Текст книги "Жнец"

– Кьяра – змея, холеная, красивая, ядовитая.

Морана отвела взгляд:

– Она сказала мне, что ее изнасиловал муж.

– Так и было, – подтвердил Данте. – А потом она начала охотиться на едва совершеннолетних мальчиков, которые не напоминали ей о муже. Не трать сочувствие на эту женщину, Морана.

Какое же безумие. Она почувствовала легкую тошноту.

– Ну ладно. – Морана переступила с носков на пятки. – Кстати, спасибо, что вступился за меня сегодня.

Данте ответил коротким кивком. Стремясь избежать неловкости, Морана пожелала ему спокойной ночи и пошла обратно в дом, окончательно устав от этого вечера. Ей нужно было хорошенько выспаться, а когда она проснется, этот кошмар покажется ей уже не таким ужасным.

Она поднялась наверх, к счастью, не повстречав никого по пути, подошла к своей комнате и отперла дверь. Вошла и прикрыла ее за собой. Но звук удара дерева о дерево так и не раздался. Морана замерла, а обернувшись, увидела, что Тристан Кейн придерживает дверь, прислонившись к косяку.

О нет. Нет, ни за что. Она была не в настроении разбираться с ним сегодня вечером.

Не удостоив его вниманием, Морана снова отвернулась и направилась к комоду, на ходу скидывая туфли. Дверь позади нее захлопнулась. Раздался щелчок замка. Судя по реакции своего тела, она поняла, что он все еще в комнате.

– Красивое платье.

Морана замерла, взявшись за сережку, и принялась наблюдать, как он в отражении зеркала присоединился к ней.

– Спасибо, – ответила она, сняв серьгу. – Марони прислал его в качестве приветственного подарка.

Его глаза вспыхнули в отражении. Один-ноль в ее пользу.

Он шагнул ближе, встав почти вплотную позади нее:

– Тебе понравился фуршет?

Морана сделала глубокий вдох, не сводя с него глаз:

– Пока я только видела блюда. Но, судя по виду, уверена, что они очень вкусные.

Не успев и глазом моргнуть, она оказалась прижата к зеркалу, ее голова запрокинута назад. Они встретились взглядом в отражении, его теплое, мягкое дыхание овевало ее шею. Его грудь прижималась к ее спине, расширяясь с каждым вдохом в такт ее дыханию. Сердце Мораны забилось быстрее, кровь неслась под кожей, а все тело трепетало, оттого что она заставила его сорваться, заставила отреагировать.

– Смотри на все блюда, какие пожелаешь, дикая кошечка, – голос виски и греха коснулся ее уха и окутал тело, – но единственное блюдо, которым ты сможешь насытиться, находится прямо здесь.

Морана подавила стон, когда он коснулся зубами ее уха, не сводя с нее глаз.

– Я не делюсь.

Тристан Кейн слегка запрокинул ей голову, вдыхая ее запах.

– И я тоже.

Тупик. Они оба тяжело дышали. И тут Морана вспомнила, что в комнате установлена прослушка.

– Нас могут услышать, – напомнила она.

– Пусть слышат, – заявил он, водя носом вдоль ее шеи. – А заодно пусть услышат, что я сделаю с любым, кто к тебе прикоснется.

Тристан Кейн отпустил ее волосы и обхватил за шею, чувствуя, как бьется пульс под ладонью.

– Я переломаю все пальцы на его руке, – прошептал он, запечатлевая смерть на ее коже.

Морана смотрела на их отражение в зеркале, а ее соски затвердели, будто он ласкал их своими словами, стоя позади нее.

– Потом я вспорю ему горло, но не глубоко, чтобы он истекал кровью и выл, пока я заживо сдираю с него кожу, – продолжил он, заставляя ее содрогнуться от страха и удовольствия. Его глаза, сверкая, смотрели ей в глаза, рука придерживала за горло. – А затем подожгу.

Она чувствовала, будто ей обладают.

– А если я сама захочу, чтобы ко мне прикоснулись? – задала она тот же вопрос, который задавала Марони.

Его губы дрогнули, и Тристан Кейн крепче прижал ее к своему телу:

– Не захочешь.

– Откуда ты знаешь?

– Знаю, – он прильнул к ее шее, едва ощутимо водя губами по коже, и сказал: – Потому что ты оживаешь только для меня.

Морана задрожала и сжала пальцами ног ковер, чувствуя, как дрожит подбородок. Он прав.

Не желая отставать, Морана дерзко потерлась бедрами о его бедра и, почувствовав, как он возбуждается, заявила:

– Мой.

И впервые за все время, что знала его, Морана увидела, как на его лице появилась легкая улыбка. Совсем легкая, едва изогнувшая губы, но все же искренняя и заметная. И она накренила ее мир на оси, потому что у него на щеке была ямочка.

У него.

Была.

Чертова.

Ямочка.

Морана в изумлении уставилась на нее, отчего-то ошарашенная такой мелочью, и гадала, кем был последний человек, видевший эту ямочку.

Их глаза, все так же неотрывно глядевшие друг в друга, вели свой собственный разговор. Его улыбка постепенно угасала, а Морана, покачав головой, завела руку назад в отражении зеркала и впервые ощутила, как его щетина коснулась ее ладони.

Это стало для него последней каплей. Второй рукой он задрал ее платье над ягодицами и наклонил ее вперед, давая себе пространство для движения и все это время не разрывая зрительного контакта. Морана почувствовала, как он коснулся ее пальцами между ног, проверяя, мокрая ли она. Она текла от возбуждения.

– Здорова?

Морана ощутила всю значимость этого простого вопроса, произнесенного хриплым шепотом. Она знала, что это все изменит, знала, что они станут еще на шаг ближе друг к другу. Она молча кивнула. Тристан Кейн кивком обозначил свой ответ.

Все так же не проронив ни слова, она почувствовала сзади его головку. Привстала на цыпочки, чтобы быть на одном уровне, и отставила бедра, чтобы облегчить ему доступ. Убрав руку, он обхватил ее колено и приподнял. Морана поставила ногу на край комода, а второй осталась стоять на носочках с его поддержкой. Второй рукой он все так же держал ее за горло и неотрывно смотрел ей в глаза. Морана осознала, что впервые будет видеть его по-настоящему, когда он окажется внутри, а он впервые войдет в нее без преград.

Предвкушение нарастало, сердце громко стучало в ушах. Морана кожей ощущала, где они соприкасались, как и каждый его вдох.

А потом Тристан Кейн внезапно вошел в нее.

У Мораны вырвался громкий крик, комод ударился о стену. Она приоткрыла рот, тяжело дыша, а ее внутренние мышцы с удовлетворением приняли его внутрь. От того, что по всей комнате была установлена прослушка, а их обоих это не волновало; от того, что по одному только стуку комода о стену всем в доме станет ясно, что здесь происходит, у Мораны по спине пробежала дрожь.

Они неотрывно смотрели друг другу в глаза, и между ними промелькнуло понимание. Тристан Кейн прижал ее к себе, проникая все глубже и посылая жар по ее телу. Он вышел почти полностью, и ее стенки задрожали от ощущения пустоты, а затем вонзился снова еще сильнее. Комод еще громче ударился о стену. Морана застонала, ее дыхание участилось, его – стало более резким. Ее мышцы сжались вокруг него, словно тиски. Тристан Кейн отпустил ее колено и принялся потирать пульсирующий клитор.

Она закрыла глаза под натиском ощущений.

– Имя, – прорычал он. Морана приоткрыла глаза и в замешательстве поймала его взгляд. – Назови мое имя.

Ее сердце замерло. Она громко сглотнула, остро ощущая, как он пульсирует в ней. Он сжал ее горло пальцами, такими большими, что почти обхватил его целиком. Чувство опасности и защищенности слились в пьянящую смесь.

– Мистер Кейн, – прошептала она, не сводя с него глаз.

Он зажал чувствительную кожу на ее шее зубами и слегка потянул.

– Имя.

– Тристан Кейн, – тихо произнесла она.

Он ущипнул ее клитор, заставив непроизвольно дернуть бедрами.

– Тристан, – вздохнула она, крепко вцепившись руками в комод.

Он повел бедрами, чуть не лишив ее сознания этим внезапным движением, и задел волшебную точку внутри нее.

– Это имя ты будешь выкрикивать еще долго, мисс Виталио. Запомни его.

– Тогда прекрати болтать и трахни меня, мистер Кейн, – бросила вызов она.

Он подчинился. Начал трахать ее в прямом смысле слова.

Зеркало в комоде затряслось так сильно, что начало дребезжать. Стук дерева, пробивавшего брешь в стене, раздавался в такт его толчкам. Они неотрывно смотрели друг другу в глаза в отражении дрожащего зеркала, пока он входил и выходил из нее, то и дело вращая бедрами. Ее мышцы сжимались в ответ, а трение посылало волну жара по всему ее телу. Кожу покрыла испарина, судорожные вздохи превращались в громкие стоны и тихие вскрики, которые она больше не могла сдерживать.

– Тристан, – тяжело дыша, выпалила Морана, подстегивая его, двигая бедрами ему навстречу, наблюдая за ним. Было очень эротично видеть его и себя такими, когда они оба одеты, но в то же время так обнажены.

– Громче, – процедил он сквозь сжатые зубы.

Морану пробила дрожь.

– Тристан, – простонала она громче, впервые без преград чувствуя его член и все пульсирующие на нем вены.

Он начал сильнее тереть ее клитор, быстрее двигать бедрами. Колени Мораны ударялись о деревянную поверхность комода, пока она пыталась устоять на носочках одной ноги и на колене второй. Рукой Тристан Кейн держал ее за горло, не давая ни нагнуться, ни опуститься. Он держал не слишком крепко, но достаточно уверенно, чтобы в это мгновение Морана ощущала себя полностью окутанной им, полностью в его власти. Но она тоже завладевала им, с каждым толчком удерживая его внутри. Постепенно пламя в ее теле сконцентрировалось в пылающем лоне, все тело задрожало, и у нее закружилась голова от переизбытка ощущений.

А потом он укусил ее за шею. Очень сильно укусил.

И Морана с криком достигла разрядки, колени подкосились, равновесие утратилось, а внутренние мышцы сократились, как никогда прежде. Сердце билось так быстро и громко, что она улавливала его стук во всем теле. Чувствуя, как влага сочится по бедрам, Морана поймала в отражении взгляд его потрясающих голубых глаз, пока он наблюдал, как она кончает, запечатлевая все в памяти.

Внезапно он вышел из нее, нагнул над комодом, и Морана увидела, как он водит по возбужденному члену сжатой в кулак ладонью. Его лицо исказилось от мучительного удовольствия, и он кончил ей на спину, забрызгав платье. Морана зачарованно наблюдала, все еще приходя в себя от собственного удовольствия и слушая рычание, вырвавшееся из его груди, когда он двигал рукой еще несколько мгновений, выжимая все до последней капли, а затем выдохнул.

Тристан Кейн снова открыл глаза и встретился с ней взглядом. Убрал член в штаны и застегнул молнию. Морана неспешно выпрямилась, проследив за тем, как он впервые потянулся к ее груди. Не для того, чтобы прикоснуться, нет. Он так и не притронулся к ней, хотя ее соски напряглись и изнывали от голода, который могли утолить только его пальцы. Он так этого и не сделал. А только лишь взялся обеими руками за ворот ее платья и одним махом разорвал на части. Комнату наполнил громкий звук рвущейся ткани. Он смотрел на нее долгое мгновение, не опуская взгляда до лифчика. Теперь она была полностью открыта перед ним в платье, которое держалось на одних только рукавах.

Молча Тристан Кейн нежно взялся за них и стянул платье на пол.

– Избавься от платья.

Прорычав этот приказ, он развернулся и вышел, а потом со щелчком закрыл за собой дверь.

Морана захлопала глазами. Все случилось так быстро, что она не успела ничего осмыслить. Что, черт возьми, только что произошло?

Она опустила взгляд на брошенное на пол зеленое платье, которое ей прислал Марони. Оно было порвано и покрыто высыхающими пятнами семени. И пока Морана смотрела на него, на ее губах расцвела ленивая улыбка. У нее вырвался смешок, ситуация внезапно стала казаться ей забавной. Подобрав платье, она подошла к мусорному ведру и выбросила его. Тихо напевая себе под нос, Морана пошла вымыть руки и посмотрела на себя в зеркало. Взгляд задержался на красной отметке сбоку на шее, где он оставил засос. Она осторожно коснулась отметины, и ее улыбка стала шире.

Быстро приняв душ, Морана переоделась в милую пижаму и запрыгнула в свою новую кровать, надежно спрятав нож под одну подушку, а вторую прижав к груди. Она обнимала ее, размышляя о том, что весь минувший день был похож на американские горки. Ее первый день в Тенебре. Несмотря на то что Морана оказалась во вражеском городе, в доме, полном враждебно настроенных незнакомцев, в ее сердце обосновался маленький пузырек счастья. Ее жизнь во многом стала лучше, чем несколько недель назад. Она нашла настоящую подругу в лице Амары и защитника в лице Данте. А еще среди всего безумия и хаоса Морана нашла Тристана.

Тристан.

Просто Тристан.

Она выдохнула, и ее сердце сжалось из-за того, какие огромные шаги они совершили.

Морана не знала, признает ли Тристан их завтра или же будет опять вести себя как обычно. Не знала, как Марони отреагирует на ее слова. Не могла предвидеть, не попытается ли кто-то причинить ей вред. Она знала лишь, что завтра проснется и будет разбираться с мучившими ее загадками. Завтра Морана придумает план, как справляться с акулами. Завтра поразмыслит, как разобраться с Кьярой. Завтра она позвонит Амаре и поговорит с ней. Но только завтра.

Возможно, Морана и не находилась сейчас в полной безопасности, но была нужна. В ней кое-кто очень сильно нуждался. И он тоже начал много для нее значить.

А завтра, как говорят, наступит новый день.

Глава 6
Тепло

Ночь выдалась не самой спокойной, но и не самой плохой в ее жизни.

Худшую ночь Морана пережила давным-давно в особняке отца, когда один из его людей прокрался в ее спальню. Да, она была юна, но не беззащитна. Сломала ему нос ногой, а потом разбила лампу о его голову. Напуганный ее сопротивлением и шумом, который она подняла, подонок сбежал. К ее облегчению, отец узнал об этом и наказал его. Но, к большому разочарованию, наказал не за нападение на его дочь, а за то, что тот посмел бросить вызов авторитету Габриэля Виталио в его же доме. С той ночи Морана всегда клала рядом с собой оружие, ведь знала, что находилась отнюдь не в безопасности.

Самая спокойная ночь на удивление прошла в пентхаусе мужчины, который поклялся ее убить. Это была та самая ночь, когда отец разбил ее надежды у подножия лестницы, ночь, когда она неосознанно искала утешения и безопасности у человека, который должен бы внушать ей страх, но не внушал. Это была та самая ночь, когда Данте прокрался в ее сердце, а Тристан дал почувствовать себя под защитой, какой она не чувствовала еще никогда в жизни. Той ночью она спала уязвимая, беспомощная, безоружная, но с твердым пониманием, что ей никто не причинит вреда, пока Тристан рядом.

Тристан.

Морана слегка улыбнулась, теплое ощущение в груди так и осталось с прошлой ночи. Он велел ей называть его Тристаном, так она и делала. И не только вслух, но и в своих мыслях. По какой-то безумной причине она никогда не думала о нем просто как о Тристане. Возможно, это казалось слишком личным, возможно, допускало близость, которую она еще не готова была признавать. Но вчера вечером он ясно высказался об этом, разрушил барьер, который Морана возвела между ними своим разумом. Теперь барьер был сломан, печать его притязаний осталась на ее коже у всех на виду, звук голоса, пропитанного виски и грехом, требовал произнести его имя.

Тристан.

Теперь он просто Тристан.

Ее Тристан.

Тепло распространилось по всему телу.

Морана сидела на подоконнике и смотрела в окно на территорию поместья. Солнце играло в прятки с облаками, как и луна вчерашним вечером. Яркий свет заливал пышные зеленые лужайки, деревья на опушке отбрасывали густые тени. Вдалеке мерцала чистая гладь озера, а на берегу стоял одинокий домик, скрытый за рядом деревьев, создававших видимую границу между внутренней и наружной частью владений. Морана поняла, что Данте имел в виду: для посторонних Тристан находился на территории поместья, но за ее пределами – для тех, кто на ней проживал. По сути, был сам по себе. Теперь понятно, зачем ему нужна квартира на самом верху здания, откуда он мог видеть всех через эти огромные красивые окна, но где никто не мог видеть его. Никто, кроме тех, кого он лично пригласил на свою территорию. С этим новым знанием их первая ночь возле окна стала для нее еще прекраснее, а перемена в отношениях еще важнее.

Владения патрулировали мужчины, как и в поместье ее отца, но делали это гораздо менее демонстративно. Они были опытными, ловкими. Это казалось очевидным уже по тому, как двигались охранники, по легкости, с которой держали оружие. Морана наблюдала за ними долгое мгновение, а потом снова посмотрела на дом на берегу озера. Она смогла разглядеть крошечную фигуру Тристана, который вышел из дома, встал на берегу, сунув руки в карманы, и устремил взгляд вдаль. Зачарованная возможностью понаблюдать за ним тайком, Морана сидела и смотрела на него не отрываясь.

Тристан стоял неподвижно, настолько неестественно неподвижно, что с такого расстояния его можно было принять за статую. И эта его неподвижность в одиночестве заставила Морану осознать, насколько же оживленным он был с ней. С самого начала от него исходила энергия, которая окутывала ее снова и снова. Даже когда он замирал телом, его энергия всегда приходила в движение – отталкивала, притягивала, окружала, удерживала, приникала к ней. Морана не знала, делал ли он это намеренно или же не мог контролировать (хотя подозревала, что ответом был второй вариант, учитывая, как он раздражался на нее в самом начале). Но результаты нынешних наблюдений разительно отличались.

Морана увидела внушительную фигуру Данте, проворно вышедшего из-за деревьев и направившегося к неподвижному Тристану. Когда он встал рядом, Морана задумалась, где же располагалось его крыло. Они стояли рядом, как братья, чего их мир никак не мог понять. Данте достал из кармана еще одну сигарету, на которую Тристан бросил беглый взгляд, а потом снова посмотрел вперед. А после они о чем-то заговорили. Она ничего не могла разобрать по языку их тел. Тристан стоял все так же неподвижно, Данте был расслаблен. Утреннее солнце долго бросало на них яркие лучи; прохладный ветер, проникавший в окна, овевал ее руки.

Морана плотнее завернулась в одеяло и поерзала на подоконнике.

Казалось, будто ее движение отвлекло мужчин, потому что Тристан внезапно повернул голову и посмотрел прямо в ее окно. Морана знала, что ему видно ее ничуть не лучше, чем ей его, но ощутила, как жар его взгляда согревает лучше одеяла. По спине пробежала дрожь, мышцы между ног все еще пульсировали от смутных воспоминаний о прошлой ночи и сжались от мысли о том, как они плотно обхватывали его плоть.

Данте тоже повернулся и взглянул на нее. Поднял руку, в которой держал сигарету, в знак приветствия. Морана улыбнулась в ответ на его жест и слегка помахала.

Телефон завибрировал.

Тристан: *отправлено изображение*

Морана уставилась на фотографию его карточки с именем и прочими данными.

Сбитая с толку, она набрала ответ.

Я: ???

Бросила на него взгляд и увидела, как он наклонился к экрану телефона, сунув вторую руку в карман, и напечатал ответ большим пальцем. Видимо, он нажал кнопку отправки, потому что секунду спустя ее телефон завибрировал снова.

Тристан: Купи себе все, что нужно. У тебя либо нет карты, либо доступа к банковскому счету, иначе ты бы уже купила все еще до того, как Амара дала тебе одежду.

Морана смотрела на сообщение, испытывая противоречивые чувства. Не сказать, что он был в корне не прав.

У нее имелись свои карты, но ее внутренний хакер-параноик не хотел, чтобы она делала заказы, находясь в его пентхаусе и тем самым рискуя известить отца. Тогда ей все еще было не все равно. А теперь, раз уж Марони любезно проинформировал Габриэля, ее это совсем не волновало.

Я: Спасибо. Очень заботливо с твоей стороны. Но я воспользуюсь своей карточкой, чтобы купить все, что мне нужно.

Она увидела, что он снова опустил взгляд на телефон, и, насколько могла судить, то ли выдохнул, то ли вздохнул, а потом напечатал сообщение.

Тристан: Как тебе удобнее. Твоя карта или моя, значения не имеет. Главное, чтобы больше не пришлось уничтожать одежду.

Ну, раз он так ставит вопрос. Морана почувствовала, как губы растягиваются в улыбке от этого намека.

Я: Возможно, мне придется принять еще больше одежды из рук Марони, чтобы ты ее с меня сорвал. Мне понравилось.

Она неспешно подняла взгляд: Тристан снова смотрел в окно – на нее. Сердце забилось быстрее только от того, что она увидела его реакцию на сообщение, заметила, как долго он не сводил с нее глаз. А потом опять наклонился к телефону.

Морана выдохнула, сама не осознавая, что задерживала дыхание. Телефон снова завибрировал в ее руке.

Тристан: Купи.

Она вздохнула, слегка огорченная его бесстрастным ответом. Морана скорее ожидала сообщений в духе: «Я – Тарзан, ты – Джейн». Вновь раздалась вибрация, и она быстро глянула на экран. К ее удивлению, пришло сообщение от другого мужчины.

Данте: Дорогая Морана, не знаю, что ты сейчас сказала Тристану, но очень прошу, не повторяй этого снова. У него руки так и чешутся пойти и врезать моему отцу, а это было бы очень некстати для наших планов. Не хочу вмешиваться в то, что у вас происходит, но, пожалуйста, не раззадоривай его. Мне нужно, чтобы он сохранял хладнокровие. Благодарю. Данте.

Морана издала смешок из-за того, как Данте сформулировал сообщение, в котором явно читалось веселье вместе с раздражением, которые она могла легко представить на его лице. А еще она вновь ощутила волну тепла, узнав, что слова и чувства Тристана разительно отличались. Она задавалась вопросом, сколько раз «раззадоривала» его, как красноречиво выразился Данте. Что ж, раз уж она взялась за это…

Я: Разумеется, дорогой Данте. Я прекрасно понимаю. Если бы он узнал, что ты говоришь мне об этом, то, думаю, нашелся бы еще один Марони, которому он захотел бы врезать. Но это к делу не относится. Кстати, ты не мог бы переслать мне номер Амары? Хочу поговорить с ней. Спасибо. Морана.

У нее был номер Амары. Конечно, был. Но она собиралась донести свою точку зрения.

Данте: Он каждые пять минут хочет мне врезать. Я хочу врезать ему – каждые четыре. И я знаю, что у тебя есть номер Амары. Передавай от меня привет. Спасибо.

Морана усмехнулась.

Я: Я восхищаюсь тем, насколько вы, мужчины, сдержанны.

Я: И я тоже не хочу вмешиваться в то, что между вами происходит.

Данте: Туше.

Наполненная энергией и по-настоящему счастливая потому, что у нее зародились нетипичные отношения, в которых она могла без тревог быть самой собой, дружба, где она могла отпускать колкости и слышать их в ответ, Морана испытала необъяснимое чувство свободы. Прогнав мысли прочь, она сосредоточилась на планах грядущего дня и отправила Данте еще одно сообщение.

Я: Раз уж ты пригласил меня приходить в твое крыло, когда только понадобится, у меня есть три вопроса. Первый: установлена ли там прослушка или видеонаблюдение? Второй. Есть ли там кухня? Третий. Есть ли Wi-Fi?

Она увидела, как Данте о чем-то говорит с Тристаном. Тот кивнул, и Данте напечатал ответ. Любопытно.

Данте: Первый: нет, там нет ни аудио-, ни видеовторжения в мое личное пространство. Камеры видеонаблюдения установлены у входа, но внутри их нет.

Данте: Второй. Да, там есть кухня с полным холодильником, так что можешь поесть. А можешь заказать что-то в главном доме, и кто-нибудь из персонала все тебе доставит.

Данте: Третий. Да, там есть Wi-Fi. Я так понимаю, ты хочешь прийти и поработать оттуда?

Я: Да, если ты не возражаешь. Я бы продолжила работу над отслеживанием кодов. Учитывая все произошедшие события, пора вернуться к этому делу. Так что первое: это замечательно. Мне будет удобнее совершать звонки и работать там, где меня никто не подслушивает и не следит за мной. Второе: мне бы хотелось есть там, а не заказывать еду в доме. В лучшем случае в еду мне кто-нибудь плюнет, а в худшем – отравят. Третье: я принесу свое оборудование.

Данте: Хорошо. Там тебя никто не потревожит. Располагайся и дай знать, если что-то еще понадобится.

Морана взглянула на простое сообщение, и перед глазами все поплыло. Сморгнув внезапно навернувшиеся слезы, она набрала ответ.

Я: Спасибо. Мне только нужно знать, как туда добраться.

Данте: Я отправлю кого-нибудь проводить тебя.

Я: Спасибо.

Отойдя от окна, Морана быстро переоделась в удобные джинсы и футболку и надела туфли без каблука, радуясь, что сегодня сможет заказать себе вещи. Причесавшись и нанеся на губы ярко-розовую помаду, она надела очки и достала из-под подушки нож. Взяла сумку с ноутбуком с одной из полок, прихватила все важные и нужные ей на сегодняшний день вещи, положила нож в один из боковых карманов и застегнула его. Закинув сумку на плечо, она взяла телефон с кровати и по пути к выходу увидела, что на экране высветилось новое уведомление.

Разблокировав экран, она прочла сообщение от Тристана.

Тристан: Нас с Данте не будет весь день. Ни с кем не разговаривай. Не ходи в главный дом до нашего возвращения.

Морана вскинула бровь от тона сообщения и покачала головой.

Я: Да, мистер Кейн. Конечно, мистер Кейн. Что-то еще, мистер Кейн?

Ответ пришел через несколько секунд.

Тристан: Посмотрим, какой дерзкой ты будешь сегодня ночью.

Морана почувствовала, как перехватило дыхание.

Я: А что будет сегодня ночью?

Тристан: Разберемся с одним вопросом, который уже давно назрел.

Я: И с каким именно?

Тристан: С твоим ртом, дикая кошечка.

О боже.

Морана подняла свободную руку и принялась обмахиваться, но прохладный воздух не помог унять учащенное сердцебиение или успокоить жар, заливший ее щеки от этих двух слов. Два гребаных слова. Ее рот. А что с ее ртом? Что он будет с ним делать? Проведет пальцами по губам? Вопьется в ее губы своими? Переплетет ее язык со своим? Или случится что-то более дикое? Позволит ли ей прикоснуться к нему ртом? Изучить его? Ласкать мышцы его груди губами, провести языком по шрамам, поцеловать кубики пресса, спуститься ниже и ниже…

О господи.

Все тело Мораны загудело от жара, который эти мысли пробудили в крови, заставляя пульсировать каждую ее частичку. Вырвавшись из размышлений, она сделала глубокий вдох и попыталась вернуть мысли в нужное русло. Спустя несколько секунд глубокого дыхания, когда перестало казаться, будто ее кожа пылает, Морана убрала телефон в карман и вышла из комнаты. К счастью, никто не караулил ее за дверью.

Заперев дверь (будто бы в доме Марони это что-то меняло), она пошла к лестнице и спустилась, стремясь как можно скорее уйти подальше от этого дома и оказаться в крыле Данте. Сегодня у нее имелись срочные дела: как минимум нужно заказать одежду и позвонить Амаре. Она была права в том, что сказала Данте. За последние несколько дней при всем, что происходило между ней и Тристаном, первоначальная причина их встречи отошла на второй план.

Опасная последовательность кодов все еще существовала и была неизвестно где. Какой-то мерзавец пытался подставить Тристана. А еще некто таинственный, кто хорошо разбирался в компьютерах, отправлял ей различную информацию. А теперь Морана знала, что ей придется разобраться кое в чем еще, никого в это не посвящая, – в исчезновениях девочек, произошедших двадцать лет назад. Как бы ни развивались их с Тристаном отношения, правда о том, что ее похитили, а потом вернули, что были и другие пропавшие девочки, которых так и не нашли, беспокоила Морану. Ей нужно раскрыть эти зарытые тайны. А если существует хоть какой-то шанс найти Луну, то она это сделает. Но она ни в коем случае не может рассказать об этом Тристану, пока не отыщет какие-то весомые улики.

Погрузившись в мысли, она не заметила, как из гостиной вышел Марони, как раз когда она направилась к парадной двери.

– Морана.

Его голос заставил ее резко остановиться. Она обернулась и увидела, как он идет к ней с улыбкой, от которой у нее по спине всегда бежали мурашки. Морана собралась с духом и крепче сжала лямку сумки.

– Мистер Марони, – поприветствовала она спокойным, сдержанным тоном.

Лоренцо остановился почти вплотную и склонил голову набок, изучая ее темными глазами.

– Знаешь, я много лет пытался достучаться до Тристана. Вчера вечером я впервые увидел его реакцию.

Морана молчала, позволяя ему говорить и рассматривать ее, но сама сохраняла бесстрастное выражение лица.

Морана улыбнулась.

– Любопытно, не правда ли? Чего я только ни делал с этим мальчишкой, целых двадцать лет я пытался его сломить. Но чем больше старался, тем сильнее становился он. – Лоренцо вздохнул. Морана почувствовала, как закипает кровь, но промолчала. – Пытки, убийства. Он даже не вздрогнул ни разу. Я начал верить, что он идеальная машина для убийства. До вчерашнего вечера, когда я увидел все собственными глазами. Полагаю, я наконец-то нашел его слабое место. Благодарю тебя за это, Морана.

Ненависть к этому человеку, которую она ощущала в сердце, достигла нового уровня. От улыбки, которая возникла на его лице при мысли о том, чтобы уничтожить небезразличного ей человека, у Мораны обострились все инстинкты. Удивительно, как Данте мог появиться на свет от такого чудовища. Взяв себя в руки, Морана мягко улыбнулась Марони.

Она с некоторым удовлетворением заметила, как его улыбка слегка поникла под аккуратной бородой.

– А вот тут вы ошибаетесь, мистер Марони, – тихо ответила она приятным тоном. – Вы со своим ограниченным умом считаете, что женщины годятся только на роль жен или шлюх. Но я ни та ни другая. Я женщина, освободившаяся от оков, которыми меня сковали мужчины вроде вас. Я женщина, познавшая свободу благодаря двум достойным мужчинам, которые заставили меня поверить снова.

Лоренцо уже собрался ответить, но Морана не договорила, а потому подняла руку, чувствуя, как внутри бушует пламя. Она подалась вперед, сверля взглядом мужчину, который был намного выше нее, и заговорила с угрозой в голосе.

– Я не жертва. Я возмездие, – процедила она. – Запомните мои слова, мистер Марони. Я заставлю вас заплатить за каждый шрам, который вы оставили Тристану, за всю боль, что причинили Данте, за то, что изгнали Амару из родного дома. И за всех пропавших девочек.

От ее внимания не ускользнуло, как он слегка округлил глаза от ее последних слов. Морана кивнула.

– Да-да. Я знаю, что вы замешаны. Просто пока не знаю, как именно. Но когда выясню, вы поплатитесь за все зло, которое сотворили.

– И ты рассчитываешь дожить до этого момента, – пригрозил Марони, утратив всю напускную вежливость.

Морана ответила безрадостным смешком:

– Вы говорите, что до вчерашнего вечера никогда не видели от Тристана никакой реакции. Попробуйте меня убить и увидите, что на себя навлечете. Только попробуйте. Рискните, черт подери.

От ее дерзости Марони резко потянулся к ее шее, но остановился в нескольких сантиметрах от ее кожи. Морана не сводила глаз с его руки, а потом решительно посмотрела на него.

– Ты даже не представляешь, что ты сейчас наделала, девочка, – прошептал Марони, глядя на нее убийственным взглядом.