Электронная библиотека » Руди Рюкер » » онлайн чтение - страница 8

Текст книги "Белый свет"


  • Текст добавлен: 4 октября 2013, 00:47


Автор книги: Руди Рюкер


Жанр: Зарубежная фантастика, Фантастика


сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Шрифт:
- 100% +
14. НА АЛЕФ-ОДНОМ

Мы двинулись вниз по лестнице, Франкс впереди.

Справа был отвесный обрыв, под которым стремительно несся поток ледяной воды. Чем глубже мы опускались, тем слабее становился свет, тем яснее проступали движущиеся очертания в ледяных стенах. Один раз я чуть не сорвался, когда призрачного вида зубатка сквозь лед кинулась, как мне показалось, на меня. Рев потока не давал разговаривать. Я только и мог, что следовать за куполом спины Франкса. Наконец мы достигли дна.

Темная, безучастная вода неслась мимо, ее поверхность была покрыта рисунком стоячих волн. Тут и там из ледника вытекали ручейки и впадали в поток. Далеко впереди он снова прятался под лед. Против своей воли я представил себе, как бы это было, нырни я в воду… чтобы могучие течения разрывали мое тело на части, швыряли его на спрятавшиеся под водой ледяные зубы и наконец засосали его в черные подземные лабиринты. А почему бы нет? Я так боялся воды, что испытывал сумасшедшее стремление спрыгнуть и покончить с этим. Я снова материализуюсь на Свалке…

Я вздрогнул и сосредоточился. Франкс сидел, сгорбившись, на берегу и не отрываясь смотрел на поток. Что с ним такое? Я подтолкнул его раз-другой, и он двинулся дальше.

Мы шли вдоль потока, пока не добрались до горизонтального туннеля, уводящего влево – к городу, который я видел наверху. Туннель представлял собой рукотворную трубу футов семи в диаметре – что-то вроде дренажного коллектора. Я вошел в него вслед за Франксом. Постепенно шум потока стих.

Хотя по ощущению туннель шел горизонтально, но по его виду он постепенно искривлялся вниз. Ни вперед, ни назад не было видно более чем на пятьдесят футов. При этом туннель освещала какая-то светящаяся лента, бегущая по стене на уровне пояса. Это было настоящее окно в лед.

Были отлично видны разноцветные тени снов, дрейфующих вокруг нас. Тут и там попадались двери, вделанные в потолок туннеля, как люки на подводной лодке.

– Ты уже проходил этим путем? – спросил я Франкса.

– На той странице ты этого не спрашивал, – радостно ответил он. – Какое это облегчение, не знать, что я собираюсь сказать. Я хорошо умею говорить, но речь должна быть спонтанной, в ней должно быть что-то от дзен, ну, ты понимаешь.

Он проигнорировал мой вопрос, и я решил спросить что-нибудь поинтереснее.

– Почему кажется, что туннель ведет вниз, хотя он вниз не ведет?

Он помолчал, обдумывая вопрос, и я перефразировал его:

– Почему он выглядит так, будто мы переваливаем через гребень холма, хотя чувство такое, будто мы на ровной тропе?

– О, это.., это гравировка? В смысле гравитация. В физике я эрудирован меньше, чем в других науках. Я читал хорошо и много, но остались некоторые лакуны. – Я кашлянул, и он вернулся к теме. – Да, да, Феликс. Я могу ответить на твой вопрос. Я немного расстроен, а когда я расстроен, я говорю больше обычного. На Горе Он я пережил довольно разочаровывающий опыт, и я все еще в поисках своего пути, своего бесконечного, утомительного пути.

Какое-то время мы шли молча. В туннеле стало светлее, чем раньше. Все время казалось, что мы преодолеваем подъем. Я готов был поклясться, что мы теперь шли перпендикулярно поверхности ледника, прямо вниз, в глубь поверхности Саймиона.

Неожиданно Франкс снова заговорил:

– Не бойся, я не забыл о твоем вопросе. Сила притяжения на Саймионе – величина переменная. Причем переменная не столько в отношении ее интенсивности, сколько направления. Мы заметили это на горе, правда?

– Это верно, – ответил я. – Склон Горы Он выглядит ровным, но когда лезешь на него, он похож на лестницу. Иногда гравитация прижимает тебя к земле, и тогда кажется, что ты на лугу, а иногда гравитация тянет тебя назад, параллельно земле, и тогда кажется, что ты на отвесной скале.

– Правильно. И на Лицевой стороне то же самое. Я полагаю, ты понимаешь, что это туннель, ведущий с Лицевой стороны Саймиона на Изнанку. На Лицевой стороне притяжение направлено почти прямо к земле, поэтому она воспринимается, как огромная равнина.

– Библиотека, и снег, и этот город – все это на Лицевой стороне?

– Разумеется. А теперь воспользуйся немного правым полушарием своего мозга, Феликс. Вообрази себе Саймион как холст, бесконечную ленту с картиной на обеих сторонах.

Я объясняю сжато. На обеих сторонах нижняя часть – это вода. Через нижний край можно переплыть. На Изнанке верхняя часть – это гора. Гора Он. Сжимающее поле вмещает в себя всю Абсолютную Бесконечность. На лицевой стороне самая верхняя часть – великая пустыня. Плохое место. Ниже пустыни находится бесконечная полоса мусора. Свалка. Сразу под ней находятся города-равнины. По одному для каждого мира, для каждой эпохи. Каждый вырос вокруг своей характерной части Свалки. Гравитация на Лицевой стороне направлена на поверхность Саймиона. На том уровне верхней части Изнанки, где находимся мы, гравитация параллельна поверхности. Чтобы «низ» был все время под ногами, туннель должен искривляться. Пробелы Заполни сам.

Впереди показался свет. Здесь туннель заканчивался.

То, что было горизонтальным на Лицевой стороне, стало вертикальным на Изнанке. Когда я попытался представить все это, я испытал тошнотворное головокружение.

Это было все равно как разглядывать знаменитые интерьеры Эшера, где лестницы ведут во всех направлениях, выворачиваясь и переворачиваясь в зависимости от того, за какую деталь разрисованной зубцами поверхности цеплялся взгляд.

Туннель завершался каменной аркой, выходящей на такой отвесный обрыв, что сама его бездонность чуть не слизнула меня с края. У меня и так уже кружилась голова от размышлений про туннель, поэтому я пошатнулся н оступился.

Поперек арки, над головой, был толстый прут, похожий на турник для подтягивания, и я ухватился за него обеими руками. Не важно, где был верх и как глубоко был низ, у меня появилась теперь твердая опора, и я смог посмотреть вниз, не боясь потерять равновесие.

Как и до этого, я не увидел предыдущей скалы, первого шага вниз, но теперь все было гораздо хуже. Никакое бесконечное ускорение алеф-нуля движений глаза не смогло довести фокус внимания от «там внизу» до «здесь наверху». Независимо от того, как быстро и на какое расстояние я передвигал ориентиры, я не мог проследить путь до алеф-одного. Меня тянуло вперед. Я решил закрыть глаза.

Когда я снова открыл их, оказалось, что я смотрю на свои руки, вцепившиеся в прут. Костяшки побелели, а ладони взмокли. С трудом я разжал их и осторожно попятился на несколько футов от края. Я сел на пол и прислонился к стене. Франкс прилепился к противоположной стене и, высунув голову, рассматривал пропасть.

– А я думал, что достиг конца, – печально сказал он. – Один глаз смотрит вверх, а другой смотрит вниз. Мне уже начинает надоедать смотреть вверх. Ты знаешь, Феликс, сколько я уже пробыл здесь? На Саймионе?

– Не знаю. Долго.

– Тысячу двести лет по вашему летосчислению. Одну целую две десятых миллениума. Уследить за течением времени помогает общение с новичками, благослови Господь их доверчивые сердца. Двенадцать веков – а это высшая точка на Горе Он, до которой я добрался. И любая бессмысленная туша, если только захочет, может пешочком прогуляться сюда по туннелю. Когда-нибудь это кончится? Неужели в конце концов нет бальзама в Галааде?

Я не мог понять, к чему он клонит.

– Ты хочешь сказать, что не знал о существовании этого туннеля?

– Ну разумеется, я знал об этом туннеле". Их полно, туннелей, ведущих на алеф-один, а если ты желаешь рискнуть и отправиться в пустыню, ты найдешь туннели на алеф-два, на алеф-алеф-нуль, к недоступным кардинальным числам. Я видел их, я заглядывал Богу под юбку, как и другие, – глазел, разинув рот, и уходил домой, оставшись прежним. – Он тяжело вздохнул. – По крайней мере я действительно взобрался на алеф-один.

По крайней мере у меня есть хоть это.

Я попробовал немного поднять его дух.

– Это же фантастика. Франкс, что ты взобрался так высоко. Скажи, как тебе удалось?!

– Я тебе больше скажу, Феликс. – Он уставился на меня одним фасетчатым глазом. – Я полагаю, что, будучи математиком, ты относительно невежествен, если не сказать невосприимчив, в тонкостях мистической мысли?

– Вообще-то я нетипичный математик, Франкс, что бы это в твоем понимании ни значило. Я читал кое-что из Плотина и немного занимался йогой. Но, нет, я не могу сказать, что действительно.

– Вот именно. Ты себя не просвещал. Так мало людей, действительно подготовленных к Саймиону. На Праге все иначе. Даже личинка, даже раб могут рассуждать так, как это сейчас буду делать я с твоего великодушного позволения.

– Только не забывай. Франкс. Я спросил тебя, как ты взобрался на алеф-один.

– Поток слов, обмен мнениями, какое наслаждение получаю я от этого. Специалист в области теории множеств.

Как удачно, что мы встретились, Феликс, и не только для тебя, одного из первых представителей своей расы, с которым я могу разговаривать, как с равным, если не как с жуком. Я почти мог бы сказать, что ты просвещен, если бы не твое прискорбное заблуждение, что ты не умер. Тебе нужно посмотреть в лицо фактам. Прими Свалку, из которой ты происходишь, обоими ее, и только после этого ты сможешь отбросить ее и двигаться вперед. Ты уже управляешь белым светом, хотя и при помощи наркотиков, тогда как я только недавно достиг… – Он на минуту замолк, а потом с горечью пробормотал:

– Алеф-один, всего лишь алеф-один.

Похоже, что у него в голове поплыло. Я несколько минут просидел в тишине, обдумывая услышанное. Никто не хотел верить, что я действительно еще жив. Я думал, что я жив, но мне и самому не было ясно, как я собираюсь вернуться назад. Иисус сказал, что мне надо взобраться на вершину Горы Он, а тут Франкс сообщает мне, что за двенадцать веков он сумел подняться только до алеф-одного.

Мне стало интересно, как время здесь соотносится со временем на Земле. Я покинул землю во второй половине дня в четверг. Взлетел с Кэти из Бостона. А что, если я вернусь на Землю, а там пройдут тысячи лет? Моего тела давно уже не будет, и мне останется только вернуться на Саймион. С другой стороны, вполне возможно, что время здесь как бы перпендикулярно земному времени, и как бы долго я тут ни пробыл, когда я вернусь, все еще будет вечер четверга, тридцать первого октября 1973 года.

Я стал думать об Эйприл, о том, как она хмыкала на два тона, когда была счастлива. Мы познакомились в автобусе давным-давно, в 1965-м. У нее тогда была короткая стрижка и губная помада, и она слушала меня, как никогда не слушал никто другой. Она, наверное, беспокоится обо мне, вдруг подумал я. Я почти увидел, как она катит коляску с малюткой Айрис вниз по Тунцовой улице, белокурые локоны ребенка, гладкие темные волосы Эйприл, она поворачивает голову, смотрит…

– Ну и? – прервал мои мысли Франкс.

– Что? – В меня неприятно врезался камушек, на который я сел, и я немного подвинулся влево.

– Разве ты не хочешь послушать?

– Извини, Франкс. Я уже перестал понимать, о чем ты говоришь. – Я не собирался трепать себе нервы, дискутируя с ним на тему, жив я или мертв. Вдруг до меня дошло, что даже если я застряну здесь, Эйприл умрет и тоже явится на Саймион через пятьдесят – шестьдесят лет. Это стоило того, чтобы дождаться. Но к тому времени она уже найдет кого-нибудь, кого полюбит больше меня.

Франкс снова заговорил:

– Я собирался рассказать тебе, как я поднялся до алеф-одного, но, возможно, тебе уже не интересно?

– Нет-нет, я хочу услышать это.

У Франкса был вид безнадежного отчаяния, который бывает у человека, внезапно понявшего, что из ловушки нет выхода. Я подумал, каково это – провести вечность на Саймионе? Даже самоубийство не было выходом… тебя тут же восстановили бы на ближайшей Свалке. Но разве не было возможности достичь в конце концов совершенного просветления, полного единения с Абсолютом, Единым, основой всего сущего, самим Богом? А еще был Ад.

Как будто почувствовав мой невысказанный вопрос, Франкс снова заговорил:

– Из Саймиона нет иного пути, как в Абсолют.

Много веков я искал этот путь. Пришло мое время остановиться, оно придет и для тебя.

– Минутку-минутку. Ты говоришь, из Саймиона нет иного пути, как в Абсолют. А как насчет Ада? У тебя был довольно встревоженный вид, когда ты решил, что я от Дьявола.

– Туше. Как там сказал благородный Вергилий?

«Спуститься в Ад легко, но возвратиться – ах, вот в чем трудность, вот что держит нас». Из Саймиона можно попасть в Ад, но обратно уже не вернуться. Только ваш спаситель, Иисус Христос, сумел проделать этот фокус. Симметрично, легко вообразить, что можно попасть на Небеса и никогда не вернуться оттуда. Должно существовать необратимое просветление, Небеса, единение с Богом, из которого тоже нет возврата. Должна существовать такая же возможность потерять себя в свете, как и потерять себя во тьме.

Я кивнул, и Франкс продолжил. Похоже, что рассуждения об Абсолюте проливали бальзам на какую-то его внутреннюю рану, и бешенство пополам с враждебностью, окрашивавшие начало разговора, стали понемногу стихать.

– Когда ты покинул меня, я продолжил восхождение на гору. Без такой ноши, как ты, это было гораздо легче, и скоро исчезла необходимость отталкиваться от скал. Я просто полетел, не касаясь склона. Далеко впереди я различал какое-то сияние. Летя к нему, глядя на него, я начал… – Голос Франкса затих, и мне пришлось побуждать его продолжить. – Я стал белым светом, – сказал он наконец. – Ты знаешь, как это. Это совсем не мешает. Я видел Единого, все было у меня в руках, а потом все снова стало серым, а передо мной лежали грубые, шершавые скалы. Я приземлился на алеф-одном.

– Что ты там раньше говорил о белом свете? – спросил я. – Красные огни – спящие, зеленые – умершие, а кто такие белые?

– Люди, использовавшие самодисциплину или какой-нибудь трюк, чтобы растворить свое тело и затем заново сформировать его где-нибудь в другом месте. Это достаточно просто для людей, особенно если они вдыхают дым дурман-травы. Но я не принадлежу к расе наркоманов. Мы поэты, мистики, цари-философы.

Обозленный тон начал возвращаться к нему, и я прервал его. Я начал кое-что понимать.

– Останови меня, Франкс, если я ошибаюсь, но думаю, я смог понять, что тебя так огорчает. За все эти сотни лет здесь ты ни разу не смог стать белым светом. – Он попытался что-то сказать, но я повысил голос, заглушая его:

– Затем на Горе Он это наконец произошло. Ты увидел Свет. Ты стал Светом. Годы твоих исканий в конце концов окупились, и ты ступил на Небо. – Он молча кивнул, и я продолжил:

– Может быть, это понравилось тебе, а может быть, нет. Но ты вернулся. Ты материализовался на полпути к вершине Горы Он, так же далеко от Абсолюта, как всегда.

Ноги Франкса подергивались, он говорил сдавленным шепотом:

– Я хотел остаться там, Феликс, я хотел. С меня хватит. Нужно когда-то остановиться. Но теперь мне страшно, страшно вернуться. Абсолют – это Все, но это и Ничто.

Я провел рукой по его длинной изогнутой спине.

– А кто-нибудь когда-нибудь УХОДИТ навсегда?

Чтобы быть с Богом?

Лик его печали миновал, и ноги Франкса снова успокоились. Его сухие, лишенные выражения глаза смотрели на меня. Я почувствовал, что он что-то скрывает.

Никто не знает. Люди белеют и исчезают, но, возможно, они просто материализуются где-то в другом месте на Саймионе. В конце концов он же бесконечен.

Он с минуту не произносил ни звука, затем, с видимым усилием, он снова заговорил в своей обычной закрученной манере:

– В любом случае по-настоящему в наших походах замечательно то, что ты достиг "с", а я – алеф-одного. Ты вымыслил все свои возможные жизни и охватил их как совокупность. Fiat «Жизни Феликса Рэймена» Imprimatur и Nihil Obsfat <Да будет напечатано – и никаких проблем.>; Энни, дай мне телепрограммку. Нет, не останавливай меня, я хочу подчеркнуть нечто важное. Единое и Многое, Феликс. Ты видел Многое, а я видел Единое. – Его голос надломился, но он продолжал:

– Я видел Единого, я был Единым, но потом я уцепился за него, попытался удержать. Я.., я убил его взглядом и закончил свой путь на алеф-одном.

– Это называется Принципом Отражения.

– Пожалуйста, поподробнее. Я впервые об этом слышу.

– Принцип Отражения – это старинное теологическое понятие, которое мы используем в теории множеств: любое конкретное описание полной вселенной теории множеств также применимо к какому-либо множеству в составе этой вселенной. Любое описание Абсолюта также распространяется на какое-либо ограниченное, относительное явление.

Франкс разочарованно фыркнул.

– То, что ты сейчас сказал, означает, что Абсолют непознаваем. Это самое элементарное учение мистицизма.

– Да, но мне кажется, ты все еще не понимаешь, как это связано с Горой Он. Когда ты белеешь и тебя фактически там уже нет, то нет и индивидуума, как нет " представления об Абсолюте. Но ситуация нестабильна.

Абсолют делится, старается выйти за собственные рамки и – бамц! – сидит жук на склоне и смотрит на алеф-один.

Мое сознание было ясным. Хоть раз Франкс не нашел что сказать. Мы смотрели сквозь арку на глубокой синее небо, такое чистое, безупречное.

Но что-то там все-таки было. Темный силуэт, округлый сверху, с тремя свисающими с него меньшими объектами. Это был проводник с тремя восходителями.

Но он больше не летел к вершине горы. Вместо этого он удалялся от горы по очень большой петлевидной кривой.

Куда они направлялись? Я посмотрел вниз мимо чередующихся полос зелени и камня на далекое-далекое море.

Море выдавалось за плоский склон плавным изгибом, и у меня создалось впечатление, что проводник нес альпинистов туда. Но что было там? Что-то вроде мерцающего оранжевого света виднелось за морем, но как я ни щурился и ни вглядывался, я ничего не мог рассмотреть.

Снова посмотрев на небо рядом с нами, я заметил кое-что еще – яркое пятно, которое, казалось, двигалось прямо на нас. Очень быстро. Не успел я пригнуться, как – ХОП! – и две руки повисли на пруте в арке.

Две руки в рукавах от темно-серого костюма с выступающими белыми манжетами. Руки тихо раскачивались взад-вперед.

Франкс угрожающе зашипел и медленно попятился прочь от этих рук с распахнутыми, готовыми вцепиться жвалами. Я последовал его примеру, и мы отступили глубже в туннель. Но тут еще одна вспышка яркого света влетела к нам. Вспышка замерла между руками, выпустила несимметричные выросты, потемнела и отвердела.

Перед нами, держась руками за прут, вставленный в арку, стоял Георг Кантор. Его пронзительные голубые глаза заметили нас, и он слегка улыбнулся:

– Феликс Рэймен и.., простите, мы с вами не встречались?

– Меня зовут Франксом, – сказал жук, потом гордо добавил:

– Сегодня я взобрался сюда, всю дорогу до алеф-одного. А у этого моего дружка есть книга с "с" страниц прямо в кармане парки. Феликс, достань, покажи ему.

Ни фига себе, «дружок»!

Я принялся доставать книгу, а Франкс трещал не переставая:

– Почему бы нам просто не стать здесь и не сравнить книгу со скалами? Мы прямо тут и решим твою проблему.

Кантор чуть напрягся.

– Вы говорите о проблеме континуума?

Я протянул ему книгу. Мне было неловко. Предложение Франкса казалось мне разумным, но я был уверен, что в нем есть какой-то глупый порок, который Кантор не преминет язвительно разоблачить.

– В ней "с" страниц, – сказал я, кивая и улыбаясь. – Франксу стало интересно, не сможем ли мы сравнить ее, сопоставляя страницу за страницей, с вон теми скалами… – выговорил я, запинаясь, и умолк.

– Приступайте, – сказал наконец Кантор. – Я не хочу мешать вам.

Я подошел к краю и посмотрел вниз. На этот раз я был готов и не испытал головокружения. Я решил вести взглядом вверх по скалам, загибая уголок новой страницы – по одному на каждый следующий каменный пояс. Если к концу этой процедуры окажется, что все уголки загнуты, я буду знать, что "с" такого же размера, как алеф-нуль, и что Многое может быть сведено к Единому.

Но это оказалось не так-то легко. В моей книге не было ни первой, ни последней страницы. Где бы я ни раскрыл ее, это была другая, но никогда не следующая страница. Последовательность скал, с другой стороны, была великолепно упорядоченной. Над каждой скалой или множеством скал обязательно была единственная следующая скала. Алеф-одна скала и "с" страниц были двумя неисчислимыми совокупностями, каждая имела свою естественную организацию.., и не было никакого явного способа сравнить их. Это было все равно что делить яблоки на апельсины.

Без особой уверенности я вошел в ускорение, но через некоторое время сдался. Чтобы проработать всего алеф-одну скалу, мне придется снова побелеть. А я не знал, как это сделать.

– У меня не получается обработка неисчисляемых множеств, – сказал я, подавая книгу Кантору. – Вы не могли бы…

Он отмахнулся от книг", – На сегодня я работу закончил. Вместо этого я свожу вас к Элли. Пошли. – Он зашагал по туннелю.

Мне пришлось бежать трусцой, чтобы не отстать от него.

– Вы действительно знаете величину континуума?

Эта проблема имеет решение?

– Для математиков это все очень трудно, – хмыкнул он. – Но математика – это еще не все, нет? Есть физика, есть метафизика.

Он зашагал еще быстрее, и мне уже пришлось бежать, чтобы держаться рядом. Франкс, раскачиваясь, бежал по потолку сразу позади нас.

Кантор продолжал:

– Если бы я еще был на Земле, я бы провел определенные эксперименты, определенные физические опыты, которые прекрасно разрешили бы проблему континуума.

Я едва сдерживался.

– Какие опыты? Как они должны работать?

– Эта идея вытекает из моей статьи 1885 года. – Он явно импровизировал. – Если бы существовала третья основная субстанция в дополнение к массе и эфиру, мы бы знали, что мощность "с" по меньшей мере равна алеф-двум. Но это Саймион, и тут нам и торчать. – Тут он замолчал и удвоил скорость.

Я уже не мог двигаться наравне с ним и довольствовался тем, что бежал следом. Мне было интересно, какого рода эксперимент он имел в виду. Я специально постарался закрепить в памяти дату – 1885 год. Надо будет найти эту статью, когда вернусь на Землю. Если.

Мы бежали, а мимо текли стенки туннеля. На этот раз расстояние казалось больше, чем то, что мы прошли до этого. Я всегда испытываю в туннелях странное чувство. Вы идете или едете с максимально возможной скоростью, а ничто не движется. Вокруг тебя один и тот же круг, полоска света, изгиб впереди, застывший шаблон.

Появляется ощущение, что даже если крутануть руль, все равно ничего не изменится. Это всего лишь игра на дешевом игровом автомате…


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации