Текст книги "Осетинская трагедия. Белая книга преступлений против Южной Осетии. Август 2008 г"

(…) дал показания о том, что он работал на стройке в г. Цхинвале РЮО. 7 августа 2008 года он приехал в с. Дмениси РЮО, где проживали его родители, родителей дома не оказалось. 8 августа 2008 года в утреннее время он был ранен грузинскими военнослужащими на окраине села и пленен. Его доставили на территорию дменисской средней школы, где, не оказав медицинской помощи, содержали с другими пленными жителями с. Дмениси до вечера. После чего его и других пленных мирных жителей с. Дмениси поместили в кабину БТР, предварительно связав руки проволокой, доставили в тюрьму г. Гори Республики Грузия. Его и (другого потерпевшего) поместили в одну камеру, где уже находился военнослужащий миротворческого батальона, фамилию его (он) не помнит. На следующий день в их камеру поместили еще двоих осетинских заложников. Примерно через четыре дня их перевезли в г. Вазиани Республики Грузия, где поместили в камеру, систематически избивали, подвергали незаконным методам ведения допроса. 25 августа 2008 года его обменяли на грузинских военнопленных.

Житель с. Хетагурово, 1968 г. р.

(…) дал показания о том, что он 8 августа 2008 года узнал из средств массовой информации, что грузинскими военными разрушено с. Хетагурово РЮО, где у него проживали близкие родственники, выехал добровольцем в РЮО. 9 августа 2008 года по пути следования в с. Хетагурово был пленен военнослужащими Республики Грузия. Вместе с другим заложником (…) был подвергнут избиению и доставлен в тюрьму г. Тбилиси, где в камерах кроме него находилось еще около 15 заложников. 25 августа 2008 года их освободили, передав представителям миротворческих сил.

Житель г. Владикавказа, 1982 г. р.

(…) дал показания о том, что ночь с 7 на 8 августа 2008 года он провел вне дома. Утром 8 августа 2008 года он отправился (…) в с. Хетагурово, где оставалась его семья. Вместе с ним пошли другие жители села (имена двух человек). Не дойдя до своих домов, были пленены грузинскими военнослужащими. После избиения их доставили на какую-то военную базу, расположенную на территории Республики Грузия. Он узнал, что всего было захвачено около 17 осетин. После их вывезли в какое-то грузинское селение, где поместили в комнату без мебели, спали (они) на голой земле или бетонном полу. За два дня дали воды и по куску хлеба, постоянно избивали. После перевезли в другое неизвестное ему место, где он провел около 2–3 недель. Затем заложников партиями по 5 человек стали обменивать на грузинских военнопленных.

Житель с. Хетагурово, 1957 г. р.

(…) дал показания о том, что ночь с 7 на 8 августа 2008 года он провел в г. Цхинвале. 9 августа 2008 года при подъезде к с. Хетагурово РЮО его машину обстреляли грузинские военнослужащие, он потерял сознание, пришел в себя, будучи плененным грузинами. Его доставили в г. Гори, потом в г. Тбилиси Республики Грузия, где содержали с другими заложниками, среди которых был (…). Освободили их 25 августа 2008 года, передав представителям осетинских миротворческих сил. За время содержания их постоянно подвергали избиению, кормили очень плохо.

Между тем показания граждан Грузии очевидно показывают, что отношение российских военнослужащих к населению территорий, на которых правопорядок и безопасность граждан обеспечивались Вооруженными силами РФ, было подчеркнуто корректным.

Гражданин Республики Грузия

Допрошенный в качестве свидетеля (…) пояснил, что он не является военнослужащим, 18 августа 2008 года примерно в 18 часов следовал с другом из своего села в г. Гори, по дороге (они) были остановлены патрулем ВС РФ, после опроса были отпущены, никаких жалоб на действия военнослужащих ВС РФ, следственных органов не имеет.

Житель с. Гареджвари, гражданин Республики Грузия

Допрошенный в качестве свидетеля (…) пояснил, что (…) начиная с конца июля 2008 года в его село и другие населенные пункты Горийского района стали стягиваться грузинские войска. Примерно 7 августа 2008 года ночью он услышал оглушающий шум от выстрелов из артиллерийских орудий, которые производили обстрел г. Цхинвала всю ночь. Никаких выстрелов со стороны Республики Южная Осетия по территории Республики Грузия ни до начала обстрела, ни позднее не производилось. Каких-либо поводов к нападению на Республику Южная Осетия ее жители или находившиеся там российские миротворцы не давали. Утром следующего дня в направлении г. Цхинвала двигались машины с грузинскими военнослужащими. Примерно через 2 дня грузинские военные стали в панике покидать территорию РЮО, бросая военную технику. 10 августа 2008 года в с. Гареджвари вошли российские войска, которые затем убыли в г. Гори, часть осталась в селе. Российские военнослужащие вели себя очень корректно, случаев ограбления местных жителей либо уничтожения домов и другого имущества не допускали. Политику президента Республики Грузия Саакашвили, в том числе связанную с вторжением на территорию РЮО, он, как и большинство жителей Республики Грузия, не поддерживает.

Житель с. Ткваави, гражданин Грузии

Допрошенный в качестве свидетеля (…) пояснил, что (…) утром около 5–6 часов 8 августа 2008 года он услышал взрывы, стреляли военнослужащие Республики Грузия, которые стояли рядом с его селом. Он знал, что ВС Республики Грузия начали военную агрессию в отношении Республики Южная Осетия. Политику президента Республики Грузия в отношении Республики Южная Осетия он не поддерживает и даже осуждает. Со стороны военнослужащих РЮО и ВС РФ насилия и противоправных действий в отношении него и, насколько ему известно, других грузин не было.

О беженцах, потерях мирного населения, материальном ущербе

Имеется множество свидетельств того, что грузинская армия атаковала гражданское население, пытавшееся покинуть зону массированных обстрелов или боевых действий. Атакам подвергались как беженцы, передвигавшиеся на автотранспорте, так и группы людей, уходящих от военных действий пешим ходом. Грузинские военные обстреливали людей, очевидно не относящихся к числу военнослужащих или ополченцев.

Житель г. Цхинвала, 1969 г. р.

Я и мой брат(…) решили вывезти женщин(…) дальше от г. Цхинвал на своих автомашинах.

(…) также должен был вывезти родителей на своей автомашине. Мы заехали к нему домой, он посадил родителей в свою автомашину ВАЗ (…). Когда стемнело, выехали колонной из автомашин. (…) Я замыкал эту колонну (…) Выехали в сторону с. Тбет и свернули на объездную дорогу через с. Зар, которая ведет в сторону пос. Джава. Так как стрельба не прекращалась, ехали мы с потушенными фарами. В с. Тбет, прямо на повороте на объездную дорогу раздался выстрел – в моторную часть моей автомашины попал снаряд. В лучах вспыхнувшего света (я) увидел примерно в 10 метрах от себя БРДМ, из которого произвели выстрел в автомашину. Рядом с БРДМом стояли примерно десять автоматчиков, (недалеко) от БРДМ стоял танк, рядом с которым находилось примерно 20 автоматчиков.

После произведенного в мою автомашину выстрела я выскочил из салона и бросился на противоположную сторону от автомашины, так как автоматчики находились со стороны водителя. Моя супруга (…) также выскочила из автомашины и бросилась на землю. Все это время автоматчики производили выстрелы в мою автомашину и в меня (…).

Моя супруга, выскочив из автомашины, лежала на земле примерно в трех метрах от нее, а я впереди супруги примерно в двух метрах. В это время (…) из БРДМ произвели второй выстрел в мою автомашину. Из горевшей автомашины потек бензин (…) вокруг лежавшей на земле (супруги), было пламя. (…) Я решил, что она погибла и отполз чуть вперед. В это время к (супруге) подошла группа автоматчиков, они разговаривали на грузинском языке. Один из них осветил фонариком мою супругу (…), она не подавала признаков жизни. Автоматчики оставили ее посреди горевшего огня и отошли к БРДМу.

К этому времени горели и находившиеся впереди меня автомашины моего брата (…) и (…). Примерно через 15 минут после того как расстреляли мою автомашину, со стороны г. Цхинвал подъехала и стала сворачивать на Зарскую дорогу легковая автомашина. Она, как и (ранее) мы, ехала с потушенными фарами (…).

Свернувшая легковая автомашина проскочила стоявшую на перекрестке БРДМ (…) и отъехала примерно на 30 метров. В это время из БРДМа произвели выстрел в указанную легковую автомашину. Автомашина загорелась, оттуда послышались стоны женщины, судя по голосу, преклонного возраста. (…) выскочил гражданин примерно 35 лет, судя по голосу. Он, обращаясь к лицам, находившимся рядом с БРДМом, крикнул им, чтобы они не стреляли, так как в автомашине ранена женщина. Несмотря на это, из БРДМа после этого произвели (3) выстрела в легковую автомашину. После этих выстрелов от автомашины практически ничего не осталось, и стоны прекратились.

Что меня поразило, так это (то, что) находившиеся рядом с БРДМом автоматчики производили выстрелы в указанную автомашину и, смеясь, выражали радость от содеянного.

Через некоторое время по той же дороге с небольшим интервалом проехали (еще) две автомашины. Они смогли проскочить и проехать небольшое расстояние от БРДМа. (…) Из БРДМа производили выстрелы и уничтожали их.

(…) Из БРДМа произвели выстрел в находящийся вдали дом, который загорелся. Я решил, что это осетинское село, так как грузинская армия, по логике, не стала бы стрелять в своих. Горевший дом был для меня ориентиром, куда я пытался ползти.

Когда начало светать, сверху из района с. Зар показались фары транспортных средств. Находившийся на перекрестке БРДМ производил выстрелы осветительными снарядами, после чего из находившегося рядом с ним танка производили выстрел в колонну транспортных средств (…).

Грузинские снайперы вели огонь по беженцам, пытавшимся покинуть зону боевых действий. Жертвами снайперского огня становились в том числе и дети.

Жительница г. Цхинвала, 1984 г. р.

Вечером 9 августа 2008 года сосед приехал на своем автомобиле «Волге», вывез нас во Владикавказ (…). После того как мы выехали из г. Цхинвал в село Тбет Цхинвальского района, нас начали обстреливать снайперы. Обстреливали также из автоматического оружия, при этом попадали по машине (…). Мы остановились и выпрыгнули из машины, решили переждать в овраге до утра (…). Переждав до утра, 10 августа 2008 года уехали. Пока мы шли по дороге и готовились уехать, мы встретили семью, в которой 10-летнего мальчика убил снайпер. (…) мимо нас проехала машина УАЗ, в которой было 6–7 человек русских, и (…) когда (…) мы, сев в (нашу) машину их догнали, обнаружили, что указанная машина была взорвана. Я видела водителя, который был ранен и просил о помощи, но так как у нас машина была загружена полностью и у нас был ребенок, мы не смогли его подобрать, при этом нас также обстреливали. Мы поехали в село Джаву, а оттуда приехали во Владикавказ.

Жительница г. Цхинвала, 1959 г. р.

По дороге я видела, как грузинские танки стреляли в гражданские машины. Около нас проезжала автомашина марки ВАЗ-2107, внутри сидели муж с женой, туда попал снаряд, и они сгорели в машине. Другую автомашину – ВАЗ-2106, где были женщина с ребенком и несколько мужчин, также расстреляли из танков. Также я видела, как четверо человек, наверное, семья, остановились около БМП – они думали, что это российские войска, и вышли к ним, и грузины их расстреляли. По дороге было огромное количество беженцев, детей, женщин, стариков, эти колоны беженцев постоянно обстреливали грузинские войска, зная о том, что это мирные жители.

Жительница г. Цхинвала, 1987 г. р.

Выехав из города, мы поехали в г. Владикавказ. Около села Тбет мы встретили войска Грузии. У них было около 40 танков и около 500 солдат (…) Они, увидев нашу машину, стали стрелять по нам из автоматов. В результате они убили (трех человек) (…). Эти люди были нашими соседями. Меня, мою мать – (…), а также (имена трех человек) – ранило. Мы, выжившие, выпали из машины и лежали на земле. Грузинские войска к нам не подходили. Через некоторое время они вообще ушли по направлению к г. Цхинвал. (…) нашел где-то машину и доставил нас в с. Зар (…).

Любая движущаяся автомашина подвергалась обстрелу со стороны грузинских военных без каких бы то ни было предупреждений.

Жительница г. Цхинвала, 1968 г. р.

Примерно в 1 час 9 августа 2008 года к нашему подвалу подъехала автомашина ГАЗ-53, в подвал заглянул парень, который сказал, чтобы мы садились в машину. Как только машина подъехала, это место было кем-то освещено и сразу стали стрелять. Мы поехали в с. Бекмари Знаурского района. Пока ехали, обстрел продолжался, стреляли из всех видов оружия. (…) Находились мы в данном селе всю ночь, всю ночь село обстреливалось грузинскими войсками. (…) Примерно в 8 часов 9 августа 2008 года в небе над селом я увидела грузинские самолеты, которые обстреливали село ракетами. Почти все дома были разрушены, было много убитых и раненых. Примерно в 12 часов я встретила своего родственника (…). (Он) сказал, что здесь оставаться нельзя и, взяв меня с детьми (…), (…) повез нас в Джаву. По дороге в Джаву машина была обстреляна прицельным огнем из минометов. По дороге стояло много разбитых сгоревших машин, много людей шли пешком, прячась от обстрела, в кустах и под деревьями. По обочинам дороги было много убитых людей. В Джаве была та же картина, было много убитых и раненых, дома были разрушены, село также обстреливалось самолетами. Вечером 9 августа меня с детьми вывезли в г. Владикавказ, а оттуда я приехала с детьми к двоюродной сестре в г. Моздок (…).

Жительница с. Дмениси, 1974 г. р.

7 августа 2008 года (…) около 23 часов (…) начался обстрел (…). 8 августа 2008 года я вместе со своей семьей выбежала из подвала и попыталась скрыться в лесу. Когда выбежали, мужу стало плохо, так как он страдает заболеванием сердца. В это время на наших глазах расстреляли пятерых наших солдат, при этом стреляли в них из огнестрельного (автоматического) оружия, также выстрелы производились из танков. Увидев это, мы испугались и побежали в сторону леса. При этом с нами бежали другие жители села Дмениси. Некоторые не добежали до леса, так как в нашу сторону стреляли (…) из автоматического оружия, однако как их убивали, я не видела (…). Когда я добежала до леса, из-за деревьев я увидела, как солдаты вооруженных сил Грузии брали в плен мужчин, и один из тех мужчин оказал сопротивление, и его грузинский солдат расстрелял из автомата. После этого я вместе с сыном и мужем дошла до села Хурья Джавского района, откуда нас забрали наши солдаты и отвезли нас в Алагир. Вместе с нашей семьей было еще около 30 человек, которые добрались до Джавского района, однако жителей, которые убегали вместе с нами, было гораздо больше (…).

Житель с. Цру, 1983 г. р.

В ночь с 7 на 8 августа 2008 года, когда я и члены моей семьи находились дома, неожиданно со стороны с. Эредви Республики Грузия начались массированные обстрелы из гаубиц и различного автоматического стрелкового оружия. После этого моя семья осталась дома, а я на своей машине поехал в п. Джава для того, чтобы узнать, возможно ли проехать в г. Цхинвал, так как практически все наши родственники проживают там и я хотел их эвакуировать. Когда я доехал до центра п. Джава, по дороге двигалась колона военнослужащих Российской армии. В этот момент со стороны Республики Грузия залетели два военных истребителя, которые начали бомбардировку поселка, в ходе которой одна бомба попала в одну из российских бронемашин и та перевернулась на бок.

(…) Далее по ходу моего движения несколько бомб попало в два жилых дома, и они были полностью разрушены. Доехав до Зарской дороги, я вынужден был развернуться в обратном направлении, так как были сильные обстрелы (…) Вернувшись домой, я собрал своих жену и дочь, после чего незамедлительно (…) вывез их в г. Владикавказ РСО – Алания к нашим родственникам, а сам сразу вернулся в п. Джава. (…) Затем примерно в 9 часов я второй раз попытался проехать в г. Цхинвал. По дороге, когда я проезжал с. Кусред, впереди меня ехала автомашина УАЗ с гражданскими номерами. В нее попал снаряд, после чего она взорвалась и упала в кювет, при этом, насколько я заметил, в ней находились два гражданских человека, но их личности мне неизвестны (…).

Грузинская авиация прицельно бомбила жилые кварталы Цхинвала и осетинские села. Движущиеся автомашины, вне зависимости легковая или грузовая, становились объектами ракетно-бомбовых атак с воздуха.

Жительница г. Цхинвала, 1958 г. р.

Около 11 часов 8 августа 2008 года, когда обстрел на несколько минут прекратился, моя соседка (…) вышла на улицу и увидела самолет, на котором были видны опознавательные знаки грузинской армии. В этот момент снова начался обстрел, а грузинский самолет выпустил бомбы. Один из осколков попал в (…) и ранил ее.

Также в наш дом попало несколько снарядов.

Утром 8 августа 2008 года в результате нападения была повреждена оросительная труба, и подвал, в котором мы прятались, затопило водой. После этого я с соседями спряталась в подвале рядом стоящего дома.

Около 16 часов в городе стало полно грузинских солдат. Грузины ездили на танках и бронемашинах, из которых обстреливали дома, заходили в подвалы и убивали мирных жителей. (…) согласился отвезти меня и других соседей, всего около 10 человек, на своем автомобиле «Виллис». Мы поехали по Зарской дороге в сторону п. Джава, чтобы оттуда добраться до Владикавказа. Около 17 часов вблизи п. Кусрети нашу машину стали бомбить из самолета.

В результате ударной волны наш автомобиль перевернулся, некоторые выпали из машины, а меня зажало между сидений на полу машины. Я долго не могла выбраться из машины, но так как машина могла загореться, потому что на меня капал бензин, а обстрел не заканчивался, я все-таки через силу, сама не понимая, как это у меня получилось, выбралась на землю.

В результате переворота машины у меня были сломаны 6, 7 и 8 ребро справа, ушиб поясничного отдела позвоночника, ушиб конечностей и тазобедренного сустава.

Жительница с. Тхисубани, 1969 г. р.

Когда грузинские войска начали крупномасштабный обстрел сел РЮО, мы испугались и убежали в сторону нашей районной больницы, ничего при этом с собой не взяв. К данной больнице также бежали (другие) жители нашего села. Добежав до больницы, мы спрятались в ее подвальном помещении, где провели несколько часов. После чего до нас дошли слухи, что взрывы и выстрелы приближаются к нашему району, в связи с чем, по указанию главы администрации района, мы сели в автобусы и направились в сторону Джавского района РЮО. При этом я хотела вернуться к себе домой, однако мне стало известно, что войска Грузии уже зашли в наше село, разбомбили наши дома, при этом убили несколько человек; одного из которых я знаю (…), которому отрезали голову и повесили на что-то. При этом я испугалась и вернулась в больницу.

По пути следования в Джавский район автобус, ехавший перед нами, был подвергнут бомбардировке, от чего указанный автобус перевернулся, однако никто из пассажиров не погиб, но многие получили различные телесные повреждения. Затем, доехав до Джавского района, мы (узнали), что возникла опасность обстрела со стороны Грузии данной территории, в связи с чем нас повезли в РСО – Аланию, где нас разместили в Кировском районе с. Комсомольское, в здании начальной школы. В настоящее время наряду с другими вынужденными переселенцами из РЮО находимся на довольствии администрации Кировского района и коренных жителей с. Комсомольское (…).

Жительница г. Цхинвала, 1973 г. р.

Через некоторое время ополченцы вытащили нас из подвала и под обстрелом перевели нас в подвал другого дома, где также находились женщины и дети. В данном подвале мы просидели почти двое суток без воды и питания. 10 августа 2008 года от ополченцев нам стало известно, что может начаться обстрел нашего района грузинскими самолетами, в связи с чем мы на автомашине наших родственников стали покидать город и уехали в сторону села Кусрет. По пути, когда мы выезжали из города, грузинскими войсками проводился беспрерывный обстрел из различного оружия автомашин, которые выезжали из города. То есть грузинские войска обстреливали мирных граждан, которые пытались спасти свою жизнь и не оказывали никакого сопротивления. Я видела, как грузинскими войсками была обстреляна автомашина марки ВАЗ-2105 с кузовом красного цвета, и в данной автомашине погибло несколько людей из числа мирного населения (…).

Житель РЮО, 1983 г. р.

(Потерпевший с матерью на дороге напоролись на засаду грузинских войск. Мужчины кричали: «Не стреляйте, мы мирные жители, у нас нет оружия». Ответом стала автоматная очередь. Женщина, сделав шаг вперед, закрыла своим телом сына, сама рухнула замертво.)

Я упал в кусты и услышал, как подошли двое боевиков, один из которых пнул ногой в живот, а второй дал очередь из автомата, приняв его за убитого. К ноге лежавшего грузинские военные привязали гранату в расчете на ее взрыв при перемещении кем-нибудь тела.

Жительница г. Цхинвала, 1967 г. р.

9 августа 2008 года около 1 часа ночи в г. Цхинвал вошли в сопровождении танков военнослужащие Грузии (…) Военнослужащие Грузии, войдя в город Цхинвал, стали убивать из стрелкового оружия мирных жителей города, которые не успели спрятаться, поджигали дома.

Из-за этого 9 августа 2008 года, около 2 часов ночи, наша семья решила бежать из Цхинвала. Нас должен был отвезти в г. Владикавказ мой брат (…) на своей машине. Мой муж остался в городе. Когда автомобиль (…) следовал по Зарской дороге в сторону города Владикавказа, мы, немного отъехав от Цхинвали, попали под обстрел военнослужащих вооруженных сил Грузии. Наша машина полностью изрешечена пулями. Из-за обстрела грузинскими военнослужащими погибла наша несовершеннолетняя дочь (…). Так как машина из-за обстрела сломалась, а моя дочь была уже убита, я и мой брат выбежали из машины и стали прятаться в лесополосе. Свою погибшую дочь я смогла забрать из расстрелянной машины 9 августа 2008 года. Я и мой муж похоронили нашу дочь на городском кладбище Цхинвала. Моему горю нет предела.

Жительница пос. Знаур, 1948 г. р.

Мне казалось, что, несмотря на постоянные перестрелки, большой войны с Грузией не будет. 7 августа со мной связался мой муж и сказал мне, чтобы я немедленно покинула дом и уехала из республики. На машине я, брат мужа и наши соседи поехали в сторону Рокского тоннеля, но по дороге мы попали под обстрел грузинских войск. В машине закончился бензин, и, не доехав, мы приняли решение отправиться в г. Цхинвал (…). По дороге в г. Цхинвал я видела перевернутые и сожженные автомашины, в которых были трупы убитых людей. В город мы решили не заходить и по Зарской дороге направились к тоннелю. Шли мы через лес, где нам пришлось переночевать. (…) На дороге мы сели в проезжающие автомобили, разделившись. (…) мы подверглись обстрелу снайперов грузинской армии. Я видела, как пуля снайпера попала в голову девушке, ехавшей в автомобиле позади нас. Ее труп выбросили из машины на ходу. В каком состоянии сейчас находится принадлежащее моей семье имущество, я не знаю.

Я видела, как в мой дом попал снаряд и дом загорелся. Стоимость утраченного нашей семьей имущества приблизительно составляет (…) рублей. Покидая дом, я смогла взять с собой только одежду.

В результате агрессии Грузии тысячи осетин стали беженцами. Причины, побуждавшие жителей Республики Южная Осетия оставлять свои дома и имущество и искать убежища на территории России (в Северной Осетии), – это существовавшая угроза их жизни, жизни их близких. Во многих случаях дополнительной побудительной причиной была утрата жилища и средств к существованию в результате боевых действий, проводившихся грузинской армией. По сведениям УФМС России по РСО – Алания, в период с 7 по 20 августа 2008 года территорию Южной Осетии в связи с невозможностью проживания покинуло более 33 тысяч человек (при том что население страны составляет порядка 50 тысяч человек).

Жительница г. Цхинвала, 1963 г. р.

10 августа 2008 года я с сыном (…), дочерью (…) и внучкой (…) была вынуждена покинуть свой дом. Причиной того, что я покинула свой дом и пределы Республики Южная Осетия, явилось проведение военных действий со стороны Грузинской Республики на всей территории г. Цхинвал, где я проживала. Как я полагаю, военные действия грузинские военные проводили в целях полного уничтожения осетинской нации и полного контроля над территорией Южной Осетии.

4 августа 2008 года (…) около 12 часов в городе начались выстрелы. Ближе к вечеру выстрелы стали раздаваться чаще, потому мы не решились возвращаться домой, а стали прятаться в подвале (у родственников). С того времени до 9 августа 2008 года мы и родственники (…) прятались в подвале указанного дома, так как их дом находится в центре, около правительственного здания, которое, как и весь центр города, был подвергнут ожесточенному обстрелу со стороны грузинских войск (…).

9 августа 2008 года примерно в 9 часов, когда грохот орудий немного утих, я решила узнать, что произошло и какова судьба сыновей (…) и (…). Когда я вышла из подвала, то увидела, что дом (родственников) частично поврежден от попадания пуль, и окна были выбиты. Я ушла из дома, через развалины вокзала стала пробираться по городу в сторону микрорайона «БАМ», где находится наша улица и квартира. На улицах я видела вокруг разрушенные и сожженные дома, сгоревшую гражданскую и военную технику, множество трупов военных и одно изуродованное тело маленькой девочки. Когда я подобралась к дому, близко подходить побоялась, но издали видела, что наш дом, где расположена квартира, был (…) частично разрушен. (…) Со слов сестры (…) мне было известно, что в квартиру попал снаряд и в квартире все имущество было повреждено или уничтожено.

10 августа 2008 года, когда в городе не было ни воды, ни газа, мы решили, что женщины нашей семьи и дети должны покинуть Цхинвал и выехать в безопасную зону – соседнюю Республику Северная Осетия. (…) По пути следования никаких инцидентов не произошло, так как дорогу контролировали военнослужащие Российской Федерации. Когда мы прибыли в г. Владикавказ, мы были сначала зарегистрированы, затем нас отвезли в интернат, где мы переночевали. На следующий день, 11 августа 2008 года, нас привезли в г. Алагир, откуда нас отправили в Карачаево-Черкесскую Республику (…).

Жительница г. Цхинвала, 1946 г. р.

9 августа 2008 года в подвал пришел родственник наших соседей, (…) и сказал им немедленно уходить и уезжать из Южной Осетии. Наши соседи выбежали из подвала. Я решила, что больше ждать нельзя, надо тоже уезжать из Южной Осетии, так как идут военные действия. (…) Когда я вышла на улицу, то ужаснулась, так как все дома на нашей улице были разрушены, деревья вывернуты из земли. Я пробегала мимо моего дома – он был разрушен, половина дома была в руинах, крыша обвалилась, окон не было. Я добежала до дома моего зятя. Его дом тоже был разрушен. Я забежала в подвал. Там находились мой зять и его соседи. Я сказала ему, что надо уезжать и вывозить детей, чтобы не погибнуть. Сразу после этого мой зять побежал со мной к нашему дому. Там находилась наша машина. (…) На нашей машине УАЗ (…) я, мои внуки, соседи (…) выезжали из г. Цхинвал. Дороги были разбиты. Весь город был в руинах, все было разрушено. (…) Мы выехали из г. Цхинвал и поехали в Северную Осетию. 9 августа 2008 года, утром, мы приехали в г. Владикавказ (…). Там нас встретили, накормили (…).

Грузинские военные целенаправленно занимались разрушением инфраструктуры Цхинвала, а также убивали мирных жителей, имея в виду этнический фактор. Свидетели показывают, что грузинская армия проводила этнические чистки.

Жительница г. Цхинвала, 1994 г. р.

Мы находились в подвале до 9 августа 2008 года, на улицу не выходили, хотя у нас не было ни воды, ни еды. Я слышала гул пролетающих самолетов, которые бомбили город. Дома, находящиеся рядом с нашим домом, были разрушены (…).

9 августа 2008 года я вместе с семьей покинула подвал, так как наш дом был полностью разрушен, и мы на автомобилях в сопровождении российских солдат отправились в сторону г. Владикавказ, по дороге туда нас постоянно обстреливали грузинские вооруженные формирования. (…) В г. Владикавказ нас разместили в школе № 22 вместе с остальными беженцами из Южной Осетии. 12 августа 2008 года меня вместе с группой беженцев забрали из г. Владикавказа и привезли в г. Таганрог, где меня с семьей разместили в пансионате и поставили на довольствие местных властей. (…) Я лично сама видела, как грузинские вооруженные силы убивали местных жителей осетинской национальности, они погибли в результате бомбардировок, минометных обстрелов, а также я видела, как грузинские солдаты убили из автомата женщину (…).

По моему мнению, Грузия, начав военные действия, преследовала цель геноцида осетинского народа. Эти действия длительное время готовились грузинскими властями – в пограничной зоне постоянно нагнеталась военная обстановка.

Жительница г. Цхинвала, 1930 г. р.

Я, вместе с дочерью и другими жителями нашего дома, взяв с собой необходимые вещи, деньги, которые были у нас, документы, села в автобус, и нас увезли с территории Южной Осетии в г. Владикавказ. Когда мы ехали по городу, то я видела, что очень много домов в г. Цхинвал были разрушены и горели, на улицах города находилась подбитая военная техника, кому она принадлежала, я не знаю. Дети, находившиеся с нами, все время плакали.

В результате действия грузинских властей я вместе со своей дочерью была вынуждена покинуть свое место жительства и выехать с территории Республики Южной Осетии. Если бы мы этого не сделали, то могли бы погибнуть, так как практически до самого нашего отъезда в городе велись боевые действия.

Жительница с. Хетагурово, 1967 г. р.

10 августа 2008 года примерно в 7 часов я и другие женщины и дети, опасаясь за свои жизни, приняли решение покинуть село (Хетагурово). Мы вышли из подвала и побежали в лес, через который мы вышли на Зарскую дорогу, где мы останавливали различные автомобили и просили, чтоб нас довезли до города Владикавказа. Меня довезли до поселка Джавы, где я пересела на автобус и направилась в город Владикавказ. По приезде я остановилась у сестры, а на следующий день я на автобусе отправилась в город Алагир. Затем из города Алагира меня и других людей на автобусе отправили в с. Сенгилеевское Шпаковского района Ставропольского края.

Жительница с. Хетагурово, 1944 г. р.

7 августа 2008 года, время я назвать не смогу, так как все события у меня в голове смешались, я вместе со своей дочерью, зятем и двумя ее детьми – десяти и девяти лет – сбежала из селения Хетагурово (Цунари) через лес. Убегали мы в спешке, поэтому ничего я из дома забрать не успела. (…) Через лес мы пешком, вместе с другими жителями селения Хетагурово (Цунари), дошли до Зарской дороги, где встретили югоосетинских военных, которые проводили нас до с. Гуфта, оттуда в селение Джава, а оттуда нас забрали в с. Алагир. Из Алагира нас привезли в город Нальчик в санаторий «Кавказ» (…).