Текст книги "«Нормандия-Неман». Подлинная история легендарного авиаполка"

Авиация «Свободной Франции»

Французские ВВС были официально созданы 1 июля 1941 г. адмиралом Эмилем Мюселье. Летчики были одной из наиболее заметных и идейных составляющих «Свободной Франции». С риском для жизни они начали бежать из Франции уже с первых дней ее оккупации. 13 французских летчиков участвовали в июне-июле 1940 г. в частях британской авиации в «битве за Англию». В первый месяц в Англию прибыло около 500 летчиков, техников и обслуживающего персонала ВВС. Британские ВВС, или Королевские Воздушные Силы RAF, нуждались в летчиках.

Летчики размещались на двух полигонах – Сант-Атам в Кардиффе и Сюттон Бридж в Линкольншире. Англичане осуществляли довольно жесткий отбор уже подготовленных пилотов, и первым критерием было знание английского языка минимум на уровне, достаточном для понимания радиопереговоров. Немало французских летчиков не смогли поступить в Британские Королевские ВВС только из-за незнания языка. Затем пилоты проходили курс обучения и тренировки.

В сентябре 1940-го из французских летчиков была сформирована 1-я смешанная группа, состоящая из двух эскадрилий истребителей и двух эскадрилий бомбардировщиков – по шесть самолетов в эскадрилье. Группа участвовала в операции в Дакаре, а затем в Камеруне и Габоне. Первоначально группа располагалась в порту Дуала в Камеруне, где самолеты, прибывшие из Англии в разобранном виде, выгружались и монтировались. Затем истребители были переведены на аэродром Криби, который был подготовлен под руководством будущего Героя Советского Союза Ролана де ля Пуапа. В ноябре летчиков-истребителей отозвали в Англию. Бомбардировщики передислоцировали в Чад. Их командиром был капитан Астье де Виллят, позднее командующий ВВС «Свободной Франции» на Ближнем Востоке, один из организаторов группы «Нормандия».

В конце 1940 г. вся авиация де Голля состояла из двух эскадрилий общим числом 16 самолетов, не считая французских пилотов, задействованных в составе британских ВВС, и нескольких самолетов в Эфиопии. Эти части участвовали в составе «колонны Леклерка» в захвате оазиса Куфра в Ливии.

В марте 1941 г. в Лондон из Южной Америки прибыл полковник авиации Марсиаль Вален, которого де Голль произвел в генералы и назначил командующим ВВС «Свободной Франции». Вален получил ранение при посадке неисправного самолета незадолго до начала Второй мировой войны и был переведен в состав военного атташата Франции в Бразилии. Брат Марсиаля Валена участвовал в работе делегации по заключению военного соглашения с СССР в 1939 г.

Марсиаль Вален фактически и создал авиацию де Голля, сумев договориться с англичанами о создании чисто французских подразделений в составе RAF. Именно он ввел обычай называть авиаобъединения по названию французских провинций, а авиаэскадрилий – по названию городов этих провинций, чтобы отличаться от традиционных номерных названий частей, как это происходило в собственно Франции.

На авиабазу Раяк в Сирии, ставшую с июля 1941 г. основной авиабазой «Свободной Франции» после занятия Сирии, были выведены остатки эскадрильи № 1, участвовавшей в операции в Дакаре, затем в Габоне, Египте и Греции. Эскадрилья № 1 первой из частей «Свободной Франции» была награждена орденом Освобождения, созданным генералом де Голлем в ноябре 1940 г. На ее счету уже было 12 сбитых самолетов противника.

На ее основе в сентябре 1941 г. генерал Вален создал Истребительную группу № 1, получившую название «Эльзас», состоявшую из двух эскадрилий – «Страсбург» и «Мюлюз (Мюльхауз)» под командованием майора Тюляна, впоследствии командира «Нормандии». В октябре вся бомбардировочная авиация «Свободной Франции» была сведена в Группу «Лотарингия» под командованием майора Корнильон-Молинье[25]25
  Эдуард Корнильон-Молинье – летчик, путешественник и писатель. Был дружен с Андре Мальро и Антуаном де Сент-Экзюпери, возвращению которого в авиацию в 1943 г. он активно способствовал. В 1944-м был назначен главой командования французской авиацией в СССР. Cм. его биографию в главе «Несколько избранных биографий».


[Закрыть], также состоящую из двух эскадрилий «Нанси» и «Мец».

В январе 1942 генералу Валену удалось договориться с британцами о формировании в рядах Британских ВВС Истребительной группы № 2 «Иль де Франс» в составе двух эскадрилий «Париж» и «Версаль» под общим командованием морского летчика капитана третьего ранга Филиппа де Скитиво, в которую были сведены французские пилоты, ранее вступившие в RAF.

В ноябре 1941 г. было принято принципиальное решение, а в феврале 1942-го было начато формирование Истребительной группы № 3, затем ставшей «Нормандией – Неман». И в январе 1943 г. было завершено формирование группы бомбардировщиков «Бретань» c эскадрильями «Нант» и «Ренн». В 1943 г. группа предполагалась к выводу в СССР для формирования вместе с «Нормандией» авиадивизии «Франция».

Признание «Сражающейся Франции»

Начало войны против СССР застало де Голля в Дамаске, за день до этого занятом английскими частями. В Сирии, подмандатной французской территории, располагались значительные французские воинские силы. После того как правительство Виши согласилось на использование территории Сирии Германией против Англии, Великобритания решила оккупировать эту территорию, чтобы перекрыть Германии доступ к ближневосточной нефти. Следующим шагом стала превентивная оккупация Ирана, в которой участвовал и СССР. Эти действия союзников побудили Турцию сохранить нейтралитет в войне и навсегда отрезать возможность Германии пройти на Кавказ с юга[26]26
  Задачей максимум Африканского корпуса вермахта стояла задача взять Египет, Сирию и выйти через Иран на Баку с юга.


[Закрыть].

Де Голль, как и все, моментально понял значение вступления СССР в войну против Германии как для всего мира в целом, так и для своей организации в частности. Он тут же отдал указание своим заместителям в Лондоне вступить в контакт с советским послом:

«Национал-социализм, переродившийся в жестокий милитаризм, и большевизм, все больше и больше превращающийся в национализм, различаются только нюансами. Это не на идеологической почве, а совершенно ясно и просто, что на национальной столкнулись нынче Рейх и Советы. И вопрос не в том, кто победит – национал-социализм или большевизм, а в том, будет ли Россия независимым государством или превратится в вассала Рейха. Даже если Рейх ведет идеологическую войну… – мы не можем забыть, что он остается нашим врагом. В той трагической ситуации, в которой находится Франция, мы должны приветствовать любое содействие. Любой, кто сражается против Германии, в то же время сражается за освобождение Франции… Не забудем пример… III-я Республика, благодаря союзу, заключенному с царской Россией, смогла победить в битве на Марне и спасти страну в 1914 г.»[27]27
  Leveque F. Les relations entre l’Union Soviétique et la France Libre // De Gaulle et la Russie. Paris: CNRS Editions, 2006.


[Закрыть]

Таким образом, де Голль уже в первый день войны сделал заявление об отказе учитывать идеологические различия с СССР в борьбе против фашизма – то, что никак не могла сделать дрейфовавшая в мировую войну Франция в 30-х годах.

Представители «Свободной Франции» в Лондоне и Стамбуле получили распоряжение вступить в контакт с советскими представителями, сообщить о поддержке советского народа и предложить военную помощь[28]28
  Советско-французские отношения во время Великой Отечественной Войны 1941–1945 гг. / под ред. А.В. Никольского. М.: Политиздат, 1983.


[Закрыть]. СССР не ответил на обращения, поскольку имел отношения с Францией Виши. Кроме того, в СССР по разным причинам относились к де Голлю настороженно (в частности, по причине его взаимоотношений с компартией и по причине того, что де Голль был советником в Варшаве в 1920 году и учил поляков воевать против Красной армии). К тому же он был знаком с Тухачевским, с которым во время Первой мировой войны в плену в Баварии сидел в одной камере, а затем встречался в Париже в 1936 г. Одна из первых характеристик де Голля, данная советским послом Александром Богомоловым, такая: де Голль разговаривает «…в тоне “Франция – это я”, с невероятной самоуверенностью и самомнением»[29]29
  Там же.


[Закрыть].

Французская коммунистическая партия была крупной организованной силой, в прямом подчинении Коминтерна, а генеральный секретарь французской компартии Морис Торез находился в Москве. В отличие от де Голля и его сил, компартия действовала в самой Франции, где имела крупную централизованную подпольную сеть. В течение всей войны силы партизан под руководством компартии были более многочисленны, чем силы де Голля.

Однако компартия потеряла время с момента подписания германо-советского договора о ненападении до начала Великой Отечественной войны. Это время, следуя политике Коминтерна, компартия Франции, как и СССР, сохраняла нейтралитет. В то время только «Свободная Франция» де Голля объединяла тех, кто не признавал капитуляцию Франции. Имя де Голля стало символом для тех, кто не хотел покориться врагу. Хотя силы де Голля были слабы и находились в полной зависимости от Великобритании. Фактически только несколько африканских колоний, составляли территорию «Свободной Франции». Летчик «Нормандии – Неман» Жан де Панж вспоминал после войны, что в то время в Африке они полушутя-полусерьезно обсуждали возможность создания государства Новая Франция на островах в океане.

Сильной стороной де Голля было его стремление к восстановлению статуса Франции как великой державы. То, что не одобряли союзники. США не видели в де Голле главу Франции практически до конца войны. Более того, в 1943 г. они были готовы признать в качестве главы Временного правительства адмирала Дарлана, одного из главных действующих лиц коллаборационизма, инициатора капитуляции в 1940 г. и создания антибольшевистского легиона. Слабой стороной де Голля было то, что до вступления СССР в войну он делал ставку только на представителей буржуазии и никак не адресовался в своих посланиях к представителям народа. Именно в переговорах с СССР ему поставили условие «демократизировать» свое движение, т. е. сделать его ближе к пролетарским слоям французского общества.

Де Голль стал тем де Голлем, каким он вошел в историю, далеко не в последнюю очередь благодаря поддержке СССР, а «Нормандия – Неман» была не последним ключом этой поддержки. Некоторые французские историки, удивленные той легкостью, с какой де Голлю удалось установить отношения с СССР, считают, что он фактически подчинился Москве и стал марионеткой Сталина, а СССР через де Голля получил возможность влиять не только на коммунистов, но и на буржуазные круги, что его интересы были более ориентированы на послевоенную Францию[30]30
  Giraud H-C. De Gaulle et les communistes. T. 1–2. Paris: Albin Michel, 1988–1989.


[Закрыть].

29 июня 1941 г. Франция Виши разорвала дипломатические отношения с СССР. После выезда советских дипломатов из Франции из Москвы были отпущены французские дипломаты. 13 августа СССР выразил готовность установить отношения с движением генерала де Голля. 31 августа из СССР были отпущены французские военнопленные, ранее бежавшие из немецкого плена. Через Мурманск и Шпицберген они выехали в Лондон, где были встречены с триумфом. Британское правительство, опасаясь признания де Голля в качестве главы правительства в изгнании, обратилось к СССР, который согласился признать «Свободную Францию» на тех же условиях, на которых это сделала Великобритания[31]31
  АВПРФ – фонд 69.


[Закрыть].

24 сентября 1941 г. в Лондоне был создан Французский национальный комитет освобождения, который, кроме Великобритании, признали правительства в изгнании Бельгии, Польши и Чехословакии.

26 сентября де Голль прибыл в Лондон и в тот же день в посольстве СССР состоялся обмен письмами. СССР признал движение «Свободная Франция» и выразил готовность обменяться представителями. Де Голль выразил признательность и готовность сражаться на стороне СССР и его союзников против общих врагов. Генерал де Голль выразил готовность установить отношения с компартией Франции, а коммунисты выразили готовность признать любую организацию, деятельность которой направлена на борьбу против Германии. В устной беседе де Голль выразил острое недовольство англичанами, которые затягивали вопрос с открытием второго фронта в Европе и настояли на независимости Сирии, хотя де Голль был за «единую и неделимую» Францию. Это вызвало конфликт и в окружении де Голля.

Сближению позиций СССР и де Голля способствовала общая позиция по вопросу открытия второго фронта во Франции. СССР надеялся, что де Голль окажет соответствующее давление на союзников, а де Голль нуждался в признании со стороны коммунистической партии Франции, которая организовала серьезное Сопротивление врагу в метрополии.

27 сентября французское радио из Лондона с ликованием сообщило о признании «Свободной Франции» Советским Союзом. Де Голль лично прокомментировал свой успех:

«…Со стороны СССР это обязательство восстановить величие Франции и ее независимость… и он не требует от нас ничего другого… кроме как продолжать борьбу до окончательной победы, любыми средствами и возможностями»[32]32
  Leveque F. Les relations entre l’Union Soviétique et la France Libre // De Gaulle et la Russie. Paris: CNRS Editions, 2006.


[Закрыть].

Эта фраза де Голля показывает, чем была «Свободная Франция» в 1941 г. и насколько важно было для нее признание со стороны СССР. Будущее Франции в то время было в гораздо большем тумане, чем исход войны, и позиция СССР, занятая с самого начала, в конечном итоге привела к тому, что Франция стала великой державой, одной из стран-победительниц во Второй мировой войне, а де Голль – ее главой. Во время войны разные политические силы объявляли разные политические проекты послевоенного устройства Франции – от монархии и различных типов республики до ликвидации независимости западноевропейских государств и объединения их в Западноевропейскую конфедерацию. Это без учета болезненного для всех вопроса границ: ведь все западноевропейские государства, как и восточноевропейские, после войны изменили свои границы.

В тот же день де Голль получил письмо из британского МИД, о том, что Великобритания, признавая де Голля главой «Французского национального комитета», не может тем не менее обменяться с ним дипломатическими представителями, так как это будет обозначать признание де Голля главой государства. Первой страной, с которой де Голль обменялся представителями, стал Советский Союз.

Дипломатическим представителем «Свободной Франции» стал Роже Гарро, опытный дипломат, симпатизировавший Советскому Союзу. В 1923 г. он работал в Китае и занимался вопросами КВЖД, которую французское правительство намеревалось захватить за царские долги. После признания Францией СССР работал в посольстве в Москве. Его заместителем стал кадровый разведчик Раймон Шмитлейн, который до войны работал в Прибалтике. Во время ввода советских войск в Латвию он был арестован НКВД за фотографирование расположений частей РККА и выдворен в Швецию, где занимался вопросами, связанными с организацией присутствия там французских экспедиционных сил. В 1941 г. он занимался весьма важными вопросами, связанными с наличием французских частей на Ближнем Востоке и был военным атташе у верховного комиссара Леванта генерала Катру, который категорически возражал против перехода Шмитлейна. Но как курьез, кандидатура Шмитлейна, известного СССР как разведчик, была одобрена советским МИД из списка, предложенного де Голлем. А дипломатов в его распоряжении было немного.

В декабре 1941 г. функции представителя при де Голле были возложены на бывшего посла СССР во Франции Александра Богомолова, который в то время был Чрезвычайными Полномочным Послом СССР при Союзных Правительствах в Лондоне (Польша, Норвегия, Югославия, Греция).

Таким образом, фактически Советский Союз стал первым государством, признавшим претензии де Голля на власть. И толчком к этому послужило предложение послать в СССР французские воинские части «Свободной Франции».

Формирование авиагруппы № 3

После занятия англичанами Сирии и вступления СССР в войну первой совместной операцией союзников был ввод советских и британских войск в Иран, что способствовало укреплению положения как Великобритании, так и де Голля в Сирии, где он из числа французских пленных Франции Виши создавал военные части «Свободной Франции». По воспоминаниям французских авиамехаников, перешедших в это время на сторону де Голля и позднее служивших в «Нормандии», французы неохотно шли к де Голлю и, пользуясь тем, что Великобритания не удерживала французов в плену, возвращались на службу к Виши[33]33
  Дыбов С.В. Беседа с Альбером Анри.


[Закрыть].

Одним из вопросов, обсуждавшихся генералом де Голлем в беседе с послом СССР в Великобритании Иваном Михайловичем Майским, после обмена письмами о признании «Свободной Франции», был вопрос о возможности отправки в СССР нескольких английских дивизий из Сирии. Сталин просил 25–30 дивизий. Великобритания, ссылаясь на ограниченные людские ресурсы и военные действия в Ливии, предлагала меньшее количество. В конечном итоге это предложение не было реализовано, поскольку Великобритания предлагала ввести свои войска на Кавказ, в чем в 1941 г. не было необходимости, а СССР предлагал использовать английские дивизии на Северном и Южном фронтах[34]34
  Советско-французские отношения во время Великой Отечественной войны 1941–1945 гг.


[Закрыть]. Великобритания также предлагала заменить своими или польскими войсками советские войска в Иране, однако СССР на это не пошел. Но идея о посылке союзных войск в СССР прозвучала.

Генерал де Голль изначально не верил в ее реализацию, поскольку в 1941 г. США в войну еще не вступили, а британских войск было не так много. Сам де Голль в то время сумел создать в Сирии две легких дивизии общей численностью около 8 тысяч человек, и две авиагруппы численностью около 40 самолетов. Эти силы хотя и числились французскими, но находились на английском содержании и в полном подчинении у английского командования.

В сентябре 1941 г. после выезда советского посольства из Франции советский пароход доставил в Стамбул персонал французского посольства в СССР. В составе посольства был уже ранее нами упоминавшийся военно-воздушный атташе подполковник Шарль Люге. Гастон Бержери, бывший послом в СССР, был назначен Петэном послом в Турцию, но часть персонала отказалась продолжать службу Виши. Подполковник Люге из Стамбула уехал в Лондон, где примкнул к де Голлю вскоре после признания последнего Советским Союзом.

Он приехал не с пустыми руками, а с докладом о состоянии дел в СССР[35]35
  MAE – 223.


[Закрыть]. В этом докладе он подробно анализировал ситуацию, в которой находился СССР, отступавший перед вермахтом, и состояние советской промышленности – как на занятых территориях, так и той, что удалось эвакуировать. Он делал вывод, что имеющийся промышленный, военный и людской потенциал позволит СССР выиграть войну, даже если Москва будет занята гитлеровцами. С другой стороны, он делал вывод, что у СССР недостаточно собственных сил для завоевания господства в воздухе.

Шарль Люге проработал в Москве три года, владел русским языком и был поклонником Сталина. Но прославился он тем, что его анализы и прогнозы труднейшей ситуации во франко-советских отношениях – до и после заключения советско-германского пакта – полностью оправдались. Он был фактически единственным французским дипломатом в Москве, который смог правильно оценить ситуацию и предсказать ее развитие. Поэтому его доклад был встречен с большим вниманием.

Хотя в своем докладе он пишет, что считает неразумным отправку в СССР наземных частей союзников, зная о предложении Великобритании послать свои войска в СССР, Шарль Люге предложил де Голлю сделать то же самое, но не в составе британских войск, в которых фактически находились французские части, а в качестве самостоятельных французских единиц. В силу традиционных дружеских чувств русских к Франции, считал он, СССР согласится на это, что в свою очередь позволит укрепить положение «Свободной Франции» и даст ей независимость от Великобритании.

Окружение генерала в то время было достаточно разношерстно. В нем были как разумные деятели, так и антибританисты и антисоветчики. Поэтому был назначен новый начальник Генерального штаба «Свободной Франции», которым стал генерал Эрнест Пети. Его назначение имело первой задачей военное сотрудничество с СССР. Генерал был известен своими прокоммунистическими взглядами. После войны он будет депутатом Национальной ассамблеи (парламента) Франции от коммунистической партии и одним из инициаторов выхода Франции из командования НАТО. Кроме того, он был хорошо знаком с де Голлем, вместе с которым он учился в военном училище и вместе был в плену во время Первой мировой войны. Эрнест Пети был одним из немногих, с кем де Голль общался на «ты». После обмена представителями с СССР он станет военным представителем де Голля в СССР и будет заниматься вопросами посылки в СССР французских войск, организации авиаполков «Нормандия» и «Париж», авиадивизии «Франция» и большим и сложным вопросом французских военнослужащих вермахта, попавших в плен в СССР.

25 ноября 1941 г. в частной беседе с Александром Богомоловым генерал де Голль сказал, что поскольку в СССР сейчас решается судьба мира, он хотел бы, чтобы французы сражались в рядах Красной армии против Германии. Богомолов проинформировал Москву, и 7 декабря телеграммой от Молотова было выражено согласие принять представителей «Свободной Франции». Хотя официально это не называлось посольством, в литературе эту делегацию часто задним числом называют «посольство генерала де Голля».

8 декабря 1941 г. генерал де Голль проинформировал посла Советского Союза Богомолова о составе своего представительства и оформил свое предложение о военном участии «Свободной Франции» на советском фронте: «…Послать в распоряжение командования Красной армии одну из дивизий, которые он имеет в своем распоряжении в Сирии. Эта дивизия состоит из шести батальонов с полным комплектом вооружения и запасом патронов и снарядов на 5–6 месяцев. В дивизии имеются орудия, танки и пулеметы, полный комплект грузовиков. Де Голль может перебросить ее собственным транспортом из Сирии в Тавриз». Впрочем, он оговорился, что его дивизии находятся под английским командованием и будет необходимо согласовывать этот вопрос с Великобританией. Он также предупредил, что 40 % личного состава составляют сенегальцы и что их переброской лучше заниматься в теплое время года[36]36
  Советско-французские отношения во время Великой Отечественной войны 1941–1945 гг.


[Закрыть].

Морской летчик, капитан третьего ранга Андре Жюбелен получил приказ составить список французских летчиков из состава британских ВВС, готовых добровольно отправиться в СССР в составе французской авиагруппы. С Ближнего Востока были отозваны капитаны Тюлян и Литольф, назначенные заместителями Жюбелена, который объехал основные полигоны в Англии, где базировались французские летчики.

Фактически в то время, когда в СССР решался вопрос с 1-й польской армией, на выводе которой из СССР настаивало польское правительство в Лондоне, генерал де Голль предложил прямо противоположный маневр – вывести французскую дивизию под командованием генерала Казо с английского фронта в СССР. 27 декабря 1941 г. СССР выразил согласие принять французскую дивизию в состав Красной армии. Генерал Пети был назначен для ведения переговоров по этому вопросу. Одновременно де Голль, находившийся на содержании у правительства Великобритании, обратился с просьбой доставить его представителей в СССР за счет Советского Союза через Архангельск.

О том, что эти вопросы взаимосвязаны, говорит и тот факт, что в качестве одного из помощников военного представителя «Свободной Франции» в СССР предполагалось послать Гастона Палевского, француза с польскими корнями, который в начале 1941 г. был директором политических дел при де Голле. Против его кандидатуры активно возражал капитан Мирлес, открыто обвиняя его в шпионаже в пользу польского правительства в Лондоне. Позднее по этой же причине СССР официально откажется его принимать в качестве посла де Голля.

* * *

Из-за сложностей с транспортировками северных караванов представители «Свободной Франции» прибыли в СССР только в апреле 1942 г. Первым через Тегеран прибыл Раймон Шмитлейн, который вместе с дипломатами других государств разместился в Куйбышеве. Генерал Пети остался в Москве, где находилось командование Красной армии во главе со Сталиным, после личной встречи с которым он с женой и дочерью получил в распоряжение «Свободной Франции» особняк на Кропоткинской набережной в Москве, в котором и организовал свою миссию с помощью секретаря-переводчика, предоставленного советскими властями. Географическая разделенность военной и гражданской миссий привела к их изолированности и разобщенности. А прямой контакт военной миссии с де Голлем через голову главы дипломатической миссии вызвал конфликт. Глава миссии Гарро оказался фактически изолированным в Куйбышеве, в переполненной гостинице, лишенной удобств, не имевший возможности руководить военной миссией, а иных в его распоряжении не было.

Он сразу же стал требовать усилить его штаты, которые уже в начале 1943 г выросли до 7 человек. Как действовало дипломатическое представительство де Голля во время войны в СССР, как рос его штат, когда Франция была оккупирована и никаких дел с СССР не имела, – это отдельная, большая и интересная история.

* * *

Для демонстрации своего дружеского отношения СССР освободил 84 гражданина Франции, проживавших в СССР, которые были интернированы в ответ на аресты советских граждан во Франции. Среди них был освобожден молодой писатель Жан Катала, работавший атташе по культуре посольства Франции в Эстонии и отказавшийся возвращаться во Францию после вхождения Эстонии в состав СССР. До войны он вместе с Раймоном Шмитлейном написал историко-географическую книгу о Прибалтике, а после войны он, единственный из дипломатов де Голля в Москве, оставил мемуары[37]37
  Жан Катала, член коммунистической партии Франции, с 1923 г. проживал в Таллине. В совершенстве овладел русским языком. После войны оставался в СССР до 1972 г. Несколько глав из его мемуаров о войне под названием «Ни ружья, ни цветка» были напечатаны в журнале «Звезда» в № 5 за 2004 г.


[Закрыть]. Шмитлейн нашел его фамилию в списке интернированных и вызвал в Куйбышев из Караганды, куда он в то время был эвакуирован с другими французами.

Вот как сам Катала писал об этом:

«Войдя в вестибюль “Гранд отеля”, служившего тогда резиденцией иностранных миссий, эвакуированных из Москвы, я узнал от телефонистки, что меня примет поверенный в делах “майор Шмитлейн”… Это было столь поразительно, что я попросил повторить фамилию. Но мне тут же подтвердили это… Речь шла действительно об офицере “Второго бюро”[38]38
  «Второе бюро» – военная разведка.


[Закрыть], которого я знал в Прибалтике в период “странной войны” как одного из наиболее активных подпольных деятелей плана агрессии против СССР с севера… поддерживал самые дружеские отношения с начальником разведывательной службы Риббентропа во Франции – Отто Абецом…»[39]39
  Катала Ж. Они предают мир. М.: издание «Литературной газеты», 1950.


[Закрыть].

В шпионаже Катала также обвинял и целый ряд других работников представительства, в частности капитана Мирлеса, который, во-первых, официально был главой «Второго бюро» ВВС «Сражающейся Франции» и не только был знаком с Отто Абецом[40]40
  Абец Отто (Abetz) (1903–1958) – немецкий дипломат. Родился 26 мая 1903 в Шветцингене. С 1935 г. помощник Риббентропа. Отличился на Мюнхенской конференции. С 1939 г. личный представитель Риббентропа во Франции. С 8 июля 1940 г. (после падения Франции) по 1944-й – германский посол при французском правительстве Виши. Контролировал вопросы, связанные с депортацией евреев. После войны в Париже осужден на 20 лет тюремного заключения, но освобожден в 1954 г. Погиб в автомобильной катастрофе, которую считают делом рук бывших участников французского Сопротивления.


[Закрыть] по работе в комитете франко-германской дружбы, но и гостил в его доме в Карлсруэ до войны, и доктора «Нормандии» Георгия Лебединского. Впрочем, заявления Каталы необходимо принимать весьма критически. Сталинист в годы войны и после, просоветчик более, чем советские граждане, он в 1972 г. уехал из СССР, в котором таким образом прожил более 30 лет, во Францию, где резко изменил свои взгляды. Стал переводить Солженицына и преподносить себя как жертву режима, прошедшую сталинский ГУЛаг. В его мемуарах «Sans fleurs ni fusil», изданных в 1981 г., уже нет ни слова о разведывательной деятельности французской дипломатической миссии в СССР в 1942–44 г.

* * *

К тому времени, когда миссия прибыла в Москву, многое изменилось. В войну вступили США, и действия союзников активизировались. Но США не шли на признание лондонского сидельца де Голля, а, наоборот, строили свои отношения с правительством Виши в надежде на его отход от Германии. У де Голля вышло серьезное обострение с США из-за островов Сан-Пьер и Микелон, находящихся у берегов Канады, переходу которых в «Свободную Францию» США пытались воспрепятствовать. Представители де Голля на островах были готовы оказать вооруженное сопротивление попытке взять острова под контроль, тем самым чуть было не начав войну с США.

В январе 1942 г. английское командование приняло решение задействовать французские дивизии в Ливии и было крайне удивлено и раздосадовано просьбой отправить одну дивизию в Россию. Смелое заявление о том, что дивизия способна своим ходом дойти до Тавриза, сразу же рассыпалось. Англичане были готовы согласиться отпустить дивизию, но отказались обеспечивать ее транспортировку в СССР, а самому СССР в то время было не до переброски одной-единственной дивизии из Сирии под Москву или Ростов. Тем не менее генерал де Голль был настроен решительно и ставил условие, что если союзники его не пустят в Тунис, 15 марта 1942 г. дивизия численностью 5000 человек, со 150 офицерами, артиллерией, танками и запасом боеприпасов на 5 месяцев, будет отправлена в СССР. При дивизии будет находиться истребительная группа в составе 2 эскадрилий и 40 летчиков.

2 февраля МИД Великобритании проинформировал посла СССР, что «британское правительство не считает возможным… согласиться на переброску одной французской дивизии в СССР…»[41]41
  Советско-французские отношения во время Великой Отечественной войны 1941–1945 гг.


[Закрыть] по нескольким причинам финансового и организационного характера. На этом проект посылки французских военных в СССР мог бы и закончиться, если бы не Люге и не командующий ВВС де Голля генерал Вален.

В январе уже сложилась неформальная группа: генерал авиации Вален, Шарль Люге, произведенный в полковники авиации, и капитан авиации Альбер Мирлес, привлеченный для организации французской авиагруппы на русском фронте и назначенный начальником второго отдела ВВС (разведка). Впоследствии именно Альбер Мирлес вынес на себе весь груз организационной работы по формированию и функционированию «Нормандии – Неман» в начальный период.

* * *

19 февраля полковник Люге по своим дипломатическим каналам организовал неформальную встречу генерала Валена с военным атташе СССР в Великобритании полковником Пугачевым в ресторане «Савой» в Лондоне. На встрече присутствовали полковник Люге, капитан Мирлес и майор Швецов.

Генерал Вален выдвинул несколько отличающееся от первоначального предложение: если англичане не согласны на отправку в СССР уже созданных частей и их материально-технической базы – создать новое подразделение из летчиков-добровольцев, которые, при согласии советских властей, могли бы воевать на советской военной технике[42]42
  Martial Valin. Ce que voulait de Gaulle // Revue ICAR № 62, «Normandie-Niemen», t. I, SNPL, 1972.


[Закрыть]. Полковник Пугачев попросил передать ему письменное предложение, которое он сможет переслать по инстанциям.

Я обращу внимание читателей, что, вопреки широко распространенной легенде, уже на самой первой встрече, посвященной созданию будущей авиагруппы «Нормандия», шла речь о ее оснащении СОВЕТСКОЙ авиатехникой. Капитан Мирлес в своих записках вообще говорит о том, что его задачей было не допустить вооружение группы английской или американской техникой, которую союзники в начале 1943 г. уже поставляли в СССР.

25 февраля 1942 г. список из 30 человек, негласно составленный капитаном третьего ранга Жюбеленом, совместно с проектом посылки одних только пилотов в СССР, был передан полковнику Пугачеву. Не считая Мирлеса, в списке фигурировало еще трое российских эмигрантов.

* * *

Тем временем военный представитель де Голля в Москве генерал Пети попал в двусмысленную ситуацию. По приезде Пети в Москву советские власти уже были проинформированы о том, что англичане не согласились на отправку в СССР французской дивизии, а ни он, ни глава миссии Гарро – нет. Кроме того, задача его миссии была именно в появлении этой дивизии на советском фронте, а без дивизии он становился не у дел. Вопрос о налаживании обменом разведданных тоже не состоялся из-за того, что у генерала не было этих данных. Они приходили из Лондона весьма нерегулярно и в разрозненном виде.