Текст книги "Приглашение в рай"

Ронда Томпсон
Приглашение в рай

Пролог

Маленький грузовой самолет резко накренился, и живот профессора Джона Джейкобсона немедленно отозвался на этот маневр. Хотя на лбу профессора выступили крошечные бисеринки пота, он попытался улыбнуться своей спутнице:

– Это просто буря. Не о чем беспокоиться. В небе летает много идиотов, но лишь немногие из них разбиваются.

Шутка не сумела отвлечь его соседку. В ее темных глазах явственно отражался ужас.

– Следовало дать тебе успокоительное, – обеспокоенно пробормотал Джейкобсон. – Да мне и самому бы оно не помешало.

Джон пытался справиться с собой. Он страшно боялся высоты.

– Послушай, Сьюзи, – сказал он с показной бодростью, указывая на часы. – Мы почти у цели.

Однако его спутница не испытала облегчения. Сьюзи трясло.

– Попытайся успокоиться. – Джон наклонился вперед. – Сьюзи хочет малыша?

Но Сьюзи была слишком подавлена, чтобы поддержать игру. Она покачала головой и потянулась к Джону. Он сжал ее холодную ладонь и ободряюще похлопал по мохнатому бедру.

– Ты же знаешь, я не сделаю ничего тебе во вред. – Профессор прибегнул к жестам. – Я люблю Сьюзи.

Она немного успокоилась и обхватила руками лицо Джейкобсона. Джон знал, что за этим последует, и заранее собрал волю в кулак.

– Я же говорил тебе не делать этого на людях, – нежно проворчал Джон. – Я почтенный, уважаемый профессор, твой наставник и учитель. А ты, Сьюзи… – Джейкобсон замолчал, раздумывая, зачем он пустился в эти объяснения, – ты всего лишь горилла, хотя и очень симпатичная.

Глава 1

– А вот и она, профессор.

– Что ж, почти вовремя. – Джон прикрыл рукой глаза от солнца. – Я думал, мисс Лэм в курсе, что мы должны прибыть в три.

– Конечно, она знает, – ответил пилот. – Но видите ли, Хейли не следит за временем.

Джон угрюмо оглядел экзотические окрестности.

– И это еще слабо сказано, – пробормотал он.

Терпение не входило в число добродетелей профессора. За шесть лет работы в университете сам он ни разу не опоздал ни на занятия, ни на встречу. Тем более если речь шла о такой важной встрече, как эта. Полгода назад Сьюзи впала в жуткую апатию. Она утратила интерес к обучению, к еде, ко всему. Одна из студенток предположила, что все дело в зове природы: Сьюзи нужен самец.

Поиски привели Джона на райский островок, принадлежащий мисс Хейли Лэм. Здесь, помимо естественной среды обитания, имелся и самец гориллы.

О приближении грузовика возвестил громкий шум мотора. На заднем сиденье Джон разглядел трех мужчин. Он не был до конца уверен, пойдет ли задуманный эксперимент Сьюзи на пользу. Джон вошел в двери грузового отсека.

– Они здесь. – Руки профессора обхватили крепкие металлические прутья клетки. – Скоро ты выйдешь отсюда, и я хочу, чтобы ты вела себя хорошо и показала, какая ты умная.

В ответ Сьюзи подняла вверх средний палец.

– Это должно впечатлить мисс Лэм, – сухо заметил Джон.

Он не воображал, что Хейли Лэм будет потрясена сообразительностью Сьюзи, и едва поверил своему счастью, когда Хейли согласилась на их приезд. Джон сомневался, что в ее расписании найдется время на спаривание животных.

Профессор начал показывать жестами: «Люди. Они не причинят тебе зла. Не бойся».

Внимательный взгляд темных глаз гориллы переместился за плечо Джона, и Сьюзи издала дикий вопль. Джейкобсон обернулся и сам чуть не закричал. В дверях грузового отсека показалась голова. На черном лице выделялись голубые глаза. Длинные белокурые волосы были прикрыты тропическим шлемом, увитым ветвями деревьев.

– Профессор Джейкобсон, полагаю?

– A-а вы? – Ему удалось справиться с голосом, хотя сердце бешено колотилось в груди.

– Хейли Лэм.

Хотя Джон не слишком интересовался светской жизнью, в кругу университетских интеллектуалов, где он вращался, имя мисс Лэм упоминалось часто. Главным образом в связи с ее профессиональной деятельностью – Хейли занималась фотографией дикой природы, – а также благодаря известности ее покойных родителей, от которых мисс Лэм унаследовала значительное состояние. И все-таки Джон ожидал чего-то большего. Когда Хейли протянула ему руку, Джон с ужасом уставился на ее грязную ладонь. Девушка взглянула на нее и опустила.

– Извините, я заигралась с Голиафом и совершенно утратила чувство времени.

– С Голиафом?

– Ну да, с моей гориллой, – объяснила она, обходя профессора и приближаясь к клетке.

Сьюзи вновь отчаянно завопила.

– Что с ней такое?

– Вы… Эта штука… – Он показал на странное сооружение на голове девушки. – Думаю, если бы вы это сняли…

– Я совсем забыла!

Пока она возилась с ремешком под подбородком, Джон попытался помочь снять шлем. При этом его запонка запуталась в ее волосах.

– Больно! Вы дергаете меня за волосы.

– Я не нарочно, – поспешил ее уверить Джон. – Шлем пугает Сьюзи, я только хотел…

– Оставить меня без волос, – перебила его Хейли, снимая шлем. – Она у вас всегда такая нервная?

Сьюзи? Его Сьюзи?

– Нет, – отрезал Джон. – Сьюзи всегда жила тихой, размеренной жизнью. Но ей не приходилось видеть женщин в воинском облачении.

– Переодевание отняло бы у меня много времени.

Нервы Джона были напряжены, к тому же Сьюзи продолжала подвывать.

– Да, тогда бы вы опоздали еще больше.

Хейли смерила его взглядом и выпрямилась.

– Я не отношусь к числу ваших студенток, профессор. Вы здесь по моему приглашению. И на моем острове нет часов.

Что ж, его высекли за грубость. Джон попытался успокоиться. Это было нелегко, но интересы Сьюзи были превыше всего.

– Мне нужно ее успокоить, – сказал Джон, кивком головы указав на клетку. – Она тяжело перенесла перелет.

Хейли немного смягчилась.

– Ну конечно. – В голосе девушки неожиданно прозвучала симпатия. Она наклонилась и заглянула в клетку. – Привет, Сьюзи.

Джон окинул взглядом стройную фигуру Хейли. Даже уродливая роба не могла скрыть ее достоинств. Профессор с трудом переключил свое внимание на Сьюзи. Горилла внимательно изучала девушку.

Джон поймал себя на том, что также разглядывает хозяйку. Ему приходилось слышать, что Хейли Лэм весьма привлекательная особа. Профессор ожидал увидеть красотку с пустым взглядом.

Неожиданная мягкость, с которой Хейли обращалась к Сьюзи, тронула Джона и заставила его внимательнее присмотреться к девушке. У мисс Лэм были высокие скулы, короткий прямой нос и совершенно поразительные глаза. Их голубизна отчетливо выделялась на фоне черной краски, покрывавшей лицо. Пухлые губы. Джону захотелось заставить ее заговорить, чтобы увидеть ослепительно белые зубы.

Казалось, она угадала его желание.

– Я думала, ваша горилла умеет разговаривать, – сказала Хейли, глядя на него снизу вверх. Джон отметил в себе полное отсутствие мыслей. И почувствовал, что его волнует запах этой женщины. Профессор достал носовой платок и вытер лоб.

– Она разговаривает, – заверил он девушку и заговорил с Сьюзи с помощью жестов – Поздоровайся, – сказал Джон, обозначив принадлежность Хейли к женскому полу.

Горилла не отреагировала на слова профессора. Он повторил команду, и тут Сьюзи ответила тем самым вульгарным жестом, который она сегодня демонстрировала Джону. Брови Хейли поползли вверх. Шея Джона побагровела.

– Должно быть, какой-то шутник из выпускников научил ее этому. Я уверен, она не понимает, что означает этот жест.

Хозяйка улыбнулась.

– Это звучит не слишком обнадеживающе. Давайте погрузим клетку. Я хочу посмотреть, как будет вести себя Голиаф.

Она повернулась и вышла из отсека.

– Мне не понадобится ваше присутствие. Я специалист в области поведения животных, у меня докторская степень. И я смогу проследить, как пройдет…

– Копуляция,[1]1
  Копуляция – биологический термин, обозначающий соединение двух особей при половом акте.


[Закрыть] – подсказала она.

– Да, копуляция. Вам не нужно помогать.

Хейли сочла, что его смущение так же трогательно, как непослушная каштановая прядь, падающая на лоб. Джон Джейкобсон был именно таким, каким она его себе представляла, в твидовом пиджаке с кожаными нашивками на рукавах. Единственное, чего она никак не ожидала, – своего интереса к нему.

Хейли согласилась провести эксперимент только ради Голиафа. И теперь она чувствовала себя обязанной проследить, как произойдет эта встреча. В последнее время Голиаф проявлял крайнее беспокойство, что заставило Хейли задуматься, хорошо ли ему.

– Вы можете иметь докторскую степень, а я являюсь владелицей гориллы стоимостью в четыреста фунтов стерлингов, с отвратительным характером к тому же. Если Голиаф увидит вас прогуливающимся по его территории, он может убить. – Хейли снисходительно улыбнулась. – Здесь ведь джунгли.

– Я думал, у вас есть необходимые условия, где бы я мог провести эксперимент.

– Условия есть, – сказала она ободряюще. – Правда, надо будет кое-что уладить.

Хейли не решилась сказать ему, что два дня назад ее не в меру шумные приятели заявились без приглашения.

– Я не уверена, что Голиафу стоит приближаться к дому.

«Как ему, должно быть, жарко в крахмальном воротничке, – подумала Хейли. – Вот педант. Вполне предсказуем и абсолютно безобиден».

– Вы считаете, ваша одежда подходит для спаривания горилл? – спросила она, сменив тему разговора. Джон оглядел свои тщательно отглаженные брюки и легкие кожаные туфли.

– Я не думал, что мы сразу же приступим к эксперименту. Сьюзи нужно подержать в клетке день или два. Я хочу, чтобы она привыкла к новому месту.

– Я не уверена, что это возможно. Стоит Голиафу почуять ее присутствие, и дальше может произойти все, что угодно.

– Возьмите клетку! – крикнула Хейли мужчине в грузовике. – И будьте осторожны.

Джон занервничал:

– Мисс Лэм, я хотел уточнить…

– «Мисс Лэм» звучит слишком официально. Почему бы вам не звать меня Хейли?

Возмущенный вопль Сьюзи прервал их разговор. Джон рванулся к самолету.

Хейли шла к грузовику. Джон находился рядом с клеткой, пытаясь успокоить обезумевшую гориллу. Наконец Сьюзи благополучно погрузили и прикрыли клетку легкой парусиной.

– Вы поедете со мной в кабине или в кузове, рядом с обезьяной? – спросила Хейли, открывая дверцу машины.

– Я поеду в кузове.

Затем последовала такая тряска, что Джону показалось, он пересчитал все ухабы и рытвины на дороге. Его внимание было занято тем, чтобы не вылететь из грузовика, так что на осмотр достопримечательностей времени совсем не оставалось. Он запомнил лишь массивные чугунные ворота, у которых машина притормозила. Изгородь высотой двенадцать футов была увенчана колючей проволокой. Настоящая крепость.

Наконец они добрались до дома. Это был дворец из белого мрамора, больше напоминавший святилище Зевса, Афины или еще кого-нибудь из греческого пантеона, а то и всех вместе.

Имение окружали кипарисы, а стены были увиты плющом. В ушах звенело от пронзительных криков птиц, где-то неподалеку, судя по звуку, извергался бурный поток. Джон посмотрел в ту сторону, откуда доносился шум воды, и его сердце замерло. На мили вокруг простиралась пышная растительность, непроходимые чащи, скалистые склоны со сверкающими водопадами и ярко-синими озерами внизу.

– Что-то вы неважно выглядите, – сказала Хейли.

Ему не понравилось, как это было сказано. Он выпрямился во весь рост, отряхнул одежду от пыли и медленно двинулся к ней. Джон изо всех сил старался держаться независимо, но подозревал, что его походка больше смахивает на хромоту. Он несколько раз ударился коленом о металлическую клетку Сьюзи.

– Я скажу рабочим, чтобы перенесли клетку в сарай за домом. Мы дадим Сьюзи пару часов на то, чтобы прийти в себя.

– Пару часов? – Джон презрительно фыркнул. – Как я уже говорил, на это потребуется по крайней мере пара дней.

Хейли насмешливо сузила кошачьи глаза.

– Как я уже говорила, Голиаф вряд ли позволит вам начать эксперимент в удобное для вас время. Животные, знаете ли, часто пренебрегают правилами приличия и могут не посчитаться…

– Мисс Лэм, – перебил ее Джон. – Я полностью отдаю себе отчет в том, что ваш самец станет действовать агрессивно по отношению к самке, проникшей на его территорию, но я должен подумать и о Сьюзи. Она не любит грубой силы. Вы могли бы поместить Голиафа в клетку напротив Сьюзи, чтобы они могли видеть друг друга и постепенно привыкнуть. Затем можно было бы перевести их в естественные условия.

Чувственный рот Хейли раскрылся, сверкнули ровные белые зубы.

– Голиафа никогда в жизни не запирали в клетку. Ему бы это не понравилось. Кроме того, как я уже говорила…

– Хейли!

Их разговор прервал громкий крик. К ужасу Джона, к ним бежали несколько человек, причем почти голых.

– Мы хотим, чтобы ты свозила нас искупаться, – капризно протянула привлекательная брюнетка в облегающем бикини.

– За домом есть бассейн, – напомнила ей Хейли.

– А нам хочется приключений, – пропищал неожиданно высоким голосом мужчина, который смело мог бы сниматься в роли Тарзана.

Джон уставился в пространство между Хейли и группой вновь прибывших, не в силах поверить, что она пригласила на остров своих друзей именно тогда, когда он собирался осуществить эксперимент.

– Как я уже сказала, тут нужно кое-что уладить, – пробормотала Хейли, обращаясь к Джону. – Почему бы вам не пройти в дом и не привести себя в порядок? Встретимся позже, часов в шесть.

Он почувствовал, как кто-то взял его под руку. Это была брюнетка в тесном бикини.

– Я позабочусь о нем.

– Не сомневаюсь, – пробурчала хозяйка. – Я покажу вам вашу комнату, профессор. Я говорила, что бродить по зарослям без меня опасно.

– Мы здесь уже два дня, и за это время твоя свирепая горилла ни разу не показалась, – сказала брюнетка, надув губки.

– Она не любит толпы.

Джон уловил нотку раздражения в голосе Хейли. Он прямо выскажет ей все, что думает о сложившейся ситуации. Как можно проводить научный эксперимент, когда вечеринка в самом разгаре?

Глава 2

Лицо Джона было напряжено, а челюсти плотно сжаты. Пока Хейли вела гостя в дом, она успела разглядеть мужественную линию его подбородка. Профессор выглядел весьма привлекательно с каштановой прядью, падавшей на лоб. Зеленые глаза и высокий рост. Хейли это понравилось. С ее ростом в пять футов десять дюймов она на многих мужчин смотрела сверху вниз. За последние пять лет Хейли убедилась, что так называемое цивилизованное общество не слишком отличается от африканских джунглей.

– Ваши вещи принесут, – сказала она, поднимаясь по лестнице. – Если что-нибудь понадобится, в комнате есть звонок. Вы присоединитесь к остальным гостям за ужином?

Джон нервно стиснул зубы.

– Нет.

Хейли и сама не собиралась ужинать с гостями. Она не любила пышных застолий. Полгода назад она покинула Нью-Йорк, чтобы подумать о жизни, которую вела после смерти горячо любимых родителей. Хейли не привыкла к роскоши. Путешествуя по джунглям Африки вместе с родителями, занимавшимися фотографированием дикой природы, Хейли большую часть своего детства провела в походной палатке. Она даже не сознавала, что их семья богата, пока родители не купили этот остров и не построили огромный особняк. Двенадцатилетней девчонке-сорванцу нелегко было приспособиться к новой жизни. Но она справилась с этим.

– Я не знала, что друзья собираются приехать, – объяснила она.

Войдя в комнату, Хейли включила вентилятор и огляделась. В помещении было чисто, а бамбуковая мебель, выполненная в тропическом стиле, как нельзя лучше подходила к ее райскому острову.

– Нам придется отказаться от идеи поместить горилл в клетки. Естественная среда обитания – это то, чего вы хотели?

– Сначала я должен понять, как они относятся друг к другу, – сухо заметил Джон. – И к вашему сведению, существует теория, что визуальный контакт для горилл – первый шаг к сближению и последующему спариванию.

Хейли храбро встретила взгляд профессора.

– Я вырастила Голиафа и знаю его с рождения, неужели вы думаете, я ничего не понимаю в гориллах?

Джон нахмурился:

– Нет. Только в спаривании. Ведь это сложный процесс, точнее даже…

– Ритуал?

– Совершенно верно. – Он вздохнул с явным облегчением. – И требует строго научного подхода.

Хейли открыла дверь на веранду. Воздух в комнате наполнился ароматом экзотических цветов. Она повернулась и взглянула на Джона с любопытством.

– А я думала, что спаривание должно проходить естественно.

– С точки зрения науки ничто на этом свете не происходит спонтанно. Всему можно дать логическое объяснение. И поведение животных не исключение.

«Где же его профессорские очки? Может, в портфеле, как будто приклеенном к его руке? Между прочим, довольно сильной руке. И нос у него вполне симпатичный. Если бы он к тому же перестал задирать его…»

– В таком случае мы с вами выступаем в качестве причины, по которой Сьюзи и Голиаф окажутся вместе.

Пронзительный крик заставил Хейли вздрогнуть. Купание в пруду протекало довольно бурно.

– Это не Сьюзи? – Джон выскочил на веранду.

– Нет. Я думаю, это Дайана. Та брюнетка…

Он отошел от края веранды.

– Я действительно не представляю, как смогу провести задуманный эксперимент в подобных условиях.

– Боюсь, познакомить горилл в условиях полной безопасности нереально. Мы представим ему Сьюзи. – И Хейли кивком головы указала на джунгли.

– Прямо здесь? – Джон судорожно сглотнул. – Я открыл для нее целый мир, обучив ее приемам коммуникации, но… – Взмахом руки он указал на цветущий рай внизу. – Не успел подготовить к этому.

Хейли пожала плечами.

– Отдайтесь течению, не сопротивляйтесь. И… будьте непосредственны.

– Вообще-то мне несвойственна непосредственность.

Она это знала, как и некоторые другие подробности из жизни Джона Джейкобсона. Он был штатным профессором университета в возрасте тридцати двух лет. Хейли получала журналы и каталоги университетских изданий, в которых публиковались его труды. (Там же появлялись и ее фотографии, благодаря чему профессор узнал о райском острове и горилле.) Но… на обложках книг он не был так красив.

– Почему бы нам не познакомить их сегодня вечером? – предложила Хейли.

– А вы не слишком торопитесь?

– Я думаю, чем раньше Сьюзи покинет дом, тем лучше.

– Я вынужден ответить согласием.

Она видела, как нелегко ему было.

– Не буду мешать вам, встретимся перед домом в шесть.

Хейли повернулась к двери.

– Вы так и не сказали, почему ходите в робе и пользуетесь камуфляжной краской.

– Да, не сказала. – Хейли переступила порог и остановилась. – На вашем месте я бы избавилась от пиджака. Голиаф не привык видеть людей в твиде.

– Туше́,[2]2
  Туше́ – в фехтовании укол шпагой, нанесенный противнику.


[Закрыть] – пробормотал Джон, когда дверь за девушкой закрылась.

Профессор снял пиджак и расстегнул верхнюю пуговицу накрахмаленной рубашки. Комната была очень красивой, а вид из окна завораживал. Хозяйка острова оказалась такой, какой он себе ее представлял. И все же в ней было что-то необычное, и это «что-то» воздействовало на него. Может, всему виной изнуряющая жара? Неужели его тянет к ней? Абсурд. Джон выглянул в окно. Уютный тесный кабинет, заваленный грудами бумаг, привычный запах лабораторного дезинфицирующего раствора – вот его стихия. А не эта цветистая декорация. Избыток свежего воздуха, должно быть, вызвал в его организме химический дисбаланс. Да еще с самого начала все пошло не так, как он планировал.

Джон не рассчитывал, что Хейли Лэм станет участвовать в эксперименте. Конечно, без ее гориллы и естественной природной среды он невозможен. Но лучше бы этим все и ограничилось.

За короткое время Хейли успела продемонстрировать ему то, с чем он столкнулся, наблюдая за Сьюзи, – поведение женщин часто бывает алогично и абсолютно не поддается разумному осмыслению.

Джон отправился в душ. Он собирался побыть со Сьюзи. Горилла, должно быть, потеряла голову от страха. Ему не следовало думать о Хейли, ее нелепой одежде, о грязной майке, обрисовывающей грудь, о соблазнительных губах и голубых кошачьих глазах. Надо было сосредоточиться на Сьюзи и на том, что может случиться, когда его питомица встретится с Голиафом.

В десять минут седьмого Джон в нетерпении постукивал ногой по усыпанной гравием дорожке перед домом. Он принял душ, переоделся и последние два часа провел, утешая Сьюзи. Хейли опаздывала, и профессор, изрядно раздраженный, разглядывал фасад дома, пытаясь угадать, какую комнату она занимает. Неожиданно сзади раздались приглушенные голоса и смех. Кажется, его хозяйка позабыла о нем и его эксперименте. Да и ее друзья оказались здесь не в добрый час. Слева послышался хруст гравия, и перед Джоном предстала женщина.

За такое лицо любая модель отдала бы все на свете. По плечам ее струились длинные белокурые волосы. Стройные загорелые ноги сводили с ума. Джон не узнал бы свою хозяйку, если не бутсы и короткие шорты. Картину завершал защитного цвета свитер. Это была Хейли Лэм, собственной персоной.

– Извините, я опоздала, – произнесла она, поравнявшись с ним. – Пришлось долго возиться с краской, она не хотела смываться.

Ее глаза действовали просто гипнотически. Когда она улыбнулась, все внимание профессора переключилось на изгиб ее губ. Косметики было очень мало, а может, вовсе не было. Кожа, ровная и гладкая, была покрыта золотистым загаром.

Неожиданная красота девушки ошеломила Джона. Ему стало трудно дышать. Профессор на мгновение зажмурился, чтобы избавиться от наваждения.

– Так я обычно зову Голиафа, – объяснила Хейли. – Прошу кого-нибудь из слуг позвонить в колокол. Должно быть, мой мальчик забрел слишком далеко, и не чувствует запах Сьюзи.

А вот профессор стоял достаточно близко, и хмельной аромат Хейли, свойственный лишь ей одной, пробуждал в нем какой-то первобытный инстинкт. У Джона внезапно возникло непреодолимое желание поцеловать девушку. Казалось, она вдруг ощутила опасность и отступила на шаг. И тут же оба почувствовали страшную неловкость, которой не было прежде.

– Не пора ли нам начинать?

В голосе Хейли прозвучала паническая нотка. Она была очень красивой женщиной и, наверное, привыкла, что встречные мужчины смотрят на нее. Сам он не из таких. Джон никогда не ставил внешность женщины выше ее интеллекта. Обычно ему требовалось хорошо узнать особу противоположного пола, чтобы почувствовать влечение к ней. Внезапное, необузданное желание казалось ему чем-то абсолютно бессмысленным и нелогичным.

– Да, пожалуй, пора, – ответил профессор.

– Давайте выведем Сьюзи.

Когда Хейли повернулась и направилась к большому сараю, где разместили Сьюзи, Джону ничего не оставалось, как последовать за ней. Он старался смотреть ей в затылок, но его взгляд непроизвольно опускался и следил за плавным покачиванием ее бедер при ходьбе. И это настолько заворожило его, что, когда Хейли вдруг остановилась, Джон продолжал идти, пока не наткнулся на нее.

– Ох, извините, – пробормотал он. – Я все еще не уверен, что будет правильно так резко вмешаться в природу.

Хейли прищурилась:

– Если поместить Голиафа в клетку, это только разозлит его и не пойдет на пользу естественным инстинктам. Особенно сейчас, когда в доме много шумных гостей. Я думаю, чем раньше они встретятся, тем быстрее природа возьмет свое.

Девушка сняла засов и широко раскрыла двери сарая:

– Ну, Сьюзи, пора познакомиться с Голиафом.

В ответ последовал пронзительный вопль.

– Она поняла, что я ей сказала?

Удивленный вид Хейли заставил профессора улыбнуться.

– Конечно, нет. Она лишь отреагировала на ваш голос. Я здесь, Сьюзи.

Джон оттеснил Хейли и вошел в сарай. Несколько минут спустя он раскрыл дверцу клетки. Сьюзи тут же вышла и обвила его шею руками.

– Все хорошо, я никому не позволю обидеть тебя.

– Как мило.

Что-то в тоне девушки задело Джона.

– В каком смысле?

– Мне казалось, горилла для вас что-то вроде трофея. Вам нравится обладать ею, потому что она такая умная. Но ведь вы любите ее, не так ли?

– Да. Мы… – Он замолчал, пытаясь подобрать слова.

– Вы очень близки, – продолжила Хейли. – Как и мы с Голиафом.

Пытаясь расцепить руки Сьюзи у себя на шее, Джон ответил:

– Я не знал, что вы воспитывали его с рождения.

– Его мать погибла от рук браконьеров. Это случилось, когда мои родители были в отъезде. У бедного Голиафа не было ни малейшего шанса.

– Но вы дали ему этот шанс.

– Да. И он мне очень дорог.

Хейли посмотрела ему прямо в глаза, и Джону показалось, что между ними возникло понимание. Нечто неуловимое связало их, несмотря на явное несходство характеров.

– Давайте начнем, – сказал Джон, разрушая чары.

Выводя Сьюзи из клетки, профессор предвкушал, как его питомица почувствует то же благоговейное восхищение и изумление, которое испытал он сам, увидев этот тропический рай. Но к его разочарованию, горилла лишь дрожала, не обращая внимания на пышную растительность, великолепные деревья и сверкающие водопады.

– Она не понимает, что происходит вокруг нее. – Джона пронзило внезапное чувство вины. – Я должен был показать ей какие-нибудь слайды, видеофильмы, как-то подготовить ее.

– Это все равно нельзя сравнить с реальностью. Дайте ей немного времени, и природное любопытство возьмет свое. Отойдем подальше от дома, а то Голиаф не осмелится приблизиться.

Джон взглянул на Хейли, еле сдерживая досаду. Она так решительно распоряжается. Хотя почему бы и нет – похоже, Хейли действительно хорошо разбирается в поведении животных, изучает его с детства. Хейли Лэм знала много такого, чего не прочтешь ни в одной книге.

Джон вошел в заросли, и кожаные подошвы его мокасин заскользили по влажной густой траве.

– Почему вы так уверены, что Голиаф сейчас покажется?

– Метод Павлова. Я звоню в колокол, и он получает угощение.

Джону совсем не понравилось, что его Сьюзи рассматривают в качестве угощения. И еще меньше он обрадовался, когда неожиданно примерно в двадцати футах от них в зарослях появился Голиаф. Правильнее было бы сказать, Джона охватила паника. Голиаф был в два раза крупнее Сьюзи. Джон посмотрел на свою девочку: сейчас она начнет дрожать еще сильнее. Но Сьюзи подняла голову и с шумом втянула носом воздух.

– Пока все хорошо, – прошептала Хейли. – Она как будто заинтересовалась. Кто знает, может, это будет любовь с первого взгляда?

Джон напряженно следил за происходящим. Как поведет себя Голиаф, когда осознает, что в его владениях появилась самка?

Джон приготовился взбираться на холм. Почему же он не надел спортивные туфли? В десяти футах от них Голиаф остановился, принюхался, и затем его внимание полностью переключилось на Сьюзи. Наступила абсолютная тишина, затем ее разорвал дикий крик Голиафа. Он развернулся и стремительно убежал.

Джон не успел оправиться от шока, когда Сьюзи, чуть не опрокинув его, кинулась к сараю. Ему не удалось удержать поводок, и ладони теперь горели. На пути Сьюзи он с ужасом увидел группу полуголых людей. При виде гориллы они бросились врассыпную. Джон не смог бы с уверенностью сказать, кто завопил громче – Сьюзи или брюнетка в тесном бикини. В считанные секунды все стихло. Только они с Хейли по-прежнему стояли как вкопанные.

– Я не могу поверить, что Голиаф так поступил, – сказала Хейли в изумлении. – Вы видели? Он испугался Сьюзи! По-моему, он даже не понял, что перед ним горилла.

Джон задумался.

– А ему приходилось видеть других горилл?

Хейли нахмурила брови.

– Он оставался со мной всегда, когда родители отправлялись в Африку.

– Тогда, возможно, он не знает, что и сам горилла?

– А Сьюзи встречалась с другими гориллами?

– Не думаю. За то время, что я работаю в университете, ни разу. – Джон тоже нахмурился. – Обезьяны, по-видимому, не осознают, что они не люди.

– Тогда в этом наша вина.

– Что вы имеете в виду?

Хейли в задумчивости вглядывалась в джунгли.

– Это мы научили их быть людьми. И боюсь, теперь нам придется научить их быть гориллами.

– В каком смысле?

Девушка пожала плечами.

– Первая попытка познакомить Голиафа и Сьюзи провалилась. Нам предстоит превратить весь остров в подобие классной комнаты. Начиная с завтрашнего утра, профессор, вы будете Тарзаном, а я – Джейн. Понятно?

Джон почувствовал неприятную пустоту в желудке. Ситуация полностью вышла из-под контроля. Он думал, что знакомство Сьюзи и Голиафа произойдет в условиях если не сходных с лабораторными, то по крайней мере управляемых. И если он убедится в том, что животные совместимы, можно будет перевести их в естественную среду.

– Боюсь, это совсем не моя стихия, – заметил он, обводя взглядом джунгли.

Хейли усмехнулась и направилась в сторону дома.

– Встретимся здесь на рассвете. А сейчас вам лучше присмотреть за Сьюзи. – Последние слова она бросила через плечо.

Когда солнце садилось за горизонт и над Джоном начали виться кровожадные комары, ему пришло в голову, что присмотреть следовало за самой Хейли. Она, конечно, красивая женщина, но на редкость взбалмошная и абсолютно неуправляемая.