обманом завлечь ко двору, где он был убит по приказу аббасидского халифа аль-Мансура, опасавшегося его влияния.

Однако партия Абу Муслима продолжала существовать; руководители целого ряда шиитских движений в Персии и Мавераннархе еще долго выступали под его именем, символом которого стали белые одежды и белое знамя.

Абу Муслим известен также тем, что по его приказу в 752–53 годах были выстроены городские стены и башни Самарканда.

Зияд ибн Салих (?–754) – арабский генерал, считался великолепным тактиком. Был верным сподвижником Абу Муслима, по приказу которого в 750 году жестоко расправился с восстанием в Бухаре: город горел трое суток. Затем Зияд разгромил Самарканд, после чего был направлен к Таразу. После победы в Таласской битве привел в Самарканд большое количество китайских военнопленных, что имело важные исторические последствия. Сразу же после битвы был назначен наместником Бухары и Самарканда. В 753 году, поддавшись на провокацию, возглавил восстание против Абу Муслима – но был разгромлен и бежал к наместнику Баркета. Однако наместник вместо того, чтобы укрыть его, велел отрубить ему голову и отправил ее Абу Муслиму.