Текст книги "Сны. Феномен человеческого разума"

Рудольф Баландин
Сны. Феномен человеческого разума

Введение. В волшебном царстве Морфея

1

Наша жизнь проходит в двух отчасти совмещенных мирах: материальном и мнимом.

В первом случае мы ощущаем свое тело и реальные предметы, совершаем конкретные поступки, общаемся с вполне осязаемыми людьми, переживаем различные события…

Во втором случае, казалось бы, происходит все то же самое, но только в мире наших воспоминаний, воображения. А еще – в иных измерениях пространства и времени, вне силы земного тяготения.

Материальный мир держит нас в жестких непреодолимых рамках координат пространства и времени. Это, можно сказать, четырехмерная тюрьма. Из нее один кардинальный выход – в небытие. Или временный – в мир сна и видений во сне и наяву.

Нам дано в обыденной жизни переходить в чудесное царство Морфея. И немало людей, увы, для этого используют коварные искусственные средства – морфий и другие наркотики, алкоголь. В некоторых случаях возникают сны наяву – галлюцинации, бредовые видения, гипнотические состояния.

Работу своего мозга каждый из нас осознает в периоды бодрствования. Создается впечатление, будто при этом мы полностью управляем его работой, направляем в определенное русло поток своих мыслей. Отчасти так и происходит. Но порой нас осеняет какая-то неожиданная мысль. Откуда она явилась? Как возникла?

Понять это – хотя бы отчасти – помогает исследование сновидений. Именно во сне утрачивается контроль нашего сознания, нашей воли над работой мозга и властно заявляет о себе область бессознательного. Известный исследователь физиологии сна французский биохимик Мишель Жуве утверждает: «Кто познает тайну сна, познает тайну мозга».

2

Сон как явление физиологии изучают биологи, медики с позиций научного объективного метода, то есть опираясь на факты, эксперименты.

Но можно ли так же относиться к осмыслению сновидений или видений наяву, в бреду, в измененном состоянии сознания, при психическом заболевании? Пожалуй, если и возможно, то лишь отчасти.

Сновидение – личное достояние и переживание человека. Каким бы подробным ни был рассказ о сновидении, он не может передать всю полноту событий, переживаний и образов, которые довелось увидеть, услышать, испытать.

Некоторые общие особенности сновидений можно исследовать объективно как одну фазу сна, запомнившуюся спящему. Для этого используются все более изощренные способы: от наблюдений за движениями глаз во сне и показаний электроэнцефалограмм до фиксации свечения отдельных нейронов.

И все-таки сущность сна как проявления мысли, сознания так не постигнешь. Для этого необходимо проникнуть в глубины сновидений, обдумать их самостоятельно, а не с чужих слов, то есть выборочно, в более или менее осмысленном и точно выраженном пересказе.

При объективном изучении сна главное – добросовестность, внимательность исследователя, умение отвлечься от своих предварительных гипотез, а в иных случаях признаться в незнании, неспособности найти вразумительное решение.

При субъективном анализе на первый план выступает личность того, кто осмысливает свои и чужие сновидения. Не имеет существенного значения, в какую эпоху жил этот человек. Как мыслитель он может обладать значительно более мощным интеллектуальным потенциалом, чем современный ученый-профессионал.

Вот почему в ряде случаев приходится отдавать предпочтение мыслителям прошлого, а не современным специалистам. Например, есть интересная и полезная книга В.Н. Касаткина «Теория сновидений» (1967). Можно сразу же возразить: такой общей теории быть не может, ибо большинство сновидений субъективны… Если не учесть, что у заглавия этой книги есть продолжение: «Некоторые закономерности возникновения и структуры».

Объективным методом науки можно выявить только определенные закономерности, а не создать завершенную теорию сновидений по типу весьма распространенных (к сожалению) сонников. Хотя, пожалуй, даже в них можно при желании обнаружить нечто полезное.

Погружение в бездну сна освобождает наш мозг от контроля сознания. Это открывает новые возможности для познания сущности разума и его наиболее таинственной и самой обширной области – бессознательного.

3

Во сне сознание человека или дремлет, или пробуждается в особых условиях почти полной свободы от яви, материального мира. Царство снов похоже на сказку. Чаще всего являются в сновидениях фрагменты воспоминаний, порой как бы отраженные в зыбком зеркале текучей воды. Они могут возвращать нас в переживания детства. Хотя есть мнение, что эти переживания уходят еще глубже в прошлое – до нашего рождения, а то и за годы, столетия до этого.

Подобная фантастическая ситуация не исключена. Во всяком случае, она заслуживает обсуждения. В искусственном гипнотическом сне нечто подобное наблюдается (объективно или субъективно – вот в чем вопрос), и это надо обсудить.

Бодрствуя, мы оперируем разумом продуманно, рассудочно, в форме мыслей, выражаемых словами. Это – достояние культуры, воспитания, образования. А во сне рассудок уходит на второй план и всплывают образы из подсознания, из глубоких отделов мозга.

Некогда Зигмунд Фрейд предположил: сны раскрывают подавленные желания. Да, отчасти так происходит. Но это лишь одна из особенностей некоторых сновидений. Бывают сны вещие, предрекающие нечто, или более очевидные – творческие сны-озарения.

Подлинное подсознание должно вроде бы говорить не языком современной культуры или даже словами, а в тех формах, которые свойственны были нашим далеким предкам или вообще высшим животным (а почему бы только высшим? не могут ли слои подсознания уходить еще глубже?).

Возникает аналогия с поверхностью нашей планеты, на которой обнажаются и современные осадки, и горные породы, сформировавшиеся миллионы, миллиарды лет назад…

В этой книге изложены современные представления о видениях во сне и наяву, а также гипотезы, призванные объяснить эти явления. Она поможет вам осмыслить свой внутренний мир и духовную жизнь общества.

Глава 1. Вещие сны

 
Как океан объемлет шар земной,
Земная жизнь кругом объята снами;
Настанет ночь – и звучными волнами
Стихия бьет о берег свой.
То глас ее: он нудит нас и просит…
Уж в пристани волшебной ожил челн;
Прилив растет и быстро нас уносит
В неизмеримость темных волн.
Небесный свод, горящий славой звездной,
Таинственно глядит из глубины, —
И мы плывем, пылающею бездной
Со всех сторон окружены.
 

Федор Тютчев

Вести из мира иного

Сны бывают разные: сумбурные, страшные, загадочные, ужасные, а то и вещие, пророческие. Многие люди верят, что сны могут предсказывать будущее или сообщать какие-либо сведения на интуитивном уровне.

Например, моя бабушка, Анна Осиповна, серьезно относилась к снам, и они у нее действительно не раз сбывались. Мне с детства хотелось понять, каким образом это может происходить. Как юный материалист, я не верил в духов и передачу мыслей на расстояние. Много позже более или менее убедительные догадки пророческих снов у меня появились.

Одна из наиболее интересных, удивительных и таинственных разновидностей сновидений – вещие.

В древности считалось, что сны навевают незримые духи или боги, а душа в это время получает возможность непосредственно общаться с ними. В такие моменты можно получить от них сведения о том, что произойдет в будущем.

Другая идея возникла в конце XIX века: во время сна мозг, отрешенный от дневных забот, осуществляет телепатическую связь с Высшим Разумом. Это, можно сказать, попытка материалистического объяснения вещих снов, хотя сущность Высшего Разума остается загадочной и отвечающей канонам религии, но не принципам науки.

Вообще-то во время сна наши связи с окружающим миром не разрываются полностью. Вот два примера.

Молодой человек лег спать в своей комнате. Вскоре проснулся с чувством тревоги, спросонок, долго не раздумывая, перешел в соседнее помещение, примостился на диване и крепко заснул. А под утро в его комнате рухнул потолок – на пустую кровать.

Следовательно, во сне молодой человек получил предупреждение о грозящей опасности. Каким образом? Увидел страшный сон. Почему? Потому что его мозг уловил подозрительные шумы и скрипы над головой, отреагировал на них и подсказал путь спасения, – но только не словами, а в виде образов и чувств.

На этот счет есть поучительная эпиграмма греческого поэта V века Паллада:

 
Спал, говорят, под стеной обветшалой однажды убийца;
Но, появившись во сне ночью, Серапис ему
В предупрежденье сказал: «Где лежишь ты, несчастный? Немедля
Встань и другое себе место найди для спанья».
Спящий проснулся, скорей отбежал от стены,
                                                                              и тотчас же,
Ветхая, наземь она с треском упала за ним.
Радостно утром принес в благодарность он жертву
                                                                                бессмертным,
Думая: видно, и нас, грешников, милует бог.
Ночью, однако, опять ему снился Серапис и молвил:
«Воображаешь, глупец, будто пекусь я о злых?
Не дал тебе я вчера умереть безболезненной смертью,
Но через это, злодей, ты не минуешь креста».
 

В те времена злостных преступников римляне распинали на кресте, чтобы они умирали долгой мучительной смертью (порой они оставались живыми двое суток). Естественно, что человеку, верящему в пророческий дар египетского бога Сераписа, в сновидении явился именно он.

Вряд ли Паллад выдумал всю эту историю от начала до конца. Судя по всему, подобный случай с пророческим сном произошел в действительности, о нем было много толков, а эпиграммист завершил его остроумно.

О том, что во сне наш слух не дремлет, а порой чутко реагирует на непривычные звуки, мне, например, доводилось убеждаться не раз и, полагаю, многим читателям тоже. От опасного скрипа потолка или ветхой стены человек может проснуться и перейти в безопасное место, так и не осознав спросонок, почему он это делает.

Остроумец Паллад использовал тот же прием в эпиграмме на актера, бездарно сыгравшего в пьесе Менандра:

 
Комику Павлу приснился Менандр и сказал: «Никакого
           Зла я не делал тебе. Что ж ты бесславишь меня?»
 

А за четыре века до Паллада другой греческий знаменитый эпиграммист – Лукиллий – не раз писал о силе сновидений:

 
Раз увидал Диофант Гермогена-врача в сновиденьях —
И не проснулся уже, хоть и просил амулет.
 
 
Скряге Гермону приснилось, что он израсходовал много.
Из сожаленья о том, утром повесился он.
 
 
Снилось ленивому Марку однажды, что бегал он долго.
После того он не спит, чтобы не бегать во сне.
 

(Вновь сошлюсь на свой опыт: много раз мне стало сниться, что я долго и быстро бегаю именно в те поздние годы, когда я так бегать перестал; возможно, в подобных снах соединяется память о прошлом и компенсация за невозможность повторить это наяву.)

Как видим, в далекой древности отношение к сновидениям нередко было ироничным. В этом у них полезно поучиться многим современным поклонникам всяческих «сонников».

Однако в те же времена существовало и другое – мистическое, серьезное отношение к сновидениям. Их считали вестниками богов, но не каждому, а только избранным. И если не было вести от естественного сна, прибегали к помощи сна искусственного, вызванного употреблением наркотиков.

Пожалуй, серьезное отношение к сновидениям тоже вполне оправданно. Об этом свидетельствует ряд вещих снов, а также озарений, которые являются в некоторых сновидениях.

Например, мятежный протопоп Аввакум Петрович (1620–1682), писатель и общественно-религиозный деятель, поведал о своем вещем сне.

Однажды пришла исповедоваться к нему блудливая девица и стала рассказывать о своих разгулах и прегрешениях таким сладким голоском, что зажгла – не нарочно ли? – в молодом священнике бесовское вожделение. Он взял три свечи, поставил на аналое и возложил правую руку на пламя. Жжение огня изгнало из души адское пламя страсти.

В своей избе той ночью он долго молился, плача от боли телесной и душевной. Так и уснул на полу перед образами. И увидел сон: перед ним – Волга. Плывут по ней две золотые ладьи. Спрашивает он кормчего:

– Чьи корабли?

– Лукина и Лаврентьева.

Купцы это, его духовные дети. Третий корабль: пестрый, всеми красками сияет – красный, синий, черный, белый, «пеплесый» (пепельный?). Красота необычайная! Юноша светлый на корме сидит.

– Чей корабль? – вопросил Аввакум.

– Твой. На, бери, плыви на нем с женою и детьми!

Утром, проснувшись, Аввакум решил: вещий сон благословляет на славный путь в бурном житейском море. Решение было кстати. Он пытался защищать слабых и бедных, но за это получал от сильных и богатых жестокие побои. У него отняли все имущество. Вполне разумно его внутренний голос во сне посоветовал оставить село.

Вместе с женой и новорожденным сыном пошел он, побираясь Христа ради, в Москву. С тех пор не раз приходилось ему искать защиты от гонителей в столице, где приобрел влиятельных друзей среди высших чинов духовенства, в их числе архиепископа Никона. Они обсуждали пути очищения православной веры от ересей и невежества, порождаемых в немалой степени разночтениями в рукописных библейских текстах.

Разгадка подобных снов, на мой взгляд, достаточно проста: человек озабочен какой-то непростой проблемой, пребывает в сомнениях. Однако пора принимать решение. Его подсказывает сновидение в образах красочных и аллегорических. Почему именно так? Это – особая и не вполне решенная проблема, о которой мы еще поговорим.

Три загадочных сна

В обыденных пересудах и рассказах о пророческих сновидениях можно услышать много интересного. Однако проверить подобные сообщения, продумать их и объяснить практически невозможно. Другое дело, когда речь идет о людях ответственных или о случаях, зафиксированных документально. И тут могут быть основания для сомнений, но все-таки в меньшей степени, чем в других случаях, за исключением личного опыта.

Мне довелось беседовать с ответственным работником Генпрокуратуры РФ – старшим советником юстиции Р. Барсегяном. Между прочим, спросил его об «оккультных» методах раскрытия преступлений и вообще о таинственных случаях в криминалистике. Он рассказал несколько историй, из которых одна действительно загадочна.

В 1971 году он работал старшим следователем военной прокуратуры Кировабадского гарнизона. Ему доложили: какая-то неустановленная автомашина сбила мальчика лет пяти-шести. Он погиб на месте. Тут же играли ребятишки примерно такого же возраста. Машина скрылась. Ее приметы дети не могли вспомнить.

Расследование продолжалось месяц – безрезультатно. Его передали Барсегяну. Вновь пришлось выяснять, кто был свидетелем этого происшествия. Оно было днем, но из взрослых никто ничего не видел, а от детей толковых сведений получить было невозможно.

Почему этим делом занималась военная прокуратура? Потому что примерно в то же время в данном районе кто-то видел грузовую машину, в кабине которой находился молодой человек в зеленой армейской рубашке.

Оперативные меры совместно с милицией, ГАИ так и не прояснили ситуацию. И вдруг на исходе второго месяца расследования прокурор увидел во сне автомашину «ЗИЛ-130» с тентом и отчетливым номером 30–38. И было столь же отчетливое ощущение, что это она сбила мальчика. Этот номер машины с тех пор прочно врезался в память, хотя забылись буквы.

В этот момент он проснулся. Находился в каком-то странном состоянии. Взял бумагу, карандаш и записал цифры. Утром, когда пришел на работу, сразу позвонил в ГАИ и попросил: «Ребята, проверьте, есть ли вообще в Кировабаде такая машина». Проверили – действительно есть. Сказали, какой организации принадлежит.

Вызвал водителя. Он объяснил, что в ту ночь был в рейсе, утром вернулся домой, оставил автомашину во дворе, лег спать. А его сосед, молодой сверхсрочник, помогал ему иногда и мыл машину на речке. В тот день тоже так поступил. Ну а дальнейшее расследование было, как говорится, делом техники. Молодой человек ничего не отрицал. Было установлено, что именно он на этой машине по неосторожности сбил ребенка.

Можно ли объяснить данное происшествие, не прибегая к ссылкам на сомнительные гипотезы о «космическом разуме», «биоинформационном поле» и, тем более, о «боговдохновенном озарении»? Сам прокурор, человек рассудительный и материалист, никакого объяснения не дал. Хотя мои дополнительные вопросы кое-что прояснили. Но об этом – в конце главы. А пока предлагаю читателю самому выдвинуть какую-нибудь версию на этот счет.

…Римский оратор, политический деятель и философ Цицерон написал сочинение «О дивинации», предвидении. В нем он не старался что-то доказывать, а стремился понять, существует ли «способность предчувствовать или узнавать будущее». По его словам, «это была бы, конечно, великолепная вещь (если бы только она существовала в действительности)».

Последнее замечание указывает на то, что он сомневался в такой возможности. Но все-таки счел нужным пересказать несколько снов, которые считал вещими. Среди них были такие, разгадать механизм которых, пожалуй, несложно. Но есть и загадочный.

По словам Цицерона, об этом широко известном сне передают следующее:

«Два друга, некие аркадяне (уроженцы Центральной Греции. – Р.Б.), были вместе в дороге. Прибыв в Мегару, один из них остановился в трактире, другой – у своего знакомого. После ужина оба легли спать.

И глубокой ночью тот аркадянин, что остановился у знакомого, увидел во сне своего друга, умолявшего его прийти к нему поскорее на помощь, так как трактирщик собирается его убить. Напуганный этим сном, он было поднялся с кровати, но затем, поразмыслив, посчитал, что не стоит придавать значение увиденному во сне, и снова лег спать.

И ему опять приснился товарищ, который теперь уже просил его, чтобы он, если не пришел ему на помощь живому, по крайней мере, отомстил за его смерть. Трактирщик, убивший его, положил его труп на повозку и сверху забросал навозом. И мертвый во сне просил живого пораньше прийти к городским воротам, чтобы перехватить там повозку, прежде чем она выйдет за город.

На этот раз аркадянин был настолько встревожен сновидением, что совсем рано он уже стоял у городских ворот, и, когда появилась повозка, спросил у человека, погонявшего волов, что у него в повозке? Тот в страхе тут же пустился бежать. Покойника обнаружили в повозке. Трактирщик, после того как это дело раскрылось, был казнен».

Рассказав это, Цицерон воскликнул: «Можно ли отрицать, что этот сон носил божественный характер?»

Римляне, подобно грекам, верили, что иногда некоторым людям во сне являются покровительствующие им боги или духи, предупреждающие о грозящей опасности.

В таком мнении есть свой резон. Надо лишь уточнить, что следует подразумевать под туманными понятиями «боги» и «духи». Если бывают так называемые вещие сны, то должны быть и какие-то сущности в человеке (или вне его?), которые дают подобные подсказки сознанию человека.

Как вы думаете, могли ли события произойти именно так? Можно ли объяснить этот вещий сон?

В принципе, вовсе не исключено, что сновидение, о котором поведал Цицерон, раскрывшее кровавое преступление, всего лишь выдумка. Однако на мой взгляд, такой случай мог произойти.

Цицерон был человеком рациональным и старался опираться на логику, а не на фантазию. Он верил в то, что некоторые – но далеко не все – сновидения могут быть вещими. «Даже из видений безумцев или пьяных, – писал он, – можно путем толкований извлечь много такого, что будет выглядеть как относящееся к будущему».

Он резонно задавал риторический вопрос: «Мы целыми ночами видим сны и почти каждую ночь спим, так что удивительного, если иногда сон сбывается?» И все-таки одно дело – совпадения, которые подчас действительно можно принять за пророчество, а совсем другое – как в случае раскрытия преступлений. Тут о совпадении говорить не приходится. То же самое относится к вещему сну Михаила Васильевича Ломоносова.

Он возвращался на родину из Германии, где учился в университете. На судне, отправлявшемся в Петербург, Ломоносов встретил архангельских купцов. Они сообщили, что его отец около года назад ушел в море на рыбную ловлю и не вернулся. Тело его не нашли.

Михаил Васильевич вскоре увидел во сне тело отца, прибитое к островку, на котором они не раз останавливались, когда вместе рыбачили. Он рассказал о своем сне попутчикам. Когда купцы вернулись в родной город, они сообщили землякам Ломоносова об этом сне. Поморы обследовали островок, о котором шла речь, и нашли там тело Василия Ломоносова.

Об этом вещем сне писали не раз. Объясняли его обычно простейшим образом: неприкаянная душа погибшего дала о себе знать сыну. Такие представления восходят к древнейшим шаманским верованиям в странствия души. В христианском варианте они несколько видоизменились, сохранив суть.

Сошлюсь на книгу «священника и магистра» Григория Дьяченко «Из области таинственного, простая речь о бытии и свойствах души человеческой, как богоподобной духовной сущности. С приложением рассказов и размышлений, приводящих к признанию духовного мира вообще» (М., 1900). Г. Дьяченко писал: «Михаил Васильевич видел во сне своего отца, выброшенного кораблекрушением и лежавшего мертвым на необитаемом, неизвестном острове на Белом море, но памятном ему с юности, потому что он некогда был прибит к нему бурею с отцом своим. Лишь только он приехал в С.-Петербург, как поспешил справиться об отце у своих земляков и узнал, что он еще прошлою осенью отправился на рыбную ловлю и с тех пор не возвращался».

Обратим внимание на невольную, будем надеяться, подгонку событий под готовое объяснение подобных сновидений: «Душа одарена богоподобной способностью видеть будущее как настоящее и метко творить для него пристойные области».

Но что же это за способность? Приведя подобный пример, Г. Дьяченко сделал вывод: «Этот случай может быть легко объяснен как с помощью гипотезы, что душа человека во время сна может находиться в любом месте. Так и при допущении ее ясновидения, которое не ограничивается пространством».

Нетрудно заметить, что обе эти версии ничего не объясняют, а задают новые загадки. Получается так, будто душа Михаила Васильевича во время сна покинула тело и пронеслась над Белым морем, высматривая место катастрофы. Но может ли душа иметь какую-то реальную форму вне тела и при этом обладать способностью видеть и перемещаться по своему желанию в любую точку реального земного или космического пространства?

А что означает ясновидение, не ограниченное пространством? В наше время нечто подобное осуществляется в процессе прямых телевизионных репортажей. Но как душа конкретного человека способна ясно увидеть то, что произошло в прошлом и происходит сейчас где-то далеко? И почему этот ясновидец ничего не почувствовал и не увидел в тот момент, когда произошло событие?..

Вопросов возникает множество, и на них вряд ли получишь толковый ответ. Полагаю, если бы он был у Г. Дьяченко, то не пришлось бы ему ссылаться на такие сомнительные феномены, как ясновидение.

В XX веке с позиций материализма был предложен другой вариант: мозг Михаила бессознательно воспринял «сигнал бедствия», поданный отцом в роковую минуту, а позже во сне тайное стало явным, приняв конкретный образ сновидения.

Но каким образом в сновидении возник образ островка? Не мог же умирающий отец «телепатировать» сыну координаты места, где находится его тело!

В таком случае предлагается третья версия: существует «космический банк информации», некое глобальное «информационное поле», нечто подобное сверхразуму Земли или Вселенной, куда поступает и где сохраняется информация обо всем, что происходит на свете. Мол, некоторые люди порой могут «подключиться» к этому неисчерпаемому источнику знаний, подозрительно напоминающему Интернет.

Проще всего, безусловно, не напрягать мозги и не раздумывать над подобными загадочными явлениями, а сослаться на «волю Божью» или признать подобные рассказы досужими байками.

Обратим внимание на одно существенное, но малозаметное изменение в истории вещего сна Ломоносова, рассказанной Г. Дьяченко. По его словам, Михаил Васильевич увидел этот сон раньше, чем получил известие о том, что отец его пропал без вести. В действительности было не так. Сначала Ломоносову сообщили о трагедии, и только после этого у него был вещий сон. В противном случае у него пришлось бы предполагать способность к телепатии или, как говорили некоторые ученые, к биологической радиосвязи.

На первый взгляд, а почему бы и нет? Ведь существует привычная нам техническая радиосвязь. Для этого придумали технические приспособления, которые несравненно проще головного мозга человека. Почему бы нашему мозгу, излучающему определенные электромагнитные волны, не обладать способностью передавать и принимать подобные сигналы?

Увы, как показывает теория, а еще убедительнее – практика, ничего подобного не существует. Передача и прием радиосигналов происходят в узком диапазоне электромагнитных волн определенной частоты. Наш мозг не обладает такой способностью.

Ошибка Г. Дьяченко в изложении последовательности событий весьма характерна для многих людей, стремящихся – вольно или невольно – подогнать событие под заранее известное объяснение. Кстати, уже в заглавии его книги ясно сказано, что его цель – привести читателя «к признанию духовного мира вообще». Вот он и постарался дать пример «интуитивного предвидения», или, как еще говорят, ясновидения.

Для религиозного метода подобная целенаправленность характерна, ибо необходимо всеми доступными средствами убедить человека в истинности определенного учения. В отличие от этого научный метод требует доказательств, основанных не на гипотезах, предположениях и ссылках на авторитетные мнения, а на фактах. То есть на некоторых сведениях, которые можно проверить.

В некоторых случаях факты могут отсутствовать или вызывать сомнения. Тогда приходится говорить о вероятностных решениях или откровенно признать свою неспособность справиться с данной задачей.

К сожалению, этими простыми принципами за последние десятилетия пренебрегают особенно часто не только политики, обыватели, журналисты, популяризаторы науки, но даже профессиональные ученые. Мы не будем о них забывать, памятуя, что имеем дело со столь тонкой субстанцией, как сны, причем рассказанные с возможными погрешностями.