Текст книги "Игры Бес правил. Сборник рассказов"

Я прошёл мимо него в игровой зал. В зале всё было по-прежнему. У игровых столов играло несколько человек. Подойдя к ним, я хотел сказать, что бы они прекратили бесполезную игру, что в этой игре они никогда не выиграют, но не мог сказать ни слова. Слова застряли в горле, и я что-то лишь просипел, не услышав самого себя. Сзади на моё плечо легла рука «дворецкого» и я услышал:

– Вам к тому столику.

Повинуясь, как марионетка, я пошёл к указанному столу. С обратной стороны стола уже стоял ещё один знакомый – фокусник крупье и улыбался:

– Здравствуйте. Я так понял, что вы хотите отыграться и всё же выиграть одни из этих часов?

Он опять достал шкатулку, в которой лежали красивые и дорогие швейцарские часы. Одни из этих часов были на руке Олега. «Сволочи» – подумал я. А в ответ сказал:

– Нет. Я хочу вернуть свои часы.

Крупье кивнул головой и достал из под стола другую шкатулку. Когда он её открыл, я увидел среди нескольких, лежавших в ней часов, и свои. Пальцем я указал крупье на свои проигранные часы. Тот понимающе кивнул и достал их из шкатулки. Затем произнёс:

– Ну что ж, условия игры вам известны. Прикажете сдавать?

Я кивнул головой, снимая с руки старые поломанные часы. С ухмылкой крупье посмотрел на них, но ни чего не сказал. Распечатав новую колоду карт, он начал их тасовать, не сводя с меня глаз. Закончив эту процедуру и дав сдвинуть мне «шапку», крупье приступил к раздаче карт. Карты ровной линией легли передо мной, и игра пошла своим чередом.

Сентябрь 2009 г.

Дверь

Запах полыни заполнил всё пространство. Высокая трава, кажется, вытянулась до самого неба, если смотреть вверх лёжа на спине. Солнце достигло зенита и немилосердно оттуда поливало всё вокруг своими жаркими лучами. Ласточки парили под самыми облаками, предупреждая всех о том, что дождя сегодня не будет. Мне по большому счёту было всё равно, будет дождь или его не будет. Сейчас меня беспокоила совсем другая проблема. Хватит ли у меня мужества и разумности понять, стоит ли открывать эту дверь или, осознав всё до конца, всё же махнуть на это рукой и навсегда забыть, что эта дверь существует? Размышляя над этой проблемой, я лежал на спине на краю крутого оврага, где, по словам деда Кузьмы и была та заветная дверь, за которой начинались чудеса.

Всё началось с того, что однажды, прогуливаясь, а по большому счёту слоняясь от безделья, я забрёл в старый сарай деда Кузьмы. В сарае по углам валялись старые деревянные колёса от телеги, сама развалившаяся от времени телега, какие-то бочки и куча старого хламья, которое дед берёг непонятно с какой целью и каждый раз на вопрос «Зачем тебе это барахло надо?», отвечал, что любое барахло через год золотом становится. У деда на этот счёт была своя философия. Да, по правде сказать, у него на всё было своё особое мнение, и рассуждал он не как все, а когда он что-либо рассказывал, создавалось впечатление, что он сам был участником или свидетелем этого события. Деду на вид было лет семьдесят, хотя говорили, что все его сверстники давно уже все умерли, а он как будто заспиртованный, всё в одной поре и сколько ему на самом деле лет никто не знал. Люди рассказывали, что когда то давно дед Кузьма куда-то неожиданно исчез. Его долго искали, но так и не нашли. Дело это было весной, а осенью он так же неожиданно появился. Тогда всей деревней ходили к нему и выспрашивали, где он всё это время был. Дед только мотал головой, чему-то усмехался, но так ни кому ни чего не сказал. После того случая он стал замкнутым и неразговорчивым. Со временем к этому чудачеству привыкли и просто перестали обращать внимание. Когда уже на следующий год, опять весной дед снова пропал, то искать его ни кто не пошёл. Говорили, что по осени объявится, но куда дед пропадал, так никто и не знал.

В тот день в сарае деда я сидел на корточках у кучи этого хламья, так и не ставшего золотом, и перебирал старые вещи. Среди ржавых мотыг, прялок и прочей домашней утвари, попадались и интересные вещи. Из середины кучи я извлёк связку разнокалиберных ключей. Они были целыми, смазанными старым салом. Под связкой ключей я нашёл старинный медный подсвечник весь покрытый остывшим расплавленным воском. Но из всего увиденного моё внимание привлекла одна вещь. Это была небольшая чёрная плоская коробочка не из железа и не из камня, а из чего-то мягкого, лёгкого и прочного. Я долго провозился, пока смог её открыть. Внутри коробочки я увидел не-большое колесо, очень тонкое, прозрачное, но не из стекла или слюды. Попробовал его согнуть, оно поддалось и не сломалось. На ощупь колёсико было очень гладким, а внутри него были нарисованы маленькие непонятные буквы. За этим занятием меня и застал дед Кузьма. Он вошёл тихо и наверняка стоял у меня за спиной, пока я рассматривал вещицу. Когда его рука легла мне на плечо, я от неожиданности вздрогнул.

– Это что ты тут делаешь в моём амбаре?

Я молча протянул ему чёрную коробочку. Взяв её в руки, он покрутил её перед своими глазами и потом протянул её мне.

– Бесполезная вещица.

– Почему?

Мне стало интересно и я начал пытать деда.

– Откуда это у тебя и что это вообще?

Дед махнул рукой.

– Не знаю. Просто подобрал по дороге.

– Это, на каких же дорогах такое валяется?

Дед опять махнул рукой.

– Это не здесь.

– А где?

– Что ты пристал ко мне, где да где? Тебя уже мать обыскалась, шёл бы домой.

Дед Кузьма опять не хотел что-либо говорить, но внутри у меня уже бушевал океан любознательности.

– Ну, скажи деда, скажи. Я ни кому не расскажу, вот тебе крест.

Дед долго сидел молча, видно решая посвящать меня в свою тайну или нет. Я тоже сидел молча рядом, схватившись за рукав его рубахи, и умоляюще смотрел ему прямо в глаза. Через некоторое время дед повернулся ко мне всем телом и посмотрел на меня.

– Толковый ты парень Михай. Книжки читать умеешь, аль брешут?

– Умею. Я уже три книжки прочёл. И считать умею.

– И что же в них пишут?

– Это книги про Бога. Библия и евангелие, а третья – алгебра.

– Ишь, как. А я-то читать и считать так и не научился. Да и учить то не кому было.

– Давай я тебя научу.

– Поздно уже учить. Отучился я.

Дед опять замолчал, а я терпеливо ждал, когда он снова заговорит. Ждать пришлось не долго. Дед вздохнул, как будто принял какое-то важное решение и посмотрел мне прямо в глаза.

– Ты сказки любишь?

– Люблю. Особенно про Василису и Кащея, мне мама рассказывала.

Дед опять замолчал. Глядя на его лицо, было видно, что ему говорить очень трудно, и я не торопил его. Помолчав, дед опять спросил меня:

– Вот в сказках Иван царевич постоянно едет спасать Василису то за тридевять земель, то в тридевятое царство. А где оно это тридевятое царство?

– Понятно где. За лесами, за морями.

Я удивился такому вопросу. У нас любой пацан знает, а дед видимо подзабыл. Я хотел рассмеяться, но посмотрев на серьёзное лицо деда, смеяться расхотелось. Дед, помотав головой, продолжил:

– Нет там ничего за лесами и морями. Такие же люди живут.

– Дедуль, так это же сказка.

Я всё-таки захихикал, а дед опять замотал головой.

– А ты никогда не задумывался, сколько этим сказкам лет и кто их рассказывает? Сказки это те же легенды и былины, которые передаются людьми много, много лет и понять, правда это или вымысел через века просто не возможно. В каждой сказке много правды, но люди не хотят или не могут её видеть. Для них лучше, если что-то не понятное, пусть будет вымыслом. Вот так и живём, что услышим, где соврём.

– А откуда ты это знаешь?

Дед опять помолчал.

– Знаю. Был я там.

– Где? В сказке?

– Да. В тридевятом царстве. Это настоящая сказка.

– Когда же ты был то?

– Тебе сейчас годков двенадцать. Вот когда тебе было лет этак пять, попал я, Михай, в настоящую сказку.

– Это как? Расскажи.

Дед покряхтел, откашлялся и начал свой рассказ.

– Так вот, когда тебе было годков пять, ранней весной дожди зарядили. Крыша у моей хаты худая, вот и начала подтекать. По трубе стекает, прямо на печку. Вот глина от печи местами и поотходила. Как только дожди закончились, я взял короб и пошёл к дальнему логу за глиной для печки. Там на самом низу глина хорошая. Частенько я туда наведывался и раньше. Тропинка была приметная. Я сам её прокладывал, а с другого места подойти было нельзя – слишком стены крутые. Так вот, подошёл я к тропке, а её водой размыло, и часть стены вниз сошла. Ну, думаю нужно новую тропу протаптывать и пошёл вдоль обрыва искать место для спуска. Походил маленько, и приметил в одном месте более пологий спуск. Лощина глубокая, дна не видно, а внизу туман как молоко. Спускаюсь я потихоньку, за траву придерживаюсь, так вскоре оказался перед туманом. Туман белый, белый и как живой волнами перекатывается по всей низине. Мне даже страшно стало дальше идти. Однако назад идти, да ещё и без глины тоже не дело. Продолжил спускаться и скоро ногами почувствовал, что спуск кончился. Наугад пошёл к тому месту, где я глину брал. Иду, иду, ничего не вижу, и тишина стоит первозданная. Долго я шёл, а до стены так и не дошёл. По времени мне казалось, что я дошёл до своего дома, а стены нет. Потом чувствую, ноги по камню идут. Откуда думаю здесь камень, ведь отродясь одна глина была. Ветер поднялся и начал туман в клочья рвать. Когда туман рассеялся, я увидел, что стою на какой-то дороге. Не простая это была дорога. Чёрная, гладкая и твёрдая, таких по всей России не найдёшь. Места чуждые, незнакомые. Мне страшно стало. Куда я попал? В дали поселение приметил. Крыши домов увидел и решил идти туда людей поспрашать, что за место такое и в какую сторону мне идти, что бы до своей Денисовки добраться. Дошёл быстро, но когда подходил уже к домам, сзади шум услышал и обернулся. На меня мчалось что-то не понятное. Неживое, ярко красного цвета. Я от неожиданности прям на землю упал, испугался. А это чудо остановилось возле меня и из него человек выходит. «Дедушка, вам плохо»? Это он у меня спрашивает, а я рот открыл и на него смотрю, слова в горле застряли. Одет он не по-нашему, и на глазах громадные чёрные окуляры. Постоял он посмотрел на меня сел в свою карету без лошадей и умчал, а я встал, отряхнулся и пошёл дальше к домам.

Насмотрелся я Михай на терема ихние. В дома заходил. Знаешь, что интересно? Меня никто не прогонял. Люди там живут добрые, красивые, ничета нашим князькам. Улыбались мне и спрашивали, чем помочь могут. Много невиданных вещей я там видел, но так и не понял для чего они. Понял я другое. Чужой я там. Не понимают меня люди, хоть и не обижают. В другой мир я попал Михай, не наш это мир. Страшно мне тогда было. Зверем себя диким почувствовал и от греха повернул назад по той же дороге. Долго я шёл по этой дроге, пока туман опять не опустился и через этот туман назад в овраг вышел. Как потом оказалось, меня почитай полгода не было. Самому странно, как такое может быть. Ко мне потом вся деревня по очереди бегала. Всё узнать хотели, где я был, да что видел. А что я им скажу? Блаженным назовут и все дела.

Я сидел и как заворожённый слушал деда. Неужели не врёт? Да нет, не похоже.

– Дед, а где ты колёсико нашёл?

– Это уже в следующий раз было. Долго я думал о том, что увидал. Очень мне потом, назад захотелось, ещё раз хоть одним глазком посмотреть на людей тамошних. На дома их красивые и на кареты, которые сами без лошадей ездят. Всю зиму прикидывал и так и эдак, а по весне решил идти. Собрался я в дорогу, харчей взял, пару белья и с Богом. У оврага долго стоял не решаясь, но потом той же тропинкой начал спускаться в туман. Как и в прошлый раз нащупал камень под ногами и пошёл уже смелее, как к себе домой. На этот раз долго я бродил и многое увидел. Птиц железных видел. Огней много разных, цветных – красота одним словом.

– Почему же ты не остался там?

– Думал я и об этом. Любой человек, где бы он ни был, всегда о доме своём помнит. Хорошо ли ему в нём или нет, а дом это часть души и отрезать эту часть нельзя. Вот и я, помыкался, да и пошёл к своему дому и по пути эту штуковину подобрал, думал, сгодится на что.

– Дед, а если им, тем людям дорогу к нам показать? Они бы научили нас как хорошо жить.

– Понимаешь, сынок, от добра, добра не ищут. Вспомни сказки. Тот же Иван царевич ходил за тридевять земель не подарки дарить. Он туда убивать ходил. Как бы то ни было, там, всё чужое и враждебное и ни кто не пойдёт за тридевять земель, что бы сеять доброе и разумное.

– А ты дорогу мне покажешь, я тоже хочу посмотреть на кареты без лошадей и на птиц железных?

– Мал ты ещё. Вот подрастёшь, вместе сходим, поглядим.

– Вдруг с тобой, что случиться? Ты хоть дорогу укажи, как выйти на камень.

– Ну что ж, место это я тебе укажу, но дай слово, что без меня туда ни ногой и ни кому ни слова, ни полслова.

– Вот тебе крест. Здоровьем своим клянусь. А когда пойдём?

– Вот перезимуем и пойдём.

– А дорогу когда покажешь?

– Дорогу? Овраг этот ты знаешь. Это тот, что за пригорком справа, а входить нужно от леса. Я там берёзку надломил, узнаешь.

Дед помолчал и продолжил:

– Видишь ли, какая штука получается. Я в тот овраг с разных сторон спускался и ничего не случалось. Приметил я, что дверь эта открывается, только если от леса заходить и обязательно утром, когда туман стоит. Ладно, Михай, заболтались мы с тобой, мамка поди зад надерёт. Пора тебе.

Я встал, попрощался с дедом и пошёл к выходу. Солнце уже зашло, и на деревню опустились сумерки. Уже в дверях, услышал голос деда:

– Хорошую я тебе сказочку рассказал про тридевятое царство?

Дед засмеялся и закачал головой.

Выйдя на улицу, по знакомой тропе направился к дому. Ох, всыплет мне мамка, ну и Бог с ним, зато я теперь знаю про заветную дверь, которая ведёт в тридевятое царство. Только бы дед Кузьма не соврал. С него станется.

Зимой дед заболел. Я наведывался к нему часто, отварами поил, в доме прибирался, но про дверь мы с ним не разговаривали. Ближе к весне, так и не оправившись от болезни, дед Кузьма умер. Теперь я был свободен от своей клятвы. По весне, ничего не сказав матери и отцу, я направился к заветному оврагу. Шёл 1724 год, а ещё через шесть лет, большой северный рыбный обоз выйдет на Москву.

Май 2009 г.

Волшебная ночь

1

Солнце уже давно скрылось за горизонтом, и вечерние сумерки плавно переходили в тёмную ночь. На небе появились знаки зодиака, сотканные из ярких августовских звёзд, а оранжевый шар колдовской Луны разместился прямо перед моим окном, проложив по всей квартире широкую лунную дорогу, как бы предлагая мне опять отправиться в сказочное путешествие.

Я лежу в кровати, с головой накрывшись одеялом, и изо всех сил стараюсь уснуть. Не получается. Ворочаюсь с одного бока на другой, выбирая удобное положение. Под одеялом становится душно. Откидываю одеяло с головы. Дышать стало легче, но глаза открываются сами собой и взгляд скользит вверх по лунной дорожке вверх и упирается в огромный диск Луны. Возбуждение достигает предела. Рывком сбрасываю с себя одеяло и иду на кухню за таблетками снотворного. Свет в комнате можно не включать, всё видно как днём. В аптечке нахожу полупустую пластинку фенозепама и выковыриваю две таблетки. Запив таблетки водой, возвращаюсь в кровать. Приняв удобную позу, с силой закрываю глаза и начинаю считать «слонов». На сто пятом «слоне» переворачиваюсь на спину и открываю глаза. Действие таблеток вместо сна вызвало только зевоту. В голове обрывками проносятся яркие картинки недавней ночи. Они вытесняют из головы все мысли. Получается что-то вроде закольцованного кино, а я единственный зритель в кинозале. Сказать по правде мне нравится это кино, в котором я был одним из героев. Только вот кино это было явью. Это была такая реальность, что все мои жизненные принципы и глубокая убеждённость в материализм с неверием в Бога, разлетелись на мелкие кусочки. Мой прагматизм был для меня как фундамент моей жизненной позиции. Я не верил, как говорится ни в чёрта, ни в дьявола. Не верил гадалкам и астрологам. Усмехался, когда речь заходила о космических пришельцах и НЛО. Я верил лишь в то, что можно потрогать своими руками и увидеть воочию. Как мне теперь быть с тем, что я увидел собственными глазами и трогал своими собственными руками. Во всём этом я могу разобраться только сам. Даже мой друг Валерчик, который был со мной в эту ночь, не сможет мне помочь переоценить мои взгляды на жизнь. Понятно сейчас лишь одно, что чудеса на свете есть и случаются они гораздо чаще, чем мы можем себе представить. Только их нужно уметь видеть, а такое дано, увы, не каждому.

Лежу на спине, подложив руки под голову, и смотрю на лунную дорожку. Отмотав назад «плёнку», начинаю смотреть в очередной раз кино с самого начала.

2

Понедельник, как говорится, день тяжёлый. Окончательно проснувшись, когда солнце было уже почти в зените, сладко потягиваюсь и думаю чем бы себя занять в этот день. До конца отпуска остаётся целая неделя. Это не так много, но и не так мало. За неделю можно успеть, наконец таки, полить засохшие цветы, сходить пару раз в магазин и начать убираться в квартире. Думая об этом на меня наваливается смертельная тоска. Нехотя сползаю с кровати и бреду в ванную. Наспех почистив зубы и умывшись, иду на кухню, что бы сварить кофе. Бриться я перестал дня два назад под предлогом посмотреть, какая вырастет бородка. На самом деле мне было просто лень изо дня в день выполнять эту процедуру. Вообще за последнюю неделю я обленился до крайности и выход видел только один-нужно поскорее выйти на работу и включиться в нормальный жизненный ритм. Кинув в чашку одну ложку растворимого кофе, налил из чайника кипятку, и тупо уставившись в окно начал размешивать всё это чайной ложкой, забыв добавить сахар. Неожиданно в дверь позвонили. Аккуратно поставив горячую чашку на стол, пошёл открывать дверь. На пороге стоял мой друг Валерчик. Он даже не улыбался, а смеялся, глядя на мой внешний вид:

– Ну, ты Санёк и даёшь. Спальные трусы, конечно не пижама, но без них было бы гораздо хуже. Ты уже проснулся или только собираешься в кровать? Смотри, всех невест проспишь.

Жестом, приглашая его пройти в комнату, я оттянул двумя пальцами резинку трусов и резко отпустил. Резинка не больно щёлкнула по животу.

– И что тебе до моих трусов? Завидуешь, так и скажи. Я дам тебе в них сфотографироваться. Ты чего так рано?

Валерка прямиком направился в кухню, и, взяв со стола мой кофе, отхлебнул глоток. Какой кофе на вкус можно было понять по выражению его лица.

– У тебя что, сахар закончился?

– Нет, для тебя готовил. Возьми в шкафу, а то ты не знаешь?

Я взял вторую чашку и приготовил ещё кофе, не забыв добавить сахар. Валерка отхлебнул уже сладкий напиток и перешёл к делу:

– Адмирал, наш флот срочно требуется спускать на воду, иначе ему придёт полный каюк.

Адмирал – это я. Меня так прозвали из-за моей фамилии. Я на кличку не обижаюсь, она даже в теме.

– И куда мы будем спускать наш флот? – я удивился этому предложению.

Наш флот-это большая резиновая лодка, которой со мной расплатился один клиент. Года два она пролежала у Валерки на чердаке, поскольку у меня места для хранения таких вещей просто нет. Валерка продолжал:

– Вчера я разговаривал с одним знакомым рыбаком. Он только что вернулся с Волги. Рыбы привёз килограмм сто. Места там просто чудо. У тебя ещё неделя отпуска, так что собирайся в путь дорогу. Мой «Боливар» готов.

Его «Боливар» – отечественный джип «нива-шевроле». Я честно не был готов к такому повороту и как-то не слишком серьёзно отнёсся к его предложению.

– Ты в своём уме? В ту сторону больше шестисот километров. Да мне спиннинги готовить дня три надо. А куда вообще на Волгу? Волга длинная.

– Это под Волгоградом. Хоть раз, по взрослому, рыбу настоящую половим, а то бычки и «душманы» уже в горле стоят. Я уже навигатор запрограммировал – вбил нужные карты и отметил дорогу. Ты сейчас собирай вещи и готовь спиннинги, а я за тобой ровно в 21—00 заеду. Поедем ночью, а на месте будем днём.

Предложение было заманчивое. Делать особо было не чего, но по инерции я сопротивлялся:

– Да, что я возьму? У меня одежда вся не стиранная. В магазин нужно бежать, что-то приготовить в дорогу. Я не успею к девяти.

– Не успеешь – поедешь в трусах. Всё, времени на болтовню у нас нет. Собирайся!

Вот так вот всегда. Поставит перед фактом, а потом ещё и крайним буду. Валерка ушёл быстро, захлопнув за собой дверь, а я ещё минуту простояв в трусах посередине комнаты, очнувшись, наконец, от сна, кинулся собирать вещи. В общем-то особо собирать было нечего. На улице стояла жара плюс 35 по Гидрометцентру, а потому много вещей не требовалось. Собрав вещи, я занялся спиннингами. Последний раз я ходил на рыбалку ранней весной, и в каком состоянии мои удочки я мог только догадываться. Рыбалку я в целом люблю, но фанатом, как Валерка я не стал, однако настоящую рыбку половить ох как хочется.

Сборы были закончены как раз во время. Я ещё успел сварить кофе в дорогу и налить его в термос. Ночью горячий кофе в машине на вес золота.

3

Серая «нива-шевроле» или «шевинива», как прозвал её Валерка, подъехала ровно в 21—00. К машине был прикреплён прицеп, накрытый сверху синим тентом. Хозяин машины вышел из машины и помог мне уложить вещи. Наконец мы сели в салон машины и тронулись в путь. Я с интересом наблюдал за работой навигатора. С такой штукой я сталкивался впервые. Подъезжая к очередному повороту, навигатор женским сексуальным голосом говорил, куда нужно сворачивать или ехать прямо.

Валерчик увидев мою заинтересованность, спросил:

– Что, возбуждает?

Я не остался в долгу:

– Меня женщины моих друзей не интересуют.

Мы рассмеялись этому каламбуру. В первой половине ночи дорога давалась легко. Мы шутили, вспоминали разные истории, в которые попадали и просто слушали музыку. После двух часов ночи дорога пошла похуже. Мы приближались к месту развилки. В одном населённом пункте нужно было свернуть на правильную дорогу, что бы сократить путь. Валерчик успокоил меня, сказав, что внёс объездную дорогу в навигатор. Через некоторое время навигатор женским голосом сказал, что нам нужно повернуть вправо. Валерчик повернул. Километров пять мы ехали по нормальной дороге, потом она неожиданно закончилась. Начались выбоины и просто ямы, из-за которых пришлось снизить скорость и плестись как черепаха. Я не выдержал:

– Что-то тут не так. Сдаётся мне, мы едем не туда.

Валерка обиделся:

– Это даже не обсуждается. Скоро начнётся хорошая дорога. Достань карту из бардачка и убедись сам.

Я не поленился и достал карту. Недолго изучая её, я сразу увидел, что наша дорога должна проходить левее.

– Посмотри сам. Где мы сейчас и где мы должны находиться вообще.

Валерка долго водил пальцем по карте. Наконец он изрёк:

– Вот блин. Ты куда нас свернула мать твою?

Я естественно поддержал:

– Валера, это не навигатор. Это нафигатор. Лучше бы я по карте нас вёл, было бы надёжней. Теперь лишних сорок километров по кочкам прыгать.

Через час бесконечной трясучки мы, наконец, выехали на нормальную трассу. Надо отдать должное машине. На любой дороге мы чувствовали себя достаточно комфортно, а наша «шевинива» уверенно шла вперёд. Прошли пять часов пути. Я видел, что мой водитель устал. Валерка стал молчаливым и сосредоточенным. Как мог я старался его разговорить, чтобы он не уснул за рулём. Вторая часть дороги давалась нелегко. До Волгограда оставалось двести километров. Около пяти часов начало всходить долгожданное солнце, рассеивая темноту ночи. Сразу стало легче и веселей. Остаток пути мы проехали без происшествий, и к десяти часам Волгоград остался у нас по левому борту. Проехав населённый пункт под названием Светлый Яр, мы спустились к реке.

4

Спускаясь по отлогой дороге вниз, местность менялась на глазах. Мы съехали прямо в лес, которого не было видно, когда мы подъезжали к месту. Высокие сосны, дубы и другие не известные мне деревья росли бок о бок, не мешая друг другу и образовывая дорогую оправу великой русской реке. Лес был прорезан дорожками и тропинками вдоль и поперёк, но самого леса это не портило, даже придавало некую обихоженность. Через минут пять, поколесив по лесу в выборе удобного пристанища, мы остановились на большой поляне не далеко от реки. Выйдя из машины и подойдя к самой воде, я стоял поражённый красотами великой и могучей реки. Мне стыдно признаться, но на Волге я впервые и то, что я увидел, меня просто потрясло. Широкая полноводная река, с какой-то неведомой силой несла свои воды к морю. Волны почти не было, но мощное движение воды ощущалось даже в воздухе. На противоположном берегу, какой-то великан насыпал огромные горы песка, образовав острова и полуострова, тянущиеся за горизонт. Сама вода была тёмно синего цвета, что говорило о приличной глубине реки. С севера на юг пролетела стайка диких уток, а в дали на том берегу около песчаных отмелей носились неугомонные чайки. Я стоял, открыв рот, вбирая в себя всю красоту местности. Заметив моё состояние, сзади подошёл Валерка, положил мне руку на плечо и произнёс:

– Что, впечатляет? Я говорил тебе, что тут рай земной. Хочется смотреть и смотреть не отрываясь. Однако нас ждёт, как не печально, обыденный приземлённый быт. Хватит упиваться красотами, пойдём устанавливать палатку и выгружать вещи.

Было часов десять утра, а солнце палило во всю. Мы сразу сняли одежду и надели плавки, что бы сильно не отличаться от других отдыхающих, палатки которых были разбросаны по всему, как мне казалось лесу. Палатку мы поставили довольно быстро. Обустроили кухню в виде газовой печки с не большим газовым баллоном. Натянули тент от солнца, хотя листва деревьев под которыми мы находились, и так пропускала мало света, но раз привезли, надо ставить. Перенесли вещи в палатку и занялись лодкой. Лодку мы оттащили к воде и там с помощью ножных насосов придали ей вид настоящего крейсера. Наскоро перекусив, погрузили спиннинги в лодку и отправились, как сказал Валерка на разведку. Отгребая вёслами от берега, стало понятно, что на одних вёслах мы далеко не уплывём. Мощное течение тянуло нас вниз по реке и выносило прямо к фарватеру. Пришлось сбросить якоря и осмотреться. Лодка остановилась, и мы приступили к тому, ради чего собственно сюда приехали. Клёва поначалу не было. Только через час у Валерчика что то зацепилось за крючок. Сделав подсечку, он вытащил из воды не большую белую рыбку похожую на селёдку. Потом клюнуло и у меня. Мне достался не большой подлещик. Время, когда ты занят любимым делом, летит не заметно. Неожиданно подул холодный ветер и непонятно откуда, начали наползать тёмные тучи. Погода портилась на глазах. Вытащив лодку на берег, мы пошли к своему лагерю. Усиливающийся ветер трепал наш навес и раскачивал палатку с такой силой, что казалось она вот-вот оторвётся от земли и полетит как воздушный шар. Сняв хлопающий на ветру навес и укрепив нижние колья палатки, мы с Валеркой забрались в неё и начали надевать на себя тёплые вещи.

– Адмирал, мы, кажется, попали в шторм.

Я покачал головой, доставая из сумки бутылку водки:

– Это не шторм. Это ураган. Интересно другое, что на ближайшую неделю никакие ураганы в списках по нижней Волге не значатся.

Валерка нарезал колбасу и сыр:

– Мы даже не успели выпить за приезд, вот нас Бог и покарал. Нужно срочно исправить эту ошибку.

Разлили водку по стопкам, и выпили сразу за приезд и хорошую погоду. Над нами ветер раскачивал кроны деревьев. Через полчаса пошёл дождь. Сначала мелкий, потом начался настоящий ливень.

– Однако мы попали.-Я с ужасом смотрел в палаточное окошечко на наших соседей по городку.-Смотри Валерчик, народ собирается в дорогу.

– Да вижу я. Палатки кидают в машины, не сворачивая. Видать, это надолго. Что делать-то будем?

– Сейчас выпьем ещё по одной и завалимся спать, как ни как всю ночь не спали, а утро оно всегда мудренее.

Выпив по стопке водки, мы закутались в покрывала и увалились на надувные матрацы. Ветер не стихал, а ливень стал ещё больше, хотя больше, казалось, было не куда. За палаткой была какофония звуков: свист ветра, шум листвы, грохот дождя и тарахтенье отъезжающих автомобилей. Усталые после бессонной ночи, под эти звуки мы и уснули.

5

Я проснулся от того, что было что-то не так. Открыв глаза, вслушивался, что происходит за стенками палатки. Самое странное, что ни чего не происходило. Была полная тишина. После всех грохотов, скрежетов и завываний, казалось, что чего-то не хватает. Стараясь не разбудить спящего Валерку, я аккуратно выбрался из палатки. Как говорится: «в лесу было накурено». Я не сразу понял, что происходит. Однако приглядевшись, замер как заворожённый. Прямо над нашей поляной висел огромный оранжевый шар Луны. В лесу от его света было светло как днём. Небо было ясным и чистым, а звёзды, казалось, можно потрогать рукой, такие они были большие и яркие. Дул лёгкий тёплый ветерок и клубы пара поднимались над землёй и застревали в деревьях. Создавалось ощущение, что вокруг тебя гуляют облака, а ты находишься не на земле, а на небе.

Из палатки показалась заспанная физиономия Валерчика. Ничего не понимая, он таращился, переводя взгляд слева направо и снизу вверх.

– Залесь назад – «почему-то шёпотом сказал я ему» – ты своей физиономией весь вид портишь.

– Это, что здесь? Как это вообще?

От увиденного, он просто обалдел.

– Не бойся, это испарения поднимаются.

– А я думал, что мы уже на небесах.

– Прошу не обобщать. Лично мне туда ещё рано.

Мы полностью выползли из палатки и осмотрелись. В лесу не было ни лялички.

– Неужели все смотались?: «Валерка приложил ладонь ко лбу и всматривался куда-то в глубину леса».

– Ты знаешь, а это и к лучшему. Без них природа отдыхает. Какой ты всё – таки молодец, что вытащил меня в эти места. Думаю, что уже нигде и ни когда я такого не увижу.

Стояла такая тишина, что закладывало уши и всё это казалось каким-то не реальным – мистическим. Наручные часы показывали без десяти одиннадцать ночи. Копаясь в своей сумке, Валерчик изрёк:

– Я где-то читал, что в таких местах ночью происходят интересные вещи…

Он не успел договорить, как на поляну с противоположной стороны вышел мужчина. Он был одет во фрак, но босиком. Танцующим шагом он двигался в нашу сторону. Когда он вышел на середину поляны, мы смогли разглядеть его по-лучше. Мужчина широко улыбался, разведя руки в стороны, как бы показывая, что встретил старых друзей. У него была козлиная бородка, какой-то бесформенный нос и густые брови. Волосы на голове стояли торчком. Но при всём при этом он казался очень обаятельным. Продолжая улыбаться, незнакомец вышел на самый центр поляны и низко нам поклонился. Честно говоря, мы с Валерчиком просто обомлели. Мужчина всё время молчал и мы, не нарушая этикета, молча встали и в ответ так же поклонились. Незнакомец, дважды хлопнув в ладоши, прошёл на другой конец поляны. Неожиданно из леса вышли два коренастых дедка. На спине у каждого была огромная вязанка дров. Как они это тащили не понятно. Наверняка обладали неимоверной силой. Мы вдвоём, наверное, не смогли бы даже оторвать одну вязанку от земли. Старички тем делом доковыляли к центру поляны и начали сооружать большой костёр. Мы как два истукана стояли и смотрели на все эти действа. Поистине в этом было что-то сказочное. Костёр у старичков получался большой и аккуратный. Луна поднялась выше и осветила всю поляну как сцену в театре. Мы с Валерчиком уселись прямо на траву как зрители в партере и приготовились смотреть, что будет дальше. Тем временем строительство костра было завершено, и старички удалились туда, откуда пришли. Валерка не смог сдержать сарказма: