Текст книги "Дьяболик"

Судя по всему, сознание принца вновь затуманилось. Он начал принимать причудливые позы, всячески демонстрируя свои мускулы, раскланиваться и любезно благодарить воображаемую публику. Мы с Нивени попятились, оставляя его одного разглагольствовать о собственных великих достоинствах, в то время как свет всех шести солнц бил в окно, сжигая его кожу.

В этот момент толпа заволновалась. Появился император, плывущий над головами людей, сидя в своем антиграв-кресле. Праздник начался.

С купола Гелиосферы хлынул свет, на стенах, вместо пустого космоса, возникли портреты усопших членов императорской семьи и знаменитых мертвецов из аристократических семейств, клипы с великими сражениями прошлого, изображения звездолетов, погибших в злокачественных опухолях субпространства.

Тут я засекла троицу императорских дьяболиков. Кат с Живодером стояли рядом с хозяином, а вот Злючка… Она находилась чуть поодаль от остальных и смотрела только на меня. Я быстро отвела глаза.

– Как неудобно получилось, – задумчиво пробормотала Нивени, когда мы направлялись к пиршественному столу. – Слухи не врут, он действительно безумен.

Жертвы, по вине Тайруса, не было, однако поскольку яства были приготовлены заранее, столы ломились от угощений. Я смотрела, как Нивени копается в блюде с настоящей жареной уткой, и у меня из головы не шли слова, сказанные ею о Люмине. Я просто обязана была спросить.

– Признайся, ты – сепаратистка?

Мне было наплевать, мечтает ли Нивени освободить свою планету от власти империи. Меня беспокоило только, хватит ли ей ума держать свои взгляды при себе. Если бы она призналась, что является сепаратисткой, я бы ее прикончила. Дуре нельзя доверять опасные секреты вроде того, что я сделала с Дивинией и Сэливаром. Однако Нивени лишь бросила на меня настороженный взгляд.

– А что случилось с Домитрианами, Сидония? – ответила она вопросом на вопрос.

Мое сердце дернулось, я осмотрелась. Вдруг кто-нибудь нас услышал? Но нет, Нивени вовсе не была такой идиоткой, чтобы болтать в присутствии чужих ушей.

– Давай-ка не будем задавать друг другу вопросов, ответы на которые могут нам не понравиться, – безмятежно добавила она.

Я ее больше не слушала. Людей, могущих услышать наш диалог, рядом не было. Однако через головы толпы я увидела Злючку. Она продолжала на меня смотреть, но находилась теперь ближе. Настолько близко, что могла расслышать слова, сорвавшиеся с губ Нивени, если бы захотела. Она стояла так же близко к нам, как стояла я к Тайрусу, когда он беседовал с Цинией. Злючка начала проталкиваться сквозь толпу по направлению ко мне. Она все слышала. И на сей раз, увы, у меня не имелось спасительных уверток.

Глава 14

Извинившись перед Нивени, я направилась к выходу. Мне нужно было выиграть хотя бы несколько минут, чтобы собраться с мыслями. Теперь Злючка знала, что история, которую мы с Нивени ей поведали, была ложью. Она потребует удовлетворительных объяснений. Вероятно, она пришла к выводу, что в случившемся с Домитрианами виновна я. Но поверит ли ей кто-нибудь?

На гостей уже начали действовать химические вещества. Гранды и грандессы всех рангов сидели и лежали на полу, глупо хихикали, свешивались с подлокотников кресел, бессильно цеплялись за шторы. Некоторые что-то говорили, другие, словно зачарованные, разглядывали свои ладони. Доктора, именуемые ню или нан Домитриан, ходили по залу, дабы помочь тем, кто превысил дозу или пострадал от побочных действий наркотиков.

Что бы там ни говорила Сутера ню Эмпиреан, я видела множество людей, выглядевших крайне неряшливо. Более того, многие казались мне одержимыми. Креденца Фордайс, к примеру, валялась на полу, широко раскинув ноги и криво скалясь на проходящих мимо. Элантра стояла рядом и, тупо хохоча, пинала подругу.

Я быстро, не останавливаясь, прошла мимо них. Наконец, толпа осталась позади, я была в прохладном пустом коридоре. За моей спиной послышались шаги. Бежать было бессмысленно.

– Уже уходишь, грандесса Эмпиреан?

Я обернулась. Злючка хищно буравила меня взглядом. Я постаралась успокоиться, думая о том, чтобы вести себя как настоящий человек.

Передо мной стояла моя тень. Мой близнец. Единственная, кто мог разглядеть под маской мою истинную суть.

Изгнав все посторонние мысли, я сконцентрировалась на подкрадывавшейся ко мне хищнице.

– А твое какое дело? – ответила я.

Голос прозвучал слишком уверенно, слишком похоже на мой собственный. Злючка молча продолжала сверлить меня взглядом.

– Я ужасно утомлена. – Мне, наконец, удалось справиться со своими эмоциями, и я выдавила улыбку. – Какой все-таки великолепный вышел праздник! – продолжила я, стараясь говорить искренне. – Жаль только, что с пречистым так получилось.

Я сделала шаг, собираясь идти дальше, но Злючка неожиданно преградила мне путь, двигаясь быстро и бесшумно. Раньше, пока мои мышцы не были уменьшены, я умела двигаться так же. И могла бы на равных сразиться с этим существом.

Однако все это было в прошлом. Сейчас я бы не сумела победить дьяболика в полном расцвете сил, но если Злючка догадается, кто перед ней, придется убить ее прежде, чем она выдаст мой секрет. Я только не знала, как это сделать.

Та подошла ко мне вплотную. Заглянула мне в лицо своими бледными, бездонными глазами. Она была много крупнее меня. Молчание затянулось.

– Чего тебе надо? – не выдержала я.

– Ты солгала насчет Домитрианов, грандесса Эмпиреан.

«Отрицай! Это лучшее, что сейчас можно сделать!»

– Я же говорила…

– Я слышала, что сказала эта Санъяу. Твоя история была ложью.

– Моя история? Нет у меня никакой истории! Я не помню, что со мной случилось! – истерично заверещала я, надеясь, что мой голос достаточно испуган.

В действительности я прикидывала, хватит ли у меня сил ее убить. Может быть, если напасть неожиданно. В зрачках Злючки промелькнуло что-то звериное, она склонила голову набок.

– В тебе есть нечто, чего я никак не могу уловить. Пока не могу.

Следовательно, она еще не сообразила, что я просто похожа на нее. Преследуя меня, Злючка просто повиновалась инстинкту и, даже подобравшись вплотную, не понимала того, что я – не человек. Судя по всему, она не была уверена в том, что все хорошо расслышала. Иначе мне бы уже выкручивали руки, стараясь вырвать признание. В конце концов, возможно ли, чтобы наследница рода Эмпиреан сразу же по прибытии ко двору отравила двух родственников императора?

Осознание всего этого меня подбодрило.

– У меня нет времени на чепуху, бездушная тварь. Сейчас же дай мне пройти.

Злючка даже не пошевелилась.

– С дороги, я сказала! – рявкнула я, чувствуя, как бурлит в жилах адреналин.

Мне хотелось кинуться на нее, оттолкнуть… Вместо этого я постаралась подавить все инстинктивные порывы.

– У вас там все в порядке?

Голос прозвучал естественно и непринужденно, очень по-человечески, положив конец этой странной беседе. Я подняла глаза. Гладдик Атон, тот самый юный аристократ, которого я встретила с Элантрой и Креденцей в первый же день при дворе.

– Да, гранд Атон, – Злючка склонила голову.

– Все в порядке, – подтвердила я, отворачиваясь от дьяболика.

Заботливые ярко-зеленые глаза Гладдика встретились с моими. В их глубине пряталось какое-то непонятное чувство.

– Вы позволите проводить вас до вашей виллы, грандесса? – спросил он.

– Да, – кивнула я. – Уведите меня отсюда.

Гладдик подошел и взял меня под руку. На Злючку я даже не посмотрела, хотя чувствовала на себе ее тяжелый взгляд, которым она сопровождала каждый мой шаг. Сегодня мне удалось ускользнуть из ее смертельной хватки. Во всяком случае, на время.

Через какое-то время Гладдик решился прервать молчание.

– Боюсь, я разочаровал вас тогда.

– Что вы имеете в виду?

– Ну, сказав на том форуме, что нам следует держаться подальше друг от друга. Вы же понимаете, что это не касалось… не касалось вас?

О чем это он?

– Знаете, мой отец – близкий единомышленник сенатора фон Пасуса, – продолжил Гладдик. – Лично мне безразличны его идеи, но сам отец весьма строг на сей счет. Мне не позволено общаться с вами, хотя я бы очень, очень этого хотел! Ненавижу себя за то, что обидел тогда вас.

– С чего вы взяли, что я обиделась? – медленно проговорила я.

– С того… – Он бесхитростно, будто ребенок, заморгал. – С того, что больше вы со мной не общались. Даже в привате. Я подумал, что личная встреча может все изменить. – Он потупился, на его щеках появился румянец. – Но вы были так холодны со мной. Знаю, я заслужил, только это очень больно.

Я изумленно вытаращилась на него, потом одернула себя. Получается, мне следовало вести себя с ним совершенно иначе.

– Я не сержусь на вас, Гладдик. Вы меня отнюдь не обидели тогда. Просто… мне не хотелось, чтобы у вас из-за меня были проблемы. Или у меня из-за вас, – попыталась я исправить ситуацию, практически не солгав.

Он громко вздохнул. Мы шли по тропинке к небесному куполу, в котором располагались наши виллы.

– Я много размышлял об этом и решил, что не будет большой беды, если мы время от времени сможем… встречаться на публике. Что скажете?

Мы как раз дошли до моей виллы. Я посмотрела ему в глаза. Он взирал на меня искренне и безнадежно. И тут до меня дошло: да он же влюблен в Донию! И, судя по всему, она его не прогоняла.

Я вынула ладонь из его руки, думая о том, что Сидония поведала мне далеко не все.

– Да, – сказала я. – Наверное, большой беды не будет.

А вот Сидонии придется объяснить мне кое-что…

– Ты встретила Гладдика? – переспросила Дония каким-то безжизненным тоном.

Может быть, из-за того, что для виртуального разговора аватаром Донии пользовалась я, а она – аватаром своей матери? Похоже, выражать эмоции холодным, циничным голосом матриарха было нелегко. Однако мне показалось, что дело не только в этом.

– Тебе он противен?

– Нет, – торопливо ответила она, скрестив руки на груди.

Я передала ей последние новости, то, что могла. Разговаривая, мы всегда были крайне осторожны, – ведь нас мог кто-нибудь подслушать. Общались под личинами матери и дочери и только в приватных чатах.

– Насколько я поняла, я ему нравлюсь, – сказала я Донии. – А я об этом ничего не знала.

Больше всего меня расстраивало то, что у Донии, оказывается, были от меня секреты.

– Наверное, особо не о чем было рассказывать. Ну, подумай сама, – пожала она плечами, – всем известно, что в один день я… ты выйдешь замуж за достойного человека, заключив выгодный союз.

– Ага.

– Гладдик Атон – милый, умный, терпеливый, – она вздохнула. – Он ничем не хуже любого другого.

– Но он мне безразличен, – заключила я. – Следовательно, буду вести себя с ним подчеркнуто вежливо.

– Нет! Будь с ним мила.

– То есть, он мне небезразличен?

– Нет, нет… Сидония. Как потенциальный супруг он мне, в смысле – тебе, подходит лучше других. Хотя, муж?.. Не нужно мне никаких мужей, пусть Гладдик нравится мне больше прочих. Понимаешь?

– Нет, – честно ответила я.

– Просто запомни: я… Ты рано или поздно должна выйти замуж, и Гладдик вполне подойдет на эту роль.

Она закрыла глаза и долго их не открывала.

– Родители Гладдика – ярые гелионики, Сидония. Его родичи – вне всяких подозрений. И если я… ты заключишь с ними союз, это тебе поможет. То есть твоя задача, – она пристально посмотрела на меня, – поддерживать в нем интерес к вашему браку. Сделай это, пожалуйста, – она понизила голос. – Ради меня.

Я нахмурилась. Получалось, Дония не любила этого юношу, но собиралась за него замуж? Она хотела, чтобы я поддерживала его интерес к ней, хотя сама не испытывала к нему никакой привязанности.

– И как далеко я должна зайти в своей… любезности? – спросила я.

– Просто общайся с ним. Будь немного ласкова, если сможешь.

– Должна ли я заняться с ним сексом?

– Нет! – она вспыхнула. – Ни в коем случае!

– Ты уверена? Мне, в общем-то, безразлично…

– Немезида, я сказала «нет»! Я не хочу, чтобы он к тебе прикасался!

Ее ярость застала меня врасплох. Мы обе умолкли, озираясь по сторонам, чтобы удостовериться, что нас никто не слушает. Рассердившись, она назвала меня моим настоящим именем. Однако было не похоже, что кто-то присоединился к нашему чату. Впрочем, ошибку все равно было уже не исправить.

– Хорошо, – успокаивающе сказала я. – Ничего такого не будет.

Сидония тяжело вздохнула.

– Он просто… любит поговорить. Будь хорошей слушательницей, и этого достаточно. Будь с ним мила, насколько сможешь. И ничего больше. Ни-че-го! Понятно тебе?

– Понятно.

Разлогинившись, я уставилась на свое отражение в компьютерной панели. Черные волосы, которые так нравились Донии, и мой родной нос. Она так взвилась, когда я предложила заняться сексом с Гладдиком. До меня только сейчас дошло, что она ревнует меня к Гладдику. Бешено ревнует. Он нравится ей куда больше, чем она мне внушала.

Странно, конечно, что Сидония не поделилась со мной, но я была способна читать между строк. Если она хочет выйти за него замуж, значит, мне нужно сделать все возможное, чтобы оценить, насколько он ей подходит. Если парень окажется действительно так хорош, как ей кажется, я должна постараться выправить отношения между родами Атонов и Эмпиреанов. А еще лучше – снять с Донии подозрение в еретичестве. Ради нее я была готова на все.

Глава 15

Теперь Злючка начала меня преследовать. Очевидно, императору требовалось постоянное присутствие только двух дьяболиков, и у нее оставалась масса времени, чтобы таскаться за мной по всей Хризантеме, следя и вынюхивая.

Ей хватило ума не приближаться ко мне, так что никто ничего не замечал. Она вела себя как дьяболик, патрулирующий дворец, а не как охотник, загоняющий дичь. Только конченый параноик заподозрил бы связь между нами. То, что она постоянно оказывалась неподалеку от меня, выглядело простым совпадением. Но я-то знала, что это не так.

Приходилось тщательно следить за каждым своим шагом, анализируя, не раскрыла ли я себя чем-либо. Оставалось одно: как можно лучше играть роль грандессы, в надежде, что рано или поздно Злючка потеряет ко мне интерес. И я с головой погрузилась в легкомысленные развлечения.

Несмотря на уроки Сутеры ню Эмпиреан и лекции матриарха, социальные навыки у меня так и не выработались. Я не испытывала ни малейшего желания развлекаться и заводить друзей. Однако, чтобы не выделяться, требовалось вести себя определенным образом, и я делала вид, что жажду участвовать во всех дворцовых забавах. Чем чаще я буду это делать, тем быстрее Злючка поймет, что все ее подозрения не стоят выеденного яйца.

И Нивени пришлась тут как нельзя кстати.

Она как раз жаждала новых впечатлений. Мы с ней посетили все до единого сады «Valor Novus». Однажды даже, пройдя пешком десять километров, добрались до Берневальской каланчи. Это был самый длинный пилон Хризантемы. Людей на Берневале почти не было, зато имелось множество машин. Место было совершенно не гламурное, но Нивени настояла, чтобы мы его посетили, отыскали самую отдаленную стену и нацарапали наши имена, как это делали прочие отважные путешественники.

На той стене действительно обнаружились имена и сигиллы большинства юных грандов и грандесс. Наверное, это был некий придворный ритуал. Были тут и квазар Атонов, и сверхновая Пасусов, и солнечное затмение Фордайсов, и шесть звезд Домитрианов. Нашлась даже сигилла побочной ветви последних – пульсар грандессы Цинии.

Мы добавили наши имена, а я, кроме того, нацарапала рассветное солнце – сигиллу Эмпиреанов. По моему примеру Нивени сняла с шеи свое ожерелье и высекла на стене луны-близнецы Люмины.

– А если кому-то это не нравится, – с вызовом заметила она, – незачем было меня сюда привозить.

В другой раз мы вместе с Гладдиком ходили смотреть бои бестий, созданных генной инженерией, и играть на тотализаторе. Одни гранды и грандессы проматывали родительские состояния, выпуская на арену «Тигриса» разнообразных тварей, большинство из которых погибали в первом же раунде. Другие проигрывались в пух и прах, делая ставки. Но все как один наслаждались кровавым зрелищем.

Это было одной из тех невинных встреч на публике, о которых говорил Гладдик. Большую часть вечера он, улыбаясь, не отрывал от меня глаз, даже когда на арене сражалось его собственное чудище. Я тоже старательно растягивала губы, не слишком-то уверенная, что мне удается сымитировать мягкую и теплую улыбку Сидонии.

Гладдикова тварь выиграла матч, так что он, извинившись, отправился проверять физическое состояние своего зверя. Нивени, воспользовавшись оказией, сказала:

– Как бы мне хотелось тоже принять участие в подобном! Мы с тобой обязательно должны купить себе такое животное.

Ее голос сделался хриплым от восхищения тигромедведем, на которого она ставила два раунда кряду. Я скептически покосилась на нее.

– Ты имеешь в виду, что именно я должна заплатить за эту тварь?

– Брось, Сидония! Неужто тебе не хочется попробовать хоть разок?

Однако от подобного предложения у меня к горлу подкатывала тошнота. Сама не знаю почему. Разумеется, жестокость зрелища не приводила меня в ужас. Покупать различных созданий было обычным делом для грандов. А моя цель заключалась в том, чтобы выглядеть как можно натуральнее. В общем, я дала Нивени деньги и сказала, чтобы она сама все устроила.

Она заказала генокод и купила тварь, которая благодаря технологии ускорения роста уже через неделю готова была для боев. Нивени позвала меня в корраль полюбоваться бестией. Я же пригласила Гладдика.

Нивени привела нас в самые недра арены. В воздухе висел едкий смрад. Гладдик что-то пробормотал и достал из кармана склянку с ароматическим маслом. Понюхал сам, затем предложил нам. Нивени не отказалась, я же отрицательно покачала головой. Приторный аромат раздражал меня куда больше, чем звериная вонь.

По пути Нивени с Гладдиком принялись обсуждать достоинства ее зверя и принципы генетических «выкроек» бойцовых гибридов. Меня не интересовала их беседа, я прислушивалась к окружающим звукам, и до меня донесся знакомый легкий шелест шагов Злючки. Мне стало любопытно, когда же ей надоест.

Пока я раздумывала о Злючке, мы пришли в корраль. Передо мной развернулась картина, заставившая меня замереть как вкопанную. Минута шла за минутой, а я не могла пошевелиться. Мой взгляд бродил по кольцам слепящего флуоресцентного света, отмечающим невидимые стены. В ушах застряли рык и стоны зверей, слившиеся у меня в голове в постоянный шум. Мне вдруг померещилось, что я вернулась в собственное прошлое.

Протянула руку к ближайшему сверкающему кольцу, за которым содержался гибрид тигра, и почувствовала покалывающее кожу силовое поле. Я могла видеть зверя, а он меня – нет, до тех пор, пока поле не сделают прозрачным. Мне не нужно было никого об этом спрашивать, я и так все знала. Когда-то я сама была таким же зверем, запертым за кольцом силового поля.

На меня разом навалились воспоминания. Загоны здесь были точь-в-точь такими, как тот, в котором я провела свое детство. Я вспомнила, как мимо меня тогда тоже ходили любопытствующие люди.

Сейчас я находилась с противоположной стороны ограды. Не замечая того, остановилась у одного из загонов и, словно зачарованная, стояла до тех пор, пока не почувствовала чье-то прикосновение к своей руке. Гладдик. Моя рука сама метнулась к его горлу, но не сжала. Я вовремя очнулась и отдернула руку.

– Вы меня напугали, – сказала я ему, прерывисто дыша.

По его изумленному лицу было понятно, что я совершила нечто дикое.

– Где наша тварь? – спросила я, чтобы отвлечь Гладдика, и изобразила улыбку.

– По словам госпожи Санъяу, вон там.

Я последовала за Гладдиком. Мне казалось, что я пробираюсь сквозь болото. Я вновь почувствовала себя Немезидой. Мне чудилось, что маска спала, и в любой момент все увидят, кто я такая. Самозванка.

Мы подошли к загону со зверем Нивени. Во всех загонах беспокойно бродили рычащие твари. А гибрид Нивени сидел, задрав лапу, и вылизывался.

– Фу, какая гадость! – воскликнула Нивени, озираясь.

– А ему, похоже, нравится, – захихикал Гладдик.

– Эй! Прекрати сейчас же! – завопила та, ударила ладошкой по силовому полю и тут же отскочила с воплем боли. – А вдруг оно начнет вылизываться прямо на арене? Это будет катастрофой.

– В таком случае, оно хотя бы с удовольствием проведет последние мгновенья своей жизни, – попытался сострить Гладдик.

Я обернулась и увидела мускулистую женщину, как раз входившую в корраль. Злючка все-таки последовала за мной. По ее лицу было видно, что ей тоже много говорит это место. Странная щемящая боль сдавила мне грудь.

Впервые в жизни я увидела в дьяболике не досадную помеху и не врага, с которым мы могли бы сойтись в смертельной схватке. Я увидела в ней просто другое существо. Возможно, даже личность, подобную мне самой. С похожим прошлым и почти одинаковым жизненным опытом. Ту, которая в иных обстоятельствах могла бы понять оттенки моей сущности, недоступные даже Сидонии. Я точно знала, что сейчас чувствует и о чем думает Злючка, потому что сама чувствовала и думала то же самое. Наши взгляды встретились, и я торопливо отвела глаза.

Мы были горошинами из одного стручка, только Злючка никогда этого не узнает. Ни за что. Иначе она меня убьет.

Нивени вся извелась в ожидании, пока придет очередь ее зверя выйти на арену. Она назвала его Карателем. Правда, это было еще до того, как она его увидела. Если тварь, попав на ринг, вместо сражения займется вылизыванием причинных мест, имя, без сомнения, станет забавной шуткой.

– Это ужас какой-то, – жаловалась она нам. – Я заказала им медведельва. Вы видите хоть какие-то признаки львов и медведей? Или мне всучили собаку?

– Ну, он гораздо мощнее обычных собак, – успокаивал ее Гладдик. – И поглядите: на шее у него что-то вроде гривы.

Медведелев сидел в паддоке у арены. Его очередь была следующей.

– Мы станем всеобщим посмешищем, – продолжала ныть она.

– Мы? – иронично переспросила я. – Лично я никого не заказывала, а просто дала тебе деньги. Так что я ничьим посмешищем не буду.

Смущение на ее личике подсказало, что я опять ляпнула что-то не то. Пришлось срочно исправляться.

– Послушай, – уже мягче продолжила я, – если ты так боишься поражения, давай сразу снимем тварь с состязаний.

– Ты что, Сидония! Это было бы уже слишком.

Появилась Элантра Пасус, окруженная свитой наемников и челяди, среди которых маячил Лад – злосчастный бывший пречистый императора, соблазненный Тайрусом. Она плюхнулась на соседнее с Гладдиком место. Мы с Нивени напряглись, а Гладдик, несмотря на темную кожу, заметно побледнел.

– Привет, Элантра.

– Салют, Гладдик, – поздоровалась она, вопросительно глядя на юношу.

Я припомнила, что Гладдик хотел любой ценой избежать конфронтации с Пасусами. Я могла бы поклясться, что увидела в глазах Элантры молчаливое осуждение, но она внезапно обратилась к Нивени.

– Не волнуйся, практически все стыдятся своего первого зверя, – сказала она.

– Правда? – Нивени скрестила руки на груди.

У нее было столько же поводов опасаться Пасусов, сколько и у меня. Ведь она оказалась в Хризантеме только потому, что ее мать прогневила сенатора фон Пасуса.

– Ну конечно, – кивнула Элантра. – Просто в следующий раз постарайся разузнать побольше и выбирай лучшего заводчика. Те, кто гонится за дешевизной, размывают ДНК зверей, подмешивая слишком большое количество генов собаки. Тебя ведь даже не снабдили животным для разогрева, я угадала?

– Для разогрева? – растерянно переспросила Нивени.

– Для притравы, – тихо пояснила я.

Притравой учат зверя убивать. Или дьяболика.

– Глупышка! – рассмеялась Элантра. – Нельзя просто выпихнуть тварь на ринг и ожидать, что она будет драться. Добросовестный заводчик объяснил бы тебе такие вещи. Обычно притравой служат более слабые животные. Твой зверь должен убить жертву, почувствовать вкус крови, чтобы стать готовым к настоящему бою. Твою несчастную псинку разорвут на мелкие клочки в первые же минуты схватки, если ты сперва ее не разогреешь, – Элантра склонила набок свою кудрявую головку и жеманно улыбнулась. – Если хочешь, я могу уступить тебе притраву, у меня как раз осталось несколько подходящих экземпляров.

– Да, наверное, так будет лучше, чем просто отправить его на смерть, – Нивени выдавила из себя натянутую улыбку.

– Я буду смотреть бои с наследником в его ложе. Ты пока можешь отправиться туда вместе с моими людьми, я скоро подойду, – ответила Элантра. – Гладдик, мы же будем сидеть рядом, верно?

– Да-да, разумеется, – Гладдик неловко закивал.

Я посмотрела на него, удивленная тем, как легко, оказывается, его можно напугать. Утверждает, что Сидония ему небезразлична, а сам боится разозлить Элантру, отказавшись сидеть рядом с ней. Мое мнение о нем резко упало, Элантра же, видя такую его податливость, широко улыбнулась.

– Тогда отправляйтесь в ложу, – сказала она сладеньким голоском.

Точнее – приказала. Даже не взглянув в мою сторону, Гладдик бросился провожать Нивени, и они все ушли в компании с челядью и оскверненным пречистым.

Насколько я поняла, Элантра продемонстрировала мне свою силу. Нивени тут же переметнулась в ее лагерь, а Гладдик, бывший вроде как моим спутником, бросил меня, стоило ей поманить. Пасус вычищала свои владения от Эмпиреанов.

Мне захотелось броситься на нее, но это было бы неразумно, поэтому я решила, что правильнее всего будет не обращать внимания.

– Очень мило с твоей стороны, Элантра, – улыбнулась я. – Зверю Нивени это явно пойдет на пользу.

– Я же несу ответственность за всех излишних, проживающих в наших владениях, – визгливо хохотнула она. – Впрочем, если ты действительно рассматриваешь эту излишнюю как… хм-м… своего друга, – она произнесла это слово с заметным отвращением, – я пришлю ее тебе обратно и не буду держать зла.

– Ты у нас сама любезность, – только и ответила я, терпеливо ожидая, когда она объяснит, зачем осталась со мной.

– Вы двое так сблизились, – заметила Элантра, глядя туда, где у ложи наследника ждали его прибытия коленопреклоненные Нивени, Гладдик и челядь. – Весьма нетипично для Хризантемы, что двое чужаков так быстро находят друг с другом общий язык. Дай-ка подумать… Кажется, вы сблизились с того самого дня, когда приключилось несчастье с Домитрианами, верно?

– Нивени помогла мне тогда по доброте душевной, – безразлично ответила я. – Что именно произошло в ту ночь, до сих пор тайна для меня.

– Ну да, ну да, – глаза Элантры зло сверкнули. – Надеюсь, эта загадка разрешится как можно скорее. Для твоего же спокойствия. Учитывая, что Дивиния и Сэливар пришли в себя.

– Они пришли в себя? – переспросила я, сердце у меня так и подпрыгнуло.

– Да. Ужасно интересно, что они расскажут, правда?

Элантра встала и, не говоря больше ни слова, покинула мою ложу. Через несколько минут она появилась в ложе наследника, где ее ждали Нивени с Гладдиком. Я видела, как она прижимает пальцы Тайруса к своим щекам. Наверное, стремилась любезно поддержать опального принца.

Итак, Сэливар с Дивинией вышли из комы. Это еще не значило, что мне стоило волноваться. Нивени, к примеру, даже после куда более скромной дозы «Дыхания скорпиона» практически ничего не помнила. Я же напоила обоих под завязку, наверняка стерев как минимум несколько месяцев их памяти. Сообразив это, я успокоилась.

Вдруг все вокруг потонуло в оглушительном реве. Я увидела, что на арену выбежал Каратель. Уши прижаты, хвост бьет по бокам, ноздри раздуваются, принюхиваясь к незнакомым запахам. Я привстала, чувствуя странное напряжение. Краем глаза заметила Элантру, махнувшую кому-то рукой.

Ее излишние подхватили бывшего пречистого и швырнули на арену к зверю Нивени. Толпа завороженно ахнула. Тайрус Домитриан, совратитель невинного создания, так и вскинулся, словно хотел поймать несчастного подростка, но не успел. Лад шлепнулся на каменный пол, его безволосая голова блестела в свете ламп. Несколько секунд пречистый лежал, скорчившись, ошеломленный. Затем встал и простодушно огляделся вокруг.

Так вот, значит, кого Элантра решила сделать притравой для Карателя.

Я невольно сжала потные кулаки, прекрасно понимая, что сейчас произойдет. Пречистый был выведен как совершенно беззащитное существо, не думающее о зле и не понимающее зла. У него отсутствовал инстинкт самосохранения. Он даже не попытается себя защитить, когда его будут рвать на кусочки. Однако, в отличие от той же челяди, у него имелись когнитивные способности, которые позволят ему понять, что он умирает. Пречистые должны осознавать свою судьбу, когда их приносят в жертву.

Элантра улыбалась, явно довольная тем, как распорядилась жизнью существа, доставившего ее семье столько неудобств. Нивени прижала руки ко рту, а Гладдик даже не поднимал глаз, не желая, наверное, смотреть на бойню. Тайрус, обесчестивший Лада, сидел рядом с Элантрой и с ужасом смотрел на арену.

Я, в свою очередь, не отрываясь, смотрела на него. Внезапно меня осенило: Тайрус не желает смерти пречистого. Даже удивительно, что это для него так важно.

Тем временем Каратель бегал вокруг Лада и не думал нападать. Обнюхал и отвернулся, совершенно им не заинтересовавшись.

Элантра сделала знак одному из служителей на ринге и зашептала что-то на ухо Нивени. Служитель поднял оружие и выстрелил в зверя. Электрический разряд ударил в бок Карателя, тот бешено завертелся, скуля и повизгивая. У меня перехватило дыхание. Служитель выстрелил еще раз. И еще.

Я больше не видела арену. Я видела только слабую девочку, которую бросили мне в загон. Маленькую дрожащую девочку, забившуюся в угол, оголодавшую настолько, что она попыталась похитить мою еду. Тогда, завопив, я ее отшвырнула, а она заревела от боли. Я не стала ее бить, даже пальцем не тронула, только удивленно смотрела, пытаясь понять, что же это за существо такое, крошечное и беспомощное.

А теперь я задыхалась, видя, как мучают на арене зверя.

Получив еще один разряд, Каратель яростно залаял, безуспешно пытаясь добраться до своего мучителя. Из пасти у него уже шла пена, он уже вошел в раж и совсем скоро выплеснет свое бешенство на что-нибудь… на кого-нибудь… Под ложечкой у меня засосало, все, о чем я могла думать, это разряды, которыми били меня раз за разом, пока в глазах не помутилось. Я не могла больше сдерживаться, не могла этому сопротивляться, я должна была рвать, грызть, убивать… Мертвая девочка легла у моих ног. Первый человек, которого я убила.

Каратель бросился на пречистого. Он больше не был собакой. Он стал мощным, смертельным оружием, прирожденным убийцей. Лад закричал и прикрыл лицо руками, совсем как та девочка, когда я, наконец, кинулась на нее. Она поняла, что я собираюсь ее убить, что я – кошмарная тварь, безжалостная, беспощадная, неразумная.

Сама не понимая, что на меня нашло, я перемахнула через стену и приземлилась на камни арены. Воцарилась мертвая тишина, лишь хныкал ничего не понимающий Лад и взрыкивал, пуская слюни, Каратель. Пречистый и пес уставились на меня: посторонний вмешался в естественный ход вещей.