Текст книги "Готикана"

Глава 7

Корвина

− Давайте поговорим о смерти, согласны?

Мистер Деверелл обогнул свой стол и подошел к доске в передней части класса, держа в левой руке маркер без колпачка. Он поднял руку и принялся писать, не прекращая говорить. Корвина с удивлением заметила, что он левша. Возможно, она подсознательно посчитала его правшой из-за того, как ловко он на днях ласкал ее правой рукой в библиотеке.

– D-A-N-S-E. M-A-C-A-B-R-E, – он низким голосом произнес буквы, которые жирно вывел на доске, а затем повернулся к аудитории. – Danse Macabre. Кто-нибудь может сказать мне, что это такое?

Одна из девушек с первых рядов нерешительно подняла руку, и он ответил ей кивком.

– Да, мисс Торн?

– Пляска смерти?⁴ – произнесла она тоном, прозвучавшим скорее вопросительно, нежели утвердительно.

– Верно. – Мистер Деверелл обвел взглядом освещенную солнцем аудиторию и студентов. – Идея возникла во времена позднего Средневековья, и заключается она в том, что смерть универсальна: независимо от вашего места в жизни, положения или богатства, в конце концов вам все равно придется плясать со смертью. Довольно красивая мысль, хоть и жуткая, не правда ли?

Такой она и была. Страшно красиво и ужасно жутко, что в конце ко всем приходит смерть.

– Позднее эта идея оказала влияние на искусство, музыку и литературу, – продолжил мистер Деверелл, поигрывая маркером, зажатым между указательным и средним пальцами. – В литературе, в частности, она послужила аллегорическим приемом, приведшим к использованию многочисленных мотивов для представления и даже предопределения смерти в произведениях. А теперь закройте глаза и подумайте о смерти. Какой образ первым приходит на ум?

Корвина огляделась и увидела, что все закрыли глаза, как раз в тот момент, когда на ней на долю секунды задержался его взгляд – разгоряченный, чувственный и всецело запретный взгляд, а затем устремился дальше. К счастью, Джейд вышла в уборную и ничего не видела.

– Мистер Морган? – спросил он парня, сидящего возле окна.

– Черепа, – ответил тот.

Мистер Деверелл кивнул и отвернулся записать слово на доске в начало маркированного списка.

– Еще.

– Коса? – подал кто-то голос.

Мистер Деверелл пожал плечами.

– Да, но в зависимости от контекста. Если речь о старухе с косой, то да. Еще.

– Вороны, – предложил Джакс, одарив Корвину ехидной улыбкой.

Рука мистера Деверелла замерла над доской, а затем он записал и это слово.

– Да. Вороны во многих культурах считаются символом смерти, а также служат предвестниками бед. В основном они встречаются в готических мотивах в литературе.

– Могилы.

– Да. Еще.

– Скелеты?

– Пойдет к черепам. Еще.

Следующие несколько минут Корвина делала заметки в своей старой пожелтевшей тетради, оставив группу отвечать на вопросы.

Когда доска была вся исписана, мистер Деверелл наконец-то повернулся к аудитории.

– Смерть завораживает. Она – единственное, что неизбежно в жизни, но большинство людей тратит свою жизнь на то, чтобы от нее убежать. Смерть персонажа может стать самым мощным оружием в арсенале автора, но использовать его нужно с большой осторожностью. Я хочу, чтобы вы написали творческое эссе о смерти. Сделайте его впечатляющим. Неожиданным. Непредсказуемым для меня. – Он обвел всех присутствующих взглядом. – Напишите о естественной смерти, убийстве, самоубийстве или о чем-то еще. Подумайте. Я хочу прочесть и остаться под впечатлением. Работы должны быть сданы через четыре недели.

Словно по команде прозвенел звонок, и все принялись собирать вещи. Корвина увидела, как девушка с первых рядов, имя которой она не помнила, подошла к мистеру Девереллу, прижав к груди книги. Она наблюдала, как жестко он держался, слегка отстранившись от нее, пронаблюдала за рьяным языком тела девушки и сразу поняла, что это была его очередная поклонница. Боже, такое ощущение, что для него был накрыт шведский стол из поклонниц, среди которых можно было выбирать, невзирая на правила.

Коря себя за то, что втайне вожделела мужчину, которого вожделела половина университета, Корвина убрала тетрадь в сумку и пошла по ряду, неотрывно глядя на дверь.

Она почувствовала на себе его взгляд, но вышла из аудитории, не поднимая головы. Он смотрел на нее, смотрел постоянно, а потом ожидал, что она останется невозмутимой или будет думать рационально, когда они сталкивались. Это невозможно. Что-то между ними – химической, эмоциональной, психологической природы, – она не знала, какой именно, – сливалось воедино, словно расплавленная лава и горячий пепел, порожденный непредвиденным для них обоих извержением.

Настал еще один прекрасный день, но разум Корвины был затуманен. Она не понимала, почему мистер Деверелл так сильно на нее влиял, почему одна только мысль о том, что он стоит так близко к другой девчонке, отзывалась жгучим чувством внутри. Она не знала его. Он не знал ее. Но между ними что-то было, нечто, что почти ощутимо разрасталось и сводило их вместе.

Стиснув зубы, Корвина вышла и увидела, что ее ждет Джакс, прислонившись к стене. Он был симпатичным и игривым, о чем она узнала за те несколько недель, что провела в компании Троя и его приятелей. У Джакса была привычка говорить всякую всячину с озорным блеском в глазах, но всегда доброжелательно.

– Эй, Фиолет, – поприветствовал он, оттолкнувшись от стены и присоединившись к ней по пути в сад.

Она ответила ему легкой улыбкой, не стесняясь, но и не испытывая желания болтать. Корвина была замкнутой. Возможно, из-за того, что росла с тишиной в роли главной собеседницы. В тишине ей было комфортно, но большинство людей так не считали. Она поняла, что многие люди испытывали неоправданную потребность заполнять тишину, и она эту потребность не разделяла. Оттого люди чувствовали себя неловко в ее компании, что лишь усугубляло ее чудаковатость в их глазах.

– Ну что, мрачная лекция, да? – заполнил тишину Джакс.

Корвина пожала плечами. Лекция была мрачной, но прекрасной. Сама идея о смерти завораживала, и мысли Корвины уже были сосредоточены на том, как она напишет свое эссе. Она поняла, что среди всех предметов ей больше всего нравилась литература. И хотя факультатив по психологии помогал ей лучше понять человеческий разум, он был нужен лишь для понимания и ничего более. На литературе она могла анализировать и воображать, в этот предмет были вовлечены и рациональная, и творческая стороны ее ума.

– Итак, мы идем в лес. – Джакс одарил ее широкой улыбкой. – Хочешь потусить?

– Где тусим? – послышался рядом голос Джейд, когда они с Троем присоединились.

Джакс посмотрел на нее, играя бровями.

– В лесу.

Корвина заметила, как у Джейд слегка округлились глаза.

– С ума сошел? – прошипела она, ударив Джакса по руке ладонью. – Нам нельзя туда ходить. Там опасно.

– Твоя соседка ходит туда довольно-таки часто, значит, это она сумасшедшая, – парировал Джакс.

Корвина почувствовала, как заскрежетали зубы от одного только этого слова, кожа онемела, когда ее тело пронзило какое-то горячее, жгучее чувство. Злость. Она едва распознала эту эмоцию, потому как та была ей чужда. Корвина никогда не была злым человеком, но это слово… это слово, брошенное так небрежно, стало спусковым крючком.

Но не успела она ничего сказать, как Трой зарядил Джаксу подзатыльник.

– Следи за словами, кретин.

Джейд пригрозила парням пальцем.

– Не смейте так о ней говорить. Если здесь и есть кто сумасшедший, так это вы, ребята, раз подумываете пойти в эти леса.

– Мы идем, – заявил Джакс. – Вопрос в том, идете вы или нет?

Корвина не хотела идти, в особенности после его слов о сумасшествии притом, как близок он был к тому, чтобы попасть в цель. А еще она не хотела, чтобы они пошли к руинам. По какой-то странной причине она чувствовала, что должна защитить их. Корвина не хотела, чтобы кто-то нашел их, случайно набрел на них: ни на руины, ни на могилы, ни на то старое фортепиано, укрытое новым брезентом. Она не осознавала, что уже мысленно присвоила это место себе, желая поделиться им только с одним человеком, тем, кто счел лес своей отдушиной задолго до ее появления.

И только по этой причине она ответила:

– Конечно.

Джакс одарил ее победной улыбкой, а Джейд вздохнула, зажав переносицу.

– Ладно. Но не будем заходить слишком далеко. И вернемся до захода солнца.

– Договорились, – заверил он. – Встретимся возле вашей башни. Я кое-что прихвачу.

Трой приобнял Корвину.

– Спасибо, Фиолет.

Корвина закатила глаза, но на сердце стало тепло от этого жеста.

Парни поспешили прочь, а Джейд с любопытством посмотрела на Корвину.

– Ты часто ходишь в лес?

Корвина пожала плечами и пошла к башне. За минувшую неделю она стала чаще ходить в лес – каждый день ранним утром. А точнее, она ходила к руинам, прихватив немного еды и свой дневник. Ей нравилось сидеть на одном из больших камней возле обрушенной стены в окружении природы, забиравшей обратно то, что однажды сотворил человек. Ей нравилось, что каждое утро все больше и больше ворон слеталось туда покормиться. Нравилось наблюдать, как они пировали, пока она делала заметки в дневнике: наблюдения о людях, умозаключения о самой себе и мысли об одном мужчине. Ей нравилось записывать слова на бумаге. Это помогало ей осмыслять все, что творилось у нее внутри. Корвина не всегда вела дневник. Даже не думала об этом, пока доктор Детта не предложил.

Холодный ветер хлестал по лицу, теребя пряди волос, выбившихся из косы. Солнце светило ярко, но уже клонилось к горизонту. До его захода у них оставалось около часа.

Корвина подтянула лямку сумки повыше на плечо, заметив Троя, Джакса, Итана и еще двоих незнакомых парней. Всего пять человек.

– Может, стоит позвать девчонок? – тихо спросила Джейд. – Не скажу, что не доверяю им. Но ты их не знаешь, а я не хочу, чтобы тебе было некомфортно.

Корвина почувствовала, как уголки губ приподнимаются в улыбке от внимания подруги.

– Все в порядке, не беспокойся. Спасибо. – Она опустила ладонь на ее хрупкое плечо и сжала.

Через несколько минут парни, запасшиеся едой и водой, устремили взгляды на Корвину.

– Итак, куда нам, Фиолет? – спросил Трой, указывая на просвет в лесу. – Ты знаешь лучше всех.

Корвина не была знатоком этого леса, но знала его лучше, чем ребята. Развалины находились слева, а озеро прямо, и оба эти места она хотела обойти стороной: руины потому, что они были ее местом, а озеро – из-за голоса.

Она указала направо.

– Я еще не исследовала эту сторону, так что давайте пойдем туда. – Надо надеяться, что там не будет ничего, кроме леса.

Компания из семи человек вошла в лес и двинулась вправо. Под сенью густой листвы свет был не таким ярким, тени – длиннее, а ветер – холоднее.

– Не стоит нам это делать, – пропищала Джейд, сжимая в руках лямки рюкзака.

– Мы просто пройдем чуть дальше и вернемся, ладно? – Трой обнял ее за плечи и прижал к себе. – Нам бы не хватило смелости, если бы с нами не было Фиолет, – он кивком указал на Корвину. – В последние несколько недель она так невозмутимо ходила в лес, что нам и самим надо взглянуть, понимаешь? Признаться честно, я уже довольно давно боюсь леса и высоты.

– Почему? – спросил кто-то, и Корвина прислушалась, заинтересовавшись прошлым Троя.

– Да просто так бывает, – пожал плечами парень. – Но я всегда хотел исследовать эти леса. Большинство ребят на кампусе их боятся.

– О да, – подхватил один из новеньких. – Все равно Палачи – просто жуткая байка, которую студенты пересказывают друг другу, чтобы отпугнуть.

– Палачи? – переспросила Корвина, вспомнив слово, которое сказал ей парнишка в библиотеке, и провела ладонью по жесткой, грубой коре дерева.

– Ага, – ответил Трой. – Глупое название. Но так все называют студентов, которые много лет назад похищали и убивали жителей деревни.

По ее рукам побежали мурашки. Что за чертовщина? Что тот парень из библиотеки имел в виду? Кто он, черт побери, такой? Очевидно, он просто издевался над ней.

– Хочешь знать нечто еще более жуткое? – продолжил Трой, не понимая, что у нее в голове творилось что-то неладное.

Корвина кивнула, и тревожный спазм в животе стал сильнее.

– Студенты, которые прикончили Палачей. – Трой расплылся в улыбке. – Легенда гласит, что, покончив с ними, они бесследно исчезли, как только уехали из Веренмора. Все до единого.

Корвину сотрясла дрожь, и Джейд ударила Троя в бок.

– Прекрати нас пугать!

– Леса как раз и предназначены для страшных историй, малышка Джейди. – Он взъерошил ей волосы.

Они шли, склон становился все круче, и Джакс подал Корвине руку, чтобы помочь, когда она подхватила подол юбки. Впервые в жизни Корвина осознала, что разные руки дарили разные ощущения. Когда мистер Деверелл взял ее за руку, она испытала совершенно иные переживания, чем сейчас, когда за руку ее держал Джакс. Оба крепко сжимали ее ладонь в своих крупных ладонях, но если тепло от прикосновения мистера Деверелла проникало ей под кожу и воспламеняло что-то глубоко внутри, то прикосновение Джакса просто существовало. Оно не пробуждало в ней ни капли того физического и психологического отклика.

– Откуда ты так много знаешь? – спросила Корвина у Троя, чтобы отвлечься от мыслей о мужчине с глазами цвета ртути.

Трой бросил на нее серьезный взгляд.

– Я подрабатываю на университет, дважды в месяц отвожу посылки в город и отправляю их. Горожане хоть и погрязли в слухах, но располагают весьма интересными сведениями об этом месте. Особенно старушка в отделении почты.

Корвина нахмурила брови, удивленная таким фактом о Трое.

– А что насчет нее?

– О, сейчас будет занятно, – рассмеялся один из парней позади них.

Трой молчал, пока помогал Джейд перелезть через упавшее бревно.

– Младшая сестра ее отца была одной из похищенных девушек. Сама она родилась через несколько лет после того, как это якобы произошло, но узнала обо всем от родителей.

– Зачем ты все это выясняешь? – спросила Джейд, качая головой.

– Тебе не интересно узнать, что здесь произошло? – ответил вопросом на вопрос Трой. – Это наш дом, а ты не хочешь знать, почему от нас скрывают всю эту хрень?

– Вообще-то нет, не хочу, – ответила Джейд. – Я довольна жизнью и не хочу нарушать ее привычное течение. Все просто.

– Даже после того, что случилось с Алиссой?

– Особенно после того, что случилось с Алиссой. – Той самой Алиссой, которая что-то скрывала от Джейд.

«Прошу, помоги мне».

Голос раздался из ниоткуда, эхом отдаваясь в голове и оставляя за собой все тот же отвратительный привкус на языке. Корвина прикусила губу, чтобы скрыть свою реакцию, схватилась за ствол росшего рядом дерева и устремила взгляд на землю, на благодатную темную почву и густую траву возле подола юбки.

– Какого хера?! – воскликнул Итан, и, обернувшись, все увидели, что он стоит слева чуть позади, устремив куда-то взгляд. Проследив за его направлением, Корвина увидела, куда он смотрел, и моргнула.

Хижина. Из кирпича и дерева. Не совсем обветшавшая. Окна целы.

А внутри двигался длинный силуэт.

Ее сердце замерло.

– Черт, уходим. – Джейд потянула Троя за руку, встретившись с Корвиной отчаянным взглядом.

Один из парней отшатнулся.

– Ребята, давайте убираться отсюда.

Пульс участился, Корвина прищурилась, но тень больше не двигалась. Она замерла. Возможно ли, что это был тот, кто просил о помощи?

«Возвращайся, Виви», – прозвучал в голове голос Мо, дав ей исчерпывающий ответ. Что бы это ни было, голос или ее подсознание, Мо оберегал ее.

Не сказав ни слова, она начала взбираться обратно на холм, зная, что остальные пойдут следом. Обратный путь прошел в молчании и торопливым шагом, большинство погрузились в свои мысли.

– Что это была за чертовщина? – спросил Джакс несколько минут спустя, подав Корвине руку возле того же бревна.

– Может, животное? – предположил один из парней.

– Животное такого роста? – тихо сказал Трой. – Сомневаюсь. Ребята, вы хоть видели дверь?

Корвина хмуро посмотрела на Троя. А что с дверью?

– А что с дверью? – спросил Итан, повторяя ее невысказанный вопрос.

– Она была заперта снаружи, – ответил Трой и, бросив на них взгляд, продолжил: – Если там что-то и было, то оно заперто внутри.

Джакс замялся, держа Корвину за руку для поддержки, пока она пыталась сориентироваться.

– Может, нам стоит вернуться и выяснить, не нужна ли кому-то помощь?

Слова слетели с языка, пока Корвина не успела их остановить:

– Нам нужно держаться подальше от этого места.

Она почувствовала на себе пристальный взгляд Троя.

– Почему ты так говоришь, Фиолет?

– Просто предчувствие, – ответила она.

Корвина не думала, что им придется по душе, если она упомянет о голосе, который она слышала всю жизнь, будь он настоящим или воображаемым.

– Да, я доверюсь ее предчувствию, – согласилась Джейд. – Давайте возвращаться.

Они молча поднялись на холм, пока солнечный свет медленно угасал, и наконец вышли на территорию замка, как раз когда солнце скрылось за горизонтом. На миг они остановились перед башнями, размышляя о том, что случилось в лесу.

Темная фигура двинулась к Главному залу, обведя компанию ребят взглядом и задержав его на руке Корвины, за которую, как она сама не заметила, ее все еще держал Джакс. Она видела, как его взгляд задержался на ее руке, а потом устремился дальше. Корвина сама не понимала, почему почувствовала, будто ей нужно идти за ним.

– Вы не… – начал один из парней, а потом поджал губы.

– Что? – подтолкнул Трой.

– Вы же не думаете, что мистер Деверелл имеет к этому какое-то отношение? – спросил он.

Корвина ощутила, как обострилось ее внимание при упоминании его имени, глаза следили за удаляющейся фигурой, а в голове крутилась одна мысль. Мог ли он? Мог ли он в самом деле иметь какое-то отношение к тому, что там происходило?

Трой провел рукой по волосам, глядя в небо.

– Не знаю, приятель. Он скрытный и, черт побери, постоянно ходит в лес, и никто не знает зачем. Но я никогда не улавливал от него дурной ауры.

Джейд заметно содрогнулась.

– Может, это один из тех случаев, когда что-то происходит не в том месте и не в то время.

– Он пробыл здесь дольше любого из нас, – заметил другой парень. – Много лет, дольше большинства своих сверстников. Сперва как студент, затем как преподаватель. Кто знает, что он видел и делал? И почему вообще ходит в эти леса.

– Эти леса, – вторил Итан, глядя на бескрайнюю зеленую чащу, скрывавшую бесчисленные тайны. – Не знаю насчет мистера Деверелла, но с этими лесами явно что-то не так.

Со всем этим местом было что-то не так, но Корвина понятия не имела, что именно.

Глава 8

Неизвестный

Девушке не следовало приезжать в Веренмор.

Было видно, как она бродила по замку в ночной сорочке и с распущенными волосами, держа свечу высоко над головой, словно призрачное видение, рыщущее среди стен. Видно, как утром она одна ходила в лес. И ее не тронули.

Но эти фиолетовые глаза видели слишком многое, гораздо больше, чем им можно было показать.

Она была слишком смелой, слишком любопытной для своего же блага. Такие два качества в одной чудаковатой девушке – опасное сочетание. До сих пор она была далека от всего, что их касалось. А теперь могла на что-то наткнуться, на глубоко спрятанные тайны, разгадать все, над чем велась упорная работа.

Нужно держать ее подальше.

Настало время отвлечь внимание.

Глава 9

Корвина

Девушка с длинными темными волосами лежала на воде лицом вниз, ее локоны легко парили на поверхности, кожа казалась призрачно-бледной в лунном свете. Корвина огляделась вокруг, не ведая ни места, ни времени, а зная только, что ей нужно добраться до девушки. Она шагнула вперед, и нога по щиколотку погрузилась в ледяную воду, исчезая в ее темноте.

С бешено колотящимся сердцем она сделала еще один шаг, и вдруг что-то холодное и липкое схватило ее за лодыжки, удерживая на месте. Корвина сопротивлялась, стараясь добраться до девушки, но тем самым лишь посылала рябь по воде, от которой ее уносило все дальше. Она стала вырываться сильнее, но скользкие пальцы, державшие ее за лодыжки, не давали двигаться.

Девушка достигла середины неведомого водоема и начала неспешно, постепенно погружаться в мутную воду, пока на поверхности не остались одни только волосы.

Корвина открыла рот, пытаясь позвать ее, но ничего не вышло. Ее голос звучал приглушенно, горло сковало, совсем как лодыжки.

– Корвина, – позвал голос у нее за спиной, голос, который она знала и любила. Голос ее матери.

Обернувшись, она увидела свою маму, которая с улыбкой стояла на берегу в нескольких метрах от нее в черном хлопковом платье, с заплетенными в косу волосами. Но ее глаза были застланы чернотой, затмившей все, покуда стало не видно полных любви фиолетовых глаз. Она тасовала колоду карт, глядя на Корвину жуткими, полностью черными глазами.

– Мама! – вскричала она, и на сей раз голос поддался.

Одна карта выпала из колоды, затем еще одна и еще. Мать улыбнулась ей, отбросила колоду в сторону и, подняв карты, которые выпали во время перетасовки, перевернула их, чтобы показать ей.

Дьявол. Влюбленные. Башня.

Все – старшие арканы. Все – могущественные знамения.

– Ты знаешь, что грядет, малышка, – сказала мать, все так же улыбаясь. – Буря. Единственное безопасное место – это око. Он – буря. Он убережет тебя.

– Кто, мама? – спросила Корвина, пытаясь вызволить ноги из неведомой хватки.

– Дьявол, – ответила мать.

– Тот, что на карте? – Она простерла руки, пытаясь дотянуться.

– Тот, что в твоем сердце, – усмехнулась мать. – Как только вкусишь запретный плод, будешь принадлежать дьяволу.

Корвина закричала, когда руки, схватившие ее за щиколотки, начали утаскивать ее под воду, прочь от матери.

– Мама, – пролепетала она в ужасе, и в тот же миг ее мать начала исчезать.

Она стала усерднее рваться к берегу, но все тщетно, ее тело отчаянно погружалось все глубже под воду.

– Мама! – закричала она, протягивая руки, стараясь дотянуть до матери, которой там уже не было.

Кто-то с силой ее встряхнул.

– Корвина!

Она распахнула глаза и увидела встревоженное лицо нависшей над ней Джейд, которая руками удерживала ее за плечи. Корвина тяжело дышала, ее грудь вздымалась, все тело покрылось испариной, а взгляд дико блуждал по комнате, пока разум пытался осмыслить, что произошло.

Кошмар. Ей приснился кошмар.

Дыша через рот, она села, руки дрожали.

– Ты звала маму, – тихо сказала Джейд, протягивая ей стакан воды.

Корвина с благодарностью взяла его и опустошила за считанные секунды, давая бешено колотящемуся сердцу замедлить ритм.

Кошмар. Просто ночной кошмар.

– Спасибо, – сказала она встревоженной соседке, возвращая ей стакан.

– С тобой все хорошо? – спросила Джейд, присаживаясь на кровать.

Корвина кивнула.

– Просто дурной сон.

И он беспокоил ее. Она никогда не была подвержена ночным кошмарам, но те несколько, что приснились ей за всю жизнь, служили плохим знаком. Мать говорила ей, что они не предвещают ничего хорошего, особенно в ее случае. Врач говорил, что они вредны. Ей нужно было взять себя в руки.

Свесив ноги с кровати, Корвина устало потерла лицо ладонью.

– Пойду прогуляюсь.

– Сейчас ночь, – сказала Джейд, глядя на нее с опаской. – Ты уверена?

Корвина кивнула.

– Мне надо на воздух. Нужно пройтись. Не волнуйся, я скоро вернусь.

Сунув ноги в ботинки и оставшись в той же голубой сорочке, Корвина перекинула волосы через плечо и взяла свечу со стоящей рядом тумбочки. Взгляд упал на колоду карт таро, лежавшую рядом с ней. Прихватив и ее, она поставила свечу в подсвечник, зажгла и одарила Джейд, как она надеялась, ободряющей улыбкой.

– Правда, ложись спать. Мне просто нужно проветриться.

Джейд прикусила губу, поглядывая на мерцающее пламя свечи.

– Советую тебе взять фонарик, если собираешься выйти за стены замка. Ветер сегодня сильный.

Корвина посмотрела в окно. Уродливая горгулья была похожа на зловещее чудовище, вопящее на луну. На почти полную луну. С ней все будет хорошо.

И все же она кивнула подруге, закуталась в шаль и вышла из комнаты.

Коридоры замка в это время ночи были пусты, и свеча давала достаточно света, чтобы дойти до лестницы. Сегодня, как и в минувшие несколько дней, не было слышно игры на фортепиано. Корвине нужно было отправиться в свое тихое место, в котором будет только одна она и никто не станет мешать.

Выйдя в холл, она толкнула входную дверь башни рукой, в которой держала колоду, и выглянула на улицу, чтобы проверить, нет ли охранников, обходивших территорию. Увидев, что путь свободен, она вышла наружу.

Холодный, колючий, бодрящий ветер ударил в лицо. На один неистовый миг пламя свечи пустилось в танец с ветром, словно пара любовников, мерцая и противясь своей страсти, а потом сдалось и погасло по его приказу. Корвину манил аромат леса, запах плодородной почвы и спящей листвы, запах неведомых деревьев и невидимых цветов.

Не выпуская из рук подсвечник, она вошла в лес и свернула налево к развалинам. Корвина никогда не была в здешних лесах среди ночи, но, двигаясь к своей цели в сопровождении звуков леса и его обитателей, почувствовала, как начинает расслабляться. В ночи лес был точно таким же, как и в ее родном городке. Ночные насекомые стрекотали, напоминая ей о том, что она не одна во тьме. Летучие мыши пролетали над головой, мчась по своим делам в отведенный им час. Птица ворковала на каждый третий счет.

Один. Два. Чирик.

Корвина шагала в такт птичьему крику, касаясь рукой коры деревьев в знак приветствия и молча благодаря их за то, что оберегали ее, пока она шла в приглушенном свете луны.

Через несколько минут показались руины, ее уголок покоя, и она почувствовала, как на лице расцветает улыбка.

А потом замерла.

Потому что на месте ее уединения, на одной из поломанных скамеек сидел мужчина, рядом с которым на земле валялся кусок брезента. Он поднял голову, когда под ботинком Корвины хрустнула ветка, и обжигающий взгляд его серебристых глаз заставил ее остановиться в нескольких метрах от него.

– Да ты никак шутишь, – пробормотал он, его голос разнесся по разделявшему их открытому пространству, и полностью обернулся к ней. – Какого черта ты здесь делаешь?

Корвина сглотнула, крепче сжимая в руке подсвечник.

– Я постоянно сюда прихожу.

– Я имел в виду, – пояснил он, отложив какой-то металлический предмет, который держал в руке, на скамейку, – что ты делаешь здесь среди ночи?

Она не хотела рассказывать ему о кошмарном сне. Она еще сама не успела его осмыслить, а потому открыла ему ту правду, какую смогла.

– Мне не спалось.

– И ты сочла ночную прогулку в лесу самым разумным решением? – спросил мистер Деверелл полным ярости голосом.

Какого черта он злился, тем более что сам делал то же самое? Тьфу, она терпеть не могла конфликты. Все-таки она свободный человек, а это место ему не принадлежало, значит, он не мог ей помешать.

Корвина пропустила его слова мимо ушей, решив попросту пойти к своему месту – перевернутому камню, который когда-то был частью стены возле захоронений. Камень раскрошился так, что в нем образовалось достаточно большое пространство для сидения, чтобы можно было устроиться и опереться спиной, оказавшись при этом лицом к разрушенному фонтану и, к счастью, подальше от странного одноглазого дерева, могил позади и горы мебели вместе с фортепиано по правую руку.

Корвина чувствовала на себе его взгляд, когда уселась на камень и положила на колени колоду карт, не удостаивая его вниманием. Услышала, как он начал возиться с фортепиано: тишину пронзил звук металла, ударяющего о что-то твердое, и, не сдержав любопытства, Корвина обернулась. Мистер Деверелл сидел на скамейке, которую, по всей видимости, вытащил из горы мебели, и, держа в руках инструмент наподобие плоскогубцев, тащил что-то из древнего на вид фортепиано.

– Оно ваше? – не сдержавшись, спросила Корвина.

– Нет, – коротко ответил он. – Оно было здесь среди прочего хлама.

Корвина закусила губу.

– И вы его чините?

Серебристый цвет его глаз встретился с ее фиолетовым.

– Да.

– Я ничего не смыслю в фортепиано, – сказала она, наблюдая за инструментом в его руках. Так вот почему его ладони в мозолях.

Он на долгий миг задержал на ней взгляд, а потом устремил его на ее колени.

– Это карты таро?

Корвина почувствовала, как уголки губ приподнялись в улыбке, и провела ладонью по колоде.

– Они принадлежали моей матери. Она научила меня гадать на них.

Корвина вынула карты из пачки и принялась тасовать.

– И ты веришь в то, что они говорят? – тихо спросил он, его глубокий голос был полон любопытства. – В судьбу?

Корвина пожала плечами и облокотилась на камень, расслабляясь от привычной тяжести карт в руках и движений при перетасовке.

– Я верю, что они хороши как советчики, а не руководство. – Одна карта выпала. Корвина продолжила: – Они могут направить и дать общее представление о чем-то, а не точные сведения о том, что, когда и как. Все зависит от нашего выбора. – Выпала еще одна карта.

– Любопытно, – пробормотал он, седая прядь в его волосах резко выделялась в темноте под светом луны.

Корвина рассматривала его долгое мгновение, не прекращая тасовать карты. Смотрела, как его выраженные, сосредоточенные брови выделялись на лице, на квадратные очертания его челюсти, покрытой щетиной, на царственный прямой нос и поджатые полные губы.

– У вас очень интересное лицо, хотя его нельзя назвать красивым в общепринятом понимании, – сказала она, а потом внезапно осознала, как прозвучали ее слова.

Его серебристые глаза устремились к ее фиолетовым, нахмуренные брови взметнулись вверх в наступившей тишине.

– Я подразумевала это как комплимент, – пояснила Корвина, чувствуя, как лицо обдало жаром. Признательная за то, что в темноте этого было не видно, она опустила взгляд на руки. – У вас очень привлекательное лицо. Красивое и незаурядное. Вот, что я имела в виду. Простите, наверное, мне не стоит так с вами разговаривать.

Пару мгновений он не обращал на нее никакого внимания, напряг челюсти и вернулся к работе. Корвина закрыла глаза от смущения и шумно выдохнула. Наверное, именно по этой причине ей стоило помалкивать, особенно в обществе мужчин, от одного взгляда которых у нее внутри пробуждался трепет. Корвина была уверена, что в кампусе найдется еще один такой. Она молодая женщина в поисках себя. Она впервые испытала сильное вожделение и была обязана изведать его ради себя самой. Ей нужно было кого-нибудь найти.

– А кого бы ты сочла красивым в общепринятом понимании? – долетели до нее его слова.

Она не ожидала, что он спросит об этом. Корвина задумалась на минуту, размышляя, стоит ли ей вообще что-то говорить. Наверное, нет.

– Думаешь, Джакс красивый? – тихо, очень тихо спросил он.

Корвина сглотнула. У нее возникло предчувствие, что любой ответ окажется неправильным.

– Моя соседка так думает.