Текст книги "Будущее высшего образования и академической профессии. Страны БРИК и США"

В некоторых странах БРИК получила распространение практика приватизации государственных университетов. Соответственно, меняется устройство государственного высшего образования, что по-разному сказывается на этих четырех странах. Плата за обучение в государственных университетах Китая, Индии и России очень невелика, а в Бразилии отсутствует вовсе. В Китае и России центральные и региональные власти выделяют средства из бюджета на конкретное количество студентов в каждом государственном вузе, хотя этих сумм не хватает для нормального функционирования вуза. Университетам позволено набирать внебюджетных студентов, которые платят много и при этом получают такие же дипломы, как «бюджетники». Заработанные таким образом деньги пополняют бюджет вуза и направляются в том числе на доплаты преподавателям. То есть государственные вузы действуют как государственно-коммерческие учебные заведения. В Индии среднее и профессиональное образование все чаще предлагают частные колледжи, аффилированные с государственными университетами, но не получающие средств из государственного бюджета. Независимые колледжи набирают силу, и это новое для Индии явление.

Во всех странах БРИК, как и во многих других странах мира, перед университетами стоит задача получать доходы за счет консалтинга, интеллектуальной собственности и проч. Некоторым из ведущих китайских университетов весьма удались собственные бизнес-проекты. Это, например, Peking University’s Founder Group, которая специализируется на разработках в области информационных технологий и делится полученными доходами с университетом. Многие китайские университеты вложили средства в развитие технопарков, и вокруг некоторых из них выросли инновационные производства и другие коммерческие предприятия. Бразильские государственные университеты, похоже, в меньшей степени нуждаются в приватизации, поскольку правительство до сих пор придерживается установки на довольно щедрое их финансирование. Однако следует иметь в виду, что четверть бразильских студентов учатся в частных вузах.

Отметим, что значительные перемены в устройстве государственного высшего образования произошли во всем мире и в первую очередь до невиданного ранее уровня возросла роль рынка в академической сфере.

Коррупция и становление академической культуры

Перед каждым университетом стран БРИК стоит задача сформировать в своих рамках определенную академическую культуру или, иными словами, сформировать у своих работников умение сотрудничать друг с другом и умение конкурировать друг с другом, умение оценивать по достоинству своих коллег и продвигать на высшие должности наиболее способных из них. Академическая культура особенно нужна исследовательским университетам, если они рассчитывают достичь мирового уровня, но потребность в ней ощущается во всей системе высшего образования. Именно от нее зависит, может ли учебное заведение выполнить свою миссию. Поэтому академическая культура очень важна для его сотрудников.

Однако осознают значение академической культуры в основном государственные университеты. А во все более увеличивающемся частном секторе есть только слабый намек на нее. Как уже отмечалось, частные вузы – это, главным образом, коммерческие организации, которые обучают популярным специальностям и не заботятся об исследованиях. Большинство преподавателей таких вузов работают на неполной ставке, почти ни у кого из них нет долгосрочных или постоянных контрактов. Совместного управления там нет – все аспекты работы таких вузов контролируют топ-менеджеры. Конечно, среди этих вузов есть и исключения. Это, например, старые католические университеты в Бразилии, несколько новых, хорошо финансируемых университетов в России, университеты Манипал и Симбиозис в Индии.

Высокоразвитая академическая культура подразумевает систему совместного управления университетом, в рамках которой преподавательский состав контролирует такие ключевые факторы, как формирование учебных программ, наём и карьерный рост сотрудников, выдачу дипломов и т. п. В то же время у университетской администрации должны быть полномочия определять политику учебного заведения, не испытывая ни жесткого государственного контроля, ни произвола со стороны профессуры (или студентов) при решении каждого вопроса. Для эффективного управления необходим разумный баланс между автономией преподавательского состава и административным контролем.

Каждой из стран БРИК присуща своя академическая культура. Сильно бюрократизированные университетские структуры Китая представляют собой комбинацию академического управления и управления административного в виде парткомов на каждом факультете и парткома всего университета. В итоге в рамках вуза складывается бюрократизированная и иногда политизированная академическая культура. Для Индии, как и для России, характерен высокий уровень административного контроля вузов. Бразильскими университетами обычно на всех уровнях управляют выборные администраторы, за которых голосуют преподаватели и другие сотрудники, а часто и студенты. Такое устройство стимулирует политизацию процесса принятия решений и нередко блокирует трудные, но необходимые шаги. Справедливым будет утверждение, что в странах БРИК у университетов возникают проблемы с государством по поводу различных аспектов своей внутренней организации.

Академическая независимость – одна из базовых ценностей высшего образования во всем мире. Во всех странах БРИК академическая независимость подвергалась (а в некоторых случаях до сих пор подвергается) опасности. Наиболее проблематична ситуация в Китае. Многие наблюдатели обращали внимание на сложности с доступом к информации в некоторых дисциплинах, ограничения (иногда добровольные) на некоторые исследования или интерпретацию изысканий. Возможны также проблемы из-за публикации некоторых выводов или толкований. Санкции за нарушение норм могут быть как мягкими, так и весьма жесткими, и многие профессора, особенно в области общественных наук, учитывают это. То обстоятельство, что политическая власть – через секретаря парткома – является составной частью университетской администрации, подчеркивает нетерпимость к инакомыслию.

В трех остальных странах БРИК вопросы академической независимости решены не так топорно, и в целом степень независимости в этих странах достаточно высока. Во время военной диктатуры 1964–1985 гг. в Бразилии академическая независимость была сильно подорвана, но сейчас обстановка там весьма благоприятна, ограничений на доступ к информации нет, на публикации, политические высказывания или политическую деятельность – тоже. В России еще не изжиты советские традиции, они по-прежнему влияют на целый ряд аспектов общественной и экономической жизни, в том числе и в высшем образовании. Вместе с тем академическая свобода (по крайней мере свобода высказываний и публикаций по специальности) в настоящий момент, кажется, вполне обеспечена. В Индии все обстоит непросто. В целом академическая свобода там устойчива и защищена. Однако в некоторых регионах действуют неформальные ограничения при публикации результатов исследований, которые касаются таких тем, как религиозные конфликты, интерпретация некоторых сторон индийской истории, межкастовые и межэтнические отношения и проч. Впрочем, с юридической точки зрения академическая независимость в Индии обеспечена.

Коррупция в академической профессии – явление, не поддающееся тщательному исследованию; открытая дискуссия здесь тоже невозможна [Buying Your Way…, 2009]. Поэтому здесь мы просто упомянем некоторые аспекты этого явления, отмеченные наблюдателями. В той или иной степени коррупция свойственна многим академическим системам. Из стран БРИК только в Бразилии, похоже, она не укоренилась – преступления такого рода случаются и там, но на уровне отдельных преподавателей или вузов. В трех остальных странах от коррупции пострадали многие университеты, и в некоторых случаях она еще не изжита. Особенно остра данная проблема в Индии и Китае, что может помешать становлению в этих странах успешных национальных систем высшего образования.

В России после распада СССР высшее образование столкнулось с проблемами, многие из которых были вызваны резким сокращением государственного финансирования. Одним из следствий стало стремительное увеличение взяточничества. Преподаватели, получавшие нищенскую заработную плату, начали брать плату за репетиторство, гарантирующее хорошие оценки при поступлении, за учебные материалы и сдачу экзаменов. В последние годы, благодаря повышению уровня заработной платы (хотя ему еще далеко до международного уровня), улучшению условий труда преподавателей и усилению контроля за их деятельностью со стороны государственной власти и академического начальства, коррупция заметно уменьшилась. Введение ЕГЭ, например, свело к минимуму взятки при поступлении.

В Индии коррупция зависит от конкретного вуза и конкретного региона. В индийских СМИ часто пишут о торговле академическими должностями – взятки берут за назначения, должности отходят представителям конкретных каст, регионов или политических сил, среди студентов широко распространено жульничество при сдаче экзаменов и т. п. Не исключено, что СМИ преувеличивают масштаб проблем, точных данных не существует. При этом ведущие вузы (такие как индийские технологические институты и проч.) работают честно: с общегосударственными экзаменами (например, со вступительными испытаниями) дела у них, видимо, обстоят благополучно.

В Китае в СМИ часто появляются сообщения о плагиате со стороны студентов и профессуры, и они широко обсуждаются. Многие наблюдатели высказывались по поводу очень распространенной фальсификации данных в исследованиях, манипуляций при публикациях в научных журналах и других сомнительных приемов. От китайских преподавателей жестко требуется публиковать научные работы, и многие отмечали, что широко признанные нормы академической этики в Китае не слишком распространены. Ключевой для системы высшего образования государственный экзамен gaokao, от результатов которого зависит зачисление в вуз, проводится вполне честно и вполне эффективно администрируется. Но степень распространения коррупции в академической среде не поддается измерению. Очевидно, что процесс становления прозрачной академической культуры идет в Китае крайне медленно.

Таким образом, в трех странах БРИК коррупция представляет собой большую проблему. Она мешает развитию национальных академических систем. В общем, всем странам БРИК необходимо сформировать академическую культуру, отвечающую базовым задачам высшего образования. А она складывается не сразу. Для этого необходимы: адекватное финансирование системы высшего образования; четкие правила, за соблюдением которых следят государственная власть и академическое руководство; условия труда, способствующие высокому качеству образования.

Национальные вызовы

Мы рассмотрели ключевые факторы, которые влияют на высшее образование стран БРИК в быстро меняющейся ситуации XXI в. Однако на развитие национальных академических систем воздействуют и глобальные тенденции, и положение в стране, и политика. Поэтому имеет смысл также обозначить важнейшие специфические проблемы высшего образования каждой из этих стран.

Бразилия

Система высшего образования Бразилии обладает заметными преимуществами, особенно в сравнении с другими латиноамериканскими странами. Хотя в государственных вузах учится лишь немногим больше 20 % от общего числа студентов страны, эти вузы представляют собой исследовательские локомотивы Латинской Америки. На них приходится больше половины защищаемых в латиноамериканских странах диссертаций и немалая доля исследований, которые ведутся в этих странах. К тому же преподаватели государственных вузов в основном работают на полной ставке, и их заработная плата относительно привлекательна. Тем не менее лишь несколько университетов Бразилии (три в штате Сан-Паулу и еще несколько федеральных вузов) конкурентоспособны на мировом уровне. Образовательные услуги, предоставляемые большинством государственных университетов и почти всеми частными вузами (число которых растет), посредственного или плохого качества. В целом бразильская система высшего образования слабо координирована, в ней доминирует коммерциализованный анархичный частный сектор. Государственные университеты финансируются через различные ведомства, координация между которыми слаба.

Управление частными вузами, как правило, сосредоточено в руках собственников и их менеджеров, что почти не оставляет шансов на формирование независимой академической культуры. Все государственные университеты действуют в соответствии с латиноамериканской традицией автономии от правительства и внутренней демократией. Такое непрактичное устройство затрудняет, а то и вовсе исключает академическое руководство и поддерживает академический паралич. При этом государственные университеты не могут брать плату за обучение, и вдобавок их возможности по извлечению прибыли из интеллектуальной собственности и других источников ограничены, что осложняет для них участие в инновационных программах.

Федеральное правительство и правительства некоторых штатов щедро финансируют государственные университеты. Например, в штате Сан-Паулу трем главным государственным вузам перечисляется фиксированный процент налоговых доходов, что позволило этим вузам стать ключевыми исследовательскими университетами страны и добиться международного признания. Столь же успешен и ряд других федеральных университетов. Однако у сильных региональных правительств отсутствуют внятные планы в отношении своих университетов. Более того, в Бразилии в целом нет никакой национальной стратегии развития высшего образования, есть лишь установка на расширение доступа к нему. Как и во многих других странах, здесь существует серьезная проблема с доступом к образованию и завершением обучения представителей расовых и этнических групп (меньшинств) и малообеспеченного населения. Поэтому сейчас правительство тестирует инновационную программу по финансированию и обеспечению студентов. Одной из немногих федеральных программ является обширная программа стипендий, по которой студентов отправляют учиться за границу с тем, чтобы они повысили свою квалификацию.

В среднем бразильские университеты относятся к лучшим в Латинской Америке. В стране нет обычного для латиноамериканских университетов недуга академической профессии – работы на неполной ставке. Количество специалистов, получающих ученые степени, в Бразилии гораздо больше, чем в соседних странах. И все же система высшего образования Бразилии не соответствует потребностям ее стремительно растущей и усложняющейся экономики.

Россия

В целом перед Россией стоят иные проблемы, нежели перед другими странами БРИК. У нее зрелая экономика и сокращающееся население. Уровень доступности высшего образования высок (доля выпускников общеобразовательных школ, поступающих в вузы, весьма велика), и в этих условиях академической системе нет необходимости расширяться. Главные проблемы, которые стоят перед ней, – повышение качества образования и восстановление некогда успешных исследовательских университетов.

В советское время у высшего образования было немало проблем, но ведущие университеты пользовались репутацией серьезных научных заведений. Однако за развалом СССР последовало резкое сокращение финансирования образования. Низкая заработная плата вынуждала преподавателей халтурить, стимулировала коррупцию. Лабораторное оборудование постепенно устаревало и приходило в негодность, помещения ветшали. В результате многие ведущие ученые уехали из страны, а многие из тех, кто остался, ушли из профессии. Все это привело к свертыванию исследований на уровне университетов. Кроме того, в России, как и в Китае, исследования – традиционно по большей части прерогатива академических институтов (т. е. институтов в составе Академии наук), которые относительно хорошо финансируются и обладают высоким престижем. И сегодня, чтобы максимизировать эффективность исследовательской работы и использования человеческих и финансовых ресурсов, необходима интеграция университетов и академических институтов.

Россия сильно отстает в отношении интернационализации высшего образования. Хотя в стране учится более 90 тыс. иностранных студентов, почти все они выходцы из стран бывшего СССР. Преподавание на английском языке есть только в отдельных вузах (в частности, в Высшей школе экономики, в Университете дружбы народов и еще в нескольких). Но мало кого из иностранных студентов устраивает обучение на русском языке. Сравнительно незначительное число российских студентов обучаются за границей, и многие из них не готовы вернуться на родину.

Российские вузы жестко ограничены в ресурсах, переполнены, слабо мотивированы и страдают от наплыва студентов, недостаточно подготовленных для получения высшего образования. Как следствие, растет число отчисленных, а многие выпускники с трудом находят работу. Повысить качество высшего образования будет непросто – для этого придется теснее интегрировать вузы с академическими институтами и обеспечить достаточно высокое качество преподавания.

В стране предпринимаются попытки модернизации высшего образования. Правительство отобрало 29 национальных исследовательских университетов и выделило им значительные, хотя и не вполне достаточные, дополнительные ресурсы. Национальная политика направлена на то, чтобы эти университеты заняли ведущие позиции в международных университетских рейтингах. Перед Россией стоит проблема формирования академической культуры с упором на продуктивность, академическую независимость, качественное преподавание, преданность преподавательского состава своим университетам и приверженность высочайшим стандартам образования. Для достижения этих целей необходимо существенно повысить заработную плату преподавателей, а также модернизировать академическую систему управления и этические нормы.

Индия

Из всех стран БРИК Индия сегодня сталкивается с наибольшими проблемами в сфере высшего образования [Altbach, 2009]. Доступ к образованию в этой стране ниже, чем в остальных (16 %), в то время как численность населения растет быстрее, чем в любой другой стране БРИК. Таким образом, ключевым обстоятельством в ближайшие десятилетия станет обеспечение доступа к образованию для миллионов новых студентов [Agarwal, 2009].

В Индии нет университетов мирового уровня. Индийские технологические институты, из которых лишь немногие числятся в мировых рейтингах, недостаточно вместительны и не являются университетами, так как предлагают ограниченный набор дисциплин. Только несколько традиционных университетов (как, например, Университет Джавахарлала Неру в Нью-Дели) могут похвастаться несколькими престижными факультетами и известными профессорами, но и эти университеты не занимают достаточно высокого места в мировых рейтингах. Индия чуть ли не единственная крупная страна, не имеющая престижных университетов.

Высшее образование в Индии недостаточно финансируется, при этом на удивление много средств тратится на профессорские кадры, чья заработная плата в сравнении с развивающимися странами и странами со средним достатком поразительно высока. Государственное финансирование научных исследований крайне скудно. Правительства штатов, в основном отвечающие за финансирование университетов и многих колледжей, редко предоставляют необходимые ресурсы и не осознают важности исследовательской работы в университетах. Правда, индийское правительство разработало несколько схем с целью увеличить потенциал лучших университетов страны. Однако выделенных на это государственных средств явно недостаточно, и в любом случае большая их часть в ближайшие годы будет потрачена на то, чтобы повысить доступность образования и справиться с ростом числа студентов.

Структурно индийская система высшего образования тоже является самой проблемной. В Индии университеты контролируют экзамены, выдачу дипломов и некоторые аспекты качества образования в колледжах, с которыми они аффилированы. Но 32 тыс. индийских колледжей уже не по силам 496 университетам, многие из которых отвечают сразу за сотни колледжей, а те часто расположены вдали от основной университетской территории. За последние десятилетия такая система стала еще менее управляемой, а все попытки ее изменить провалились. Когда Индия с успехом проводила реформы в высшем образовании, ей пришлось обойти уже сформировавшиеся университеты и начать строить совершенно новые институты – технологические. Более того, хотя в Индии есть специальное ведомство, которое отвечает за то, чтобы вузы предоставляли образование высокого качества, оно не соответствует требованиям времени и не в состоянии адекватно оценить подавляющее большинство новых вузов.

В последние годы частный сектор высшего образования Индии переживает бурный рост. На данный момент насчитывается более 100 частных университетов (или, как принято говорить, «так называемых университетов»). Большинство из них делает акцент на самых востребованных предметах, таких как менеджмент, высокие технологии и проч. Многие из них являются коммерческими организациями. Кроме того, существуют тысячи колледжей (большинство из них частные), предоставляющих образование по всем дисциплинам. Хотя они аффилированы с университетами, контроль за ними очень слаб. Многие из них преследуют коммерческие цели и спонсируются местными политиками либо некоммерческими религиозными или этническими организациями.

Еще одна характерная черта индийской системы высшего образования – резервирование за представителями низших каст (бывших неприкасаемых каст, каст этнического происхождения и др.) почти половины учебных мест во многих колледжах и университетах, а также преподавательских и исследовательских должностей. Политика резервирования, обусловленная исторически, политически и социологически, накладывает отпечаток на всю систему и в последнее время активно подвергается критике.

Крайне трудно определить необходимую стратегию, которая позволила бы преодолеть все эти структурные, политические и финансовые сложности и построить конкурентоспособную на мировом уровне академическую систему. Но только такая система способна готовить кадры для быстрорастущей и все более высокотехнологичной индийской экономики.

Китай

В последние десятилетия Китай добился выдающегося прогресса в академической сфере, особенно если учесть, что Культурная революция 1966–1976 гг. практически уничтожила академическую систему страны [OECD, 2007]. Благодаря «Проекту 211» и «Программе 985», нацеленным на поддержку около 100 исследовательских университетов, была создана дополнительная инфраструктура и большая группа новых исследовательских университетов, из которых десяток уже близок к международному признанию. Еще более впечатляющим был рост количества студентов. Доля зачисленных в китайские вузы от соответствующей возрастной группы увеличилась с нескольких процентов до 24 %.

В то же время система высшего образования сталкивается с серьезными трудностями. Китай усиленно инвестировал средства в развитие своих самых сильных вузов, тогда как остальные вузы (и государственные, и частные) продолжали оставаться слабыми и их выпускники не могли найти работу по специальности. Разрыв между сильнейшими и всеми остальными вузами, как и во многих других странах, за последние десятилетия вырос. И сегодня у Китая, видимо, нет стратегии по усовершенствованию массового вузовского сектора.

Многие китайские университеты увеличивают набор на главные отделения или в аффилированные колледжи, чтобы получить дополнительную прибыль, повысить уровень доступности образования, обеспечить преподавателям дополнительный заработок. Однако такая практика имеет ряд негативных аспектов – в частности, она отвлекает преподавателей от их основных задач и снижает качество образования.

Частные вузы (minban) обычно сосредоточены на профессиональном образовании, и качество предоставляемых ими образовательных услуг, как правило, низкое. При этом контроль качества затруднен. Во многих частных вузах работают преподаватели государственных университетов, что отвлекает их от выполнения своих основных обязанностей. Принцип «частный сектор должен служить общественным интересам» самим частным сектором соблюдается плохо.

В Китае преподавателям платят мало, и они вынуждены искать дополнительные источники дохода. От общего числа преподавателей только 13 % имеют докторскую степень и 35 % – степень бакалавра. Преподаватели испытывают на себе значительное бюрократическое давление, а иногда еще и политическое. У многих из них лишь зачаточное представление об академической культуре.

Китайская академическая система очень противоречива. С одной стороны, за последние несколько десятилетий она многого достигла и ее лучшие университеты максимально приблизились к мировому уровню. Вложенные в них крупные средства окупились сполна: заметно повысилось качество исследований, увеличилось количество патентов, улучшились и другие показатели эффективности. С другой стороны, большая часть академической системы продолжает оставаться достаточно шаткой и нуждается в значительном совершенствовании. Рост доступности образования (а Китай идет к тому, чтобы увеличить вдвое нынешнюю, равную 24 %, долю зачисленных в вузы от соответствующей возрастной группы) еще более осложнит ситуацию.

Для каждой из стран БРИК описанные выше проблемы труднопреодолимы. Одни из них свойственны всем этим странам, другие носят специфический характер. Каждая страна решает их по-своему; одни страны справляются с ними успешнее, чем другие. Проблемам, стоящим перед профессурой, следует уделить особое внимание, поскольку ее благополучие – залог эффективности всей академической системы.

Академическая профессия

Ни один вуз не может нормально развиваться без высококвалифицированной, мотивированной и эффективной профессуры. Однако при обсуждении проблем университета о преподавателях нередко забывают, а иногда даже их демонизируют, выставляя в качестве источника всех бед. А ведь именно они сталкиваются со множеством проблем в XXI в. и в странах БРИК, и в других странах. Уровень их заработной платы во многих странах остается неудовлетворительным и порой даже снижается. Не удовлетворяют их зачастую и условия преподавания и научной работы. Неудивительно, что в целом «лучшие и ярчайшие» умы вовсе не стремятся работать в системе массового высшего образования и доля преподавателей с докторскими степенями там уменьшается. Скорее всего, одновременно снижается качество преподавания. Доля работающих на неполной ставке растет. Вместе с ней растет количество профессоров, работающих по совместительству на исследовательских должностях или вне академической профессии. Если академическое сообщество и существовало прежде, оно стало куда менее консолидированным при массовости высшего образования. Разброс в заработной плате и условиях труда между преподавателями престижных университетов и преподавателями подавляющего большинства остальных вузов огромен.

От положения преподавателей вузов в первую очередь зависит будущее национальной академической системы. Поэтому столь важен анализ предъявляемых к ним требований, условий их труда, вознаграждения и трудовых контрактов. В странах БРИК есть преподаватели, работающие на полставки, и их число, видимо, постепенно растет. Однако они не преобладают в общем составе преподавателей, в отличие от других стран (в том числе США и быстро развивающихся стран со стремительно растущим числом студентов). Например, их засилья не ощущается в Бразилии, в отличие от остальных стран Латинской Америки. Тем не менее в России и Китае штатные преподаватели факультетов все чаще вынуждены читать дополнительные лекции студентам ради дополнительного заработка для себя и для университета или же преподавать (обычно по вечерам) в низкокачественных частных вузах.

Заработная плата

Наше исследование позволило сравнить заработную плату преподавателей государственных университетов и колледжей в четырех странах БРИК и США (табл. 1.3). Такое сравнение крайне важно.

Таблица 1.3.

Сравнение заработной платы преподавателей государственных университетов и колледжей в странах БРИК и США

Источник: [Paying the Professoriate…, 2012].

Удивительным образом заработная плата (с учетом ППС) в государственных колледжах и университетах выше всего в Индии и Бразилии. По данному показателю эти страны относительно сравнимы с США и другими развитыми странами. При полной занятости преподаватели этих стран могут прожить на свою заработную плату, у них нет необходимости искать дополнительные источники дохода. В России и Китае ситуация хуже. В среднем заработная плата в этих странах равна ¹ /₅ заработной платы в Индии и Бразилии и значительно отстает от заработной платы в развитых странах. Китайские и российские профессора не в состоянии жить на свою заработную плату и вынуждены искать дополнительные источники дохода внутри или вне университета [Ma, 2009]. Соответственно, они не могут полностью сосредоточиться на своей академической деятельности, вследствие чего снижается качество их исследовательской работы и преподавания.

Сравнительный анализ выявил также неравенство в вознаграждении преподавателей, занимающих разные должности. Оно сильнее всего в Китае, где преподаватели на высших должностях зарабатывают вчетверо больше своих коллег, занимающих низшие должности. В трех остальных странах БРИК заработная плата преподавателей на высших и низших должностях отличается вдвое. В США и других развитых странах эта разница не столь существенна, там шкала заработной платы более плоская.

Несмотря на недостаточность данных о размере вознаграждений, получаемых преподавателями в четырех странах БРИК, ясно, что в каждой из этих стран в среднем реальный доход преподавателя существенно выше его заработной платы. Это особенно верно в отношении Китая, где преподаватели получают надбавки за публикации, исследования и другую академическую деятельность. Таким образом, самые продуктивные из них могут иметь вполне приличный дополнительный доход. В России и Китае, как уже говорилось, многие преподаватели подрабатывают, беря дополнительные часы. Такая практика менее распространена в Бразилии и Индии. Индийские преподаватели получают надбавку, компенсирующую стоимость жизни в городе, а также другие надбавки.

Надо заметить, что заработная плата индийских преподавателей стала наибольшей (с учетом ППС) среди стран БРИК совсем недавно – она была повышена центральным правительством и правительствами штатов в соответствии с решением Университетской комиссии по грантам. Такая заработная плата делает индийских преподавателей процветающим средним классом и обеспечивает им достойный уровень жизни. Однако она не связана с повышением уровня производительности преподавателей. Индексация заработной платы зависит от стажа, а не от результатов аттестации. Заработная плата в Бразилии тоже достаточно привлекательна – она позволяет большинству преподавателей вести жизнь среднего класса. В Китае и России заработная плата преподавателей ниже уровня среднего класса, поэтому они вынуждены подрабатывать (не без последствий для академической производительности, мотивации, качества преподавания и соблюдения вузовских стандартов).