Текст книги "Тени Богов. Избавление"

Глава третья. Глаза

«Смотри и увидишь»

Пророк Ананаэл. Каменный завет

Они обогнули Урсус с севера еще в темноте. Промчались пыльным проселком не менее трех десятков лиг, лишь иногда склоняя головы под ветвями, которые в ночном сумраке казались перекладинами выставленных вдоль дороги виселиц. Затем выбрались на неухоженную, но все же мощеную дорогу, которую Гледа и не пыталась узнавать, и уже ранним, звенящим от тишины утром преодолели еще пару десятков лиг, пока сразу за мостом через быструю речушку Ло Фенг не поднял руку, не спешился и не повел лошадь по языку каменной осыпи сначала в прохладную воду, а потом, через сотню шагов, по прозрачным струям в заросший папоротником лес. Не прошло и пяти минут, как на оставленной в стороне дороге послышался стук копыт лошадей преследователей.

– Двое, кажись, – прошептал Стайн и с уважением посмотрел на Ло Фенга. – А я не поверил. Как ты их услышал? В самом деле, что ли от самого трактира за нами держались? Неужели молодой король надзор за нами учинил?

– Нет, – коротко ответил Ло Фенг, вновь взял под уздцы лошадь и вновь вошел с нею в воды мелкой речушки.

– Вот так, – с кривой ухмылкой развел руками Скур, подмигнул Гаоте и повел свою лошадь вслед за эйконцем. – Мудрость она такая… молчаливая.

Во второй раз Ло Фенг выбрался на берег чуть ли не через лигу – у подножия известкового холма, поросшего светлым сосновым бором, но не из-за леса, а точно там, где вместо гальки на дне речушки начинался ил. Гледа ждала, что эйконец обогнет предательское место и вновь отправится по воде вглубь берканского леса, что тянулся в этом месте чуть ли не до Молочных гор, но Ло Фенг дал команду вставать на привал, хотя костер разводить не разрешил. Точнее, коснулся плеча Стайна, который нагнулся за валежником, и покачал головой – «Не надо».

Гледа спрыгнула с лошади, поймала понимающий взгляд Скура, вложила в протянутую руку колдуна уздцы лошади и отправилась через заросли орешника к реке. Прошла по берегу, стараясь не сбивать росу с травы, остановилась над склонившейся над водой ветлой, сквозь крону которой лучи солнца нащупывали разноцветную гальку на дне реки, и стала раздеваться. Через минуту, оставив пояс с мечом на береговом срезе, ступила в воду. Медленно опустилась в речные струи, легла, почувствовала спиной гальку, поймала пальцами рук и ног водяные жгуты, взъерошила короткие волосы, ощупала лоб, который еще не так давно пекло от страшного знака, и вдруг заплакала. Без рыданий, без всхлипываний, без рези в глазах. Слезы наполняли глазные впадины и скатывались по вискам, смешиваясь с речной водой. Небо, солнечные лучи, узкие листья ветлы дрожали, переливались, искрились тенями и сливались друг с другом. Неожиданно стало спокойно и хорошо, хотя сквозь яркое мельтешение Гледа сначала видела брата Макта без одной руки, потом отца без обоих рук, а вслед за ними и всех остальных, что шли вместе с нею последние несколько недель нелегкой дорогой, и не добрались до этих прозрачных струй. Только одного она не видела и не хотела видеть – того, что произошло возле опакумского менгира.

Не поднимаясь, она закрыла глаза и принялась себя ощупывать. Нашла затянувшиеся раны, в которые Ло Фенг вставил камни Бланса, прикоснулась к ним и удивилась, что почти не чувствует боли. Камни под кожей казались чем-то вроде семян вяза, с твердым ядрышком в центре и ощутимым крылом вокруг, и холодили пальцы даже через кожу. Гледа стала ощупывать себя дальше и вдруг вздрогнула, зацепив браслетами на руках соски. Ощущение было не то что болезненным, а каким-то непривычным, словно на недавнюю рану наросла молодая и тонкая кожа. Гледа чуть приподняла голову, удивилась тому, что соски ее явно потемнели, осторожно потрогала грудь и скользнула ладонями к лону. Низ живота тянуло. Секунду или две ей хотелось или завизжать от ужаса или протянуть руку, выхватить меч и вспороть собственный живот, но холодные струи словно успокаивали ее, поглаживали, охлаждали. Она попробовала заплакать снова, но не смогла. Повела головой, поймала губами выплеск речной волны и проглотила его.

– Не задерживайся, – услышала она голос Ло Фенга и, выставив перед собой меч, вскочила на ноги.

Он стоял к ней боком и смотрел не на нее, а туда, куда убегала река. В руках у него был сверток.

– Не задерживайся, – повторил он негромко, и она вдруг поняла, что толком не слышала его голоса. Разве только на стене Опакума, но там голос эйконца почти всегда смешивался с шумом осады.

– Хода нам выделил не самых плохих лошадей, хотя и им нужен отдых, но из леса нам придется уйти, – продолжил говорить Ло Фенг. – Конечно, полсотни лиг многовато даже для самых хороших лошадок, но нам надо проделать хотя бы еще десяток лиг. Я предпочту остановку в поле, в каком-нибудь распадке или на холме. В этом лесу не все ладно.

Она начала озираться, и только теперь, выбравшись из воды и смыв с себя то ли усталость, то ли отчаяние, почувствовала – в лесу что-то есть. Или кто-то.

– Теперь то, что я должен сказать тебе один на один, – все так же смотрел на юг Ло Фенг. – Ты старшая отряда, поскольку больше меня и больше любого из нас. Потому что вместила в себя бога. Потому что платишь за все своей жизнью. Поэтому ты принимаешь решения. Я должен доставить тебя в Райдонский монастырь, и я сделаю это, но я не смогу избыть твою ношу, поэтому помни всегда, когда я буду оберегать тебя, я не буду спрашивать у тебя совета. Но когда я буду ждать твоего решения, я посмотрю на тебя.

И он посмотрел на нее, и Гледа, забыв, что стоит напротив мужчины с одним мечом, который ничего не прикрывает, кивнула.

– Именно этот жест и будет обозначать твое «согласие», – сказал Ло Фенг и, прежде чем уйти, положил на траву сверток. – Тут платье и платок, которые приготовила для тебя Филия. Не стоит притворяться воительницей или мальчишкой. Когда живот станет заметен, а, судя по всему, это вопрос пары недель, если не меньшего срока, времени для того, чтобы переодеться, может не найтись. Не волнуйся, платье широкое и легкое, его можно надеть поверх твоей привычной одежды и сражаться оно тебе не помешает. Хотя надеюсь помешать я. Ты должна оставаться в безопасности.

И даже после этих слов Ло Фенг не позволил себе улыбнуться. Развернулся и пошел прочь.

* * *

Платье и в самом деле оказалось в пору. Гледа натянула на себя под него все ту же привычную одежду, только куртку поверх платья не стала надевать, потому как солнце начало палить даже сквозь ветви деревьев и возле прохладной реки, но пояс с мечом все-таки нацепила. Глупо было стягивать талию поясом меченосца, да и неясно, как долго его удастся носить, но ничего другого она не придумала. Неужели и в самом деле ребенка можно выносить не за девять месяцев, а за три? Или за два? Или все дело в том, что в ней все же не вполне ребенок? И кого она все-таки родит? И родит ли? И будут ли у нее когда-нибудь настоящие дети? И будет ли она сама?

На мгновение в глазах у Гледы потемнело, ей даже пришлось опереться о ствол склонившейся над водой ветлы, но через мгновение она вновь выставила перед собой меч. Издалека, но на нее все же смотрели. Одно было неясно – чей это был взгляд? Человека или зверя?

Гледа повязала простой в цвет платья платок, перехватив его так, чтобы всегда можно было скрыть нижнюю часть лица, и подумала, что для того, чтобы быть неузнанной в родном Альбиусе – платья достаточно, а уж в платке ее точно никто не узнает, хотя, что там прошло-то с того дня, как они отправились с отцом на рынок, чтобы купить подарок матери? Была весна, стало лето. Была одна жизнь, не стало никакой. Нет, все-таки в этом лесу была какая-то жизнь. Но, скорее всего, в отдалении. Иначе Ло Фенг не оставил бы ее здесь одну. Или же он все еще остается поблизости?

Когда она подошла к стоянке, ее уже ждали. Во всяком случае, на расстеленной на лесной траве ткани лежала немудрящая еда, к которой без нее никто не притронулся. В качестве напитка была все та же обычная вода.

– Ну вот, – довольно кивнул Стайн. – Отец бы твой порадовался. Говорил как-то, хотел бы посмотреть на свою дочь в платье, так ли же она красива, как и ее мать. Может быть, и смотрит на тебя сейчас откуда-то…

Стайн повел вокруг себя рукой, наткнулся на затуманенный взгляд Гледы, понял, что сказал лишнее, махнул рукой и отвернулся.

– Его похоронили? – спросила Гледа, хотя должна была помнить. Но она не помнила.

– Да, – кивнул Скур. – Филия сказала, что в святом месте. В яме, которая образовалась от менгира. Считай, что в древней часовне. Рядом – твоя мать и дед. Да и дядя этот поганый, чего уж там разбирать теперь. И король Йераны. Вот это уже неплохое соседство. Король Хода приказал сорвать со всех окон и стен замка шторы и занавеси, разрезать… Так что каждый защитник был погребен по-людски. Каждого завернули в ткань. Вместе с оружием и доспехами. Приказ короля. Всех защитников крепости. Те, кто пытался ее захватить, остались лежать непогребенными. В назидание, как сказал Хода. Ну и завалили все это камнем. Считай, восстановили часть стены. Камня там вдосталь было… Набросали…

– Почему я этого не помню? – спросила Гледа.

– Вспомнишь, – негромко сказал Ло Фенг.

– Ты бродила вокруг, – покосился на эйконца Скур. – Как будто не в себе. Рит и Филия не отходили от тебя, боялись, что ты в яму упадешь. А ты все разговаривала с кем-то.

– С кем? – спросила Гледа.

– С отцом, – пробурчал Стайн. – И с матерью. Мороз по коже. Я их, конечно, не слышал, но кого-то же ты называла папой и мамой? К кому-то обращалась? Я бы понял, если бы это были мольбы, но так не молятся. Это был просто разговор. Ты даже улыбалась. Брет, так ведь того парня зовут, даже испугался. Что ты с ума сошла. А ты просто разговаривала.

– Пепельная Пустошь разбежалась до самых гор, – объяснил Скур, поймав взгляд Гледы. – До самого ледника. Теперь там и такое возможно. Новые правила, новые обряды, новые видения. Не знаю, надолго ли…

– Ничего этого не помню, – повторила Гледа.

– Вспомнишь, – еще раз сказал Ло Фенг, поднимаясь. – Ешьте и уходим. Дорогу будем обсуждать в другом месте.

* * *

Они вышли из леса через час. Почти по его краю, в полулиге – тянулся проселок, в котором Стайн опознал дорогу от Хлебного торжища к Новой мельнице, но Ло Фенг повел отряд дальше по полю, благо солнце сияло и трава еще не поднялась в рост человека. Еще через час начались поросшие дубами холмы, а когда солнце забралось к зениту и начало сползать к западу, отряд вновь вошел в воду уже другой речки, которая отличалась коричневым и мягким речным песком и, по уверению Стайна, сливалась с первой речкой через десяток другой лиг к югу у соляных штолен. На одном из холмов на левом берегу этой реки Ло Фенг и объявил привал, предупредив, что костер разводить только в яме, ни проблеска не должно было проявиться в ночи.

– Лошадям надо отдохнуть, – заметил Ло Фенг, осматривая копыта животных, когда уже и костер потрескивал в яме сухими ветками, и лошади были напоены и накормлены. – Мы их не гнали, конечно, но для дневного перехода это перебор. Сорока лиг хватило бы. Полсотни – предел. Путь долгий.

– Еще бы, – хмыкнул Стайн. – От Урсуса до Райдоны вся тысяча наберется. Даже если по полсотни миль – все одно – двадцать дней. И это самым коротким путем. А на таком пути без задержек не бывает. Хватит нам месяца или нет?

Стражник посмотрел на Гледу.

– Откуда она знает? – ответил за нее Скур. – Ей только семнадцать исполнилось. Ничего она в этом не понимает. Тем более такая засада. Это ж не простое мамское дело.

– Мужика надо было подставлять под эту пакость, – сокрушенно покачал головой Стайн и потер рукой зарубцевавшийся шрам на шее. – Мужик бы точно не попал бы в такое положение. Да хоть меня бы! Все одно помирать собирался. А тут вроде бы и даже пакость эта на загривке затянулась, словно и жатва кончилась.

– Выбирать не приходилось, – заметил Скур.

– Не мы выбирали, – подал голос Ло Фенг. – Ведь так, Гледа?

– Должна быть какая-то причина, – впервые после первой стоянки произнесла она.

– Брет сказал, что ты с отцом устояла против жнеца, – напомнил Скур. – Не пала ниц. Еще в Альбиусе. Так ведь? Кто за кого держался?

– Я обделалась от страха тогда, – вымолвила Гледа, как будто разговаривала с закадычными подружками, которых у нее никогда и не было. – От страха. От смертного ужаса. Не знаю, кто за кого держался, я за спиной отца стояла. Но он никогда бы не упал ниц.

– Это да, – кивнул Стайн. – Торн был как раз таким.

– Значит, – после недолгой паузы произнесла Гледа, – должна быть какая-то причина, что я устояла еще в Альбиусе.

– В роду у тебя что-нибудь было… – пожал плечами Стайн. – По-другому не бывает. Если дите вымахало выше отца. Или способность какую обнаружило. Или цвет волос какой-то. Точно – ищи среди предков. Ветром такое не надует.

– Есть у кого спросить-то? – посмотрел на Гледу Скур. – Альбиус же мы никак не минуем.

– Никого не осталось, – покачала головой Гледа. – Ни отца, ни матери, ни слуг, ни дяди, каким бы он ни был, ни деда. Только дом.

– У кого-то и дома нет, – заметил Стайн. – Не, у меня есть, если что.

– Ты с нами, Стайн? – вдруг спросил Ло Фенг, который до этого сидел молча.

– А с кем же? – не понял Стайн. – Или мне кажется, что я в этом отряде? Снится, что ли? Мне ж король приказал!

– Король Хода – король Йераны, – заметил Ло Фенг, – а ты поданный короля Одалы. Потому и спрашиваю – ты с нами?

– Боишься, если не с вами, то растрезвоню на весь Альбиус, что дочка капитана Торна словила проклятое дитя? – помрачнел Стайн. – Убьешь или как?

– Просто спрашиваю, – спокойно произнес Ло Фенг. – Ты с нами или нет?

– С вами, – кивнул стражник. – До конца. Бургомистр наш – барон Троббель, да будут его посмертные дни легкими и приятными, говорил всегда так – в кулачном бою умелец без пальца все одно что умелец с маленьким кулаком. Плохи его дела. Пять берканских королевств – как пять пальцев. Ни одного лишнего! Йерана, Одала, Исана, Петра и Райдона.

– И? – чуть шевельнул губами Ло Фенг.

– Все придется пройти, – вздохнул Стайн. – Я с вами. Или еще раз нужно сказать?

– Достаточно, – задумался Ло Фенг. – Скур, ты можешь накинуть насторожь? Чтобы никто по луговине не подошел к нашей стоянке?

– Сделаю, – поднялся колдун. – Кто ночью будет прислушиваться?

– Я, – посмотрел на клонящееся к вечеру солнце Ло Фенг. – А сейчас лягу спать. Присмотри за округой до темноты. Назавтра другого дозорного подберем.

– Эй! – не понял Стайн. – А обсудить, как дальше пойдем? Надо же ведь будет и в памяти покопаться. Я, конечно, всю Беркану вдоль и поперек, а ну как придется кого-то расспросить о чем?

– Никого ни о чем расспрашивать нельзя, – твердо сказал Ло Фенг. – Все разговоры только со мной. Вы все – немые. Тем более в Альбиусе. Въедем в Одалу, будем кивать на их столицу Оду. Окажемся в Исане – значит идем в Ису. В Перте – в Перт. В Райдоне – в Райдо. Что за дорога была, с которой мы ушли?

– Дорога как дорога, – пожал плечами Стайн. – Так и называется – Старая Гебонская дорога. Тянется мимо Арки к Одалскому проходу, с одной стороны которого Йеранская башня, а с другой – альбиусский менгир. Там уж и до Альбиуса рукой подать.

– Арка – это двойной менгир? – спросил Ло Фенг.

– Он самый, – кивнул Стайн.

– Мимо него и пойдем, – сказал Ло Фенг. – Какие будут города на коротком пути к Райдонскому монастырю.

– Это же вдоль гор, – поскреб макушку стражник. – Ну так… Альбиус, конечно. Потом Лигена, так это не город, а так… Королевская вотчина. Потом городки Лупус, Лейпус и Эк. Последний, правда, в стороне, туда мы точно не попадем. Все они вроде Альбиуса, все в предгорьях, все на реках. А там уж и до Райдонского монастыря сотня лиг останется. Только ведь беда в том, что эта предгорная короткая дорога и в тихое время довольно опасна. Лихие люди во все времена с гор спускались, а уж теперь-то… А нас всего четверо. Если без Гледы – трое.

– Почему это без меня? – спросила Гледа.

– Потому что ты ценный груз, – хмыкнул Стайн. – Нам бы еще хотя бы десятка два крепких ребят.

– Их не будет, – твердо сказал Ло Фенг и сдернул со своей лошади одеяло. – Как стемнеет, всем отдыхать.

– Ты уже и сейчас можешь отдыхать, девонька, – прошептал Скур, протягивая Гледе чашку горячего ягодного отвара.

Гледа поморщилась, отодвигая чашку. От сладкого запаха напитка, который она всегда любила, теперь почему-то слезились глаза и мутило.

– Не могу, неприятно.

– Знакомое дело, – кивнул Скур. – Ничего, неделя-другая, и все наладится.

«Наладится ли?» – подумала Гледа, сдерживая тошноту, и вдруг вспомнила, почему название городка Лигена – показалось знакомым. Ну точно, там у Стахета Вичти, ее погибшего деда, была летняя усадьба. В то время, как в летнюю жару все вельможи отправлялись к морю, ее дед предпочитал горную прохладу. Да место было удивительным, но Гледа бывала там редко.

Не чувствуя вкуса пищи, Гледа чего-то поела, взяла одеяло и легла прямо возле костра, чтобы уснуть почти сразу, воспринимая тихое и раздраженное бормотание Стайна, как шум листвы на ветру.

* * *

Она проснулась под утро. Небо уже понемногу светлело. Стайн и Скур сопели под одеялами у костра, Ло Фенг сидел тут же. Гледа отошла в сторону по нужде, потом умылась росой и замерла. У подножия холма, в еще не рассеявшейся темноте кто-то стоял. Против своей воле она странным образом напрягла скулы, подняла верхнюю губу, оскалила зубы и негромко зарычала. Тень из темноты не ответила. Зашуршала трава и непонятное существо удалилось. Одно. Еще одно. Кажется, не меньше пяти. Стая волков? Или собак?

Чувствуя странную свежесть, Гледа вернулась к костру. Ло Фенг, который не сдвинулся с места ни на палец, негромко сказал:

– У тебя глаза светятся.

– То есть? – не поняла Гледа.

– Как у кошки, – ответил эйконец. – Даже сильнее. Глаза кошки отражают и усиливают любое мерцание, а в твоих глазах словно огонь плещется.

– Это костер отражается, – постаралась успокоить себя Гледа. – Бликует.

– Нет, – позволил себе улыбнуться Ло Фенг. – Не лги сама себе. Ты меняешься. Это ведь ты рычала минуту назад?

– Ты услышал? – удивилась Гледа.

Ло Фенг не ответил.

– Что это были за твари? – спросила она. – Пять зверей. Волки или собаки?

– Третья стая за ночь, – ответил Ло Фенг. – Ни волки и ни собаки. Твой отец рассказывал мне… когда мы еще были на стене, про Кригера. Говорил, что ты спасла его от удара давнего приятеля, который обратился в зверя. Тут недалеко. У двойного менгира. Думаю, эти твари подобны вашему Кригеру.

– Почему они не нападают на нас? – прошептала, облизывая пересохшие губы, Гледа. – Настрожь Скура останавливает их? В лесу тоже они были?

– Насторожь Скура лишь для того, чтобы я не уснул, – ответил Ло Фенг. – Чтобы они не застигли нас врасплох. Но они не нападают по другой причине. Из-за тебя.

Он повернулся и посмотрел на нее, и именно в этот момент Гледа поняла, что ее глаза действительно светятся. В глазах эйконца как будто отражались огни. И утро еще не наступало. Это ночь стала для нее серой, и становилось все более прозрачной с каждой минутой.

– Что из-за меня? – прошептала Гледа.

– Они чувствуют, что их королева, их божество – в тебе, – ответил Ло Фенг.

– Так что же это получается? – с трудом выдохнула Гледа. – Жатва не закончилась?

– Не знаю, – сказал Ло Фенг. – Но там, где мы, там жатва.

– Мы успеем добраться до монастыря? – с надеждой спросила Гледа.

– Постараемся, – ответил Ло Фенг. – Дай мне хотя бы два месяца. Или полтора. Никогда бы не поверил, что я это говорю. Путешествия с девицами меня слегка испортили. Я пока не знаю, как мы тебя спасем, но мы сделаем это. А ты постарайся не родить ребенка раньше положенного.

– Ребенка? – удивилась она.

– Ребенка, – ответил Ло Фенг. – Именно ребенка. Кем бы он ни оказался.

* * *

Они вернулись на Старую Гебонскую дорогу у деревни Полянка. Проехали по околице, деревня казалась безлюдной, видно, немало ее жителей теперь рычало, клацало клыками и сбивало росу с ночной травы в окрестных лесах и лугах, но одинокая стрела со стороны крайней избы все же прошуршала в сторону отряда. Ло Фенг отбил ее мечом, странным образом оказавшись точно возле Стайна, который держался первым и которому она и предназначалась, но когда Гледа обнаружила себя рычащей и разворачивающей коня, жестко остановил ее:

– Оставь их! И не забывай, что ты человек!

Гледа встряхнула головой, поймала испуганные взгляды Стайна и Скура и до самой Арки не проронила ни слова. Закрывала глаза, покачивалась в такт движению лошади и пыталась остановить собственное превращение в зверя. Вспоминала, во что превратился Кригер, вспоминала смерть убитого Кригером Флита и настойчиво повторяла про себя: «Нет, нет, нет».

Когда впереди показался огороженный частоколом холм и силуэт двойного менгира, Гледе на мгновение показалось, что она не возвращается из Опакума, а только подъезжает к хозяйству давнего приятеля отца Вегена. Что живы все ее друзья, и даже Кригер еще не превратился в зверя, а остается дружинным брюзгой и завсегдатаем трактиров. Что было бы, если бы они развернулись тогда и вернулись домой? Продали бы все, что могли, купили бы стриксов, которые отодвигают смерть от жатвы, и, может быть, как-то пережили бы напасть? А кто бы тогда принял в себя эту гадость? Филия? Рит? Или еще кто-нибудь? Какое ей до этого дело?

Частокол сильно изменился за прошедшие недели. Среди составляющих его бревен имелись и свежие, недавно ошкуренные стволы. Земля возле ворот была залита кровью. Тут же в земле зияла большая яма, в которой, Гледа закрыла глаза, чтобы унять головокружение, лежали такие же твари, в одну из которых обратился Кригер.

– Мрачновато тут у вас! – крикнул Стайн, остановив лошадь у ворот. – И часто такие гости заявляются?

– Случается, – донесся усталый, но знакомый голос из-за ворот. – А вам чего надо? Следовали бы своей дорогой. Ни припасов, ни товара какого у нас нет.

– Веген! – заорал Стайн. – Я что-то не могу понять, ты меня гонишь или как? Я, конечно, не твой старый приятель Торн, но в своей дозорной башне возле Альбиуса тебя как-то привечал. И не один раз! Или ты забыл, как звенели наши кубки?

– Стайн? – раздался удивленный возглас старшего стража двойного менгира. – Неужели ты?

И вслед за этим над воротами появилась здоровенная, пусть и покрытая нешуточными ссадинами рожа Вегена.

– Мать твою… И дочь Торна с вами… А ну-ка быстро в острог!

* * *

Разговор оказался долгим, хотя Ло Фенг и Гледа не проронили ни слова, говорил только Стайн, да и тот все время косился на Скура, который время от времени встревал и ловко разворачивал разговор в сторону, обходя и подробности страшного обряда, и подробности смерти всех тех, кто еще недавно сражался на этих стенах вместе с Вегеном. Они – все пятеро – расположились всего лишь в паре десятков шагов от продолжающего оставаться смертельно опасным двойного менгира, а возле ворот оставался теперешний отряд Вегена – пара десятков израненных стражников, полтора десятка странных воинов в черных масках и две девицы из свиты дяди Гледы – Андра и Фошта.

– Вон, боевые девки, то же самое рассказывали, – вздохнул, кряхтя, Веген. – Пришли фризы, под стрелами залили опакумский менгир кровью и превратили всю округу в еще одну пепельную пустошь. Удвоили ее. Чего они хотят-то? Неужто всю Беркану в такой край обратить?

Стайн посмотрел на Скура и пожал плечами.

– Эх Торн-Торн, – покачал головой Веген. – Шел спасать свою дочь, но погиб сам, потерял сына и почти всех воинов. Я как знал. Когда эта пакость тут с Кригером приключилась, я как знал, что так оно и будет.

– Дочь свою он спас, – обронила Гледа. – Я перед тобой, Веген.

– Вот уж не знаю, спас ли, – поморщился Веген. – Тут такое творится… В деревне ни одного жителя не осталось. И ладно бы, если бы просто ушли в лес и там зверствовать стали, половина еще здесь обращаться начала. Так что я оборонялся и снаружи, и внутри. Да и часть стражников… Остались самые стойкие. Да еще те, что прибрели к нам из неведомых краев. Видели этих в черных масках? Те же энсы, только против белых, которых мы тут рубили. Я, поначалу хотел их стрелами положить, а они встали в отдалении, и оттуда стали мне помогать. И эту клыкастую нечисть подрубали, и один отряд белых остановили. Правда, треть своих при этом потеряли. У тех же диковинные мечи, а у этих простые. Ну что ж, пришлось их впустить в острог, о чем я еще ни разу не пожалел. Жаль только, поговорить с ними толком нельзя. Они на храмовом курлычат, а у меня с храмовым сызмальства плохие дела. Через слово спотыкаюсь. Вон, те девки немного хоть помогли объясниться. Эти черные как раз и прибыли сюда, чтобы охранять менгиры от белых. Хотя они, вроде бы, говорят, что всегда здесь были. Но это уже не моя головная боль.

– А эти девки? – спросил Ло Фенг.

– Вас ждут, – сказал Веген. – Так и сказали. Придут сюда четверо, во главе – эйконец. Идут на восток. В Альбиус, я так полагаю? Хотят проситься к вам в отряд. Я бы, кстати, на вашем месте не отказался от такого пополнения. Видели яму? Вчера в ночь целая орда полезла из леса. Никогда такого ужаса не испытывал. Если бы не эти девки, плохо бы нам пришлось.

– Ты дашь нам поговорить с ними наедине? – спросил Вегена Ло Фенг.

– Дам, конечно, – кивнул Веген, вставая. – По мне бы, конечно, лучше бы они остались. И не в качестве девок, куда уж мне, а как воины. Таких ведь поискать еще. Но мне и этих черных хватит. Даже половины от них. Хорошие воины. А больше я и не прокормлю. А вы чего? – он посмотрел на Скура и Стайна. – Пошли со мной, поделюсь вином прошлого года. Я ж должен был тебе, Стайн. Забыл, что ли?

– Мудрый человек этот Веген, – заметил Ло Фенг, глядя, как от ворот идут к ним обе девицы и два человека в черных масках.

– Отец много о нем рассказывал, – ответила Гледа, морщась.

Она не хотела видеть ни Андру, ни Фошту.

– Говорил, что веселее его не было никого. Что ему всегда не везло. Всякая стрела – его. Всякая беда – тоже его. И вот, отца уже нет, а Вегену по-прежнему не везет.

– Чем обязан? – спросил на храмовом, который Гледа не слишком хорошо, но знала, у воинов в черных масках Ло Фенг.

– Вот они, – глухо, с каким-то странным акцентом, проговорил один из воинов, показывая на не проронивших ни слова девиц, – сказали, что в твоем отряде был энс, который погиб в последнем бою. Погиб с честью. Они не ошиблись? Его точно звали Кшама?

– Да, – кивнул Ло Фенг. – Мы взяли его в отряд возле тройного менгира. Далеко отсюда.

– Тут все расстояния изменились, – повел головой воин. – Хорошо. Я понял. Делайте, что хотите. Вот этот воин – его брат. Его зовут Ашман. Говорите с ним.

Воин в маске развернулся и пошел прочь. Его спутник остался. Он сделал шаг вперед и снял маску. У воина оказалось точно такое же лицо, как и у Кшамы, хотя Гледа и не приглядывалась к тому странному воину. Тогда ей было не до того.

– Ты похож на брата, – сказал Ло Фенг. – Только он был чуть пониже ростом и волосы у него были светлые.

– В мать, – ответил воин. – Мы оба похожи на отца, но у него были волосы, как у матери. Нас было двое братьев. Где он похоронен?

– Ты вряд ли попадешь туда, – покачал головой Ло Фенг. – Это на западе. Крепость Опакум. На месте залитого кровью и исчезнувшего менгира.

– Как он погиб? – спросил воин.

– Он сражался со жнецом, – пожал плечами Ло Фенг.

– Это достойная смерть, – заметил воин. – А что стало со жнецом? Как вы уцелели?

– Мы его убили, – ответил Ло Фенг.

– Его нельзя убить! – удивился воин.

– У нас было особое оружие, – сказал Ло Фенг. – Сделанное из священного камня. Что ты еще хочешь узнать.

– Ничего, – ответил воин. – Я хотел бы пойти с вами.

– Зачем? – спросил Ло Фенг.

– Мой брат пошел с вами, а он был старшим, – пожал плечами воин. – Я всегда подражал ему.

– Наш путь неблизкий, – заметил Ло Фенг.

– Длиннее путь, длиннее жизнь, – ответил воин.

– Из моего отряда, в котором был твой брат, осталось всего двое, – сказал Ло Фенг. – Причем второй – не здесь. Все остальные – погибли.

– Значит, ты служишь важному делу, если продолжаешь свой путь, – сказал воин. – Я хотел бы пойти с вами.

– И ты готов погибнуть? – уточнил Ло Фенг.

– Я готов идти с вами и сражаться, – ответил воин. – А остальное в руках судьбы.

Ло Фенг посмотрел на Гледу. Она кивнула.

– Ладно, – сказал эйконец после паузы. – Будь готов. Выходим завтра на рассвете. Только не надевай маску. Мы не скрываем лиц.

– А как поступал мой брат? – спросил воин.

– Он не сразу снял ее, – ответил Ло Фенг, – а потом надевал только в бою.

– Хорошо, – кивнул воин, надел маску и пошел обратно к воротам.

– Что-то я выговорил сегодня слов уже больше, чем за весь последний месяц, – сказал Гледе Ло Фенг. – Теперь буду молчать столько же. Но сначала разберусь с этими девушками. Вы тоже хотите с нами?

– Да, – сказали они хором.

– Вы преследовали нас, а в ночь перед выходом подслушивали наши разговоры, повиснув под дном повозки, – добавил Ло Фенг.

– Не только в ночь перед выходом, – ответила одна из девиц. – Сменяя друг друга, мы висели там две недели. И на ходу в том числе.

– Вы пытались убить Гледу и ее брата, – продолжил Ло Фенг. – И убили деда Гледы.

– По приказу ее дяди, – ответила одна из девиц. – Разве эйконцы поступают не так же?

– Почему мы должны брать вас с собой? – спросил Ло Фенг.

– Потому что мы все равно идем туда же, – сказала одна из них.

– Потому что мы знаем ваш секрет и никому о нем не рассказали, – сказала другая.

– Потому что мы из того самого монастыря, – добавила первая, – и только мы знаем все его тайные входы и выходы.

– А не проще ли убить вас? – спросил Ло Фенг.

– Убей, – сказали они хором, расстегнули пояса и бросили их к ногам Ло Фенга вместе с оружием.

– Вы готовы поклясться в верности и подчинении? – спросил Ло Фенг.

Тишина повисла над холмом. Казалось, что слышна каждая пичуга в ближайшем перелеске, хотя до него было не менее трети лиги. Наконец одна из этих девиц, которые были похожи друг на друга, как два яйца, снесенных одной курицей, сказала:

– Нет.

– Почему? – нахмурился Ло Фенг.

– Мы уже были в верности и подчинении, – ответила она. – Эта наша верность и подчинение, которые в нас вдалбливали в монастыре двадцать лет с того момента, как мы выучили первое слово, и привела ко всему тому, что мы натворили. Уже пару недель мы служим только себе. И это нам нравится. И будем служить только себе. Как и ты, эйконец. И как твоя спутница. И как этот колдун и этот воин. Разве тебе нужны в походе рабы?

– Друзьями я вас тоже назвать не могу, – заметил Ло Фенг.

– Мы согласны и на спутниц, – ответила девушка.