Текст книги "Обновить страницу. О трансформации Microsoft и технологиях будущего от первого лица"

В то время она оканчивала факультет архитектуры в Манипале и проходила дипломную практику в Нью-Дели. Однажды вечером наши семьи собрались на совместный ужин, и именно тогда, в тот вечер, я убедился, что Ану создана для меня. У нас были общие ценности, общий взгляд на мир, одинаковые мечты о будущем. Во многих отношениях я был членом ее семьи, а она – моей. На следующий день я убедил ее составить мне компанию – я шел в салон оптики, чтобы отремонтировать очки. После этого мы долго гуляли, разговаривая обо всем на свете. Это происходило неподалеку от Садов Лоди – старинной архитектурной достопримечательности, которая сегодня очень популярна у туристов. Ану изучала архитектуру и обожала исторические памятники Дели. Впоследствии мы целыми днями исследовали их вместе. Я видел их, когда был ребенком, но это было совершенно другое. Мы заходили перекусить на Пандара-роуд, смотрели спектакли в Национальной школе драмы, заглядывали в книжные магазинчики Кхан-Маркета. Мы были влюблены! В роскошных Садах Лоди в октябре 1992 года я сделал предложение, и – о счастье! – Ану ответила «да». Мы вернулись к ней домой на Хумаюн-роуд, чтобы сообщить новости ее матери, а два месяца спустя, в декабре, поженились. Это были счастливые времена.

Но вскоре дали о себе знать иммиграционные проблемы. Ану училась на последнем курсе, и мы планировали, что она завершит обучение и присоединится ко мне в Редмонде. Летом 1993 года Ану подала заявление на визу, чтобы приехать ко мне во время последних каникул перед окончанием института, но ей отказали, потому что она вышла замуж за человека, имеющего постоянный вид на жительство. Отец Ану обратился к генеральному консулу США в Нью-Дели, убеждая его, что визовые правила США несовместимы с семейными ценностями, провозглашаемыми этой страной. Благодаря искусству убеждения моего тестя и доброте генерального консула Ану получила краткосрочную туристическую визу – редкое исключение, – а после каникул вернулась в Индию, чтобы окончить колледж.

Зная, что супруги лиц с постоянным видом на жительство попадают в долгий лист ожидания, мы понимали, что Ану будет очень трудно вернуться в США. Юрист по миграционным вопросам Microsoft сказал, что при существующих правилах Ану сможет въехать в страну только лет через пять или шесть. Я пригрозил, что уйду из компании и вернусь в Индию. Но другой юрист, Айра Рубинштейн, предложил интересный ход: «А может, тебе стоит отказаться от грин-карты и вернуться к H1B?» Смысл был в том, что я отказываюсь от постоянного вида на жительство, а вместо этого заново подаю заявление на получение временной рабочей визы неиммиграционного типа. Если вы видели фильм с Жераром Депардье «Вид на жительство»[22]22
  «Вид на жительство» (Green Card) – кинофильм 1990 года совместного производства Франции, Австралии и США, снятый режиссером Питером Уиром. Премьера состоялась 23 декабря 1990 года в США.


[Закрыть], то вам известно, сколь абсурдно долго приходится ожидать желающим получить постоянный вид на жительство в США. Так зачем же мне было отказываться от вожделенной грин-карты ради временного статуса? Дело в том, что H1B позволяет супругам приезжать в США к работающим там мужьям или женам – такова уж порочная логика миграционного законодательства. Я ничего не мог тут поделать. Ану была главным человеком в моей жизни, поэтому решение я принял легко.

В июне 1994 года я пришел в американское посольство в Нью-Дели, отстоял огромную очередь желающих получить визу и сказал служащему, что хочу вернуть грин-карту и подать заявление на H1B. Тот аж опешил: «Зачем?»

Я рассказал ему о безумной миграционной политике. Клерк покачал головой и выдал мне новый бланк: «Заполняйте».

На следующее утро я вернулся в посольство, чтобы подать заявку на H1B, и все чудесным образом сработало: Ану присоединилась ко мне в Сиэтле, где мы начали выстраивать нашу семейную жизнь. Чего я не ожидал, так это дурной славы, которая немедленно начала сопутствовать мне в кампусе: «Эй, глядите, вон тот парень, который отказался от грин-карты!» Каждый божий день кто-нибудь подходил ко мне и просил совета. Много времени спустя моему коллеге Кунаю Балу пришлось уйти из Microsoft, потому что виза H1B закончилась, а грин-карта еще не пришла. Он вернулся в Индию и основал Snapdeal – компанию, которая на сегодняшний день оценивается более чем в миллиард долларов и в которой работают пять тысяч человек. По иронии судьбы, онлайновые облачные компании вроде Snapdeal в будущем сыграют важную роль и в моей жизни, и в жизни Microsoft, а уроки, полученные на моей бывшей родине, продолжают определять мою жизнь по сей день.

Глава 2. Уроки лидерства

Облака и окна

Я одержим крикетом. Чем бы я ни занимался, эта великолепная игра всегда присутствует на задворках моего сознания. Радость, воспоминания, драматические моменты, сложности и проблемы, взлеты и падения – это бескрайнее поле возможностей.

Для тех, кто незнаком с крикетом, скажу – это интернациональный вид спорта, в который играют на зеленом поле овальной формы летом и ранней осенью. Популярнее всего крикет выше в бывших и нынешних странах – участницах Британского Содружества. Как и в бейсболе, в крикете игрок, получив крученый мяч, старается ударить по нему и сделать как можно больше ранов. Питчер[23]23
  Питчер – игрок защищающейся команды, подающий мяч в бейсболе; боулер – выполняющий ту же функцию игрок в крикете.


[Закрыть] – это боулер, бэттер[24]24
  Бэттер – в бейсболе игрок нападения с битой, бьющий; бэтсмен – игрок, выполняющий ту же функцию в крикете.


[Закрыть] – это бэтсмен, поле – это калитка[25]25
  Калитка в крикете состоит из трех вертикальных деревянных столбцов, которые вкопаны в землю, и двух деревянных перемычек, называемых бейлами.


[Закрыть], а филдеры[26]26
  Филдер – в крикете принимающий игрок.


[Закрыть] стараются вытолкнуть бэтсмена с поля. Да, бывают варианты игры, когда матч продолжается по многу дней, но в этом случае в бейсболе команды состязаются до выигрыша в сериях из трех, пяти и даже семи геймов. Оба вида спорта очень сложные, но достаточно сказать, что команда, сделавшая больше ранов, выигрывает.

Эта книга – не учебник с описанием азов крикета, но все-таки в ней невозможно обойтись без метафор из крикета и бизнеса.

Как и большинство выходцев из Южной Азии, я непонятным образом влюбился в эту самую английскую из игр, в которую играют на пыльных площадках на плоскогорье Декан в Южной Индии.

Там, на этих полях, я многое узнал о себе самом, когда добивался побед и терпел поражения в качестве боулера, бэтсмена и филдера. Даже сегодня я ловлю себя на том, что размышляю о нюансах правил игры в крикет и о том, как красиво выглядит команда из одиннадцати игроков, действующих как одно целое.

В моем детстве, когда отцовская работа на государственной службе забрасывала нас в административные центры округов штата Андхра-Прадеш или на холмы Массури, который нынче располагается в штате Уттараханд, крикет не был настолько популярен, как сейчас. Это сегодня Индийская премьер-лига продает десятилетние права на телетрансляцию матчей за миллиардные суммы, но в те дни, когда мы переехали в Хайдарабад, знакомство с этой игрой стало для меня, восьмилетнего мальчугана, настоящим событием.

Мы поселились в арендованном доме в районе Сомаджигуда. Нашим домовладельцем был господин Али, снисходительный и немного надменный уроженец Хайдарабада, который во время работы в автомастерской всегда надевал крикетную кепку Университета Османия. Он знал множество историй о великих крикетистах Хайдарабада 1960-х годов и однажды взял меня на матч между командами Хайдарабада и Бомбея (который сегодня носит название Мумбаи). В первый раз я попал на огромный крикетный стадион «Фатех Майдан» – и в тот день крикет во всем своем великолепии сразил меня наповал.

Моими героями стали М. Л. Джесимха, Абид Али[27]27
  Абид Али (Abid Ali Kazi, р. 1961) – игрок в крикет, был популярен в 1970-е годы.


[Закрыть], Мумтаз Хусейн. За Бомбей играли такие звезды, как Сунил Гаваскер и Ашок Манкад, но я не помню, чтобы кто-то из них произвел на меня впечатление, хотя в тот день они и побили Хайдарабад. Я был заворожен уже самим присутствием на поле М. Л. Джесимхи – с его модным подвернутым воротничком и особенной манерой двигаться. Помню, как в тот день господин Али описывал мне «волшебные мячи» Мумтаза Хусейна, а я смотрел, как Абид Али в среднем темпе берет калитку.

Скоро отца вновь перевели в другой город, и я пошел в школу в Дели. Там я увидел свой первый тестовый матч на стадионе «Фероз Шах Котла». Играли сборные Индии и Англии. Матч произвел на меня неизгладимое впечатление. Помню, как английский бэтсмен Денис Эмисс и боулер Джон Левер сообща разгромили Индию за один иннингс[28]28
  Часть матча по крикету, в которой команды поочередно играют в защите и нападении.


[Закрыть] – я переживал из-за этого неделями. Эмисс сделал двести ранов, а Левер, который играл в первом в своей карьере тестовом матче, весь день подавал мячи в среднем темпе с такой подкруткой, какой я никогда прежде не видел. Внезапно все индийские игроки оказались вне игры.

Когда мне исполнилось десять, я вернулся в Хайдарабад. В следующие шесть лет я был безнадежно влюблен в крикет как член команды Хайдарабадской государственной школы. Вместе со мной в школу ходили двое детей Джесимхи, так что мы жили в окружении славы, традиций и одержимости крикетом. В те дни все только и говорили о двух игроках нашей школьной команды. Одного из них звали Саад бин-Ян (это был племянник знаменитого индийского игрока в крикет, капитана команды «Тайгер Патауди»). Еще учась в школе, он сделал сто ранов в матче за сборную Южной зоны (которая представляла наш регион – Южную Индию) против команды Западной Индии. Я начал играть во второй команде, а потом перешел в старшую команду, которая выступала в высшей лиге Хайдарабада. Мы оказались единственной школьной командой в этой лиге; у всех остальных спонсорами были банки и различные компании. Участники турнира «Ранджи Трофи» часто появлялись на играх лиги, добавляя интриги в напряженное соперничество.

Знаете, что меня больше всего поражает в крикете? То, что он завораживает меня до сих пор, хотя я живу в стране, где в него не играют (пусть Америка больше ста лет назад время от времени и принимала у себя турниры с участием команд из Австралии и Англии). Мне кажется, крикет чем-то похож на удивительный русский роман с сюжетами внутри сюжетов, действие которых разворачивается на протяжении множества актов. А в конце один блестящий удар или три ловко закрученных мяча в корне меняют развязку.

Я люблю рассказывать три истории из моего краткого, как миг, крикетного прошлого. Они напрямую соответствуют принципам бизнеса и лидерства, которым я следую сегодня как глава компании.

Первый принцип – страстно и рьяно бороться до конца в ситуации неопределенности и страха. Однажды летом в школьные годы мы играли с командой, в составе которой было несколько игроков из Австралии. Во время матча наш учитель физкультуры, бывший кем-то вроде главного тренера команды, заметил, что нам нравится, как играют оззи[29]29
  Национальное прозвище австралийцев у американцев, канадцев и британцев.


[Закрыть]. В самом деле, они нас сильно напугали: мы никогда не играли с иностранными командами, а Австралия, конечно же, высоко котировалась в крикетной табели о рангах. Теперь-то я понимаю, что наш учитель сильно походил на тренера по американскому футболу – он был слишком громогласным и очень агрессивным. Он нисколько не ощутил пережитого нами чувства восхищения и трепета. Сначала он рявкнул на нашего капитана: «Побольше агрессии!» Я был боулером и при этом ужасным филдером, а он поставил меня на линию нападения, прямо рядом с сильными австралийскими бэтсменами. Я был бы рад занять позицию где-нибудь подальше, а меня бросили в самую гущу схватки. Со временем, сосредоточившись и обретя новую энергию, мы стали вполне конкурентоспособной командой. Эта история научила меня, что нужно всегда уважать соперника, но не трепетать перед ним. Просто иди и борись.

По зрелом размышлении, второй принцип – это просто-напросто необходимость ставить на первое место интересы команды, а уже потом – личную статистику и признание твоих персональных заслуг. В одной из моих команд был замечательный быстрый боулер. Он считался одним из самых многообещающих крикетистов страны, и эта репутация окончательно закрепилась за ним после того, как он посетил мастер-класс для игроков юношеских команд, выступающих в Южной зоне. Его скорость и точность в игре были просто блестящими. Я сам был бэтсменом на последних позициях, и стоять в воротах против этого парня казалось делом нелегким.

Но в то же время он был настроен на саморазрушение. Во время одной из игр капитан решил заменить его другим боулером. Вскоре новый боулер вынудил бэтсмена противоположной команды направить мяч в небеса, так что его легко было поймать нашему вспыльчивому товарищу по команде, который теперь располагался слева от боулера, примерно в 20–25 метрах от бэтсмена. Вместо того чтобы взять этот простой мяч, тот засунул руки глубоко в карманы, пассивно наблюдая за тем, как тот падает прямо перед ним. Это же наш звездный игрок! Мы уставились на него, глазам своим не веря. Что из этого следует? Один блестящий игрок, который не думает о команде, может легко все разрушить.

Конечно же, из крикета можно вынести множество уроков, но для меня третий приоритетный принцип – это ключевая роль лидерства. Я вспоминаю один особенный матч, в котором соперник легко справлялся с моими кручеными подачами. Я подавал из рук вон плохо, и тут капитан нашей команды на своем примере показал мне, что такое настоящее лидерство. Когда мой овер окончился (то есть когда я бросил шесть мячей), капитан сам встал на мое место, хотя как бэтсмен я играл лучше, чем боулер. Он быстро взял калитку – бэтсмен из противоположной команды оказался в ауте. Обычно столь эффективное взятие калитки означало, что ему стоило и дальше играть за боулера. Но вместо этого он тут же перебросил мне мяч обратно, и я самостоятельно взял семь калиток. Почему он так поступил? Догадываюсь, что он хотел вернуть мне чувство уверенности. Сезон только начинался, и ему требовалось, чтобы я эффективно играл целый год. Он был из лидеров, способных к сопереживанию, и прекрасно знал, что, если я потеряю уверенность в себе, вернуть ее будет непросто. Вот вам лидерство на практике. Суть его в том, чтобы выявить в каждом члене команды лучшие качества. Это был урок тонкого, искусного лидерства от человека, знающего, когда следует взять игру на себя, а когда нужно подкрепить уверенность команды и отдельных ее членов в собственных силах. Я думаю, что, возможно, самое главное, что должны делать лидеры, – это помогать людям, которыми ты руководишь, повысить уверенность в себе.

Тот капитан команды еще много лет после этого участвовал в престижных соревнованиях «Ранджи Трофи». Он преподал мне весьма ценный урок.

Эти ранние уроки, усвоенные благодаря игре в крикет, сформировали мой стиль лидерства. Той же цели послужил и мой опыт мужа, отца и молодого инженера Microsoft, который радуется возможности быть частью компании в период ее взлета. Позже к этому прибавился опыт руководителя, которому поручили строить новый бизнес.

Мой подход состоит в том, чтобы никогда не следовать обычным правилам ведения бизнеса. Вместо этого я сосредоточиваюсь на культуре и на представлении о границах возможного. А квинтэссенция полученного опыта стала основой для преобразований, которыми мы заняты сегодня, – так формировался набор принципов, основанных на алхимическом слиянии цели, инновации и сопереживания.

Рождение нашего сына Зейна в августе 1996 года стало точкой водораздела на нашем с Ану жизненном пути. Асфиксия плода в утробе невероятным образом изменила нашу жизнь. Мы пришли к пониманию того, что жизненные проблемы не всегда можно решить так, как нам хочется. Мы должны были научиться смирению.

Когда мы привезли Зейна домой из отделения интенсивной терапии, Ану немедленно взяла на вооружение данную философию. Каждый день мальчику нужно было делать различные процедуры, не говоря уже о нескольких хирургических операциях в рамках последующего лечения после изматывающего пребывания в больнице. И Ану с любовью сажала сына в детское автокресло и возила его по врачам – день за днем, с раннего утра до позднего вечера. Кроме того, они регулярно наведывались в отделение интенсивной терапии детской больницы Сиэтла. Эта больница превратилась для нашей семьи во второй дом, а медицинская карта Зейна разбухла и стала толщиной с кирпич. И сегодня, и всегда мы в неоплатном долгу перед персоналом этой больницы, где Зейна любили и заботились о нем всю его жизнь – с рождения и до совершеннолетия.

Во время одного из посещений отделения интенсивной терапии (это было уже после того, как я занял пост CEO) я заглянул в палату сына, где жужжали и попискивали медицинские приборы, и увидел все в ином свете. Мне бросилось в глаза, как много аппаратуры работает на Windows и что все больше устройств подсоединено к облаку. Я обратил внимание на сеть хранения массивов данных и на вычислительные мощности – на все те базовые технологические возможности, которые мы сегодня принимаем как должное. Это было наглядное доказательство того, что наша работа в Microsoft вышла за пределы одного только бизнеса. Сегодня она подарила жизнь хрупкому юноше. Кроме того, эта ситуация дала твердую основу нашим догадкам и предположениям в работе над облачными технологиями и Windows 10. Помню, как подумал: «Мы движемся правильным курсом».

Состояние моего сына заставляет меня постоянно поддерживать в себе увлеченность новыми идеями и чувство сопереживания, которые я унаследовал от родителей. Я и стараюсь – и дома, и на работе. Встречаясь с людьми в Латинской Америке, на Ближнем Востоке или в каком-нибудь городке в американской глубинке, я всегда пытаюсь понять их мысли, чувства и переживания. Я отец, который умеет сопереживать, и я постоянно поддерживаю в себе желание узнать, что у каждого на сердце. Это делает меня лучшим лидером.

Но невозможно быть лидером, способным на сопереживание, если целый день сидеть в кабинете и пялиться в монитор компьютера. Сопереживающий лидер должен выходить в мир, встречаться с людьми там, где они живут, и наблюдать, как технологии, которые мы создаем, влияют на их повседневную жизнь. Множество людей во всем мире сегодня зависят от мобильных и облачных технологий, сами того не ведая. Больницы, школы, предприятия, научные центры используют так называемую общедоступную облачную среду – систему универсальных компьютеров и сервисов обработки данных, имеющих защиту конфиденциальности и доступных через открытую сеть. Облачные вычисления дают возможность оперировать огромными массивами данных. Они позволяют производить аналитическую и интеллектуальную обработку информации и превращать догадки и гипотезы в обоснованные прогнозы. Облачные технологии способны менять судьбы людей, компаний и целых обществ.

Путешествуя по миру в качестве главы компании, я видел множество примеров взаимодействия между сопереживанием и технологиями.

В том государстве, где я родился, и в другом, где я ныне живу, школы используют силу облачных вычислений для обработки огромных объемов данных и получения аналитических выводов, которые позволяют снизить показатели отсева учащихся. И в индийском штате Андхра-Прадеш, и в городе Такома в американском штате Вашингтон многие дети бросают школу. Проблема в отсутствии возможности, а вовсе не в недостатке желания. Облачные технологии помогают прежде всего детям и их семьям. Потому что интеллектуальная обработка данных в облаке дает возможность предсказать, кто из учеников с большей долей вероятности бросит учебу, и направить ресурсы на оказание помощи, в которой они нуждаются.

Благодаря мобильным и облачным технологиям стартап в Кении создал аккумулятор солнечной энергии. Теперь люди, живущие на два доллара в день, могут взять в аренду безопасные и дешевые светильники и экономичные кухонные плиты, заменив ими опасные керосинки, которые к тому же загрязняют окружающую среду. Это гениальный план, потому что данный стартап может попутно обеспечить клиентам кредитный рейтинг, который впервые предоставит им доступ к капиталу. Инновационная система платежей с мобильного телефона позволяет обитателям обширных кенийских трущоб платить по 40 центов в день за солнечную энергию. Это, в свою очередь, генерирует данные для кредитной истории, которая позволит этим людям получить деньги на прочие нужды.

Один греческий университет сотрудничает с пожарными службами своей страны, прогнозируя и предотвращая крупные лесные пожары при помощи облачных данных. В одном из таких пожаров в 2007 году погибло 84 человека и выгорело 670 тысяч акров[30]30
  Приблизительно 2711 квадратных километров.


[Закрыть] леса. Теперь пожарные вооружены аналитическими данными о скорости распространения пожара, его интенсивности, смещении периметра, близости к водным источникам, а также микроклиматическими прогнозами, составленными на основе сигналов удаленных датчиков. Это позволяет ликвидировать пожары на ранней стадии, спасая людей и имущество.

Шведские ученые используют облачные технологии, чтобы как можно раньше и точнее обследовать детей на предмет дислексии – расстройства чтения, влияющего на образовательные возможности миллионов людей. В школах анализируют данные о движении глаз учеников, которые сопоставляются с набором данных о людях, которым поставили диагноз «дислексия» 30 лет назад. Точность диагностирования возросла с 70 до 95 процентов, а время, требуемое для постановки диагноза, сократилось с трех лет до трех минут. Это означает, что ученики, их родители и учебные заведения раньше подготовлены к этой проблеме и им легче с ней справиться.

В Японии краудсорсинговые данные, собранные сотней датчиков по всей стране, помогли провести открытый мониторинг сведений о радиационном заражении после аварии на АЭС «Фукусима» и тем самым снизить риск в отношении качества пищевых продуктов и их перевозки. Тринадцать миллионов измерений с 500 удаленных датчиков позволили сформировать тепловую карту, предупредившую власти об угрозе производству риса в некоторых районах.

В Непале после разрушительного землетрясения, которое произошло в апреле 2015 года, сотрудники ООН, оказывающие помощь при стихийных бедствиях, использовали общественное облако для сбора и анализа огромного массива данных о школах, больницах и домах. Это помогло ускорить получение компенсаций, принятие антикризисных мер и оказание другой помощи.

Сегодня трудно представить себе устройства, не подсоединенные к облачной среде. Все пользовательские приложения, такие как O365, LinkedIn, Uber и Facebook, «живут» в облаке. В фильме «Крид: Наследие Рокки» с Сильвестром Сталлоне в главной роли есть замечательный эпизод. Чемпион набрасывает на листке бумаги расписание тренировок для своего протеже, который быстро делает снимок себе на смартфон. Когда парнишка собирается уйти, Рокки кричит: «Эй, а листок тебе не нужен?»

«Да он у меня уже вот здесь, в облаке», – отвечает парень.

Стареющий Рокки задумчиво заводит глаза: «Облако? Что еще за облако?» Рокки, возможно, и не слышал об облаке, зато миллионы людей полагаются на эту технологию, а Microsoft – лидер облачных технологий, которые сегодня меняют правила игры. Хотя еще несколько лет назад исход казался весьма сомнительным.

К 2008 году над Microsoft начали сгущаться тучи. Кривая поставок ПК – кровь в финансовых жилах компании – выровнялась. Тем временем продажи смартфонов и планшетов Apple и Google шли вверх, принося их создателям растущие прибыли за счет поисковых сервисов и интернет-рекламы – здесь Microsoft конкурировать не могла. А компания Amazon потихоньку запустила Amazon Web Services (AWS), обеспечив себе на годы вперед лидерские позиции в высокодоходном и быстроразвивающемся сегменте облачных сервисов.

Логика наступления эры облачных технологий проста и убедительна. ПК-революция 1980-х под предводительством Microsoft, Intel, Apple и других лидеров сделала вычислительные технологии доступными и дома, и в офисе – причем по всему миру. 1990-е годы ознаменовались наступлением эры «клиент – сервер»[31]31
  Вычислительная, или сетевая, архитектура, в которой задания или сетевая нагрузка распределены между поставщиками услуг, называемыми серверами, и заказчиками услуг, называемыми клиентами. Прим. перев.


[Закрыть], которая удовлетворила потребности миллионов пользователей, желавших передавать данные по сети, а не при помощи дискет. Однако увеличение расходов на обслуживание серверов в непрерывно расширяющемся океане данных, а также появление компаний и сервисов вроде Amazon, Office 365, Google и Facebook не оставили серверам ни единого шанса. Возникновение облачных сервисов коренным образом изменило экономические основы информационных технологий. Они стандартизировали и упорядочили вычислительные ресурсы, а также автоматизировали выполнение задач, которые прежде выполнялись вручную. Появилась возможность гибкого масштабирования на основе самообслуживания и оплаты по факту. Облачные провайдеры вкладывали средства в огромные дата-центры по всему миру, а потом сдавали их в аренду пользователям по сниженным ценам. Свершилась облачная революция.

Благодаря сервису AWS компания Amazon одной из первых получила выгоду. Там быстро поняли, что ту же облачную инфраструктуру, которую они использовали для продажи книг, фильмов и других розничных товаров, можно сдавать в аренду на временной основе другим компаниям и стартапам, которым это обойдется гораздо дешевле, чем создание собственного облака. К июню 2008 года в Amazon трудились 180 тысяч разработчиков, которые создавали приложения и сервисы для облачной платформы, а у Microsoft на тот момент еще не было коммерчески состоятельного аналога.

Все вышеперечисленное и стало источником проблем для Microsoft. Еще до Великой рецессии 2008 года наши акции покатились под уклон. В тот год Билл Гейтс совершил давно запланированный шаг, оставив компанию, чтобы сосредоточиться на деятельности Фонда Билла и Мелинды Гейтс. Но вместе с ним ушли и другие. Кевин Джонсон, президент Windows и направления онлайн-сервисов, объявил, что уходит из компании на должность CEO Juniper Networks. В ежегодном послании акционерам Билл Гейтс и Стив Балмер сообщили, что Рэй Оззи, создатель Lotus Notes, становится новым главным архитектором программного обеспечения (это бывший титул Билла), подтверждая тем самым, что на арену интернет-рекламы и поисковых технологий выходит новое поколение лидеров.

Облачные технологии в том году в послании не упоминались, однако стоит отдать должное Стиву – у него уже имелись и план на игру, и полное представление об игровом поле. Этот предприимчивый, храбрый и увлеченный лидер однажды позвонил мне и сказал, что у него есть идея: он хотел, чтобы я стал техническим руководителям направлений интернет-поиска и интернет-рекламы. Позднее этот продукт будет перезапущен под маркой Bing и станет одним из первых проектов Microsoft, рожденных в облаке.

К слову, поисковые движки генерируют прибыль за счет разновидности рекламы, известной как аукцион. Рекламодатели делают ставки на ключевые слова поиска, соответствующие их продуктам или услугам. Тот, кто заявит самую высокую ставку, получит возможность показать объявление на странице с результатами поиска. Задайте «найти автомобиль», и вам выпадут названия автосалонов, которые, скорее всего, заплатили, чтобы вы их увидели в выдаче поисковика.

Обеспечивать надлежащее обслуживание и потребителей, и рекламодателей слишком сложно и затратно в плане вычислений. Пока Microsoft сражалась за увеличение доли поискового рынка, Стив инвестировал в него, предвидя, что компании придется конкурировать и в других сегментах, помимо Windows и Office, а значит, нужно создать великую технологию, которая станет будущим нашей индустрии. Microsoft пришлось выдержать сильнейшее давление, чтобы не отстать от растущего облачного бизнеса Amazon. И в этот бизнес Стив и предложил мне вступить.

«Ты все-таки подумай, – добавил Стив. – Возможно, это твоя последняя работа в Microsoft. Если потерпишь неудачу – парашюта не будет. Упадешь вместе с самолетом». Мне тогда стало любопытно, что это было – черный юмор или совершенно недвусмысленное предупреждение. Ответа я не знаю до сих пор.

Несмотря на предостережение, это предложение меня заинтриговало. Я принял новый развивающийся бизнес под эгидой Microsoft Dynamics. Бразды правления мне вручил Дуг Бёргам, который впоследствии стал губернатором Северной Дакоты. Дуг был лидером, умеющим вдохновить подчиненных, и моим наставником в деле лидерства. В его представлении бизнес и работа не существовали сами по себе, а были частью более масштабной общественной конструкции и внутренней опорой человеческой жизни. Некоторые уроки, которые преподал мне Дуг, и сегодня во многом определяют мою лидерскую сущность.

Возглавить команду Dynamics! Об этом можно было только мечтать. Впервые я получил возможность руководить делом от начала до конца. Я готовился к этому почти пять лет и располагал всеми необходимыми связями как внутри Microsoft, так и вне компании, чтобы продвинуть бизнес Dynamics. Но все же предложение Стива заставило меня покинуть зону комфорта, ведь я никогда не работал в бизнесе, ориентированном на прямое взаимодействие с клиентом, особо не следил за успехами Microsoft в области поисковых систем и за нашими первыми опытами построения облачной инфраструктуры. И вот однажды вечером, проведя на работе долгий день, я решил отправиться в Здание 88, где размещалась группа инженеров, занимающихся разработкой интернет-поиска. Мне хотелось походить по коридорам и разобраться, кто есть кто. Как еще я мог установить контакт с командой, которой мне предлагают руководить?

Было около девяти вечера, но парковка была сплошь уставлена машинами. Я-то ожидал увидеть парочку трудоголиков, задержавшихся на рабочем месте, – но не тут-то было! Команда в полном составе трудилась за своими столами, поедая какой-то фастфуд. В общем, я ни с кем толком не поговорил, но то, что я увидел, заставило меня задаться вопросом: что движет этим людьми, почему они вот так работают? Должно быть, в Здании 88 происходит нечто очень важное!

Команда этих людей, их приверженность и преданность делу положили конец моим колебаниям. Я сказал Стиву: «Ладно, согласен». Какого цвета был мой парашют? Да у меня никакого не было! Я вступал в новый мир, и оказалось, что этот шаг стал счастливым случаем. Я и не подозревал, что новое назначение станет испытательным полигоном для меня лично как будущего лидера и для будущего всей компании.

Очень быстро я понял: чтобы выстроить онлайновый облачный сервис, доступ к которому будет возможен прежде всего с мобильных телефонов, а не с настольных компьютеров, нам понадобятся четыре ключевых умения.

Во-первых, я думал, что знаю многое о распределенных вычислительных системах, но оказалось, что мне придется полностью переучиваться – и все из-за облака. Если коротко, то распределенная система имеет отношение к способу коммуникации и координирования программного обеспечения в компьютерах, объединенных в сеть. Представьте себе сотни тысяч людей, которые одновременно печатают поисковые запросы. Если все эти запросы разместить на одном-единственном сервере где-нибудь в офисе на Западном побережье, этот сервер просто рухнет. А теперь представьте, как эти запросы равномерно распределяются в сети серверов. Многоэлементная группировка вычислительных мощностей обеспечит предоставление пользователям моментальных и релевантных результатов. А если будет больше трафика, можно просто добавить еще серверы. Подобная гибкость представляет собой главный атрибут архитектуры облачных вычислений.