Текст книги "Точная копия"

Глава 6

АНАТОЛИЙ устало уперся лбом в дверь: голова, борясь из последних сил со сном, грозила окончательно упасть на грудь и отключиться. Все же удалось каким-то образом достать ключ и, повозив по дерматиновой поверхности, попасть в замочную скважину. Не зажигая свет, на подкашивающихся ногах Карманов доплелся до комнаты и нажал кнопку на настольной лампе. Затем плюхнулся в кресло, ногой включил компьютер и рухнул подбородком на клеенку. Голова гудела и раскалывалась одновременно.

Подобное состояние ему пришлось однажды пережить. После сессии и в честь того, что, наконец, официально пересекли границу совершеннолетия, они с Глебом решили перепробовать коктейли, обозначенные в меню ближайшего к факультету питейного заведения. Но сейчас-то с какого перепугу организм отказывает? За всю ночь Толик если и пил, то только шипучку, держал себя в строгости, понимал, что на работе. Расслабляться нельзя.

Карманов приподнял отяжелевшую голову, разлепил правый глаз и увидел цифры в углу ожившего монитора. Ба, да уже четыре утра! Не мудрено, что тело жаждет принять горизонтальное положение. Но поддаться подобному желанию – навредить карьере. Ниночка несколько раз повторила, что Мамутов ждет первый материал. Деваться некуда, сам мечтал попасть в пиарщики, значит, обязан переломить ситуацию. Отдыхать будем после выборов, как обещал Казимир Львович.

Анатолий переплел пальцы, поднял вверх руки, потянулся, часто-часто поморгал, максимально подобрав веки к бровям, вздохнул и пододвинул к себе клавиатуру. Поначалу мысли отказывались складываться в удобоваримые предложения, фразы выходили короткими и шаблонными. Но постепенно сложился сюжет, обозначились герои, с кончиков пальцев стали спрыгивать подходящие настроению слова.

Только раз он на добрых десять минут остановился в нерешительности. Поход по светским мероприятиям настолько утомил, что Анатолий не удосужился записать названия клубов, кроме самого первого. А главное – он понятия не имел, что за поп-звезды бренчали в клубах дыма. (И почему организаторы концертов уверены, что зрителям приятнее видеть музыкантов в образе расплывчатых призраков?).

Но потом начинающий журналист радостно хлопнул себя по лбу: ведь есть всезнающая Сеть! На карте Москвы, воспроизводя в голове маршрут ночного марафона, Карманов быстро обнаружил нужные клубы, списал названия и программу. Но, чтобы не предстать перед читателями не сведущим лузером, основную часть текста посвятил первому заведению, о котором еще что-то помнил и который произвел на него, новичка, ошеломляющее впечатление.

Карманов выбрал для своих заметок жанр репортажа. Он позволял сосредоточить внимание на персоне автора и «подать» Илону несколько отстраненно. С точки зрения читателя – подкупающе объективно, на самом же деле так, как нужно журналисту. Секрет профессионального мастерства.

Например, в тот момент, когда они втроем пробирались через толпу, на Илону, непостижимым образом просочившись сквозь широкую спину Петра, налетела какая-то крашеная блондинка в шортиках. Малахова мало того, что наградила девицу многоэтажным нелитературным выражением, так еще расцарапала нос. Потерпевшая не собиралась сносить столь вызывающее поведение и приготовилась вцепиться сопернице в волосы. Петр среагировал стремительно: подхватил Илону за плечи и, легко оторвав охраняемый «объект» от пола, перенес на безопасное расстояние. Карманов по мгновенно заметавшимся вспышкам догадался, что кто-то из дежуривших в клубе папарацци успел запечатлеть инцидент и завтра фотографии появятся в таблоидах.

Значит, сей факт в репортаже обойти ни в коем случае нельзя. И – спасибо великому русскому языку! – Анатолий, словно повар, обваливающий в муке котлеты, так сумел упаковать ситуацию в смешные слова и фразы, что читатель в первую очередь обратит внимание на соперницу Илоны. Малахова же вышла в тексте чуть ли не поборницей хороших манер.

Карманов еще раз пробежал глазами репортаж, добавил одобрительные реплики свидетелей инцидента, которых, естественно, не звучало, народ наоборот радостно улюлюкал, но читатели об этом ведь не знают. Плюс упомянул, во что была одета его подопечная, с какими именитыми персонажами поздоровалась или пообщалась-поулыбалась. Основные читатели «Светского странника» – девушки, им важно следить за предпочтениями гламурных львиц.

Карманов удовлетворенно хмыкнул: получилось живенько, с юмором, никакой преснятины или нудных перечислений. Мамутову непременно понравится.

Анатолий нашел в выданном Ниночкой телефоне адрес и отправил репортаж в редакцию. И только потом, осознав, что с честью выполнил поставленную перед ним задачу, словно лампочка выключилась – уронил голову на локти и моментально заснул.

Он очнулся на рассвете, нашел в себе силы доползти до кровати и провалился в забытье еще на три часа. Уплетая завтрак и беспрерывно зевая, Карманов мысленно пробежался по событиям последних суток. Каким образом сумасшедший перечень втиснулся всего в один день? Неужели в таком бешеном темпе ему придется кувыркаться целых три месяца? Да Карманов готов потребовать отпуск уже сегодня!

Интересно, а Глеб переживал бы по поводу зашкаливающего количества ночных приключений? Ой, прикусил губу Анатолий, он же забыл позвонить Домнышеву. Обещал вечером. Но не до того было. А сейчас пора бежать, толком не пообщаешься. Ладно, успокоил себя Карманов, облачаясь в привычные джинсы и полувер (до встречи с клиенткой он собрался заскочить в агентство, где от сотрудников особого изыска в одежде не требуют, и отчитаться перед начальством за первый рабочий день, нет – рабочую ночь!; успеет потом переодеться): когда обещал позвонить, не уточнил же каким именно вечером. Поболтаем сегодня в конце дня.

Казимир Львович посетителю обрадовался, выскочил навстречу из кресла и даже, словно знакомы сто лет, поправил Анатолию воротничок рубашки. На столе лежала кипа свежих газет. И на самом видном месте «Светский странник». Лифанов подхватил дружественный таблоид и пролистнул до центрального разворота.

– Узнаешь? – торжественно воскликнул начальник и повернул газету лицом к Карманову.

Анатолий увидел огромную фотографию Илоны, запечатлевшую тот самый драматический момент, когда Малахова азартно провела ноготками по носу блондинки (за их спинами четко пропечаталась испуганно взъерошенная физиономия самого автора репортажа), и «омывающий» изображение текст, который заканчивался вожделенной строчкой, набранной полужирным шрифтом: «Анатолий Карманов».

– Уже успели? – восхитился начинающий пиарщик и почувствовал, как алая краска счастья заливает щеки. А в следующий миг, прочитав не свой заголовок «Львица заграбастала очередного бойфренда. Надолго ли?», наоборот побледнел: неприятно выступать в роли мальчика для битья. Но возмущаться бессмысленно: таблоид выживает только за счет кричащих заголовков, иначе никто покупать не станет.

– Это пока сигнальный экземпляр, Мамутов с курьером прислал, – пояснил Лифанов. – Тираж только начинают печатать, вечером попадет в продажу. Поздравляю с первым репортажем.

Карманов, опять покраснев – редко какой сотрудник может похвастаться, что удостоился похвалы начальника, скромно потупился и взял в руки другие газеты. Практически все городские таблоиды упомянули про ночной инцидент. Но помимо сюжета с расцарапанным носом, в газетах присутствовали и фотографии Анатолия. Причем не где-то там за чужими спинами, а самым что ни на есть крупным планом!

– Неужели я!? – присвистнул от досады начинающий репортер. – Но ведь в ночной драке не участвовал.

– Ты же новый персонаж в тусовке, – Лифанов забрал у Анатолия газеты и презрительно швырнул их в мусорное ведро – Казимир Львович не уважал желтую прессу, и мирился с ней только потому, что она помогала в работе. – Рад, что спецпроект удался. Твоя кандидатура подошла идеально. Репортаж получился превосходный. Ты ловко вывернулся из скандальной ситуации. Переключил внимание на другой персонаж – блондинку. Постоянно таким методом пользоваться, конечно, не получится, но изобретешь что-нибудь еще. Предлагаю, например, в следующий раз намеренно вызвать огонь на себя. Даже разрешаю похулиганить в границах приличия, спровоцировать инцидент. Фантазируй, действуй по обстоятельствам. И не забывай после каждого ночного рейда посылать текст Мамутову. Малаховская дочка впервые за долгое время выглядит паинькой. Если и дальше сможешь гасить ее выходки, то Илона уйдет с первых полос таблоидов. За что нам, – подмигнул хитро Лифанов, – и платит заказчик.

Карманова раздувало от гордости: он еще и недели не проработал, а шеф уже принял новичка в свою команду. Анатолий приготовился уверить начальника, что приложит максимум усилий в воплощение спецпроекта, но вмешался зуммер интеркома. Лифанов наклонился над столом и нажал кнопку.

– Казимир Львович, – зазвенел голосок Ниночки, – Карманову срочно нужно ехать к Малаховым. На парковке ждет машина.

Анатолий бросил недовольный взгляд на часы: еще только два, до встречи с Илоной масса времени. Хотя нет, попенял себе Анатолий: девица приказала доставить бойфренда к 15.00. Значит, Петр, рассчитав время на дорогу до коттеджного поселка, дожидается его правильно. Придется ехать в таком непрезентабельном по понятиям светской этики виде, но может быть днем джинсы и свитер смотрятся терпимо?

– Беги, – подбадривающе улыбнулся Лифанов, – в твоих руках благополучие контракта с шестизначной цифрой.

Илона выпорхнула из особняка, как только джип развернулся у дверей: серебристый плащ, узкие брючки, в черных волосах вызывающе блестели ярко синие пряди – девица, не смотря на столь ранний для нее час, уже успела и волосы перекрасить! Модница приземлилась на сидение рядом с Кармановым и приказала Петру ехать в центр столицы.

Анатолий краем глаза пытался найти на лице Илоны хоть какие-то следы вчерашнего кутежа, но девушка сияла свежестью и бодростью, словно легла спать не позже полуночи. Но, спохватился Анатолий, она же вернулась домой и тут же рухнула в кровать, это ему пришлось бодрствовать до рассвета. И куда несет гуляку на этот раз?

Машина притормозила в переулке с дорогими бутиками. Илона нырнула в первую стеклянную дверь, кавалеры нехотя последовали за хозяйкой. Переступив порог, девушка скинула с плеч плащ – высвобожденные браслеты зазвенели на запястьях. Анатолий едва успел подхватить одежку и протянул ее Петру. Но атлет, язвительно ухмыльнувшись, помахал перед носом коллеги растопыренной пятерней: мол, у телохранителя руки должны быть всегда свободными.

Петр привычно замер у двери, идти в зал ему не требовалось, маленький бутик просматривался насквозь. Не мог же и Анатолий торчать у порога. На должность телохранителя его не нанимали. Поэтому топтался рядом с Илоной, которая моментально приспособила парня на роль «корзинки»: перебирая кронштейны с одеждой, она вытаскивала вешалки с понравившимися образцами и вручала Карманову.

Нагруженный одеждой Анатолий послушно проводил Илону до примерочной. И сел на пуфик перед зашторенной кабинкой.

– Ты живешь с родителями? – спросила Илона, шурша одеждой.

– Формально – да, – пробурчал Анатолий: не привычно разговаривать с человеком, когда он скрыт от тебя «стеной». – А фактически их месяцами не бывает дома, как, например, сейчас, они преподают, уезжают вместе читать лекции. Поэтому я большей частью в квартире один.

– Но вы нормально общаетесь? – продолжала допытываться девушка.

– Я как-то не задумывался над этим, – честно признался Карманов. – Когда они уезжают, то постоянно звонят. И, да, они всегда в курсе моих дел. Мама, правда, иногда слишком эмоционально реагирует, но папа уравновешивает ее своим спокойным рационализмом.

– Значит, по-настоящему дружите, – сделала вывод Илона, – а я вот своих ненавижу. Ты их видел: сплошная показуха!

– Я… их совершенно не знаю, – осторожно сказал Анатолий. – Может быть, ты их неправильно понимаешь?

– А чего тут понимать? – всколыхнулась занавеска: по ней ударили кулачком. – Я для них случайное недоразумение, помеха. Иначе, зачем бы отправили ребенка учиться за границу, от дома подальше да еще на шесть лет? Зачем?

– Спроси у них, – не зная как реагировать, отмахнулся Карманов.

– Мы разучились разговаривать друг с другом, – хладнокровно констатировала Илона. Она сдвинула занавеску в угол и вручила выбранную одежду Карманову. – Папа уверен, что у меня не может быть своего мнения, а мама считает меня по-прежнему дошкольницей, поэтому если и разговаривает, то присюсюкивая, как с младенцем. Я у них – кукла, которой можно, дергая за веревочки, вертеть, куда захочется. Но я умею сопротивляться.

И Илона зашагала к кассе.

Они заглянули еще в парочку бутиков. Карманов по-прежнему выполнял роль вешалки, но, доведя клиентку до примерочной, не усаживался в соседнее кресло, а намеренно дожидался в зале. Чтобы не реагировать на откровения Илоны. Слушать стоны человека, который утопая в достатке, жалуется на жизнь, было противно. Он даже зло подумал: правильно, что папарацци цепляют Илону – избалованную и пресыщенную.

После похода по магазинам девица потребовала отвезти ее домой, чтобы сгрузить коробки. До начала ночного рейда оставалось еще достаточно времени, и Илона предложила провести экскурсию по мини-замку. В этот час он оказался совершенно пустым: Малахов-старший застрял в офисе с аудиторами, его жена проходила краткий курс «косметической коррекции» в Швейцарии. Тут-то и узнал Анатолий о назначении боковых башен. Потому что гости не преминули ими воспользоваться: правой – чтобы подняться наверх на лифте, левой, чтобы спуститься по лестнице в цоколь.

Если суммировать увиденное, то особняк в разрезе выглядел так. В цокольном этаже разместились бассейн, сауна, бильярдная и вспомогательные помещения: винный погребок, кладовая для продуктов и бытовых мелочей, прачечная с рядом стиральных и сушильных камер, и «инструментальная», где хранились нужные в хозяйстве «железки». Первый этаж – череда гостиных, столовая, кухня, а также тренажерный зал и домашний кинотеатр. Второй этаж предназначался родителям Илоны. Здесь находились спальни, кабинет отца и будуар мамы. Плюс несколько комнат для гостей и вереница ванн обычных и джакузи, душевых и туалетов.

Третий этаж целиком занимала Илона. Центральное место занимал зал с зеркальной стеной. В детстве девочка занималась балетом. Потом увлеклась аэробикой, для занятий приглашался личный тренер. Ну и конечно, гардеробная, где аккуратно на полках стопочками лежали майки и свитера, выстроились рядами туфли и босоножки. «Поболее, чем в бутиках, где мы сегодня были», – недоумевал Карманов, привыкший к минимализму в одежде. Неужели все это она успеет надеть хотя бы по одному разу?

И, наконец, в мансарде Борис Малахов разметил библиотеку и маленький домашний музей. Оказалось, что владелец столичной недвижимости – страстный коллекционер. Он выискивает в антикварных магазинах по всему миру старинные весы. И сейчас настольные, аптечные, напольные, ручные образцы располагались на полках в специальных шкафах с подсветкой. Каждому экспонату соответствовал определенный набор гирь – от килограммовых, которые ставили на чашки, уравновешивая покупку, до миллиграммовых, которыми отмеряли лекарственные порошки, золотой песок или алмазы.

Возвращаясь по лестнице в центральный холл, Карманов поинтересовался, почему же им на глаза никто не попался. Исключая родителей Илоны, здесь обязательно кто-то должен присутствовать. Ведь убирает кто-то в комнатах, или складывает в гардеробных вещи аккуратными стопочками. Илона объяснила, что в прислугах у них последние несколько лет числится семейная пара, которой выделили под жилье флигель в дальнем уголке участка. Муж – мастер на все руки, выполняет работу садовника, и если потребуется, сантехника или электрика. Жена убирает по утрам в комнатах, закупает продукты, и, если родители остаются вечером дома или приглашают гостей, готовит на кухне. Плюс есть водитель, который возит Малахова. Поэтому в данный момент весь обслуживающий персонал находится вне «замка».

Обычно мама с папой ужинают в городе, в ресторане, а по утрам Малаховы достают из холодильника то, что можно съесть, не возясь долго у плиты: бутерброды, сосиски, фрукты, хлопья с молоком. Точно таким же образом друзья перекусили и сейчас, достав из холодильника копченую курицу в вакуумной упаковке, помидоры и огурцы.

А ближе к полуночи троица загрузилась в джип и отправилась, ведомая Илоной, в очередной поход по клубам.

Глава 7

НИНОЧКА внесла в кабинет шефа поднос с тремя чашками дымящегося кофе, поставила на дополнительный столик сахарницу, молочник и тарелку с печеньем. Потом бесшумно скрылась за дверью. Казимир Львович бросил пару кубиков рафинада в чашку, подхватил блюдце и присел на подоконник.

– Предвыборная гонка набирает обороты, – вернулся к прерванному разговору Лифанов. – Как вы знаете, в избирательный бюллетень помимо вашей впишут еще четыре фамилии претендентов на депутатское кресло в Гордуме.

– Они не опасны, – Малахов подтянул чашку к себе. Миллионер предпочитал кофе по формуле «2Б»: без сахара и без молока.

– Мы изучили биографии конкурентов, которые любезно предоставил «КаЛиф», – поблагодарил Расколов, так и не сдвинувшись с того места у стены, где стоял. Он не принимал участие во всеобщем «кофепитии», во-первых, потому что, страдал аритмией и не хотел будоражить сердце кофеином, а во-вторых, потому что был параноидально брезглив и употреблял из напитков только воду из пластиковых бутылок, которые открывали у него на глазах. И стал перечислять: – Учитель русского языка – его достоинство лишь в том, что он мужчина, в этой профессии подобное качество редкость.

– А физик – заведующий лабораторией? Чем не соперник? – поиграл бровями, изображая испуг Лифанов, он тоже считал, что ученый – непроходной вариант.

– Мы просмотрели запись его встречи с избирателями, – откликнулся адвокат. – Может быть, о науке среди студентов он и способен рассуждать увлекательно, а так – мужик больше молчал, косноязычен и без харизмы.

– Еще есть бывший военный, а ныне владелец парикмахерской, – напомнил Казимир Львович.

– Вы же сами знаете, что этих троих не стоит принимать всерьез, – Малахов положил ложку на край блюдца и подхватил печенье. – У них денег мало, полноценную кампанию не потянут. А вот четвертый конкурент…

– Иван Брегель, владелец сети дорогих супермаркетов, – согласно закивал головой Лифанов. – Вы совершенно правильно определили нашу общую цель. Как будто знали результаты праймериз, – льстиво похвалил клиента рекламщик, хотя выделил главного конкурента давно, лишь увидев список кандидатов. – Мы провели обзвон избирателей, задавая стандартный вопрос: «Если бы выборы состоялись сегодня, за кого бы вы проголосовали?».

– И кто на первом месте? – заволновался миллиардер: рука с очередным печеньем замерла над столом.

– Борис Малахов! – громко и торжественно, словно шпрехшталмейстер на арене, объявил Лифанов.

Самодовольный кандидат в депутаты захрустел сладкой корочкой.

– Браво! – не удержался Расколов и захлопал в ладоши. – Знай наших!

– Но вторым идет Брегель, – Казимир Львович поставил пустую чашку на стол и повернул к гостям экран монитора с «говорящим» графиком. – Владелец супермаркетов отстает всего на несколько пунктов.

– И что теперь делать? – Малахов стряхнул с брюк крошки. – На телеэкране я мелькал, интервью газетам давал, рекламные щиты по городу с портретом развесил. Ну, как еще убедить людей, чтобы они голосовали за меня, а не за Брегеля?

– Не заморачивайтесь. Дайте и нам поработать, – лукаво улыбнулся Лифанов. – Существует масса способов поднять вашу популярность.

– Намекаете на «черный пиар»? – проявил осведомленность адвокат. – Надеюсь, в рамках закона?

– Вполне, – успокоил гостей рекламщик. – Все легально и, я бы сказал, даже… излишне наивно и нарочито спонтанно.

Малахов и Расколов удивленно уставились на хозяина кабинета: что за бессмысленный литературный изыск?

– Не буду раскрывать профессиональных секретов, – выдержав достойную паузу, продолжил Казимир Львович, – перечислю лишь парочку, чтобы вы оценили изощренность ума. Например, мы наняли десяток студентов и старшеклассников. Ребята «заходят» на разные форумы в интернете и, включаясь в обсуждение, между делом касаются темы предстоящих выборов. Мол, собираюсь голосовать за Малахова.

– И вы надеетесь на дополнительные голоса? – пренебрежительно фыркнул адвокат. – Посетители форумов – молодежь. Они и на выборы-то не ходят!

– Все зависит от форума, – с трудом скрывая обиду, проворчал Лифанов. Знали бы, сколько ночей просидел Казимир Львович перед монитором, пытаясь разобраться, как правильно построить текст, чтобы никто не догадался о его рекламности. – Среди них много и таких, где обмениваются мнениями люди среднего возраста и общественно активные. И потом, знаете ли, курочка по зернышку клюет.

– Но это потребует огромных средств! – в свою очередь возразил Малахов.

Лифанов уже пожалел, что решился рассказать об используемых в агентстве методах. Для клиента главное результат, а какими средствами он достигнут, знать вовсе не обязательно. Однако теперь приходилось держать удар.

– Да, затраты значительные, но обещаю, за рамки обговоренного бюджета не выйдем, – уверенно заявил Казимир Львович. На самом деле найм студентов обошелся в сущие копейки, ребятам лишь оплатили месяц пользования интернетом. Чтобы не углубляться в финансовые тонкости, Лифанов торопливо вытащил из ящика стола листок формата А4, отпечатанный на цветном принтере, и протянул Малахову. – На днях мы начинаем распространять фальшивые листовки с портретом Брегеля.

Малахов, ища подвох, внимательно прочитал небольшой текст: обращение к избирателям, обещания сделать город зеленее, дворы чище, избавить улицы от пробок, искоренить коррупцию.

– Стандартный набор, как и у меня, – непонимающе пожал плечами миллиардер и передал листовку Расколову. – Что здесь «черного»?

– Абзац про домашних животных, – Казимир Львович ткнул пальцем в нужную строчку. – Якобы Брегель предлагает обязать владельцев собак и кошек платить налог в городскую казну и вживлять питомцам чип. Что поможет городу избавиться от бездомных стай.

– Ну и какая собака зарыта в бездомных собаках? – сострил адвокат, все еще не веря в действенность фальшивых листовок.

– Как вы знаете, наиболее активный электорат, – терпеливо стал объяснять Лифанов, – пенсионеры. По старой, еще выработанной в советскую эпоху, привычке они дисциплинированно ходят на выборы. Практически у каждого есть дома четвероногий друг – некое спасение от одиночества. Они ни за что не отдадут свой голос кандидату, который требует брать плату за любовь стариков к собачкам и кошечкам. И из чего – из их мизерных пособий?

Малахов удовлетворенно засмеялся. Хозяину супермаркетов трудно будет переубедить пенсионеров.

– Листовки мы расклеим по району, – Лифанов вернулся к любимому месту у окна, – причем часть – внутри домов. Прямо на… дверные глазки.

– В чем тут хитрость? – поинтересовался владелец столичной недвижимости, он и не подозревал о существовании подобных способов борьбы с соперниками. Может, стоит что-то испробовать и в бизнесе? Там ведь тоже часто приходится иметь дело с конкурентами.

– Чтобы окончательно досадить избирателям, – усмехнулся Лифанов. – Обнаружив намертво приклеенную к двери бумажку, человек разозлится и автоматически перенесет собственное раздражение на героя листовки. За него он точно голосовать не пойдет!

– Неэтичный прямо скажем метод, – поморщился миллиардер.

– Зато действенный, – цинично заметил Лифанов. – Из того же «набора» наклейка стикеров с призывом голосовать за Брегеля на стекла автомобилей. И граффити с его именем на заборах, что возмутит людей и вызовет неприязнь к кандидату. – Наблюдая, как вытянулось от удивления лицо Малахова, Казимир Львович, решил не уточнять, что последняя акция агентству вообще обойдется практически даром. Нанятым школьникам, которые с удовольствием разрисуют стены домов и гаражей, выдали лишь баллончики с краской и назвали фамилию, которую требуется изобразить. Дальше – бесплатный и не рецензируемый полет фантазии. Чем хлеще и беспардоннее, тем лучше. – Гарантирую, мы оставим Брегеля далеко позади.

Малахов, удовлетворенный услышанным отчетом, вылез из кресла. Пока всё, тьфу-тьфу, складывается отлично. Миллиардер, прощаясь, кивнул Расколову и направился к двери.

– Да, а как вам спецпроект? – бросился провожать клиента Казимир Львович.

– Работает, – буркнул Малахов, открывая дверь, – газеты, наконец, перестали трепать имя Илоны.

– Видите, нет ничего невозможного для пиарщиков, – почти крикнул в спину уходящему гостю Лифанов.

– Еще бы – вам столько заплатили, – раздраженно прошипел Расколов, проходя мимо Казимира Львовича. – За такие деньги и я не прочь записаться в бойфренды.

И адвокат заторопился к лифту вслед за хозяином.

– Ну, и записался бы, – рявкнул Лифанов. Но, конечно, еле слышно, почти про себя. Он помнил, что клиент всегда прав, потому что богат.

На плаву остается тот, кто умеет сдерживать эмоции. А Казимир Львович умел.

Расколов услужливо пропустил хозяина в пустую кабину лифта. Нажал кнопку первого этажа.

– Дима, у меня с Илоной предвидятся новые проблемы, – Малахов прислонился спиной к зеркалу и засунул руки в карманы. – По твоему совету мы выбрали для девочки экстернат.

– Что было правильно, – откликнулся адвокат. Он знал, что его идея помогла семье. – Проскочило безболезненно.

– Да, рефераты сдали вовремя, Лена нашла через интернет людей, которые выполнили работы по предметам. Но тут вылезла другая неприятность: ЕГЭ. В обязательном порядке требуется сдавать экзамены по русскому языку и математике. Лично, требуют брать на экзамен паспорт. Илона точно пролетит. Какой русский, какая математика? – Борис закатил глаза. – Она сроду никаких диктантов не писала, задач не решала. В результате вместо аттестата получит справку об окончании школы. Позор! Лена меня живьем съест, если ребенок останется без официальной корочки. Что делать-то? – и миллиардер с надеждой посмотрел на всезнающего адвоката.

Но Расколов молчал, лишь нервно потирая подбородок.

Лифт тренькнул и остановился. Мужчины вышли в фойе, освобождая место наступающей плотной стеной группе новых пассажиров.

Расколов замешкался и отстал от Бориса: адвокат расстегнул на ремне кармашек, достал телефон и механически пролистал список абонентов. Старое адвокатское правило: если не можешь справиться с ситуацией сам, найди того, кто за это возьмется. Только кто же способен решить столь неординарную проблему как сдача единого госэкзамена?

– Не пора ли призвать на помощь Старцева? – вдруг осенило Расколова: увидев фамилию ученого в меню, адвокат каким-то шестым чувством уверился, что этот человек – то, что им сейчас нужно.

– Хочешь напомнить ему про договор, который подписали? – удивился Малахов. – Ведь там речь идет об экстренных случаях.

– А чем сдача ЕГЭ не катастрофа? – Расколов все больше убеждался, что мыслит в верном направлении.

– Попробуй, – согласно покивал головой миллиардер, – хуже не будет. Вот уже 18 лет я спонсирую какие-то безумные проекты Старцева… Ох, молодой человек, – взвизгнул кандидат в депутаты, обращаясь к парню, который, торопясь попасть в приехавший лифт, налетел на Малахова и наступил на носок миллиардерского башмака ручной работы, – смотрите же под ноги. Носятся как угорелые. Ладно, – вернулся Малахов к идее адвоката, – звони профессору. Пусть пошевелит для меня мозгами.

Карманов влетел в лифт и вжался в толпу. Надо же, только что он наступил на ногу самому Малахову, а тот его даже не узнал. А с другой стороны, чего недоумевать: кто такой с точки зрения миллиардера Анатолий? Так, проходной персонаж, «нанятый персонал» – запоминать не стоит.

Парень поднял глаза, убедился, что на панели загорелся нужный этаж, и, как только двери раскрылись, побежал по коридору. До встречи с Илоной не так много времени: она по-прежнему требовала приезжать в середине дня. Правда, в магазины, к счастью, больше не наведывалась. Занялась изучением дневных развлечений, которые можно найти в столице. Сегодня, например, собралась на ролледром. И Карманов торопился передать Ниночке заполненную для официального оформления на должность анкету. Он и так безумно затянул с бумажками, а без них, считай, зарплаты не увидишь.

Парень уже почти заворачивал в нужный коридор, как услышал собственное имя.

– Толечка! – кто-то громко позвал его за спиной.

Карманов резко обернулся: он в контору редко заглядывал, и если кто знал его, то только шеф и Ниночка. Больше ни с кем даже пообщаться не успел. И вдруг «Толечка»?

К нему быстро подошла миловидная женщина в строгом синем костюме. Копна вьющихся темных волос и таинственные, как у кошки, глаза.

– Горю желанием познакомиться с молодым талантом, – обворожительно улыбнулась она. – Меня зовут Жанна. Жанна Осипова.

«Начальница конкурирующего агентства!», – вспомнил Карманов наставления Казимира Львовича. И весь сжался, судорожно соображая, как правильно себя повести в подобной ситуации.

– Читала ваши репортажи. Восхищена, – промурлыкала Жанна. Не обращая внимания на ошарашенный вид парня, она мягко взяла его под локоть и повела в противоположном направлении. Женщина оказалась немного выше Анатолия и, чтобы минимизировать разницу в росте, а заодно придать общению ореол приватности, Жанна, чуть наклонив к парню голову, прошептала на ухо: – Лифанов обзавелся перспективным сотрудником. Всегда завидовала Львовичу: умеет же, хитрюга, находить подходящих людей.

Карманов с трудом передвигал ноги, из последних сил сопротивляясь неожиданному натиску, и уже вдохнул полной грудью, чтобы категорически заявить женщине, что предупрежден о коварстве конкурентов.

– У меня к вам предложение, – заметив намерения Карманова, Жанна ласково приложила к его губам указательный пальчик, мешая говорить. – После каждой вечеринки напиши, дружочек, не один репортаж, а два. Первый – хороший, отправишь Мамутову, другой – правдивый, мне.

– Зачем? – оторопел Карманов.

– Разве не знаешь, – по-кошачьи ласково Жанна провела рукой по щеке молодого дарования, – Брегель – клиент «Часа пик». Все, что против Малахова, на руку Брегелю. А значит, и мне.

– Но это же нонсенс, – возмутился Анатолий. – Какой журналист станет сочинять два противоречащих друг другу материала?

– Глупый, кто узнает, что автор статей один и тот же человек? – продолжала ворковать Жанна. – Псевдонимы зачем существуют? Я твои правдивые репортажи перешлю в газету «Писк». У них отличные гонорары, дополнительно за риск уговорю редактора ставку удвоить. Настоящую фамилию автора будут знать только двое: я и ты, – наманикюренный ноготок ткнулся сначала в блузку владелицы агентства-конкурента, затем в грудь Карманову.