Текст книги "Хроники Нового года. Сборник рассказов"

Я перевёл взгляд на кота. Тот с излишним усердием что-то рассматривал на своей лапе, изредка бросая на меня косые взгляды, сверкая глазами.

– И если в семье лад, – продолжал меж тем Ерофеич, – то и нам на сердце покой да благодать. А ежели скандалы да попойки, ругань да ссоры… Какое уж тут спокойствие? Многие домовые не только руки опускают, но и жильё оставляют, уходя на поиски лучшего места от бессилия что-то изменить.

– Что, у нас всё так плохо, что ты решил лично явиться читать мне нотации? Да ещё и кота моего говорить научил.

– Я и сам умел! – оскалился в мою сторону Зигфрид. – Это ты слышать не хотел. Смотри, скоро и ослепнешь со своими пьянками!

– Тише, тише, – домовой примирительно замахал на кота ладошкой, – не наседай на него так. Его ж тоже можно понять – не каждый день такие чудеса случаются.

– Молчу, – кот подцепил последний кусок (и когда только всё остальное слопать успел?) колбасы.

– Так вот, хороший мой, – Ерофеич с укоризной смотрел на меня, – у вас не всё так уж и плохо. Бывает и намного хуже, поверь мне – за сотни лет всякого навидался.

– Ну вот, видишь!

– Вижу. Конечно, вижу. Вижу то, что если тебя сейчас не остановить, то в скором времени всё потеряешь. И семью, и работу, и уважение к тебе, как к хорошему доктору. А там, глядишь, жизнь и закончится. Совершенно внезапно.

Пальцы домового неожиданно щёлкают у меня перед глазами. Я замираю, всё вокруг покрывается мутной пеленой, сквозь которые всплывают различные образы, как маленькие отрывки фильма. Зал суда и развод с Маринкой. Пьянки, незнакомые лица. Прогулы на работе. Новые лица и новые пьянки. Увольнение. Квартира пустеет от продаваемых вещей. На кухне, а потом уже и в остальных комнатах не пройти от пустых бутылок и мусора. Дальше кадры замелькали с такой частотой, что ничего не возможно было разобрать. И только последний застыл, впечатываясь в моё сознание. Знакомое отделение больницы. Потрескавшийся кафель. И моё тело, опухшее, посиневшее, на столе из нержавеющей стали.

Вздрогнув от очередного щелчка, я оторопело уставился на Ерофеича:

– Так будет?

– Ну, необязательно именно так. Но исход всегда один и тот же, поверь мне. Есть у меня возможность глянуть, что с хозяевами будет в их жизни.

– И ничего уже нельзя изменить?

– Ой, дурак…

– Зигфрид!

– Молчу, молчу.

– Изменить? – в вопросе домового явно ощущалась усмешка, – а хочешь? Вижу, хочешь. Напугал я тебя, да? Только ты подумай хорошенько – для чего ты это хочешь. Для себя?

Конечно! Как-то не горю желанием превратиться в бомжа и оказаться в морге!

– Да? А ты о хозяйке своей подумал? Ты знаешь, как она тебя любит? Знаешь о том, как плачет ночами? Как переживает о тебе, злится на тебя, но любит. Я даже удивляюсь. Другая б на её месте уже давно взашей выгнала или пару оглобель о спину твою переломала, а она, будто первый день после свадьбы с тобой носится. Как с дитём неразумным! Да и мне ладу в семье хочется. Вон, знаешь, какие вкусные пряники мне хозяйка частенько оставляет на кухне? А мне и посуду помыть замест неё не зазорно, пока она с тобой пьяным возиться. Мне покоя в нашем доме хочется. Чтобы любили друг друга, в счастье да радости жили, а не в скандалах. Я, может, детишек ваших понянчить хочу! А какие детишки, коль хозяин такой?

– Тоже… Детишек хочу… – просипел я, размазывая внезапные слёзы по небритым щекам.

– Тряпка! Всё, молчу.

– Зигфрид! А ты соберись! Негоже тут сырость мужику разводить. Просто решай сейчас, иного шанса не будет больше. Никогда.

Я молчал. Понимал, что домовой прав. Всё катится в черноту. Как давно я уже пересёк границу между отдыхом и банальной пьянкой, цель которой не расслабиться, а просто ужраться как свинья? Понимал, что верю во всё происходящее, что это не наваждение и не белая горячка. Марина… Как давно я с ней был счастлив? А она со мной? Дети те же… Наверное, если бы не пил, давно б семья полноценная была. Наверное?

– Я больше не хочу всего этого, – твёрдым голосом сказал я и показал пальцем на стол. – Если поможешь, раз и навсегда избавиться от этого, то по гроб жизни буду должен.

– Ну, до гроба дожить ещё нужно, а помочь завсегда можно.

И громкий щелчок пальцами погрузил меня в очередное беспамятство.

* * *

Проснулся я от привычного городского шума за окном. Долго сидел на кровати, вспоминая произошедшее. То ли сон, то ли явь, то ли пресловутая белая горячка. Странные ощущения какие-то. Вытянул ладони вперёд – памятник позавидует. И выпить, вопреки обычному не хочется. На стуле с моей одеждой спал кот.

– Зигфрид, – показалось или в глазах проснувшегося кота промелькнуло удивление, – колбасу будешь? В холодильнике ещё должна остаться.

Кот как-то совсем по-человечески с недоверием посмотрел на меня, но спрыгнул и пошёл следом. В зале ничего не напоминало ни о новогодней пьянке, ни домовом. Уже на кухне, нарезая тонкими ломтиками колбасу, услышал, как в дверном замке проворачивается ключ, и застыл на месте.

– Ну, чего стоишь, статуй в трусах? – из-за холодильника показалась взлохмаченная голова улыбающегося Ерофеича, – иди встречай хозяйку.

Не обращая внимания на свой внешний вид, я ломанулся в прихожую, где уже стояла Марина. Налетел, обнял, расцеловал в холодные от мороза щёки, коснулся губами тёплых губ:

– Мне так много всего нужно тебе сказать… Мариночка… Хорошая моя…

Обнял сильнее, улыбающуюся жену, совершенно не обращая на то, как она украдкой суёт в руки внезапно появившемуся Ерофеичу пакет с пряниками. Теми самыми, вкусными.

Ольга Гугнина «И ЧЕРТЯМ НУЖЕН ПРАЗДНИК»

Иллюстрация Сергея Кулагина

– Буся, а это можно?

В реальность меня вернул детский голосок. Хорошенькая кучерявая чертовка протягивала большую коробку с маленькими тыковками.

– Можно. Давай-ка мы их с тобой покрасим.

И пока малявка унеслась за красками, я, отложив свой трофей в виде звезды для ели, представлюсь уважаемому читателю.

Родители меня зовут Бусинкой, а так я Эльбусианна Эриса Ирицкая. В общем, жуть жуткая. А ещё я недофея, или недоведьма. И это всё потому мой папа фей, а мама – ведьма.

Когда они объявили о своей свадьбе, все их родственники устроили бунт. Успели поругаться не раз, а некоторые, скажу по секрету, даже подрались. Но моя ба, глядя на всё происходящее, просто закурила, а потом вынесла вердикт: пусть женятся, в конце концов, это будет весело.

После моего рождения мамина родня выдохнула – ведьмочка. Но в тот день, когда мне исполнился год, внезапно я стала обладательницей двух симпатичных крылышек. Только если у папы крылья были прозрачно-голубыми – мои пугали всю фейскую родню чёрно-красной расцветкой. За спиной шептались, обзывали бракованной, а потому гости наши уходили домой с поросячьими пятачками и ослиными ушами. И снять эту прелесть было невероятно сложно из-за смешения двух разных магий. К семнадцати годам я выглядела обычной ведьмочкой, если бы не одно «но» – мои крылья.

В тот злополучный день на меня снизошло озарение, а попросту говоря, календарь напомнил о грядущем празднике. И так сильно захотелось купить для ёлки новую звезду, так сильно и внезапно, что я, бросив все дела, рванула на рынок. На тот самый, где можно пропадать часами и, главное, найти нечто невероятное.

Искомое нашлось в одной из лавок. Звезда ярко-красного цвета с зелёными и золотыми завитушками очаровала с первого взгляда. Я даже начала подозревать, что в моих предках затесались драконы. Ибо доселе жадность и одержимость вещами мне были неведомы.

Вцепившись в коробку с найденным сокровищем, направилась к кассе, но не тут-то было. В эту же коробку вцепилась какая-то зловредная бабуленция. Угораздило как-то столкнуться со старой ведьмой.

– Отдай это мне, – проскрипела она и закашлялась.

– С чего вдруг? – не поняла я.

– Я первая увидела!

– Ну не знаю, бабуля, вас я тут не видела. Выскочили, как чёрт из табакерки. А говорят ещё, что старые ведьмы медлительные.

– Хррррр… Донеслось из-за прилавка.

– Да чтоб тебя! Напугал.

Продавец, которому наскучили наши препирательства, попросту захрапел.

– Уважаемый, нельзя ли потише?

– Нет уж, уважаемый, скажите, кто из нас первым взял эту звезду?

Бедолага оглянулся по сторонам, поплевался через оба плеча и, зажмурив глаза, пальцем указал на меня.

– Ха. Выкусила?

Победно продефилировала к кассе, при этом показав старушке язык.

Та скривилась, будто лимон покусала, зыркнула на меня и от души так пожелала провалиться в ад вместе с этой треклятой звездой.

Рассчитавшись, вышла на улицу донельзя довольная, бережно прижимая к себе трофей. Завтра праздник, и у нас, несомненно, будет самая красивая ёлка.

Шаг, другой, и я ухнула в пустоту, не переставая крепко обнимать свою добычу, обнимать и орать. Ох, как я орала. Сама в шоке. Черти потом признались, что у них объявили воздушную тревогу и начали эвакуацию. А тут – бац и крылатая ведьма. То есть ведьма со звездой. Но звезда не орала, даже не сомневайтесь.

После всех разборов полёта и приземления стало понятно, что домой вернуть меня пока не получится, значит, Новый год встречу впервые далеко от своей семьи.

Ну что ж… Черти оказались вполне гостеприимными – торжественно вручили ключи от пустующего дома. Вроде как: владей, жить-то где-то надо. Ближе к вечеру маленький домик был полон чёртовых детей. Как-то странно звучит. Ба обычно так ругалась. Так вот, эти детки ничего не знали о праздновании Нового года. А значит, профессионал в моём лице берётся за это дело. План был таков:

1. Достать ель.

2. Найти, чем украсить это несчастное дерево.

3. Подарки.

4. Костюмы.

5)…

Пятая графа пустовала. Но мы обязательно это обдумаем.

Следующим утром отправились мы на дело. Ёлки в аду не росли от слова «совсем». Были, конечно, похожие деревья, и на какое-нибудь из них возлагались огромные надежды. Дружной компанией притопали в лес. М-да. Зеленью тут и не пахнет. «Зимой и летом стройная» – ещё нормально, а вот «зелёная» – уже мимо. Странные деревья выглядели так, словно их покусали злобные шершни размером с бегемота.

– Какие-то у вас белки подозрительные, – шепнула я малявкам.

– Это не белки.

И стоят такие деловые, хихикают.

– Это бесы, – сообщил мне Ивассий, самый старший из детей.

– А давайте поймаем.

– С ума сошла? Лисса одного поймала, потом получила нагоняй от родителей.

У Лиссы дёрнулся хвостик с кисточкой и грустно поник.

– Тогда не будем ловить. Ну их. – А то и мне достанется за компанию. На мои семнадцать никто и не посмотрит. Это у ведьм я взрослая, а у чертей такая же мелочь, как и стоящие со мной рядом чертята.

– Я нашла дерево. Такое же, как ты говорила. Вон там! – Лимма, сестрёнка Лиссы, подпрыгивала от нетерпения.

И мы пошли. И пришли. И я села там, где стояла. Мама дорогая. Вы когда-нибудь видели красно-чёрную ель? Вот я до этого тоже нет. Чёрный гладкий ствол и ветки в красных иголках. Красота!

– Это что?

– Дерево.

– Сама ты дерево!

Хорошо – я сидела. Малышня, в количестве семи чертят, умудрилась спрятаться за мою крылатую спину. А дерево, вытащив пару корней, подошло и, важно приосанившись, заявило:

– Я – эрфель великолепный.

Мы закивали головами как болванчики: конечно, великолепный. Вон, какие иголки и ходить умеет. А меня распирало. Эрфель – ель. Ну, ель же. Хрюкнула нечаянно.

– Простите, это я от восторга.

– Прощаю.

И снисходительно кивнул макушкой. После заинтересованно спросил:

– А что вы тут искали милые детки?

– Нам дерево нужно, – Лисса, расставив ручонки, показала, – Вот такое большое и колючее.

– Зачем?

Я встала, отряхнула юбку и попыталась объяснить:

– Сегодня праздник, и мы хотели нарядить дерево. Шариками, светящимися лампочками, блёстками. Видимо, у дерева случился шок. Все ветки опустились разом вниз. И я слышала, как оземь что-то брякнулось.

– И что: для этих целей вы выбрали меня? Но, позвольте, как я буду ходить потом? Меня же засмеют в родном лесу.

– Мы украсим только тем, что вам понравится. А на макушку прикрепим настоящую волшебную звёздочку. Потом всё снимем и веточки аккуратно отряхнём. Честное фейское!

Эрфель, подобрал ветки и задумался. Мы задумались тоже – если он не согласится, придётся наряжать что-то другое.

– Согласен, ведите.

Можно ставить галочку.

Взрослые черти на нашу возню смотрели благосклонно. Хотим дерево – пожалуйста. Наряжать его – да кто вам мешает. Нарядиться самим и горланить песни вокруг него – да ради всего рогатого. Главное, чтобы деревню не спалили. Дереву выделили огромную такую площадку. На которой он сразу пустил корни в почву и попросил горячей воды. После собрался поспать, ибо устал, пока шёл. Ну, а мы рванули собирать украшения, договорившись встретиться здесь через два часа. И время пошло…

Первым делом, я полезла на чердак. А он здесь был не хуже любой лавки на ярмарке: куча коробок, в которые я незамедлительно засунула свой любопытный носик. Какие-то колючие мелкие шарики, пупырчатые крупные. Целая коробища фиолетовых бус, сушёные цветы или не совсем цветы. Моток верёвки, прищепки, рулон бумаги, длинная чёрная лента и ножницы. С чердака я выползла чумазая, лохматая и с паутиной на крыльях.

– Ты такая смешная, – Лисса ждала меня с коробкой декоративных тыковок.

Надо же. И у нас такие растут. У моей бабули весь забор ими увешан.

Отправила малышку за красками и бегом в душ. Ну а после началось. Мы вырезали и красили, скрепляли, склеивали и пришивали. В итоге получилась огромная гирлянда из цветов/не цветов и ленты. Целая коробка разномастных шаров, выкрашенных во все цвета радуги, ну и, конечно, мы взяли с собой звезду.

– А она правда волшебная?

– Конечно. Ровно в двенадцать ночи можно загадать желание, и оно обязательно сбудется.

– А что можно загадать?

– То, чего очень хочется.

– Жареных колбасок?

Дожили. Дети не знают, что значит загадывать желания. Пришлось объяснять, что нужно загадывать нечто такое, что маловероятно сбудется, но в новогоднюю ночь чудеса происходят.

Дитё, нахмурив брови, думало. Налицо заметный процесс мозговой деятельности.

– Я поняла. Загадаю, чтобы мама стала блондинкой. Не знаю что это, но она очень хочет.

К слову сказать, черти были все как один смуглые и темноволосые. Блондинок у них не водилось. Хотя, чем чёрт не шутит, пусть загадывает.

Возле эрфеля собрались все участники похода за елью. Коробок было много, и их содержимое поражало даже мою неуёмную фантазию.

– Мех животного грязно-зелёного цвета?

– Квадратные лампочки?

– Нижнее бельё? Может не надо?

– Два десятка сломанных наручных часов?

– Лиловые яблоки и длинные конфеты в серебристых обёртках?

– Непонятные чёрные шестерёнки…

– Мать моя – ведьма. Вам это родители дали? – По смутившимся мордашкам стало понятно, что дали, но не всё перечисленное. Деточки решили добавить от себя.

– А мне нравится, – подал голос эрфель. И, наклонив макушку, заглянул в принесённую мной коробку. – Какая красивая. Это и есть та самая волшебная звезда?

– Она. Моя прелесть.

И не только волшебная, а ещё и трофейная, добытая в неравной битве. И если бы не она – сидеть мне дома, резать оливье и чистить мандарины, выслушивая от гостей про своё недофейство и недоведьмовство. Эх, чёрт с ними. То есть, черти со мной, а, значит, загадаю я по полной программе. И ещё одна галочка в нашем списке.

До Нового года оставалось всего несколько часов. Поэтому украшение нашего, безусловно, самого великолепного эрфеля шло в ускоренном режиме. Шкуру несчастного животного бросили к корням. Гирлянды, ленточки, цепочки, бусы и шары, сделанные собственными руками, прикрепили к веткам. Вся наша компания бегала вокруг и около, и на удивление в этой беготне присутствовала гармония.

Взрослые приходили, смотрели, удивлялись и уходили. Кто-то сердобольный принёс стол и бутерброды. Когда появился чайник и чашки, мы и не видели, но периодически кто-нибудь сбегал к столу. Такими темпами прошёл ровно час. Всё принесённое, кроме звезды, было развешано на ветвях. К этому времени начало темнеть. Настал момент для маленького волшебства. Не зря же я в школу ходила. Взлетев к макушке торжественно произнесла:

– Уважаемый, эрфель, разрешите короновать вас этой звездой?

Эрфель проникся:

– Разрешаю.

Маленький ведьминский заговор, щедро сдобренный фейской магией, и звезда, надетая на макушку, вспыхнула огоньками. Пару взмахов крыльями – и вниз полетела пыльца. Кружилась в воздухе, оседая на землю и малявок крошечными чёрно-красными снежинками. Ещё пара движений руками – и там внизу, под ветками, появились коробки, перевязанные бантиками. И каждый, взявший коробку, найдёт в ней то, чего очень хотелось. Честное фейское.

Плюс одна галочка. А затем началось самое интересное. Создание костюмов. Эх, размахнись крыло. И, эх, размахнись другое. Маленькая метель из чёрно-красной пыльцы прошлась по детворе. Те оглядывались, смотрели друг на друга и верещали от восторга. Рогатые белочки, зайчики и лисички впечатляли. Чья-то мама упала в обморок. Бабуля мной бы гордилась.

А потом я учила их водить хоровод и петь. Да простит меня Дедушка Мороз, но мне пришлось перевирать текст, дабы он подходил к этому конкретному случаю. И пускай это было нескладно, зато ладно и весело:

 
В лесу эрфель родился наш,
В лесу взрослел и рос,
Был стройный словно карандаш,
Чертям он радость нёс.
 
 
С ветрами пел он песенку:
«Спи ад родной, бай-бай»
И лавою укутывал:
«Смотри, не замерзай!»
 
 
Трусишка недофеюшка
Вокруг него прыг-скок.
За нею волк, сердитый волк.
Зубами щёлк-щёлк-щёлк.
 
 
Бу! След по лесу частому петляет и бежит,
Эрфель великолепнейший
На праздник к нам спешит.
 
 
И ждут его подарочки,
Волшебная звезда,
Веселье, песни, пряники
И даже детвора.
 
 
Ещё шары и сладости,
Чертят милейший гам.
А сколько чуда, радости.
Принёс на праздник нам.
 

Главное, что песня понравилась мелким и самому эрфелю. Он от важности распушил свои ветви, покачивался в такт и даже подпевал. А взрослые накрыли праздничный стол для всех. И, стыдно признаться, но мне никогда так не было весело дома.

Часы отсчитывали последние минуты уходящего года. Шепнула чертятам, что нужно посмотреть на звезду и загадать желание, лишь только пробьёт двенадцать.

В воздухе медленно кружилась пыльца, старый год, остановившись на пороге, весело подмигнул мне и шагнул в вечность. А я загадала, чтобы меня нашли, но не забирали. Чтобы, наконец-то дали выбирать самой. В фиолетовых глазах малышни отражались огоньки и что-то ещё шкодливое и неуловимое. Боюсь представить, что они могли загадать, но мама Лиссы, внезапно ставшая блондинкой, упала в обморок ещё раз. Значит, звезда была волшебной на самом деле. И наш хоровод стал ещё шире. Взрослые, наплевав на возраст, и свои заморочки, кружились с нами и горланили песню на разные голоса.

После мы обязательно откроем все подарки. Я, посмотревшись в зеркало, обнаружу на своей голове маленькие рожки, явно загаданные кем-то из малявок. И не буду орать – честное ведьминское.

P.S: Про старый Новый год, естественно, здесь не слышали, а потому он у меня пятой графе.

Сергей Кулагин «ЧЁРТ КАК СРЕДСТВО ДОБИТЬСЯ УСПЕХА У ЖЕНЩИН»

Иллюстрация Сергея Кулагина

Каждый человек после рождения получает не только ангела-хранителя, но и демона-искусителя. Бывает и наоборот, мой случай первый за тысячу лет.

Если коротко и по теме – я покровитель Овнов, зовут Байрирон. Я добрый демон-хранитель, моя беда лишь в том, что в период с 21 марта по 20 апреля каждого года, я привязан к квартире того, кого охраняю.

Два дня назад я проводил свою подопечную на работу, но домой она до сих пор не вернулась. Сижу на кухне, пью водку. Пью один, как законченный алкаш. Хмелея, мысленно перебираю в памяти события последних дней и закипаю от волнения. Где она? Что с ней? Мысли ломают привычный уклад. Щёлкаю пальцем, снова становясь «трезвым как стёклышко». И так раз за разом…

Хлопнула входная дверь. Я тут же меняю образ. Суровые, угловатые черты лица, острый нос, скулы и бородка-эспаньолка исчезают. На кухне появился подтянутый, стройный мужчина, с накаченными руками и с кубиками пресса на животе. Конечно, гора мышц и крепкий торс – не главные показатели мужественности, но всё же мужское тело играет немалую роль для женщин. А жду я именно женщину. Синие джинсы и красная футболка заменяют чёрный фрак. Из появившейся в моей руке берёзовой ветви в фужер капает сок. Грязную посуду и пустую тару спускаю в Ад. Лицо посветлело и приобрело взволнованный вид.

Спустя минуту, в дверном проёме появляется чёрт – мой слуга. Такой же добряк, как и я, но немного с приветом.

– Хвала тебе, прекрасный Байрирон! – скрипучим голосом приветствует меня служка, тряся козлиной бородкой, затем изображает слабое подобие реверанса и декламирует: – «… И хоть в аду, Но всё же править стоит, ибо лучше царить в аду, чем быть рабом на небе», – запнувшись на последнем слове, скользит копытами по полу, но устояв, заканчивает: – Босс, я войду?

– «Кто царствует внутри самого себя и управляет своими страстями, желаниями и опасениями, тот более чем царь», – отвечаю вставая. – Тебя я чёрт не звал.

– «У ада нет границ; и нет его картины. Он – в нас, и где мы есть – там ад. И там, где ад, – там мы всегда должны быть», – с порочной беспечностью заявляет чёрт. – И вот я здесь, прошу я слова.

– Ашот, ты в курсе, что одиночество – порой лучшее общество, – рычу, с усмешкой добавляя: – И завязывай уже с чтением Мильтона.

– Босс, она не придёт, – произносит чёрт и отскакивает в сторону. Очень вовремя, кстати. В порыве гнева я прожигаю в ламинате огромную дыру.

– Ашот, ну что за манеры, – садясь и немного успокаиваясь, ворчу. – Ну зачем сразу в лоб. А предупредить?

– Я не подумал, – блеет чёрт, настороженно следя за мной.

– Кстати, что за внешний вид? Приведи себя в порядок, ты не у себя дома.

Чёрт кивнул и мигом преобразился. Исчезли длинные, жёлтые зубы, на лице появилась улыбка. В глазах, светящихся кроваво-красным огнём, появился лукавый серо-голубой оттенок. Шерсть, копыта и рожки пропали. Передо мной материализовался темнокожий парень в косухе, кожаных штанах и перчатках без пальцев. На голове чёрная вязаная шапочка, на ногах берцы, лицо гладко выбрито. Я удовлетворён, но с ухмылкой произношу:

– Ещё бы хвост как-нибудь спрятать.

Чёрт пожимает плечами и показывает мне язык.

– Ладно, садись рассказывать.

– Ангел-искуситель не пустил её домой, – тихо произносит чёрт присаживаясь. – Пандемия, карантин, писец.

Честно говоря, я ничегошеньки не понимаю.

– Писец – это типа Судный день?

– Ага, и без QR-кода никуды.

– Это что за хрень?

– QR-код подтверждает, что человек защищён от ковида. Говорят, Сам наслал его на людей.

– Во-первых, осторожнее со словами. «Сам» в твоих устах звучит двояко. Во-вторых, зачем моей женщине чёртов, прости, код, если у неё есть я?

– Я н-не знаю, – тихо шепчет чёрт, вскакивая и смахивая со лба неожиданно выступивший пот.

– Откуда вообще взялся ангел? Кстати, там баба или мужик?

– Ангелы бесполы, босс. Но та, с которой мы имеем дело, чертовски привлекательная особа, – закатывая глаза, выдаёт чёрт, виляя хвостом и пуская слюни.

– Э, алло! Взялась эта бестия откуда?

– «С небес они сошли, в себе неся лишь счастье, чтоб без крыльев и чудес, жертвуя собой, сделать этот мир прекрасней…»

– Ты девятый сезон «Сверхъестественное» досмотрел?

– Босс, врачей не хватает, демоны лютуют, народ мрёт, вот ангелы и сошли с небес, чтобы дать бой коронавирусу. Их сейчас к каждому человеку приставляют. Чтобы выжить, нужно поклонение и полное подчинение.

– Пойди скажи, что моя женщина должна сидеть дома, тут ей будет и защита, и кров, и общество.

Чёрт сконфузился, потупил глазки, подогнул под себя хвост, но остался стоять на месте.

– И?! – с любопытством поинтересовался я заминкой слуги.

– В Красную зону не пойду, – набычился Ашот.

– Ты же говорил, что прививку поставил?

– Поставил, но у нас другой план.

– У нас?!

– Канитэль, она не такая, она не хочет войны.

– О, у нас ещё и война намечается?!

– Число антипрививочников и антимасочников растёт – это происки Сатаны.

– Слышь, Ашот, побоку мне и Ад, и Рай! Иди и приведи мою женщину, в чём проблема?

– Нам бы…

– Говори, не мямли.

– В общем, тут такое д-дело. Если ангелы проиграют, то вечно будут служить Сатане. А Канитэль… она… мы…

– Сегодня день загадок, да? Мычать прекрати и говори что нужно?

– У вас квартирка есть на Арбате, я мог бы, если позволите, с Канитэль пожить… там… переждать… бурю, полгодика всего… пожалуйста.

Я рассмеялся, всё свелось к банальному квартирному вопросу, хотя так даже лучше, устал я с чёрным в одной квартире жить.

– Так я… мы… могём?

Я снова рассмеялся, представив ангела на чёрте.

– Ашот, постой! Твоя Канитель, она какая?

– Красная кожа, чёрные курчавые волосы, широкий нос, с уплощённым переносьем; очень толстые губы, в глазах огонь – правда, красавица?

«Красное на чёрном» у них и «Красное на белом» у нас, мысленно сравнил я наши пары, вслух же произнёс:

– На обратном пути будь добр, заскочи в «Красное&Белое».

– Что взять?

– Шампанское, конфеты, в общем, всё, что нужно для новоселья.

Едва Ашот испарился, я принялся заделывать дырку в полу, ломать у меня пока получается лучше, чем ремонтировать…