Текст книги "Репортеры. Работа в шоу-бизнесе"

Репортеры
Работа в шоу-бизнесе
Сергей Луговой

© Сергей Луговой, 2017

ISBN 978-5-4485-3160-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Введение

Данное произведение, хотя частично и основано на происходивших событиях, все-таки вымышленное. Всех без исключения героев придумал автор, поэтому нет смысла сравнивать их с существующими персонами. Скорее, каждый персонаж – это сборный образ нескольких людей.

Те, кто хочет найти в этой книге рассказы о богемной жизни золотой молодежи, могут в ней разочароваться. Это рассказ о жизни обычных людей, которые работают в СМИ за обычную зарплату, ездят на метро и живут на окраинах столицы. У них нет состояния, своего бизнеса или богатых родителей, поэтому и живут они иначе, но по-своему счастливы.

Моя первая работа

В июне я окончил институт по специальности телеоператор, и уже через две недели мне удалось устроиться, как я тогда думал, на престижную и перспективную должность оператора на один из телеканалов Москвы, который непосредственно занимался звездами шоу-бизнеса. Вакансия подвернулась столь внезапно, что вначале я не мог поверить своей удаче. Канал Showbiz-ТВ взял меня на программу, где мне предстояло записывать репортажи со звездами отечественной и зарубежной эстрады. На мое удивление практически никто не заинтересовался моим образованием. Единственное, что было важно для будущих работодателей, так это наличие страхового полиса. Я был человеком не амбициозным и из-за диплома обижаться не стал, особенно при обещанной мне зарплате «чистыми» и официальным договором. Деньги мне тогда были нужны сильно, так как я только что съехал из общежития, а снимать квартиру, как вы знаете, обходится минимум в 1000 долларов плюс предоплата на месяц вперед, и согласился я моментально.

Редактор программы Александр Викторович Анштейн подписал мой контракт в первый же день. На мой вопрос, почему все делается так быстро, он лишь ответил, что всегда рад предоставить молодому специалисту место и всегда готов продвинуть его по службе. По словам Анштейна, в мои обязанности входили сущие пустяки:

– Мы дадим тебе журналиста. Вы будете с ним ездить по всем московским тусовкам, договариваться со звездами и снимать репортажи. С тебя самое главное качественная съемка, а с журналиста требуется хороший материал. Журналисты у нас уже есть. Зовут его Дима Полигонов, а со вторым попозже познакомлю. Дима работает чуть больше года, но уже успел прославиться… В общем, увидишься, и все поймешь. Сработаетесь, – как-то не очень весело сказал главный редактор.

На мой вопрос, куда делся предыдущий оператор, он ответил, что тот сейчас находится на длительном больничном в связи с проблемами со здоровьем. Конечно, причина была уважительная. Многие мои старшие товарищи, работающие в этой сфере, брали перерыв на некоторое время, чтобы вылечиться от профессионального алкоголизма, радикулита и прочих проблем из-за бурного богемного образа жизни, который преследует каждого второго в подобной профессии.

– Кстати, сегодня у нас корпоратив. Нашему каналу исполнилось 15 лет с момента запуска, и я приглашаю тебя познакомиться со своим будущим коллективом в неофициальной обстановке, а заодно и с твоим будущим напарником! – радостно закончил свою речь Александр Викторович.

Дима Полигонов

Корпоратив проходил в конференц-зале на первом этаже телеканала. На столах было все виды алкогольной продукции, которые когда-либо придумывали в этом мире, а вот над вопросом, чем бы закусить, никто особенно не беспокоился. Корреспонденты, операторы, звукомонтажеры, редакторы рубрик и руководство культурно отдыхали под музыкальное сопровождение группы «Танцующие лифчики». Девчонки из группы тоже чувствовали себя комфортно и с удовольствием перекидывались парой слов с подвыпившими бойцами закадрового фронта.

Диму мне представил Александр Викторович. В тот момент, когда новый шеф заприметил Полигонова, мой будущий напарник тянулся к шоу-бизнесу как нельзя ближе. Он развязно общался и обнимал участницу «Танцующих лифчиков», пытаясь привлечь ее внимание своими полупьяными комплиментами. Девушка мило смеялась, но строго разграничивала свои прямые обязанности и обязанности по общению с журналистами. Осознав, что сегодня работа со звездами не клеится, Дмитрий раздраженно протянул мне руку и, улыбнувшись дежурной улыбкой, представился:

– Дима, корреспондент отдела светской хроники. Приятно познакомиться! – я практически повторил слова Анштейна. – Василий, оператор, надеюсь, сработаемся!

Мой будущий напарник при первой встрече не произвел на меня никакого впечатления. Это был парень лет 24—25, одетый в кожаную куртку и джинсы. Среднего роста, среднего телосложения и среднего уровня дохода… Единственное, что запоминалась, так это его улыбка – по-голливудски ровные зубы, но с легким оттенком налета от кофе и сигарет, которыми, похоже, Полигонов частенько злоупотреблял. Через двадцать минут после нашего знакомства и неудачи с участницей «Танцующих лифчиков», Дмитрий считал меня лучшим другом – он стакан за стаканом наливал мне виски и водку и рассказывал о том, какие Наполеоновские планы нас ждут в самом светлом будущем. По словам Полигонова, репортажи делать было несложно:

– А чего ты паришься? Взял камеру и снимай, а я все остальное сделаю. Сейчас работаем по новой системе, правда, Александру Викторовичу пока про нее не говори. Сам придумал пару месяцев назад и ее еще нужно испытать. Конечно, первые опыты прошли не очень, но это все можно назвать легким недоразумением. Сам же понимаешь, не ошибается тот, кто ничего не делает. Но зато со мной работать веселее. Тебя начальник с Леонидом Зеленкиным еще не знакомил? Это второй журналист. Занудный до ужаса. Звезды засыпают, пока он интервью берет, и матерятся из-за этого на него постоянно. Спрашивает всякую чушь – «что нового? Какой клип записали? В каком кино снялись? Какие ваши дальнейшие творческие планы?» Извини, что язык уже слабо вяжет, и мозги плохо работают, но даже то, что у меня осталось от мозгов, сейчас соображает намного лучше, чем Леня Зеленкин, – поведал мне мой будущий напарник.

Как я узнал при дальнейшем общении, пока еще Дмитрий мог изъясняться на русском, он был не из Москвы. Его родители жили в поселке на Урале, который существовал за счет горнолыжников, приезжающих кататься на новогодние праздники. Кроме родителей, у Димы был и младший брат, учившийся в Санкт-Петербурге в университете на последнем курсе. Несмотря на то, что братья придерживались совершенно разного мировоззрения, они часто виделись и обсуждали насущные проблемы за бутылкой горячительных напитков в одном из баров двух столиц – все зависело от того, кто к кому приехал.

Сам Полигонов буквально год назад получил диплом о высшем образовании, в одном из московских ВУЗов, чем очень гордился и при любом удобном случае хвастался перед каждым встречным, обзывая его «лимитой» и «необразованным деревенщиной». Несмотря на то, что Дмитрий ставил себя выше других приезжих, он снимал квартиру в районе станции метро Алтуфьево. Даже не совсем в районе станции… До метро еще нужно было и доехать через МКАД – приблизительно полчаса на маршрутном такси. Но такое положение дел и факт того, что даже многие гастрбайтеры живут в самом центре столицы, его никак не смущали – он считал себя коренным светским москвичом.

Перед тем, как потерять дар речи и ясность мысли Полигонов сказал, что первый стоящий репортаж мы будем делать на следующей неделе. По плану, чтобы поднять рейтинги телеканала мы должны были снять что-то экстремальное со звездами. На предыдущей планерке он, недолго думая заявил, что сможет договориться с популярным молодежным исполнителем Гошей Голаном. В этот вечер после разговора о предстоящих планах, Полигонова уже никто не понимал – он впал в бред, а через некоторое время, забыв о своих попытках поближе познакомиться с «Танцующими лифчиками», мирно уснул за столом со стаканом водки в руке.

Первый репортаж

План был следующий – мы встречаемся с Гошей Голаном в одном из Московских клубов и едем на ночные соревнования по сноуборду. Гоша умел кататься и должен был показать на спуске, что он может не только петь, но и прекрасно стоять на доске. В заведение, где выступал Гоша, мы вошли без проблем… в списках были наши имена, да и один из главных артистов на сцене нас ждал. Гоша сидел в гримерке и курил. Поздоровавшись со мной и Полигоновым, он добавил, что хотел бы лишь поздороваться со знакомыми и отправиться на спуск. Дмитрий, конечно, не мог не согласиться, однако от себя добавил, что лучше подождать товарищей Голана за барной стойкой, а заодно обсудить план предстоящих съемок и будущего интервью. На столь заманчивое предложение Гоша согласился быстро.

У барной стойки Лазарь Сергеев выпил с Гошей по коктейлю, Митя Каликов, вернувшись с гастролей по России, подарил Голану маленький алмаз из Якутии, а певица Маргоша просто поцеловала в щеку и пожелала успеха. Лишь тенор России Александр Васков, встретив Гошу и Дмитрия за барной стойкой, прореагировал весьма странно. Он удивленно посмотрел на парочку, и, даже не поздоровавшись, испуганно рванул к выходу. Гоша, конечно, удивился, но Полигонов, пропустив рюмку, общедоступно объяснил музыканту, что в последнее время у Васкова некоторые проблемы со здоровьем.

Друзья Голана подходили одним за одним, Гоша и Полигонов со всеми здоровались, обменивались парой фраз и выпивали по рюмке. День плавно перетек в вечер, а затем и в ночь.

Первым очнулся я с выпотрошенными мелкими воришками карманами. Полигонов и Голан расположились на соседнем сиденье, мирно похрапывая друг на друге, в электричке неизвестного направления. Затем пришел в себя и Полигонов:

– Слушай, не знаю, как мы здесь очутились, но в случае чего вали все на Гошу. Гоша все равно ничего не вспомнит, – заявил Дима.

На том и порешили. Когда Гоша пришел в себя, Дима рассказал ему увлекательную историю:

– Гош, у тебя ведь гастроли в Твери сегодня ночью, но ты почему-то вчера вечером решил туда рвануть несмотря ни на что. Кричал еще, что хочешь стать ближе к местному населению, чтобы на концерте зрители тебя прочувствовали. Помнишь? – Все грузил и грузил Дима, а Гоша, конечно, еще ничего не соображал, но нервно кивал. Похоже, за минеральную воду в этот момент он был готов продать душу, но мысль об этой черной сделке явно пытался скрыть довольно смышленым выражением лица. – Вот мы и рванули вперед. Ты нам еще эксклюзивное интервью обещал вмазать после концерта, правда, есть одно но… Электричка действительно до Твери, но бабла по ходу до конечной нам не хватило. У тебя есть наличные? – спросил Дмитрий, на что Гоша лишь повертел головой, вывернув карманы. – Все вчера спустили! Осталась мобила, но батарейка на ней села.

И тут Полигонов совершил чудо. Откуда-то из рукава он вытряс бутылку минералки и бутылку пива «Сибкор». Гоша тут же просветлел, когда выпил по несколько глотков из той и из другой. Дима, конечно, также не пропустил пиво мимо себя, не забыв понять, что у Гоши настроение резко поднялось:

– Гош, ты же мировая звезда! Давай немного заработаем, чтобы без проблем доехать до Твери, где нас заберут организаторы концерта! Ты же профессиональный певец! Я вырос на твоих песнях! – начал свою речь Полигонов, у которого, кстати, все-таки свистнули где-то телефон. – Пару песен в электричке и мы доедем до этой Твери. Еще и денег на пиво и девчонок останется. Исполни-ка свой главный хит, который ты пел на «Азиавидении-2008» и с которым победил! Нормально, Гошан! «Золотой Граммофон» теперь наш!

И Гоша начал петь, как на «Азиавидении» в электричке «Москва-Тверь». Пройдя два вагона, Дима собрал около 800 рублей, чем был очень доволен, но в третьем нас ждала засада:

– Старший сержант Овечкин! Предъявите ваши документы! – раздался голос откуда-то сзади. – Дима и Гоша как-то одновременно уменьшились в росте, на мгновение замерли и без слов дружно рванули к концу вагона, но это их не спасло.

Перегон был длинный и уличного певца и его незадачливого продюсера взяли в последнем вагоне. По прибытии на ближайшую неизвестную станцию дежурный наряд полиции высадил их двоих и меня, предварительно выдав пинка Гоше за то, что он орал на всю платформу о своей популярности мирового уровня. У Полигонова забрали вырученные деньги и сказали, чтобы больше этот бродячий ансамбль на их маршруте не появлялся. Дима согласился быстро, раскланялся с сержантом Овечкиным и забрал с собой Голана, который был сильно возмущен поведением полицейских и обещал с ними поквитаться. И торопился Дима не зря – около 300 рублей из вырученных восьмиста ему удалось спасти от зоркого ока сотрудников правопорядка, которые в любой момент могли задержать нас на этом перегоне еще на пару-тройку часов.

– Всего доброго, господин полицейский! За ним я присмотрю, не волнуйтесь! Шутит он просто! О, станция «Редкино»! Смотри-ка, Гош, даже ларек есть! Сейчас попить купим. Далеко до Твери? Близко на автомобиле? Отлично, только как-то у вас тут холодно! А до трассы недалеко? Спасибо! – пообщался Дима с продавщицей ларька, купив еще пива, минералки и сигарет и оставив на дорогу купюру в сто рублей и несколько монет.

До трассы было около двух километров, куда мы и отправились, чтобы поймать попутку. По дороге выяснилось несколько важных вещей. Я вспомнил про камеру, которая загадочным образом исчезла, а Дима и Гоша заволновались, были ли они вообще вчера на спуске, а если и были, то что же тогда записано на потерянной камере.

– То есть если вы все-таки меня записали и просрали камеру, значит, сейчас непонятно у кого, на меня есть огромный компромат? Офигеть! И какого я вообще собрался на этот спуск именно вчера? Сидел бы бухал себе в баре! – не мог прийти в себя Гоша, а Дима пытался его успокоить. – Да ладно, в таком состоянии, котором мы вчера были, мы бы ничего записать не смогли. Вот, Вася вообще еле стоял. Просто камеру где-то оставили или в электричке сперли. Если сперли в электричке для тебя даже лучше. Никто тебя и не узнает. Подумают, что какая-то любительская порнография, типа свадеб и дней рождений.

Споря и матерясь, два героя этого рассказа, и я вместе с ними, наконец, дошли до трассы Москва – Тверь, где по гениальному решению Полигонова, которое поддержал и Гоша, нужно было поймать попутку до Твери.

– Шеф, тармазы дарагой! За сотку да Твэри! Дарогу паказать? Канечно, брат, канечно, покажем! Тут нэдалэко! – Обратился к водителю Жигулей пятой модели Дима. – Правда, дорогу до Твери, как выяснилось, не знал ни Дима, ни Голан. До города было больше ста километров и, конечно, мы проплутали часа три, чтобы добраться до точки Б. Разгоряченный джигит, костеря нас всех, на чем стоит свет, все-таки довез нас до окраин бывшей второй столицы Российского государства, где всех благополучно высадил и обматерил второй раз.

– До площадки, где выступаю совсем недалеко, – сказал Гоша, и мы продолжили свое пешее паломничество на этот раз уже до центра Твери. В концертном зале на входе в гримерку стояла продюсер Гоши Яна. Ее богатую русскую речь невозможно пересказать классическим русским языком, так как она была украшена различными эпитетами, метафорами и сравнениями. Вкратце, Яна доступно объяснила Гоше, сколько в него вложено денег и времени, и что с ним будет, если певец продолжит действовать в таком же духе.

Полигонов потребовал, чтобы Гоша дал ему эксклюзив, однако Яна ответила ему кратко – всего в три слова. Дима настаивать не стал, но все-таки попросил визитку, чтобы согласовать готовящийся к выходу материал с горнолыжного спуска, но совершил страшную ошибку, резко заявив, что камера со вчерашней гулянки с предполагаемой кучей компромата пропала в неизвестном направлении. Били Диму больно и сильно, а затем просто выкинули из концертного зала.

– Блин, репортаж потеряли, по лицу получили, и еще добавка ждет, так как материала нет, а нас два дня черти по этой стране мотали! Вертел я на одном месте всю эту работу! – Сокрушался Дима, но больше сокрушался я, ведь это был мой первый репортаж, и к тому же камера стояла на моем балансе. – Ладно, давай попробуем позвонить откуда-нибудь и попросить, чтобы нас забрали из Твери, хотя думаю, после такого главред нас предпочтет бросить подыхать именно здесь.

В таком печальном состоянии над нами стала сгущаться темнота. Нас спасло чудо. На центральный вход вышла покурить пиарщица Гоши Голана Маша, с которой Полигонов учился в одном институте.

– О, Маш, привет! Как дела? У нас как-то не очень. Камеру потеряли и отхватили люлей по полной программе. Теперь даже не знаем, что делать и как выбираться отсюда, – приступил к давке на жалость Дима, но у Маши от этих слов лишь поднялась бровь. – Вы так вчера ужрались, что не помните, как я вас троих на своей тачке везла на этот долбанный горнолыжный склон?! Не помните, как снимали!? Не помнишь, как ты ко мне приставал?! Не помните, как ваша святая троица сказала, что сейчас камеру в багажник моей машины положите, и куда-то смылась?! Но это еще не все, Дима! Из-за тебя Яна меня чуть не уволила, так как я вас потеряла! Затем полночи искала вас по городу, полицию подключили, но от вас, пьяных идиотов и след простыл! – разоралась на Диму расчувствовавшаяся Маша.

– Ну ладно, Маш, не расстраивайся! – прижав расплакавшуюся Машу и, дыша ей в лицо свежевыпитым «Сибкором», успокаивал ее Полигонов. – Дураки мы! Извини! Больше не повторится! Обещаем! Хорошо, что все хорошо закончилось! Кстати, полицаи как-то плохо сработали. Они нас даже нашли, однако не признали за большие таланты! В следующий раз лучше ищите и добавьте в списки розыска Московскую и прилегающие к ней области! Да, и еще займи денег пару тысяч или до Москвы после концерта подбрось, пожалуйста! – совсем обнаглел Полигонов, после чего Маша вырвалась у него из рук, дошла до автомобиля, открыла багажник, швырнула мне камеру и, показав неприличный жест пальцами, убежала в фойе.

Камеру я тут же запустил и да!!! Материал был на месте. Конечно, Гоша был немного под градусом и говорил много о том, что говорить обычно на камеру не надо, но монтаж творит чудеса! Материал все-таки был, чему очень порадовался и мой коллега. Через пять минут на центральном входе вновь появилась Маша и дала Диме три тысячи рублей, коротко бросив обиженным голосом, чтобы вернул через неделю.

– Она меня, наверное, любит! – блаженно сказал Полигонов, когда пиарщица Голана скрылась за дверью. – Хватай свою шарманку! Пора нам в Златоглавую валить. Приедем часов в двенадцать ночи, симки восстановим на Ленинградском вокзале и еще в метро успеем заскочить, чтобы до дома доехать.

Дальше все прошло по плану, несмотря на купленное в электричке пиво и очередное отмечание удачно окончившегося приключения. На следующий день в редакции, конечно, нас ждал шеф, но разборки с начальством показались сущими пустяками по сравнению с тем, что я пережил во время своего первого репортажа длинной в пятнадцать минут, съемки которого растянулись на два дня.

Полное погружение

Работа шла. День за днем меня и Диму отправляли на самые различные тусовки и мероприятия. Шампанское и вино на банкетах и всевозможных фуршетах лилось рекой, а к этой реке прилагались горы самых изысканных и при этом бесплатных для журналистов и гостей закусок. Этот непрекращающийся праздник жизни и тела для меня постепенно стал превращаться в рутинные серые будни. И вместо того, чтобы идти смотреть очередную кинокартину на светской премьере, мы уходили домой или брели с камерой и микрофоном до ближайшего бара. Очередной целью посещения премьеры была работа – собрать комментарии и снять красивый сюжет у всех звездных гостей. Конечно, нельзя сказать, что мы всегда уходили. Там, где нам нравилось, мы с удовольствием задерживались и затем обсуждали то, что увидели или услышали. Однако в целом, опять же повторюсь, все превратилось в рутину. И ненормированный рабочий день со всевозможными концертами, общением и едой под приятную музыку, по ощущениям стали теми же восемью или девятью офисными часами любого клерка.

Однако Полигонов мог привнести в эти рабочие серые дни кое-какое веселье радость и, конечно, проблемы… Но об этом рассказ зайдет попозже. В один из мартовских дней после какого-то стотысячного мероприятия нас вызвал к себе начальник.

– Завтра едете в командировку в Египет вместе с Андреем Малевичем. Он, конечно, музыкант, но очень любит заниматься дайвингом и археологией. А на канале у нас как раз возобновляется новая рубрика «Хобби звезд». И, да, Полигонов, если нам ее из-за тебя опять придется закрывать и судиться целый год, я тебя придушу прямо здесь. Я бы тебя в редакции сгноил, но больше пока некому. Понял? – перешел в конце своей речи на крик наш шеф, но Дима поспешил его успокоить. – Конечно! Все будет в лучшем виде! Можете не волноваться! Отработаю косяк.

Грозно посмотрев на наш творческий дуэт, начальник порылся в столе и выдал билеты на самолет в обе стороны, а также отправил нас в бухгалтерию оформить командировочные.

– Ништяк! Хоть какое-то развлечение! Заодно и искупаемся, хотя вода там еще и не самая теплая! Прикольно! Ты как? Готовь камеру, батарейки и прочую хрень! Завтра в девять пятнадцать вылет. Да, и плавки не забудь! – сразу после выхода из кабинета заявил обрадованный Дима.

В половину седьмого утра мы встретились в аэропорту Домодедово, и Дима был уже пьян. Как выяснилось, он отметил столь удачный поворот событий и халявный отдых на море заранее. Пройдя таможенный контроль и всевозможные проверки, он не остановился на достигнутом и отправился за добавкой в магазины беспошлинной торговли за «вискариком». До посадки в самолет оставался еще час, и Дима, вернувшись из магазина с банкой пива и запакованным пакетом, уселся праздновать в зале ожидания.

– Давай посчитаем, сколько стоит эта бутылка «Red Label»? Около 8 баксов. В среднем в день на протяжении уже восьми лет я выпиваю любых спиртных напитков на сумму в 500 рублей, что в переводе на доллары, если его взять за 30 рублей к единице, приблизительно получается шестнадцать с половиной. Дней в году триста шестьдесят пять плюс два високосных дня за восемь лет. Получается, две тысячи девятьсот двадцать два дня я тратил по 16, 5 долларов в день. А теперь перемножим эти числа. В итоге, за восемь лет я потратил сорок восемь тысяч двести тринадцать долларов на бухло, что равноценно покупке неплохого авто, – подытожил немножко удивленный и одновременно расстроенный Полигонов, убирая в карман свой дешевый сотовый телефон с функцией калькулятора. – Пора завязывать!

Но завязка длилась недолго и уже после посадки в самолет, он распаковал пакет и стал употреблять уже купленные им спиртные напитки. На выходе из самолета он еле стоял на ногах, хотя сил добраться до отеля ему хватило. Там-то он и вырубился, лишь позвонив представителю Малевича и договорившись о съемке на следующий день.

Подъем был в пять утра, так как солнце в Египте встает около шести, а в это время мы уже должны были быть на пристани, готовясь к отплытию за приключениями и хорошим репортажем. Полигонов был с бодуна, однако выглядел более или менее достойно, хотя на фоне жизнерадостного, хотя уже и пожилого Андрея Малевича, он еле шевелился.

– Ребят, посмотрите, какое прекрасное утро! Как раз для дайвинга! Сейчас грузим баллоны, амуницию, и отправляемся в море. Тут в сорока минутах езды есть затопленное судно, а на нем, как и во всем Красном море, уже выросли кораллы! Ну и памятники истории тоже поищем, – все рассказывал Малевич, а мы тупо кивали. – Правда, будем работать следующим образом. У вас ведь нет подготовки с аквалангами, поэтому вы ждите на яхте, а мы будем нырять, затем доставать и комментировать, что мы нашли. А подводную съемку я вам сам сделаю с любительской камеры. Тут глубина всего метров десять, поэтому проблем не возникнет.

Я бы и сам с удовольствием нырнул в море, но Дима был явным противником погружений в этот день. Судя по его выражению лица, давление в его голове то повышалось, то понижалось, а под водой его голова, скорее всего, просто бы лопнула.

– Да, давайте так и сделаем, Андрей Иванович! – обрадовался Дима. – Мы вас тут подождем.

Поездка до места заняла указанное Малевичем время. До берега было около километра, но там разворачивался потрясающий пейзаж – настоящая пустыня на фоне синего неба. Как и договаривались, мы остались ждать на палубе. Пока аквалангисты вешали на себя все снаряжение, Полигонов успел найти минибар и опохмелился, а следом у него тут же возникло пару вопросов к герою рубрики. Малевич, натягивая водонепроницаемый костюм, на них с удовольствием ответил – рассказал о снаряжении, подготовке и своем хобби. Группа из трех ныряльщиков погрузилась под воду.

Ждали мы недолго. Через семь минут из воды появилась голова аквалангиста Малевича с чем-то непонятным в руке. Отмыв предмет от грязи, выяснилось, что это обычная стеклянная бутылка.

– Тут военный транспортный корабль со времен Второй Мировой лежит. Хлам, конечно, но очень интересно! И какие кораллы! А сколько рыбы! – рассказал восторженный Малевич.

Затем его резиновая «тюленья» голова скрылась в воде. На протяжении получаса на палубе появились несколько стреляных гильз, какая-то ржавая деталь от корабля, поросшая кораллами каска, пять консервных банок и прочая рухлядь. Диме уже начало надоедать, ведь он надеялся увидеть золото и бриллианты, а также горы оружия. Однако ничего не происходило. Еще через десять минут водолазы стали подниматься по лестнице на палубу.

– Сейчас отдохнем, сменим баллоны и опять нырнем. Смотрите, сколько всего нашли интересного! – показывал на камеру Андрей. – Это же все история! Из этой банки мог есть тушенку какой-нибудь знаменитый человек, чья судьба сейчас нам неизвестна.

– Ага, блин, очень увлекательно! Я бы и в Бибирево на помойках такого 60-летнего старья, как говна, наковырял. Старый пердун достал тут нам из-под воды своих «ровесников» и не нарадуется, – прошептал мне Дима, как только Малевич спустился в каюту.

– Андрей Иванович, вот вы сейчас отдыхаете? А где же оружие, ценности? Ведь это военный корабль? – спустившись в каюту и продолжив интервью, не унимался Дима. – Ребятушки, ну это везение такое найти! Этот корабль вся округа знает, и его весь исползали вдоль и поперек. Настоящие ценности на глубине, там, куда люди не могут добраться. А здесь всего девять-десять метров! Тут только ленивый не нырял.

– Фигня какая-то! – вышел из каюты расстроенный и потерявший всякую надежду на чудо Дима.

Однако расстраиваться ему пришлось недолго. Через десять минут после начала второго погружения, из-под воды вновь появилась голова Малевича с каким-то ящиком.

– Ребята, мы нашли небольшой склад, а там такие ящики! Их еще никто не смотрел, видите, они все водорослями обросли. Давайте открывать! О, да здесь же гранаты! Настоящие гранаты, только, наверное, отсырели! Вот вам Дмитрий и военная находка! Правда, когда вернемся, надо будет вызвать местную полицию и сдать им этот опасный груз, – заявил Малевич и вновь погрузился за оставшимися ящиками.

Дима внимательно осмотрел опасные боеприпасы и поспешил надеть на себя спасательный жилет, пояснив, что делает это на всякий случай. Через некоторое время на палубе появились еще несколько ящиков с гранатами, а Дима скрылся на носу яхты подальше от опасного груза.

Все произошло практически мгновенно. Когда двое водолазов уже выходили на палубу, а Малевич находился близко к поверхности воды, в десяти метрах от яхты прогремел мощнейший взрыв. Яхту чуть было не перевернуло. Я упал с камерой, на палубу, сильно ударившись затылком и потеряв сознание.

Мое сознание вернулось, когда яхта уже была недалеко от пристани. Малевич, как выяснилось, тоже приходил в себя, так как из-за взрыва его оглушило. Из воды его всплывшее бессознательное тело доставали двое других аквалангистов.

– Похоже, старые гранаты под водой все-таки сдетонировали. Видимо, мы зря стали их трогать и разгружать. Мои товарищи с палубы этот опасный груз тут же выбросили, как только меня из воды вытащили – еле промолвил еще кантуженный взрывом Андрей.

Однако беспокоило меня другое. Полигонова нигде не было видно. Я не смог найти его ни в каюте, ни на палубе, ни в рубке капитана и даже у минибара. Заволновалась и команда дайверов.

– Да, действительно парень пропал. Куда же делся Дима? – залепетал Андрей Иванович. – Его же не могло выбросить взрывом за борт? Ой, беда! Похоже, так и случилось, ведь он был на носу, который сильно качнуло.

Все побелели. Потерять человека в открытом море в километре от берега и бросить его погибать, в планы у нас не входило. Что сказать? Куда делся? Почему бросили? Решение было принято быстро, и яхта стала вставать на обратный курс к затопленному роковому кораблю. Через сорок минут мы были на месте, но, кроме поднятой со дна мути, дохлой рыбы и обрывков водорослей, на поверхности никого не наблюдалось. Или почти никого. Мелкие акулы сновали в этой мути в поисках оглушенной рыбы. Нам стало совсем плохо. Капитан яхты вызвал береговую охрану, которая вскоре прибыла на место. Ее сотрудники тщательно запротоколировали произошедшее, попросили оставить наши контактные телефоны и адреса, где нас можно найти, и отпустили. Спасателей к работе по поискам российского гражданина также подключили, но катер бесцельно бороздил воду от берега и до места трагедии. Уже темнело и нам ничего не оставалось делать, как вернуться в порт.

Команда понуро выгружала свои вещи с яхты, а я собирался звонить начальнику и все рассказать, когда на в трехстах метрах от пристани мы увидели человека, который направлялся к нам. И это был Полигонов! Скорую пришлось вызывать тут же, так как пожилому Андрею Ивановичу стало плохо с сердцем. А Полигонов, почему-то практически черный, шел по мосткам к нам навстречу и улыбался, держа в руке бутылку виски из минибара яхты. Мы настороженно ждали, когда он подойдет, чтобы убедиться, что после дневного взрыва нам всем не стало плохо. И Полигонов дошел до нас.

– Ну что? Все живы? Какого хрена вы меня там бросили? – разорался уже вновь пьяный Полигонов. – Я думал я там сдохну!

Услышав знакомую речь, всех отпустило. Полигонов был жив и здоров. Все немного пришли в себя и успокоились, а мой непутевый коллега поведал о том, как же все-таки ему удалось спастись, и где он был все это время.

Когда прогремел взрыв, он был на носу яхты с бутылкой и в спасжилете, который по счастливому стечению обстоятельств он надел при мне незадолго до происшествия. При взрыве нос яхты качнуло очень сильно, Дима ударился об ограждение и выпал в воду. Очнулся он в воде и мути, когда наше судно уже была вдалеке. Поняв, что помощи ждать не следует, он поплыл к берегу. Затем в мути что-то зацепило его за ногу. Осмотревшись, Полигонов заметил тех же самых мелких акул, которых видели и мы. Они поедали всплывшую рыбу. Сообразив, что вслед за маленькими рыбами, могут приплыть и большие людоеды, Полигонов так ускорился, что уже через двадцать минут проплыл километр до берега. Пройдя двести метров по песчаной пустыне, он увидел трассу, где одна из попуток подбросила его до порта.