Текст книги "Возвращение Дракулы"

Глава 3

– Это его кровь, – сказала Наташа. – Его убили здесь.

Они молча стояли и смотрели на кровь, дрожь набежала от лёгкого летнего ветерка и вместе с ним убежала.

– У моего скоро должен быть день рожденья, мы хотели сходить в Большой театр, вдвоём… – сказала Таня.

– А мой рыгнул на свадьбе так, что все гости покраснели, – сказала Лена. – Но я его простила. Мама с ним до сих пор… не разговаривала.

– Наташ, а ты не боишься? Может, наймём кого-нибудь?

– Нет, смерть моего мужа я буду расследовать сама. Кровь моего мужа – это моя совесть.

– В жизни бы не подумала, что овдовею в двадцать четыре, – сказала Таня.

– Один за всех и все за одного, – протянула ладонь Наташа.

– И все за одного!

– Единогласно!

Они спустились к ручью.

– А если гроб принесли специально, чтобы запутать дело?

– Разве можно кого-нибудь убить в таком красивом месте? – спросила Лена. Наташа строго посмотрела на неё.

– Здравствуйте, – перебил её Селезень. – Вы бы ехали домой, устали, наверное, сегодня такой тяжёлый день.

– Ради мужа я готова на всё.

– Как знаете, но я бы на вашем месте…

– Есть новости? – Селезень незаметно зевнул, но это не ускользнуло от взгляда Наташи. – Мой вам совет, не лезьте в это дело, мокруха есть мокруха…

– Это вам Степан Степаныч сказал? Двенадцать преступлений, что ж, поздравляю, вам есть чем гордиться, но речь идёт о моём муже.

– Я всё понимаю, мы сделаем всё…

– Я это уже слышала, где здесь можно поужинать?

– «У Болтушкина», около шоссе есть кафе.

– Спасибо, хоть какая-то от вас польза.

– Рад, что смог быть полезен.

Они залезли в зелёную букашку и поехали искать кафе. Ночью по лесной дороге было даже страшно ехать. Ехали молча, вспоминая прежние деньки, которые напоминали им о счастье и любви. Ночь была тёплая и загадочная, но не звёздная. Грустное небо сочувствовало их горю, и, когда они удалялись, смотрело им в след. Лес понимающе кивал. Когда они подъехали к «Болтушкину», было уже двенадцать. Наташа постучалась. Никто не открыл. Тогда все постучались по разу. Никто не открыл. Тогда они стали молотить в дверь всем вместе. На втором этаже зажёгся свет.

– Кто это? – высунулось в окно сонное лицо Насти.

– Нам нужно поесть.

– Кафе работает до последнего посетителя.

– Ну нам очень нужно.

– Нам нужно с вами поговорить.

– Это очень важно.

Они что-то знают.

– Ладно, щас спущусь, подождите.

Дверь открылась и показалась сердитая Настя.

– Заходите. Итак, о чём вы хотели поговорить? – подавая меню, спросила она.

– Я… Мы потеряли своих мужей этой ночью. Кто-то напал на них и выпил всю кровь. Может, вы могли бы нам помочь? Здесь не происходило ничего странного?

– В смысле «странного»?

– Не было никаких странных посетителей?

– У нас столько посетителей, что глаза разбегаются. Кто из них странный, и как это понимать, я не знаю. Что будете заказывать?

– Кофе, чёрный кофе.

– И мне.

– И мне.

– Хорошо, три чёрных кофе. Ещё что-нибудь будете заказывать?

– И салат оливье, его любимый, – сказала Лена.

– Мне спаржу, – сказала Таня.

– А мне что-нибудь с чесноком, – сказала Наташа.

Глаза её сверкнули изумрудным светом.

– Чеснок – это полезно для сердца, там содержится германий, – подтвердила Настя. – Салат по-грузински подойдёт?

– В самый раз.

Настя ушла.

– Как я буду жить без него? Не знаю.

– Я даже боюсь задавать этот вопрос.

– А я не хочу знать ответ.

– Но как можно было одному убить троих?

– Не знаю.

– Может, это снежный человек?

– Это Дракула.

– Ты уверена?

– Уверена.

– Почему?

– Там, у ручья, рядом с гробом валялся осиновый кол, он был в крови…

– О, Боже…

– Этого не может быть!

– Дракула воскрес, мы имеем дело именно с ним.

Настя принесла поднос и разложила кушанья. Она всё слышала, и теперь в ней боролись эмоции. С одной стороны, ей хотелось рассказать им правду, с другой стороны, она боялась Дракулу, а с третьей – она в него влюбилась. Не обещайте деве юной любови вечной на земле.

– Постой… А как же он… Без сердца?

– Настя! Настя!! Настя, открой!!! Горе, горе случилось! Твой муж умер!

Болтушкина перекрестилась и пошла открывать.

– Ты чего орёшь?

– Настюха, твой муж умер прямо у меня в машине, прямо у меня на диване. Я привёз диван, думал, денег срублю и домой поеду, так на тебе, твой лежит мёртвый и на шее рана…

– А я думала, что он спит.

– Я тоже сначала так подумал.

– Сядь, выпей.

– Нет, не могу, хотя… Нет, не буду. Меня сейчас менты допрашивали, скоро к тебе придут. Ломов злой, ряха обросшая, орал, матюгался, плюнул… Говорит, что вампир завёлся. Как ты теперь одна?

– У меня дочь в Москве, продам кафе и уеду.

– Пока продашь, время пройдёт.

Никто не мог есть от волнения.

– Уезжай прямо сегодня. Настя, ты бы знала… Ты бы знала…

Он схватился за голову двумя руками. Руки вцепились в волосы и сжались.

– Я смотрю на него, а он не шелохнётся, я ему: «Вань», а у него на горле рана.

– Ах, ты тварь! Говори, кто тут у тебя был?

В мгновенье ока Саша прозрел.

– Ты мне врала? Ты мне врала, говори?

– Это тот здоровяк сделал, который пил кофе? Настя, как ты могла?

– Он мне угрожал. Он сказал, что сделает со мной то же самое, как с моим мужем. Отстань от меня!

– Так это я с тобой разговаривала по телефону? Где телефон моего мужа? Он его взял?

– Нет, он в спальне.

– Что? – спросил Саша. – Ты ему отдалась?

– Какое это имеет отношение к делу? И потом, личная жизнь охраняется…

Наташа перестала её трясти и врезала ей кулаком между скулой и глазом.

– Когда придёт Ломов…

– Шлюха.

– Я не шлюха, у меня не было выбора, он сказал…

– Тварь.

– Обзывай, бей… У меня не было выбора!

– Где спальня?

– Наверху.

Все поднялись наверх, кроме Насти, ей было стыдно, не было сил и… было жалко Дракулу.

– Это его барахло.

– Значит, покойник нашёлся.

На незаправленной постели валялся погребальный балахон Дракулы. От него пахло кровью.

– Разве можно с ним переспать? – спросила Наташа. – Его нужно сжечь на костре и пепел рассеять в космосе, чтобы не было его больше на земле.

– Куда он мог пойти? – спросила Таня.

– Ему нужна кровь, он будет убивать. Нам нужны списки убитых за последние два дня или пропавших без вести. Ломов нам не поможет, но у меня есть связи в КГБ, я свяжусь с Сингапуровым, мы с ним давние знакомые. Мы составим фоторобот и объявим его в розыск, нужно опросить свидетелей, вы мне поможете?

Девчонки кивнули. Саша открыл рот, когда смотрел на Наташу. Она взяла тряпьё и стала обыскивать.

– Так и есть, вот она, эта дыра.

– Какая дыра? – переспросил Саша.

– От осинового кола, – сказала Наташа.

Поднявшаяся незаметно Настя упала в обморок. Саша подбежал к ней, взял на руки, положил на постель и побил по щекам.

– Ну, что ж ты такая впечатлительная-то?

Наташа принесла ей воды.

– Спасибо.

– Пожалуйста. Мы уезжаем, закройте дверь. Я положила визитку на барную стойку, позвоните мне, если будут новости. До свиданья.

Букашка хлопнула дверями и уехала.

Глава 4

Наташа взяла чёрное платье, которое переливалось серебряными блёстками. Это было Васино любимое. Когда у неё был день рождения, она надевала его, и даже специально худела, чтобы выглядеть лучше. Она всю жизнь мечтала стать моделью. Пройдя тысячу кастингов, она осуществила мечту, но академия МВД – была мечтой её родителей. Они познакомились, когда она была на третьем курсе. Васю после окончания взяли в спецназ, а её в КГБ. Модельная внешность сильно ей помогла. Не каждая модель может стать агентом КГБ. Кроме карьеры Наташа ещё умела дружить. У неё были две подруги из модельного агентства: Таня и Лена. Таня училась на повара, а Лена была следователем, но, не раскрыв ни одного преступления, уволилась, точнее, ушла по собственному желанию.

Платье облегало её точёную фигуру. Она лежала на кровати при свечах, а рядом стояла фотография Васи. Играла «Энигма», и слёзы капали на подпёртую руку.

– Нет, Вась, мы не оставим это так, мы разберёмся, сердцем клянусь. Пусть наши дороги разошлись, но ты будешь жить в моём сердце всегда. Вася…

Глава 5

– Ну, хоть на человека стал похож! – протянул Болтушкину руку Пролётов. – Давай по сто грамм, по махонькой и за работу. Машина уже ждёт.

– А где Мегалит?

– А хрен его знает, где Мегалит… Его как за смертью посылать. Уйдёт и с концами.

Он достал телефон и, прищурившись, набрал номер.

– Ты где? Чё ты там делаешь? Иди сюда. Грузить надо. Машина ждёт. Что значит подождёт? Потом потреплешься со Звездочётихой. Работать надо. Семью кормить. Я тебя за сигаретами послал, а ты… Мудак. Иди сюда. Мудак. Не щас, а прям щас.

Один бабник, другой алкоголик, ну, слава богу, хоть один не ест чеснок. Почему я об этом подумал? Меня, наверное, уже ищут. Пусть ищут, если надо, я сожру их всех. Придётся. Они жмут друг другу руки, говорят пословицами, а я приказал отрубить головы купцам за то, что не сразу сняли шапки передо мной. Я – Дракула! Я – Дьявол, ставший Богом! Или наоборот, не важно… И моё единственное желание – это кровь. Мир моей реальности непрерывен, вечность – это кровь, и она течёт во мне и в тебе. И последнее слово, сказанное тобой, я слышал тысячи раз: «Пожалуйста… Пожалуйста…» Я тоже его произносил, умоляя вечность. И она услышала меня. Мы встретились, и вот я здесь. Влад Цепеш Третий, граф Дракула!

– Я тебе щас телефон в задницу засуну. Лиля посмотрела на меня, и ты позвонил. Я чё не понимаю, нельзя подождать было? Я её люблю, ты понимаешь? Нет, ты не понимаешь, тебе нужно было позвонить…

Он швырнул на стол сигареты и телефон.

– Мегалит, ну, чё ты? Мы же друзья…

– Друзья?

– Друзей не едят…

Мегалит задумался, перед тем как ударить Шершня, в ангаре что-то стукнуло и больно отозвалось в сердце Болтушкина, и ему снова стало стыдно.

– Мы же на зоне вместе… Мы с тобой в одной камере сидели…

– Дай пять, – голос Мегалита изменился, стал нежным и трогательным.

– А птичку всё таки жалко…

Опять ржач. Они пожали друг другу руки и по-братски обнялись. А почему птичку жалко, я так и не понял.

– Давай ещё по стопке.

– А больше нечего.

– Ой, ты подстригся?

– И потом, мы же обещали, никогда…

– Здоровье надо беречь.

– Надо за это выпить.

– Мы обязательно выпьем за всё, что захочешь, а теперь пошли, работа не волк, в лес не убежит, пошли, Болтушкин… Иван Петрович, пора, работа сама себя не сделает, для этого нужно, чтобы кто-нибудь оторвал задницу и начал её делать.

Пьяные и весёлые грузчики вышли из подсобки, точнее, вывалились.

За ними шёл тоже пьяный и грустный Болтушкин.

Моё время никогда не истечёт. Ещё никто не смог меня превзойти, пока я сам себя не превзойду, этого не сделает никто. Когда-то давным-давно гадалка предсказала мне великую судьбу и добавила, что есть на свете камень, которому много лет, который не точит вода, это – ты. Я помню её слова до сих пор, отец, услышав это, позвал меня к себе и сказал, что именно я стану правителем Трансильвании. Меня всегда окружали красивые женщины, но я любил кровь, женщины были лишь украшением моей жизни. Я позволял им украшать мою жизнь, а потом… Но ни одна так и не стала мне другом… Все боялись меня, да, у меня не было друзей, зачем мне друзья? Я же граф Дракула, моё сердце бессмертно, может, ты меня убьёшь?

Его взгляд задержался на Мегалите.

Да, иногда мне хочется поговорить, рассказать кому-нибудь долгую трогательную историю из своей жизни, но не тебе. Прости, дружище, правда, ты ещё не успел стать мне другом, Лиля будет моей, вот увидишь. Странно, но я никогда не жалел о содеянном, может, именно ты заставишь меня сожалеть? Мне не нужно острых ощущений, я давно уже охладел к битвам и власти, но кровь по-прежнему осталась моей слабостью. А женщины… пусть они украшают мою жизнь, кто и знает, может, мы подружимся?

– Осторожней, куда прёшь? Не видишь, что я тут стою?

– Я не пру, я иду, – серьёзно сказал Болтушкин с ящиком водки.

– Ты мне чё, ещё хамить вздумал?

– Мегалит, не надо, – сказал Шершень.

Все поставили ящики.

– Надо или не надо, я сам решу. Ты чё сказал? Ты чё мне сказал?

Дракула посмотрел на Мегалита и вдруг у него засветились глаза. Короткий шёл к нему, протянув руку. Дракула набросился на эту руку и укусил. Вырываясь из пасти обезумевшего Болтушкина, он начал орать и звать на помощь. Собрался весь ангар. Начали разнимать дерущихся.

– Ну, ладно, мужики, хватит, – вопил Шершень.

– Хватит? Он меня укусил!

– Харе, пожмите друг другу руки и за работу?

– Что здесь случилось? – спросила красивая молодая блондинка.

– Лиля… – растянулся в улыбке Мегалит. – Ничего, пустяки, всё нормально. Лиля…

Дурацкая улыбка не сползала с его лица. Оно говорило я – твой, бери и что хочешь, то и делай. Это разозлило Болтушкина потому, что Лиля ему понравилась. Наскоро накинутый халат, наверное, материн, был не застёгнут, и френч на утончённых пальцах контрастировал с этим синим рабочим халатом.

– Я уж думала, что придётся милицию вызывать, смотрю из окна, такая драка.

– Да ничего серьёзного, просто этот придурок меня укусил.

– Какой придурок?

– Этот.

Глаза Дракулы посмотрели на Лилю. «Поедешь со мной в Трансильванию? Да…» – мелькнуло у него в голове и сразу скрылось. «Зачем ты на меня посмотрела, я же голодный». Лиля замерла. «Что со мной?» – глаза оглядели его с головы до ног, потом снова поднялись вверх. И сердце стукнуло. Дракула почувствовал, как это отдалось в его теле. Она посмотрела на Мегалита. Она была ещё молода. Такая сочная, наливистая, как наливка… Хотелось её выпить до дна без тоста. И она улыбнулась. А потом расхохоталась.

– Придурки. А ты, Болтушкин, пойдём со мной. Поговорить надо.

– А как же я? Лиля? – умолял Мегалит.

– Я же тебе сказала, ничего не может быть.

– Почему?

– Пойми, между нами ничего не может быть, мы слишком разные. Как вода и камень.

«Что?» – спросила его душа. Впрочем, это была не душа Болтушкина, это была душа Дракулы.

– Садись, не стесняйся.

В бухгалтерии воцарилось молчание. Все рассматривали Дракулу. Бабы с внушительными бюстами и задницами уставились на него в упор. И тут появилась Лиля с подносом.

– Хочешь печенья или чая?

«Я хочу тебя», – ответил его разум.

– Если не хочешь, скажи.

– Да.

– Ну, тогда я поставлю, бери, не стесняйся.

Он расслабился, и прогремел гром:

– Вас как зовут?

– Пётр Иваныч.

– Мне сказали, что на вас жалуются. Первый рабочий день, а вы уже кого-то покусали. И не просто кого-то, а лучшего сотрудника, – железным тоном сообщила Звездочётиха.

«Как хочется послать всех в жопу», – подумал Дракула, да я же могу и тебя покусать, но ради Лили и только ради неё, я этого не сделаю.

– Если вы не оставите свои штучки, то завтра же вы покинете наш завод. Понятно?

Он молчал. В ответ забурчало в животе.

– Лиля, проводи его, а то запутается в коридоре.

– Хорошо, ма. Пойдём.

Она шла уверенно в конец коридора. Болтушкин семенил за ней. В этот раз она была без халата. На тонких ногах были прозрачные колготки…

Чёрные… Это мой любимый цвет, хотя, я красный тоже люблю. Лиля нажала кнопку лифта и ждала. Что может быть приятнее томительного ожидания?

– Почему вы такая красивая?

– Я не знаю… – растерянно ответила Лиля.

Он положил ей руку на бедро.

– Пётр Иванович… Мы на работе… Если моя мать узнает…

Я ей нравлюсь, у неё в глазах огонь…

– Я не могу жить без тебя.

Он шепнул ей на ухо и нежно поцеловал. Юное создание, которому было всего восемнадцать, опустило глаза. Дракула любил трепещущих женщин, и они, как лепестки роз, опадающих под тяжестью своей судьбы, падали в его объятья. Розы всегда были его любимыми цветами. Они роняли лепестки на его мучительные страдания, когда он был одинок, голоден, раздражён… Незаметно для себя красота стала пищей, а он – Дракулой. Любовь тоже превратилась в кухню.

Я незаметно стал жертвой самого себя. Наверное, я бы съел и себя, если бы это было возможно…

Её тело вздрогнуло от поцелуя.

– По коридору и налево… – с придыханием произнесла Лиля.

– Я люблю твои глаза…

Лифт закрылся и послышался вздох. Вздох страсти и любви. Дракула знал одно – что он неотразим. Раньше, когда он жил в Трансильвании, мужчины носили длинные волосы, так было принято, а теперь всё изменилось.

Мужчины ходят подстригаться, носят короткие причёски, это называется мода. Люди не верят в духов, не боятся ведьм и вампиров, не сжигают их на костре, в этом смысле мне повезло, я существую в иной реальности, теперь моя реальность – это ты. Ты придёшь, я знаю, что ты придёшь… Твоя любовь пахнет вечностью. Пусть она станет моей… Лиля…

– Ты где шлялся? Мы уже полфуры погрузили, – недовольно начал Мегалит.

– Тоха, не надо.

– Чё не надо? Мы работаем, а он лясы точит!

– Чего? – не понял Болтушкин.

– На вот, грузи ящики, а я пойду, покурю. Я тоже хочу отдохнуть.

Мегалит ушёл в подсобку, и сразу стало немного спокойнее. Дракула думал о Лиле. Пирамида из ящиков росла, работали молча, занятые своими мыслями. Он уже представлял, как в лифте напишет «я плюс ты», а она завтра утром увидит. Но сначала нужно было разобраться с Мегалитом.

Странно, что он не пошёл работать охранником, а, он же бывший зек… Прости, дружище, как бы тебе объяснить… Жизнь – трудная штука, это тебе не яйца высиживать…

Около двух они закончили, пожали друг другу руки и разошлись. Мегалит цинично смерил Дракулу взглядом, он без слов понял, что они враги. Ну или люди, которые раздражают друг друга сильнее, чем это допустимо по закону. Болтушкин спокойно прошёл мимо. Он уже свыкся с тем, что обед может сопротивляться. Хотя, так интереснее. А чем интереснее, тем вкуснее.

Обед должен сопротивляться. Кто не работает, тот не ест, я тоже подсел на пословицы, с кем поведёшься, от того и наберёшься… Не ешьте всё подряд, это опасно для здоровья. Культурная диета – это то, что надо, это вам я, Дракула, говорю. Хотя брать пример с меня опасно. Порождение тьмы, рождённый сеять мрак. У мрака есть имя, его имя – Дракула! Да, забыл сказать, что я бездушный. Ну, вы, наверное, поняли. Я, правда, не помню, когда у меня день рожденья, но я его праздную каждое полнолуние. Когда луна смотрит на меня, мне кажется, что я счастлив, что я сыт и что я богат. Я иногда вспоминаю своих любимых жён. Мину… Ангелию… Марго… Да, чёрт побери, путь к сердцу мужчины лежит через желудок. Это, заметьте, сказал не я. Это мог сказать только мужчина. Хотя, если женщина об этом догадалась, значит, ей кто-то подсказал, наверное, это был мужчина… У него же есть сердце, ну, и желудок… И не надо говорить, что я не я и лошадь не моя. Приди ко мне, дорогая, приди… Я сложу твою жизнь заново, я открою тебе новый мир, в котором ты будешь избранной, как я… Я свяжу конец с началом, и мы будем жить вечно. Твои лепестки раскроются, и Бог будет любоваться букетом, который ждал этого почти вечность. Хрупкая, молодая, хорошенькая, твоей любви жаждут миллионы, а принадлежать будешь ты мне одному. Впрочем, разбитое сердце всё-таки лучше, чем пустой желудок. Иногда мне кажется, что именно я тот самый гений, которого никто не превзойдёт. Если хотите узнать меня поближе, пишите, звоните, всем отвечу… Ой, чего это я? Я же интернетом пользоваться не умею, и телефона у меня нет, ладно, я найду чего поесть…

После работы Мегалит молча показал ему кулак, проходя мимо и надевая кепку. Шершень толкнул его плечом.

– Пока, напарник!

– Пока.

– До завтра.

Будет день и будет пища. Я никогда не спал на лавочке, но всё же это лучше, чем гроб. Мне иногда снятся их раны… И мне не верится, что это сделал я… Я не буду говорить бессмысленное слово «прости», оно всё равно ничего не изменит… Пусть будет всё как есть. Рождённый ползать летать не может. У каждого лепестка своя судьба… Я стал какой-то сентиментальный. Чего это я о друзьях задумался? О лепестках? Прошлого не вернёшь, но прошлое ставит капканы, в которые легко попасть… И пусть мою розу зовут Лилия… Я хочу, чтобы ты мне стала другом. Настоящим другом. Там, в темноте моей души, есть дверь, открой её, не бойся, она не заперта, войди и останься. Тебя ждёт вечность, которая страдает без тебя, она в моем сердце…

Глава 6

– А я в детстве поймал лягушку и в чайник засунул, думал, бабушка удивится, а пришла страховщица, дом страховать, сели они за столом с бабушкой, ну, бабушка и предложила чайку поставить. И газ включила. Вдруг у чайника подпрыгнула крышка, потом ещё… Ух, дед меня порол… Бабушка подошла, чайник пощупала, крышку открыла, а там лягушка… И она как прыгнет на стол! Страховщица сказала, что больше не будет страховать наш дом. Бабушка ей пачку валидола с собой дала…

– Сергей Борисович… Сергей Борисович…

– Здравствуйте, Сергей Борисович.

– Здравствуйте. Оксана, отчёты готовы?

– Да, я сейчас всё распечатаю и вам принесу.

– Хорошо, тогда сделайте мне крепкий кофе, думал, умру в пробке.

– Хорошо.

– Без сахара.

– Хорошо, Сергей Борисович.

Дверь закрылась, шеф исчез в кабинете.

– Да, Сергей Борисович, хорошо, Сергей Борисович. Лягушка жива осталась?

– Я всё слышу, – ответила Оксана Виолетте Вячеславне.

– Пострадала только моя задница, а лягушка осталась целой и невредимой, – сказал Жора.

– Хорошо то, что хорошо кончается.

– У Оксанки руки трясутся, как у алкоголика.

– Жора, если ты будешь надо мной прикалываться, как над лягушкой, то Сергей Борисович, конечно, не будет тебя лупить, но ему придётся тебя уволить.

Радостный Жора, довольный произведённым эффектом, вдруг замолчал, и, когда Оксана скрылась в кабинете директора, добавил:

– Вот стерва!

Раздался ржач, и Оксана чуть не разлила кофе.

– Чего это они?

– Не знаю, Сергей Борисович.

– Да, и вот ещё, позовите ко мне Татьяну.

– Она ещё не пришла.

– Когда придёт, сразу ко мне.

– Хорошо, Сергей Борисыч. Что-нибудь ещё?

– Отчёты.

– Да, конечно, сию минуту.

Жора проводил вошедшую взглядом, словно пытаясь понять, что мужики находят в таких женщинах, но так и не понял. Загадка оказалась очень большим секретом, и Жора сдался. Оксана была похожа на мышь, тонкая, серая и хмурая. Ну кто в неё влюбится? Сердце, конечно, есть у каждого, и Сергей Борисович не исключение, но Оксана была как ненужная вещь, которой хотелось быть нужной. На лице было написано, а вдруг меня выбросят или забудут? Я готова таскать кофе каждому, лишь бы меня любили. Если бы я был директором этого вонючего молокозавода, я бы завёл себе хорошенькую секретаршу. С пышным бюстом, крепкими бёдрами и талией, которую бы я пощупал.

Оксана распечатала отчёты, пересчитала. Не хватало одного.

– А где же Таня?

– Не знаю…

– Может, она нашла себе спонсора, она же модель…

– Нет, она любит своего мужа, другой ей не нужен, – сказала Виолетта Вячеславна.

– Счастливая… Я всё в девках сижу, никто не женится.

– Ой, ну только вот не надо, – начал Жора.

Дверь открылась, вошла Таня. Все сразу обратили на неё внимание. Она была не накрашена, волосы не уложены и даже не расчёсаны.

– Что с тобой? – спросила Оксана.

Таня сняла пальто и повесила в шкаф. Это всё было молча и нехотя.

– Отчёт я доделала, только вот не успела напечатать, думаю, что сегодня закончу.

– Тебя вызывает Сергей Борисович…

– Да подожди ты, – сказала Виолетта Вячеславна. – Что случилось?

– Я увольняюсь.

– Как?

– Мой муж умер.

– Твой Ваня…

– А что с ним случилось? – спросила Оксана.

– Ну ты можешь помолчать, видишь, человеку плохо, иди, отчёты отнеси.

– Ах, да, я совсем забыла. А про Таню что сказать?

– Иди уже!

Оксана ушла. Таня сидела на стуле и смотрела вдаль.

– Он был для меня всем! Вы не понимаете, всем! А теперь его нет, кто-то выпил всю кровь… Говорят, что это Дракула.

– Дракула? – переспросили одновременно Жора и Виолетта Вячеславна, и Жора присвистнул. – Чё за жизнь, я офигеваю!

– Его ищут. Его ещё не поймали.

– Как же ты теперь?

– Не знаю. Душа болит.

– Хочешь, я попрошу Сергея Борисыча…

– Не надо, дома всё о нём напоминает. Он будто рядом, его душа прикасается ко мне, разговаривает со мной, я без тебя не могу…

Оксана вернулась без отчётов и позвала Жору.

– Иди, он тебя ждёт.

– Меня? Чего он хочет?

– Не знаю. Придёшь – расскажешь.

Жора ушёл, а вернулся печальный.

– Он меня уволил!

– Как?

– А так! Как увольняют? Взял и уволил!

Он швырнул сумку на стол и собрал вещи.

– Меня первый раз в жизни уволили!

– А давайте все уволимся? – предложила Виолетта Вячеславна.

– А давайте!

Оксана сказала, что увольняться не будет, но, когда все подписались под коллективной увольнительной, тоже подписалась. И отнесла Сергею Борисычу.

– Что здесь происходит? Это не офис, а гараж! Не сотрудники, а… Ну ладно, я не прав был… Я погорячился… Наш молокозавод самый лучший молокозавод в мире! Кто-то же должен работать! Нет, вы не можете просто так уйти!

– Нет, Сергей Борисович, вы думаете, что я не найду себе работу? Да таких, как я берут везде, таких, как я – дефицит!

Жора ушёл и хлопнул дверью.

– Догоните его и скажите, чтобы он вернулся, я снова беру его на работу!

– Нет! – послышалось в коридоре. – Я не вернусь!

– Я повышу вам зарплату!

– Нет!

– Ну, нет, так, нет, Оксана, разместите в «Метро» объявление. Что-нибудь типа, требуется исполнительный сотрудник в офис без опыта работы.

– Хорошо, Сергей Борисыч. У вас глаз как алмаз на сотрудников.

– Принесите мне ещё чашечку кофе.

Она скрылась из виду, и снова послышалось:

– Стерва.