Текст книги "Тайный любовник"

Он отнял губы, и она застонала, протестуя. И тут же почувствовала его губы на шее. Одна рука скользнула по телу, лаская каждый изгиб, заставляя ее ощущать себя сексуальной и желанной. Грудь набухла, касаясь его груди, моля о ласке. По телу как бы пробежал электрический разряд, сосредоточившись там, где ее бедра касались его бедер.

– Билл, – прошептала она с мольбой, хотя не совсем понимала, о чем молит.

Губы перестали ласкать ее шею, и он замер. Откатился в сторону и мгновение смотрел на нее горящими от желания глазами. Потом качнул головой, вполголоса выругался, поднялся и повернулся к ней спиной. Она слышала, как он прерывисто дышит.

Некоторое время она, задыхаясь, лежала на полу. Опьянение желанием постепенно прошло, она снова могла соображать. Какого черта она вытворяет? Заигрывает с бродягой? Ладно, у нее есть все основания подозревать, что он не тот, за кого себя выдает, может быть, он даже убийца, но на данный момент она знает лишь то, что он ей сказал… А он сказал ей, что он бездомный бродяга.

Она встала на колени и с трудом поднялась на дрожащие ноги. Кем бы он ни был, отрицать невозможно – он может заставить ее чувствовать.

– Как вы считаете, может, нам лучше сначала поесть, а потом заняться полом? – спросил он, не глядя на нее. – У нас тут работенки не на один вечер.

– Да, хорошая мысль, – согласилась она и, обойдя его, направилась в кухню. Старалась не приближаться к нему, не касаться. Потому что не знала, как поступит в противном случае – отодвинется, или они снова окажутся на полу.

– Если не возражаете, я бы хотел умыться.

– Да, хорошая мысль, – повторила Аллисон, взглянув на свои грязные руки и понимая, что производит впечатление полной идиотки. Кстати, именно так она себя и чувствовала.

Услышав шум воды наверху, она подошла к кухонной раковине, налила в ладони жидкости для мытья посуды и тщательно вымыла руки. Пальцем коснулась губ, тех самых, которые целовал бродяга. Надо выдраить их, почистить зубы. Но легкий ментоловый аромат напоминал ей о поцелуе, и она не хотела этого лишиться.

Вернувшись из ванной комнаты, Билл вел себя так, будто ничего не произошло. А, собственно, как еще он мог себя вести? Ведь он же был… То есть она была… Она не знала, как закончить эти фразы. Ей было неизвестно, кто он такой, да и в себе самой она уже не была так уверена…

Когда часы пробили полночь, Билл встал и потянулся.

– Ну вот, – сказал он. – Теперь я в любую минуту могу превратиться в принца. Пока этого не случилось, давайте занесем мебель, а уж закончим завтра.

– Принято. Я совершенно вымоталась. – Аллисон встала, стараясь держаться подальше.

Они внесли мебель, поставив ее поближе к двери, чтобы легче было выноситиь снова. Когда Билл заносил последний предмет – большой торшер, Аллисон вспомнила Рика, назвавшего его ленивым бездельником. Кем бы он ни был, ленивым его не назовешь. Он работал много и обещал сделать еще больше.

И все же пусть он даже окажется эксцентричным миллионером, изображающим бездомного, она обязательно умудрится ему заплатить. Она не хотела быть у него в долгу… да и ни у кого другого тоже.

– Я завтра дома буду в восемь или в половине девятого, – сказала она. – В субботу всегда много работы.

– Так и запомним, – пообещал он с улыбкой.

Идя за ним к двери, она внезапно вспомнила, что ему не на чем доехать, а до его привычных мест несколько миль.

– Ох! – воскликнула она. – Давайте я отвезу вас домой… в ваш район или куда скажете.

Он непонимающе смотрел на нее с минуту, потом улыбнулся, сверкнув зубами в гуще бороды, той самой, которая недавно касалась ее лица.

– Да нет, спасибо. Обойдусь. – Он взялся за ручку двери.

– А я настаиваю. Мне все равно надо заскочить в магазин, – придумала она на скорую руку. Если он и в самом деле бездомный, она не может позволить ему шагать так далеко после тяжелой работы в ее доме. А если нет, интересно посмотреть, как он вывернется.

– У меня есть свои способы добираться, – уверил он ее выходя на веранду.

– Я заплачу вам за такси.

– Нет… – Он спустился с веранды.

– Телевизионная студия близко от «Новой надежды». Давайте я завтра вечером за вами заеду.

Он повернулся вполоборота, улыбнулся и помахал ей рукой, как будто получал удовольствие от разговора.

– Нет, – сказал он, – у нас, бездомных, собственная гордость. – И ушел.

Все любопытнее и любопытнее, подумала она, закрывая дверь. Вспомнив, что это слова из «Алисы в Стране чудес», Аллисон покраснела, она, как правило, терпеть не могла всяческие прозвища, но ей нравилось, когда он называл ее Аллис, звучало так мило и непосредственно.

Она налила себе бокал вина, забралась в постель и принялась читать журналы, но статьи о моде и новых диетах ненадолго удержали ее внимание. Записная книжка все еще лежала рядом с сумкой. Она протянула руку и взяла ее, удивляясь, что оттуда не торчат фотографии Билла.

Она поискала их в сумке, потом вывалила все содержимое сумки на постель. Фотографии пропали.

Она подняла голову и невольно посмотрела на лестницу и на двери в ванную комнату и спальню. Последняя была открыта. И тут она вспомнила: записная книжка с фотографиями лежала на кровати. Значит, на виду у любого, поднимающегося по лестнице. Билл торчал наверху достаточно долго для того, чтобы… Нет, это просто смешно!

Аллисон допила вино и откинулась на подушку. С одной стороны, ей хотелось, чтобы Билл взял фотографии, это бы подкрепило ее теорию. Но с другой, она не хотела думать, что он может рыскать по чужому дому, что-то искать. И насчет записной книжки она не уверена. Может, просто куда-то засунула фотографии. Ладно, у Рика остались негативы, он может нашлепать сколько хочешь. Большое дело.

Но обычно ей ведь несвойственно терять вещи, особенно важные вещи. Испытывая ненависть к себе, Аллисон проверила бумажник. Отдав всю наличность Кей и Джин, она забегала в банк. Двадцатка была на месте. Аллисон облегченно вздохнула. Исчезли только фотографии.

Тут ее вдруг озарило, ей далее странным показалось, как она могла забыть это. Камера ведь тоже пропадала, а потом появилась в комнате Меган, на комоде.

В первый вечер Билл появился в ее доме и попросил разрешения воспользоваться ванной комнатой. Он заметил камеру в машине и, вне сомнения, понял, что она его сфотографировала. Так, может, он в тот вечер взял аппарат, не нашел там пленки и вернул его – комната Меган прямо напротив ванной, туда легче попасть, чем в ее спальню.

Значит, он не был вором, подумала она с радостью. Тому подтверждение – возвращенная камера и двадцать долларов в бумажнике. Ему нужны были лишь фотографии. Он хотел скрыть, кто он такой. Она улыбнулась.

– Я иду за тобой, Билл, или Брилл, или как тебя там.

Потом, однако, ее радость несколько омрачилась. А что, если у него есть законная причина прятаться? Что, если он проходит по программе защиты свидетелей? Тогда ей придется отказаться от репортажа. Но ей почему-то представлялось маловероятным, что правительство поселило своего свидетеля на улицу.

Она резко поставила бокал и укорила себя за то, что придумывает еще одну сказку. То есть делает именно то, в чем обвинял ее Рик. Ей нужно, чтобы он оказался кем-нибудь другим, тогда она могла бы сделать свою передачу. А может, она хочет этого в качестве оправдания тем чувствам, которые она испытала, когда он ее поцеловал?..

ГЛАВА 6

– Ну как вчера все прошло? – поинтересовался Рик в субботу, ведя телефургон в плотном потоке машин к месту их первого задания, – выставке.

Хороший вопрос, подумала Аллисон. Как прошло, как прошло, поцеловала бродягу, вот как.

– Нормально, – ответила она. – Знаешь, под этим жутким ковром оказался чудесный пол.

– Надо же! – восхитился Рик. – Так откуда же такой мрачный тон?

– Немного устала. Мы вчера поздно закончили.

– Мы – это ты и Билл?

– Угу. – Она отвернулась и уставилась в окно, боясь посмотреть Рику в лицо, боясь, что он догадается о происшедшем.

– Знаешь, признаюсь, я слегка беспокоился о тебе, так что проверил твоего подозрительного приятеля и теперь думаю, что ты, вполне возможно, действительно напала на что-то интересное.

Аллисон резко повернулась и уставилась на него.

– Он – бездомный, ты же сам сказал. Слишком ленив, чтобы работать. Не рок-звезда, не актер или…

– Уф! – Рик рассмеялся. – Я же помочь пытаюсь. И мне казалось, тебе хочется, чтобы он оказался кем-то другим.

Он и представления не имел, насколько сильно ей хотелось, чтобы Билл был кем-то, кем он быть не мог. Но сегодня, валяясь в постели и гадая, кто же он такой, она заставила себя посмотреть фактам прямо в лицо. Позволительно мечтать разбогатеть и снова жить нормально. Совсем другое дело фантазировать насчет Билла, это становилось опасным. Не может же она целоваться с бродягой и оправдывать свое поведение всякими сказками! Даже если они относятся к бездомному, который почему-то сильно не любит, когда его фотографируют.

– Он тот, за кого себя выдает, все, конец дискуссии.

Рик присвистнул сквозь зубы.

– Снова поцапалась с Дугласом? – догадался он.

– Признаться, да, – ответила Аллисон, обрадовавшись смене темы. Начала было рассказывать ему о последнем столкновении, потом сообразила, что снова придется говорить о Билле. – Далеко еще до этого места? – спросила она, оборвав рассказ на полуслове.

Аллисон вытащила из машинки только что напечатанный лист бумаги и вздохнула. Печатать она никогда не любила. «Сиамский» было написано через V, да и другие ошибки имелись. Она задумалась, не перепечатать ли, потом решила, что в данных обстоятельствах точность не имеет значения.

Она отнесла листок Трейси и бросила на стол.

– Кошачья выставка. – Когда эта девица промямлит слова с экрана, никто ведь не заметит опечаток.

– Спасибо, Алли, – ответила Трейси. – Ты всегда так хорошо работаешь над моими сценариями.

– Да? Что же, спасибо, – сказала Аллисон, настолько удивленная выражением благодарности и комплиментом, что далее не стала возражать против Алли.

Она уже возвращалась к своему столу, когда Трейси попросила:

– Ты не могла бы мне еще немного помочь?

Надо отдать ей должное, знает свои слабые места. Если хочет произвести впечатление на будущих владельцев студии, ей нужна помощь со сценарием. На месте Аллисон мудрее всего было бы отказаться. Зачем помогать конкурентке? У Трейси еще целый час до эфира, вполне сама справится.

– Ладно, – согласилась Аллисон, удивляясь, почему она режет собственное горло. – Но мне надо сегодня пораньше уйти.

– Девочка в эти выходные дома? – спросила Трейси, подавая ей стопку компьютерных распечаток.

Вопрос вполне невинный, если не обращать внимания на тон. Трейси и не пыталась скрыть, что считает девочку еще одним камнем на стареющей шее Аллисон.

– Меган у отца. – Ей захотелось вернуть листки Трейси. Здорово бы было засунуть ей их в одно ухо и вытащить за кончик из другого.

Трейси минуту рассматривала ее, потом скептически спросила:

– Свидание? – Вид у нее был такой, будто об этой возможности и подумать дико.

Аллисон поразмыслила, потом решила не связываться и ограничилась ответом: – У меня дома ремонт.

– Эй, Прескотт! – завопил редактор. – Труп на Третьей улице, юго-запад! Только что поступила информация. Может быть, еще один бездомный.

– Уже иду! – воскликнула Аллисон, бросая бумажки на стол Трейси. – Рик! – Схватив сумку, она кинулась в монтажную.

Когда они прибыли на место преступления, толпа уже собиралась. Однако Аллисон сразу заметила, что этот случай отличается от предыдущих. Прежде всего – месторасположением – прямо напротив здания, а не в переулке или в другом неприметном месте. Когда она протолкалась сквозь толпу зевак к полицейским, то заметила еще одно отличие – санитары возились около лежащего на земле человека, а на его лицо была надета кислородная маска. Остальных находили уже мертвыми.

– Ложная тревога, – говорил полицейский в форме одному из репортеров, который раньше Аллисон поспел на место происшествия. – Он еще дышит, и на нем нет никаких признаков физического насилия.

– Что с ним случилось? – спросила Аллисон, протягивая микрофон полицейскому.

Он скрестил руки на груди и покачал головой.

– Пока трудно сказать. – Кто он такой?

– Еще не знаем.

Санитары положили мужчину на носилки. Полицейские принялись расчищать дорогу к санитарной машине. Аллисон отступила, предварительно проверив, снимает ли все Рик.

Когда носилки проносили мимо, Аллисон вскрикнула и поднесла ладонь ко рту, потому что узнала это бледное, морщинистое лицо. Дили! Она осторожно огляделась, но Билла нигде не было видно. Он, верно, направляется сейчас к ее дому.

«Он заботится о Дили», – сказал ей тогда отец Поллак, имея в виду Билли. Она виновато подумала, что с Дили могло произойти несчастье после того, как Билли ушел к ней. Даже если кто-то и подвез его, путь ему предстоял неблизкий, так что он должен был уйти рано.

Аллисон уже было предложила Рику вернуться на студию с тем, что у них есть, и оттуда позвонить в больницу, но тут заметила бегущего в их сторону крупного мужчину. Если судить по одежде, детектив Рейни был не на дежурстве. Она коснулась руки Рика и показала на детектива, проталкивающегося сквозь строй полицейских.

Подъехали еще несколько репортеров, все требовали от Рейни комментариев. Он поднял руку.

– Я все расскажу, когда сам узнаю.

Аллисон протиснулась поближе и постаралась подслушать, но толпа слишком громко гудела. Из того, что ей удалось расслышать, она поняла, что предположительно Дили выпил что-то ядовитое, поскольку его любимое дешевое вино у него, наверное, кончилось.

Они с Риком дождались официального заявления Рейни и начали собирать манатки, чтобы вернуться на студию. И тут она заметила знакомую фигуру, бегущую по улице. В квартале от места происшествия Билли засунул руки в карманы, сгорбился и перешел на свою привычную шаркающую походку.

– Мне неприятно тебе об этом говорить, Аллисон, – прошептал ей на ухо Рик, – но твой друг Билл ведет себя довольно подозрительно.

– Без тебя знаю, – огрызнулась Аллисон. Она внимательно наблюдала за его приближением, стараясь не упустить деталей.

Бегает он здорово. Но ей очень хотелось бы услышать, как он собирается вовремя добраться до ее дома, если, разумеется, у него нет какого-нибудь средства передвижения, кроме собственных ног.

Брэд сообразил, что что-то не так, стоило ему подойти поближе. Толпа расходилась, машина «скорой помощи» уже уехала. Обычно осмотр места убийства занимал больше времени.

Разумеется, он довольно долго ехал, потому что сообщение с требованием позвонить Стиву застало его на другом конце города, где он покупал билеты на рок-концерт. И все равно, уж больно быстро они закруглились.

Он осторожно огляделся и чертыхнулся: Аллисон со своим оператором стояли всего в паре шагов от Стива и двух других полицейских. Ему требовалось срочно переговорить со Стивом и вовсе не улыбалось играть роль бездомного под внимательным взглядом Аллисон.

– Эй, приятель, – окликнул он Стива. – Что тут происходит?

Все трое повернулись к нему, и один из полицейских сказал:

– Тебя это не касается, парень. Сваливай отсюда, если не хочешь ночевать в каталажке.

– Послушайте, – вмешалась Аллисон, становясь между ним и полицейским. – Почему вы с ним так разговариваете? Кстати сказать, вы только что увезли отсюда его друга.

– Что? – Брэд резко повернулся к Стиву.

– Один из твоих дружков чего-то опился, – пояснил Стив.

– Опился? – В его коротком разговоре по телефону Стив говорил об убийстве.

– Ага. Все немного перевозбудились, когда его нашли, но его никто не убивал. Его увезли в больницу для ветеранов. Можешь двигать дальше, все под контролем.

– Понял, приятель.

Он с облегчением повернулся и направился туда, откуда пришел, но Аллисон преградила ему путь. Мог бы и сам догадаться, что улизнуть ему все равно не удастся.

– Билл! – воскликнула она, хватая его за руку. Он почувствовал дурманящий цветочный аромат, по коже от ее прикосновения поползли мурашки. Потребовалась вся сила воли, чтобы не схватить ее в объятия и не поцеловать так, как он целовал там, на полу… и всю ночь в своих снах.

– Это Дили, – выпалила она. – Что?

Широко открытые глаза с тревогой смотрели на него.

– Ваш друг Дили. Это его увезли. Он что-то выпил.

– А, черт! – Он сам удивился, что так рас-строился. Нельзя позволять себе эмоционально реагировать, выполняя такое задание.

– Что здесь происходит? – спросил подошедший Стив.

– Парня, который отравился, эта дамочка знает, – ответил Брэд. – Его зовут Дили. Пьяница, немного не в себе. Мы иногда болтались здесь вместе. – Стив узнает имя, поймет, что это тот самый человек, к которому Брэд приклеился, чтобы проникнуть в мир бездомных. – Как он? Выживет?

– Откуда я знаю, – раздраженно ответил Стив. – Когда увозили, был жив. Полагаю, все зависит от того, что он выпил, сколько и как давно.

– Аллисон, – вмешался Рик, – нам надо отвезти пленку на студию.

Аллисон кивнула.

– Билл, – попросила она, – вы здесь подождите, я вернусь и отвезу вас в больницу.

– А вы этого Дили откуда знаете? – поинтересовался Стив, повернувшись к Аллисон.

– Я познакомилась с Дили и Биллом, когда работала над передачей, – пояснила она. Ее тон исключал всякую критику, и Брэд прикусил губу, чтобы не улыбнуться.

Стив вопросительно взглянул на Брэда, но тот отвернулся. Даже последний дурак догадается, что это именно та журналистка, о которой он ему рассказывал.

– Мне надо бежать, – сказала она, потом тихо добавила: – Дили поправится, Билл. Постарайтесь не беспокоиться. – Она двинулась по улице, потом обернулась и бросила через плечо: – Я приеду за вами через пару часов.

– Не надо, – возразил он. – Меня подвезут. – Он локтем подтолкнул Стива.

– Я отвезу его, мэм. Он должен опознать потерпевшего.

Аллисон на миг обернулась, вопросительно взглянув на Билла. Он коротко кивнул в подтверждение, что помнит об их уговоре. Цокая высокими каблуками, она ушла. Следом, размахивая сумкой с камерой, тащился Рик.

Брэду бы радоваться, что она никому не сказала об их предстоящей встрече. Он с ужасом представил себе, как она упомянула бы об этом в присутствии Стива. Но он не мог скрыть разочарования: будь он прилично одет, она не сочла бы нужным скрывать их совместные планы. И все-таки она выступила в его защиту.

– Можете идти, – сказал Стив полицейским. – Ложная тревога. Все в порядке.

Когда они отошли подальше, он скрестил руки, покачался на каблуках и внимательно оглядел Брэда.

– Дамочка с фотографиями, угадал?

– Я забрал у нее снимки.

– По мне, мог бы и не беспокоиться, это пустяки. А вот как она ринулась защищать тебя от грубых полицейских…

– Заткнись. Ладно, поехали в больницу. – Брэд направился вдоль по улице.

– Забудь. Это я придумал, чтобы отделаться от твоей дамы сердца. Поезжай домой.

Брэд остановился и взглянул на напарника.

– Я хочу знать, что с этим человеком, жив он или уже умер, и лучше будет, если ты отвезешь меня туда официально.

Стив посерьезнел.

– Слушай, парень, ты сколько лет в полиции? Тринадцать? Пора бы соображать. Ты не должен вмешиваться. Позвони в больницу и узнай, как там старый пьяница. И забудь о женщине до окончания задания. – А потом он позволил себе грубое замечание насчет того, что Брэд – вернее, бродяга Билл – может сделать с Аллисон.

Брэд сжал кулаки и с трудом сдержался, чтобы не врезать напарнику.

– Иди ты к черту, Стив, – тихо произнес он и, стиснув зубы, ушел.

Стив не имеет права так говорить об Аллисон. Пусть она гоняется за деньгами и хочет отличиться, но ведь все мы не без недостатков. А сегодня она все же бросилась его защищать, да и посочувствовала ему по поводу Дили, чего нельзя сказать о его старинном приятеле Стиве.

Подойдя к грузовичку, Брэд рывком открыл дверцу, плюхнулся на сиденье и перевел дыхание.

– Успокойся, Мэлоун, – вслух приказал он себе. – Ты сейчас явно не способен адекватно реагировать на ситуацию.

Верно, Стив выразился грубо, но он был прав в основном: пока Брэд выполняет задание, ему надо избегать Аллисон. Она ему не подходит, и не только из-за своей профессии. Весь ее стиль жизни разительно отличается от его стиля. Она определенно родилась, выросла и вышла замуж в другом, не доступном ему мире. Теперь она изо всех силенок старается вернуться в этот мир, и у нее есть на то все основания. А ее бывшего мужа стоило бы пристрелить. Нет, лучше повесить, и чтобы подольше мучился.

Но несмотря ни на что, а это было хуже всего, он ее хотел, причем больше, чем любую другую женщину в своей жизни. Когда он ее вчера поцеловал, с нее слетела вся самоуверенность. Сегодня, несколько минут назад, когда она коснулась его руки, ему снова захотелось поцеловать ее, чтобы ее спокойный и отрешенный взгляд сменился страстным, чтобы она прильнула к нему и чтобы у них не хватило рассудочности остановиться…

Черт! Зачем травить душу такими фантазиями? Он повернул ключ зажигания, мотор послушно взревел. Поеду-ка я прямо домой, позвоню в больницу, а потом Аллисон, отчитаюсь по поводу Дили и скажу, что сегодня не приду возиться с полами.

Брэд вел машину и ругал себя последними словами, поскольку знал, что ничего подобного не сделает. Он обещал помочь и свое обещание выполнит. К тому же он ведь купил эти треклятые билеты на рок-концерт для Меган.

Ладно, он поедет в последний раз, закончит с полом и отдаст ей три билета. Она с Меган найдут кого-нибудь, с кем Аллисон не стыдно будет пойти, кого-нибудь на «БМВ» и с забавными зверюшками, вышитыми на рубашке.

Подъехав к перекрестку, он заметил, что машина справа проехала на красный свет. Брэд нажал на тормоза, его занесло, одно колесо ударилось о бордюр. Он высунулся из окна, возмущенно размахивая рукой и матерясь.

Судя по всему, водитель машины наблюдал за ним в зеркало заднего обзора, потому что он остановился и даже подал назад. Брэд, обрадованный тем, что есть на ком сорвать злость, полез было в бардачок за значком и пистолетом. Сейчас он повеселится. Но в последний момент опомнился. Придется отказаться от этой мысли.

Тем временем досадившая ему машина была уже достаточно близко, чтобы водитель смог разглядеть лицо Брэда. Он тут же молча тронул машину и уехал.

Брэд откинулся на сиденье и истерически расхохотался, стараясь выпустить пар. Как же надоело ему работать под прикрытием!

К вечеру погода испортилась, и, когда Аллисон вернулась домой, уже почти совсем стемнело. Она твердо решила встретить Билла и сразу же отослать его. Несмотря на всю информацию, что ей удалось собрать, приходилось признать, что она неубедительна. Скорее всего, он действительно просто бродяга, как бы ей ни хотелось, чтобы он был кем-то еще. Достаточно вспомнить, что его нисколько не обидел оскорбительный тон полицейского в ответ на его вопрос о происшествии. Очевидно, он привык к такому обращению.

Одно дело нанять безработного для определенных услуг по дому, это вполне приемлемо, и совсем другое – целовать его, что неприемлемо никоим образом. Однако и это не самое страшное. Она поморщилась и покраснела, сворачивая на свою улицу. Ей хотелось снова поцеловать его.

Билл ей нравился, она им восхищалась, но одновременно и боялась. Короче говоря, следовало признаться, что она немного влюбилась в бородатого бездомного без гроша в кармане. Только этого сейчас не хватало!

Вон он, сидит с нечастным видом на ее крыльце. Нет, поправила она себя, вид у него вовсе не несчастный. Потрепанный, верно, но не жалкий. Наоборот, он выглядел сильным и уверенным.

Аллисон не успела вылезти из машины, чтобы открыть дверь гаража, как он уже легко поднял ее одной рукой. Настоящий джентльмен. Она не верила всерьез, что он убийца, но Билл был для нее опасен, против этого не поспоришь.

Поставив машину в гараж, она вышла к нему. Дул резкий ветер, заставивший ее поежиться.

– Привет, – сказал он, сверкнув белыми зубами и карими глазами сквозь путаницу волос и бороды.

Кажется, он искренне рад ее видеть. Тем более ей надо сразу сказать, что ему придется уйти.

– Пойдемте в дом, здесь холодно, – предложила она. Пусть согреется, и тогда она попросит его покинуть ее дом.

Когда она открыла дверь, он провел пальцем по изношенному утеплителю вокруг наличников.

– К зиме вам придется его заменить… Она замерла, боясь, что он предложит свою помощь, но он промолчал. Лишь отдернул руку от двери, как будто обжегся, потом перевел взгляд на пол.

– Получится превосходно, – сказал он. – Рано или поздно вам придется что-то делать, но пока здесь можно просто постелить небольшой ковер.

– Что-нибудь голубое с кремовым и немного* розового, – ответила она.

– Ага, – согласился он, оглядывая комнату. – Оживит все вокруг, да и диван будет казаться ярче. – Он провел рукой по выцветшей спинке. – Если вздумаете перетягивать, дайте мне знать. У меня приятель занимается этим делом. Он с вас недорого возьмет.

Ей хотелось спросить, где работает этот приятель, но решила воздержаться. Он держался спокойно, не настороженно, ей не хотелось его отпугнуть.

– Спасибо. Вполне вероятно, что я воспользуюсь вашим предложением. Как вы думаете, можно обновить этот стол? Я его на распродаже купила.

Он наклонился и ласково провел рукой по поцарапанной поверхности круглого обеденного стола. У Аллисон перехватило дыхание, так ей захотелось, чтобы эти пальцы гладили ее кожу, а не дерево. А Билл то ли услышал ее вздох, то ли сам неожиданно понял, что чересчур расслабился. Резко выпрямившись, он посмотрел на нее без всякого выражения на бородатом лице.

– Думается, сегодня мебель лучше не вытаскивать во двор. Похоже, дождь собирается.

– Так и сделаем, – согласилась она. – Я быстренько переоденусь и вернусь.

– Не возражаете, если я воспользуюсь вашим телефоном, чтобы позвонить в больницу и справиться о Дили? – спросил он. – Я так туда и не попал.

– Разумеется. Телефон на кухне.

Она поднялась по лестнице, надела голубые джинсы и вернулась как раз в тот момент, когда он вешал трубку.

– Ему лучше, – с улыбкой сообщил Билл. – Они считают, он выкарабкается.

– Я рада.

– Я тоже.

По его радостному виду она поняла, что он действительно хорошо относится к Дили. Кем бы он ни был на самом деле, в доброте ему не откажешь…

Они как раз заканчивали, уже расставляли все по местам, когда пошел дождь. Потом ветер усилился, швыряя потоки воды в стекла окон. Шум заставил Аллисон вздрогнуть.

– Дождь, – заметила она.

Он посмотрел на окно, потом на нее и улыбнулся.

– Но не торнадо, – сказал он, поблескивая глазами.

– В такую погоду в доме чувствуешь себя особенно уютно. – Она зажгла лампу, потом немного постояла, глядя на потоки воды на темном стекле и прислушиваясь к унылым завываниям ветра. – Как насчет горячего какао и пары бутербродов с ветчиной? – предложила она.

– Как насчет того, что вы сварите какао, а я пойду и куплю… – Он поколебался. Она повернулась к нему, и он немедленно опустил взгляд. – Мне лучше отправиться домой.

– Домой? – переспросила Аллисон с вновь родившейся надеждой.

Билл с виноватым видом поднял голову, но не отвел взгляда и спокойно ответил:

– Дом там, где твое сердце, пусть даже на улице.

– Ну, в такой дождь я вас никуда не отпущу.

Выкиньте это из головы. – Она вскочила на ноги и направилась на кухню. – И вообще, если вы не останетесь ужинать, мне придется настоять на том, чтобы заплатить вам. Знаете, у меня тоже есть гордость.

Она все время, пока готовила толстые бутерброды с ветчиной и ароматной горчицей, с тревогой прислушивалась, не хлопнет ли входная дверь. Когда она поставила тарелку с бутербродами на стол, теперь накрытый белой скатертью, он послушно сел.

– Вкусно, – одобрил он, откусив от бутерброда. – Вы хорошо готовите.

– Много ли надо, чтобы сделать бутерброд с ветчиной, – засмеялась она.

– Я знал женщину, так она не умела сделать приличного бутерброда. Да и ваши отбивные были отменными, а уже пирог пах так вкусно, что у меня при воспоминании несколько дней текли слюнки.

Она просияла от его похвалы и решила обязательно испечь ему пирог, раз уж он в тот день его так и не попробовал.

Когда они поели, Аллисон встала и подняла шторы на окне. Читая ее мысли, Билл выключил верхний свет. Теперь в полутьме они могли ясно разглядеть, как сбегают по стеклу потоки дождя.

Аллисон принесла из кухни кастрюльку с дымящимся какао и разлила его в две кружки.

– Гмм, – одобрительно промычал Билл, отпивая глоток и глядя на нее через стол. – Хорошо быть в тепле, когда на улице так противно.

Аллисон кивнула, держа кружку в обеих ладонях и вглядываясь в темноту за окном.

– Когда я была маленькой, – сказала она, – моя кровать стояла у окна. И если шел небольшой дождь, мне нравилось немного приоткрыть окно, положить голову на подоконник и чувствовать, как капли падают на лицо, в то время как все тело грелось под одеялом.

Билл рассмеялся.

– А мать что об этом думала?

– Она не разделяла моих романтических пристрастий. Ведь как я ни старалась, одеяло всегда намокало и выдавало меня, так что мне доставалось.

Он кивнул, мягко улыбаясь своим мыслям.

– А у нас было заднее крыльцо, выходящее на восток. Мне нравилось сидеть там во время грозы: буря всего в нескольких дюймах, а ты сухой и в тепле. Приятное ощущение.

– Надежое.

– Верно, – согласился он.

Они мгновение смотрели друг на друга, поглощенные воспоминаниями. Аллисон чувствовала себя открытой, уязвимой, но в полной безопасности. Она потихоньку пила какао, не отрывая от него взгляда.

– Аллис, – тихо произнес он, протянул руку и погладил ее пальцы, когда она опустила кружку. По спине женщины пробежала приятная дрожь. Но он тут же резко отдернул руку, отодвинул стул и вскочил на ноги. – Ну, спасибо за все. Мне пора уходить.

Аллисон показалось, будто ее выдернули из теплой комнаты и сунули под холодный дождь.

– Уходить? – заикаясь переспросила она. – Вы же вымокнете.

– Ничего, выживу, – уверил он ее, вынимая поношенную куртку из стенного шкафа.

– Нет, – возразила она, сообразив, что плохая погода означает для него не только прогулку под дождем. Если он и в самом деле бездомный, – а следовало признать, что такое весьма вероятно, – ему придется найти место для ночлега и, возможно, мокнуть и дрожать от холода всю ночь. – Это безумие. Вы… мне так помогли, давайте и я вам помогу немного. – Она помедлила, не зная, что делать дальше. После вчерашнего поцелуя и искр, пробежавших между ними сегодня, не покажется ли ему двусмысленным ее предложение остаться на ночь в ее доме? – Вы… могли бы переночевать в гараже.

Брэд непонимающе уставился на Аллисон. Ему приходилось слышать от женщин предложения провести ночь в их спальне, переночевать в комнате для гостей или даже устроиться на диване, но никто до сих пор не приглашал его переночевать в гараже.