Текст книги "Литературные портреты – 2"

Салават Асфатуллин
Литературные портреты – 2

© С. Г. Асфатуллин, 1999

* * *

Акварельные портреты

Живой памятник

Наконец-то мне в жизни встретился молчаливый поэт. Явление крайне редкое, к тому же если он хороший поэт, то производит впечатление почти памятника. И фигура вполне подходит под монумент в полный рост. А цвет лица, – тот уже при жизни бронзовый. Приехал в составе редколегии журнала «Наш современник» на презентацию восьмого калужского номера. Событие это обычно многоречивое, но Юрий Поликарпович был немногословен даже на дружеском банкете в издательстве «Золотая аллея». Вплоть до того, что его восхищенную надпись на книге, подаренной Андрею Убогому за эссе по маленьким трагедиям Пушкина, читал за него главный редактор Станислав Юрьевич Куняев. Вот стихи читал сам, правда и тут старался выбрать те, которые покороче и по мужски солонее.

На этом месте дальше шел подробный литературный портрет с множеством цитат из двух его последних книг, но общими усилиями редакторов, не без помощи самого Юрия Кузнецова, рукопись бесследно исчезла в недрах редакции «Современника». А копий у меня не было. Так что простите.

Октябрь 1997 года – Июнь 1998 года.

«…великий Никто»

«Верный раб туманного сознания, Явно непутёвый элемент….»

Не рыба, хотя и скользкий. Но и не мясо. Внешне такой: нос от щуки, губы от утки, глаза – мутно-голубые, огромная залысина, лицо бледное. Говорит, чуть шепелявя. Ходит с портфелем, как завскладом в фильмах 50-х годов. Сокращён из армии, потом мастер производственного обучения в разных ПТУ, потом зав. бассейном. Перед начальством трепещет, как осиновый лист, так что на созидательный труд уже остаётся мало сил и времени. Пишет:

 
Зачем Господь меня ваял, лепил,
 
 
Я – знак его невидимых чернил.
Я – только пропись на листе бумаги,
и тягостно присутствие моё.
 
 
Я – Божий раб, лукавый человек,
на чёрном небосводе вижу точку,
похожую скорее на звезду.
 
 
Все эти дни, отпущенный мне век
я на неё шагаю в одиночку.
Я на неё бессмысленно бреду.
 

Да, единственно, за что надо похвалить – это за самокритичность. Какая пища для пародистов. Ау, где ты, Трутнев? И этого раба божьего ещё секретарём отделения избрали?! Полный бред, театр абсурда… «О времена, о нравы!» Хотел было остановиться, и так всё ясно. Но нет, пройти мимо таких перлов не позволяет совесть:

 
…Под застегнутой шерстью пальто
Обитает в невидимой нише
Незаметный, великий Никто,
Для которого нет меня ближе…
 

Но не может же быть одно такое. Ищи, ищи лучше:

 
Предчувствуя скорую встречу,
Шатаясь меж улиц и звёзд,
Находишь соцветие речи,
Чей умысел явно не прост.
 

Хочется сказать: «Пусть побыстрее исполнится желание автора:

 
…Я не знаю, что будет потом,
Только знаю, что тоже исчезну…
 

Нет, это ниже моего понимания! А, может быть, выше? Давай попробуем ещё:

 
…Умирая туда, воскресаю немедля обратно.
И ношу на себе, как медали, родимые пятна,
Небосвод на плечах, на устах неуклюжее слово.
Кто там бродит вдали? Это горсточка праха земного.
Ищет почву стопе, вспоминает забытое имя –
Это он, это я, обрамлённый двумя запятыми.
 

Может, я неправильно отбираю? Да нет, даже недруги замечали: «Умеет же!» Давай попробуем опубликовать стих целиком. Пусть беспристрастно посмотрят другие:

 
Осени печальные картины:
Небо опечатано свинцом,
Ветви обнажённые – морщины
Над его тоскующим лицом.
Опадают листья по законам
Тяготенья мирового. Дождь
Плачет, словно обойдённый троном
Неформальный лидер или вождь.
Вянут волю взявшие народы –
Правые и левые, и контр.
И от слёз безрадостной погоды
Грозно свой оплот берут на понт.
Но от окружающего фона
(От него попробуй сберегись!),
Двигаясь по прежним перегонам,
Слепо убегает наша жизнь.
 

А-а! Я теперь, кажется, понял, почему избрали его. Видно, конкурировали два лидера с равным в тютельку количеством голосов и видя, что никто из них не может победить, демонстративно отдали голос самому зелёному.

Но не может быть, чтоб в целом сборнике из 127 страниц не нашлось хотя бы трёх приемлемых для меня стихов.

Пробуем дальше. Места мало, поэтому возьмём три стиха рядом, в одном стихотворении кусок сначала, во втором – середину, а в третьем «кончину». И пусть победит сильнейший!

 
1) Царь, разрушивший величие храма
и воссоздавший его за три дня!
Средь человеческого вопля и храпа:
«Боже, зачем ты оставил меня!?»
Ты прокричал, Бог кончину ускорил.
Вскоре рассеялась жуткая мгла –
неискупимыми скулами скорби
тень от креста по векам пролегла…
 
 
2) И душа стонала в кулачок.
Не вмещался на ладони хвостик,
как под печку горестный сверчок,
если он кричит незваным гостем…
 
 
3) …Влеком юдолью неизвестной,
лишь только ночь наступит, снова
уйдёт он над разъятой бездной
во власть магического зова.
 

Нет, это выше моих сил! Салават, перестань, а то тебя и через тысячу лет не примут в Союз писателей России. А-а, погорюю, погорюю и пойду в Союз литераторов России или в Российский союз писателей. Но пройти мимо такого спокойно я не могу:

 
Меня кроили стрелки на часах.
Но для чего? На что я в мире годен?
Я тоже тут хожу на двух ногах,
И в этих рамках также не свободен.
Кого я подпираю здесь плечом,
Кого зачну, предавшийся усладе,
Все думают как звери, ни о чём
и добывают пищу Бога ради.
 

Ну нет слов! Полный мрак. Всё, всё, кончай.

Конец.

Но нет, не могу, смотри, что он пишет, а главное, публикует, считая, наверное, это правдой:

 
Я памятник воздвиг себе особый.
За неименьем ломаного цента
Восточная окраина Европы
Ему послушно служит постаментом…
 

Каково?! Это значит, пол-России ему послушно служит постаментом?

Видит Бог, я старался, дал и выборные куски, а когда показалось, что очень зло, процитировал три стиха рядом, когда и они не пошли, привёл целое стихотворение. И если всё-равно кто-то воскликнет: «А король-то – голый!», то помните – я сказал это после вас.

Но нельзя же на этой ноте кончать. Возьмём стихи от Вадима из середины книжки. Наверное, они уже наполнены мудростью:

 
…Немного натоптать и пасть на дно
ему, увы, как всякому, дано.
Но силой воли обстоятельств внешних
сегодня он бичует среди грешных.
Затянутый в российскую глубинку,
он тянет эту лямку и волынку,
рифмуя всё с необъяснимой ражью.
Забита голова ненужной блажью…
 

Понятно, что он самовыражается. Но при чём тут мы и наше драгоценное время? Нечего ему пока сказать людям. И самовыражаться ему лучше наедине с женой.

Спокойней, спокойней, не кипятись. Посмотри ещё стих от Вадима:

 
…Нет венца над главою поникшей.
Я один. Я один из таких же
недоизданных – уличный фря,
сочиняющий от фонаря.
 

Это он – недоизданный?! Да он уже дважды лишнего изданный! Всё, больше не могу! Бросаю. Надо было сборник назвать не «Прозрачное время» а «Пустое время», так было бы честнее.

Финиш.

Наверное, это просто выше моего понимания. Или ниже? В любом случае страна должна знать своего героя.

14.07.97 г.

Начал носить чёрный френч, стал похож на Керенского, попробовал одеться посовременнее – стал похож на Мак-Дака из мультфильмов Диснея.

Стремительно овладел ремеслом дворцовой интриги. Видимо, сказалась предварительная подготовка – работа в финансовой компании «Русский дом Селенга» и в сауне с бассейном.

Редкий случай, но работа чиновником пошла стихотворцу на пользу. Видно, стесняясь своих солидных коллег, он начал писать стихи с более-менее ясным смыслом. Но и тут порой случаются непонятные истории.

Когда-то давно обнинский поэт Валерий Прокошин написал и в 1992 году издал в «Золотой аллее» книжечку «Боровск. Провинция», где имелись два ключевых стихотворения. Первое – «Провинция. Свечи огарок…» с такими строчками:

 
Провинция.
Свечи огарок
Тяжёлый снег, деревьев тени.
 
 
Провинция ночных прохожих,
Друзей уснувших и уставших
От суеты и дней похожих,
 
 
Провинция.
И детский лепет
То сплошь про быт, то сплошь о мудром.
 

И второе – «Провинция – убогие места…»:

 
«Провинция – убогие места
Тысячелетье варварства и чуда.
 
 
Провинция – библейские места,
Здесь век пройдёт, пока воскреснет слово.
 

А через пять лет Вадим Терехин пишет и печатает в восьмом номере журнала «Наш современник» за 1997 год и журнале «Русская провинция» стихотворение «Провинция» с такими начальными строчками:

 
«Провинция. Вот город над водой,
который мне запомнится надолго
 
 
Провинция, где Господа гневлю –
другой сказал бы: «Где светло и чисто,» –
 
 
Провинция. Вот повод для письма
какому-нибудь избранному другу
 
 
Провинция. Она ещё жива,
хотя и платит дань аукциону
 
 
Провинция. Традиции земли
хранят не только ветхие старушки –
 

Не правда ли – слишком уж похоже?

29.03.98 г.

Справедливости ради надо отметить, что в последний год у Вадима начал разворачиваться организаторский талант. За короткий период было организовано и блестяще проведено выступление калужских поэтов и музыкантов в стенах Союза писателей России. Подобное выступление сразу десяти поэтов одной области в истории здания на Комсомольском проспекте проводилось всего в третий раз, и как отметил его председатель, является свидетельством признания высокого уровня поэтов области. Огромный интерес вызвал организованный приезд Солженицына в Калужскую область. Когда он заканчивал своё выступление в концертном зале им. Танеева, я сидел и молил Бога, чтобы Солженицын прожил ещё хотя бы 10 лет. Ведь хоть и по привычке, не особенно акцентируя, скороговоркой, он вспоминал свои антисоветские взгляды, но уже доказывал, что так жить, как мы живём сегодня, нельзя. Ещё лет через десять, пожалуй, он поймёт, что власть Советов – высшая форма демократии. А ежегодные дни Паустовского в Тарусе, Пушкинские праздники в Полотняном заводе стали просто доброй традицией, ожидаемой людьми. К ним Вадим имеет самое прямое отношение.

4.06.98 г.

«Рок – композитор»

При первом взгляде на него возникает мысль: «Ух ты, живой композитор!» Крупное, круглое, полноватое лицо полузакрыто водопадом волос из сотен и тысяч колец. Колечки точь в точь, как у породистых каракулевых ягнят. Но нанизаны друг на друга и ниспадают почти до плеч, да ещё цвет темный, с каштановым отливом. Спереди тоже всё полузакрыто, только прямой, мясистый нос выпирает из-под модных очков.

Ну, очень он похож на современного композитора стиля «хеви-металл» или особо забугорную звезду рока из англоязычной страны.

Даже на художника не похож, хотя, казалось бы, сам Бог велел – ведь долгие годы работал художником в газете «Знамя». И сейчас пишет… иконы. Богемнее, импозантнее он выглядит, чем современные художники.

Ни за что не скажешь по внешнему виду, что он писатель. А на самом деле, так оно и есть. Причем, временами очень серьезный в своих исторических романах, обучая нас попутно и старославянскому. А временами весьма живой в своих детективах.

Помню, как его запоздало принимали в 1997 году в Союз писателей России. Понравилось мне очень: встаёт из темного, заднего ряда очень чинного собрания Калужского отделения союза писателей растрепанная, крупная, вспотевшая фигура, проходит через весь зал к столу председателя, кидает на стол семь толстенных томов в суперобложках и небрежно так говорит: «Вот мои рекомендации!» И припечатывает их мясистой лапой. Ни тебе выклянчивания рекомендаций, ни подобострастия, даже просто просительной нотки не прозвучало.

Тут же ряд членов Союза начинают ходатайствовать за него, а ряд других громко вспоминать, что они уже давали ему рекомендации, причем давным-давно. И все дружно, единогласно (уникальный случай для калужского отделения СП) голосуют за приём. Выглядело это прямо как в сказке или американском кино со счастливым концом. Полный «хэппи-энд», красиво – аж жуть!

Пустил бы и я тут умильную слезу, если бы не знал долгих, предшествующих злоключений в течение семи лет по поводу приёма и нелёгкого писательского труда в течение десяти последних лет. Включая, между прочим, и писание романов под столом на коленке во время бурных дебатов и заседаний в редакции ежедневной областной газеты.

Его пример, наверное, в тысячный раз подтверждает старую, как мир, истину: «К таланту нужно приложить много-много труда». И только тогда получится что-то запоминающееся.

Конечно, в первую очередь нужен талант. Во-вторую – труд. Но вот на третьей стадии очень нужно понимающее и сочуствующее издательство. Как тут не вспомнить добрым словом издательство писателей «Золотая аллея» и лично редактора Солнцеву. Многим оно помогло впервые увидеть свет, ну а Александру Ларину просто-напросто сделало имя.

Шесть из восьми книг, со второй по седьмую, выпустила «… аллея», которые и стали для Александра золотыми ключиками. Вот они:

Детективная повесть «Выстрел на зимнике», 1991 г.; Приключенческие повести «Москва, март 1935-го», 1991 г.; Исторический роман «Оружейничий», 1992 г.; Исторические повести «Тайный Офеня», 1994 г.; Исторический роман «Не принимай крещенья дважды», 1994 г.;

Детективные повести и роман «Оборотни в Сан-Суси», 1995 г.

Имея шесть таких ключей да плюс первую книгу «Набат» (1990 г.) от Приокского издательства, можно было уже ногой открывать двери московских издательств. Что Александр и сделал, издав в одном из них в 1996 году «Якутский синдром». Хотя и там не всё так просто. Я вот до его случая не знал – оказывается, чтобы издать детектив серии «Черная кошка» в издательстве «ЭКСМО» (спонсор «Что? Где? Когда?»), надо пройти через сито шести независимых рецензий. Вообще-то, если экономически подумать, так и должно быть – ведь чтобы издать и продать 30 тысяч экземпляров одной книги (а это громаднейший тираж по нынешним временам), всё должно быть чики-чики.

Ларин достойно прошёл это сито и, более того, у него на корню купили рукописи на пять книг (!). Первая из которых, «Двойной крест», уже выходит в декабре этого года. И теперь по способу зарабатывания на жизнь он один из немногих профессионалов, то есть живёт только на гонорары. Тут надо сразу сказать, ему крупно повезло – он встретил издательство, которое и издаёт, и само же продаёт тираж.

Таких издательств в стране осталось считанные единицы. Большинство пошли по легкому пути: «Вы нам деньги, а мы вам – тираж. И делайте с ним, что хотите».

Вот и ходят писатели, почти как уличные торговцы, вразнос торгуя своими книжками. Какой срам для государства! Особенно для такого, как Россия, где писатель всегда был больше, чем писатель. А теперь его превращают в торгаша со всеми вытекающими отсюда последствиями. Это только на видимом плане, а что творится на тонком плане из-за этого безобразия!

Да и на гонорары чтоб прожить, надо издавать по две толстые книги каждый год. А это, поверьте, каторжный труд, иссушающий мозг.

Процитировать 8 романов, как вы понимаете, я не смогу, никакого места не хватит. Ограничусь только рассказом «Черный квадрат «из восьмого номера журнала «Наш современник» за текущий год:

«… мужчина должен совершать пос-туп-ки. Вот…»

«… А что, восточные гаремы не зря придуманы: опыт тысячелетий. Только сейчас и начал понимать, что такое женщина.»

«Одну любить – действительно почти подвиг, сам проверил: не каждому под силу».

«Художнику, которого… может обидеть каждый, живётся нынче оч-чень трудно».

Тост: «За тишину в душе. Без нее нельзя жить».

«Надо в себе сохранить человеческое, а то ведь живем, как придется, стали забывать, кто мы, откуда и зачем».

В жизни он простой, компанейский, запросто откликается просто на «Сашу». Но в пьяном угаре невыносим, может и оскорбить, и в драку влезть. Держится и выглядит на тридцать лет, а подсчитал по журналу и… чуть со стула не упал. Не поверил глазам, пересчитал и снова поперхнулся.

Оказывается, ему уже пятьдесят! А если быть совсем уж точным, то 23 апреля исполнилось 51. Ведь он же не всё время в тёплом кабинете за письменном столом сидел. В том числе и на заводе работал, и пять лет мотался по геофизическим экспедициям. А в экспедициях ленивые не задерживаются, выметаются через месяц. Там, как на фронте, – мужское братство и сразу видно, кто чего стоит. И работа на износ.

Это заставило меня крепко призадуматься. Призадумавшись, я стал вспоминать всех знакомых писателей и поэтов. И оказалось, что многие выглядят лет на пять-десять моложе. Стал искать причину и, кажется, нашёл: все они ещё по-детски открыты миру, всё им интересно, всё ищут, всё ещё учатся. И секрет долголетия многих, особенно прозаиков, мне кажется, именно в этом.

Октябрь 1997 г.

Сегень

Фамилия странная какая-то, на русскую не похожа. Однако выяснилось, что боярин Сегень упоминался в грамоте еще дохристианской Руси.

Встретились на семинаре, он – в руководстве. Короткая стрижка, глаза ярко голубые, ясные. Усики. Лицо округлое, юное, какое-то еще не оформившееся, несмотря на 38 лет. Одевается просто, полосатый галстук выпирает из пиджака сборного костюма.

Начинал он в 1987 году и довольно успешно: премия журнала «Литературная учёба» за лучший дебют года – главы из романа «Последние встречи». Литинститут, плюс аспирантура там же. Повторное печатание в том же журнале в 1991 году двух очень неплохих рассказов с завлекательными названиями: «Две жены в Германии» – каково, а? Кому не интересно иметь две жены, да ещё в ФРГ? Поневоле выкопаешь такой рассказ из груды журналов и прочтёшь. К чести сказать, прочтя, плеваться не придётся. Весьма жизненная и сочно описанная ситуация на Арбате очень естественно перерастает в фантасмагорию, наводящую на глубокие философские мысли.

Вообще, по названиям ранних вещей можно составить детективный фильм ужасов: «Последние встречи» → «Страшный пассажир» –> «Гибель маркёра Кутузова «-> «Похоронный марш». Последняя вещь – роман в рассказах. По странному стечению обстоятельств, в нём ровно 365 страниц, как и дней в году. Несколько напоминает песнь акына. И другие вышеупомянутые произведения, кроме двух рассказов, несмотря на интригующие названия, как-то не тронули меня. Ну, большое количество грамотно составленного текста, нет изюминок, нет своего стиля.

А вот обронённая на семинаре фраза, весьма насторожила: «У нас и так уж всё слишком российское, надо бы поднять, выпятить чисто русское». За этой фразой тянутся длинные мрачные последствия. Один раз в СССР мы это уже проходили.

Неужели будем наступать на грабли вторично? В таком федеративном государстве, как наше, подобных выражений на этом уровне допускать нельзя.

Представьте себе только на одну кошмарную секунду Россию без экономической мощи Ханты-Мансийского автономного округа, Башкортостана, Татарстана, Ямало-Ненецкого АО, и других национальных образований. Что останется? Киевская Русь?!

И ведь западный пример прямо перед нами. На наших глазах испокон веков суверенные государства Европы с ярчайшими культурными и национальными различиями, нередко воевавшие между собой, стягиваются в один мощный Европейский союз с единой валютой, едиными границами и с неизбежной, и уже идущей интеграцией культур. Ну, почему мы перенимаем у Запада в первую очередь самую шваль – безработицу, порнографию, проституцию, бездуховность и так далее? Почему не вооружиться лучшим: чётким разделением труда, прибыльной организацией производства, снятием всяческих барьеров между собой и наоборот, возведением экономических и политических бастионов перед несоюзными производителями?

Теперь уже и поддержку культуры придётся перенимать у них, раз мы в один год поломали свою, которая когда-то была всем им примером. Думал, хотел надеяться, что фраза та – чистая случайность. Но пообщавшись позднее в отделе прозы журнала «Наш современник», понял, что это – твёрдое убеждение Александра Юрьевича. Да и к своему герою последнего романа «Государь Иван Третий» очень он уж ласково отнесся. Его Иван Васильевич немножко напоминает другой знаменитый персонаж «… крал и ему было стыдно». Здесь сжигал, отправлял на дыбу и… сожалел, иногда даже и раскаивался. Времена тогда были малоцивилизованными, суровыми. Херувимом государю никак нельзя было остаться, каковым он изображен.

А написано талантливо. Твёрдо можно утверждать, что в сём романе количество наконец-то перешло в качество. С чем Вас и поздравляем, Александр Юрьевич! И желаем, и предрекаем Вам большую литературную премию за него, что было бы весьма кстати, а то его в этом году дважды обокрали – в отпуске, в Крыму и одновременно, в московской квартире. Поневоле начнёшь любить жестокого государя.

Май – сентябрь 1997 г.

Алексей Золотин

«Алексей. Вибрация этого имени тёплая и быстрая, но неустойчивая и несколько мягкотелая. Энергичность и лёгкость сочетаются с эмоциональной восприимчивостью и вниманием, включённость – с подверженностью влияниям, что создаёт образ не столь волевой, но побеждающий расположением к себе и теплотой контакта».

Ну прямо как будто с главного редактора областной газеты «Знамя» Алексея Золотина списали эту характеристику ленинградские авторы книги «Астрология имени» Семира и Виталий Веташ. Или взять расшифровку имени из другой книги – В. Казаков «Именослов»: «Имена, привезённые из Византии: Алексей – защитник». Тоже похоже.

Тут можно сказать, что имя прямо задало характер человеку. И второе, что оказало огромное влияние на нашего героя – это место рождения. Бывают удивительные местечки на свете со своим особым, уникальным микроклиматом. Например, на юге Башкирии, в Кумертауском районе, есть аул из пяти домишек, откуда вышли три (!) Героя Советского Союза.

Так и в Калужской области, в Перемышльском районе, есть старинное село Корекозево, соединяющееся через переправу с Желоховом, откуда вышли сразу три (!) поэта: Анатолий Кухтинов, Алексей Золотин, Сергей Питиримов. Это я перечислил только членов Союза писателей России. Кроме этого, есть ещё три поэта – самородка.

Издательство «Каменный мост» никак не могло пройти мимо такого феномена и в 1991 году выпустило книгу шести авторов: «Стихи поэтов одного села Корекозево». Видно, что-то такое особое есть там в почве, воде, воздухе и учителях Корекозевской школы. Кстати, насчёт почвы, она там совсем небогатая – с полштыка лопаты начинается красный песок. И деревья соответственно растут неказистыми. Но, видно, что-то неуловимо манящее, опьяняющее есть в этом селе в пойме Оки, раз его облюбовали для постоянного местожительства ещё и три приезжих члена Союза писателей: переводчик Георгий Зингер, его жена детская писательница Ирина и ещё один детский писатель и сотрудник еженедельника «Аргументы и факты «Владимир Пу. То есть, даже юридически в этом одном селе уже можно организовать целое отделение Союза писателей России. Кто ещё может похвастаться таким богатством душ?

По дате рождения Алексей Петрович относится к Близнецам – он родился 18 июня 1936 года. И тут опять придётся обратиться к ленинградским авторам Семире и В. Веташу, очень своевременно подарившим мне свою книжку «Пути Зодиака». Читаем: «Близнецы – самый контактный, любознательный и интеллектуально развитый знак Зодиака. Их разум всегда находится в готовности номер один к восприятию новой информации, что даёт им сообразительность и способность успеть во много мест за короткое время. Где появляется что-нибудь интересное, там первыми оказываются Близнецы. Также они способны делать несколько дел одновременно».

Ну опять прямо про Золотина – главного редактора! В предыдущей книге в портрете другого редактора я писал, что внешне он на главного редактора совсем не похож. И этот не похож, напоминает самого обыкновенного перемышльского мужичка, очки только несколько выбиваются из зрительного образа. Меня это озадачило, начал вспоминать всех знакомых редакторов – Виктора Тена, Александра Фалалеева, Ирину Филину, Наталью Доронину, Игоря Кулебякина, Александра Трусова, Станислава Куняева, многих других. И оказалось, что ни один из них на просто начальника или чиновника совсем не похож. Это заставило задуматься – почему же так? И после долгих размышлений, сомнений, кажется, понял, почему. Потому что в глубине души они всё-таки в первую очередь творческие люди, а уж только после этого руководители, распорядители финансов. И, может быть, и поэтому тоже, финансы их изданий поют романсы. Не мешало бы к каждому из них приставить финансового директора с равным количеством прав минус один голос. Но объективности ради надо подчеркнуть, что потребность в финдиректоре возникла не по их вине, а по нашей общей неплатёжеспособности. Вот где основной корень малых тиражей и мизерных гонораров.

Не могу удержаться и опять процитировать про Алексея: «Задача Близнецов – рациональная дешифровка явлений внешнего мира и спонтанное понимание языка его предметов…»

«Близнецы – самый «человеческий «знак Зодиака, разделяющий мир на бытие и сознание, чтобы познать его интеллектом».

«Самая творческая область Близнецов – посредническая функция, как посредниками являются сама мысль и язык.»

Ну кому, как не главному редактору и поэту заниматься этой миссией!

 
…Пою. Не очень голосисто
И не модерно, как транзистор,
Без модной нынче хрипотцы,
А вольно – как поётся в поле,
Как птицы, что поют на воле,
Как пели деды и отцы…
 

Мне лично особо близки его гражданские строки:

 
…Мать Россия – Родина просит о защите,
Ну, а плохо Родине – горестно и мне,
 
 
Больно рекам северным, тягостно Байкалу,
А селу российскому ой как тяжело…
 

Это из сборника «Люблю и верую «1989 года. А вот сегодняшние из журнала «Наш современник «за август 1997 года:

 
…Предпочтенье похоти и плоти.
Алый стяг в России – как в гостях.
Киллеры и дилеры – в работе,
Без работы – столько работяг!
Слушаем друг друга, как глухие,
Времена и власти матеря,
Августа хотят одни,
Другие –
Третьего – по счёту – октября.
 

А эти строчки написаны давно, но провидчески, как раз про сегодняшние дни:

 
Живу отчаянней и злее,
В иные верю времена
И вспоминаю Галилея:
А всё же
Вертится
Она!
 

Как истинный Близнец, он в жизни много раз любил и был любим. Я благодарен этим женщинам – они высекли искру из души поэта и родились, и остались для всех нас прекрасные строчки:

 
О, эти глазки
Эти ласки!
О, этих поцелуев сласть!
Я принимал не без опаски
Любви дурманящую власть.
Я и не думал,
И не ведал,
Живя с неласковой другой
Что был непостижимо беден
С таким богатством под рукой.
 

* * *

 
В мою судьбу негаданно, нежданно
Вошла, меня всего в себя вобрав,
И поначалу было очень странно,
Что в одночасье я лишился прав –
На нелюбовь,
Безласковость,
Безнежность,
На грубость,
Невниманье,
Неуют.
 
 
О боже мой,
Да как же жил я ране –
Не в океане – в озере гнилом?
 

Я себе тоже задавал такой вопрос – дважды в жизни. Эх, если бы эти строчки попались на глаза раньше – поучился бы на чужих ошибках.

 
Тебя не я в дорогу провожаю,
Зато в дороге
Ты со мною вновь.
Такой вот я,
Судьба моя такая,
Что лишь в пути
Любовь моя –
Со мной.
 

Ещё раз убеждаюсь, что в древних гороскопах есть фундаментальное знание человека. Такой вот он, Близнец, он вечно в поиске и любит тоже в дороге, часто на большом и тернистом пути.

А свою оперативность поэт – Близнец недавно продемонстрировал всей области, сделав к 80-летию газеты «Знамя» роскошный подарок – книгу стихотворных посвящений работникам: «С любовью. Автор».

Заранее прошу прощения за высокопарность, но закончить портрет мне хочется высокой фразой: «Знак Близнецов отражает то основополагающее разделение, которое приводит к высшему слиянию, и позволяет человеческой мысли участвовать во вселенском творчестве, делая её объёмной и уподобляя людей богам». Вот так-то вот.

Конечно, в характеристике Золотина есть и черты, несвойственные Близнецам. Например, скользкость. Невозможно зачастую получить от него ясный ответ, особенно в случае отказа. Будет месяцами дипломатично обходить вопрос, отговариваться неопределенными фразами, лишь бы не говорить «нет». Впрочем, эта манера свойственна большинству коренных калужан. Будут многие месяцы водить за нос, вселяя надежду и ничего в итоге не сделают. У них это считается «проявить вежливость», а то, что человек потерял три месяца жизни, не предпринимал альтернативных путей, это почему-то совершенно не учитывается. Не вошло еще в кровь, что самое дорогое, что есть у человека – это время.

Декабрь 1998 г.