Текст книги "Опасный метод лечения шизофрении"

Сабина Шпильрейн
Опасный метод лечения шизофрении

© С. Шпильрейн, 2020

© ООО «Агентство Алгоритм», 2020

О психологическом содержании одного из случаев шизофрении (dementia praecox)
(1911)

Введение

Исследования последних лет¹ привели к определенному пониманию шизофрении (dementia praecox), которое требует с различных точек зрения более широкой эмпирической основы. Я решила исследовать случай параноидной деменции, и хотя сначала без учета устоявшихся научных мнений, единственно, в зависимости от намерения получить более глубокое представление о душевных процессах таких больных. Я выбрала данный случай, потому что пациентка, образованная, начитанная женщина, представляет обширную продуктивность, которая на первый взгляд кажется полной неразберихой совершенно бессмысленных предложений. Я считаю это наилучшим материалом, по возможности полно представленным, а именно – в общих чертах дословно, как это сообщила мне пациентка, так что у читателя есть возможность проверить правомерность моих заключений. Я хотела бы только попросить читателя не считать на основе лишь какого-либо фрагмента мои заключения вольными: здесь нельзя избежать того, что я, учитывая весь анализ, забегаю вперед практически с единственным объяснением; далее будет предъявлено доказательство правильности «толкования».

Доказательства, которые для меня самой сделали толкование неопровержимым, во многих случаях были непосредственными, спонтанными сведениями пациентки. В других случаях оказалось, что пациентка не в состоянии отвечать на вопросы прямо; более того, она предпочитала делать очень неопределенные и ведущие в другие области замечания, которые потом снова нужно было бы расшифровывать, при этом, в конце концов, появляется риск затеряться в деталях. Требование определенного объяснения лишает нас далее преимущества предвидеть непосредственный ход ассоциации; также есть риск в том, что пациентку принуждают говорить о неприятных вещах, провоцируя возникновение чувства неудовольствия к исследованию. Следуя этим размышлениям, я должна была сделать добрую часть выводов из ранее сказанного и общих контекстов. В начале я должна была быть обстоятельной, чтобы убедиться в правильности моих выводов, далее же, напротив, как, например, в главе «Впечатления детства» и т. д., когда я уже овладела языком пациентки, я предложила более короткий путь, между тем я пыталась перевести ее высказывания непосредственно на наш язык, не причиняя пациентке мук. Чтобы избежать внушения, я просмотрела историю болезни – анамнез, лишь незадолго до конца исследования, после того как все закончила. Теперь я контролировала то, насколько все вместе обнаруженное мной в истории болезни совпадает с анамнезом и способно объяснить его. Нелегко следовать клубку мыслей. Поэтому повторения казались мне во многих местах необходимыми. Однако тот, кто захочет проверить правоту моих выводов, должен действовать как судебный следователь, который настолько должен втянуться в работу, как будто он принимает во внимание каждое слово.

Анамнез (из истории болезни)

Муж сообщает.

Он знает пациентку с 11 лет. Ему ничего неизвестно о болезнях ее детства. Она всегда была здорова, и с духовной точки зрения он также не замечал никаких отклонений. В школе она была образованной девочкой, многим интересовалась, особенно литературой. У нее всегда были религиозные устремления. 13 лет назад она вышла замуж. В сексуальном отношении она была холодной. Вскоре она забеременела. Беременность проходила нормально, роды прошли хорошо, в послеродовый период также все было нормально. Однажды ее ребенок почти проглотил маленький шарик; из-за этого она так сильно испугалась, что была возбуждена несколько дней. 6 лет назад она забеременела во второй раз. Тогда она сильно волновалась: врач сообщил ей, что ее мать страдает раком пищевода. Вследствие этого у нее начались припадки, во время которых она думала, что должна умереть, что ее сердце остановится. Припадки длились полчаса-час. Часто она сразу же успокаивалась, как только приходил врач. У нее не было аппетита, она и без этого страдала желудочным заболеванием. Роды были сложные, с наложением щипцов. Во время введения наркоза на лицо женщины пролился эфир и сжег ей глаза. Это чувство занимало ее еще долгое время после произошедшего. После смерти матери, случившейся спустя два года, она успокоилась. Весной 1903 года она сделала аборт (примерно на 7 месяце беременности). Ей сделали выскабливание, после которого у нее был жар и сильная слабость. Она провела в больнице 3 месяца. Там был третий наркоз. Во время наркоза она видела ужасные сны, о которых она потом постоянно говорила. (Референт не знает подробностей!) Когда она снова вернулась домой, то проявила, как и раньше, сильную потребность в любви, которая, правда, часто казалась референту преувеличенной или как будто бы демонстративной. У нее было сильное стремление к работе, но часто она была сильно уставшей. Летом, перед тем как заболела, она провела счастливые каникулы. Пациентка сияла от счастья. После этого она почувствовала себя уставшей, совершенно выбившейся из сил, она думала, что была снова беременна, но это было не так. С осени 1905 года усердно заботилась об одной бедной семье, она всегда была безмерно счастлива, если ей присылали что-нибудь для бедных. 16 ноября она посетила диаконису, очевидно, была там очень взволнованна, молилась вместе с диаконисой. Ночью она разбудила мужа и сказала, что он малорелигиозен. 17 ноября она была спокойна и вела себя нормально. Пациентка занимается вышиванием. Она сохранила кусок ткани от готового платья, которое она уже отдала. Она писала упомянутой даме, что сохранила ткань (которой у нее и без того было много) и теперь упрекала себя за это. Вечером снова упрекала мужа из-за религии, она не оставила его в покое до тех пор, пока он и его семья не нашли средство исцеления. 18 ноября – эйфория. Днем она плакала и вдруг устроила сцену из-за того, что муж придерживался неправильной веры; она утверждала, что ее сестра больна, должна лежать в постели, а себя считала грязной, и поэтому у нее не было права находиться в кровати. С этого момента она постоянно несла полную неразбериху, утверждала, что все грязные и должны вымыть руки, просила вымыть ей ступни. Потом она снова молилась. Так было до помещения в клинику.

Это мы узнали от мужа. Данные единого анамнеза невозможно было получить от самой пациентки, так как она, что также сообщает и муж, несла «полную неразбериху». Давайте рассмотрим теперь дальнейший ход болезни: каждый раз я привожу из истории болезни столько, сколько необходимо для понимания соответствующей главы. Здесь я должна упомянуть, что пациентка была протестанткой, а ее муж католиком. Она много раз говорит о том, что ее мужа, профессора по роду занятий, соблазнили две ученицы; особенно виновата была одна из них; это была красивая, богатая девушка. Эта девушка фигурирует у нее под именем «Frauenzimmer»².

Status praesens

Пациентка бледна и утомлена, других очевидных признаков физических отклонений не обнаружено.

Ориентация – как временная, так и пространственная – хорошая.

Восприятие и память – не нарушены.

Возбудимость – неадекватная. Пациентка производит впечатление плохого актера, который не может выразить свои чувства по отношению к внешнему миру и, чтобы компенсировать этот недостаток, высказывается преувеличенно патетически. Пафос пациентки обладает чертами чего-то вынужденного: выражение ее лица остается при этом жестким, иногда серьезным, иногда ничего не выражающим, иногда улыбающимся. Так, в тоне голоса обнаруживаются незначительные модуляции. Пафос кажется пустым и в основном «безаффективным».

Речь – в высшей степени спутанная, иногда сопровождается бессмысленной игрой слов. Часто случаются блокирование и потеря мыслей.

Галлюцинации – преимущественно зрения, слуха (голоса), ощущений тела, как, напр[имер], электростатическое ощущение.

Бредовые идеи – совершенно бессмысленные, напр[имер]: она «католизируется», оскверняется мочой, «пробивается сквозь Базель», она наркотизируется и просыпается в образе коня, маленькой форелью, «разрезается», «френологируется», «лечится мифологически» и т. д.

Манерность: иногда она лежит «на животе», иногда она падает на колени перед богом и шепчет что-то про себя торжественным голосом, в общем, манерность мало характерна.

Психомоторные отклонения – в смысле кататонии – в порядке, как будто они отсутствуют: нет непрерывного негативизма, нет каталепсии; нет ни стереотипов действия или персевераций; эхолалия, эхопраксия – отсутствуют.

Часто находится в отделении для буйных, иногда очень жестока.

Диагноз: параноидная форма dementia рrаесох.

Католизирование

Из истории болезни мы делаем вывод о том, что пациентка не любила своего мужа в сексуальном смысле, часто ссорилась с ним; она считает, что муж предпочел ей одну из своих учениц. Муж является католиком, а пациентка протестанткой. Пациентка много говорит о том, что, здесь в лечебнице, она была «католизирована».

Вопрос: «Что вы понимаете под католизированием?».

Ответ: «История искусства находится в соприкосновении с Микеланджело, сикстинским искусством и Мадонной. Она пришла в соприкосновение с искусством Лао; это связано с Лаокооном. Сикстинское искусство – это сексуальное искусство. Производное сикстинское искусство – это искусство Лао или же искусство поколений. Сикстинское искусство способствует возникновению сексуального искусства: посредством красивого образа можно превратиться в поэзию, пожалуй, забыть обязанности. Сикстинская поэзия – это поэзия католиков; она должна быть связана с Мадонной, с Рафаэлем, со всей католической поэзией».

Таково мнение пациентки. Каждому известна Сикстинская капелла в Риме, которая служит католическому культу и вместе с тем таит в себе фрески Микеланджело. К католическому культу относится также Мадонна, которую весь мир боготворит как символ красоты. Мадонна Рафаэля, как известно, называется Сикстинской. «Сикстинское искусство» (капелла), соответственно, католическая религия (= искусство = «поэзия»), связано с красотой (Мадонной, Рафаэлем, Микеланджело). От сикстинского искусства происходит сексуальное искусство: «Посредством красивого образа можно превратиться в поэзию, пожалуй, забыть обязанности», – высказывается пациентка. Во фразе «забыть обязанности», произнесенной устами замужней женщины, в «поэзии» просматривается явный эротический элемент, так что мы можем сопоставить «поэзия» = «влюбленность». В действительности пациентка утверждает, что ее муж восторгался красотой и при этом забыл о своих обязанностях по отношению к жене и детям. Не дожидаясь дальнейших вопросов, она продолжает:

«Психология щегольства не связана с психологией материнства; лишь когда этого требует эстетика, одежда подбирается с наибольшей тщательностью. Я не испытываю уважения к душе, у которой красота главенствует над внутренней чистотой».

При этом она считает, что ее муж предпочел «красоту» («бабенку») «внутренней чистоте» (пациентке). Так как муж католик, то, соответственно, его сексуальная любовь вообще называется «католическими» «поэзией», «искусством», «религией» и т. д. При создании символов определенную роль сыграло и звуковое сходство между словами «сикстинский» и «сексуальный». Пациентка даже создает один соответствующий католику (мужу) глагол – «католизироваться», который обозначает «обходиться как с католиком» (который восторгается сексуальной любовью = католической поэзией). От сексуального искусства, это совершенно ясно, происходит «искусство поколений» (создание новых поколений), которое называется «искусством Лао», потому что его символом является Лаокоон³. («Производное сикстинское искусство – это искусство Лао или искусство поколений».) Выбор католической религии, а также «религии» вообще в качестве символа сексуальности, главным образом определялся у пациентки тем, что религия как духовный элемент образует противопоставление сексуальности, а также физический элемент. Причина этого кажущегося парадоксальным утверждения заключается в следующем: название сексуального компонента через негатив (духовное) происходит из-за сильнейшего отражения этого компонента, в то время как самое возвышенное, а именно – религия, обозначает сексуальность, сексуальность приобретает значение самого возвышенного. При создании образов пациенткой всегда повторяется выражение какой-либо идеи через негатив или переворачивание. Это подтверждается в следующих примерах: на мой вопрос, знакома ли она с людьми католического вероисповедания, не проживающими в лечебнице, она приводит в пример семью, в которой муж протестант, а жена католичка; они все время ссорились и т. п., потом она отмечает, что могло бы быть и наоборот, муж мог бы быть католиком, а жена – протестанткой.

Пациентка возмущена тем, что ее муж бил детей; вскоре она ссылается на «нищету», когда мать, «возможно», била детей. Эти люди болели чумой. Она знает это, потому что от женщины пахло «нечистоплотностью, проституцией». Кроме того, пациентка утверждает, что проституцией она заразилась от своего мужа и была тем самым осквернена, заболела и все в таком роде. Все, что возмущает пациентку в ее муже, в ее примерах совершает женщина.

II. «Психолого-сикстинские эксперименты»

Когда пациентка сказала, что она могла бы быть неверной своему мужу духовно и физически, так как не уважает ни одну похожую на него «душу», я спросила ее, встречала ли она более благородную душу.

«В лечебнице это был профессор Форель, – считает пациентка. – Я нашла много известных в литературе душ, которые показали мне сексуальную любовь. Сексуальная любовь в характере Фореля знакома мне как навитическая⁴ (?) обязанность. Где-нибудь должна быть более возвышенная религия, более возвышенная душа: ищущие бога ветра, которые веют в поисках воскресенья; бабенка (ученица мужа) забрала у меня религию, веру; это животная дисцентрия, дисцентрия сексуальности, это связано с доктором Лаокооном. Существуют психологическая, животная и вегетарианская marmite (французское – сковорода⁵). Вегетариански сковорода связана с презрительным отношением к мясу. Если овощ становится неопрятно сексуализированным, то и вегетарианской сковороды недостаточно. Marmite – это сковорода; она связана с дарами бога, который посылает пищу».

Мы видим, что пациентка, объясняя «дисцентрию», заговаривает о трех видах сковороды (при этом она вместо сковороды использует слово «marmite»). На некоторое время мы можем уступить психологической сковороде особое место по отношению к анималистической и вегетарианской. Пациентка воспринимается как психолого-сикстинский эксперимент; которому одновременно будут соответствовать психологическая и сикстинская сковороды, при этом последняя снова будет подразделяться на две: на «вегетарианскую», «связанную с презрительным отношением к мясу» (это отрицание сексуальности), и животную (подтверждение сексуальности). Взаимосвязь сковородок с сексуальностью подтверждает следующее предложение: «Если овощ становится неопрятно сексуализированным» и т. д., – говоря нашим языком, это значит: если отрицание сексуальности (овощ) оскверняется подтверждением, т. е. становится подтверждением, то в таком случае используется вегетарианская сковорода, соответственно, защита.

Так она продолжает: «Овощ может стать грязным, так как крестьяне унавоживают землю человеческими экскрементами, мочой.

Люди могут растворяться в пыли и в воде; это переходит в животных, как это, например, происходит через землю. Это генетика мифологии или мистики».

Я спрашиваю ее: «Каким образом человек может раствориться в воде?».

Ответ: «Это связано с анатомией женщины. Камню, образовавшемуся из песка, мы можем дать цвета, связанные с профессором Тино-Форелем⁶. У Фореля есть пластика духа; он – пластический художник души, который одолжит душу пыли для создания нового человека. Развитие пыли, которое происходит из пыли человека, привносится в пластическую красоту чистотой цвета».

Осквернение пациентка видит в том, что земля наряду с семенем принимает и человеческие экскременты, в особенности мочу. Здесь я должна сделать замечание о том, что мы увидим позже более четко: под землей пациентка понимает женщину. Женщина (земля) оскверняется тем, что она наряду со спермой (во время сексуального акта) также принимает мочу. Следуя этому, здесь представлены фантазии о возникновении человека. Объяснение того, что человек растворяется в воде, следует искать в следующем замечании пациентки: «Это связано с анатомией женщины». В этом предложении пациентка определенно указывает на то, что «способ» растворения (мой вопрос таков: каким образом человек может раствориться в воде?) следует искать в половых органах женщины. Красиво выглядит представление: из пыли образуется камень, который потом может быть оживлен. Из человеческой пыли может появиться новый человек, в то время как ему одалживают свою (здесь: Фореля) душу. Пластическая красота обусловливается чистотой цвета – крови, как мы поймем это в дальнейшем. При этом мы должны думать о генезисе, согласно которому бог создал человека из пыли и вдохнул в него жизнь.

Пациентка продолжает: «Каменные фигуры должны растворяться мифологически-благочестивым образом так же, как и окаменелость души на кресте. Это связано с поэзией Лаокоона и живописью».

Все вышесказанное показывает, что творение человека и творение из камня равноценны. «Каменные фигуры растворяются» – параллель к растворению человека в воде, что согласно предложениям выше понимается как создание чего-либо нового. «С точки зрения мифологии связано с созданием нового человека» (выражение пациентки). «Благочестивый» (противоположность к слову «грех») – как мы уже увидели, бегство от сексуальности в религию («компенсация»), как и утверждение через отражение.

Выражение «окаменелость души на кресте» – это идентификация с Христом, который коченеет, умирая на кресте. Но Христос воскреснет! Так и люди (каменные фигуры) воскреснут. Оба предложения могут читаться теперь так: камни оживут (создается новый человек), трупное окоченение, происходящее в муках (душа Христа или Лаокоона⁷), тем самым «растворяется», и это происходит благодаря зачатию, которое исходит от сексуальности (сравните: «сикстинское искусство – это сексуальное искусство. Производное «сексуальное искусство» – это искусство Лао или искусство поколений»).

«Мифологический, т. е. осуществляемый благодаря действиям волшебника огненной силы, огонь очищает все, он очищает уголь и шлаки».

Это предложение тесно связано с вышесказанным: «волшебник огненной силы» – это одновременно поэтическое выражение для небесной и земной любви. Юнг обратил мое внимание на аналогии, имеющиеся в персидских мифах. Солнце (огонь) очищает семя первого человека, семя древнего быка также направляется для очищения на луну (женский свет).

«Пепел может превратиться в человека». Непосредственно следующее затем предложение доказывает, что для пациентки огонь также является оплодотворяющей силой.

«Шлаки и пятна, которые остаются в душе, должны растапливаться благодаря огню воспитания», – говорит пациентка далее.

При этом она утверждает, что однажды ее лечили «энтузиазмом», но она чувствовала себя недостаточно чистой, поэтому пала ради брата, сестры или подруги. Затем она продолжает говорить о «комплексах». О «комплексах» она слышала от «профессора Фореля или, возможно, от его брата» (обратите внимание на неточность!). Его брат, Dr. J.⁸ – это ученик профессора Фореля: «Он начал со спиритического решения вопроса религии или сикстинского вопроса».

Здесь мы находим более глубокий смысл, в этот момент сначала совершенно неуверенно вместо Фореля появляется новая личность – Dr. J. Он лечил ее как «психологический эксперимент»⁹. «Сикстинское» – сначала отбрасывается; второе предложение поправляет ошибку, при этом он придает «сикстинскому» облачение «спиритического (т. е. духовного) решения»; снова возвращается сначала более поверхностный (негативный) слой «вопрос религии», затем более глубокий – «сикстинский» вопрос, связанный с альтернативой. Слово «вопрос», которое пациентка охотно использует, пожалуй, заимствовано у профессора Фореля из «сексуального вопроса», который знаком пациентке по крайней мере по названию.

Дальше мы слышим: «Dr. J., вероятно, поработает над внушением и гипнозом¹⁰, с целью исследования помешательства; это связано с алкоголем: духовными силами вина, которые переносятся в душу. Алкоголь используется в медицине в качестве средства очищения».

Психическое лечение связано, таким образом, с алкоголем, т. е. с «духовными силами вина, которые переносятся в душу».

Основываясь на обоих выражениях, подчеркивающих асексуальное значение вина, можно догадываться, что за вином спрятано что-то поистине животное, переносимое во что-то животное. Алкоголь, как и огонь, очищает все и, согласно своей роли, идентифицируется с последним¹¹. После очищения огнем мы видим, что из пепла возникают новые люди. Происходит ли то же самое после очищения алкоголем?

«Это описание итальянских озер, – объясняет пациентка, – они появляются из-за раскола земли; из-за этого появляются мифологические сказания итальянских… или как это сказать?»

Слово «итальянский» используется пациенткой для выражения красоты, поэзии, искусства и всего подобного (как мы увидели, = любви); итальянское озеро, следовательно, – это красивое или наполненное любовью озеро. Под обозначением «земля» понимается женщина, что пациентка докажет позже без сомнений. Из-за раскола в теле женщины (в земле) появляется новая вода (озеро). Этот процесс ведет к возникновению «мифологических» сказаний, т. е. сказаний, которые «связаны» с возникновением человека¹². Так вода, приходящая из тела женщины, могла бы уже бьггь связана с возникновением человека; здесь стоит обратить внимание на околоплодные воды! Психологическое лечение Dr. J. есть, согласно этому, «описание процессов возникновения человека». Давайте на некоторое время допустим, что такое толкование – это не точное определение, а лишь возможное. В качестве предположения здесь также будет упоминаться ступор у пациентки, после которого она снова начинает говорить о Dr. J.:

«Dr. J. преследовала любовь, которая дала ему сущность его радости и мистического лечения сексуального вопроса (вопрос об алкоголе), т. е. о симпатии, которая может превращаться в антипатию. На меня повлиял Базель. Это связано с понятием «шницельбанк», символом которого является карнавал, который хотел бы изгнать сырое состояние, возможно, влажное состояние вина. Вино обладает высокой влажностью».

Между тем пациентка говорит о необходимости охранять детей. «На карнавале есть тайный суд, так называемый «фемгерихт»¹³. Шницельбанк – это анатомический экзамен, вскрытие или френология. Шницельбанк одновременно может быть и вскрытием души».

Мнимый переход с Dr. J. на Базель оправдан: пациентка отлично знает, что Dr. J. родом из Базеля. Там ее осудили, при том, как показывают выражения, при содействии Dr. J., потому что шницельбанк¹⁴ для нее является «вскрытием «души»»¹⁵ = «анатомическим экзаменом». Это тот же самый механизм, как и в предложении ««спиритическое» решение сикстинского вопроса», т. е. это снова выражение сексуального посредством негатива¹⁶ (вскрытие «души»); соответствующее животному– «анатомический экзамен». Как мы слышали: «сикстинское (сексуальное) связано с женской анатомией». Суть френологии будет объясняться позже.

Выражение «оказал воздействие Базель», с одной стороны, относится к институту шницельбанка, с другой стороны – к ассоциативному эксперименту, но это, как мы видели, по сути дела то же самое, потому что через стихотворную насмешку шницель банка упрекается все, что относится к людским грехам; как известно, то же самое происходит при ассоциативном эксперименте, что, вероятно, пациентка понимает лучше, чем некоторые критики трудов Юнга. Таким образом, «шницельбанк» – это отлично удавшееся, ироничное выражение для обозначения «ассоциативного эксперимента». Через шницельбанк «прочесывают» весь Базель, нужно наказывать шпицрутенами («бить»). Так при ассоциативном эксперименте из целого ряда слов отбирается одно привлекательное, при этом в одно слово закладывается тот или иной язвительный намек, т. е. затрагивается какой-либо комплекс. Что создается у пациентки из этих неприятных ситуаций? При «избиении» пациентка сразу же думает о необходимости защиты детей. Мы знаем, что ее муж бил детей, но нам также известно, что в упоминаемых ею примерах (глава I, «Католизирование») жена бьет детей. Здесь она избивается Dr. J. Непосредственно за этим следует фантазия о размножении:

«Анатомический экзамен, вскрытие души или френология взаимосвязаны с Норном Улем и г-жой Заботой¹⁷. Это значит – получение земли; выигрыши, возникающие в результате труда, благословленные деньги умножились так, что они используются дальше и служат дальнейшему размножению».

Выражения деньги «размножились», и особенно «благословленные деньги», кажется странным. Они скорее подходят для сексуальной сферы, где они к месту при упоминании о «благословленных обстоятельствах» и «благословении детей». Источником умножения денег называется земля, которая раньше также была исходным пунктом для фантазий о размножении, и которая, как уже сказано выше, позже прямо называется «женщиной»¹⁸. Теперь пациентка говорит, что Базель связан с индийским миссионерством, с обращением язычников в христианство. Известно, что Базель – это место известного в разных частях света Базельского миссионерства. Примечательно, что пациентка после фантазии о размножении думает об этом институте; это кажется нам естественным, если мы вспомним об упомянутом в первой главе значении «религии» как сексуальности. «Обращение в христианство» – соответственно, обращение в «сексуальную жизнь».

Пациентка говорила еще о Dr. J. Она точно знает, что он уроженец города Базеля. Я спрашиваю ее, знакома ли она с кем-либо из Базеля. Мгновенный ответ на это, естественно, – «Dr./.», только звучит это иначе:

«Г-н Лауэрс из Базеля; я не знала, что Dr. J. имеет к этому отношение; тут пришел Арнольд Бёклин¹⁹; все это связано с алкоголем, а не с физической душой… или всё же? Он алкоголик, так как он должен был посвятить себя учению об алкоголе в качестве психиатра и трезвенника. Это должно быть связано с пониманием итальянского искусства, не только с живописью, но также и музыкой. Он, вероятно, неправильно расценил дружбу, в которой истолковал сексуальный вопрос так, что для проверки эксперимента также должна была быть изложена функция, которая связана с сексуальным вопросом, сикстинским искусством. В трезвом виде он просто не желал бы несчастья детям и женщинам».

Она видела сон, что Dr. J. «выполняет» на ней сексуальную функцию «для экспериментального бытия в более низкой атмосфере».

Начало имени «Лауэрс» (человек, живущий в Базеле) в звуковом плане сильно походит на Лао = Лаокоон. Как Лао = Лаокоон, у нас также есть Лауэрс = Лао. Как мы видели раньше, Лаокоон – это символ «генезиса». Вначале этой главы Лаокоон называется «доктором». Но здесь вместо ожидаемого Dr. J. пациентка называет Лауэрса (Лаокоона). То, что при этом у нее всплывает представление «доктор», но не признается, показывает непосредственно следующее предложение: «Я не знала, что Dr. J. имеет к этому отношение». После этой символической замены главного героя представление использует символическое облачение. Называется художник и утверждается его связь с алкоголем. Как пациентка приходит к мысли об алкоголике? Уже в начале этой главы мы узнали, что алкоголь – это питье, приносящее плодородие. Должен ли был Dr. J. как приносящий плодородие художник подавать ей этот напиток? Пациентка не может этого допустить. Следует компромисс: «все это связано с алкоголем, а не с физической душой», причем «физическое» – это положительное, а «душа» – негативное утверждение символа плодородия. Пациентка отмечает, что оба стоящие рядом понятия, собственно, исключают друг друга. В удачном размышлении она не обращает внимания на сложность: «Dr. J. алкоголик, так как он должен был посвятить себя учению об алкоголе в качестве психиатра и трезвенника». Конечно, у него есть негативный компонент, т. е. он трезвенник, таким образом, должен быть позитивный компонент, из которого возник негативный; у трезвенника должен быть позитивный, жаждущий алкоголя, компонент, против которого он борется. Точно так же, как если бы у нас не было света без тени; при том, что тень отрицает свет и создает его²⁰. Так, позитивный сексуальный компонент все больше превосходит, и мы, наконец-то, узнаем, что Dr. J. не только изучал находящуюся во взаимосвязи с сексуальностью функцию, но и прямым образом применял к пациентке. Она также видела это во сне. Когда же я подметила, что это было лишь во сне, а не наяву, она сильно разозлилась.

«Сновидения – символика, которая должна быть интерпретирована²¹. Если же мы не понимаем или не хотим понимать символику? Если же мы должны предаваться сновидениям? Если я буду говорить о сновидениях, то я должна буду пережить это еще раз. Сновидения – это переживания».

В другой раз она сердится из-за плохих предположений, которые о ней возникают; при этом она считает, что «предположение могло бы стать действительностью, чтобы объяснить свои права на существование». Мы находим также такие выражения как: «Вероятно, предположение хочет быть правильным». Такие воззрения или, точнее, чувства практически не внушены, потому что они выражаются с яростными аффектами и соответствуют психологии dementia ргаесох, которая охотно признает чужую тайную силу. «Предположения», которые часто выражают другие люди, как это и происходит у пациентки, как мы видим здесь и увидим еще позже, являются всегда эмоционально окрашенными группами представлений, следовательно, «комплексами»²².

Пациентка так сильно испытывает на себе силу своих комплексов, что одновременно считает их самостоятельными живыми существами, соответственно, существами, которые могут стать живыми лишь через существующие внутри нее желания. (Здесь я обращаю внимание на то, что мнение пациентки о самостоятельности комплексов служит существенным доказательством подвергающегося сильному сомнению учения об автономности²³.) «Предположение может стать действительностью». Такое мнение является основой страха перед «злым взглядом» народа, и что глубоко коренится в народном суеверии, всегда обосновано. «Предположение» в понимании нашей пациентки есть подозрение более или менее определенных намерений, т. е. определенных комплексов, которые, являясь эмоционально окрашенными группами представлений, естественно, требуют большего влияния на поступки. При известных обстоятельствах возможно, чтобы предположения сохранили права и немедленно стали действительными, потому что такие предположения, как уже было сказано, способствуют «объективному» осознанию не каких-нибудь любых возможностей, а комплексов, т. е. таких психических величин, которые так или иначе стремятся к тому, чтобы сформировать действительность по их образцу. Комплекс всегда представляет собой возможность, которая благодаря особой активизации приобретает право на существование, т. е. становится действительной, так «предположение» пациентки при благоприятных условиях могло бы стать действительностью: ее эротический комплекс с трудом находит средства выражения; эти средства выражения вызывают у другого человека соответствующие реакции лишь для того, чтобы это представление у других людей через другие многочисленные содержания представлений было совсем вытеснено на задний план, в то время как лишь живущая в этом комплексе пациентка видит соответствующее ее желаниям и поэтому переоценивает возможность активизации.