Текст книги "В плену Черноруссии. Вместе, навсегда"

Через несколько сотен метров из тумана по правую сторону от дороги показались очертания некого строения. Оно было высокое, с трехэтажный дом, но при этом сужалось к вершине. Внизу же проглядывался небольшой металлический забор. И только когда из-за забора потянулась череда крестов и надгробных плит, стало понятно, что это была часовня с, прилегающим к ней, кладбищем. Да уж, для мрачности моего положения только вида кладбища и не хватало. Не знаю, чья это была идея, но располагать могилы рядом с шоссе, да ещё и рядом с морем было как-то… безумно. Похоже местные жители сошли с ума ещё до того, как стали зомби. Заходить внутрь часовни я не стал, так как табличка у дороги «Берёзино», означающая въезд в город, отбило у меня всякое желание продолжать движение в ту сторону. Это был большой город. Больше, чем Красностав. А, следовательно, вероятность быть атакованным кучей зомби, там была в разы больше. Да ещё и этот туман, из-за которого увидеть врага заранее было проблематично. К тому же непонятно, могут ли они видеть. Могут ли чувствовать запах, вибрацию или ещё что-то. Лишь одно было ясно наверняка, на звук они сбегаются, словно мухи на г… варенье.

Я обернулся назад. Туман понемногу начинал исчезать, но по-прежнему имел место быть. Идти на север так же было бессмысленно, так как там, через несколько километров, находился не менее большой Светлоярск. Хоть карты у меня с собой и нет, но уже хотя бы представляю, где нахожусь. Сориентироваться не составляло труда. Берёзино находился на юге и юго-западе. Светлоярск на севере по дороге. Красностав на северо-западе за холмами. На востоке было море, так что вариант идти туда отпал сам собой. Остаётся только запад. Вопрос лишь в том, где именно запад. Дорога была не чётко прямой с юга на север, а зачастую повторяла контуры берега. Раз компаса нет, придется определить направление с помощью дедовских методов. Вариант с полярной звездой отпадает по понятным причинам. Искать чётко срезанный пенёк и смотреть по кольцам так же было глупо. Осталось только искать мох на камнях или деревьях. Пойду пока налево, а там по дороге разберусь.

И я пошел по большому бесконечному лугу уходящему в туман, предположительно на запад. Трава здесь была всего по колено, но это было утро и я своими джинсами собрал всю росу. Теперь ещё и ноги будут мерзнуть из-за влаги. Зато, с другой стороны, можно было прямо сейчас выжать штаны и получить немного грязной воды. Чувство жажды негласно намекало на скорейшее использование данного метода, но я всё таки решил повременить.

Чем дальше я отходил от моря, тем тише становилось. Гробовая тишина, могильный туман и смертельный холод. Ещё недавно показавшиеся часовня с кладбищем как бы намекают. Отличное сочетание. Только звук шагов по траве ещё как-то привлекал внимание, давая понять, что ещё жив. Через некоторое время я вышел на проселочную дорогу. В колеях практически не было травы. Почувствовав неприятный холод в голенях, я оглядел свои бедные джинсы. По мимо того, что они были мокрые, так теперь ещё и все усыпаны налипшими репейником и одуванчиками. Я вышел перпендикулярно дороге, следовательно она должна была идти с юга с на север. Но так ли это на деле? Неподалеку начиналась череда деревьев сельскохозяйственных полей. Вот там и следует начать поиски мха для направления сторон света. Я, с большой неохотой, опять ступал по мокрой траве. Не знаю, что это были за деревья. Честно, даже в них не разбирался. Ну березу от елки может и отличу, а вот ясень от осины уже нет. Но в данный момент меня интересовали не сами деревья, а мох и лишайники, растущие на их стволах. И какого было моё удивление, когда этот самый серо-зеленый лишайник у одного дерева рос с одной стороны, а у двух других, рядом стоящих, прямо противоположно друг другу, причем ни один из этих двух не совпадал с положением первой. «М-да» – сказал я вслух, разглядывая это безобразие – «Какие-то тут неправильные деревья. И мёд у них неправильный. В смысле мох». Я ещё раз огляделся по сторонам. Туман рассеивался и уже было видно за сотню метров, но по-прежнему ни одного строения. Раз штаны и так уже мокрые, то я пошел дальше вдоль череды деревьев. Когда такое расхождение во взглядах лишайников, искать дальше просто бессмысленно.

В скором времени где-то среди деревьев раздались пения птиц. Хоть что-то приятное за сегодня. Как я не пытался разглядеть среди листвы деревьев этих пернатых тараторящих созданий, ничего не получалось. Где-то позади слева, сквозь туман, предположительно из-за горизонта моря, стали проглядывать желтоватые лучи солнца. «Скоро будет восход и будет тепло.» – попытался мысленно подбодрить я себя.

Ещё через пару сотен метров мой путь уткнулся в череду кустарников. Скорее всего это ещё не выросшие насаждения деревьев, для защиты поля от ветра с этой стороны. Можно было их и обойти, сделав небольшой крюк через посадку справа. Как говорится, умный в гору не пойдет, умный гору обойдёт. По этому я и полез прямо через кусты. Благо они не понасажали тут акаций. Ещё с детства помню острые колючки этих деревьев. И как только я выбрался с другой стороны, увидел несколько домов и череду деревьев, высаженных в правильный квадрат и огороженные небольшим забором. Это Берёзино? Не, назад я точно не полезу. На право вдаль тянулось поле – вот, а это как раз будет моим планом «Б», на случай, если опять придется убегать. Я зашагал медленно в сторону ближайшего дома. Он находился сразу за забором с деревьями. Если бы не трава, я бы шагал более уверенно, а так не видно, вдруг в нескольких метрах от меня среди желто-зелёных растений мирно отдыхает несколько живых мертвецов, готовых вскочить, почуяв залётного гостя. И лишь подойдя к забору и взглянув вверх, мои глаза засверкали как у ребёнка, которому дают долгожданную конфетку. Ведь это были не простые деревья. Это были яблони. А на них висели яблоки. Красивые. Красные с желтоватыми оттенками и наверняка очень сочные. Их сезон уже подходил к концу, но на ветках было всё ещё достаточно. Не говоря об усыпанной ими земле. Голод и жажда заткнули все инстинкты и я, перепрыгнув через забор, поднял руки в небеса и стал гнуть ветки, чтобы добраться до спелых фруктов. Теперь к пению птиц добавился ещё хруст яблока и чавканье. Не лучшее сочетание, но в данный момент меня устраивало. Я оперся спиной на ствол дерева и стал наслаждаться вкусом. Теперь находился лицом к той стороне, откуда пришел. Оказывается, всё это время я поднимался в гору и из-за кустов стало видно вдалеке тот самый берег, откуда начал утренний путь. Нет, это не Берёзино. Видимо какой-то поселок неподалеку. Туман уже совсем рассеялся. Солнце посылало всё больше и больше своих желтых осенних лучей, прогоняя мрак. Но оно ещё не выглянуло из-за высоких деревьев и по этому не грело. Эта мысль заставила меня поёжиться. Нужно развести костер. Или лучше печь. Во втором случае от меня хотя бы не будет нести костром. Единственное, чего я не люблю в походах – запах костра. Но не саму вонь дыма, а именно вонь дыма от одежды. Шашлыки-то я не прочь поесть, как и все нормальные люди. Ох, зря я о шашлыках вспомнил.

Волшебным образом, затолкав пару яблок в карманы джинс, взяв ещё пару в одну руку, один в другую, а также набив щёки, изображая хомяка, зашагал дальше. Всё ещё аккуратно, но уже не так медленно. Авось, яблоками закидаю.

По факту это оказалась небольшая деревушка где-то в полтора десятка домов, включая пару двухэтажных в центре. Картина запустения была примерно такая же, как и в Красноставе, за исключением того, что здесь не было зомби. Или, по крайней мере, я не шумел достаточно сильно, чтобы они показались. Всё заброшено и окна выбиты. И вот, стоя в центре деревни… Ну центром это можно было назвать лишь потому, что здесь пересекались четыре дороги и величественно высилось двухэтажное строение с надписью у входа «Администрация». К сожалению, чего именно, указано не было.

В этот момент на автомате шмыгнул носом. «Ну вот, насморк, всё таки простыл» – подумал я. План действий был составлен достаточно быстро. Сперва нужно согреться, после поискать какое-нибудь оружие и еды. Яблоки – это конечно хорошо, но я же не безумная модница-анарексичка, сидящая диете из яблок, а взрослый мужик, находящийся в агрессивной среде и требующий высококалорийного питания.

Я снова окинул взглядом здание администрации. Сверху не было трубы. Мне же нужен был камин или печь, а широкий дымоход являлся бы полноценным свидетельством присутствия данного в здании. Увы, у этого помещения его не оказалось. Возможно дом отапливается газом или электричеством. Оглядевшись по сторонам, я заметил неприглядный дом с почерневшей от старости древесиной брусчатых стен. Над крышей выпирала кирпичная труба с отвалившимися в некоторых местах кусками глиняной облицовки, обнажив красные кирпичи. Я уверенно зашагал туда, но только подойдя к метровому сплошному забору и увидев густоту травы, потерял былой оптимизм. Мало ли кто, или что, может скрываться среди жёлто-зелёных стеблей. Только там, где раньше была тропинка к дому, трава почти не выросла. При каждом шаге казалось, что вот вот чья-то серая пятнистая рука вылетит из травы и схватит меня за ногу. А мне даже отбиться нечем. Только пара яблок в руках. Но это лишь пол дела. Ведь кто знает, что ждёт меня внутри. Вполне возможно, что где-то там, за этими мрачными черными стенами в шкафу или под кроватью скрывается страшный монстр. Причём в самом прямом смысле этого слова. Аккуратно ступая по ней и заглядывая в траву по обе стороны, удалось без происшествий добраться до двери. Я осторожно взялся за металлическую ручку и медленно потянул на себя. Дверь охотно поддалась, почти не издавая никаких звуков. Что меня даже слегка удивило. Ожидалось как минимум скрежет давно не смазанных петель и трение скосившимся углом об пол. Затхлого воздуха, который должен ударить в нос тоже не было. Как оказалось, это было вполне логичным, так как пара окон оказались разбитыми. Я зашёл внутрь. Убранство было достаточно примитивно. Стол с двумя стульями, низкая небольшая кровать, высокий коричневый шкаф, холодильник, да пара ящиков. А, ну и печь. К моему счастью, возле неё оказалось горстка дров. На ощупь они были сухими, а значит разгорятся быстро. Однако их ещё нужно поджечь чем-то более мелким. Ножа, топора или ещё чего-либо для разделки полена на более мелкие части у меня не оказалось. Потому я решил растопить тем, что было в комнате. В ход пошло всё подряд. Ткань, куски стульев, деревянная лопатка и даже коллекция расписных деревянных ложек, висевших на стене. В шкафу не оказалось ничего, кроме нескольких пустых плечиков для одежды и пары изношенных мокасин, которые, к слову, отправились тоже в печь. В одном из ящиков нашлись несколько книг. Их бумага оказалась весьма полезна при растопке. Один обломок ножки стула я приберёг в качестве примитивного штыкового орудия. Щелчок зажигалки и блеск возрастающего пламени, скрылся за закрывающейся дверцей печи.

Стоит добавить одно небольшое отступление. Книги, найденные в шкафчике, были на английском языке. Найти в Чернорусской глубинке в старом заброшенном деревенском доме такое было равносильно тому, чтобы встретить настоящего снежного человека, держащего в руках знамя с пацификом и выкрикивающий что-то на своём несуразном языке перед зданием Пентагона. Но всяко это лучше, чем вместо книг, найти зомби в шкафу. Может здесь жил какой-нибудь местный учитель английского? Хотя это же не учебники, а вроде литература. Ну да ладно.

Пока печь разогревалась и готовилась принять большие дрова, я заглянул в холодильник. Бежевый такой, примерно полтора метра высотой, с красной дверцей и надписью «Минск». Очевидно, электричества здесь не было достаточно давно. Внутри стояла трехлитровая банка с чем-то мутно-серым, покрытым сверху слоем плесени, кастрюля с содержимым, о котором мне даже не хотелось знать и не более аппетитный полиэтиленовый мешочек с серо-жёлтым веществом. Местная мышь, от поедания такой непримечательной пищи, наверняка обрела сверх-способности и улетела. Хотя купание в токсинах ещё никого не превратили в супергероя. Я удручающе вздохнул и закрыл дверцу.

Исследовать в этом маленьком доме было больше нечего. Выходить на улицу я не собирался до тех пор, пока не согреюсь и не обсохну. Вернувшись обратно к печи я прислонился к ней спиной, сложил руки на груди и стал ожидать.

Жизнь несколько похожа на шахматную игру. Хоть многие говорят, что она непредсказуема и всё время подкидывает всякие сюрпризы, в большей же части виноваты мы сами. Как и в шахматах, прежде, чем сделать какое-либо действие, необходимо предвидеть как можно больше шагов противника и варианты отступления или контратаки. Мы сами творцы своей судьбы.

Печь довольно быстро разгорелась и большие дрова отправились в всепоглощающее пламя. Под треск поленьев верхняя металлическая часть печи, предназначавшаяся для готовки, начала накаляться. Садится на такое сейчас было чревато дырой на заде. Я, поочередно поднимал ногу над печью и нагревал промокшую штанину. Да, гораздо эффективнее было бы снять, да просушить, но вдруг придётся внезапно бежать. Не хотелось бы носиться по просторам Черноруссии в одних трусах. Через какое-то время таких манипуляций, я потрогал рукой штанины и утвердил про себя – высохло, пора выдвигаться.

Припасённый обломок ножки стула оказался в правой руке. Левой же медленно открыл входную дверь. Шелест листьев, небольшое покачивание травы и кое-где завывание певчих птиц.

– В Багдаде всё спокойно. – сам над собой уже начал шутить я – Блин, а ведь так и свихнуться же можно.

Мне уже приходилось слышать много историй, а также вычитывать в книгах, где, то тут то там, говорилось о людях, которые сошли с ума от одиночества. Причём кто как, у всех по разному. Но чаще это сводится к разным формам деградации и упадку, к низменным инстинктам: воде, пище, сне и жажде убивать. Почти как те зомби, только в том случае погибло видимо тело, но не мозг, тогда как здесь наоборот.

С этими мыслями я прошагал к калитке, не встретив сопротивления притаившихся партизанских отрядов в траве. И снова тревожные терзания вернулись в мозг, не желающие уходить без решения этой проблемы.

– Деградировать в одиночестве? – подумал я – Не. Это точно не для меня. Лучше уж сдохнуть. Но это я всегда успею. Особенно в этих «гостеприимных» краях. Пока придерживаюсь основного плана, а дальше сообразим. Что там дальше по распорядку: еда и оружие. Ещё к этому бы какую-нибудь курточку добавить. Но то после.

Солнце находилось высоко в ясном небе и без устали грело своим теплом. Если закрыть глаза, на секунду может показаться, что находишься не в посёлке, а на полянке по среди леса. Вокруг только тишина и звуки природы.

Помимо поиска основных ингредиентов я решил попутно узнать, что же всё таки это за посёлок и открыл дверь здания администрации. Изнутри потянуло затхлым воздухом, а в темноте коридора, напичканного дверьми по обе стороны, вдалеке виднелась лестница. Судя по всему ведущая на второй, столь же тёмный этаж. Если поразмыслить здраво, это здание являет собой местный аванпост бюрократии, политики и прочего дерьма. Что здесь может быть кроме кучи бумаг, журналов, канцелярских товаров и прочего офисного хлама. Использовать это как оружие? А еды здесь по определению не может быть. Разве что кто-то из служащих принес банку тушёнки на обед, да не успел съесть. Но маловероятно. Да и идти по тёмному коридору ой как не хотелось. Кто знает, что там ещё может быть вон за тем письменным столом по середине. Я осторожно прикрыл дверь и положил небольшой камешек снизу. Если дверь кто-то откроет, пока я буду рыться в других домах, камешек сдвинут.

Что же, это я не проделал так с тем домом, в котором грелся? – промелькнуло в голове, но тут же напоролось на преграду обоснованных оправданий – пробираться через кусты чтобы положить камень, потом обратно, а потом ещё раз, только чтобы проверить? Нет уж, извольте.

Хотя конечно дым из печной трубы явно выделял его среди всех остальных.

Я развернулся и зашагал к обычному деревянному дому, облицовочные доски которого были выкрашены в жёлтый и голубые цвета.

– Хреновая цветовая гамма – опять начал разговаривать сам с собой – голубой сморится с белым, жёлтый с зелёным. А тут черти что.

Эта избушка состояла уже из двух комнат. Кухни и спальни. Мебели здесь было уже побольше. Помимо стандартного набора кухни, здесь присутствовал диван зелёного цвета. Подле него у стены размещался застекленный сервант с разнообразными рюмками, стаканами и графинами. В дальнем левом углу находился какой-то засохший фикус. Или не фикус, трудно теперь уже определить. В правом углу телевизор на ножках. А между ними у стены небольшая продолговатая тумбочка, над которой висела картина с изображением избитого, но популярного рисунка с озером и горой со снежной шляпкой.

Черноруссия сама сплошь покрыта горами, но более пологих и не настолько высоких, чтобы иметь вершины, не покрытые лесом.

Первым делом я полез в холодильник. И, клянусь, больше никогда не стану открывать их. Такое чувство, что данный агрегат был вовсе не холодильником советского производства, а настоящей газовой камерой, в которой немецкие нацисты убивали пленных евреев. Даже если бы дверца приоткрылась лишь слегка, то едкая вонь протухшей пищи ядовитой струйкой расползалась бы по комнате, давая понять, какая адская смесь находится внутри этой химической бомбы. Но нет, я же дернул ручку чуть ли не со всей дури, открыв сие творение исчадий зла сугубо полностью. Снизу на пол полилась зловонная жижа. Почерневшие, маслянистые и провисающие вниз, сквозь решётки, куски гниющего чего-то на нескольких полках, словно пулемёты ударили залпом в обе ноздри, и как гвозди, пробив остриём до мозга, стали проходить дальше холодным металлом через всё тело.

Вонь стояла такая, что даже глаза начали слезиться. Я невольно закрыл лицо левой рукой, слегка отвернувшись, а правой захлопнув дверцу этого проклятого ящика обратно. Голова начала кружиться и тошнота одолела всё тело. Недавно съеденные яблоки уже начали проситься обратно наружу. Лёгкие отчаянно нуждались в воздухе, но ещё один вздох и точно бы упал без сознания, прямо в растёкшуюся под ногами лужу. Наверное пуля, выпущенная с винтовки, не летит с такой же скоростью, с какой вылетел из того дома я. Упав коленями на теплый асфальт, лёгкие начали жадно вдыхать чистый воздух.

Через минуту, перевернувшись и сев на твердую поверхность, я начал понемногу приходить в себя. На ботинках виднелись налипшие небольшие следы удушливого вещества и ещё не до конца придя в норму, поспешил вытереть обувь об траву, злобно приговаривая – «гадость!»

И вот, я опять стоял перед входом в это мрачное и манящее здание администрации. Безликое и молчаливое. В деревне ещё был с десяток домов, так что заходить сюда я предпочту в последнюю очередь. Ну а в тот проклятый дом вообще не вернусь. От одних воспоминаний о нём, возникает ком в горле.

Следующий дом был также облицован досками, но уже одного оранжевого цвета с серой крышей. Это был компактный квадратный домик, разделённый на три части. Половину занимала кухня с обеденным столом, а вторую половину поделили две небольших комнаты и в центре их объединяла печь. Обстановка была тоже не особо впечатляющей. Кухня со стандартным набором ящиков, да серванта. В одной комнате полуторная пружинная кровать шкаф и телевизор, умещённый на невысокой длинной тумбочке. В другой комнате был размещён ещё один шкаф, диван и письменный стол с лампой. Ах да, разумеется там был холодильник и наученный горьким опытом я его открывать не стал. Во всяком случае, если не найду нигде ничего полезного, открою в конце, чтобы случайным смрадом не затруднять поиски в других местах этой комнаты.

В доме нашёлся длинный кухонный нож, сантиметров двадцать, который заменил мне ту импровизированную деревянную пику. А также тонкий серый свитер с небольшими цветными полосками, расположенными по горизонтали, и кепку тёмно-красного цвета.

Далее я обследовал все остальные дома. Среди них не было ни одного, имеющего одинаковую планировку комнат. Как будто каждый стремился отличиться при постройке своего жилья. Было даже одно кирпичное двухэтажное строение. Либо недостроенное, либо, скорее всего, находящееся на ремонте. Однако в ней присутствовало некоторое количество мебели. В одном из сараев, пристроенных к дому, среди садово-огороднических принадлежностей удалось найти колун. Многофункциональный топор был бы лучше. Он, острее, удобнее и легче. Тогда как колун предназначен только для рубки дров, оттого и сделан тяжёлым, дабы использоваться при падении сверху вниз на чурку. Хотя, если вместо бревна окажется голова «зомбака», то эффект будет даже более разрушительным, но опять же, из-за веса, при промахе шанса на вторую попытку может и не представиться. Сперва я решил, что нож уже более не понадобится и бросил его в том же сарае, но затем вернулся и забрал обратно, когда нашёл консервную банку. Она лежала на боку под одним из кухонных ящиков, видимо закатилась когда-то. Этикетка испортилась от грязи и плесени, оттого узнать о содержимом на глаз не представлялось возможным. В лучшем случае это может оказаться тушёнка, а в худшем… какая-нибудь кабачковая икра или томатная паста. Разумеется, что открывать подобное тупым колуном ничем не лучше, чем круглым булыжником.

И снова я вернулся в центр. Труба над домом, где я грелся, уже перестала дымить. А камешек у двери здания администрации так и лежал. Не знаю, расстроило это меня или наоборот порадовало. С одной стороны, пришлось бы сильно напрячься, если бы камешек был сдвинут. Ведь это может быть как живой человек, так и мёртвый. Причём живой, ещё не известно с какими намерениями. Как добрый, так и злой. То есть шанс один из трёх. Однако, одиночество пугает не меньше.

Солнце уже давно побывало на своём пике и начало опускаться вниз. Вершины сосен на горах, словно тёмно-зелёные пальцы тянулись в небо к этому жёлтому диску. А ветер, всё так же легонько шелестел листьями.

Пора было обследовать это последнее, пугающее и, не вселяющее надежд, здание. Большинство комнат наверняка освещены через окна, но вот коридор первого, только небольшим количеством света, исходящим, через открытый проём входной двери. А вот на верхнем этаже похоже вообще не было никаких источников света. От зажигалки толку мало будет, только разве для того, чтобы вблизи получше разглядеть мелкие предметы, а мне хотелось бы раньше увидеть лежащего зомби прежде чем приближусь к нему в упор. И в этот момент в мозг ударила гениальная идея – залезть через окно. Я быстро обошёл здание. Администрация стояла на фундаменте, почти в метр высотой, от того даже, чтобы просто заглянуть в окна, пришлось карабкаться на выступы. Внутри комнаты оказались типичными офисами, отличающиеся не многим убранством. Я пролез рукой через пустую раму, нащупал защёлку и открыл окно. Стекло, которым был усыпан подоконник и пол, захрустел под ботинками. Внутри комнаты находился один письменный стол, шкаф с несколькими ящиками и вдоль всей правой стены картотеки с буквами от А до Я. На стене же висел календарь с перемещающимся красным квадратом для обозначения числа. Сейчас он показывал восемнадцатое апреля. Хотя на пороге было уже как-никак пятое сентября. Стало быть уже можно предположить, что здесь не было никого примерно четыре с половиной месяца. Искать полезное среди картотеки не имело смысла. Да и что там может быть, кроме макулатуры. По этому я первым делом полез в стол. В первых двух ящиках оказалась только всевозможная канцелярщина. Ручки, карандаши, скрепки, исписанные бумаги и блокноты, почти пустой моток скотча и остального по мелочи. А вот третий нижний ящик был заперт на замок. Колун я оставил снаружи, да и не хотелось шуметь. Однако вскрывать замки отмычками я умел. Живя три месяца с уголовниками посреди степи, удалось научиться многим плохим вещам. Замок же на этом ящичке был довольно простой. Всего два-три штифта. Их легко нащупать и отогнуть с помощью скрепок из верхнего ящика, а вот того, что подойдёт вместо рычага, под рукой не оказалось. Нужно нечто длинное, прочное, узкое, чтобы пролезть в отверстие для ключа и не круглое, чтобы при повороте, не проворачивалось. Обычно в таких делах лучше всего подходит обычная плоская отвертка или расплющенная стальная проволока. Я обернулся и стал рыться уже в ящиках шкафа. В большинстве лежали всевозможные бумаги. А вот в паре нижних попался всевозможный хлам. В одном провода, шурупы, стартеры и лампочки, судя по всему запасные. А в другом снова канцелярские товары, в большинстве своём в заводской обёртке. И наткнувшись среди них на упаковку с небольшими ножницами я воскликнул – «Бинго!» Плоское, тонкое и продолговатое – то, что нужно. Я, уже приловчившись, нащупал выгнутыми скрепками в виде крючков все штифты и отогнул их. А после вставил половинку ножниц и аккуратно провернул замок. Он поддался и ящик открылся.

Внутри, из-за стекла, окаймленной деревянной рамкой на меня смотрели детские глаза. Это была фотография какого-то ребёнка, от силы годовалого. Он сидел на кровати в разноцветной пижаме и улыбался, глядя из своих больших светлых глаз. Покрутив рамку, я пальцем отогнул ножку позади и поставил фото на стол. Внутри ящика ещё лежали пара папок без каких-либо обозначений, керамическая кружка, очки и электронные часы с погасшим экраном. С разряженными батареями, скорее всего. А вот в углу нашлась пара пальчиковых батареек в заводской упаковке. А значит ещё рабочие. Жаль, что фирма-производитель не знакома. Трудно сказать об их качестве. Но тем не менее, хоть какое-то время они могут прослужить, если найдётся им применение.

– Да больше и ничего «путнего» – с досадой обращался я сам к себе – А чего ты ожидал? В офисном ящике-то. Гранатомёт и армейский сух паёк?

Я направился к двери в коридор, повернул ручку и слегка толкнул. Ничего не произошло. Повернул ручку на максимум и толкнул сильнее – ноль эмоций. Видимо заперто. Замок имел входное отверстие для ключа и с этой стороны, так что моя тёмная сторона, не долго думая, повернула операцию по взлому и здесь. Дверь отворилась. Однако, прежде чем выйти, я вернулся к столу и захватил коробку со скрепками, а также запихав ножницы в задний карман. Судя по всему, мне это ещё пригодится.

Я медленно открыл дверь настежь, запуская новую порцию света в мрачный коридор. Ещё будучи на улице, мне на ум пришло сразу, залезть в дальнее окно. Так мне стало видно, что находится за столом в центре коридора. А там не было ничего, кроме перевернутого стула и пластикового мусорного ведра. Это обнадёживает.

На деревянной двери, находящейся на противоположной стене висела табличка «Бухгалтерия». Я медленно повернул ручку и потянул дверь на себя. К моему удивлению дверь отворилась. Уж если что-то и должно быть заперто в этом здании, то именно эта комната. Даже если деньги здесь и не хранились, то бухгалтерские книги и отчёты имели очень большое значение и должны держаться под замком. Убранство этого помещения было почти таким же, как и предыдущее. Стол, тумбочка и картотеки. Разве что к окну с наружной стороны были привинчены металлические решётки. сквозняк, пролетевший через разбитое окно в отрытую дверь, поднял с пола часть разбросанных бумажек и выкинул в коридор. Я обошёл стол и обнаружил прикреплённый к полу сейф с открытой дверцей. Внутри в большом отсеке находились пара папок. Остальные два отсека зияли своими чёрными пустыми дырами. Кроме канцелярских принадлежностей и массы макулатуры и здесь ничего полезного обнаружить не удалось.

Первое слева помещение оказалось приёмной, где кроме нескольких стульев, стола и засохших растений, больше ничего не было. А в противоположном, обнаружилась комната отдыха с несколькими шкафчиками, которые на деле оказались практически все пустые. Я вернулся в коридор и подошёл к лестнице, которая поднималась к стене и на половине поворачивала обратно, уходя во тьму коридора второго этажа. Немного поразмыслив, всё же решил сделать шаг вперед. Едва наступив ногой на первую ступеньку, та громко скрипнула. Я в ужасе замер, прислушиваясь к любым посторонним звукам, которые могли бы доносится сверху. Но гробовую тишину нарушал лишь ветер, шуршащий бумагой, надписи на которой уже никто никогда не станет читать, да отдалённое пение птиц где-то с улицы. Через пол минуты, показавшихся вечностью я начал дышать, а после медленно снижать давление ноги на предательскую ступеньку.

– Стоит ли рисковать ради не пойми чего – вновь обратился сам к себе – там может быть какая-то еда и даже оружие. А может оказаться стопка бумаг, которых охраняет не особо слышащий «зомбак».

Поразмыслив ещё немного, всё же принял решение, обследовать второй этаж. Но уже не с голыми руками. Я медленно вышел обратно на улицу через парадный выход и подобрал колун. С подобным небольшим инструментом убеждения вести переговоры с администрацией гораздо легче. Да и не только с администрацией.

Обхватив его двумя руками я уверенно зашагал по коридору обратно к лестнице. Прижавшись к перилам, ногами уже старался наступать только на боковой край ступенек, чтобы они не прогибались в центре, привлекая своим жутким скрипом лишнее внимание. Почти дойдя до середины, голова оказалась на достаточной высоте и удалось заглянуть на верхний этаж. Свет, исходящий с дверей первого этажа, слабо отражался от грязновато-жёлтых обоев на верхний. Пришлось даже под напрячь зрение. Через какое-то время в полумраке стали видны очертания трёх дверей, расположенных по одной на каждую стену, а также шкафа, стоящего сразу за той, что справа. На полу лежал ковёр, непонятного из-за тьмы цвета. А на потолке висело две люстры, гамму которых так же не удалось определить. Враг в этом помещение может быть только за шкафом или в нём самом.

Зажав в руках колун ещё сильнее, я медленно поднялся наверх, не спуская глаз с этого единственно представителя мебели, в одиночестве стоявшего посреди комнаты не пойми для чего. Глаза пытались уловить хоть какое-то движение, но безуспешно. Хотя это даже радовало. Лучше не вступать в бой, чем вступить и, ещё не известно с каким результатом, выйти из него. Я боковым шагом вдоль левой стены передвинулся к двери. За шкафом тускло стали прорисовываться очертания чего-то непонятного. Левой рукой повернул ручку и потянул на себя. Дверь поддалась и я дёрнул её так, чтобы она полностью распахнулась и осветила подозрительный участок. За шкафом и правда кое что было. Но то лишь металлическое ведро, с накинутой на него тряпкой, да швабра, прислонённая к стене.