Текст книги "Война 2033. Пепел обетованный"

– Господин сталкер прекрасно торгуется. Начинали в нашей среде? И недавно сменили профессию?

Я неопределенно мотнул головой и посмотрел на него в упор. Как обычно он испуганно вздрогнул, отвел взгляд, поднял перед собой ладони.

– Нет-нет, я ни в коем случае не хочу лезть не в свое дело. Поменяли и поменяли. Но вы доставили мне истинное удовольствие. Я уже и забыл, как это бывает: молокососы из поселений приходят с полной сумкой родительских денег и платят не раздумывая…

Он распространялся еще минут десять, а под конец буквально сразил меня, подарив кожаный пенальчик с удобными застежками.

– …крепится вот сюда, на руку. И вы почти перестаете ощущать свой КПК. А он, меж тем, всегда рядом. Корпус и экран – противоударные, так что не бойтесь разбить при падении.

В ответ я пообещал направлять к нему всех своих друзей – темнота не позволила разглядеть гримасу на его лице – и вышел, на ходу затягивая ремешки чехла. Чуть ли не на пороге установил батареи, прилепил датчик на запястье, где уже зудел под кожей личный имплантат. Последние два месяца микрочип оставался не у дел, нечем было данные считывать. Пора просыпаться.

Руки ощутимо тряслись. С первого раза я даже не смог попасть по кнопке включения.

Наконец КПК пискнул, мигнула подсветка экрана, побежали строчки стартовых тестов.

«Оперативная память – тест пройден».

«Биоконтактор – тест пройден».

«Владелец, имя: Андрей. Ник: Андреналин. Подтвердить?»

«Уровень владельца…… внимание! Тест провален!»

«Дополнительные модули…… внимание! Тест провален!»

«Облик владельца. Подтвердить перед установкой связи?»

На экране высветились мои данные, фигурка в джинсовых обносках. В руках у меня виртуального красовались два «Хеклер и Кох МП5К» – КПК снял старую информацию с имплантата. Надо будет потом поменять.

Позже. Сейчас пусть на спутник идет любая картинка, лишь бы побыстрее.

«Устанавливается контакт с сетью…… установлен».

Судорожно поднеся экран поближе к глазам, я ввел знакомый до боли ник: SILVANA.

«Поиск… пользователь Silvana в городе не зарегистрирован».

Нет, сообщение не стало для меня страшным ударом, и в глазах у меня не потемнело. Я почему-то был уверен именно в таком ответе. И все же надеялся.

Сеть заметила меня, по экрану побежали строчки реклам, объявлений, кто-то признавался подруге в любви прямо на общественном канале, кто-то вопил о неоплаченном кредите, полдюжины оптимистов уже предлагали мне дуэль.

Я не вчитывался. Два противоположных чувства владели мной сейчас. Внутренний голос надрывался: «Зачем все, если нет Силь?!», и он же с удовлетворением отмечал привычную тяжесть на запястье, знакомые звуки приватных каналов и веерных сообщений. Андреналин снова в деле.

А Силь я найду, если, конечно, она жива. То, что ее нет в КПК, еще ничего не значит, она так же, как и я, могла просто потерять все снаряжение. Или пока не включилась в Сеть, или спутник ее просто не видит. Впрочем, это уже глупость. Где бы ты ни находился, даже глубоко под землей, в штреке, сигнал достанет и там.

Довоенная система позиционирования пережила Тот День и сохранила почти все геостационарные сателлиты. Долгое время они болтались на орбите без дела, по одному, по два сгорая в атмосфере, пока не открылись бункера и люди снова не появились на поверхности. Навигационную сеть, как смогли, восстановили и перепрограммировали. А индивидуальные терминалы Сети каждый зовет, как хочет. Кто по старинке – наладонником, хотя комп крепится на запястье, кто – простой аббревиатурой КПК.

В дни первого вторжения система приобрела стратегическое значение: чтобы отслеживать перемещение собственных сил и выявлять диверсантов, ношение КПК сделали обязательным для всех. Частные города прописали этот пункт в своде законов, а дополнительные возможности заставили оценить Сеть по достоинству даже таких откровенных асоциалов, как корсары.

Конечно, умельцы быстро научились подделывать и глушить сигнал, обманывать датчики. Теперь легко можно получить вызов на дуэль от неумехи с самопалом в руках, а в бою неожиданно столкнуться с бугаем в силовом экзоскелете и со снайперским винтарем осадного калибра.

Но к этому давно привыкли. Издержки. Удобства связки КПК – спутники сильно перекрывают ее недостатки.

Невозможно подделать лишь звания, введенные совсем недавно, после второй кампании вторжения, и уровень, символически отражающий боевые навыки и опыт. Имплантат, вживленный в мышечную ткань, питается нервными токами, и при любых попытках его вскрыть тут же перегорает. Тогда приходится подтверждать все заново, и не факт, что новые нашивки будут соответствовать старым. Да и подобраться к чипу совсем непросто: даже контакты датчиков скрыты под кожей. А ковырять себе руку ради сомнительной перспективы «подкрутить цифирь» – занятие не самое разумное. Можно и гангрену заработать.

Совсем недавно я был младшим лейтенантом одиннадцатого уровня.

Теперь я никто.

«Ничего, исправим».

Хорошо хоть ник-позывной остался. И подтверждать его не требуется, он всегда со мной.

Он ведь тоже продукт системы позиционирования. Поначалу многие предпочитали ставить боевые прозвища, но потом увлеклись… и началось. Изгалялись кто во что горазд. Смотришь, бывало, в КПК, а рядом с тобой бродят ребята с потрясающими кличками вроде «Нетрогайубью», «ДетскийКаратель» или, не к ночи будет помянут – «Кровавый грибник».

Конечно, в бою никто их так не называет: в скоротечной перестрелке нет времени целиком печатать в КПК или выкрикивать по радио полные ники. Меня обычно сокращали до Энжи. Но на промежуточных дневках, на отдыхе при долгих переходах и даже в госпитале звучные ники помогают скоротать время. Сначала следует смешная интерпретация или издевательский вопрос, потом, слово за слово, уже сцепились языками, поругались или поржали.

И сколько мэры ни пытались сей обычай запретить, ничего не получалось. Народ втянулся. А ведь из-за подобных вещей войны начинались. Не только между кланами, но и между городами. Забредет в Новую Москву гордый, но неопытный юнец из Атланты. В информашке у него все записи на бейзике, а позывные такие, что глаза на лоб лезут. Пафосные донельзя – SuperHero какой-нибудь. Ну, а наш, доморощенный деревенский говномес, что только вчера пришел в город и не успел еще подтереть слюни, в атлантическом бейзике, понятно, не силен. И потому видит перед собой исключительно Супер Хера, о чем сразу же и заявляет в приват-канал. Хорошо если не на общем.

Дальше понеслось – взаимные оскорбления, дуэль, остывающий труп. А то и десять, если кто вступится.

В баре царила приятная полутьма. Несколько столиков, в самой глубине, оккупировала молодежь – явно только что с Арены. Перед входом дремал, положив голову на руки, пожилой старатель. Сразу и не сосчитаешь количество пустых кружек на его столе, в шахтах про таких говорят: «вынес хорошо». Там ведь важно не только нарубить, но и до выхода донести, и мародерам не попасться.

Этот явно донес. Гуляет теперь.

Бармен, здоровенный детина с лохматой гривой нечесаных волос, приветственно кивнул мне: заказываешь?

Я побренчал медью. Немногочисленным монеткам понадобилось несколько секунд, чтобы собраться вместе и звякнуть. Бармен с пониманием усмехнулся:

– Из дешевого – только домашний самогон Бейля. Но есть и хорошая новость: его много.

Конечно, эту чудовищную бормотуху я знал. Но для поддержания разговора все-таки спросил:

– Из чего гонят? Надеюсь, к третьему стакану у меня дополнительный глаз на лбу не вырастет?

Он расхохотался.

– Это, брат, смотря с чем смешивать… – Обернулся, ухватил могучей ручищей неказистую бутылку с подозрительной смесью неопределенного цвета и спросил: – Так тебе сколько? Пять? Десять?

– Пока налей двойную. – Я выложил на стол медную монету.

Бармен скользнул по ней взглядом.

– Недавно у нас, да? За медяк ты всю бутылку можешь купить.

– Недавно… – Я пригубил выпивку и чуть не поперхнулся. Зверская вещь!

– Лучше сразу глотай, – запоздало предупредил он. – Гортань сожжешь.

Да ты, парень, в Хармонте не был и тамошнее пойло не пробовал.

– Нормально, – прохрипел я. – Бодрит.

Видимо, я прошел какой-то местный тест: бармен одобрительно хлопнул меня по плечу и снова заржал.

– Молодец, понимаешь.

– Я тут… фухххх… ищу кое-кого. Можешь помочь?

– Попробуем… Джок! – Он махнул рукой кому-то в глубине бара.

Информатор оказался невысоким пареньком с неприметными чертами лица и крысиными повадками. Человек-невидимка, настоящий добытчик.

– Что надо? – грубоватый тон не слишком вязался с ломким юношеским басом.

Я объяснил.

– …высокая, заметная. Имя – Силь, Сильвия, позывной: Сильвана. Какая профессия сейчас – не знаю. Раньше была сталкером. Мне надо знать, появлялась ли она в городе, и, если появлялась, то когда и куда ушла.

– Клановая? – Джок хитро посмотрел на меня.

Я пожал плечами.

– Не знаю. Все может быть.

– Ясно, сделаем. Шесть монет, три – сейчас, в задаток. Завтра в это же время приходи сюда и жди меня.

– Можешь ему верить, – сказал бармен. – Я ручаюсь за него.

Прекрасно. Осталось только научиться доверять тем, кто продает тебе выпивку. Может, когда-нибудь и сподоблюсь.

– Держи. – Я отсыпал Джоку последние три монеты, чуть приподнял стакан в знак заключения сделки и одним духом осушил его. Мне даже удалось не закашляться, хотя слезы на глаза навернулись.

Бармен одобрительно рыкнул, а когда я засобирался, пригласил меня заходить почаще.

Обязательно, дружок. Как только обзаведусь медью, так сразу.

Самогон слегка ударил по ногам, но голова оставалась ясной. Судя по всему, я на какое-то время застряну в Оазисе – немного подзаработаю, а значит, надо идти в мэрию, получать лицензию. Для чего необходимо подтвердить свой уровень.

Меня ждет Арена. Когда-то я считал, что больше никогда туда не вернусь.

Сначала их понастроили во всех городах, как тренажер для новичков – комплекс имитаторов боя, виртуальные сражения с полным контактом и, между прочим, обратной связью. Чтобы не возникало опасного ощущения безнаказанности: если на Арене в тебя попадает пуля – в реальности получаешь неслабый синяк, а от взрыва имеешь все шансы огрести самую настоящую контузию.

На содержание комплексов уходила прорва денег из городских бюджетов. А меж тем посмотреть бои собирались родственники, друзья и сокланеры; в итоге однажды нашелся умный, но беспринципный чиновник, сложил два и два, и как-то незаметно получилось, что центр обучения превратился в развлекательный.

Сейчас, говорят, там даже существует нечто вроде гладиаторских игрищ, со своими ставками и тотализатором. На Арене выясняют отношения даже кланы, а некоторые умельцы зарабатывают подставными боями для тех, кому страсть как хочется самоутвердиться или повысить уровень.

Вблизи громада Арены подавляла – я на мгновение даже растерялся и не сразу почувствовал, как закололо в запястье. Личный имплантат предупреждал о считывании: охранная система хотела знать, с кем имеет дело.

«Вход разрешен. Допуск к уровню 1».

Не распознав ни уровень, ни ранг, компьютер Арены решил, что перед ним совсем уж желторотик. Тебя ждет сюрприз, железка.

С жутким, оглушающим лязгом – о, я уже почти забыл эту фирменную шутку! – поползли в стороны створки металлических дверей, больше похожих на шлюзовой экран противоатомного убежища. Во всех городах Арены строили по одному и тому же типовому проекту, поэтому, оказавшись в подтрибунном помещении, я сразу же прошел к лифтовой шахте.

Первый уровень встретил меня шумом. Целая толпа новичков осаждала кабинки имитаторов, замороченные техники с трудом поспевали надевать и снимать «сбрую» контактных датчиков, оттаскивать в сторону и приводить в себя проигравших.

КПК тут же взорвался приватами. Меня вызвали на дуэль сразу четверо: «Деморализатор», «Вождь дятлов», «Бобибоба» и Griat Worior. Последний умник явно нахватался где-то атлантических словечек, только точное написание пока не выучил.

Позже, ребята, позже. Дайте хоть навыки вспомнить.

Не обращая внимания ни на что, я обогнул толпу и прошел к самому крайнему ряду стендов-имитаторов. Над каждым из них мигало стилизованное изображение крысы. Детская развлекуха – виртуальный бой с мутантами.

Несколько человек обернулись в мою сторону, кто-то даже бросил в спину пару обидных слов. Остальные рассмеялись. Ну да, да, конечно, Андреналин очень смешной. Только в отличие от вас, торчащих здесь неделями, я в последний раз дрался не по-настоящему очень давно.

Единственный на весь ряд, одуревший от скуки техник обрадовался редкому клиенту, помог мне занять точное положение, сам укрепил, а потом еще и проверил датчики движения.

– Готов?

– Да. Запускай.

Я надвинул забрало виртуального шлема, и перед глазами тут же замелькали цифры отчета: «5… 4… 3… 2… 1…». За ними привычным фоном медленно вращалась фирменная эмблема Арены – черно-желтый значок радиации. По датчикам пробежала тестовая волна, картинка на стереоэкранах немного поплыла, дернулась и наконец обрела четкость.

Я оказался на небольшой полянке, среди дюжины аляповатых деревьев, похожих друг на друга как близнецы, и топорно нарисованных развалин.

Стопроцентного эффекта присутствия не получилось – у шлема оказалась плохая звукоизоляция. Внешние шумы мешали полностью настроиться на бой.

Крыса появилась прямо из воздуха метрах в пятидесяти от меня – КПК сразу же отреагировал отметкой на локальном радаре. Я попрыгал, привыкая к «сбруе», ударил пару раз кулаком перед собой (моя виртуальная копия полностью повторила все движения), проверил инвентарь.

Не густо. Простой, чуть ли не кухонный нож и камни.

«А что ты, собственно, хотел на первом уровне?»

Крыса медленно подбиралась ко мне. Вот она была прорисована лучше всяких похвал: здоровенная тварь ростом мне выше колена, два ряда острых зубов, мутные, заплывшие гнойной слизью глаза. В старых книгах пишут, что до войны крысы боялись людей, прятались по норкам и подвалам. Не знаю уж, правда это или нет, но с тех пор они здорово осмелели. Больше всего твари изводят старателей – в шахтах от них проходу нет, но и на поверхности хватает. И там, в отличие от боев на тренажере, крысы нападают стаей. Можно сколько угодно спорить, есть ли разум в их куцых мозгах, но действуют они весьма слаженно – окружают, берут в клещи, зажимают в угол.

Моя же противница вела себя по-другому. Стоило мне укрыться за остатками кирпичной ограды, как она сразу же начала бестолково метаться, – похоже, компьютер Арены никак не мог выбрать, с какой стороны меня атаковать.

Пришлось метнуть пару камней, привлекая внимание крысы. Она тут же побежала на шум, обогнула стенку и кинулась на меня.

Не так быстро, животное. Я ударил ножом ей навстречу. Широкое мясницкое лезвие рассекло мышцы шеи, грязно-бурая щетина тут же окрасилась кровью.

Второй удар я вбил сверху, точно в затылочную часть – нервный узел этих тварей.

Крыса распласталась на земле. И почти сразу же исчезла, оставив на траве большую кровавую кляксу.

Несколько раз мигнула надпись «Вы победили», и экран погас.

Я открыл шлем, мотнул головой, приходя в себя, стал по одному отцеплять датчики.

Техник уже стоял рядом:

– Это было очень быстро, очень. В два удара! Ты где так научился?

– Книжки читал, – буркнул я. Самогон потихоньку прибирал меня к рукам, голова наливалась тяжестью, виски пульсировали.

Теперь можно и дуэль. Я глянул в КПК – три вызова еще светились. Не глядя ткнул в первый попавшийся ник.

– Эй! – выкрикнули из толпы. – Кто тут Андреналин? Я Крепач, ты меня вызвал. Пойдем, если не трусишь.

Я с трудом подавил усмешку. Нескладный, с пушком недельной щетины и небольшим родимым пятном на шее, он совсем не выглядел опасным. Наверное, зарабатывает здесь. Вряд ли когда-нибудь выходил за периметр.

– Пойдем.

Поскольку вызов был принят и подтвержден, нам дали зеленую улицу. Техники быстро рассовали нас по кабинам, налепили датчиков чуть ли не на каждый сустав – в дуэльных боях стояла техника посерьезнее. Еще бы, за просмотр боя ведь деньги платят.

На этот раз мы оказались в пустыне.

То есть не в пустыне, а в ее подобии. Так ее представляют те, кто никогда в ней не был. Ровное, как лезвие, песчаное поле до горизонта, одинокие высохшие деревца (откуда они здесь?), валуны, черепа животных.

В инвентаре – разболтанный антикварный «наган» и пачка патронов.

Что ж, постреляем.

Крепач ринулся вперед, постепенно забирая вправо так, чтобы оказаться в удобной позиции за самым большим на карте камнем. Ну, не буду мешать. Я откатился в сторону, стелющимся шагом стал заходить противнику во фланг. По настоящему песку так не побегаешь, но если здесь можно – почему бы не использовать?

Поняв, что через минуту он потеряет преимущество своей позиции, Крепач уверенным движением вытащил ствол и быстро разрядил в мою сторону весь барабан.

Не попал, конечно. Прицельной дальностью там и не пахло, да и двигался я слишком быстро. А пока Крепач будет перезаряжаться, вполне можно его подловить. Набивать все шесть пуль даже при известной сноровке он будет секунд десять, не меньше.

Но он неожиданно отбросил револьвер в сторону. О как! Я быстро глянул в КПК – в руках стилизованной фигурки красовалась граната!

Вот это сюрприз! Я подобрался и одновременно с движением руки Крепача метнулся вперед. Досчитал в уме до трех, упал на землю и перекатился за тот же самый валун.

Взрыв грохнул совсем рядом, вверх взметнулся песчаный фонтан, по камню полоснули осколки. Я бросил тело вправо, поймал стволом движение и, почти не целясь, трижды нажал на спуск.

КПК отметил два попадания в руку и живот. Крепач упал на песок, шумно завозился, пытаясь достать еще одну гранату.

Четвертый выстрел размозжил ему голову. Прощай, хитрец. Интересно, сколько ты поставил на себя? Монет сто, не меньше.

«Вы победили. Бой смотрели 3472 человека. Средняя ставка – 2 монеты».

Я выбрался из кабинки одновременно с Крепачом. Он перепрыгнул через кабели и затопал ко мне, сжимая кулаки и раздувая ноздри:

– Ты попал, гамнюк! Всю жизнь теперь раскаиваться будешь. Я тебе устрою веселуху, взвоешь, падаль. Ты у меня, штамп, кровью умоешься. И пока десять боев мне не сольешь…

Удар раскрытой ладонью в лоб производит на человека удивительное действие. Вот и Крепач сначала замолчал, потом зажмурился, потом снова открыл глаза, охнул и сел на пол.

Не умеешь проигрывать, парень. По-хорошему, я должен тебе предъявы кидать – за гранаты в пистолетном бою. Впрочем, если это твой обычный приемчик, то все равно не подействует.

До вечера я успел выиграть семь боев подряд.

Новички больше не ржали за моей спиной, а компьютер Арены дважды повышал мой ранг. То-то же.

Купол Оазис

Локальные координаты 125634

В трех последних боях, когда я уже понял, чего стоят мои противники, а тотализатор показывал ставку на меня четыре к одному, мы дрались на деньги. Популярность дуэлей с моим участием росла, и администрация Арены предложила за каждый бой небольшую выплату. Десяток монет максимум, но виртуальных поединщиков и они раззадорили изрядно. Только все было приуныли, а тут смотрю – уже в очереди стоят, чтоб меня вызвать. КПК просто разрывался от приватов.

Выходит, и правда на Арене зарабатывают. Ну конечно, за куполом-то можно и помереть ненароком, а здесь, на тренажерах, эрзаце реальности, даже самая страшная рана превращается в неглубокий порез.

Седьмой бой стал для меня последним в этот день. Хитрец с фантастическим ником «Просто Зверь» опять понадеялся на гранаты, только я уже среагировал не так быстро. Устал, наверное. Меня приложило взрывной волной, метров пять я кубарем катился по земле. Пока очухивался, пока приходил в себя, проснулись датчики обратной связи, трижды кольнув меня в спину.

Замечательно, еще и осколками задело.

«Просто Зверя» я достал в шею с двух стволов, но и он успел разрядить полбарабана. Удар в плечо отбросил меня назад, в глазах потемнело от боли, и последнее сообщение виртуального боя разглядеть я не успел.

– Отстегивать? Или еще подраться хочешь? – спросил пожилой техник. Поначалу он общался со мной сквозь зубы, но после первых побед проникся ко мне уважением и даже возгордился. Еще пара боев – и на «вы» начнет величать.

Город непуганых вояк.

КПК тихо звякнул, отмечая выигрыш, и тут же на меня навалилась режущая боль в спине и тошнота от виртуальной контузии.

«Хватит, Андреналин. Приехали на сегодня».

– Нет, спасибо. Завтра.

– Ну, – он пожал плечами, – тебе виднее, конечно. Только учти: если уйдешь сейчас, многие будут недовольны. Кое-кто на тебя зуб уже точит… – Техник нагнулся пониже, словно собрался проверить крепление коленного датчика, но вместо этого зашептал: – Мне уже предлагали отключить тебя в ходе боя на десяток секунд. Не забесплатно, конечно.

В голове шумело все сильнее, разговаривать не хотелось, и я устало отмахнулся:

– Да и пусть. Могут всю челюсть заточить, если приспичило.

– А еще могут на улице подстеречь. Здесь не любят удачливых новичков.

– Ты обо мне не волнуйся, разберусь как-нибудь. Скажи лучше, где у вас тут лазарет.

Тут до него дошло, он глянул на монитор состояния и присвистнул:

– Ты контужен!

– Ты заметил! – в тон ответил я. – И все-таки: где у вас лечат?

Уходил из тренажерной я с гордо поднятой головой и стиснутыми зубами – спину и плечо саднило страшно.

Проводили меня молча. Если не считать два десятка насмешливых сообщений «Что, в штаны наделал, штамп?» и полдюжины угроз по приват-каналу.

В медкабинете меня ждал сюрприз.

То есть в первый момент я его не разглядел. Ввалился чуть ли не в свободном падении, рухнул на кушетку. Сестра – в тот момент она была для меня просто белым пятном с рыжей копной волос сверху – сноровисто поставила антишоковую капельницу, обработала порезы на спине, заплывшее синим плечо. Ни на минуту не прекращая ворковать что-то успокаивающее.

А когда помутнение в голове прошло, и медичка разрешила мне сесть, я, понятное дело, уставился на нее.

Ну, врать не стану, там было на что посмотреть: капризные губы, вздернутый носик, огненно-рыжий водопад на плечах. Жаль, что всю красоту портил небольшой изъян: на правом глазу у сестры красовалась глухая повязка с кокетливым медицинским крестиком.

Зато формами судьба ее не обидела. И разрез на медицинском балахоне такой, что я так и не понял, где он заканчивается. Не иначе как у самой шеи. Ногу на ногу сестра при мне не закидывала, но двигалась очень завлекательно: я глаз не мог отвести от ее гладкой и наверняка приятной на ощупь кожи.

Силь бы уже точно завелась и ворчала бы не переставая: ты, мол, Энжи, на самом деле не Андреналин, а Тестостерон.

КПК писал, что сестричку зовут Дашей. Она, кстати, давно приметила, что я ее разглядываю, но виду не подала. Сидела спокойно, шуршала какими-то бумажками, писала. Мою историю болезни, не иначе.

– Спасибо, Даша, – сказал я, – выручила. Любят у вас тут с гранатами против ножа дуэлиться.

И вдруг, вместо того чтобы отмахнутся от меня, как от назойливых вжиков – сколько к ней окровавленных отморозков в день приходит? – она улыбнулась и спросила с участием:

– Досталось? На Арене без этого не бывает.

Тут меня и прихватило странное дежавю: никак не могу отделаться от мысли, что где-то ее уже видел. И тон этот внимательный вроде бы знаком. На всякий случай спросил, вроде как для поддержания легкого флирта:

– Сестрица, мы с тобой нигде не встречались?

Она и расцвела. А я снова поразился – что, неужели другие пациенты на нее внимания не обращают? Повязка отпугивает?

Поболтали мы немного, и дернул меня стич за язык ей свидание назначить. Пообещала подумать.

– Завтра вечером зайди, ладно? Если никого с Арены не принесет…

Джок не обрадовал. Увидев меня, подходить не торопился, изображая занятость, а когда сел рядом, сказал:

– Деньги вперед. А то услышишь, что я тебе скажу, зажмешь еще.

Я бросил монеты на стол – утром снял в банке часть вчерашнего выигрыша. Джок прихлопнул деньги ладонью, смахнул в карман. Хмуро посмотрел на меня.

– Новости неутешительные.

– Я догадался. Вываливай.

– Девушка по имени Сильвия с таким, как ты сказал, или с похожим прозвищем в городе не появлялась. На полгода базу регистраций отмотали – ничего. По описанию подходят сразу несколько, аж семеро. Могу проверить каждую, но сам понимаешь…

Это потребует дополнительных вложений, подумал я, но вслух ничего не сказал. Пусть сам сообщит. Он у нас сегодня глашатай дурных новостей.

– В общем, надо платить в мэрии, потом еще сетевикам. В общем, накинь монет. Слышал, ты вчера на Арене неплохо отоварился.

Только славы поединщика мне еще и не хватало для полного счастья! Чтобы каждый молокосос, чья смелость не помещается в штанах и потому цветет на лице, лез ко мне с предложением «честной» дуэли в местном стиле.

– По монете за каждую, – буркнул я. – Если сможешь достать образы.

– Идет! – Хмурую складку меж бровей как рукой сняло, теперь Джок улыбался. – Утром будет.

Он уже хотел было слинять, но я удержал парня за рукав:

– Надеюсь, ты понимаешь, что на Арене у меня теперь много друзей? Думаю, им не стоит знать, на кого ты работаешь. Согласен?

Весь день сестра Дашка не выходила у меня из головы.

Где же я мог ее видеть? То ли после ранения котелок еще не очень варил, то ли вчерашняя контузия сказалась – так и не вспомнил до вечера. И лишь когда вошел в лазарет, что-то щелкнуло в мозгу, и все сразу встало на свои места.

Вспомнил я, где мы встречались. В Новой Москве, в таком же лазарете, только звали ее тогда Машкой. Но все остальное – один в один, даже разрез по «самое не могу», шикарный бюст и повязка с крестиком.

И в Неве она же сидит, если я ничего не путаю. Помнится, помогал я там тренировать одного новичка, зашел как-то за ним в медкабинет. На сестричку внимательно не смотрел, но, по-моему, и там тоже была она, Машка-Дашка.

На Арене, судя по всему, не скучали: тела под капельницами украшали целых три кушетки. Первый уже шевелился, приходя в себя, второй лежал неподвижно и громко стонал. Вокруг третьего хлопотала Дашка, прилаживая инъектор к накачанному плечу.

Увидела меня и обрадовалась:

– Андрей!

Сказала вроде бы вполне искренне, но я уже начал подозревать, что все ее эмоции, радость, отзывчивость, сочувствие – не настоящие.

– Как хорошо, что ты пришел! У нас тут просто скотобойня какая-то, даже минутки свободной нет.

«Ага, – подумал я, – свидание отменяется. Мальчики кровавые в глазах и в кроватках».

– Могу я попросить тебя о помощи? – вдруг спросила она. – Мне очень неудобно, но, понимаешь, я обещала капралу Ватсону, инструктору гражданской обороны, несколько санитарных пакетов, а тут видишь что… – Дашка улыбнулась. – Даже прическу некогда поправить. Помоги, пожалуйста. Очень прошу.

– Конечно, – кивнул я, – мне будет приятно оказать тебе эту маленькую услугу.

И про себя добавил: «Первую и последнюю, штамп».

Лет двадцать назад, еще до начала второй кампании вторжения, клон-установки стояли почти в каждом городе. И хотя технология оказалась сверхдорогой и не слишком надежной, мэры отнюдь не собирались от нее отказываться. Говорят, даже барменов наплодили на одно лицо, потому как никто другой за стойкой пахать не соглашался.

А когда снова началось, и диверсанты полезли изо всех щелей, установки запустили на полную – размножили инструкторов, младших командиров, технических спецов. И, как я теперь понимаю, не только их. И Дашка, и Машка, и все прочие сестрички, что наверняка есть в каждом городе, не от папы с мамой родились, а выросли из пробирки. И вряд ли кто раньше обращал внимание на «близняшек»: Арена – развлечение для салаг или для упертых домоседов, что мочатся со страху только от одной мысли выйти за купол. А подросшему бойцу, будущему сталкеру или наемнику, что вдоволь напрактиковался в тренажерке и накачал навыки, Арена в чужом городе без надобности. Что он там не видел?

Правительство однажды доигралось. Череда отказов и сбоев привела к таким жутким последствиям, что результаты засекречены до сих пор. Установки законсервировали до черных времен, некоторые даже начали потихонечку разбирать, когда во время налета Ислы на один из частных куполов корсарам удалось захватить чертежи клон-аппаратов.

И хотя инженерам города воров не удалось до конца разобраться в похищенной технологии, сам принцип Исла удачно приспособила для своих нужд, снабдив каждого корсара способностью создавать временную копию. Что сделало грабежи в промзонах и у порталов делом обыденным и практически ненаказуемым – через несколько часов клон распадался, предварительно упрятав груз в неприметный тайник. Впрочем, у корсаров тоже все шло не так гладко, как хотелось бы: в ходе одного из первых испытаний несовершенная еще установка сработала несколько раз подряд (слухи утверждают, что не меньше двадцати), и вместо одного неопытного корсара-добровольца появился целый взвод. Сам он при этом, естественно, погиб, а капитанам пришлось долго ломать голову, куда пристроить новоиспеченных близнецов.

В итоге клонирование запретили, а частным городам даже приказали все установки взорвать. Что не мешает, конечно, плодиться дикому количеству самых невероятных слухов. Правительство в Новой Москве мало кого устраивает, его давно уже ругают в открытую, обвиняя во всех смертных грехах. В том числе и в продолжении запретных опытов. Население, мол, растет медленно – война, мутанты, вирус X и т. д. – а потому мир спасут только клоны.

Слухи обрастают подробностями, достоверными свидетельствами «очевидцев», постепенно превращаясь в легенду. Якобы где-то к северо-востоку от Москвы на месте довоенной исследовательской базы есть закрытая территория. Целый клон-город с огромным репликационным центром и практически неисчерпаемым хранилищем ДНК-материала. Вот там, в тепличных условиях, без мутантов, войны и безжалостных законов пустоши, правительство выращивает податливых, запрограммированных на послушание рабов. Поправляет, выражаясь умными словами, демографическую ситуацию. Ну и политическую заодно. Даже имя тайному городу придумали – Ваулт-Сити.

Никто не знает точно, есть ли он вообще или все слухи ни на чем не основаны. Никто никогда не признавался в окружении заслуживающей доверия компании: «да, я клон». Злые языки и тут не тушуются: у новорожденных клонов-де ампутируют память о собственном происхождении, дабы не разболтали по пьяни или под пытками важную государственную тайну.

Уже который год болтается по миру обидное словечко «штамп», которым сначала обзывали только тех, в ком заподозрили клона, а теперь уже кроют любого без разбору.

Лично я в эти сказки не верю. Все, кого я знал, прекрасно помнили свое детство, рассказывали о родных местах, о поселках и рейнджерских стоянках, о городах и небольших семейных кланах на две-три землянки.