Текст книги "Неслучайные встречи. Сборник рассказов, миниатюр и стихов о любви"

006

…Я отлучился буквально на несколько минут. И, возвращаясь, заметил крупную фигуру мужчины среднего возраста в сандалиях на босу ногу, что-то говорившего моей второй половине. Затем услышал ее звонкий смех, после которого пришелец стремительно скрылся.

– Что это было, дорогая?

– Товарищ подошел, чтобы задать невинный вопрос.

– Какой?

– Он поинтересовался, не нужен ли мне мужчина… – она кокетливо улыбнулась.

– Что-о?! Прямо так и спросил? – я не верил своим ушам.

– Прямо так и спросил.

– А ты?

– Не волнуйся, я ему ответила, что мне и одного вполне хватает. Тут он заметил тебя и культурно удалился.

– Это черт знает, что такое – тебя невозможно оставить одну ни на минуту! Это же третий подобный случай за неделю отпуска!

– Что делать… Надеюсь, амиго, теперь ты не будешь продолжать утверждать, что «женщинами управляют только инстинкты, а мужчины – более интеллектуальные существа»?!

Мне оставалось только молчать. 3:0 не в нашу пользу…

007

…Казалось, эта осень никогда не закончится. Лил проливной дождь. Я стоял под зонтом в ожидании троллейбуса. Вдруг к моей щеке прижалась женская голова со словами:

– Как приятно в такую сырость встретить старого знакомого, да еще с зонтом!

Взяв меня под руку, Марианна, так ее звали, шутливо потянула зонтик на свою сторону.

Когда нам было по двадцать, мы вместе работали в одной конторе. Ее папа был то ли дагестанец, то ли осетин, а мама – молдаванка. Этот факт чудесным образом отразился на ее внешности и характере. Если коротко, она была «черноглазая авантюристка». Это ее собственное выражение. Мы симпатизировали друг другу, и наши «корабли» чуть не столкнулись в море жизни. По крайней мере, мы серьезно задели друг друга, и на бортах были заметные вмятины. Потом она уволилась, вышла замуж, родила двоих сыновей, развелась по причине пьянства мужа… Виделись мы редко.

Я сразу обратил внимание на загорелое лицо Марианны.

– Ты что, из Африки вернулась?

Она рассмеялась:

– Две недели в Таиланде.

– Это ж дорого – ты нашла клад?

– Все намного проще. Тебе скажу по секрету – один кадр пригласил за его счет. Раздумывала недолго – мне уже сорок пять, дети взрослые, за границей не была, терять давно нечего. А тут такая возможность…

– Ну и как?

– Серёженька, дорогой, это сказка! Море, песок, солнце, тайцы, полная расслабуха…

– Да еще приятель рядом…

– Он на десять лет моложе и почти все время проводил в баре… Оно и хорошо, – меньше приставал. Крокодил крокодилом. – Ее взгляд неожиданно стал жестким, она отвернулась и замолчала.

Подъехал ее троллейбус. Перед тем, как вскочить на подножку, Марианна посмотрела мне в глаза и тихо сказала:

– Я мечтала быть там с тобой, Серёж…

008

…Эта странность преследует меня уже много лет.

Хочу, чтобы ты знала —

ГДЕ БЫ ни был:

в машине, автобусе, троллейбусе, метро, такси, самолете, аэропорту, ателье, парке, переходе, лифте, больнице, бассейне, парикмахерской, магазине, институте, ресторане, кафе, церкви, путешествии, театре, библиотеке, офисе, гостях, интернете, клубе, почте, банке, постели…

На работе, вокзале, остановке, пляже, катке, дискотеке, рыбалке, даче, охоте, стадионе, вечеринке, дне рождения, поминках, празднике, концерте, симпозиуме, пресс-коференции, экзамене, учебе, лекции, совещании, свидании, прогулке…

ЧЕМ БЫ ни занимался: работал, сочинял, спорил, награждал, отчитывал, рисовал, музицировал, читал, тренировался, плавал, фотографировал, дремал, ел, пил, покупал и продавал, разговаривал по телефону, прогуливал собаку, подписывал, судился, принимал процедуры…

я останавливаюсь и замираю всякий раз, когда,

хоть на секунду,

хоть на мгновение,

чувствую в воздухе… аромат твоих любимых духов.

Он пробивает мою изоляцию и

действует до сих пор. Почти как выстрел в упор…

009

Темнеет… Опять идет снег. Мелькают силуэты проезжающих за окном машин. Теплый свет от абажура заливает всю комнату. Маленький рыжий котенок смешно играется на полу со своим хвостиком. Красивая стройная женщина в халате светло-зеленых тонов поливает чудесные цветы на подоконнике. Светловолосая курносая девочка двенадцати лет старательно рисует что-то акварелью, сидя за столом. Тихо тикают настенные часы…

– Мам…

– Да, доча.

– А что означает слово «фригидная»?

– Ну и вопросик… Где ты это слышала?

– Вчера папа пришел домой поздно и опять был сильно пьяный. Он сказал мне, что скоро уйдет от нас, потому что ты фригидная… Ой, мамочка, миленькая! Тебе плохо? Ты стала белая-белая…

010

…Гипертонический криз отправил меня на неделю в больницу. Вы же знаете, лежать под капельницей – не самое веселое времяпровождение. Единственным плюсом в этой ситуации оказалось то, что соседом по палате оказался мой старый школьный приятель. Наши разговоры продолжались часами. Обсуждая международное положение, странности Путина и Медведева, футбол, автомобили и индексы ММВБ, мы каждый раз плавно выходили на женскую тематику. А куда ж без нее… Похоже, этот вопрос по-настоящему волновал моего приятеля:

– Знаешь, старик, раньше в глазах женщин появлялся интерес, когда я произносил слова «Тарковский», «Бунюэль», «Кортасар». Теперь же у них точно такая же реакция, когда слышат «БМВ Х5», «Порш Кайен» или «Ленд Крузер»… – мой друг постепенно возбуждался, и я решил, что надо дать ему возможность выговориться.

– Раньше только чуть повысишь голос – все, собирала вещи и к маме. Сейчас ударишь в кровь, – сидит, слезы градом, но молчит, терпит. Зато раньше знал, что все-таки простит, а ныне уверен, что обязательно отомстит!

Если появлялся ребенок, раньше сидела дома, сказки рассказывала. Сейчас постоянно деньги считает, на двух работах работает, квартиру заставляет на себя отписать, а ребенка родителям сплавить норовит.

Ты же помнишь – курили и матом ругались только самые отвязные… А сейчас?

Раньше если разведена, то как черная метка на лбу, а ныне число разводов – как блеск орденов на груди… Всем о них рассказывает и каждого бывшего грязью поливает!

Вёдра носили, вручную стирали, ковры выбивали… Теперь же ничего этого не делают, а половину зарплаты на косметические кабинеты сводят. Они ведь без макияжа утром в зеркало боятся смотреть… Массаж, маникюр, педикюр, спа-салон, тренажерный зал… И, заметь, все равно у них постоянно что-то болит! Только и слышишь – «У меня сегодня плохое самочувствие».

Ну, раз такая больная – сиди дома! Ан нет – купи ей автомобиль. Общественный транспорт их, видите ли, раздражает, а автомобиль успокаивает. Но ты же знаешь, какие они за рулем… Только и слышишь при аварии – «Я думала…» Но «думалки»» -то у половины вообще нет!

А их тембр голоса? Это же особая история. Актрисы «малых» и «больших» театров… Обрати внимание, с мужем, начальником и незнакомым мужчиной они разговаривают совершенно по-разному! Послушаешь ее на работе – просто ангел с небес спустился. А придет домой… Ты подумай – ведь даже собаки лают только на чужих. Это получается, что они хуже собак?!

Старик, если бы ты знал, как меня это все…

Тут мой приятель крепко выругался. Я не верил своим ушам, – в школе он был настоящим «тихоней». Потом поступил на биофак, защитился, возглавил кафедру. Правда, слышал, что в семейной жизни ему не везло – кажется, было два или три брака…

011

Не люблю октябрь с его дождем, ветром и низкими грязными тучами. Сестра тоска в эти дни посещает меня особенно часто… Именно в этот месяц старая рана дает о себе знать с новой силой. Что-то наваливается, прижимает и давит, давит, давит…

Разве в шестнадцать лет мог я знать, что слова, простые слова могут приводить к таким последствиям? Даже не слова, а одно слово, сказанное без особого смысла, почти случайно…

Через пять минут после нашей резкой размолвки в подъезде ее дома она выпрыгнула с балкона седьмого этажа… Хрупкая молчаливая милая девочка с большими внимательными темно-серыми глазами. Мы учились в одной школе. Ей было всего четырнадцать…

Через час меня забрала «шестая бригада» скорой помощи. Через месяц моя бедная мама продала нашу квартиру, и мы переехали в другой город.

Так на мое легкомысленное «никогда!» она ответила тем, что навсегда осталась в моей памяти и в моем сердце. Видно, нашим душам суждено быть вместе. В отличие от меня, она это знала точно…

Часто вижу во сне красные капли ее крови на асфальте и слышу душераздирающие крики прохожих. Просыпаюсь и не могу заснуть до утра…

Иногда бываю в ее городе. Но сходить на могилу и сегодня выше моих сил…

Согревает лишь одна мысль – скоро я найду тебя там, где ты сейчас. Осталось уже недолго… Обязательно скажу тебе то, что не сказал тогда. И при этом постараюсь не заплакать:

– Прости меня, Танюша! Пожалуйста…

012

С четырнадцати лет он был моим кумиром, и я зачитывался статьями о нем, находя в них много близких для себя моментов. Вчера случайно открыл старую книжку на английском, и вдруг опять что-то защемило в груди…

Из интервью Джорджа Харрисона, 2001 год:

– Скажите, Джордж, как вы восприняли тот факт, что Ваш лучший друг известный гитарист Эрик Клэптон увел вашу красавицу-жену Патти, с которой в браке прожили 11 лет?

– Я бы не стал использовать выражение «увел»… Я бы сказал, что сдал свою жену с рук на руки. Когда это произошло, мои отношения с Патти фактически уже прекратились. Так что с моей стороны никакой особой проблемы не было.

– А как повел себя ваш друг?

– Знаете, он женился на ней, и это факт. Но тут у Эрика возникла настоящая проблема: его страшно злило, что я на него совсем не злился! Как любой нормальный мужчина, который уложил в постель жену друга, он в глубине души мечтал о моих страданиях. При этом он никакой не злодей и не садист, просто это нормальный ход мыслей. А я был счастлив, что она, этот «подарок», наконец убралась из моего дома!…

Примечание:

Джордж Харрисон – бывший гитараст всемирно известного квартета «Битлз», один из красивейших, обаятельных и скромных людей в истории рок-музыки. Одну из своих лучших песен «Something» посвятил первой жене Патти Бойд. Вторая жена мексиканка Оливия Ариас родила ему сына Дхани, внешне очень похожего на отца. Джордж – известный приверженец индуизма. Умер в 2001 году от рака. После кремирования по завещанию его прах в присутствии только четырех человек, включая жену и сына, развеян в дельте реки Ганг.

Патти Бойд – модель и фотограф, первая жена Харрисона. Эта пара до сих пор считается одной из красивейших в мире. Во втором браке с Эриком Клэптоном прожила девять лет. Детей нет.

Выпустила несколько фотоальбомов и книгу о жизни с Харрисоном и Клэптоном. В настоящее время разъезжает по миру с фотовыставкой своих работ и рассказами о жизни со своими мужьями.

013

Поздним вечером я шел в кромешной тьме по деревенской тропинке. Возвращался с танцев в сельском клубе. Сентябрьские ночи приятны своей прохладой и какой-то звонкой чистотой воздуха. Где-то вдали лаяли собаки, а в сухой осенней траве слышалось непонятное копошение – то ли лягушки, то ли мыши. Отсутствие освещения создавало странную атмосферу обреченности – ноги сами несут тебя куда-то с неясным последствием этого движения.

Но вот появились огни коровника, и откуда-то сбоку стал просматриваться женский силуэт.

– О, а я вас знаю! – услышал я приятный голос.

Пригляделся. И чуть не обомлел. Передо мной стояла настоящая красавица. Высокая статная девушка в цветастой косынке, по краям которой были видны густые темные волосы, в длинном крупной вязки шерстяном свитере с высоким «горлом», темных брючках, заправленных в короткие резиновые сапожки.

– Вы студент и живете в доме бабы Фрузы, так? – она подошла ко мне почти вплотную, как бы проверяя свое предположение. Ее лицо и таинственная улыбка вполне могли конкурировать с Джокондой Леонардо да Винчи. Только, в отличие от портрета классика, девушка пылала свежестью и здоровьем. А еще у нее была потрясающая фигура с большим бюстом и тонкой талией… Как говорится, «есть девушки в русских селениях…»

– Точно. – ответил я. – Меня зовут Сергей. Откуда вы про меня знаете?

Она звонко рассмеялась.

– Так ты ж мой сосед! Я живу в доме напротив. Просто ухожу рано утром на ферму. Маме помогаю.

Заметив ее переход на «ты», я обрадовался:

– Вот и отлично. Вместе хоть не заблудимся в ваших оврагах.

Пока мы шли, я узнал, что девушку звать Рая, что она моя ровесница. Этим летом поступала в педагогический, но не прошла по конкурсу. Возвратилась в родную деревню, чтобы повторить попытку на следующий год. Рая живо, с юмором рассказала мне о деревне, своих родителях, как сдавала экзамены и как вечерами видела в окно меня, возвращающегося после работы. У нее была интересная манера говорить – то опуская блестящие искорками глаза, то резко вонзая взгляд в глаза собеседника. Она словно проверяла – верю ей или нет, достоин я доверия или не достоин. От Раи исходили волны непередаваемой теплоты и искренности. Эти волны обволакивали меня, ласкали, заставляя испытывать легкое головокружение…

Подойдя к ее дому, мы еще около часа стояли у крыльца, рассказывая друг другу разные истории из жизни. Потом она чуть наклонила голову в сторону и спросила:

– Давай чуть перекусим и… пойдем гулять?

– Да с удовольствием, но куда? – я растерянно оглянулся вокруг.

– А разве не все равно? Да хоть туда, – и она махнула рукой в сторону широкого поля впереди, на котором еле просматривались большие копны сена. – У нас ведь молодежи совсем нет, и мне даже поговорить-то не с кем. А с тобой интересно. Ну что, встретимся здесь же через полчаса? – она, улыбаясь, протянула мне свою ладошку.

Взглянул на часы – стрелки показывали двадцать три тридцать…

– Лады! – ответил я, чуть пожав ее руку.

Она засмеялась и вдруг шутливо сказала:

– Но учти – я страшно люблю целоваться!

И быстро скрылась за дверью.

…То ли я так переработался, то ли пеший переход в сельский клуб отразился… Короче, отведав яичницы с салом, которую приготовила хозяйка, я прилег на минутку на кровать и… заснул. Проснулся только под утро.

Так получилось, что через несколько дней наша группа уехала домой. С Раей я больше никогда не встречался.

…Первые годы, вспоминая ее, я ворочался по ночам в эротических снах, клял себя и обзывал последними словами: «Трус, идиот! Такая девчонка… Поле, копны сена… Да я бы сейчас… Молокосос…»

Но в последнее время ловлю себя на мысли, что раз так случилось, значит, так должно было быть. Значит, судьба.

Такой уж, Рая, я уродился…

014 Эмма

– Сергей Николаевич, а правду говорят, что вы вообще не пьете? – Мой шофер не мог поверить в этот удивительный для него факт.

– Правда, Михаил, – я откинулся на спинку сидения и вспомнил давний случай, который, возможно, сыграл определенную роль в моем последующем отношении к алкоголю.

…В тот вечер я крепко напился. Пожалуй, даже больше, чем когда-либо до этого. Был день рождения шефа в ресторане на окраине города. Я сидел в состоянии «невесомости» и клевал опостылевший холодный «Оливье». Помню, рядом подсел Дим Димыч, пожилой замначальника нашего цеха и, нагнувшись к моему уху, предупредил:

– Серега, мой тебе совет – в таком состоянии к бабам не подходи. Бери такси и езжай домой.

Скорее всего, он заметил пристальное внимание ко мне со стороны Эммы – эффектной дамы, лет на десять старше меня. Жгучей брюнетки с асимметричной модной стрижкой и пухлыми чувственными губами с яркой помадой… Кажется, она была чья-то родственница. Что она нашла во мне? Сие не известно. Но во время медленного танца, на который меня пригласила, она недвусмысленно плотно прижалась ко мне своими объемными мягкими формами. Мой молодой мужской организм отреагировал столь бурно, что я густо покраснел и попытался восстановить приемлемое расстояние между нашими разгоряченными телами. Эмма, обдав меня легким запахом смеси алкоголя и каких-то дорогих духов, сразу пустилась в откровенности. Сказав мне пару комплиментов, она сообщила о длительной командировке мужа и пожаловалась на трудности одинокой жизни. Потом предложила выйти покурить в фойе. В каком-то укромном уголке мы долго медленно целовались взасос. Причем, она это делала таким изощренным способом, о котором я никогда раньше даже не догадывался. Маршрут движения ее рук указывал на то, что чувство стыда им было явно не знакомо… Там же в фойе она сообщила, что работает врачом в городской больнице, прямо намекнув на безопасность любых контактов. Короче, мы договорились, что после окончания вечера приеду к ней. А для конспирации я должен был уйти через полчаса после нее. Вот эти полчаса я и проводил в компании с салатом «Оливье» и бутылкой коньяка.

О том, что вытворяла со мной Эмма в постели, можно снимать шикарное кино с пометкой «старше 21». Из нее наверняка вышла бы звезда международного уровня в этом узком жанре киноиндустрии. Прибавьте к этому полное отсутствие у меня к тому времени «постельного» опыта, и вы поймете то состояние эйфории и, возможно, нирваны, которое я испытал в ту незабываемую бессонную пьяную ночь. Именно тогда я узнал все подробности и нюансы каждого миллиметра женского тела, познал всю сладость томного призыва «возьми меня!»

И все было бы отлично, если бы через десять дней я неожиданно не почувствовал дискомфорт в определенном месте. А еще через сутки появилась резкая боль при мочеиспускании, покраснения и какие-то выделения. С этим делом я столкнулся впервые….

– Добро пожаловать в тесные ряды Дон-Жуанов! Не переживай, у тебя банальная гонорея, – ухмыляясь, «обрадовал» меня мой друг Сашка Сорокин, не пропускавший мимо себя ни одной юбки, с которым я поделился своим открытием.

Если бы мне сказали, что завтра на Землю упадет метеорит и уничтожит планету, это известие я перенес бы значительно легче, чем сообщение Сашки. Пару ночей вообще не спал, перечитал кучу разной медицинской литературы, надеясь на ошибку Сашкиного диагноза, на то, что все само собой рассосется. Не рассосалось. Ситуация только ухудшалась.

Я позвонил Эмме и помчался к ней в больницу. О боже, как она плакала и извинялась! Как кляла своего мужа, который якобы был виноват в этом «подарке»! Уверяла, что ничего не знала и никаких видимых признаков болезни у нее нет. Вытирая слезы, ручьем текущие по щекам, Эмма клялась, что лично займется моим лечением. Признаться, ее рыдания меня раздражали, не вызывая никакого сочувствия.

Потом пошли эти бесконечные «мазки», серии уколов бициллина, «провокации», смены лекарств, вновь уколы… Казалось, этому не будет конца. Были какие-то дикие осложнения, и весь этот кошмар продолжался около года. Никому не пожелаю пройти этот мой путь. На Эмму тоже было страшно смотреть. Она осунулась и похудела килограммов на десять. Часто впадала в истерику, плакала и извинялась передо мной.

…Когда болезнь ушла, я выбросил в мусорную корзину листок с номером ее телефона. Она тоже больше не пыталась искать со мной встречи.

015

…Просторная и удобная кабина грузовика «Вольво» была по душе Семенычу. Это не то, что наши тесные КАМАЗы. За тридцать пять лет, что провел «за баранкой», он впервые чувствовал себя столь, как сейчас говорят, «комфортно». Для дальнобойщика это очень важно. Попробуйте, помотайте по тысячу километров в сутки… Семеныч достал очередную сигарету и с наслаждением затянулся. Мотор мощной машины работал ровно и еле слышно… Сила!

Впереди показалась какая-то деревня без единого фонаря вдоль трассы. Семеныч сбросил скорость, вспомнив, как однажды в похожем селе сбил неизвестно откуда появившегося пса. Переживал тогда страшно. Остановился, захоронил беднягу…

Неожиданно около дороги фары высветили фигуру девочки-подростка с поднятой рукой.

«Чего она тут делает в два часа ночи?» – мелькнуло в голове шофера. Грузовик притормозил, остановившись рядом с девчонкой.

– Залезай! – крикнул Семеныч, открыв дверь.

Девчушка лет двенадцати, худенькая, рыженькая в коротком платьице, с готовностью быстро забралась в кабину.

– Ну и куда тебя везти? – спросил Семеныч, внимательно посмотрев на неожиданного попутчика.

– А мне все равно, – ответила девчонка и как-то странно, чуть испуганно, оглядела шофера.

– Что значит «все равно»?! Где твой дом, показывай! Так и быть, доставлю до самого крыльца.

– Домой не надо. Там мамка с папкой пьяные на полу валяются.

– «Домой не надо». А что тебе надо? – начиная сердиться, Семеныч заглушил мотор.

– Мне деньги заработать надо… Я вам приятно могу сделать, – девчонка показала тонким пальчиком на ширинку шофера.

У Семеныча пересохло во рту. «Господи, она же почти ровесница моей внучки. Что же такое делается?!…»

Еле сдерживая себя, он медленно сделал несколько затяжек и, волнуясь, тихо спросил:

– И зачем тебе деньги, доченька?

– Пива себе куплю. «Балтику». Хорошо так будет… – девочка улыбнулась, словно представив себе этот счастливый момент.

В голове Семеныча потемнело, в животе резко напомнила о себе старая язва. Он вдруг почувствовал себя полностью беспомощным стариком, который с каждым годом все более и более не понимает, что происходит в этом мире. А, главное, почему происходит…