Текст книги "Стражи Армады. Аксиома выживания"

– Потерпи немного, дружок, сейчас я в удобном месте тебя осмотрю. Надеюсь, все будет хорошо. Потерпи, родной, потерпи! Я тебе жизнью обязан, а свои долги я никогда не забываю.

Руки Купера лихорадочно тряслись от пережитых волнений, и он, едва не теряя сознания от боли в собственном теле, поспешил к недалекому костру. Рана оказалась сквозной и требовала срочного вмешательства. По цвету крови сталкер определил, что внутренние органы пулей не задело, а вот пара ребер оказалась сломана. Купер метнулся к трупу бандита и подтащил его ближе. После этого, обследовав содержимое рюкзака, нашел то, что так целеустремленно искал. Хорошо укомплектованная медицинская аптечка, в набор которой входили даже иглы с нитями для зашивания ран. И это придало сил, дав надежду на благополучный исход. Осталось только уговорить Шалуна потерпеть, а не отмахиваться от временно причиняющего ему боль Купера. Послав рысенку мысленный образ, он на свой страх и риск приступил к задуманному.

Котенок стойко вынес процедуру, лишь жалобно мяукнул несколько раз, глядя сталкеру прямо в глаза. Время от времени Купер отрывался от лечения и чесал зверю за ушами. Подобное действовало на псевдорысь успокаивающе, и вскоре мучительный для обоих процесс завершился. Обработав швы инъектором, заряженным антисептическими препаратами, сталкер вспомнил вдруг о лечебном свойстве слюны Шалуна и улыбнулся. Теперь хищник прекрасно сможет помочь себе сам. К тому же ни для кого не секрет, что ткани мутантов способны к поразительно быстрой регенерации. Передав другу мысленные советы о необходимости оставить на время раны без внимания, не удержался и, поднеся свое лицо к морде зверя, потерся об него носом. Торчащие в разные стороны усы хищника приятно защекотали кожу. Пахнуло свежим мясом и кровью, Купер слегка поморщился. Шалун вздохнул и медленно свернулся калачиком. Лекарства начали действовать, рысенок задремал, изредка подрагивая лапами, словно все бежал куда-то. Возможно, просто продолжал во сне игры теперь уже навсегда потерянного беззаботного детства.

Тем временем Купер обыскал тело бандита, отобрав для себя самое необходимое. После этого отнес труп на дальний конец поляны и бесцеремонно бросил его под деревом. Только успел вернуться к Шалуну и приступить к изготовлению остальных стрел, как возле мертвеца уже орудовала стая псов, да иногда в кустах мелькали вездесущие крысаки. Чем сейчас занимались мутанты, совсем не интересовало сталкера. И так все предельно ясно: через некоторое время от человека с душой зверя останутся лишь воспоминания. Да и те – не лучшие…

Когда работа уже подходила к концу, подумалось вдруг: «А зачем я это делаю?! Ведь теперь у меня есть нормальное оружие…». Перед Купером лежал неплохой арсенал: АК-74М, обрез охотничьей «горизонталки», пистолет, пара метательных ножей и солидный боезапас ко всему огнестрелу. К сожалению, его пистолета с глушителем не нашлось. А он на всю жизнь запомнил слова своего ангела-хранителя и наставника Рекса: «СТАЛКЕР – это человек с тактикой скрытного передвижения и, по возможности, бесшумного боя». Поэтому, размыслив, посчитал, что хотя бы на первое время лук ему может оказать неоценимую помощь, и оставшиеся стрелы все же доделал.

Рюкзак бандита представлял собой удобное вместилище с пришитыми по бокам глубокими карманами. Вот один из них и приспособил Купер под колчан. Стрелы торчали оттуда ровно настолько, чтобы при ходьбе не выпадали наружу, а в случае необходимости их можно было легко и быстро достать.

Закончив разбираться с вооружением, сталкер принялся осматривать собранные вещи. Больше всего его внимание привлек КПК бандита. Включив его, Купер дождался загрузки и присвистнул. Сколько же народу полегло при Выбросе только в данном районе! Пришедшее только что сообщение гласило: «В районе Маяка от нападения псевдорыси погиб «сомнительный сталкер» Кегля». Прочитанное показалось более чем странным, поскольку Купер самолично приложил к этому руки… Возникшие смутные подозрения заставили лихорадочно просмотреть содержимое предыдущих записей. Дрожащими пальцами пролистывал сталкер сообщение за сообщением, пока не увидел вдруг: «В районе Маяка во время внезапного Выброса погиб сталкер Купер…». Оторопело замерев, он несколько минут просидел в состоянии душевного шока, а затем принялся торопливо раздеваться и осматривать свое тело. Убедившись, что является живым, но не совсем здоровым, понял, что точно не превратился в зомби или монстра. И, медленно одеваясь, задумался: «Почему же, в таком случае, на КПК высвечивается эта надпись?».

И тут внезапная догадка пронзила мозг. Получив от Зоны шанс на вторую жизнь, а также необычные способности, он практически перестал быть человеком в обычном понимании этого слова! И теперь тоже являлся своего рода мутантом, правда, с менее выраженными характеристиками. Может, поэтому звери относились к нему, как к обычному явлению Зоны, и словно не замечали? Но теперь с этим ничего больше поделать нельзя. «Все произошло так, как произошло, и по-другому уже не будет точно. Только бы не стать каким-нибудь уродом-телепатом, переродившись в подобие монстров, которыми она так богата…».

Фляжка покойного Кегли оказалась заполнена водкой. Запах «Самопала», разлива заводика на Рубеже, невозможно спутать ни с чем. Купер отхлебнул изрядную порцию, помянув всех погибших мужиков, а попутно и себя в прежнем обличии, которому уже никогда не суждено вернуться обратно. «А там уж как получится дальше, главное – не терять в душе человеческой сущности. Эх-х!».

Жаль только, что прошлое внезапно отгородилось ухнувшим вместе с Выбросом невидимым барьером. И пробить его теперь невозможно никакими методами. А может быть все, что ни делается, делается к лучшему? Кто бы сумел ответить на этот вопрос… Был бы рядом Рекс, он, возможно, смог бы рассудить здраво, но о нем Купер не слышал уже больше года.

«Где ты, слишком правильный в действиях и мыслях наставник, сможем ли мы вновь когда-нибудь встретиться с тобой? Как бы там ни было, я всегда буду помнить о тебе и идти по дороге человечности, которую, как и ты, выбрал для себя в этом мире окончательно и бесповоротно».

Сталкер еще раз отхлебнул из фляжки и занюхал, зарывшись носом в густой мех Шалуна. Лег, аккуратно, чтобы не нанести боли раненому товарищу, обнял его и забылся глубоким сном.

Так в обнимку друг с другом человек и зверь проспали до рассвета. Утро выдалось пасмурным и вновь надолго грозило затянуть плакучую песню дождя. Шалун, проснувшийся раньше Купера, сидел рядом и старательно зализывал уже начинавшие затягиваться раны на боку. В сознании сталкера промелькнули мысли хищника:

– Голод. Еда.

Но Купер ему возразил:

– Сейчас мы с тобой, дружище, переберемся в более безопасное место, а потом начнем думать о еде.

Вчера на КПК Кегли он увидел отмеченное неподалеку место, про которое уже несколько раз слышал от других, – давно брошенный бункер одной из старых исследовательских лабораторий, которых по территории Зоны с самого начала ее появления было разбросано превеликое множество. Похоже, именно в нем бандиты пережидали тот злополучный Выброс. Собирая вещи, сталкер передал Шалуну примерное направление движения, тот мягко рыкнул, показав тем самым, что понял, и, прихрамывая, прошел вперед на несколько метров. Он не имел возражений на предложение друга, так как ранение еще не позволяло лазать по верхушкам деревьев.

Снарядившись для похода, но, вопреки привычке, забросив за спину автомат и взяв в руки лук, сталкер поднялся, окинул взглядом ставшую уже привычной поляну и вопросительно посмотрел на напарника. Шалун басовито рыкнул еще раз, и они медленно двинулись в путь, но далеко уйти не успели. Через несколько сотен метров рысенок встал как вкопанный, нервно замахав обрубком хвоста из стороны в сторону. Купер, насторожившись, приготовил лук к стрельбе и спросил:

– Кто там?

– Люди. Страх. Боль. Плохо.

– Подожди здесь. Я сам посмотрю, что к чему.

– Хорошо, брат.

Сталкер осторожно приблизился к очередной прогалине и выглянул из кустов. Посреди поляны горел костер. Вокруг него, громко смеясь, сидело четверо в форме ренегатов. Недалеко в траве лежало несколько тел. Этим уже ничем не помочь. На противоположной стороне поляны к дереву привязаны еще двое. Один в комбинезоне вольного сталкера, другой в форме «Анархии». Перед ними стоял пятый ренегат и, смеясь, держал в вытянутой руке пистолет. Внезапно пленник плюнул бандиту в лицо. Тот среагировал мгновенно и нажал на спуск. Прогремел выстрел, тело сталкера дернулось и безвольно повисло на стягивающих его веревках. Анархист испуганно отвел лицо в сторону и поморщился, а владелец пистолета, насмехаясь, переключил внимание на него. Больше подобного Купер вынести не мог. Достав стрелу, выпустил ее по ренегату, сопровождая мысленным импульсом до намеченной цели. Оперенный снаряд угодил подонку в шею и пробил ее насквозь. Тот захрипел, завалился набок и рухнул под ноги пленника. Купер спешно привел лук в готовность и посмотрел на поляну.

Подельники еще не поняли, что случилось с «братком», а анархист, замерев в ступоре, ошарашено смотрел вниз, не в силах произнести и звука. Время сейчас работало на мстителя. Следующим выстрелом сталкер попал в глаз ренегату, сидящему у костра ближе всех. Тот не успел еще завалиться на землю, а очередная стрела уже летела в ухо его соседа. Все произошло настолько неожиданно, что оставшиеся в живых успели только ойкнуть, а Купер, вошедший в раж, выпустил по цели четвертый снаряд. Только тогда последний из ренегатов наконец сообразил, что обстановка на поляне разительно изменилась не в лучшую для него сторону, и вскочил, недоуменно глядя на трупы напарников, буквально несколько мгновений назад заразительно смеявшихся над происходящим. Но большего сделать он не успел: пробив забулькавшую гортань, предназначавшаяся ему стрела выскочила с другой стороны и улетела в кусты. Бандит, выпучив глаза, обеими руками схватился за шею. Из его горла вырвался хрип, а между пальцами обильным ручьем полилась артериальная кровь. Тело, медленно разворачиваясь к выходящему из кустов Куперу, завалилось на землю. Последние капли жизни покидали умирающий организм, заволакивая вытаращенные в ужасе глаза туманной пеленой. Сталкер приблизился вплотную, оперся о лук и, наклонив голову, мрачно произнес:

– Видишь, как бывает, подонок? У мстителя на всех найдется черная стрела. А ведь все могло получиться иначе, не занимайся ты подобным промыслом… Ну, что же, прощай. Глядишь, где-нибудь на том свете свидимся.

После этого он поспешил к привязанному у дерева анархисту, до сих пор ошалело смотрящему на убитого врага, лежащего возле его ног. Вытащив нож, Купер аккуратно разрезал стягивающие сталкера веревки. Не ожидающий столь скорого освобождения, уже успевший распрощаться с жизнью пленный по инерции прошел несколько шагов вперед и едва не упал. Лишь через несколько минут он взглянул на спасителя и с облегчением произнес:

– Спасибо, брат, я теперь твой должник. Ловко ты их уделал. И главное – из этого… – Рука сталкера указала на грубо сделанный лук.

– Я теперь со всеми подобными тварями буду поступать именно так. Пора в этих местах навести порядок. Совсем зарвались, сволочи!

– Я Степан, мужики Фонарем кличут. Это потому, что я в темноте хорошо вижу. Шуткой кто-то однажды сказанул, будто впереди меня фонарик светит, вот и прилипло. А тебя как звать? Должен же я имя своего спасителя знать. Долг-то кому отдавать буду?

– А я… – Купер замялся. Поначалу хотел назвать свою настоящую кличку, но потом понял, что она теперь является лишь отголоском прошлого. И, возможно, обратного хода к нему уже не будет никогда. Слишком круто завернулись его жизнь и судьба за последние два дня. – А я Лучник. Да. Так и зови – Лучник! – вспомнив о Шалуне, но не зная, как тот отнесется к близости другого человека, Купер решил вернуться к напарнику. – Ты, дружище, пока собери вещи этих подонков, а я скоро вернусь. Есть у меня неподалеку еще одно незаконченное дело… Все, что найдешь из оружия и снаряги, – твое. Мне надо только кое-что из еды, да стрелы из этих тел достать. Я скоро!

Анархист понятливо кивнул и первым делом подобрал автомат одного из ренегатов. Бывший Купер, а ныне Лучник скрылся за кустами, где и нашел Шалуна, нетерпеливо ожидающего его у дерева.

– Ну как дела, не устал тут без меня?

– Все хорошо. Почти нет боли. Есть голод.

– Я убил плохих людей. Один остался. Он хороший. Ты не против, если он немного побудет с нами? Там есть еда… – сталкер вспомнил, что на вертеле над костром находится туша косули. И очень похоже на то, что жаркое уже приготовилось.

– Еда хорошо. Вместе есть. Другой человек плохо. Можно недолго. Брат.

– Пойдем, Шалун. Только я выйду первым, а ты потом. Он о тебе еще не знает. Как бы не начал с перепугу стрелять…

– Я страшный?

– Нет, конечно. Ты мой друг. Просто, это редкость – человек и зверь вместе.

– Понял. Брат. Еда скоро.

Купер рассмеялся, голод Шалуна передался и ему. Пока рысенок оставался за кустами, сталкер вернулся на поляну. Фонарь уже собрал все вещи ренегатов в кучу и теперь пытался вытащить из тел стрелы.

– Не мучайся. Я сам.

Купер, вздохнув, посмотрел на лежащее тело ренегата, и торчащая из уха стрела начала постепенно вылезать обратно. На последнем сантиметре резко вылетела из раны и подпрыгнула вверх. Сталкер резким движением руки поймал ее на лету, вытер об одежду убитого и вернул в карман рюкзака. Фонарь замер поначалу с широко открытым ртом, глядя на своего спасителя во все глаза, а потом медленно выдал:

– Ого-о… Фокус, да?

– Нет, не фокус, – сталкер хмыкнул, понимая, что подобными финтами может просто испугать человека. Ведь в данный момент он владеет свойствами, доступными лишь мутантам. А еще… Темным! Давним жителям Зоны, получившим некоторые изменения, как и большая часть зверей. И от этого сталкеры в основе своей с Темными стараются не общаться. Поэтому Купер решил поправиться: – Трюк! Вуаля! Как в цирке.

Анархист встрепенулся и произнес:

– Да-а-а! Век живи… Ловко у тебя это… Научишь?

– Хм… вряд ли такому можно просто так научиться. Для этого нужно в самом цирке родиться и вырасти. И, кстати, это еще не все трюки на сегодня. Поэтому не сильно удивляйся и, очень прошу, не хватайся за оружие. Сейчас сюда придет мой товарищ, он не сделает тебе ничего плохого, уж поверь. А иначе зачем бы мне надо было тебя спасать? Думаю, стоит немного всем познакомиться, к тому же, мой напарник не совсем обычен…

Купер, улыбаясь, лукаво посмотрел на анархиста и мысленно позвал Шалуна. Тот, слегка прихрамывая, гордой походкой прошествовал на поляну и улегся неподалеку от людей, упершись взглядом в находящуюся на вертеле поджаристую тушу.

– Еда. Голод. Брат.

– Сейчас, Шалун, еще немного и будем есть, – сталкер рассмеялся, видя широко открытый от изумления рот Фонаря, и обратился к нему: – Он хочет есть. Мы с ним сутки ничего не ели. Его вчера ранил один подонок, наподобие этих… – Купер кивнул в сторону лежащих тел. – Давай поедим, заодно и за жизнь поговорим.

– Я тоже уже сутки не ел ничего… – Фонарь наконец смог справиться с изумлением, и к нему вернулась связная речь. – Ни фига себе! Воистину, сколько ни живи, всего не пересмотришь. Только успевай поражаться тому, что вокруг творится…

Сняв с костра вертел, уложили его на траву. Анархист, бросая робкие взгляды в сторону Шалуна, быстро разрезал тушу на несколько частей. Купер взял одну из задних ног и положил перед благодарно заурчавшим рысенком, а потом разрезал ее на мелкие части.

– Только не торопись. Она горячая, если ее начать есть сразу, потом внутри будет больно.

– Понял. Брат. Жду. Еда. Голод.

– Приятного аппетита.

Шалун терпеливо ждал и смотрел желто-зелеными глазами на удивленно взиравшего в его сторону Фонаря. После того как мясо остыло, зверь с аккуратностью взялся за еду, а не выдержавший более анархист, забыв на время о трапезе, перешел к расспросам:

– А как тебе удалось его приручить?

– Хм… Я его не приручал. Шалун не дрессированное животное. Он мой друг. И это правда. Это не я, а он нашел меня раненого и не дал умереть. Если бы не он, мы бы, наверное, не сидели сейчас тут и не разговаривали. Больше суток он зализывал мне раны и согревал теплом своего тела, а потом принес мне кролика. Рысенок еще очень молод, по нашим понятиям – подросток. У его матери был выводок из четырех котят, но семья погибла во время Выброса, он остался сиротой, а во мне увидел родную душу и остался рядом. Так что мы с ним теперь полноценные напарники.

– А почему он так спокойно относится и ко мне?

– М-м-м… Это я объяснил ему, что ты не враг. Так что не беспокойся.

– А как вы общаетесь?

– Я не знаю, как это получается… После Выброса и сам был сильно удивлен, когда обнаружил, что словно слышу его голос в голове… А он понимает меня как-то сам…

– Офигеть! Да-а-а… Не каждому такое дано.

– А сам-то ты как здесь оказался? – решил Купер перевести неприятный разговор в другое русло.

– Я недавно еще в «Анархии» был, – Фонарь показал на свою экипировку и развел в стороны руки. – Решил уйти, рассчитался со всеми долгами, прибился к группе мужиков, земля им пухом, а не «стеклотоками». Славные были парни. А тут эти… Навалились оравой. Мы троих успели положить, но потом патроны закончились. Мы же две недели в ходке пробыли. Вот, обратно возвращались. А тут еще и Выброс этот… Хорошо, как раз к ученым на базу зашли, хотели продуктов прикупить. Свои-то вышли все… – сталкер помолчал немного, а потом словно встрепенулся: – А давай мужиков помянем, что ли? Я тут у одного фляжку нашел, а в ней, похоже, коньяк…

– Давай.

Рысенок наелся до отвала, и теперь его одолевала дремота. Подойдя к Куперу вплотную, он зевнул, прижался к напарнику и, свернувшись калачиком, спрятал нос в густой мех, после чего сладко заснул. А сталкеры еще долго сидели возле костра, вспоминая знакомые имена и интересные рассказы, связанные с теми или иными громкими делами, произошедшими в Зоне, и не заметили, как пролетело время. Ближе к вечеру Шалун резко поднял голову и прислушался. Купер сразу сообразил, что напарник что-то почувствовал.

– Кто-то идет?

– Люди. Много. Близко.

– Тебе лучше пока спрятаться. Я позову, хорошо?

– Да. На дерево. Буду там. Брат.

– Удачи, дружище. Буду скучать, – и уже для Фонаря, сопровождающего взглядом поднимающегося к густой кроне зверя: – Шалун предупредил, что в нашу сторону идут люди. Я попросил его спрятаться. Нам тоже стоит поостеречься. Возьми на себя левый фланг, а я буду справа. Стрелять, если что, не торопись, чтобы не поднимать шума. Только после меня.

– Я понял, – сталкер хохотнул. – Да уж, ловко у вас это выходит! Надо же, как бывает…

Приятели разбежались в разные стороны, заняли оборону. Но оказалось, что бояться нечего, солидный отряд вольных сталкеров с осторожностью двигался на выручку попавшей в засаду группе. Вероятно, один из погибших напарников Фонаря успел скинуть свои координаты и подал сигнал бедствия. Узнав, что остальных нет в живых, огорчились. Наскоро похоронив убитых, отдав им должные почести, поблагодарили Лучника за оказание помощи, подивились его напарнику и ушли восвояси.

Купер попрощался с анархистом, обнявшись по-братски, и вскоре стоял посреди поляны один. Впрочем, почему же один? Спрыгнув с дерева, к его боку прижался Шалун. Зверь с душой человека. Не в пример тем, кто до сих пор лежал на другом конце поляны и чьи тела совсем недавно покинули души самых настоящих зверей. Если бы знали подобные им, до сих пор продолжающие совершать свои темные делишки, какая судьба ожидает их в дальнейшем, возможно, отказались бы от задуманного и поскорее убрались бы подальше от этих мест. Ибо мститель по имени Лучник уже готовил для них карающие черные стрелы.

Глава 3. Семейная идиллия

Прошло два месяца с момента произошедших драматических событий. Поправивший здоровье Купер окончательно вернулся в нормальную физическую форму. Обжившись в бункере бывшей исследовательской лаборатории, они с Шалуном полностью обследовали все внутренние помещения и разобрались в структуре многочисленных ходов, выявив даже несколько занятных особенностей местной архитектуры. Хорошим подспорьем для обоих оказался не обнаруженный никем ранее медицинский отсек, большей частью сохранивший свой прежний облик. Рядом с медблоком находился складской комплекс, частично заполненный уцелевшим содержимым – от продуктов до одежды и экипировки. Объяснялось это просто: дверь, ведущая внутрь отсека, была завалена всевозможным хламом, снесенным сюда на закате исследовательской деятельности, и, вероятно, помимо этого проход перегораживала какая-нибудь аномалия. Видимо, произошло это во время второй Вспышки, когда в Зоне все действительно встало с ног на голову. Бывшие хозяева еще пытались хоть как-то бороться с наступающими переменами и баррикадировались от напиравших монстров и аномалий, но все попытки оказались тщетными, и в итоге комплекс опустел окончательно. Поживиться здесь было нечем, поэтому звери забредали сюда редко. Какое-то время бункер пытались обжить снобы, но вездесущие сталкеры, иногда укрывающиеся в нем от Выбросов, уничтожили карликов без сожаления.

Одной из основных загадок Зоны оставалось то, каким непостижимым образом она умела манипулировать энергией. В мире, где все живое основано на механике и естественных природных процессах, никто так и не смог понять, из каких ресурсов Зона черпает энергию. Не имея в рабочем состоянии ни одного электрогенератора, комплекс продолжал исправно питаться электричеством. Следовательно, работали осветительные приборы и холодильные камеры. Этому открытию Купер не мог нарадоваться: холодильники оказались частично заполнены говяжьими и свиными тушами. Привыкший к поеданию мяса мутантов сталкер не забывал о том, чем это может грозить его здоровью. Поэтому «чистым» продуктам был неимоверно рад. Да и Шалун от найденных деликатесов не отказывался. А то, что рысенок ест мясные блюда домашнего приготовления, успокаивающе действовало и на Купера, переживающего за здоровье друга.

Последнее время на данной территории вольные сталкеры бывали редко. Напуганные внезапно прошедшим Выбросом люди, опасаясь за собственные жизни, старались не отходить далеко от оживленных мест. А заглянувших неделю назад бандитов Купер с Шалуном успели напугать так, что те мгновенно убрались восвояси, отказавшись от задуманного. Да и подходы к подземному комплексу изрядно затруднили заполонившие округу аномалии. Словом, живи и радуйся.

Все чаще Купер на прогулках видел Шалуна в сопровождении его собрата. Почти каждый день со стороны соседней поляны слышались звуки игр двух крупных кошек. И впервые за последнее время сталкер часто улыбался. Псевдорысенок заметно подрос, но детская шаловливость, присущая, наверное, всему семейству кошачьих, била из него ключом. Гонки по поляне, прыжки на деревья и клубок борющихся мохнатых тел – все это говорило о том, что даже мутанты не обделены азартом и деликатностью. Товарищ Шалуна был светлее и немного мельче его, отчего выглядел более хрупким, но Купер ни разу не видел, чтобы его друг проявил чувство собственного превосходства по отношению к собрату. Мысленно назвав того Дикарем, сталкер умиленно смотрел со стороны на резвящихся псевдорысей.

Так, постепенно, удивляясь словно впервые познаваемой действительности, Купер набирался сил и опыта. При этом не забывал совершенствовать данные ему Зоной навыки, и особенное внимание уделил стрельбе из лука. Тренировки не проходили даром, теперь он мог сносно попадать в цель почти без помощи телекинеза. Первый сделанный им лук уже давно лежал забытым на полках складских помещений. Методом проб и ошибок он создал более совершенное изделие, обработанное на токарном станке в ремонтном отсеке лаборатории. Претерпели большое изменение и стрелы – они обзавелись тщательно сделанными наконечниками и оперением. Обожженная древесина лука и стрел имела темный оттенок, со стороны они казались совсем черными.

С каждым днем, обходя подконтрольную территорию, друзья удалялись от бункера все дальше. И уже несколько раз удавалось им пресечь попытки бандитов ограбить проходящих мимо сталкеров. Удивляясь увиденному, те благодарили за оказанную помощь и оставляли спасителям некоторые нужные вещи. Ширился круг знакомств, укреплялись отношения. Авторитет напарников рос и, как следствие, по Зоне ползли слухи. Кто-то в запале рассказывал у костра о неожиданной подмоге, кто-то радовался интересному тандему, а иные со страхом говорили о появившихся призраках. И все это приукрашивалось выдуманными подробностями. Порой сплетни доходили до того, что сами сталкеры начинали с опаской перешептываться о грозящей всем им близкой гибели. Народ всегда любил чесать языками, а у страха, как известно, глаза велики, но зачастую это оказывалось на руку как самому Куперу, так и Шалуну, которым не досаждали незваные гости. А в обличии призраков жить было гораздо легче.

Время шло, а дружба двух совершенно разных существ крепла день ото дня. И с каждым разом понимание друг друга давалось им все легче. Теперь Купер мог спокойно общаться с Шалуном, находящимся даже за несколько километров от него. Не останавливаясь на достигнутом, он продолжал совершенствовать преподнесенный Зоной дар. Сейчас сталкер уже мог улавливать мысли не только Шалуна, но и некоторых мутантов, обитающих в округе. А уж о человеке с изначально данным ему самой природой разумом и говорить нечего. Пугающие поначалу ощущения со временем вошли в привычку и уже не казались ему настолько страшными. Во время прошлого происшествия, когда они прогоняли прочь наглых мародеров, вспомнив о своих способностях, Купер прослушал мысли каждого из противников и понял, насколько это просто. Теперь ему было совсем не обязательно лишать жизни всех врагов. Да и не все, как оказалось, являлись таковыми. Большинство просто шло на поводу авторитетной личности, вступая в драку по воле более сильного. А раз так, значит силой можно сломить силу. Понять, о чем думает каждый, и, спокойно выбрав самую неисправимую личность, устранить ее безвозвратно. Остальные, лишившись ведущего, моментально терялись в новой обстановке, после чего отступали, столкнувшись с необъяснимым.

* * *

Зачарованно глядя на легкое дрожание слегка искрящегося воздуха и кружащиеся по спирали, словно в ритме вальса, прошлогодние листья, Толик Буза походил на гипнотизера, пытающегося подчинить своей воле непонятное для него природное явление. Перед глазами медленно проплывали картинки из недавнего прошлого только начинающейся самостоятельной жизни.

Отец-пропойца, в последнее время доведший себя до почти полной потери нормального человеческого облика. Мать-домохозяйка, погрязшая в рутине ежедневных забот о трех младших братишках и сестренке, изможденная постоянной борьбой с отцом, пытающимся вынести из дома последние вещи. Собственная ненужность и улица, принявшая его в свои объятия, наполненная людскими страстями и разнообразием красок. Молодежные тусовки по подворотням, внезапный интерес к фанатично непримиримому движению «скинхедов». Первый азиат, на свою голову попавший под горячие руки и ноги бритоголовых парней…

Затем был суд. И молодая женщина с красивыми голубыми глазами в черной мантии, произносящая безжалостные слова зачитываемого приговора… Пять лет. Для неокрепшего и не успевшего разобраться в своих идеях, мыслях и поступках практически еще пацана, до конца не ставшего самостоятельным. Пять лет, брошенных коту под хвост. Вырванных из только начинающейся жизни… Пять лет блатных жаргонов и совершенно отличных от виденных ранее отношений. И некому было подсказать, подправить, разъяснить парню, что в окружающем есть очень много положительных моментов, куда бы он смог приложить свои старания и неуемную молодую энергию…

Потом было радостное возвращение к родительскому очагу, огорчение от известия о смерти матери, не выдержавшей физического и морального груза. Грязные, сопливые братья с сестренкой и орущий благим матом невменяемый отец, гнавший его от себя прочь, как ненужную вещь и лишний рот в доме. Потасовка с пьяным родителем, схватившимся за кухонный нож… Снова суд. Все та же молодая еще женщина с глазами цвета небесной лазури. И… оправдание. «В связи с необходимыми мерами самообороны»…

Теперь он стал главой семьи, и на нем повисли грузом еще маленькие братья и сестренка. А он и сам не совсем успел встать на ноги. Поначалу несколько раз пытался устроиться на работу, да все без толку. Но был упрямым с детства и попыток не бросил – наконец устроился в автосервис разнорабочим. Руки у Толика выросли из нужного места, поэтому он быстро вник в суть дела, набрался опыта и через некоторое время уже самостоятельно выполнял сложную работу. Появились связи, постепенно начал налаживаться ритм жизни и, как следствие, в карман начали попадать, помимо основного заработка, так необходимые семье левые деньги.

К тому же бездетная тетя Вера, сестра покойной матери, приехала в гости, решив попробовать пожить одна, без такого же мужа-пропойцы, до изжоги надоевшего ей постоянными скандалами и семейными драками. Приехала, ужаснулась положению детей, начала помогать по хозяйству, да так и осталась жить с ними. Толик был рад неимоверно: в доме наконец запахло по-настоящему приготовленным обедом! Зарумянились щеки малышей, немногим отличающихся теперь от своих сверстников в садике и школе. Да и у Толика появилось немного свободного времени – успевал даже после работы ходить по своим личным делам. Познакомился с девчонкой и закрутил любовь-морковь, не оставшуюся без ответа.

Все начинало налаживаться и верилось только в хорошее, но отец подруги заявил, что не желает иметь дел с «нищетой и обносками»… Дошло до скандала, и встал вопрос: как быть? Отступиться или попробовать изменить свое положение? Отступать Толик не привык, а вот как улучшить жизнь, не представлял совершенно.

И вдруг на горизонте объявился «кореш» по «малолетке» – Фикса, описал во всех красках приключения последних лет и посулил «халявные бабки». Кровь ударила в голову, захотелось попробовать самому, – чем черт не шутит. Может, и правда, получится выйти из нищеты и поддержать свою марку в глазах родни и отца подруги? Так вкупе с Фиксой и его «корешами» – Сычом и Камой попал Толик Буза в круговорот Зонного бытия. Вот и стоял теперь, зачарованно глядя на крутящуюся перед ним «воронку», не веря своим глазам, что такое действительно на свете бывает. Подошедший к нему сзади Фикса схватил Толика за плечи и шутливо дернул его в сторону аномалии.