Текст книги "Двое против ста"

Лена и Ротмистр

Место, куда привез Лену подполковник, и в самом деле оказалось тихим и уютным. Небольшой одноэтажный загородный домик, не сразу различимый в густой листве деревьев. Обстановка внутри домика была скромной, но при этом добротной. Имелся даже музыкальный центр и телевизор с видеомагнитофоном.

– Ты заранее готовился перейти на нелегальное положение? – спросила, оценив обитель подполковника, Лена.

– Не одна ты такая умная, – ответил Валерий.

Лена продолжала разглядывать скромный интерьер двух комнат и коридора. Сейчас она совсем не походила на бойца спецподразделения. Лена казалась сейчас обычной молодой женщиной, с любопытством осматривающей жилище мужчины, пригласившего ее в гости.

– Ты в школьные годы? – спросила она, указывая на висящую на стене черно-белую фотографию симпатичного, очень молодого человека с офицерской прической, почти точь-в-точь, как у нынешнего Феоктистова. Только без седины.

– Нет, – немного засмущавшись, ответил Валерий, – это Лео Коттке. Гитарист, и очень хороший. У меня три его компакт-диска. Правда, не здесь, а дома.

Рядом с фотографией Лео Коттке висел еще один портрет. Чуть меньшего размера. На нем был изображен мужчина лет сорока. Не сказать что красавец, но с яркой, не банальной внешностью, почти гипнотизирующим взглядом светлых проницательных глаз.

– Это тоже гитарист? – поинтересовалась Лена.

– Это Чарский. Игорь Константинович Чарский. Мой первый командир, – ответил Феоктистов.

Лена замолчала. По голосу Ротмистра поняла, что вопросы пора прекращать. Почти целую минуту они молчали. Наконец Валерий сделал приглашающий к столу жест.

– Это был ваш сотрудник… Тот человек, который погиб, – заговорила утвердительным тоном Лена, присаживаясь на предложенное место. – Но его сдали. Ваша «крыса». Или «крот», как ты его называешь.

Ротмистр тем временем молча извлек из встроенного стенного шкафа аппарат спутниковой связи.

– Как у тебя с деньгами? – спросил Валерий.

– Полторы тысячи долларов, – ответила Лена.

– М-да, – задумчиво глядя на спутниковый телефон, проговорил Феоктистов. – Придется побеспокоить господина Ли. Деньги обязательно понадобятся… Терпеть не могу просить. Тем более того, кому обязан.

– Ты обязан некоему господину Ли? – удивленно спросила Лена и вновь посмотрела на висевшие вдоль стены фотографии.

На одной из них был запечатлен подросток лет тринадцати-четырнадцати. Плотный, широколицый, с раскосыми восточными глазами. Корейскую фамилию Ли мог носить только он.

– Это он? – не сдержала любопытства Лена.

Валерий молча кивнул.

– И чем же ты ему обязан?

– Видишь ли… Я когда-то спас ему жизнь.

События более чем десятилетней давности вновь ожили в памяти Феоктистова. Это была первая серьезная, по-настоящему боевая операция молодого офицера «Альфы».

Начало 90-х. Юг России

Спецоперация по освобождению заложников в аэропорту.

«В шестнадцать часов восемнадцать минут по московскому времени группой вооруженных лиц захвачен пассажирский авиалайнер. На борту 58 пассажиров (в том числе иностранные граждане) и 7 членов экипажа. В настоящее время лайнер стоит на одной из взлетно-посадочных полос аэропорта „Соколово“.»

Такое сообщение зачитал перед собравшимися бойцами командир «Альфы» полковник Чарский. Это означало, что подразделение «Альфа» немедленно вылетает в один из наиболее крупных городов юга России. Именно там разыгралась очередная драма с захватом заложников. Молодому офицеру Феоктистову уже приходилось участвовать в освобождении самолета, но тогда террорист был всего один. Недоучившийся студент института культуры с самодельной бомбой. Чарский, Феоктистов и Саша Максаков сумели незаметно проникнуть на борт и, выбрав удобный момент, скрутили незадачливого террориста, не дав ему соединить провода. Но тогда это был непрофессионал, психически неуравновешенный недоросль. Сейчас же «Альфе» противостояла целая группа вооруженных лиц.

– А как на этот рейс иностранцев занесло? – спросил Валерий, когда они уже летели в самолете.

– Да их всего двое, – ответил полковник Чарский, – мать и трехлетний ребенок. Семья южнокорейского фирмача, у которого какие-то дела в Ростовской области.

Сам Чарский, Феоктистов и еще несколько бойцов поверх легких кевларовых бронежилетов были облачены в черные комбезы, которые обычно носят техники и смазчики-заправщики авиационно-технического состава. Они были удобные, теплые и немаркие, между тем за окном стоял месяц ноябрь, близились осенние школьные каникулы. Около полуночи группа «Альфа» приземлилась в аэропорту «Соколово». Там к тому времени собралась вся местная контрразведка, милиция и прочие службы.

– Что вас так мало? – спросил генерал, начальник краевого управления.

– Достаточно, – уверенно кивнул Чарский на одиннадцать своих подчиненных.

Сам полковник был двенадцатым. Тем временем из самолета при помощи местных сотрудников выгружался боекомплект. Спешно вылетая на операцию и не зная точно, какое оружие понадобится, Чарский захватил с собой много всякого и разного: автоматы и пистолеты различных калибров, снайперские винтовки, бронещиты, каски, радиостанции, ящики со спецсредствами, пиротехнику и инженерное оборудование, чемоданы с прочей экипировкой. Генерал аж присвистнул. С таким «инвентарем» вполне можно было бы совершить переворот в средних размеров банановой республике. Между тем к генералу и стоявшему рядом с ним Чарскому подошел местный оперативник в штатском и протянул несколько простреленных мишеней.

– Только что изъяли на загородном участке главаря, – опер кивнул в сторону авиалайнера. – Как видите, заранее готовились.

«А ты, родной, где в это время был?» – мысленно спросил исполнительного опера Валерий, но смолчал.

– С какого примерно расстояния они стреляли? – задал вопрос Чарский, изучая мишени.

Опер назвал приблизительное расстояние, которое догадался-таки замерить.

– Как минимум кандидат в мастера спорта, – произнес полковник, возвращая мишени оперу.

– Да, среди них есть и мастер спорта, – кивнул генерал. – По вольной борьбе.

– Понятно, – улыбнулся как ни в чем не бывало Чарский. – Что за контингент?

– Уголовники. Трое ранее судимы, один чистый, но тоже с биографией. Главарь склонен к употреблению наркотиков… Пройдемте в штаб!

Штаб располагался в депутатском ВИП-зале центрального здания аэропорта. Каждому спецназовцу тут же были розданы фотографии террористов с подробным описанием особых примет и некоторых биографических подробностей. В случае штурма спецназовцы должны были хорошо знать своих «клиентов» в лицо. «Хорошо хоть установили персоналии, – разглядывая фотоизображения, размышлял Валерий. – Ничего не скажешь – ребятишки как на подбор. Здоровые, явно тренированные, самый маленький – метр семьдесят восемь. Один русский, из местных, остальные уроженцы Дагестана и Чечни… И вооружены неплохо – обрезы охотничьих ружей, пистолет ТТ». Да, в те годы террористов с автоматами и гранатометами еще не было. Итак, из доклада начальника местного антитеррористического отдела Феоктистов и остальные бойцы уяснили следующее: во время полета вооруженные люди ворвались в пилотскую кабину. Сразу же открыли огонь. Ранили бортмеханика и начальника летно-штурманского отдела Управления гражданской авиации. Потребовали изменить курс самолета и произвести посадку в одном из арабских государств.

– Как они прошли на борт с оружием? – не удержался от вопроса полковник Чарский.

– Сейчас выясняем… – опустив глаза, ответил генерал. – Есть мнение, что досмотр вообще не проводился. Бардак, одним словом, – не сдержавшись, закончил он.

И в самом деле, рыночно-перестроечный бардак уже охватил всю страну. Валерий догадывался, как именно оружие попало на борт. Наркоман-уголовник, главарь банды, скорее всего неоднократно провозил партии «зелья», будучи в доле со службами досмотра. Вот и на этот раз все прошло, как раньше, только вместо наркоты бандит и его сообщники пронесли оружие… Впрочем, это было лишь предположение молодого офицера. Оружие могло попасть на борт и каким-нибудь другим способом… Между тем события на борту авиалайнера развивались следующим образом. Вначале террористов было пятеро, на один ствол и обкуренную голову больше. Расстреляв бортмеханика и сотрудника управления, бандиты навели стволы на пилотов. Однако они не заметили, что в носовой части пилотской кабины, за занавеской, находился штурман экипажа. Внутреннее устройство самолета террористы знали недостаточно хорошо. Штурман оказался парнем не робкого десятка, он быстро очнулся от секундного замешательства, выхватил положенный ему «по штату» пистолет и открыл ответный огонь. Пилотская кабина помещение тесное, чтобы попасть, не нужно быть классным стрелком. Таким образом – один из террористов был убит наповал, второй ранен в руку. Третий бандит вместе с раненым сообщником выскочили из пилотской кабины, чем, в свою очередь, воспользовался командир экипажа. Он проделал в воздухе пару фигур «высшего пилотажа». Террористы не удержались на ногах, покатились в хвост авиалайнера. Воспользовавшись этим, штурман и второй пилот заблокировались с помощью бронированной двери. Что в этот момент испытали пассажиры, не хочется даже представлять. Несмотря на ранение в ногу от срикошетившей пули, командир и второй пилот сумели совершить посадку в аэропорту «Соколово»…

Чарский не торопился со словами. Ситуация складывалась не из лучших. Раненые, убитые. За пущенной кровью, как правило, кровь льется и дальше. Самолет был поставлен в самый дальний конец зоны аэропорта, который был тут же взят в оцепление… Легко раненный командир, штурман и пилот сумели покинуть пилотскую кабину и добраться до штаба. По их словам, в кабине осталось тело скончавшегося от ран сотрудника управления и тяжело раненный в шею бортмеханик. Бандиты, угрожая расправой над пассажирами, требовали немедленного вылета за пределы России.

– Этот самолет не отважится поднять в воздух даже камикадзе, – произнес лихой штурман с нервной усмешкой. – Корпус пробит, обшивка пробита, система радиосвязи – каша из деталей.

Чарский молча посмотрел на своих подчиненных. Те уже догадались, что единственное решение проблемы – молниеносный штурм. Но для этого надо было получить «добро» из Москвы. Именно с центром сейчас вел переговоры генерал. Он разговаривал около трех минут, затем положил трубку и повернулся к спецназовцам:

– Москва не возражает, если все террористы будут уничтожены.

«Слава Всевышнему!» – мысленно перекрестился Валерий.

– Только сберегите пассажиров, – продолжил генерал. – И… самих себя. Успеха, ребята!

Обстановка в самолете тем временем достигла своего апогея. Один из бандитов вырвал из рук женщины-кореянки ее трехлетнего сынишку и пригрозил, что застрелит его, если самолет не взлетит в течение следующих пятнадцати минут. Женщина истерично кричала, а вскоре к ней присоединился целый женский хор… По данным, полученным от штурмана, кроме обрезов и пистолета, у бандитов имелись гранаты армейского образца. Возможно, это были муляжи, но по описанию они очень смахивали на наступательные пехотные гранаты РГД-5. Конечно, это не оборонительная Ф-1, убойная сила РГД куда меньше, но в тесноте авиасалона она превратит в кровавое месиво всех…

Чарский, Феоктистов, Шарманкин, Елизаветин и другие ребята лежали под брюхом лайнера, плотно прижавшись друг к другу. И каждый мысленно молил Бога, чтобы бандиты не швырнули под брюхо злосчастную РГД. Ко всему прочему, произошла серьезная накладка – самолет решили осветить прожекторами и сделали это так неудачно, что высветили тени некоторых бойцов. Бандиты вполне могли их увидеть из иллюминаторов. Чарскому ничего не оставалось, как отдать приказ о немедленном штурме. Через люк в пилотскую кабину могли пробраться только не слишком габаритные бойцы. Чарский, Максаков и другие «тяжеловесы» для этого не годились. Зато это без труда проделали Феоктистов (178 см) и более субтильные Юрий Шарманкин и Роман Суриков. Оба они, несмотря на легковесную комплекцию, были отличными стрелками и рукопашниками. Валерий шел первым, за ним Юра, за Юрой Роман. Феоктистов строго-настрого приказал ребятам, что если ему достанется пуля или осколок, ни в коем случае не обращать внимания, а бежать вперед прямо по нему и выполнять задачу по нейтрализации террористов. Подобравшись к аварийному, заваленному грудой развороченных радиодеталей и обрывками обшивки люку, Валерий понял, что все же он крупноват, тем более в бронежилете, и забраться без посторонней помощи в кабину не сможет. Поэтому пришлось толкать первыми более миниатюрных товарищей, а те, в свою очередь, помогли протиснуться и самому Феоктистову.

И вот все трое внутри лайнера. Темень, точно в пустом колодце. Идущий первым Ротмистр коснулся чего-то большого и неподвижного. Тронул рукой остывшее холодное тело. Труп. Бывший начальник летно-штурманского отряда. Где-то рядом должен быть тяжелораненый бортмеханик. Так, вот послышались хрипы и прерывистое дыхание. Вот и бортмеханик, к счастью, пока живой. К сожалению, не было ни времени, ни возможности помочь раненому человеку. Чем быстрей будет покончено с террористами, тем скорее бортмеханик получит квалифицированную помощь… Глаза тем временем привыкли к темноте, и все трое приблизились к металлической двери, ведущей в салон. Через пару секунд ее предстояло открыть и…

– Ребята… Вы кто? – послышался хриплый голос вышедшего из забытья бортмеханика.

– Комитет, – через плечо ответил Феоктистов, назвав старое, но еще привычное название родной организации.

– Не открывайте, – застонав, буквально взмолился раненый, чудом углядевший, что его единственная все эти часы защита сейчас будет отворена.

Валерий, не обращая внимания, уже левой рукой держался за дверную ручку, готовый отрыть ее одним рывком. В правой Ротмистр сжимал готовый к бою пистолет.

– Не открывайте! – повторил бортмеханик. – Они будут нас убивать!

– Сейчас посмотрим, кто кого убивать будет! – полушепотом ответил Феоктистов и тут же рванул дверь.

Однако распахнуть ее во всю ширь, как надеялся Ротмистр, ему не удалось. Что-то мешало, и Валерию пришлось, точно герою боевика, сильно ударить по двери плечом. Как оказалось, ее подпирал труп бандита, застреленного штурманом. Не сделав и пары шагов, Валерий чуть не наступил еще на одно тело, однако выяснять, кому оно принадлежит, времени не было. Между тем с земли раздались взрывы светошоковых зарядов, аккурат напротив иллюминаторов, где находились бандиты. На Феоктистова несся какой-то бугай (как выяснилось позже, обезумевший пассажир), но Ротмистру было не до выяснений, и Валерий одним ударом послал того в нокаут. «Лежать! Всем лежать! Руки за голову!» – «подбадривали» пассажиров и своего старшего Шарманкин и Суриков. Пассажиры начали поспешно забиваться под кресла… В это время со стороны хвостовой части (опять же через аварийный люк) начала движение вторая штурмовая группа под командой полковника Чарского. Конечно, штурм проходил куда быстрее, нежели рассказ о нем. Валерий стрелял на ходу, не останавливаясь, первым свалив двухметрового амбала с перевязанной рукой. Он даже не успел вскинуть обреза. Второй успел, но прицельного выстрела не получилось. Феоктистов выбил у него пистолет и отключил одним тычком по сонной артерии. Как впоследствии выяснилось – это и был мастер спорта по вольной борьбе. Третьего, вооруженного пистолетом «ТТ», сразил метким выстрелом Суриков. Четвертый… В руках четвертого Валерий и увидел маленького смуглого мальчика с полными мольбы глазами-щелочками. Бандит приставил к виску ребенка ствол обреза. Послышался пронзительно-страшный женский крик. Валерий должен был стрелять, но за считаную долю секунды он понял, что бандит вполне может успеть выстрелить раньше… Единственное, что мог сделать Валерий, это то, чему учил его Чарский на специальных занятиях по силовому задержанию. «Не можешь нейтрализовать преступника, не навредив при этом заложнику, вызови огонь на себя!» – учил командир. Сейчас Валерий одним молниеносным движением сумел сунуть собственную руку между головой ребенка и укороченным ружейным дулом. Выстрел прозвучал тут же, и почти слился со следующим. Шедший во главе второй штурмовой группы полковник Чарский застрелил бандита.

– В госпиталь, Валера, без всяких! Это приказ! – Чарский почти насильно затолкал наскоро перевязавшего себя Феоктистова в карету «скорой помощи».

Валерий не видел, как его сослуживцы нашли в салоне гранаты, оказавшиеся настоящими, и самодельное взрывное устройство, которое тут же накрыли специальным противоосколочным одеялом. Не видел он, как спецназовцы выводили под руки еле идущих, трясущихся от недавнего ужаса пассажиров… Не знал Валерий, что тело, о которое он споткнулся в салоне, принадлежало молоденькой стюардессе, которую бандиты застрелили сразу после посадки.

По счастью, его ранение оказалось не тяжелым, и уже через полторы недели Валерий Феоктистов выписался и готовился вернуться в строй. Однако перед самой выпиской его навестили необычные посетители. Миниатюрная, изящная женщина-кореянка, ее такой же миниатюрный супруг в модных дымчатых очках и их уменьшенная копия, маленький мальчик лет трех-четырех. Валерий сразу догадался, что именно его он сумел спасти, подставив свою руку. Женщина заговорила первой. Речь ее была негромкой, быстрой и явно перенасыщенной всякими высокими эпитетами. Муж же выступил в качестве переводчика. Он от имени себя и своей жены поблагодарил Валерия Викторовича и сказал, что никогда не забудет того, что сделал бесстрашный русский офицер для их семьи. Он долго-долго, вслед за женой, называл всех своих многочисленных родственников, которые также очень благодарны Валерию. Самым последним он назвал маленького Бена Ли. Именно так звали мальчика. Затем Феоктистову было сообщено, что он теперь является вторым отцом Бена Ли и что день штурма – второй день рождения их сына. Произнеся все это, отец кивнул матери, и та легонько подтолкнула сынишку навстречу Валерию. Тот робко подошел, что-то пролепетал, наверное, слова благодарности, затем низко поклонился, вытянув руки по швам. То же самое сделали его мать и отец.

– Я не очень богат, – произнес на русском языке кореец-папа. – Но мой годовой доход составляет…

Тут он назвал такую цифру, что Феоктистов чуть не подпрыгнул до потолка. Ничего себе – «не очень богат»!

– Если у вас появятся затруднения, я всегда готов помочь вам! – закончил кореец.

– Спасибо, буду иметь в виду, – кивнул Феоктистов.

Между тем мальчик окончательно переборол робость, подошел к Валерию совсем близко, дотронулся своими миниатюрными пальчиками до перевязанной руки Феоктистова и бережно погладил бинты.

С тех пор раз в год, в тот самый день штурма, Валерий непременно получал большое письмо из Кореи. Сперва ему писал отец, а потом и сам подросший Бен Ли. Письма были на английском языке, содержали различные поздравления и короткие сообщения о жизни и успехах Бена Ли. В конце письма непременно сообщалось, что в любой момент Бен Ли и его семья готовы прийти на помощь храброму герою Валери Фео-к-тис-то. Имя и фамилия обязательно писались по-русски именно таким образом.

– Почему ты обязан ему? – спросила Лена, выслушав историю про Бена Ли.

– Видишь ли… – чуть помявшись, ответил Феоктистов, – дело в том, что по восточным традициям, если ты спасаешь человека, то сам становишься обязан ему. В мире ничего не происходит просто так, значит, ты спас его для ЧЕГО-ТО. Поэтому спаситель не должен оставлять спасенного, должен заботиться, интересоваться, не давать сбиться с верной дороги.

– Не знаю, – покачала головой Лена, – по-моему, все наоборот… Ну и как ты опекал все эти годы господина Ли?

– Самочувствием интересовался, – усмехнувшись, ответил Валерий. – На самом деле Бен Ли и его папа сами кого хочешь «опекут» и жизни научат.

– Ты часто обращался за помощью?

– Я не люблю ни у кого ничего просить, – проговорил Валерий. – Ну, пару раз приходилось. Вот сегодня – третий.

И Феоктистов набрал заветный номер, предварительно вставив код Южной Кореи.

– Але, это офис господина Ли? – спросил он на английском языке. – Я хотел бы поговорить с проходящим у вас практику господином Беном Ли. Это возможно?

– О да! – на столь же слегка ломаном английском ответила девушка-секретарша.

Бен Ли уже второй год обучался в финансовом колледже, а практику проходил в отцовской фирме. Время пролетело быстро.

– Валери?! – искренне обрадовался подошедший к телефону Бен Ли. – Я очень рад тебя слышать!

– Мне нужна помощь, Бен, – без лишних предисловий сказал Феоктистов.

Валерий кратко изложил, что требовалось от Бена Ли, выслушал его короткий ответ, затем произнес:

– Give my regards to everybody at home. See you soon![11]11
  Передай привет всем домашним. До скорого! (англ. разг.)


[Закрыть]

Попрощавшись с Беном Ли, Феоктистов повернулся к Лене.

– Деньги будут завтра днем. Мы получим их через банк… – Валерий назвал один из крупных столичных банков.

Лена лишь пожала плечами. Деньги, конечно, лишними не будут, но действовать нужно немедленно.

– До акции двое суток, – подбила бабки Лена. – В ней участвуют господин Муравьев, дюжина тренированных отморозков, генерал милиции Гладий, он же Гиммлер, и ваш «крот»… Нас двое.

– Боюсь, сейчас нас несколько больше, – произнес, не меняя голоса, Феоктистов.

Он кивнул за слегка приоткрытые цвета морской волны шторы, и Лена увидела трех мужчин, подошедших к низенькой калитке. Лене они были не знакомы, а Феоктистов без труда узнал в них полковника Лебедева, Юру Шарманкина и Сократа Ивановича Прохорова.