Текст книги "ГЕНИЙ И ЗЛОДЕЙ"

Михаил уверенно произнес:

–Научусь грамоте! И буду писателем!

Однако его сокровенные мечты совсем не понравились родителям.

–Писателем станешь? Тьфу, фантазер чертов…– проворчал Александр, сплевывая и грязно ругаясь.

А Марфа помрачнела, говоря вполголоса:

–Саш, ты очень резок с сыном… Мишенька мечтает, хочешь учиться, хочет чего– то добиться. Зачем его ругать?

Александр махнул рукой, ругаясь чуть потише.

Через неделю Михаил решил бежать из дома, куда глаза глядят.

–«Убегу… Куда– нибудь…– думал с грустью Михаил.– Нет, не куда-нибудь… В Петербург уеду. Буду искать Ивана… Как уедешь, когда денег нет?.. Как– нибудь, с беспризорниками буду жить… Они меня научат…».

Встав очень рано в четыре часа утра, Михаил быстро оделся, взял с собой немного хлеба, бесшумно вышел на улицу. Постояв немного и перекрестившись, он пошел в сторону железнодорожного вокзала. Идти быстрым шагом пришлось целых полчаса. Дойдя до вокзала, Михаил остановился, озираясь по сторонам.

–Эй, куда идешь?– услышал он чей-то детский голос.

Обернувшись, Михаил увидел возле себя босого мальчишку лет одиннадцати, белокурого,

в грязной тельняшке и черных поношенных штанах. Мальчишка лузгал семечки, сплевывая, и с интересом смотрел на него.

–А ты-то кто?– поинтересовался Михаил.

–Я-то? Меня зовут Петя.

–Петя, значит? И куда Петя путь держит?

Петя криво усмехнулся, снова сплевывая:

–А куда хочу, туда и иду.

Михаил догадался:

–Беспризорник, значит?

–Ну, да… Нас таких тут много.

–Много? Что-то не видать.

Петя спросил с интересом:

–А ты разве не беспризорник?

–Нет… Я сбежал из дома. Миша я.

–Сбежал и не беспризорник?– хихикнул Петя.– И куда хочешь ехать?

–А в Петербург.

–В Питер? И что там забыл?

Михаилу надоел настырный мальчишка, поэтому он отошел от Пети, не отвечая. Однако Петя перегородил дорогу ему, насупившись:

–Ты чего убегаешь? Может, я тебе помочь хочу?

–Как поможешь?

–Я тут все знаю, куда поезда едут, как залезть на поезд и не платить… Все знаю,– охотно ответил Петя.– И я тут не один.

–Не вижу остальных.

–15-

Петя свистнул, засунув два пальца в рот. Через минуты две к нему подбежали пятеро шумных беспризорников, тоже босоногих, одетых в грязное тряпье. Они окружили Михаила, спрашивая его:

–А ты кто такой?

Петя ответил им:

–Это мой новый друг, зовут его Миша. Сбежал только что из дома.

Любопытные беспризорники засыпали Михаила вопросами:

–И чего сбежал?

–Куда ехать хочешь?

–Небось, дома били?

–А деньги у тебя есть?

–С нами будешь бродяжничать?

Михаил ответил очень коротко:

–Пока буду с вами. Хочу поехать в Петербург.

Беспризорники одобрительно похлопали Михаила по плечу, предлагая ехать с ними в Петербург. Быстрыми шагами они подошли к поезду, стоящему поодаль. Пассажиры неспешно садились в вагоны, носильщики несли их чемоданы, кряхтя, а суровые проводники стояли возле дверей вагонов, проверяя билеты пассажиров. Петя знаком руки показал всем беспризорникам остановиться и замолкнуть. Минуту он стоял неподвижно, потом сказал вполголоса:

–Сейчас залезть в вагон будет трудно. Надо немного подождать.

–Петь, как ждать, когда поезд сейчас тронется?– беспокойно спросил курносый беспризорник.

–Не боись, Федя…– уверенно ответил Петя.– В вагоны зайти сейчас не получится.

–Тогда что делать?

–Что делать? Залезем на крышу,– решил Петя.

–Фу! Испачкаемся,– брюзгливо произнес Федя.

–Да ты и так грязный,– хихикнул Петя.

Через минут пять все беспризорники вместе с Михаилом лежали на крыше одного из вагонов, опустив головы вниз. После того, как поезд поехал, Петя торжествующе выкрикнул:

–Ура! Мы едем в Питер!

Михаил вслед за Петей прокричал:

–В Петербург!

Михаил на минуту прикрыл глаза, стараясь представить, как он появится в столице, о которой многое слышал и в которой пока не бывал; он очень хотел найти там Ивана Дубина, показать ему, что и холоп Михаил тоже смог появиться в Петербурге, доказать, что он, Михаил Молохов, хотя и не дворянин, хотя и из семьи прислуги, но и он приехал в столицу! Он пока не знал и даже не хотел думать о том, что будет делать в Петербурге, он только желал побыстрее приехать туда. Мысленно он благодарил Бога за помощь, за то, что встретил заботливых и приветливых беспризорников, которые помогли ему, хотя даже не были знакомы ранее с ним. Михаил надеялся на помощь Бога в дальнейшем, надеялся, что найдется в столице кров и ночлег, пусть даже временный, пусть даже вместе с своими новыми друзьями беспризорниками. Он надеялся, что продолжит свою учебу, найдет себе работу в трактире или на вокзале, что сможет работать или официантом, или носильщиком. На многое надеялся Михаил, как и любой молодой, который только начинает путь по долгой и трудной, извилистой дороге жизни. На минуту он закрыл глаза, вспоминая оставленный Воронеж, родителей, дом, в котором жил, двор, по которому он бегал вместе с Иваном. Михаил даже не заметил, как заснул…

=Эй, соня, вставай!– услышал Михаил детский голос рядом.

Михаил приоткрыл глаза, зевая. Рядом лежал улыбающийся Петя.

–Ты долго спал,– добродушно произнес Петя.

–16-

–Долго? И где мы?– не понял Михаил.

Кто-то из беспризорников захохотал:

–А на кудыкиной горе!

–А поточнее?

–Мищ, мы уже подъезжаем к Петербургу.

Через полчаса поезд остановился. Пассажиры стали выходить из вагонов. Беспризорники под руководством Пети спрыгнули с крыши, побежав стремглав вперед, не обращая внимания на крики проводников. Через минут десять, когда беспризорники выбежали с территории вокзала на улицу, они остановились передохнуть.

–А теперь что?– поинтересовался Михаил.

–Теперь? Будем бродяжничать,– решил Петя.

–Бродяжничать?

Миш, ты с нами?

Михаил приуныл:

–Ну, с вами…

–Миш, что-то ты не радуешься. Вроде приехать в Питер, как хотел.

Михаил тотчас согласился:

–Да, хотел, мечтать попасть в Петербург, но что-то тут делать? Куда идти? Где жить?

Федя хихикнул:

–Барин Мишенька хочет жить в хоромах!

–Нет, Федя, я не хочу жить в хоромах, но на улице тоже жить не хочу.

Петя криво усмехнулся:

–Мишенька, мы живем, где придется. Иногда на вокзале, иногда в заброшенном доме.

Михаил протяжно вздохнул, оглядываясь по сторонам.

–Миш, а чего ты поехал с нами в Петербург?

–Да друга своего надо найти,– со скрытой досадой ответил Михаил.

–Какого такого друга?

Михаил коротко рассказал об Иване Дубине, который уехал накануне с родителями в Петербург, о доходном доме, который купил отец Ивана, о том, что он, Михаил, жил у Дубиных, а его родители, Марфа и Александр Молоховы, прислуживали Дубиным.

Петя не поверил:

–Значит, говоришь, Иван был твой друг, Иван дворянин? Чего-то не верится!

–Почему ж так, Пет?

–А потому! Холоп дворянину не ровня!

Михаил вспылил:

–Можешь получить за холопа!

–Да ну? Ударишь меня?

Петя пригрозил:

–И ударю!

Беспризорники оживились, окружив Михаила и Петю. Михаил стал трясти кулаками, а Петя слегка пригнулся, следя за Михаилом. Приблизившись к Пете, Михаил нанес удар левым кулаком, желая попасть в нижнюю челюсть Пети, однако Петя увернулся, хохоча. Последующий удар Михаила правым кулаком он пропустил, охая. Беспризорники оттолкнули Михаила от его обидчика, крича:

–Ну, хватит!

–Врезал ему и все!

Михаил помахал указательным пальцем Пете, будто коря за его насмешливые слова, и отошел на шаг от беспризорников. Петя вытер кровь на лице, говоря с обидой:

–Ну и пошел к черту! Видеть тебя не хочу!

Михаил ничего не ответил Пете. Так он расстался с беспризорниками.

Глава 4

–17-

Встреча в кабаке.

Годы лишений и странствий закалили молодого Михаила Молохова. Он бродяжничал, нищенствовал, несколько раз попадал в полицию за воровство и бродяжничество. Но больше никогда не водился с беспризорниками, желая жить одному, хотя выживать в одиночку без всяких средств к существованию, без жилья и работы, было намного труднее. Михаил не гнушался никакой черной работы, терпел и терпел, мечтая разбогатеть и стать независимым. И везде, где только мог, спрашивал насчет своего друга Ивана Дубина, но никто не мог ответить на этот вопрос, возможно, он интересовался не там и не у тех, кто мог бы ответить, ведь он водился лишь с челядью, с обслугой, которые не всегда могут знать о власть имущих. Он также расспрашивал многих о доходном доме Дубина, но никто ничего ему не ответил.

После долгих поисков работы Михаил устроился работать официантом в кабаке «Приятного аппетита!». Хозяин кабака Илья Сидоров работой Михаила был очень доволен – расторопный, исполнительный и в меру молчаливый официант нравился клиентам. Они его хвалили, давали много чаевых, поэтому Михаил смог накопить немного денег и снимать ночлег в одной комнатушке рядом с кабаком.

Однажды в осенний пасмурный вечер Михаил увидел за столиком, который он обслуживал, молодую полупьяную девушку с папиросой в зубах. Лет ей было примерно двадцать или чуть больше, отечное и хмурое лицо с резкими чертами. Девушка была одета в длинное красное платье и черные сапоги. Она сразу не понравилась Михаилу, однако клиентов в кабаке не выбирали, поэтому ему пришлось подойти к ней. Она ухмыльнулась, увидев его:

–Ты здесь обслуживаешь?

Михаил кивнул, протягивая ей меню:

–Я.

–Плевать мне на твое меню!– С этими словами она швырнула меню на пол.– Я знаю его наизусть! Водки мне и мясных котлет!

Михаил робко спросил:

–Может, водки вам не надо?

–Это почему ж не надо?

–Ну, я вижу…

–Плевать мне на твое вижу или слышу! Человек, водочки мне!– потребовала, повышая голос, девушка.

Михаил ничего не ответил, поднял с пола меню. Хозяин кабака Сидоров, проходя между столиками, увидел полупьяную девушку и расплылся в улыбке:

–Кого я вижу? Ольга, приятно видеть вас в моем кабаке!

Ольга фыркнула:

–Фу! Ему приятно, а мне неприятна твоя обслуга!

Сидоров недоуменно пожал плечами, глядя на молчащего Михаила.

–Да, вот этот твой человек! Говорит, водки мне не надо!– злобно сказала Ольга.

–Ольга, извините нас… Извините нашего Михаила…сказал заботливо Сидоров, засуетившись и поправляя скатерть на столике, делая вид, что он ухаживает за клиенткой.– Наш Михаил новый официант, он пока…

–Хам ваш Мишенька!– перебила Ольга, сверкая глазами. – Быстро мне кувшин водки и котлет!

–Будет исполнено, уважаемая!– слегка склонился в поклоне Сидоров, толкая локтем Михаила в сторону кухни.– Мигом все устроим, уважаемая Ольга! Вы наша постоянная посетительница, мы вас очень любим!

–Постоянная, но твоего Мишку впервые вижу.

–Новенький он.

–18-

После того, как Сидоров с Михаилом вышли на кухню, Сидоров стал отчитывать Михаила, говоря очень взволнованно и нервно:

–Ты что творишь в моем заведении? Да ты знаешь, кто такая эта пьяная шлюха?

Михаил удивился:

–Пьяная шлюха? Ее не видел.

–Да ты знаешь, чья она дочь?! Ее папочка полковник ОГПУ Мироновский.

–И что с того?

Сидоров недовольно воскликнул:

–Полковник ОГПУ Мироновский Лев Григорьевич! Он легко может закрыть мое заведение! Вот эта пьяная шлюшка Ольга пожалуется ему, и меня прикроют!

–А что я…

–Да ты дурак, каких свет не видывал! Повторяю тебе: ОГПУ! Опасаться таких клиентов надо! На цыпочках перед ними ходить!

Михаил простодушно сказал:

–Значит, на цыпочках, говорите… И кланяться, и их облизывать…

–И облизывать со всех сторон, если потребуют!

–И еще спать с ними заставите?

Сидоров моментально кивнул:

–А как же! Если эта Ольга захочет, пойдешь с ней.

–А если я откажусь?

Сидоров раздраженно ответил:

–Тогда вылетишь из заведения без всякого жалования!

Михаил минуту помолчал, потом поинтересовался:

–А почему говорите, что эта Ольга шлюха?

–Потому, что знаю. Ее все тут знают: всегда пьяная, жуткая стерва, вешается каждому мужику на шею, затаскивая в свою постель.

–А что же ее папочка?

–А что папочка? Полковник Мироновский ее любит. Как же? Единственная дочка. Мать ее умерла при родах, так что она одна с ним живет,– произнес помягче Сидоров. – Понятно?

–Понятно.

–Так что будь очень осторожен.

Михаил вынужден был извиниться перед хозяином кабака, потом, взяв поднос с водкой и котлетами, понес его к столику Ольги. Она курила папиросу, барабаня пальцами по столику.

–Очень долго ждала,– нетерпеливо произнесла она, наливая себе водки в стакан.

Михаил попытался побыстрее от столика, однако Ольга успела удержать его за рукав, говоря повелительным тоном:

–Ты присядь со мной!

–Что… зачем?– засмущался Михаил.

–Не хочу одна пить.– Она налила в пустой стакан водки и поставила перед Михаилом.– Давай знакомиться. Ольга, а как тебя зовут?

–Михаил.

Ольга предложила:

–Давай выпьем за встречу.– Она смягчилась, даже слегка улыбнулась.– Чего не пьешь?

–Не положено.

–Гм, кому это не положено?

Михаил ответил удрученно, стараясь не смотреть на Ольгу:

–Официантам не положено пить вместе с посетителями.

–Ничего, я тебе разрешаю!

Они чокнулись, выпили.

–Мишенька, ты знаешь, кто мой отец?

Михаил отрицательно повертел головой, хотя уже знал от Сидорова, с кем говорит.

–19-

–Мой папочка – Мироновский.

–Мироновский?

–Значит, не слышал,– решила Ольга, наливая себе еще стакан водки и выпивая ее залпом.– А ты закусывай, чего не ешь?.. Да, мой папочка полковник ОГПУ Мироновский Лев Григорьевич.

Михаил благоразумно промолчал, смотря в пол.

Ольга занервничала:

–А чего ты на меня не смотришь? Не нравлюсь, да?

Михаил продолжал молчать.

–Не нравлюсь, значит? Тебе, может, женщины не нравятся?

Михаил ответил равнодушно:

–Нравятся.

–А я тебе нравлюсь?

Михаил промолчал.

–Значит, я тебе не нравлюсь,– поняла Ольга, закуривая новую папиросу.– И ты спать со мной не будешь, да?

Михаил не выдержал:

–Чего, чего? А зачем я должен с вами спать?

–Зачем? А потому, что я этого хочу!– ответила с жаром Ольга.– Ты, конечно, не красавец, но на безрыбье и рак рыба!

Ольга захохотала, ругаясь матом и плюясь на пол. Михаил сильно покраснел от волнения. Ему претила вызывающая наглость и неприкрытый цинизм пьяной девки, но он боялся сказать даже лишнее слово из-за боязни быть уволенным.

–А чего ты не ешь? Ты сегодня должен меня обрадовать в постели, поэтому ешь побольше, набирайся сил!

Михаил робко спросил:

–Может, не надо?

–Чего, Мишенька, не надо?

–Вы понимаете…

Ольга благосклонно улыбнулась:

–Давай переходить на ты. Чего не надо?

–Может, без постели обойдемся?

Улыбка моментально исчезла с отечного лица Ольга. Она процедила сквозь зубы:

–Не хочешь, значит? Не нравлюсь?

–Извините, я не привык…

–Да плевать мне на твои привычки!– гаркнула на весь зал Ольга, ударяя кулаком по столу.– Пойдешь сейчас со мной! И ляжешь со мной в постель, как миленький!

Сидящие рядом мужчины сочувственно поглядели на растерянного Михаила, а две дамочки хихикнули, показывая на него указательными пальцами, будто смотрят на какое-то диковинное животное в зоопарке.

Ольга встала, приказывая:

–Пошли со мной!

Однако Михаил продолжал сидеть, не двигаясь.

–Может, хочешь, чтобы тебя арестовало ОГПУ? Это я могу тебе устроить!

–За… зачем? Что я сделал?– смущенно спросил Михаил.

–Ты пока ничего не сделал… Если не пойдешь сейчас со мной, жди проблем на свою задницу.

–Помилуйте, я просто…

Ольга приказала, хватая Михаила за шиворот:

–Встать!

Михаил горестно – покорно вздохнул и последовал за Ольгой.

–20-

Как только Ольга зашла в свою квартиру, она стала нетерпеливо раздевать Михаила, не церемонясь. Он сильно покраснел от стыда и волнения, но побоялся противиться ее желаниям. Раздев его догола, Ольга придирчиво осмотрела его со всех сторон, потом приказала пойти быстро помыться.

Последующую ночь Михаил запомнил на всю жизнь: Ольга не дала ему ни минуты отдыха, требуя, чтобы он ублажал ее всеми возможными способами, чтобы целовал везде, где она требовала…

Только поутру она угомонилась и заснула. А ранним утром их застал голыми в постели полковник ОГПУ Мироновский.

Глава 4

ОГПУ и официантишка.

Он зашел в комнату Ольги и застыл от неожиданности. То был долговязый, лысый мужчина лет пятидесяти, хмурый, одетый в мундир ОГПУ и черные сапоги. Хотя красавцем Мироновского не назовешь, но многие женщины засматривали на него и кокетливо улыбались – некоторым женщинам почему-то нравятся лысые мужчины, серьезные и хмурые. Но Мироновский никак не отвечал на женский интерес к своей персоне, помня про любимую умершую при родах жену.

Окончив с трудом восемь классов гимназии, Мироновский стал работать разнорабочим на заводе, где работал его отец. Однако работа на заводе ему не понравилась, поэтому он решил поискать что-то полегче. Недолгая работа вахтером тоже не понравилась. Знакомые посоветовали ему поискать работу в органах. Один из них откровенно сказал:

–Знаешь, Лева, сейчас лучше быть сторожевым псом режима.

–Неужели?– спросил удивленно Мироновский.

–Советую!.. Лучше быть волком, чем испуганной овцой.

Мироновский ничего не ответил своему знакомому, но когда тот насмешливо добавил, мол, все евреи сейчас стали коммунистами и тебе лучше прислуживать им, взволнованно произнес:

–Только не надо смеяться над евреями!

–Ну, я тебя не хотел обидеть, Лев… Троцкий, Каменев, Зиновьев, Свердлов… Кто там еще из этих евреев?

После этих слов Мироновский ударил своего насмешливого знакомого кулаком и тотчас ушел, больше не говоря с ним. Потом, когда Мироновский устроился в ряды чекистов, он нашел своего обидчика и незаметно вписал его фамилию в расстрельные списки врагов народа. Мироновский был мстительным и злопамятным. Он стал ревностно служить режиму, молчаливым и исполнительным служакой, подхалимничая и угождая любым прихотям начальства. И за короткое время Мироновский дослужился до чина полковника, чему был очень рад. Работал он допоздна, часто приходя домой поздней ночью или ранним утром.

–Черт!.. Опять притащила какого-то проходимца!– проворчал Мироновский.

Услышав бас отца, Ольга проснулась и присела на кровати. Она натянула одеяло на себя, прикрываясь.

–Ну, чего молчишь, Оленька?

–А что… что ты хочешь услышать?– нисколько не смущаясь, небрежно спросила Ольга.– Ну, привела к себе… Я не монашка.

Мироновский согласился, криво усмехаясь:

–Точно… Не монашка. Даже наоборот.

–Гм, это как же понять?

–Ну, не будем уточнять… Может, со своим кавалером познакомишь?

Михаил присел, натужно улыбаясь:

–Михаил я.

–21-

–И этого мне достаточно для знакомства, товарищ Михаил?

–Михаил Молохов. Работаю официантом.

Мироновский подошел к Михаилу, таща его за волосы.

–Ой, пустите!.. Зачем?– закричал Михаил.

–Черт! Одевайся живо и пошел отсюда!– приказал Мироновский, бросая одежду Михаила на пол.

–Пап, не так резко,– попросила Ольга, однако ее просьба еще больше разозлила Мироновского.

После того, как Михаил, красный от стыда и испуганный, быстро оделся, Мироновский приставил пистолет к его виску, пригрозив:

–Убью, если еще увижу! Пошел отсюда, товарищ Молохов!

Михаил кивнул и выбежал из квартиры, не попрощавшись. А следующим вечером Ольга опять зашла в кабак «Приятного аппетита!», сев за столик, который обслуживал Михаил. Увидев ее, Михаил застыл на минуту, потом отошел от столика, делая вид, что занят другим заказом.

–Эй, Мишенька! Не узнал меня?– услышал Михаил контральто Ольги.

Михаил повернулся к Ольге, натужно улыбаясь:

–Узнал, но я занят, я тут…

Ольга его перебила, повышая голос:

–Ты тут должен со мной сидеть! Садись.

Михаил присел на край стула напротив Ольги, покраснев.

–А чего ты такой взволнованный и покрасневший?– удивилась Ольга.

–Ну, я помню вчерашнее…

–Помнишь, да? Сегодня мой папочка не придет домой.

–А не врешь?– тревожно спросил Михаил.

–Не вру.

Михаил снова, как в детстве, повторил вопрос:

–А не врешь?

Ольга грязно выругалась, хмурясь:

–Чего ты заладил одно и то же… Папочка сегодня занят всю ночь расстрельными делами.

Услышав ответ Ольги, Михаил инстинктивно вздрогнул, вставая.

–Ты чего встаешь, Мишенька?

–Я ж на работе… И потом твой отец мне пригрозил, что убьет.

Ольга милостиво улыбнулась:

–Не бойся… Это его любимая фраза.

–Что всех убьет?

–Ну, не всех… Но может убить, если придется. Не бойся, я не дам тебя убить.

Михаил поблагодарил:

–Спасибо… – Он помолчал минуту, потом повторил свой вопрос:

–А не врешь?

–Черт!.. Сколько можно тебя успокаивать!

Михаил моляще воскликнул:

–Ну, Ольга, прошу вас не приставать ко мне! Я не хочу терять работу, понимаете? Я хочу жить, я боюсь…

Ольга встала, подошла к нему, целуя в губы и говоря шепотом:

–Не бойся… Ты мне нравишься…

Михаил произнес то ли утвердительно, то ли вопросительно:

–А вы говорили, что я вам не нравлюсь.

–Мало ли что женщина тебе говорит.

–То есть…

Ольга снисходительно усмехнулась:

–22-

–То есть сегодня так, а завтра эдак… Вчера не нравился, а сегодня нравишься.

–А завтра?

Ольга пожала плечами, уклоняясь от прямого ответа:

–Посмотрим…

Михаил послушно последовал за настырной Ольгой. Вновь повторилась ночь любви. Ольга заснула лишь ранним утром, а Михаил остался лежать с открытыми глазами, боясь каждого шороха в коридоре и опасаясь прихода Мироновского.

–Так, так…– процедил сквозь зубы Мироновский, войдя в комнату Ольги и громко грязно выругавшись.– Опять этот проходимец у тебя?!

Мироновский вошел в комнату Ольги, не сняв верхней одежды и сапог. Ему было очень интересно, приведет ли его дочка снова Михаила к себе, поэтому он сразу вошел в комнату Ольги.

Ольга спросонья что-то пробурчала, приоткрыв глаза. Увидев отца, она встала голая, не прикрываясь одеялом.

–Чего опять?– недовольно спросила она, закуривая.

–Ты бы прикрылась,– небрежно ответил Мироновский, садясь на стул.

–Чего прикрываться? Я не стесняюсь…

Мироновский сокрушенно вздохнул:

–Ты не только меня не стесняешься…

–Черт!.. На что намекаешь?

Мироновский не ответил, махая рукой. Он встал, подошел к постели, толкая только что проснувшегося Михаила.

–Эй, любовничек! Встать не желаешь?– язвительно осведомился Мироновский.

Михаил привстал в постели, произнес виновато:

–Извините… Я не хотел…

–И чего ты не хотел?

–Не хотел сюда идти…Я…– Михаил смутился.– Ольга привела…

–Ах, Ольга привела? А ты не мужик, значит? Тебя, как тупую овцу, привели?

Ольга хихикнула, грязно выругавшись. Михаил поспешно оделся.

–Ладно, Оль, теперь этот товарищ официант каждый день будет тут ночевать?– негодующе спросил Мироновский.

–Не знаю… – протянула Ольга, продолжая стоять голая возле постели.

–Не знаешь? А кто знает? Сколько можно водить сюда мужиков?

–А тебе жалко?

Мироновский сплюнул, выходя из комнаты. В коридоре он снял китель, сапоги, одел домашний халат и тапочки.

–И что теперь?– беспокойно спросил Михаил, смотря на Ольгу.

Раздраженная Ольга свирепо набросилась на Михаила:

–Чего ты хочешь? Чего пристал?– Она закурила папиросу, специально пуская дым в покрасневшее лицо Михаила.

–Это я пристал? Это я…

Вошедший в комнату Мироновский оборвал его:

–Ты, официантишка, идем со мной.

Михаил испугался:

–Что… Куда? Я… ничего не сделал…

–Не бойся, официантишка, убивать не буду,– презрительно усмехнулся Мироновский, таща Михаила за собой.

Они вошли в просторный кабинет Мироновского. Мироновский сел за стол, знаком руки предлагая Михаилу сесть напротив него. Мироновский придвинул к себе пепельницу на столе и закурил папиросу. Потом предложил папиросу Михаилу, но тот отрицательно качнул головой, говоря, что не курит.

–23-

–Это ты правильно делаешь, что не куришь,– одобрил Мироновский.– Откуда сам?

–Из Воронежа.

–А что в Петрограде делаешь?

Михаил пожал плечами:

–Ну, живу… Я раньше дружил с одним мальчиком, Иваном Дубиным.

–И что дальше?

–Хочу его найти.

–И зачем он тебе?– не понял Мироновский.

–Хочу сказать, что я тоже в Петербурге.

–В Петрограде,– уточнил Мироновский.– Надо тебе забывать проклятое царское прошлое.

–Постараюсь.

Мироновский задумался:

–Иван… Иван Дубин… Память у меня хорошая, но что-то не припомню. В расстрельных списках его точно нет.

Михаил вздрогнул, услышав про расстрельные списки:

–Ой, при чем… Он жив.

–Откуда знаешь?

–Чувствую.

Мироновский поинтересовался:

–А кто такой этот Иван Дубин? Он живет в Петрограде?

–Раньше мой папа служил у Дубиных.

Мироновский догадался:

–Значит, Дубины были богаты… Значит, дворяне…

–Дворяне… Я жил раньше в Воронеже в их доме.

–А потом что было?

–Что потом… Потом Дубин-старший купил доходный дом в Петербурге, они уехали. А я остался один… Решил сбежать в Петербург, ехал вместе с беспризорниками.

Мироновский пообещал:

–Найду я твоего Дубина… Обязательно найду!

–И их дом.

–Ну, дом их давно отобрали, как думаю. И правильно сделали, если отобрали. Хватит этим буржуям жить за счет трудового народа!

В кабинет Мироновского вошла Ольга с папиросой в зубах. Она оделась в форму офицера ОГПУ.

Увидев ее, Мироновский поинтересовался:

–Олечка, неужели ты на работу собралась?

–Какую работу? Оль, ты в ОГПУ тоже работаешь?– удивился Михаил.

Мироновский кивнул:

–Работает… Вместе со мной. Точнее, в моем подчинении.– Он помолчал минуту, потом насмешливо сказал:– Только больше появляется в кабаке, чем на работе.

–Ладно, пап, только без иронии,– попросила Ольга, куря папиросу.

–Ольга, я уж устал говорить своим подчиненным, что ты на ответственном задании,– произнес с досадой Мироновский.– Некоторые догадываются, а кое-кто видел тебя в кабаке.

Ольга пожала плечами:

–Ну и что? Нельзя в кабак сходить?

–Можно, но не каждый же вечер!– гаркнул Мироновский.

–Ах, так? Ты приказывать мне будешь?

–Буду приказывать! Я твой отец!

–Плевать мне на твои приказы!

–Вот дрянь какая!

Семейная перебранка не понравилась Михаилу. Он встал, отходя на два шага от

–24-

бранящихся и смотря в сторону.

Мироновский ударил кулаком по столу, недовольно восклицая:

–Ольга, хватит! Хватит бегать по кабакам! Хватит вешаться на шею всем мужикам!

Ольга смягчилась:

–Ладно, пап… Не сердись.

–Пойдешь на работу?

–А как же? Зачем тогда я форму надела…

Мироновский немного повеселел:

–Вот и хорошо!… А что ты, Мишенька, встал?

Михаил сел на стул напротив Мироновского.

–Ладно, а вот этого официантишку, будешь продолжить тащить к себе каждый вечер?

–Могу и не каждый,– равнодушно ответила Ольга.

–Он тебе нравится?

–Ну… Когда нравится, а когда не очень,– призналась Ольга, после чего Мироновский вместе с Ольгой захохотали.

Михаил покраснел, вставая.

–Может, я пойду?– осторожно спросил Михаил.

–Пока сядь… Вернее, пока присядь,– хохотнул Мироновский.– А сесть ты всегда успеешь.

Тебе нравится работать официантом?

–Ну, не знаю…– протянул Михаил.

–А кто ж тогда знает?

–Ну, нравится чаевые получать.

Мироновский помолчал минуту, потом решил:

–Устрою тебя налоговым инспектором.

Ольга оживилась:

–Вот это хорошо! Это получше работы официанта!

Михаил промолчал, не зная, что ответить.

–Ну, чего молчишь, товарищ официантишка? Эй, человек, чего молчишь?– насмешливо спросил Мироновский.

Михаил согласился после некоторого молчания:

–Давайте. Устраивайте.

Глава 5

Рукопись под названием «Тихий Днепр».

Мироновский дождался, когда Михаил с Ольгой выйдут из его кабинета, посидел минуту неподвижно, потом встал, закрыл дверь на ключ и вытащил из ящика стола рукопись. Он пролистал несколько страниц, написанных аккуратно убористым почерком. Посидев в задумчивости несколько минут, он закурил папиросу, вставая и подходя к окну. Миро-новский месяц назад прочитал всю рукопись, понял, что это эпохальное произведение, роман – эпопея. Никому он пока не показывал эту рукопись, как никому и не рассказывал, как к нему попала она. Даже себе он не хотел признаваться, что совершил преступление и украл рукопись.

Он снова сел за стол, полистал рукопись, потом сказал мрачным шепотом:

–Да, я хладнокровно убил его… И украл рукопись… Нет, не так… Я изъял рукопись, да… Так лучше звучит… Я изъял рукопись у врага народа… У врага рабочего класса… Так звучит намного лучше…

Он прекрасно помнил, как совершенно случайно встретился в поезде со старым приятелем Федором Крюковским, с которым раньше учился в одной гимназии. Но потом пути их разошлись – он, Лев Мироновский стал чекистом, вынужденно стал чекистом, будучи приспособленцом, а Федор Крюковский, будучи сыном атамана и днепровской казачки,

–25-

служил белым.

Федор Дмитриевич Крюковский, белогвардейский офицер, после окончания гимназии поступил в Петербургский историко– филологический институт, потом стал преподавать в Нижнем Новгороде. Был избран депутатом Первой Государственной Думы. Крюковского очень уважали депутаты, хвалили его красноречие, его ораторский талант и интеллект. Уже к 1914 году Федор Крюковский получил широкую известность также благодаря своим рассказам и повестям о жизни Днепра, казачества. Мироновский знал, что Крюковский в гражданскую войну был секретарем Войскового Круга, активным участником Белого движения. Со своей рукописью «Тихий Днепр» Крюковский       не расставался, нося ее с собой в полевой сумке. Именно из этой сумки и взял рукопись Мироновский после убийства своего школьного приятеля. Крюковский долгое время разыскивался ОГПУ, приметы его были всем известны. И Мироновский удивился, когда в тамбуре вагона столкнулся случайно с Крюковским. Крюковский был одет, как штатский, в черном костюме, белой рубахе и черном галстуке, в руках держал чемодан и полевую сумку. Он не узнал Мироновского, пройдя быстро по вагону и заняв свое место. Дождавшись ночи, Мироновский вышел из своего купе с револьвером в руках, оглядываясь. Убедившись в том, что все пассажиры спят, он подошел к купе, в котором ехал Крюковский. Приоткрыв дверь купе, он постоял минуту, потом уверенно вошел, тихо закрывая дверь. Крюковский храпел, держа в руках полевую сумку. Приставив револьвер к лицу Крюковского, он дважды выстрелил. Крюковский только вздрогнул, простонал и потом затих навсегда. Открыв полевую сумку, Мироновский вытащил из нее рукопись и быстро зашел в свое купе. Никто из пассажиров не услышал выстрелов. Вспоминая многажды это убийство, Мироновский оправдывал самого себя тем, что убил врага, убил белогвардейского офицера. Убил его, даже ничего не говоря перед расстрелом, что так намного лучше, мол, зачем лишний шум, перебранка, ненужные разговоры? Выстрелил и все, покончил еще с одним врагом! Никому на службе он не сообщил об убийстве, никому также не рассказал о найденной рукописи.

Придя домой, Мироновский спрятал в стол рукопись и долго держал ее там, никому не показывая и даже не читая сам. Лишь месяц назад он прочел ее. Рукопись была написана в соответствии со старыми правилами письма, со старой орфографией, ижицей и ятями.

Мироновский задумчиво произнес:

–Да, это эпохальный роман… Роман – эпопея, не хуже романа «Война и мир»… Впечатляет. Но роман насквозь белый, да… Написан с позиции белого офицера…

Он тут вспомнил, что слышал на самом верху:

–Нашей стране нужна великая литература! Не хуже «Войны и мира»!

Поразмыслив, Мироновский пригласил к себе писателя Серабиновича, которого хорошо знал и которому вполне доверял.