Текст книги "Безмолвный Крик"

Глава пятая
Крик

Скарборо. Штат Мэн. Округ Сагадахок

Место сравнительно небольшое. Обычный провинциальный город на северо-западе Штатов. Согласно последней переписи в две тысячи пятнадцатом году, здесь проживает четыре тысячи шестьсот жителей.

Из них порядка двух сотен мелких правонарушителей: они ограничиваются простыми штрафами. Затем около полутора сотен алкоголиков, которых на ночь иногда закрывают в камере, потому что жёны звонят с завидной регулярностью и требованием «сделать обязательно хоть что-нибудь с этим мерзавцем». Наутро отцы семейств и одиночки, у которых друг и жена – бутылка с крепким алкоголем, возвращаются домой в более-менее божеском виде. Ещё некоторый процент приходится на наркоманов, дебоширов и браконьеров. Обычное дело для маленького города.

Последний раз убийство произошло непреднамеренно: обычная бытовуха, и снова по пьяни. Ник Дэверо застрелил сожительницу, когда они повздорили, о чем – один Господь знает, соседи слышали только крики. Алкоголя в крови у них было столько, что её впору было разливать по бутылкам.

Но мистика маленького города подразумевала и необычные преступления. Вот, кажется, ты здесь всех с детства знаешь и со всеми знаком, но откуда ни возьмись в девяносто девятом мальчишка Уотсонов выпустил две обоймы в здешней школе и убил сторожа, двух учителей и пятерых учеников. Был большой траур.

В две тысячи пятом Чарли Мэнсон поджёг родительский дом на Хэвэроу-стрит, вышел на улицу и смотрел, как тот пылает и как пылают вместе с ним отец, мать, двое братьев и шестимесячная сестра. На вопрос, зачем он так сделал, сказал: «Мне так велели голоса из стен».

Спустя несколько лет Джон Сарлоу трагически погиб на незаконченной стройке – это был две тысячи девятый год. Он подрался с другим мальчишкой и сорвался с башенного крана с огромной высоты на арматуру в забетонированном фундаменте. Парня, который поспособствовал тому, что из Джона сделали шашлык, упекли в спецшколу. А сейчас история перешла все границы, потому что в Скарборо завёлся психопат, полиция бездействовала, все считали, что если убивает один человек, то возьмут его очень быстро. От его руки пало уже семь жертв, и вот-вот появится восьмая.

* * *

Винни Тейлор был дома весь вечер, это мог подтвердить кто угодно – даже отчим, валявшийся на диване с пивом и кое-чем покрепче. В таком состоянии он обзывал пасынка черножопым и клял его мать, которая трахалась с грёбаным чёрным.

Винни ненавидел, когда Тим напивался.

Он вернулся около семи, бросил короткий взгляд на сухощавого мужчину, который накачивался очередной порцией пива, – но из батареи пустых бутылок возле его вечного пристанища, дивана напротив телевизора в гостиной, увидел ещё и пустую тару из-под виски и вермута. Отчим пьяно хохотал над бейсбольным матчем.

Винсент презрительно скривил губы, но промолчал. Ссориться было бесполезно. Он легко сыграл бы в мяч оторванной башкой отчима. Одна проблема. Мать не прогоняла этого подонка.

– Бухой утырок, – хмуро бросил Винни.

Он оставил в коридоре сумку со спортивным инвентарём. В школе играл за футбольную команду и был раннинбеком: он должен пронести как можно быстрее и чище мяч к зачётной зоне противника. Винни вернулся с тренировки, где с него спустили, кажется, семь потов. Хотелось в душ, упасть на кровать и не шевелиться. За последние дни на него навалилась апатия – к домашним делам душа не ложилась, и даже с ребятами он стал выбираться гораздо реже.

Всё было очень, очень просто. Винни Тейлор чертовски боялся.

Пока Тим превращался из получеловека в полноценную свинью, Винни повесил куртку на крючок и поднялся к себе в комнату. Матери дома не было: она, в отличие от Тима, работала. Она говорила: «Так уж вышло», хотя Винни понимал: это просто такая дебильная присказка упёршегося рогом человека, которому зачем-то понадобилось тянуть на себе не только сына, но ещё и чёртового алкоголика.

Сам Винсент не мог работать: тренировки и школьные занятия занимали всё его свободное время. Это был его шанс поступить в колледж и стать членом местной футбольной команды. Тогда учёба и стипендия, считай, у него в кармане. И винить его было не за что: больше всего Винни хотел сбежать отсюда, из этого тихого кошмара, как можно быстрее.

И как можно дальше.

Он запер дверь, разделся, бросил одежду возле кровати и прошёл в ванную. Делал что должен был. Мыл руки, чистил зубы, душ включал, а в голове зловеще пели голоса: «Ты следующий, Винни, малыш. Ты – следующий».

И он предпочитал их слушать, но старался не верить.

Пять и девять фута, сто шестьдесят с лишним фунтов веса, прекрасная физическая форма – он залез в душевую кабинку и намылил грудь и живот, а потом быстро облился горячей водой из лейки. Вдруг ему показалось, что щёлкнул замок на двери в спальню. За столько лет жизни в доме Винни изучил все звуки, с которыми сталкивался каждый день. Он выключил воду и крикнул:

– Тим?..

Чёрт, если проклятый алкоголик опять пролез к нему и разлёгся на кровати… в прошлый раз он умудрился там же и обмочиться. Винни быстро вытерся и прямо в полотенце вышел в комнату.

Никого.

Показалось, что ли? Он задумчиво подёргал дверную ручку: заперто. Взъерошил курчавые короткие волосы, поискал в комоде футболку и шорты, а потом уселся за рабочий стол, на котором стоял ноутбук. Винни и Лора Чейз – вот она, d_olores135 – договорились созвониться после уроков. Он закусил губу, на миг опустил взгляд на клавиатуру. И всё же позвонил.

В окна накрапывал косой дождь. Винни подпёр щёку рукой, заскучав, но оживился, когда на экране показалось подвисшее изображение его подруги.

– Привет, детка, – улыбнулся он.

Вышло так себе, невесело.

– Угу. – Лора была явно не в духе. – Ты чего такой смурной?

– Тим. – Он поморщился. – Как всегда, не парься.

– Ты хотел о чём-то поговорить. У тебя есть полчаса. – Лора отломила дольку шоколада от плитки и сунула в рот.

– Ты куда-то собралась? – Винсент кивнул на её пёструю блузку.

Лора поморщилась.

– Так, добегу до Дрю.

– Время уже позднее. – Винни потёр подбородок. – Может, дома останешься?

– Почему?

Он вскинул голову. Люди умирают, но никому до этого будто нет дела. Копы не делают официального заявления. О том, что какой-то ублюдок убил уже семерых, – молчок. Винни резко отвернулся от экрана. Поморщился.

– Не знаю. Может, не очень нравится, что убили Кейси, и Бена, и Карла, и Джулс…

– В полиции сказали, это мог быть кто-то из них самих. Джейк – он принимал, понимаешь? И Джулс тоже баловалась. Может, наширялись и всех перерезали…

– А Карл? Тоже наширялся? – устало спросил Винни. – Да что за хрень, вечно приплетать подросткам такую охренительную тягу к наркоте?

– Ты там был вчера, – покачала головой Лора. – Видел что-то необычное?

Винни сжал челюсти. Лора усмехнулась.

– Ты видел тело, Винс? В смысле… видел Карла мёртвым?

– А ты видела, чтоб ребята принимали чего-то покрепче травки?! – Винни буркнул. – У него горло было перерезано.

– Осколком бутылки, – повысила голос Лора и хмыкнула. – Они просто напились до чёртиков. Джейсон, его дружок, он до сих пор сидит в участке. Он был в стельку пьян.

– И зарезал Карла? Ерунда. Все они убили себя сами?

– Да! – почти крикнула Лора и отбросила в сторону кусок шоколада. Когда она так темнела лицом, значит, была вне себя. – Чего ты хочешь, Винни? Зачем мне звонишь?

– Я хочу что-то сделать прежде, чем найду тебя убитой, Лори! – крикнул он в ответ.

И наступила тишина. Винсент не сразу поверил, что сказал это. Лора покачала головой.

– Господи, Винс, что у тебя в башке?

– Ты же знаешь, как я к тебе отношусь, – тихо сказал он.

Лора подняла на него глаза. Судя по их выражению – знала, но не думала, что он скажет вслух. Винни покраснел. Даже на его тёмной коже проступил румянец.

– И я волнуюсь за тебя. – Он помолчал. Потом тихо добавил: – Поэтому мы должны подумать, какого чёрта происходит.

– Ох, Винс, прекрати! – беспокойно сказала она.

– Нет. Я серьёзно. Мы кому-то перешли дорогу. Быть может, тогда.

Оба задумались. Лора закусила губу, нервно сложила на груди руки. От её былой самоуверенности и следа не осталось, но Винс любил в ней именно это – какой она иногда становилась наедине с ним.

– То, что… случилось год назад, никак не связано с их смертью, – наконец сказала она. – И потом, сколько времени прошло.

– А как ты всё объяснишь?! М? Погибают пока только наши. Почему?

– Потому что в мире полно всяких ублюдков. Мало ли с кем связалась Кейси. Или Бен. Или Карл. Мало ли, Винс. Знаешь, я всё-таки схожу к Дрю.

– Лори…

За дверью тихо скрипнули половицы. Винни отвлёкся от компьютера и посмотрел на пол, где на половицы падали две длинные тени, точно кто-то стоял под дверью его комнаты.

В груди появилось холодное предчувствие неминуемой беды, и в первую секунду Винни даже замер. А затем, к невероятному облегчению, услышал дрожащий пропитый голос:

– Сопляк… эй, сопляк черножопый. Эй!

Ещё никогда Винс не был так рад Тиму и его оскорблениям.

– Я с тобой разговариваю! Ты чего там закрылся? Ты это… ты это прекращай, иначе я твои замки мигом сниму и мамашу не послушаю. Молчишь?.. Сопляк?!

– Чего тебе, Тим? – холодно откликнулся Винс, понимая, что ублюдок не успокоится, пока не ответишь.

Грубить бесполезно. Он не хочет нарваться на кулаки и побои.

Тим потоптался ещё немного, переступил с ноги на ногу и грубо спросил:

– Мать тебе деньги с утра не оставляла? На продукты. Или карманные…

– Господи… – Вин закатил глаза и повернулся к подруге. – Прости, свинья никак не замолкнет.

– Лучше бы такого урода, как твой отчим, прирезали, – раздражённо сказала она.

Винсент лишь закатил глаза.

– Секунду, Лори.

Он подошёл к двери. Тим за ней дышал, как разъярённый бык на корриде. Тяжело и нахраписто. И кажется, даже оттуда Винс слышал, как от него смердит алкоголем.

– Нет, Тим, у меня ничего нет. Иди спать, – ответил он громко и попытался не думать о дышащем перегаром, пропитанном спиртным человеке за своей дверью. Страшнее любого убийцы, честное слово. Он выключил верхний свет, оставил только ночник у компьютера. Толкнул ногой приоткрытую дверь в стенной шкаф – правда, она открылась снова, и Винни просто наплевал на это.

– Он ушёл? – быстро спросила Лора.

– Кажется, да. – Он со вздохом упал в кресло. – Ладно, чёрт с ним. Нам надо хорошенько подумать, кому наша компания так крепко насолила…

– Насолила? – усмехнулась она. – Ничего себе, насолила. Да по твоим предположениям это список смертников, тут просто насолить мало.

Она заметно нервничала и явно не хотела касаться темы, ведь если не трогать такие штуки – они тебя тоже не тронут, так это работает?! Но продолжила:

– Вы оба, Дрю и ты, – просто свихнулись в последние дни на этой почве. Она тоже говорила мне сегодня что-то похожее, но, если честно, не вижу никакой взаимосвязи между Кейси, Беном и нами в частности. Да я даже с Джулс толком общалась только на литературе, господи боже! Она была подружкой Кейси.

– Не только на литературе. Мы тусовались вместе. Хочешь сказать, я нагнетаю?

– Да, Винс, – устало ответила она. – Ты нагнетаешь. Знаешь, всему есть объяснение. Мы не особенные, и мы не в фильме ужасов, чтобы за нами охотился какой-то псих. Даже если псих есть, он режет всех. Бесцельно.

– Ну. – Винс невесело усмехнулся и спрятал лицо в руках. – Ну ладно, может, ты и права. И не стоит об этом говорить. Просто Бен был моим другом, и Джейк тоже. Я хорошо знал Джулс, да и…

Внезапно Лори напряжённо сдвинула брови. Она подалась к монитору ближе.

– Винс, ты там один?

Он покачал головой, улыбнулся.

– Лори, если ты меня этим подначивать собралась… Я всё понял, свои теории оставляю при себе.

– Послушай, это Тим к тебе зашёл?!

Её голос звучал так, что впору было поверить. Винсент недоверчиво хмыкнул и убрал от лица руки:

– Хорошая попытка, но знаешь – после всех твоих подколов за столько лет я уже не куплюсь на э…

Но она завизжала так, что он подскочил на месте:

– Винни! Берегись!

В тёмном экране что-то шевельнулось у него за спиной.

Он обернулся – и вовремя: лезвие ножа рассекло воздух в нескольких дюймах от его лица. Винни вскрикнул и вскочил, толкнув компьютерное кресло на нападавшего.

На него двинулась густая тьма. Чёрный рослый силуэт. Белая маска. Впадины глазниц, похожих на две бездны, и чёрный рот с кровавой полосой по подбородку.

– Ч-чёрт!!!

Убийца бросился вперёд, отшвырнул кресло. Винс отскочил вбок, и очень кстати. Нож вонзился в столешницу. Пока это притормозило убийцу, Винни закричал:

– Тим!!! – и рванул в ванную.

Он бежал быстрее, чем на футбольном поле. Быстрее, чем когда-либо в жизни. Сердце грохотало в груди. Он хорошо слышал дыхание у себя за спиной. И слышал ещё, как убийца перепрыгнул через поваленное кресло. Ещё секунда – и Винни бахнул дверью в ванную. Убийце не хватило секунды, чтобы вломиться следом. Он врезался в полотно и ударил кулаком так, что дверь задрожала. Винни отступил к раковине, сжав плечи.

«Пусть он уйдёт». А вслух прокричал:

– ТИМ! ВЫЗОВИ ПОЛИЦИЮ, ТИМ!

БАХ БАХ БАХ!

«Пусть уйдёт!!!»

Но тот и не думал уходить, а что есть сил колотил в дверь. И когда понял, что она не поддастся, здорово ударил по ней ногой. Из старого деревянного короба вылетел клуб пыли.

А потом были шаги.

Винни вслушался в них. Человек расхаживал взад-вперёд, караулил, поганый ублюдок, как кошка – мышь.

Винни ещё не знал, что он кинул на компьютер плед, закрыв Лоре обзор, и не знал, что она набрала девять-один-один. Но услышал, что убийца прошёл в сторону двери в коридор. Винни затаил дыхание. Щёлкнул дверной замок. И всё смолкло.

Комната показалась обманчиво пустой, но Винни плотно сжал губы и остался на месте. Ну как же, он на это не купится. Жалко, здесь нет окна. Он попробовал бы выбраться через него.

Оглядевшись в поисках чего угодно, что могло бы сойти за оружие, он не нашёл подходящего предмета: ни ножа, ни острой бритвы, даже спрей бесполезно использовать, чтобы сбить врага с толку: убийца был в маске. Винни прильнул к двери ухом и вслушался в тишину. Он знал, что Лора наверняка вызвала полицию. Копы будут здесь с минуты на минуту, верно?

«Если успеют», – усмехнулся внутренний голос.

Тем временем убийца в чёрной безрукавке и в капюшоне, с чёрной рваной накидкой, повязанной поверх бёдер, бесшумно прошёл по комнате: он сдёрнул с монитора плед и помахал Лоре рукой в перчатке, предусмотрительно отрубив звук на звонке. У Лоры лицо было белое от ужаса, и она искусала губы до крови. Она видела, что маньяк остановился у двери в ванную.

А затем мощно замахнулся. И со всей силы вонзил в неё нож.

Оглушительная боль смешала и стёрла все мысли в голове у Винни, оставив только боль. И ещё – страх, что с ним теперь что-то не так. Совсем не так. Он булькнул горлом, сделал глубокий вдох и коротенько простонал, подавшись назад. Боль была невыносимой вспышкой: он не мог даже кричать. Охотничий нож крепко вошёл в его щёку, пронзил её и чудом не задел язык, хотя не давал пошевелиться. Винни был нанизан на лезвие, как рыба на крючок.

Он неловко приоткрыл рот, и с губ по подбородку потекла тёмная кровь. Убийца издевательски стукнул в дверь костяшками пальцев.

– Тук-тук-тук, малыш, – спросил он спокойно. – Ты мне откроешь?

Затем взял нож крепче и резко вытащил его из раны. И Винни закричал.

Он не испытывал никогда ничего похожего – хотя однажды у него был открытый перелом руки, когда он в двенадцать лет упал с крыши отцовского гаража. Винни сделал шаг назад и прижал ладонь к щеке. У него дрожали руки. Кровь всё шла и шла. Он боялся пошевелить головой и неотрывно смотрел на дверь. Потом машинально снял с крючка серое полотенце для рук и прижал его к лицу.

Снаружи снова появились звуки, и первым делом очень громко завизжала Лора. Винни повернулся к раковине. На белую эмаль упало несколько капель крови. Сначала немного, затем – всё больше, одна за другой, как кляксы с теста Роршаха. Винни залез в шкафчик за зеркалом, чтобы найти перекись, бинт или что угодно и остановить кровь, – но пальцы были скользкими, и он неловко опрокидывал пузырьки, флаконы и баночки. Он не мог найти ничего нужного. Очень быстро полотенце потяжелело от крови, а нижняя челюсть и верхняя губа занемели, как от заморозки у стоматолога. Винни всхлипнул и швырнул полотенце на пол. Оно осело уродливым багровым комком, пачкая кафель. И вдруг Винни вспомнил, что где-то здесь были ножницы.

Он залез в шкаф под раковиной, открыл один ящик. Затем другой.

БАМ! БАМ!

– Выходи, малыш, мне надоело тут стоять! – рявкнул убийца за дверью.

Пальцы дрожали ещё сильнее. Где-то там, и это было очень далеко, Лори закричала снова, но её голос заглушили ещё два мощных удара, от которых дверь содрогнулась. А следом слетела со щеколды, выбитая ногой, – и убийца медленно показался в проёме. Он поднял нож в руке и издевательски поиграл им перед своим лицом.

Винсент наугад скользнул рукой во второй ящик, тяжело сглатывая кровь и слюну, собравшиеся во рту. Он искал и нашёл на ощупь маленькие ножницы. Спрятав их в кулаке и не отрывая выпученных испуганных глаз от убийцы, он смотрел, как тот вытер лезвие чёрной перчаткой, очищая его от крови.

А затем бросился вперёд.

* * *

Завязалась борьба. Винсент развернулся и отбил предплечьем нож. Лезвие вспахало плоть, и рука облилась кровью; Винни почти не почувствовал боли. Он собрал в кулак всю волю и всю силу, что у него были, и оттолкнул от себя чёрную тень. Убийца отлетел к стене. Винс был мощнее и тяжелее, он был немногим выше – и это дало ему фору. Он бросился вон из ванной и побежал к двери в комнату. Он себя чувствовал как на матче, только тут, если проиграешь, – умрёшь. За пару секунд он прыгнул до двери, провернул щеколду и толкнул её. Уже увидел коридор и лестницу…

Убийца налетел со спины. Он загнал под ребро Винсу нож и несколько раз понимающе кивнул, когда услышал его жалобный хрип.

Парень уже не жилец, но держится за свою никчёмную жизнь из страха. Страх – плохой советчик. Всё равно сдохнет. Это случится сейчас или немногим позже, так зачем тянуть?

Травмированный рот не давал Винни закричать так, как требовало его истерзанное тело. Он не сопротивлялся, когда убийца швырнул его к компьютерному столу, и повалился на пол, споткнувшись о перевёрнутое кресло.

– Винни…

Лори видела всё. Она повторяла по кругу, будто заклятая:

– Винни, я уже набрала службу спасения. О чёрт… Они скоро приедут… Винни. Винни, держись!

Домашняя футболка была мокрой от крови. Убийца встал над Винсентом так, что тот оказался между его ног. Потом склонился и пережал предплечьем шею Винни. Рука под эластичными спортивными нарукавниками была перевита венами. Кажется, они пульсировали в ритм заполошно бьющегося сердца жертвы, которая всё никак не хотела умирать.

– Винни, держись!

Убийца связал ему руки брючным кожаным ремнём. Пряжка больно врезалась в запястья. Винни был почти без сознания от кровопотери, но захрипел, когда его заставили встать на колени.

– Кто ты, мать твою, такой?! – выкрикнула Лори. По ту сторону монитора её колотила дрожь. Она была бледна, как из воска сделана. В глазах – паника, а по щекам – слёзы. – Отзовись! И отстань от него!

– Вопрос непростой, – тихо и хрипло сказал убийца, и от этого Лори заткнулась. – Но у нас мало времени. И я не из говорливых. Не лучше ли просто повеселиться?

Он коротко замахнулся и вонзил нож в живот Винни выше пупка.

– Нет!!! – закричала Лори.

Винни завращал выпученными, налившимися кровью глазами. Живот наполнился кровью и болью, и он мог молить лишь об одном: об избавлении.

– Вы же обожаете веселье. Разве нет? – безмятежно спросил убийца и вынул нож из раны, брызнув кровью Винни на экран.

– Я вызвала копов, урод!

От бессильной злости Лора ударила кулаками по столу:

– Они из тебя всё дерьмо вынут! Ты же сядешь, тварь! В камеру смертников!

Убийца хмыкнул и толкнул Винни в спину. Тот упал.

– Все мы когда-нибудь умрём.

Он сам присел на одно колено рядом с Винсентом. Затем перевернул его на спину. Рукой в короткой чёрной перчатке провёл по его окровавленной шее. Вторую руку опустил ниже шнурков подвязанных шорт – и чуть склонил голову. Он ждал, когда Винни всё поймёт. Способов умереть много, но кто хочет, чтобы его выпотрошили, как свинью? Это больно и это страшно. А ещё – неизбежно.

Винни застонал и всё же попытался вырваться. Он жалко бился, ослабленный и раненый, покидаемый жизнью, в руках того, кто возомнил себя вершителем его судьбы. Всё было бесполезно. Прокрутив нож в руке, убийца замахнулся и выждал короткое мгновение, наслаждаясь беспомощным ужасом на лице своей жертвы.

Нож вошёл почти наполовину в пах и резко ушёл вбок. Лори отвернулась, прижав ладонь ко рту и безмолвно рыдая. Она вся сжалась, когда до её ушей донёсся животный вопль. В нём она едва узнала голос своего лучшего друга. Может, даже больше, чем друга.

Она не могла смотреть. Не могла, не могла…

В висках пульсировала призрачная надежда, что весь этот кошмар кончится. Что это происходит не взаправду.

Убийца мрачно улыбнулся под маской, сделал несколько отрывистых движений, раскраивая плоть Винни изнутри. Хорошо. Быть может, сейчас они что-то и поняли отголоском своего скудного сознания, но в любом случае слишком поздно. Он дёрнул рукой, завёл нож глубже вбок, по самую рукоять утопил в тёмную плоть. И тут же вынул, заставив кровь брызнуть веером на стену и экран компьютера.

– Можешь смотреть, крошка, – сказал он ласково, потянулся и постучал по камере указательным пальцем. А затем рассмеялся. – Тебе так повезло. Я же не выпустил ему кишки, как вашим дружкам.

Он прикинул: есть ещё целая минута.

– Давай кончим всё это.

И тут Винсент в агонии рванул руки из ремня, пытаясь освободиться. Он понял: сейчас его прирежут. Убийца приподнял капюшон, утёр пот со лба. Потом легко поднял голову Винни за курчавые волосы на макушке и обождал секунду-другую.

– Эй, Лори, – дружелюбно позвал он. – Эй. Хочешь посмотреть, как я раскрою ему горло?

Она заплакала и сжалась ещё сильнее. Заломила руки и отвернулась.

– Не нужно… умоляю…

– Умоляй, мне всё равно. Но можешь взглянуть. Смотри. Смотри, что будет с тобой, крошка.

Лори надрывно зарыдала и закрыла лицо руками. Она не знала, что Винсент в тот долгий миг думал только о ней – заплаканной и жалкой, ужасно дорогой ему Лори, которую этот урод обещал прирезать.

Что-то очень яростное в последний раз поднялось в его груди. Он собрался с силами, которых оставалось мало, и вырвал скользкую от крови руку из ремня.

А затем вонзил в носок ботинка ножницы, которые прятал за поясом шорт.

– С-сукин сын! – рявкнул убийца.

Он так яростно пнул Винни ногой в лицо, что тот взвыл и выпустил ножницы, оглушённый ударом. Убийца резко вытащил их из ноги и схватил Винни за горло.

Он легко поднял его, как кукольного – безвольного и обмякшего. Взглянул в измученные глаза. Увидел, что сломал Винни нос, потому тот с присвистом дышал ртом.

– Я её всё равно убью, – пообещал он очень тихо. Так, чтобы это слышал только умирающий.

– Катись в ад, – прохрипел Винни.

Слова его едва можно было разобрать, но убийца легко сделал это. И прищурился под маской.

– Её не защитишь ни ты. Ни ваш бог. Ни ваш дьявол. Ничто на этой земле меня не остановит.

Он повернулся к Лори и чуть склонил голову в маске набок. Тело её занемело, не слушалось, неспособное от страха даже на малейшее движение.

– Не прощайся с ним. Вы скоро встретитесь в аду. А копам передай, что заходил Крик и почистил дом от грязи.

Он встряхнул Винни, как собака, поймавшая куропатку. Он держал его на весу так легко, словно тот был ребёнком. Медленно провёл ножом по тёмному горлу, и длинная полоса раны облилась кровью. А потом очень внимательно смотрел, как гас свет в слезящихся карих глазах. Последней Винни видел нависшую маску белой смерти и чувствовал, как сознание угасает в волне пульсирующей боли.

Лори не издала ни звука. Она наблюдала, как убийца разжал руки, и её мёртвый друг тяжело упал на пол. А затем, глумливо показав Лори козу пальцами, Крик медленно вышел из поля зрения.

Хлопнула дверь. Вдали, где-то там, опоздав на целую жизнь, завыли полицейские сирены.

Крик спустился по лестнице, положил в карман ножницы, которые вынул из своего же ботинка. Ему навстречу из кухни, до противного пьяный, вышел, качаясь, белый тощий мужчина в клетчатой рубашке. Не медля ни секунды, Крик метнул нож ему в грудь, и мужчина, который был Винсенту отчимом, повалился на пол. В коридоре, как жуткую бабочку на булавке, Крик пригвоздил его к стене внушительных размеров ножом-боуи. Поглядев на него с одного бока и с другого, как на картину в галерее, Крик вышел через дверь на террасу и покинул дом Тейлоров ещё до того, как к дому подъехала патрульная машина.

* * *

Накидку он устало повесил на крючок, когда ввалился домой. Собака залилась хриплым лаем снаружи, но он стукнул кулаком в дверь и рявкнул:

– Завались!

Не тот сегодня день, чтобы с ней миндальничать. В пальцах он крутил чёртовы старые ножницы. Хорошо, что ботинки крепкие. Рана неглубокая. Он перетянет её – даже хромать не будет.

Но в висках пульсировала ярость. Он должен быть куда внимательнее и сделать всё как надо. Нельзя больше допускать всего, что он допустил сегодня. Чёрт! Зло требовало выхода, и он метнул ножницы в стену, однако те были недостаточно остры и отскочили на пол, звякнув.

Крик ухватился за ворот безрукавки, выпутался из неё и с такой же злостью отшвырнул от себя. Обнажённый по пояс, упал в продавленное кресло, забросил лодыжку одной ноги на колено другой и, мрачно задумавшись, прикинул.

Первое убийство, самое массовое – он решил, что покончит сразу со всеми, кто пришёл к этой суке Кокс, – прошло на удивление гладко. На руку играло, что её дом стоял далеко от дороги и был изолирован от соседей большим участком. Там кричать и звать о помощи бесполезно, убегать – тоже без вариантов, он же догнал эту девку, брюнетку…

Он припомнил имя, морщась.

Джулс, точно.

– Ну я прошу вас, мистер убийца, – кривлялась она, поглаживая себя по узким бёдрам.

Она думала, перед ней – одетый в маску и балахон дружок с вечеринки.

– Пожалуйста, не делайте мне больно. Лучше покажите, что у вас под маской. Или внизу…

Без языка ей жилось гораздо лучше. По крайней мере, воздух перестал звенеть от бесконечной тупой болтовни. Господи, как он это ненавидел… и каждый день вынужден был терпеть, терпеть, терпеть, терпеть!

Он пристегнул её к балке в сарае, стянул всю верёвками и скотчем, как остальных – но с куда большим усилием. Равнодушно глядя в молящие о пощаде голубые глаза, он слушал, как она рыдает и пытается стонать искалеченным, разрезанным ртом. Он тогда достал из складки своей накидки охотничий нож и внимательно посмотрел на него, любуясь бликами тусклой лампы на лезвии из углеродистой стали. Этим лезвием можно было очень легко разделать оленя. Человека – и подавно. Он невероятно долго ждал этого дня. Фактически – всю жизнь. Говорят, если хочешь жить лучше, нужно освободиться от всего ненужного. Он много где про это читал. Хороший совет, толковый.

Он положил руку на её чёрные крашеные волосы, собранные дешёвой пластиковой заколкой на затылке. Крепко сжал их в кулаке, сильно дёрнул в сторону голову, так, что та безвольно мотнулась, как у сломанной куклы. Даже с вырезанным языком Джулс пыталась предложить ему себя, чтобы выжить. Умоляюще скребла кончиками пальцев по его ляжке, хотя руки и были связаны верёвкой. Пыталась откупиться. Одним словом, тварь.

Он потёр плечо и устало поморщился. Убитых стало больше, чем он планировал. Несколькими ублюдками больше, несколькими меньше. Если прикинуть, какая разница? Все они этого заслужили по факту своего существования.

Уже завтра он опять выйдет на охоту. У него нет выбора. Есть только долг и обещание, а обещания, даже неприятные, следует выполнять.