Текст книги "Французский шелк"

– У моей матери иной случай, мистер Кассиди. Она часто путает настоящее с прошлым. Иногда она принимает человека за кого-то другого, знакомого ей прежде.

– Прежде?

– Да, до того, как она стала такой, – сухо сказала Клэр. – Она ведь, как сказали бы некоторые, помешанная, чокнутая, сумасшедшая, недоумок. Думаю, вам хорошо известны все эти жестокие слова. Я-то их слышала. Много раз. Знаете, она ведь была такой всю мою жизнь. Однако, хотя я и ценю такт, с которым вы отнеслись к ней, обсуждать с вами ее душевную болезнь не собираюсь. Как, впрочем, не собираюсь обсуждать и все остальное.

Она встала, давая понять, что их беседа окончена.

– Я не была знакома с Джексоном Уайлдом, мистер Кассиди. Если вы пришли сюда за тем, чтобы узнать это, теперь ваше любопытство удовлетворено. Я провожу вас к выходу.

Когда она проходила мимо него, он схватил ее за руку и притянул к себе.

– Вы так и не поняли ничего, да? Или только делаете вид?

– Отпустите мою руку.

Ткань ее рукава была такой тонкой и мягкой, что его пальцы словно утонули в ней, ощутив шелковистую кожу руки. Медленно, с огромным сожалением, он ослабил пальцы и выпустил ее.

– И что же я должна понять, мистер Кассиди?

– Что я пришел сюда не для того, чтобы мило поболтать и выпить хереса.

– Разве нет?

– Нет. Я пришел задать ряд формальных вопросов в связи с убийством Джексона Уайлда.

Она вдруг порывисто вздохнула и непроизвольно вздрогнула.

– Но это же нелепо.

– Не совсем, если проанализировать ситуацию, особенно учитывая то, что вы теряли в случае успеха замыслов проповедника.

– Этого никогда бы не произошло.

– А если предположить, что вы хотели быть абсолютно уверенной в том, что этого не произойдет и что вам никто больше не будет угрожать?

Клэр провела рукой по волосам, словно пытаясь успокоиться. Когда она вновь взглянула на Кассиди, лицо ее было безмятежным, как у фарфоровой куклы.

– Мистер Кассиди, как я уже говорила вам, я никогда не встречалась с преподобным Уайлдом. Я никогда напрямую не связывалась с ним. И никогда мы не общались по телефону, хотя мне и звонили из его миссии, вызывая от его имени на публичные дебаты, от которых я каждый раз отказывалась. У меня с ним не было ничего общего. И уж, конечно же, я его не убивала.

– Но он создавал опасность для вашего бизнеса.

– Он заблуждался в своих идеях, как и все фанатики! – воскликнула она. От ее спокойствия не осталось и следа. – Неужели вы и впрямь думаете, что он мог пошатнуть империю «Плейбоя»?

– Но вы ведь мишень гораздо более доступная, чем «Плейбой».

– Допустим. И что из того?

– Кроме того, ваш офис находится здесь, в Нью-Орлеане. Может, как раз когда он приехал со своими проповедями сюда, вы и воспользовались случаем, чтобы навсегда заткнуть ему рот.

Она с самодовольной улыбкой сложила на животе руки.

– Но это уж было бы шито белыми нитками, вы не находите? Вы, конечно, можете подозревать меня в убийстве, мистер Кассиди, но, пожалуйста, не надо недооценивать мои умственные способности.

– Ни в коем случае, – тихо сказал он, заглядывая в глубины ее янтарных глаз. – В этом можете не сомневаться.

Его взгляд длился, пожалуй, несколько дольше, чем полагалось бы, и выражение упрека в нем сменилось интересом. Кассиди почувствовал себя очень неуютно. Паузу первой нарушила Клэр:

– Очевидно, у вас нет никаких улик против меня.

– Откуда вы знаете?

– Потому что их попросту не существует. Меня там не было. – Она вздернула подбородок. – Вы пришли сюда потому, что хватаетесь за каждую соломинку, стараясь скорее раскрутить это дело, ведь ни ваша контора, ни полиция еще никого не арестовали, а со времени убийства прошло уже более трех суток. Вдова обвиняет местные власти в неповоротливости, некомпетентности, безразличии. Вам достается и от прессы, да и сторонники Уайлда требуют скорейшего правосудия. Короче говоря, мистер Кассиди, вам нужен козел отпущения. – Она перевела дух. – Я вам сочувствую, но не до такой степени, чтобы допускать оскорбления и терпеть неудобства. Пожалуйста, уходите.

Ее эффектная и пламенная речь произвела впечатление на Кассиди. В сущности, Клэр была права – Кассиди уже начинал нервничать по поводу напряженной ситуации, складывающейся в связи с убийством Уайлда. Заголовки в прессе становились все более ироничными и даже саркастическими.

Ариэль Уайлд и свита проповедника все более громогласно критиковали всех невзирая на лица – от почтенного мэра города до самого низшего чина в полицейском участке. Вдова хотела увезти тело Уайлда в штат Теннесси для погребения, но полиция возражала против этого, надеясь найти какую-нибудь новую улику, пропущенную ранее, хотя вскрытие, проведенное экспертом Элви Дюпюи, было очень тщательным. В общем, обстановка, как и предсказывал Краудер, становилась все более удручающей.

Клэр Лоран была абсолютно права в своих оценках ситуации. Самым неприятным было то, что Кассиди и в самом деле не располагал фактами, которые могли бы привязать Клэр к убийству. И в то же время, едва переступив порог ее мастерской, он почувствовал, что она каким-то образом связана с этим делом. Она была чрезмерно вежлива, но интуиция подсказывала Кассиди, что его присутствие ей крайне неприятно.

В бытность свою адвокатом Кассиди благодаря интуиции безошибочно угадывал, когда клиент виновен, какие бы заверения в своей невиновности он ни давал. Это было какое-то шестое чувство, и оно не подводило и в тех случаях, когда свидетель нес на суде заведомую ложь. И обычно, еще до того, как зачитывали окончательный вердикт, внутренняя дрожь уже подсказывала Кассиди, победой он обернется для него или проигрышем. Интуиция подводила редко. Кассиди доверял ей и полагался на нее совершенно.

Он знал, что Клэр Лоран – натура более глубокая, чем могло показаться с первого взгляда. Возможно, глаза были своеобразным окном в ее душу, но ставни всегда были закрыты. Лишь иногда удавалось заглянуть в загадочные глубины этих глаз и души. Клэр была не просто умной деловой женщиной, преданной дочерью, копна ее волнующих волос и чувственные губы не просто смущали, но и заставляли Кассиди сожалеть о том, что некоторые законы нельзя обойти. Но было в Клэр что-то, что она тщательно скрывала от окружающего мира. Почему?

Кассиди был исполнен решимости докопаться до разгадки.

– Прежде чем я уйду…

– Да, мистер Кассиди?

– Я хотел бы попросить у вас экземпляр вашего каталога.

4

Клэр была удивлена просьбой.

– Зачем он вам?

– Я пытался купить его в киосках, но так и не смог найти.

– Каталог не продается в розницу. Он рассылается только подписчикам.

– Что же в нем такого, что так разгневало преподобного Уайлда?

– Вам бы следовало спросить у него самого.

– Ну, поскольку преподобный уже не сможет это прокомментировать, – сухо сказал Кассиди, – я бы хотел посмотреть сам.

Клэр думала, что раз уж пресса оставила ее в покое, все тревоги, связанные с убийством, позади. Она никак не ожидала увидеть у себя помощника окружного прокурора, хотя до сих пор считала, что справляется с ситуацией очень хорошо. Но сейчас она отчаянно хотела, чтобы этот человек ушел, дав ей возможность собраться с мыслями. В то же время она не хотела казаться агрессивной или, более того, вызвать подозрение, будто что-то скрывает. В конце концов, он ведь попросил лишь показать каталог. И пока его вопросы не выходят за рамки официальных, вполне можно пойти ему навстречу.

– Конечно, мистер Кассиди. Присаживайтесь. – Клэр протянула ему последний выпуск ежеквартального каталога «Французский шелк». Стараясь скрыть волнение, она уставилась в окно. Небо было пронизано золотыми лучами заходящего солнца. Река казалась окрашенной в цвет расплавленной латуни.

– Официально сейчас время коктейля. Теперь-то вы не откажетесь выпить?

– Это обязательно должен быть херес?

– Вино или что-то покрепче?

– Виски, если есть.

– Со льдом, с водой или содовой?

– Со льдом.

Клэр приготовила виски, а себе налила стакан розового вина. Когда она подошла к дивану, Кассиди все еще листал каталог. Внезапно он отложил его, заморгал, дернул головой, как будто его ущипнули за подбородок, и изумленно воскликнул: «Ого!»

Посмотрев на раскрытую страницу, Клэр пояснила:

– Мы стараемся удовлетворить все женские фантазии.

Не отрывая взгляда от глянцевых страниц журнала, Кассиди насмешливо заметил:

– Черт возьми, я не женщина, но к фантазиям уже близок. Простите мне мою наблюдательность, но смею обратить внимание, что эта модель практически голая.

– Она одета.

– В…

– Она в плюше.

– Но здесь уже абсолютно нет места воображению.

– Это реклама нашего ассортимента, мистер Кассиди. Мы продаем белье и аксессуары. И хотим, чтобы наши клиентки чувствовали себя в нашем белье очаровательными, изнеженными и желанными.

– Хм, я не Джексон Уайлд. Вам не стоит отстаивать передо мной свою продукцию или стратегию маркетинга. Кстати, как я могу подписаться на каталог?

Когда он с ухмылкой взглянул на нее, Клэр охватило странное чувство. С ней нечасто флиртовали, поскольку в основном все знакомые мужчины были лишь деловыми партнерами. Иногда, правда, случались мимолетные знакомства в самолетах или лифтах, но они не выходили за рамки непринужденных бесед или обмена взглядами. На большее у Клэр не хватало смелости. Так что реакция на игривую ухмылку Кассиди была неожиданной и волнующей. Клэр сделала глоток вина, пытаясь совладать с эмоциями.

– Фактически каталог – это творение Ясмин, – объяснила Клэр. – Не распространение, конечно. Для этого у нас есть служба телемаркетинга. Ясмин занимается, можно сказать, производством журнала. Начиная с концепции и заканчивая выкройками.

– И позированием.

Кассиди повернул журнал к Клэр. На раскрытой странице рекламировались шелковые пижамы – фотомоделью выступала Ясмин, нежившаяся в разобранных постелях. Расстегнутые пижамные рубашки слегка обнажали ее груди и пупок. Все смотрелось вполне прилично. Но влажные, слегка раскрытые губы и жадный, призывный взгляд делали снимок весьма провокационным.

– Это реклама, – сказала Клэр.

Кассиди несколько секунд изучал фото.

– Я вижу.

– Ясмин отлично работает. Она начинала как фотомодель, зарабатывая на учебу в художественной школе, – объясняла Клэр. – И даже когда ее карьера фотомодели пошла успешно, она не бросила учебу. Когда мы стали сотрудничать…

– Когда и как это произошло?

– Шесть лет назад. У меня был скромный местный бизнес, я занималась моделями специфического белья, главным образом это были заказы для приданого. Но я хотела расширить дело, и тогда, взяв свои эскизы, я отправилась в Нью-Йорк в надежде найти кого-то, кто смог бы наладить производство и сбыт моих моделей. Мне не повезло, – печально сказала Клэр, вспоминая вежливые, но твердые отказы, которыми ее встречали на Седьмой авеню. – Совершенно случайно в одном из демонстрационных залов я встретилась с Ясмин. Мы разговорились, и она спросила, что привело меня в Нью-Йорк. Я была крайне удивлена и смущена, когда она похвалила мои образцы. Она даже заказала кое-что для себя. Мы попали в точку. Ясмин великолепна, это несомненно. Но она к тому же проницательная деловая женщина, осознающая, что век фотомодели короток. И, что очень важно, она поняла мои замыслы.

– И в чем же они состоят?

– В том, чтобы создавать и производить уникальные модели нижнего белья и продавать их по цене, доступной для средней женщины. Каждый сезон мы разрабатываем новые модели и ткани, которые, надеемся, вызовут покупательский интерес. Мы предлагаем изделия оригинальные и пробуждающие воображение, но в то же время вполне приемлемые по цене. Женщины могут покупать белье и в других магазинах. Но «Французский шелк» предлагает модели изысканные. Сексуальные и в то же время пристойные. Мы превратили производство нижнего белья в респектабельный бизнес.

– Джексон Уайлд не находил его респектабельным.

– А я не нахожу респектабельным его самого.

Легким кивком головы Кассиди дал понять, что уловил ее мысль.

– Но вернемся к Ясмин. Когда вы сделали ее своим компаньоном?

– Через неделю после нашей первой встречи.

– Так скоро?

– Я знала, что не ошибусь в ней. Ясмин как раз искала новое дело, где она могла бы применить свой артистический дар. Мне же нужны были ее профессиональные знания. Получив свою долю в бизнесе, Ясмин ввела меня в деловые круги, представила людям, которые могли бы нас на первых порах финансировать. После выхода первого номера каталога мы едва успевали выполнять заказы. Уже на третий год мы смогли расплатиться со всеми нашими инвесторами. И бизнес наш до сих пор процветает.

– Прямо-таки история одного успеха.

– Спасибо.

Кассиди перевернул страницу.

– Хм. А вы и мужчин привлекаете в качестве моделей.

– Это наше последнее новшество. Идея принадлежит Ясмин. Мне она понравилась, и я придумала кое-какие модели для мужчин.

– Готов поспорить, что у Уайлда были особые возражения по этому поводу. – На фотографии в журнале женщина склонилась над красивым молодым человеком, утопавшим в широком кожаном кресле. Женщина опиралась руками на подлокотник. Ее атласный халат был распахнут. – Я думаю, сомнений в том, где находится левая рука парня, не остается?

– Вы находите это эротичным, мистер Кассиди?

– Черт возьми, еще бы, – внезапно осевшим голосом сказал он. – А вы так не считаете? – Он посмотрел на нее, и Клэр испытала такое ощущение, будто кто-то нежно и игриво покусывает ее живот.

Она опустила взгляд на снимок в журнале.

– Меня возбуждают совсем другие вещи. Цена халата, который на женщине, сто двадцать пять долларов. Это один из самых дорогих товаров в этом номере. Производство Гонконга. За счет этого мы экономим на себестоимости. Даже если учесть расходы на изготовление, упаковку и доставку товара потребителю, все равно наша прибыль остается очень высокой. Я надеюсь, что любая женщина, глядя на эту фотографию, соблазнится и сделает заказ.

– В надежде завлечь такого парня с сапфировыми глазами и мощной мускулатурой.

Клэр рассмеялась.

– Мистер Кассиди, вы рассуждаете, как рассерженный моралист.

Ее смех еще больше омрачил его настроение.

– Неужели? Мне бы не хотелось казаться таким.

– Но вы бы предпочли, чтобы молодого человека на картинке не было?

– Пусть занимается другим, более мужским делом.

– Теперь вы понимаете, как чувствует себя женщина, когда ее возлюбленный смотрит совсем в другую сторону. Мы пытаемся пробудить в каждой женщине желание выглядеть так же привлекательно, как и эта модель, заставить ее поверить в то, что и она может быть красивой и желанной. «Носи это и будь любима» – вот что мы хотим донести до сознания наших подписчиц.

Внимательно выслушав Клэр, Кассиди вновь углубился в каталог. Клэр притихла, наблюдая за ним. Взгляд его скользил по страницам журнала. Иногда Кассиди подносил к губам стакан с виски. Рот у него был широкий, мужественный, лишь полная нижняя губа и ямочка на левой щеке придавали лицу мягкость.

Объективно он был очень хорош собой. Пробивающаяся в висках седина добавляла ему привлекательности. Каштановые волосы забавно топорщились над ушами. Немногие мужчины превосходили ростом Ясмин, но, когда Кассиди встал, чтобы поздороваться с ней, Клэр отметила, что он на два-три дюйма[2]2
  1 дюйм – 2,5 см.


[Закрыть] выше. Он был хорошо сложен, рука его, лежавшая на колене, выглядела мощной, и в ней чувствовалась огромная сила.

Просмотрев весь каталог страницу за страницей, Кассиди закрыл журнал.

– Спасибо.

– Пожалуйста. Так вы считаете, Джексон Уайлд был справедлив в своих высказываниях? Это и вправду непристойно?

– Конечно же, нет, черт возьми, даже и говорить нечего. Чувственно, эротично – да, но едва ли это можно назвать порнографией. Но официально я все-таки должен быть беспристрастным.

Клэр обрадовалась, убедившись, что Кассиди не собирается осуждать ее. Она поставила стакан с вином на стол и поднялась.

– Возьмите этот экземпляр с собой. Может, захотите заказать что-нибудь.

Взяв каталог, Кассиди тоже встал.

– Сомневаюсь. Я типичный клиент «Фрут оф зе Лум» – поклонник белого хлопка и строгости в одежде.

– Может быть, вам понравятся шелковые шорты для отдыха?

– Может быть. У вас есть оружие?

Вопрос ошеломил ее, тем более что задан он был сразу же после столь непринужденной беседы.

– Нет, мистер Кассиди.

– А у вас есть разрешение на владение оружием?

– Нет.

– Возвращаюсь к моему первоначальному вопросу: где вы были в ночь убийства Джексона Уайлда?

Она подавила в себе желание сдерзить и спокойно ответила:

– Не помню, чтобы я выходила. По-моему, я провела спокойный вечер дома.

– Кто-нибудь может подтвердить это?

– А что, нужно подтверждение? Вы думаете, я лгу?

Она твердо выдержала его взгляд, хотя он и длился, казалось, бесконечно и она готова была провалиться сквозь землю. Наконец Кассиди прервал паузу:

– Спасибо за угощение.

Он взял свой пиджак и, зацепив его за ворот указательным пальцем, перебросил через плечо.

– Не стоит благодарности.

Взгляд его скользнул по стеклянной стене. За окнами сгущались сумерки. С этой стороны здания открывался прекрасный вид на реку. Мерцали огни на набережной и мосту через реку, переливаясь от темно-пурпурного оттенка до искрящегося золотистого.

– Потрясающий вид.

– Спасибо.

Клэр в свое время, стремясь сохранить этот вид, купила участок земли, простиравшийся от ее дома до набережной, который превратила в место для стоянки автомобилей. Это было делом прибыльным, а кроме того, служило гарантией того, что перед ее окнами не вырастет вдруг какой-нибудь высотный отель или торговый центр. Со времени покупки стоимость этого участка земли выросла уже в тысячи раз, но Клэр не собиралась с ним расставаться ни за какие деньги.

– Я провожу вас к выходу.

Клэр прошла вперед, к двери, минуя сверкающий стол секретарши в приемной, и подошла к лифту. Когда они спускались, Кассиди поинтересовался:

– А что на третьем этаже?

– Моя квартира.

– Немногие сейчас придерживаются столь странной традиции – жить и работать в том же доме.

– В старом квартале многие так делают.

– Вы говорите как истинный старожил.

– Я родилась здесь и не жила нигде больше. Я даже ходила в местный колледж, каждый день мотаясь на трамвае в Тулейн.

– Счастливое детство?

– Очень счастливое.

– Никаких потрясений?

– Ни одного.

– И даже связанных с вашей матерью?

Клэр поморщилась:

– Поскольку я никогда не знала ее другой, я привыкла к ее болезни, как и любой ребенок умственно неполноценного родителя.

– А что с вашим отцом?

– Он умер, когда я была совсем маленькой. Мама больше никогда не выходила замуж. Мы жили с тетей Лорель. Вскоре после того, как она умерла, мы переехали сюда.

– Хм. Ваша мать до сих пор живет с вами?

– Совершенно верно.

– И больше никого здесь не бывает?

– Ясмин, когда она в городе.

– А кто такой Гарри?

– Мисс Гарриетт Йорк, наша экономка и няня матери. Она никогда здесь не ночует, только если я уезжаю из города.

– И как часто это бывает?

– Два раза в год я езжу в Европу и на Восток за тканями. Мне также приходится несколько раз в году бывать в Нью-Йорке.

– А как часто Ясмин приезжает в Нью-Орлеан?

– Это зависит…

– От чего?

– От многих обстоятельств.

– Например?

– Ну, скажем, надо обсудить планы на новый каталог.

Незачем ему было знать, что в последнее время наезды Ясмин в Нью-Орлеан участились и почему. Давать ему лишнюю информацию Клэр вовсе не собиралась. Еще ребенком она привыкла не доверять представителям властей. Они могли обернуть любую информацию против тебя, лишь бы соблюсти свои бюрократические интересы. А для Клэр этот Кассиди, какие бы мужественные руки и ямочка на щеке у него ни были, все равно оставался бюрократом.

– Еще что-нибудь, мистер Кассиди?

– Да, у меня еще масса вопросов. А чем занимается Ясмин в Нью-Орлеане сейчас?

Клэр возмущенно вздохнула:

– Мы обсуждаем новый каталог. Она разработала концепцию и уже подобрала места для съемок. Вместе мы решаем, какие модели выставить и каких пригласить манекенщиц.

– А все остальное время? Я имею в виду, когда она не в Нью-Орлеане?

– Она живет в Нью-Йорке.

– Работает фотомоделью?

– До прошлого года у нее был эксклюзивный контракт с одной косметической фирмой. Потом ей это надоело, так что теперь она позирует лишь для каталога «Французский шелк». Она все время очень занята – на ней много обязанностей здесь, да и к тому же она постоянно следит за состоянием вложенных ею капиталов.

Клэр с облегчением вздохнула, когда они достигли первого этажа. Спуск в лифте еще никогда не казался ей таким долгим, а сам лифт таким тесным. От пронзительного взгляда Кассиди ей хотелось спрятаться, закутавшись в какую-нибудь толстую мантию.

Когда лифт остановился, Кассиди распахнул тяжелые двери. Клэр пробормотала поспешное «спасибо» и шагнула в лабиринт склада. Было тихо и темно. Вентиляторы на окнах замерли. Накопив за день тепло, склад теперь напоминал котельную: раскаленный воздух обволакивал кожу, впитывался в поры, проникал в легкие.

Горели лишь дежурные лампочки, разливая лужи света на гладком бетонном полу. Клэр шла впереди не останавливаясь. Островки света под ногами напоминали ей зловещие огни фонариков, которыми охранники ловили несчастных обреченных беглецов, – кадры из фильмов о тюремной жизни.

Она отодвинула засов на двери выхода и распахнула ее перед незваным посетителем.

– До свидания, мистер Кассиди.

– Вам так не терпится избавиться от меня, мисс Лоран?

Клэр готова была надавать себе пощечин за свою нерешительность. Она лихорадочно искала правдоподобное объяснение.

– Мама сейчас проходит курс лечения. Ей необходимо питание в строго определенные часы. Мне бы не хотелось, чтобы из-за меня откладывали ужин.

– Очень убедительно.

– Что?

– Это объяснение. Я был бы последним мерзавцем, если бы стал возражать против него, не так ли?

– Я говорю вам правду.

По его лукавой усмешке было ясно – он знал, что Клэр лжет, но предпочел смириться с этим.

– Еще один вопрос, и я уйду. Обещаю.

– Я слушаю.

– У вас когда-нибудь были неприятности с полицией?

– Нет!

– Вы никогда не были под арестом?

– Вы говорили об одном вопросе, мистер Кассиди. Это уже второй.

– Вы отказываетесь отвечать?

Черт бы его побрал! Клэр терпеть не могла, когда кто-нибудь из облеченных властью брал над ней верх, но отказ от ответа мог только усложнить дело.

– Я никогда не подвергалась аресту, но ваш вопрос обижает меня.

– Я это учту, – невозмутимо сказал он. – Доброй ночи, мисс Лоран. Мы с вами очень скоро увидимся.

Она была рада, что стоит в тени, так что ее встревоженный вид остался незамеченным.

– Я уже рассказала вам все, что знаю.

Он вновь посмотрел на нее долгим взглядом.

– Не думаю.

Кассиди скатал каталог в трубку и приложил ее ко лбу в знак прощания.

– Еще раз благодарю за угощение. У вас очень хорошее виски.

Клэр хлопнула дверью, едва не прищемив его пиджак, торопливо задвинула засов и прижалась к холодному металлу. Она тяжело дышала, как будто пробежала милю. Сердце бешено стучало и ныло. Кожа покрылась блестящими капельками пота: Клэр могла бы объяснить это невыносимой духотой… но причина была совсем в другом, и она хорошо это знала.