Текст книги "Вор и проклятые души"

– Поединок?

Ирма вскинула голову и развернулась, окинув зал и меня взором огромных нечеловеческих черных глаз на половину лица. Облик Ирменгрет был пугающим.

– Дьявольщина, – произнес я, и сатана растянулся в улыбке.

Графиня ди Плерри опустила плечи и голову, как старуха-ведьма или лесное чудовище.

– Будет вам поединок! – выкрикнула она каркающим, не своим голосом.

Я шагнул к Ирме, но та не замечала меня. Обводя взором зал, графиня вновь закричала, и это был уже ее голос.

– Ишмаэль! Ты обманул! Явись сюда!

Стиснув шпагу, я шел к предательнице.

– Явись, Ишмаэль! Твой древний враг уже здесь! Явись же!

Я был все ближе и ближе к Ирме.

– Ишмаэль! – Ее крик перешел на вопль. – Отрекаюсь от твоей длани! Проклинаю тебя!

За спинкой трона, перед которым высилась Ирменгрет, вспыхнуло алое сияние с темными прожилками. Сияние росло, становясь все ярче; и с каждым ударом сердца с него падали несколько прожилок. Ирма избавлялась от власти Возвратившегося бога, которая ослабила магию графини, но враги уже внутри ее замка.

Я же приближался к предательнице, до которой всего-то десять шагов, и чувствовал, как тяжелеет плащ, дарованный мне сатаной. Словно намокает, словно напитывается дьявольской силой. Без нее против мощи источника магии не выстоять.

– Ты! – Указующий перст Ирмы с длинным черным когтем был нацелен в меня. – Ты согласен на поединок?

Уставившись на чернильно-черные овальные огромные глаза чудовища, я кивнул:

– Согласен!

Красное сияние взорвалось, заполонив все мироздание. Я был внутри его и не видел ничего, кроме него. Под ногами ощущается твердь, но более в мире не осталось ничего. Ничего, кроме алого свечения, пронизанного фиолетовыми осыпающимися прожилками. Появился жар. Я оказался внутри всепоглощающего сияния, что испускало жар, как огонь.

Сияние испепелило бы меня, но защитил дар сатаны. От плаща, что больше не мнился тяжелым, изошел черный туман. Он окутал меня и укрыл от жара красного сияния. Кровь и песок! Первый бой за мной!

Я шагнул туда, где на постаменте перед троном несколько мгновений назад была графиня. Взгляд уловил какое-то движение слева. Из ниоткуда появилась Ирма, полоснула мой бок чудовищными когтями и в тот же миг исчезла. Я не успел ответить.

– Ах ты ж!.. – зарычал я, получив чудовищную рану.

С такой не жить никому… Кроме ключа сатаны к Орнору! Истекая кровью, я шагнул вперед. Надо дойти до трона! Я знал, что нужно добраться до трона! Я сделал новый шаг, и получил новое ранение. Снова явилась Ирма и снова ударила, а я не смог ни защититься, ни ударить сталью.

Боль невыносимая! Рыча раненым зверем, я шагнул к трону, и от когтей вампира вспыхнуло на исполосованной груди. Я остановился, тяжело дыша и взирая через клубящийся черный туман на свою окровавленную грудь. Жуткая рана. Но нужно дойти до трона!

– Бросай…

Что? Голос Брана?

– Бросай… оружие…

Теперь толстяк Рой? Он же навеки остался в проклятых эльфийских лесах! Что за голоса? Опять магия Ирмы? Замотав головой, чтобы отогнать наваждение, я продолжил идти вперед, и взор залила кровавая пелена.

Не удержавшись, взвыл после черных когтей графини! Она разрежет меня на кусочки прежде, чем дойду до трона! Я стоял на колене, не помня, что упал. Мука стихала. Полученные раны не убили, а значит, заживают. Но каждое следующее появление вампира может стать последним. Для нынешнего меня… В облике нового Николаса Гарда будет больше от чудовища, нежели сейчас.

Поднявшись, я шагнул вперед, и снова неуловимое движение, боль и кровь. Когти-кинжалы исполосовали плечо, чудом не задев шею.

– Оружие… бросай!

Старик! Я разжал хватку прежде, чем понял, что делаю. Шпага и кинжал выпали из рук, я сделал новый шаг. Неуловимая тень появилась теперь прямо предо мной, но на сей раз быстрее был я. Покрытая змеиной кожей левая рука перехватила выпад вампира. Я схватил Ирму за запястье!

Алое сияние и черный туман исчезли! Я держал графиню за руку. Ирма дико выла – истошно, не по-человечески. Согнувшись, она извивалась всем телом, но вырваться из железной хватки не могла.

– Больно! Отпусти!

Голос Ирменгрет стал прежним. Она перестала плясать на месте и искала мой взор, а черные овалы превращалась в обычные глаза, в которые столь часто я смотрел.

– Больно, – всхлипнула Ирма. – Отпусти же!

Я не слушал ее и толкнул вперед. Потом снова, и мы поднялись на одну ступень помоста, на котором был трон. Ирма упиралась, но будто слабая женщина, и ничего не могла противопоставить мне. Она бессильна, пока не разожму хватку.

Лицо графини не покидала мука, по нему текли слезы, а я толкал ее к трону; и мы оказались подле него. Что теперь?

– Теперь? – спросила Ирма.

Сам не замечая, я говорил вслух.

– Теперь ты должен убить меня. Либо я тебя, и поединок завершится.

Я сильнее сжал хватку, причиняя невыносимую боль уже Ирменгрет. Она предательница и убийца, но… Я должен казнить ее? Прямо сейчас? До меня дошло, что не желаю истинной и окончательной смерти для Ирмы.

– Послушай, – сквозь муку произнесла вампирша, – хочу признаться… Я люблю тебя!

– Любишь?

Признание Ирмы не могло быть правдой. Она лжет, чтобы одолеть в чертовом поединке. Но его нужно заканчивать! Не может он длится вечность. Моя правая рука потянулась ко второму кинжалу, что до сих пор не покинул ножны.

– И еще! – закричала вампир. – Знай, что на самом деле Алиса – это я!

Ложь! Но я невольно ослабил хватку. Время замедлило ход. Я узрел исказившееся в гримасе злобы лицо Ирмы. Опустил взор и увидел, как левая рука с черными когтями-кинжалами ударила мне под сердце… С такой раной уже не выжить. Однако в последний миг Ирма остановила смертельный удар. Она не убила меня.

Но я… Убил ее, и тоже целил в сердце. Вогнал в него посеребренный кинжал.

Время восстановилось.

Глаза Ирменгрет закрылись. Она всхлипнула и обмякла. Упала бы, но я подхватил ее. Бросил хватку и теперь держал вампиршу на обеих руках. Она еще живая.

– Все-таки, – глаза Ирмы открылись, – я не Алиса. Но… Я любила тебя… Прощай!

Она умерла. Истинной смертью, и внутри меня вдруг образовалась пустота. Она была… дорога мне. Это не любовь, но пришло осознание безвозвратной утраты.

Я не сразу понял, что сижу на троне, держа на руках Ирму. Прислонив голову высохшей мумии к сердцу. Хотелось… Не знаю чего. Но взвыть бы волком… Ирма могла убить меня… Однако остановилась, а я нет!

Пиршественный зал замка заполнили вампиры: и те, кто служил графине, и их враги с белыми повязками. Они больше не жались у дверей, а в двух шагах перед всеми был Дино ди Саржаль.

Проклятый пепел! Со всеми ними теперь драться?

– Поединок завершен! – воскликнул смотритель замка и опустился на колено вместе со всеми остальными вампирами. – Мы просим принять нашу присягу! Просим службы у нового графа Николаса Гарда ди Плерри!

– И мы! – подле Саржаля появился еще один вампир. С белой повязкой. – Мы явились, чтобы заявить о присяге новому герцогу ди Альмара. Мы! Люди сраженного тобой Брио ди Альмара.

Я был потрясен. Немыслимо! Мне предлагают службу вампиры! Сколько их? Сотни?

– Ты одолел и герцога, и графиню, – за троном был сатана. Голос его звучал вкрадчиво, только в сей миг я не мог это различить. – Но они не просто герцог и графиня. Они были высшими вампирами, а эти… Назовем их «детьми» графини и герцога. Им нужен новый господин. Ты тот, кто убил прежних их господ, и можешь стать новым повелителем.

– Поэтому люди герцога напали на замок? Чтобы присягнуть мне?

– Все верно. Это стало возможным. Ты оказался в замке, и они смогли появиться здесь. Как и я. Без ослабления магии Ирмы такое не случилось бы, но магия источника лишь ослабла, а не исчезла совсем. Она долго не позволяла слугам герцога увидеть своего нового господина.

– Господина? Отчего же мне не присягнули еще тогда, в роще?

– Снова магия Ирмы, – ответил дьявол, – она одурманила детей герцога. Их присяга могла спутать Ирменгрет все планы. Ты мог бы отказаться от поездки в замок, приняв герцогство. Но у нее все получилось. Признаюсь, я прознал неладное слишком поздно. Дальше ты знаешь, что произошло. Ирма же сама сделала свой выбор.

Я покосился на мумию на руках. Как же так вышло!

– Мы ждем! – напомнил о предстоящем выборе Дино ди Саржаль.

Проклятье! Почему сатана улыбается?

– Если я откажусь? Что тогда?

– Ничего! Тебя и Велдона выпустят. Монах, кстати, жив и невредим. Ваш пленник – тоже.

– Так просто? – На душе стало легче. Святоша-то жив!

– Да, – пожал плечами дьявол, – для вас все будет просто. А эти довольно скоро сойдут с ума и превратятся в тупых кровососов. Не позавидую тогда Бреште! Сколько душ загубят! Когда еще упырей-то выведут!

Я заскрежетал зубами! Мой отказ – это кровь и смерть многих и многих людей! Проклятье! Что хуже для души? Принять службу вампиров или обречь на смерть тысячи людей? Остается ли у меня надежда на Спасение и Прощение? Любое мое решение бросает в пропасть греха все глубже.

– У меня нет выбора?

– Выбор есть всегда. Он был у тебя даже тогда, когда мы заключили сделку. Ты мог не принимать плащ, и я унес бы тебя из замка. Но сейчас снова решать тебе. Только от присяги вампиров я на твоем месте не отказывался бы. Тебе еще с Низверженным сражаться.

– Проклятье!

– Решай же! Либо смерть невинных. Либо сотни слуг, этот замок, источник магии и две короны. Графская да герцогская!

– К дьяволу короны! – Забывшись, я нес чушь.

– О нет! Они мне не нужны. – Сатану забавляли мои метания. – Но что же ты выберешь?

Я поднялся, по-прежнему держа на руках Ирму. Трудно выдержать столько устремленных на меня взоров. Вампиры. Либо их служба, либо безвинные смерти.

– Слушайте меня! Я, Николас Гард, буду вашим господином!

Не нужно больше слов – дело сделано! Я понял это в тот же миг, когда замолчал. Закололо кончики пальцев, и я ощутил в себе невероятную мощь. Стоя подле трона, я был почти всемогущ! Исток магической силы под замком обрел нового хозяина.

Пиршественный зал наполнился ликующими криками, и средь них я слышал хохот сатаны. Он сам исчез, но продолжал звучать его смех, от которого проняло страхом. Дьявол смеялся с неприкрытым злорадством.

Эпилог

– Николас Гард, граф ди Плерри, герцог ди Альмара, – произнес Томас Велдон.

– Собственной персоной, – ответил я, скривишись от укола в сердце.

– Что же ты наделал, Гард? – наверное, в тысячный раз повторил инквизитор.

Снова мы трясемся в карете по дорогам Брешты. Покинув замок, направились в Лич. В мои новые, уже герцогские владения. Позади во второй карете едут граф Мирбах и Дино ди Саржаль, которого я взял с собой, дабы разобраться в тонкостях моего нового положения.

Два экипажа и две сотни вооруженных до зубов телохранителей на конях. У меня небольшое войско из вампиров, а я их господин. Кровь и песок! Я поморщился от нового укола в сердце.

– Болит? – спросил Велдон, глядя на меня из-под капюшона.

Выругавшись, я кивнул. Эти уколы теперь всегда со мной. Пока еще уколы… Рано или поздно они превратятся во все усиливающуюся боль, а потом в настоящую муку. Я надеялся, что случится это поздно.

– Мы что-нибудь придумаем, – мрачно произнес Велдон.

– Хотелось бы верить.

Пока ничего не придумали. Боль – расплата за графскую и герцогскую короны. Короны вампиров. Я человек, а принял присягу нежити, и со временем боль будет расти. Пока не превратит мое существование в ад либо пока я не соглашусь…

Соглашусь стать вампиром!

Проклятый пепел! Вот почему сатана злорадно смеялся. Мой выбор еще больше привязывает к нему. Если боль сведет с ума и я обращусь в вампира, то о каком Спасении и Прощении можно говорить? Я вздохнул, и, кажется, Велдон догадался, какие мысли терзали меня.

– Что-нибудь придумаем, – повторил он.

Хоть на этом спасибо. Прознав обо всем, первые дни Велдон лишь проклинал меня. Право слово, даже хотелось запереть его снова в башне, откуда мои новые слуги приволокли монаха. Ему тоже досталось, но магия Ирмы излечила полученные раны. Вот кормить и поить инквизитора, пока он пребывал в заточении, часто забывали. Три недели – это не шутка, ровно столько продлилось наше пленение.

Пропади пропадом этот Велдон! Оклемался он быстро. Почти сразу взялся за изучение моей связи с вампирами и источником магии, однако пока лишь разводит руками.

А что я? Пробовал отказаться от службы вампиров, да не вышло. Назад не воротишься. Это со мной навсегда. Даже смерть не избавит, потому что смерти у меня нет.

Прежде думал, что не может быть хуже бытия после сделки с Люцифером. Но нет! Может! Приняв присягу нежити, я обрек себя на боль либо на участь вампира. Проклятый пепел! Но хотя бы людей спас от сотен обезумевших упырей. Надеюсь, сие когда-нибудь зачтется.

Ладно, рано жалеть себя. Сначала едем в Лич, а после в Ревентоль. В столице арнийского королевства моя возлюбленная, и с ней дочь Велдона. Что бы ни случилось, но мы обязаны освободить Алису и Лилит от власти Возвратившегося бога!